Авары. Великие и ужасные. Ч. 6
1
2
3
4
5
Конец античности
В момент триумфа Приска, впервые предотвратившего крупномасштабное вторжение словен, разгромившего Ардагаста, уже 10 лет, по меньшей мере, портившего жизнь Империи, впервые пленившего самого «рикса словен», о существовании которого до сих пор ромеи даже не подозревали (также они не подозревали, что это приведет в итоге к распаду «Словенского царства»), никто не предполагал, что это начало конца. Поспешные действия императора и его полководцев вызовут цепь событий, которая приведет к катастрофе, ознаменовавшей конец Античности на Балканах и погрузит в хаос всю Империю.
Тем временем Маврикий прислал Татимера с приказом зимовать за Дунаем, что вызвало недовольство солдат. Приску вновь удалось навести в армии порядок, но зимние квартиры пришлось перенести на римскую территорию. Очевидно, что войско не чувствовало себя уверенным на словенской территории, что не удивительно, учитывая события, разыгравшиеся после пленения человека, «которого варвары на своем языке называют царем». Приск не знал, что уже не является командующим Дунайской армией. «Каган, услыхав об уходе ромейского войска, очень удивился. Затем он отправил послов к Приску, желая узнать о причине обратного похода. Приск, насколько было возможно, убедительными словами обманул кагана. 5. Дня через три Приску было дано знать, что каган хочет напасть на ромейские земли и что он приказал толпам славян переправиться через Истр; в страшном гневе он едва мог перенести, что ромейские войска покрыли себя столь великой славой. 6. Таргитий и наиболее знатные из варваров советовали кагану не затевать войны с ромеями; они говорили, что он сердится на них несправедливо. 7. И Приск с большой находчивостью отправил кагану посла (имя ему было Феодор), по своим природным дарованиям человека ловкого и остроумного, по специальности - врача, умевшего свободно говорить. Он пришел к кагану в сознании своей силы. 8. Варвар, полный гордости вследствие сопутствовавших ему удач, держал себя очень надменно; он говорил, что является владыкой всего племени и что, где бы ни сияли лучи солнца, нет никого, кто бы осмелился ему сопротивляться. 9. Поэтому ромейский посол, обладавший большими знаниями в истории, осадил хвастливого варвара, приводя примеры из прежних веков - ведь бывает очень кстати рассказать эпизоды из истории». Золотые слова… Феодор рассказал кагану притчу о фараоне Сесострисе (ее смысл можно передать словами «кто бы первым, тот станет последним» или «молния бьет в самые высокие деревья»), чем отговорил Баяна от новой войны. Хотя, на самом деле ключевую роль сыграло недовольство аристократии. А может быть, все это было искусной театральной обстановкой, целью которой было добиться от Приска доли в добыче. Стратиг отдал аварам всех пленных, Мусокия, очевидно, тоже. Во всяком случае, источники больше ничего не сообщают о его судьбе, если не считать легенды о Маджаке.
Выдача пленных аварам стала очередным поводом для конфликта уставших воинов со своим командованием. Приску опять удалось восстановить порядок дипломатией. Армия без помех отправилась на зимние квартиры в Астику, а Приск прибыл в Константинополь, выслушал брань императора и передал командование Петру. Маврикий совершил ошибку, сменив хорошо зарекомендовавшего себя в Персидской войне, получившего бесценный опыт войны с аварами и словенами (пусть в первом случае и негативный), пользующегося авторитетом и уважением среди солдат полководца на своего брата Петра.
Новый командующий прибыл к войскам, но при попытке обнародовать приказы императора также столкнулся с мятежом. Петру удалось восстановить порядок, скрыв самые неприятные приказы и обнародовав пакет «социальных гарантий» для ветеранов и семей погибших солдат. Войско вновь выдвинулось к границе, но по пути авангард из тысячи всадников под командованием Александра столкнулся с отрядом словен, которые, как оказалось, успели вторгнуться на Балканы и разорить несколько крепостей в Нижней Мезии. Шесть сотен боевиков переправляли добычу и пленников к Дунаю. Заметив авангард ромейской армии, они перебили пленных, а из повозок соорудили вагенбург. Александру удалось взять импровизированное укрепление и перебить «склавинов», но пленных спасти не удалось. Пять дней армия оставалась в этой области, вероятно, занимаясь поиском других отрядов, а также раздавая награды солдатам Александра. Затем Петр был ранен на охоте. В общем, движение войска затягивалось и вызывало недовольство императора. Когда армия все таки начала движение, Маврикий изменил приказ: разведка донесла, что словене готовят вторжение и Петр должен обеспечить оборону Фракии. Стратиг занимался заменой гарнизонов и укреплением крепостей, в том числе недавно разоренных словенами.
И зимнее нападение на Нижнюю Мезию, и опасность нового вторжения указывают на то, что «Словенское царство» не утратило после экспедиции Приска своей боеспособности. Это позволяет предполагать, что каган все же отпустил Мусокия на родину, вместе с остальными пленными или же «рикса словен» сменил его преемник. Но, поскольку никаких конфликтов между «склавинами» и аварами не было в это время, первое более вероятно. Словене готовили контрудар. Это многое говорит об уровне их консолидации и организованности.
Петр же продолжал свое неспешное движение по прифронтовой полосе вверх по течению Дуная, наслаждаясь внимание жителей небольших городов-крепостей, участвуя в празднествах, принимая парады местного ополчения. Один из таких городских отрядов самообороны в Асиме, напротив устья Олта, (по Феофану - в Новах) он попытался присоединить к полевой армии, из-за чего случился конфуз, приведший практически к осаде городка своей же армией. Дальше события принимают не очень понятный поворот. О переправе Петра через Дунай ничего не говорится, однако авангард наткнулся на отряд болгар. Вероятно, пытаясь смыть позор после неудачной попытки принудить асимцев выполнить его волю, Петр жаждал крови врагов. Он приказал напасть на болгар, которые призывали к миру и даже прислали парламентеров. Битва закончилась не в пользу ромейского отряда, а болгары ушли к кагану. Петр уверил его в том, что ничего не знал о столкновении, что виновные будут наказаны (офицера-таксиарха, руководившего нападением на болгар действительно наказали - за поражение), что каган получит часть добычи в возмещение ущерба. Баян остался доволен и мир был сохранен. Из описания Феофана еще явнее следует, что конфликт с болгарами произошел на римской территории, а не за Дунаем. Феофан пишет: «Петр отправляется против Пирагаста, экзарха славинов, но варвары, выйдя навстречу ромеям к берегу реки, мешали переправе». Из совокупности данных можно сделать вывод, что за исключением Сингидуна, ромеи реально контролировали Дунайскую границу у лучшем случае до Железных Ворот (Катаракты), поскольку мы не знаем, как далеко от Асимы случился инцедент с болгарами. Но, скорее всего, Катаракты также оставались под аварским контролем.
Феофилакт только после столкновения с болгарами сообщает о том, что отряд разведчиков переправился через какую-то реку и оказался на земле словен. Однако, все разведчики по дурацкому стечению обстоятельств попали в плен - решили вздремнуть в рощице, где решили вздремнуть «склавины», проезжающие мимо. Как мы видели выше, предводителем словен теперь выступал некий Пирагаст. Сходство имен позволяет видеть в нем родственника (брата? сына?) Ардагаста. В источниках он выступает как весьма ловкий и опытный командир. Вызнав от пленных о планах ромеев, Пирагаст уводит своих людей в глубь леса, «скрылся в лесах, словно какая-то невидимая кисточка винограда».
Поразительно, но Петр, потеряв разведчиков, тем не менее приказал осуществлять переправу, «не веря, чтобы тут могли быть неприятели»! Авангард из тысячи воинов был закономерно уничтожен воинам Пирагаста, укрывшимися в прибрежных лесах. Тогда Петр приказал перправляться не отдельными отрядами, а всем войском. Такой прыти словене скорее всего не ожидали и противопоставить организованной переправе профессиональной армии ничего не смогли. Стрелами и копьями ромеи еще с палубы судов очистили берег от неприятеля и смогли выстроиться для правильного сражения. Еще на берегу стрелой был смертельно ранен Пирагаст. Словене оказались без лидера. Дальнейшая битва была скорее бойней. Словен спасло лишь отсутствие коней у ромеев и незнание ими местности. Однако, словене не просто бежали. Война не была закончена: преследуя противника, ромеи заблудились в лесах, страдая от нехватки воды. Гибель целого войска стала вполне реальной опасностью. И вдруг, очень удачно в плен попал «склавин», который обещал провести войско к реке Иливакию. Ромеи бросились уталять жажду, а там их ожидала засада - из леса на противоположном берегу словене обстреливали врага. Ромеи вновь перешли реку, чтобы дать сражение, но в этот раз уставшее войско потерпело поражение и было вынуждено отступать. Петр в итоге был отстранен от командования и вернулся в столицу, а его место занял Приск.
С географией похода у нас полный швах. Иливакий почему-то упорно отождествляется с Яломицей, которая впадает в Дунай на другом конце Румынии, примерно по средине дунайского берега Добруджи. Чтобы оказаться там, войско, переправившееся через Дунай где-то к западу от Асимы (не понятно, почему Петр, двигавшийся вверх по течению Дуная до переправы на словенскую территорию, вдруг по мнению И. Коломийцева осуществил переправу восточнее этой крепости), должно было пройти всю Румынию! Никакой информации об этом у нас нет. Коломийцев, явно невнимательно читая о маршруте Петра, считает, что ромеи попали в безводную степь в низовьях Яломицы, однако Феофилакт говорит о густых лесах. Поэтому речь скорее идет о треугольнике между Олтом, Жиу и Дунаем, где с реками также плохо, как и в низовьях Яломицы.
На зимние квартиры армия вернулась в Астику, где Приск принял командование весной. Выступив на границу, ромеи переправились через Дунай. По северному берегу они шли 4 дня, не встретив словенских отрядов, пока не достигли крепости Верхние Новы, где Приска встретили авары. «Узнав об этом, каган отправил послов к Приску и старался узнать причину прибытия ромеев. 4. Стратиг ответил ему, что эти места очень хороши для охоты, очень удобны для конницы и богаты водою. Тогда каган предложил ромеям пойти в другие земли; он указал, что Приск нарушает договор и незаметно разрывает мир. 5. На возражение Приска, что это ромейская земля, варвар ответил, что оружие и законы войны отняли у ромеев право на нее. И говорят, что, когда у кагана шли с ним споры по поводу этой земли и они обменивались такими речами, Приск обидел кагана оскорбительным замечанием, заявив, что тот - беглец с востока». Верхние Новы находятся уже за Железными Воротами на южном берегу, следовательно, войско переправилось здесь вновь через Дунай. Явно, это была спорная территория. Скорее всего именно здесь встретился с болгарами также и Петр, что указывает нам возможное место переправы Петра через Дунай (вспомним также, что Феофан путает Асиму (ок. совр. Никопола) с Новами (другая крепость с таким же названием находилась к востоку от Асимы).
Каган явно сильно обиделся. Через 10 дней стратиг узнал, что каган все же разрушает стены Сингидуна и вынуждает жителей переселиться вглубь своих владений. Дунайская армия незамедлительно выступила на помощь. В 30 милях от города стратиг и каган встретились для переговоров, обвиняя друг друга в нарушении мира. Переговоры не привели ни к чему, кроме разрыва отношений. Приск отправил войско под командованием Гудуина на помощь сингидундцам. Авары, осаждавшие город были разгромлены. Началась война.
Авары выбрали своей целью Далмацию. Здесь вновь отличился Гудвин. Он разгромил большой отряд аваров, чем вынудил кагана вернуться к Дунаю. Приск последовал за ним. Два войска стояли друг против друга 18 месяцев. Впервые ромеи оставались на зимних квартирах столь далеко от Константинополя. Авары в это время были заняты событиями на западе.
Уже в 593 или 594 г. подвластные аварам словене, расселенные в верхнем течении реки Дравы стали объектом нападения баварского нового герцога Тассило. Через несколько лет, бавары решили повторить удачный набег, но на этот раз на них обрушился гнев кагана. Авары истребили 2000 баваров, все их войско. На этом авары не успокоились. Как раз в это время: «в возрасте 25 лет, вместе со своей женой, был убит Хильдеперт, король франков, как говорили - от отравы. Еще, гунны, которых также зовут аварами, вторглись из Паннонии в Тюрингию и повели отчаянную войну с франками. Королева Брунгильда, вместе со своими внуками Теудепертом и Теудерихом, которые были еще маленькими мальчиками, стала править над Галлией, и гунны, взяв с них деньги, вернулись домой». Одновременно, каган отправил послов к лангобардам, укрепив союз с королем Агилульфом. Все эти события заняли 596 или 597 гг.
Обеспечив западные рубежи силой и дипломатией, Баян вернулся к войне с Империей: «каган, ценимый у авторов за свои достоинства, собрав войска, двинулся на Фракийскую Мезию, затем он приступил к городу Томису. Узнав об этом, Приск вышел на помощь городу, находившемуся под угрозой. 2. И вот ромеи и варвары стали лагерем около города Томиса и, несмотря на зимнее время, не уходили из лагеря. С наступлением весны у ромеев начался голод. 3. В канун великого христианского праздника, когда они праздновали отрасти и воскресение бога-спасителя, а голод все сильнее терзал ромеев, по некоему чудесному промыслу каган отправил к ромеям послов. С его стороны последовало достойное предложение прекратить у ромеев голод. 4. Приск недоумевал и не доверял этому необычному предложению. Но, дав друг другу взаимные клятвенные подтверждения, ромеи и авары установили пятидневное перемирие и стали без страха вести дела друг с другом. Каган предоставил голодающим ромеям целые повозки продовольствия». Приск ответил на любезность тем, что выполнил просьбу кагана угостить его индийскими пряностями. Дерзкий Приск явно вызывал симпатию у кагана. Когда перемирие завершилось, войска разошлись на боевые позиции и продолжили маневры.
Неудачные действия другого стратига Коментиола привели к тому, что войско было вынуждено отступить к Длинным стенам, а авары вновь вторглись по ее стопам в Астику и разрушили Дризиперы, разорив в том числе усыпальницу святого Александра. После этого аварскую армию поразил мор, который по мнению ромеев был воздаянием за осквернение святыни. От болезни скончались семеро сыновей Баяна. Коментиол тем временем прибыл в столицу, где все были полны страхов. Накануне аварского вторжения несколько предсказаний встревожили императора и горожан. Это вынудило Маврикия отправить посла с дарами к кагану. Возможность разгромить ослабленное эпидемией войско аваров была упущена. Баян согласился на мир, обвиняя в развязывании войны ромеев. Границей между Империей и каганатом объявлялся Нижний Дунай. Переходить реку можно было войскам обеих держав только против словен. Ежегодная дань была увеличена еще на 20 тысяч золотых. По словам Феофана каган также потребовал выкупить всех пленных солдат по одному золотому за человека. Получив отказ, Баян снизил цену в половину, а потом до четверти золотого за человека. Маврикий отказался выплачивать даже такую сумму, после чего Баян приказал вырезать всех пленников. Итоговую же дань он все равно повысил до 150 тыс. золотых. Этот поступок Маврикия ударил по авторитету императора сильнее, чем поражение в войне.
Условие по поводу Дунайской границы остается не слишком понятным. Каким образом река, отделявшая Империю от независимых явно словен могла быть границей одновременно с каганатом, который сам получал право пересекать эту реку против тех же словен? Очевидно, этот пункт следует понимать так, что под контроль ромеев возвращалось нижнее течение Дуная (у Феофилакта речь идет об Истре - это название река получала после впадения в нее Савы и Дравы, в верхнем и среднем течении называясь Данувием).
Война 596-597 гг. показала, что ромеи по-прежнему уступали аварам в Европе. Армия обвинила Коментиола в измене, которая и стала причиной позорного поражения. Однако, Маврикий заступился за своего фаворита и восстановил его в звании. С вновь укомплектованным войском стратиг вернулся на Дунай и соединился с Приском, привезя приказ Маврикия нарушить мирное соглашение с аварами. Армия двинулась к Виминацию, старой столице Верхней Мезии (недалеко от совр. сербского города Пожаревац). Там Коментиол уступил командование Приску, сказавшись больным. Однако, Приск не обрадовался этому и остался с коллегой на острове Виминации, посреди Дуная. Войска же были направлены против аваров, охранявших переправы через реку. Как видим, несмотря на неудачи, под контролем римлян каждый раз оказывалась все большая полоса на дунайском побережье.
Аварским войском командовали четыре сына кагана. Сам Баян был занят разорением каких-то владений ромеев. Коментиол всячески саботировал наступление. Он даже порезал вены, чтобы не принимать командование. Приск также отказывался брать на себя ответственность за решающее сражение. При всей абсурдности ситуации армия успешно выполняла свою задачу: была отбита атака аваров, захвачен противоположный берег и построены укрепления, но долго так продолжаться не могло. « Так как ромеи остались без командования, варвары налетели на их лагерь со всех сторон. 7. Ромеи отправили послов в Виминакий к стратигам и указали им на свое опасное положение. Хотя Приск и отказывался приступить к военным операциям без Коментиола, но так как натиск варваров был очень сильным, удалось убедить Приска оставить Коментиола и самому приняться за заботы об этих опасностях. 8. Таким образом, Приск покинул остров и явился в ромейский лагерь. На другой день он приказал, чтобы суда, покинув берега Истра, были отправлены в Виминакий. 9. Приск боялся, как бы ромеи, если эти суденышки будут у них стоять около берега реки, не стали часто переезжать на остров и вследствие ухода таких маленьких групп ромейские силы постепенно не становились бы все малочисленнее, а укрепления ромейского лагеря не остались без достаточной охраны. 10. Так как варвары настойчиво стремились к бою, то на четвертый день ранним утром Приск приказал ромеям вооружиться и, выстроив насколько было возможно, свои войска тремя фалангами, принял первые нападения врагов. 11. Не имея луков, ромеи вступили с неприятелями в бой копьями с близкого расстояния. Авары поставили свои войска пятнадцатью отдельными отрядами; ромеи же, боясь за свой лагерь, стояли сплошной линией, готовые принять бой со всех сторон, и тем самым обеспечивали лагерю большую безопасность. Битва вначале шла очень вяло. 12. Когда же солнце стало склоняться к закату, наметился и исход боя, и чаша весов этого сражения склонилась на сторону ромеев; в то время как ромеев было убито только триста человек, из аваров погибло четыре тысячи. С наступлением ночи ромеи вернулись в лагерь». Дальнейшие события показали на что способна обученная армия при надлежащем командовании. Приск отбил еще одно нападение, перебив 9 тыс. аваров. Затем быстрой контратакой ромеи загнали противника в лежащее рядом озеро. Там пали все 4 сына кагана, утонув с множеством своих воинов. Авары потеряли еще 15 тыс. солдат по словам Феофилакта.
Каган рассчитывал, что его атака на ромейские провинции вынудит Приска отступить вслед за ним. Но, полководец твердо вознамерился нанести удар в самое сердце каганата. Армия впервые за несколько веков направлялась к берегам Тисы. Туда же отступил Баян. Через месяц он собрал новое войско, но оно также уступало боевыми качествами ветеранам Приска. Большую часть его составляли словене и кутригуры: «Приск выстроил свое войско, но переменил места его частей: левый фланг фаланги он сделал правым, а отряд центра он поставил на левом крыле. Варвар же вооружил и поставил свое войско двенадцатью отрядами. 10. Ромеи вели битву с большой доблестью и победили варваров в этой борьбе; в том сражении погибло много врагов. Эта победа принесла ромейскому войску еще большую славу. 11. Отобрав из своего войска четыре тысячи, Приск велел им переправиться через Тисс и выследить движения неприятелей. Посланные полководцем, они переправились через реку. Там они напали на три местечка гепидов. Эти варвары, ничего не зная заранее, устроили пир и справляли какой-то местный праздник. 12. Сосредоточив все свои помыслы на пьянстве, они всю ночь провели пируя. В этот день, еще в предрассветной тьме, когда шли последние часы ночи, ромеи напали на опьяневших варваров и произвели страшную резню: они уничтожили тридцать тысяч варваров. 13. Овладев множеством пленных, они вновь переплыли через реку и в неприкосновенности передали Приску свою добычу. На двадцатый день варвар вновь собрал силы у этой реки. Поэтому Приску пришлось снова вернуться сюда. И в этом месте произошла самая большая и замечательная битва. 14. Варвары, разбитые, можно сказать, наголову, в этот день были потоплены в волнах реки. Вместе с ними погиб и очень большой отряд славян. 15. После поражения варварское войско было взято в плен, из них аваров было захвачено три тысячи, остальных варваров - шесть тысяч двести и славян восемь тысяч. На этих пленных были надеты оковы, и стратиг послал захваченных варваров в качестве добычи в город Томис».
В этих тяжелейших условиях, старый каган вновь проявил свою невероятную изобретательность. Он отправил посольство к Маврикию раньше, чем это сделал Приск. Авары приподнесли императору свою версию событий, угрожая серьезными последствиями, если пленных не отпустят. Маврикий поверил и отправил приказ Приску. Пораженный стратиг был вынужден отпустить пленных. В это время «выздоровел» Коментиол. Он спешил уйти на зимние квартиры к Константинополю. Оказалось, что в Верхней Мезии практически не осталось людей, которые могли бы провести армию старыми римскими дорогами через горные проходы. Нашелся один старик, который крайне неохотно согласился выступить проводником по тропам, которыми не пользовались уже 90 лет. Перевалы сковало морозами и Коментиол с трудом добрался до Филиппополя, а оттуда прибыл в столицу, потеряв много воинов и вьючного скота.
Маврикий несмотря ни на что сохранял доверие к своему старому другу. Между тем, кончилось VI столетие. Поход на Тису датируется 600 г. Весной следующего года Коментиол вновь получил командование. Этот год прошел без столкновений, а в следующем командование всеми войсками на Балканах получил вновь Петр, брат императора. Это назначение относится уже к 602 г. Петр получил информацию о том, что крупные силы аваров собираются у Катаракт. Он двинулся в Дарданию (совр. Косово), а оттуда на встречу к аварам.
Во главе аварского воинства в этот раз стоял Апсих. Феофилакт называет его «ипостратигом». Так ромеи называли заместителей командующего армией. Гудвин, громивший аваров в Далмации, носил это звание. Именно в той войне впервые упоминается и Апсих. Между «заместителем» кагана и братом императора начались переговоры. Авары настаивали на передаче им Катаракт, но Петр категорически отказал. Апсих не стал обострять и отступил. Петр же готовился расположить войска на зимние квартиры у Адрианополя. Эти планы были нарушены сведениями о том, что каган собирается напасть, как только армию распустят на постой. Маврикий приказал Петру вместо зимних квартир перейти Дунай. Петр распорядился подготовить суда для переправы и выслал авангард под командованием ипостратига Гудвина.
Гудвин, переправившись через реку, обрушился на каких-то варваров, под которыми скорее всего следует понимать словен. Каган же в ответ на действия ромеев приказал Апсиху выступить против далеких антов и истребить этот народ. Баян, которому в это время должно было быть уже около 75-90 лет (он возглавлял аваров по меньшей мере с 558 г., а скорее всего еще с падения Жужаньской державы). После потери одиннадцати сыновей за несколько лет, старый правитель вероятно немного стал терять связь с реальностью. Во всяком случае, авары восприняли его приказ примерно так: «При таких обстоятельствах авары в большом числе отпали и спешно, как перебежчики, перешли на сторону императора. Слухи об этом привели кагана в замешательство; его охватил страх, он и упрашивал их и придумывал много различных средств, чтобы вернуть себе назад отпавшие силы».
Маврикий не отставал от кагана. Он требовал, чтобы армия зимовала на словенских землях. Армия была категорически против: «ромейские войска были очень недовольны таким планом императора как из-за малой надежды на добычу, так и из-за недостатка лошадей. Кроме того, их пугало бесчисленное множество варваров, которые, как волны, заливали всю страну на той стороне Истра. Так как стратиг признавал власть императорского приказа над своими действиями, среди войск вспыхнул сильный мятеж. 3. В частых письмах Маврикий настаивал, чтобы Петр заставил ромеев поступить таким образом, ромеи же держались другого мнения и решительно отказывались от этого. Тем временем они переправились через реку и, когда это произошло, прибыли в Паластол, охваченные величайшим гневом. 4. Петр остановился в десяти милях от лагеря. Стратиг, негодуя на свои войска, смотрел на это как на бессмысленное безумие, и не считая возможным для себя находиться вместе со своим войском. 5. На третий день он обратился к Гудуину и сказал, что он будто бы видел во сне, как ему было прислано императорское письмо, а в заглавии письма буквально было следующее: 6. "Владыка наш Иисус Христос, истинный бог и божественная милость, стоящий во главе всех церквей, исполняет все, чего недостает, на благо всем и в настоящее время вновь ставит владыку над этим новым (Римом)". Петр был в недоумении и печали; охваченный всяческим волнением, он беспокоился и горевал, не зная, к чему приведут все эти ночные видения. 7. Да и Гудуин, пораженный и этим мятежом войск и вещими указаниями сновидений, не мог ничего сказать. На другой день войска снялись с лагеря и, минуя Асим (так называлось укрепление), остановились в Куриске, откуда они собирались переправиться в места, где стояли палатки варваров, ибо немного уже успокоились в своей заносчивости. 8. За эти дни они стали строить лодки. Но в это время начались проливные дожди, и вместе с ними ударили холода. Из-за этого воины вновь подняли мятеж, не желая переправляться через реку. 9. Они отправили к Петру, который жил от лагеря на расстоянии двадцати миль, в качестве послов восемь ромеев, в числе которых был и Фока, самый жестокий тиран. Они требовали отвести войска домой и там провести зимнее время. 10. Но император прислал письмо, где настойчиво добивался, чтобы Петр перешел через реку и с войсками вступил в неприятельскую землю, с тем чтобы ромеи добывали там средства для пропитания войск и тем дали возможность прекратить их снабжение из государственных запасов». Это стало последней каплей.
Мятежники подняли на щит одного из младших офицеров - Фоку, бывшего конюха Приска, известного своей дерзостью по отношению к знати. Петр бежал в столицу, доложив скупому брату о катастрофе. Дунайская армия двинулась на Константинополь. Маврикий попытался договориться с Фокой, чем лишь усугубил положение - лидер мятежников почувствовал свою значимость. Обезумевшие солдаты захватили столицу, провозгласили своего вождя императором. Маврикий и вся его семья были жестоко убиты. Фока мстил всем своим прежним обидчикам. Империя погрузилась в хаос. Пока в столице плелись интриги и проливалась кровь, Хосров вновь объявил войну ромеям, выступив под лозунгом мести за своего приемного отца. Через неохраняемую дунайскую границу ворвались толпы словен. Вновь перешли в наступление авары.
Закончилась эпоха.
Продолжение следует...
2
3
4
5
Конец античности
В момент триумфа Приска, впервые предотвратившего крупномасштабное вторжение словен, разгромившего Ардагаста, уже 10 лет, по меньшей мере, портившего жизнь Империи, впервые пленившего самого «рикса словен», о существовании которого до сих пор ромеи даже не подозревали (также они не подозревали, что это приведет в итоге к распаду «Словенского царства»), никто не предполагал, что это начало конца. Поспешные действия императора и его полководцев вызовут цепь событий, которая приведет к катастрофе, ознаменовавшей конец Античности на Балканах и погрузит в хаос всю Империю.
Тем временем Маврикий прислал Татимера с приказом зимовать за Дунаем, что вызвало недовольство солдат. Приску вновь удалось навести в армии порядок, но зимние квартиры пришлось перенести на римскую территорию. Очевидно, что войско не чувствовало себя уверенным на словенской территории, что не удивительно, учитывая события, разыгравшиеся после пленения человека, «которого варвары на своем языке называют царем». Приск не знал, что уже не является командующим Дунайской армией. «Каган, услыхав об уходе ромейского войска, очень удивился. Затем он отправил послов к Приску, желая узнать о причине обратного похода. Приск, насколько было возможно, убедительными словами обманул кагана. 5. Дня через три Приску было дано знать, что каган хочет напасть на ромейские земли и что он приказал толпам славян переправиться через Истр; в страшном гневе он едва мог перенести, что ромейские войска покрыли себя столь великой славой. 6. Таргитий и наиболее знатные из варваров советовали кагану не затевать войны с ромеями; они говорили, что он сердится на них несправедливо. 7. И Приск с большой находчивостью отправил кагану посла (имя ему было Феодор), по своим природным дарованиям человека ловкого и остроумного, по специальности - врача, умевшего свободно говорить. Он пришел к кагану в сознании своей силы. 8. Варвар, полный гордости вследствие сопутствовавших ему удач, держал себя очень надменно; он говорил, что является владыкой всего племени и что, где бы ни сияли лучи солнца, нет никого, кто бы осмелился ему сопротивляться. 9. Поэтому ромейский посол, обладавший большими знаниями в истории, осадил хвастливого варвара, приводя примеры из прежних веков - ведь бывает очень кстати рассказать эпизоды из истории». Золотые слова… Феодор рассказал кагану притчу о фараоне Сесострисе (ее смысл можно передать словами «кто бы первым, тот станет последним» или «молния бьет в самые высокие деревья»), чем отговорил Баяна от новой войны. Хотя, на самом деле ключевую роль сыграло недовольство аристократии. А может быть, все это было искусной театральной обстановкой, целью которой было добиться от Приска доли в добыче. Стратиг отдал аварам всех пленных, Мусокия, очевидно, тоже. Во всяком случае, источники больше ничего не сообщают о его судьбе, если не считать легенды о Маджаке.
Выдача пленных аварам стала очередным поводом для конфликта уставших воинов со своим командованием. Приску опять удалось восстановить порядок дипломатией. Армия без помех отправилась на зимние квартиры в Астику, а Приск прибыл в Константинополь, выслушал брань императора и передал командование Петру. Маврикий совершил ошибку, сменив хорошо зарекомендовавшего себя в Персидской войне, получившего бесценный опыт войны с аварами и словенами (пусть в первом случае и негативный), пользующегося авторитетом и уважением среди солдат полководца на своего брата Петра.
Новый командующий прибыл к войскам, но при попытке обнародовать приказы императора также столкнулся с мятежом. Петру удалось восстановить порядок, скрыв самые неприятные приказы и обнародовав пакет «социальных гарантий» для ветеранов и семей погибших солдат. Войско вновь выдвинулось к границе, но по пути авангард из тысячи всадников под командованием Александра столкнулся с отрядом словен, которые, как оказалось, успели вторгнуться на Балканы и разорить несколько крепостей в Нижней Мезии. Шесть сотен боевиков переправляли добычу и пленников к Дунаю. Заметив авангард ромейской армии, они перебили пленных, а из повозок соорудили вагенбург. Александру удалось взять импровизированное укрепление и перебить «склавинов», но пленных спасти не удалось. Пять дней армия оставалась в этой области, вероятно, занимаясь поиском других отрядов, а также раздавая награды солдатам Александра. Затем Петр был ранен на охоте. В общем, движение войска затягивалось и вызывало недовольство императора. Когда армия все таки начала движение, Маврикий изменил приказ: разведка донесла, что словене готовят вторжение и Петр должен обеспечить оборону Фракии. Стратиг занимался заменой гарнизонов и укреплением крепостей, в том числе недавно разоренных словенами.
И зимнее нападение на Нижнюю Мезию, и опасность нового вторжения указывают на то, что «Словенское царство» не утратило после экспедиции Приска своей боеспособности. Это позволяет предполагать, что каган все же отпустил Мусокия на родину, вместе с остальными пленными или же «рикса словен» сменил его преемник. Но, поскольку никаких конфликтов между «склавинами» и аварами не было в это время, первое более вероятно. Словене готовили контрудар. Это многое говорит об уровне их консолидации и организованности.
Петр же продолжал свое неспешное движение по прифронтовой полосе вверх по течению Дуная, наслаждаясь внимание жителей небольших городов-крепостей, участвуя в празднествах, принимая парады местного ополчения. Один из таких городских отрядов самообороны в Асиме, напротив устья Олта, (по Феофану - в Новах) он попытался присоединить к полевой армии, из-за чего случился конфуз, приведший практически к осаде городка своей же армией. Дальше события принимают не очень понятный поворот. О переправе Петра через Дунай ничего не говорится, однако авангард наткнулся на отряд болгар. Вероятно, пытаясь смыть позор после неудачной попытки принудить асимцев выполнить его волю, Петр жаждал крови врагов. Он приказал напасть на болгар, которые призывали к миру и даже прислали парламентеров. Битва закончилась не в пользу ромейского отряда, а болгары ушли к кагану. Петр уверил его в том, что ничего не знал о столкновении, что виновные будут наказаны (офицера-таксиарха, руководившего нападением на болгар действительно наказали - за поражение), что каган получит часть добычи в возмещение ущерба. Баян остался доволен и мир был сохранен. Из описания Феофана еще явнее следует, что конфликт с болгарами произошел на римской территории, а не за Дунаем. Феофан пишет: «Петр отправляется против Пирагаста, экзарха славинов, но варвары, выйдя навстречу ромеям к берегу реки, мешали переправе». Из совокупности данных можно сделать вывод, что за исключением Сингидуна, ромеи реально контролировали Дунайскую границу у лучшем случае до Железных Ворот (Катаракты), поскольку мы не знаем, как далеко от Асимы случился инцедент с болгарами. Но, скорее всего, Катаракты также оставались под аварским контролем.
Феофилакт только после столкновения с болгарами сообщает о том, что отряд разведчиков переправился через какую-то реку и оказался на земле словен. Однако, все разведчики по дурацкому стечению обстоятельств попали в плен - решили вздремнуть в рощице, где решили вздремнуть «склавины», проезжающие мимо. Как мы видели выше, предводителем словен теперь выступал некий Пирагаст. Сходство имен позволяет видеть в нем родственника (брата? сына?) Ардагаста. В источниках он выступает как весьма ловкий и опытный командир. Вызнав от пленных о планах ромеев, Пирагаст уводит своих людей в глубь леса, «скрылся в лесах, словно какая-то невидимая кисточка винограда».
Поразительно, но Петр, потеряв разведчиков, тем не менее приказал осуществлять переправу, «не веря, чтобы тут могли быть неприятели»! Авангард из тысячи воинов был закономерно уничтожен воинам Пирагаста, укрывшимися в прибрежных лесах. Тогда Петр приказал перправляться не отдельными отрядами, а всем войском. Такой прыти словене скорее всего не ожидали и противопоставить организованной переправе профессиональной армии ничего не смогли. Стрелами и копьями ромеи еще с палубы судов очистили берег от неприятеля и смогли выстроиться для правильного сражения. Еще на берегу стрелой был смертельно ранен Пирагаст. Словене оказались без лидера. Дальнейшая битва была скорее бойней. Словен спасло лишь отсутствие коней у ромеев и незнание ими местности. Однако, словене не просто бежали. Война не была закончена: преследуя противника, ромеи заблудились в лесах, страдая от нехватки воды. Гибель целого войска стала вполне реальной опасностью. И вдруг, очень удачно в плен попал «склавин», который обещал провести войско к реке Иливакию. Ромеи бросились уталять жажду, а там их ожидала засада - из леса на противоположном берегу словене обстреливали врага. Ромеи вновь перешли реку, чтобы дать сражение, но в этот раз уставшее войско потерпело поражение и было вынуждено отступать. Петр в итоге был отстранен от командования и вернулся в столицу, а его место занял Приск.
С географией похода у нас полный швах. Иливакий почему-то упорно отождествляется с Яломицей, которая впадает в Дунай на другом конце Румынии, примерно по средине дунайского берега Добруджи. Чтобы оказаться там, войско, переправившееся через Дунай где-то к западу от Асимы (не понятно, почему Петр, двигавшийся вверх по течению Дуная до переправы на словенскую территорию, вдруг по мнению И. Коломийцева осуществил переправу восточнее этой крепости), должно было пройти всю Румынию! Никакой информации об этом у нас нет. Коломийцев, явно невнимательно читая о маршруте Петра, считает, что ромеи попали в безводную степь в низовьях Яломицы, однако Феофилакт говорит о густых лесах. Поэтому речь скорее идет о треугольнике между Олтом, Жиу и Дунаем, где с реками также плохо, как и в низовьях Яломицы.
На зимние квартиры армия вернулась в Астику, где Приск принял командование весной. Выступив на границу, ромеи переправились через Дунай. По северному берегу они шли 4 дня, не встретив словенских отрядов, пока не достигли крепости Верхние Новы, где Приска встретили авары. «Узнав об этом, каган отправил послов к Приску и старался узнать причину прибытия ромеев. 4. Стратиг ответил ему, что эти места очень хороши для охоты, очень удобны для конницы и богаты водою. Тогда каган предложил ромеям пойти в другие земли; он указал, что Приск нарушает договор и незаметно разрывает мир. 5. На возражение Приска, что это ромейская земля, варвар ответил, что оружие и законы войны отняли у ромеев право на нее. И говорят, что, когда у кагана шли с ним споры по поводу этой земли и они обменивались такими речами, Приск обидел кагана оскорбительным замечанием, заявив, что тот - беглец с востока». Верхние Новы находятся уже за Железными Воротами на южном берегу, следовательно, войско переправилось здесь вновь через Дунай. Явно, это была спорная территория. Скорее всего именно здесь встретился с болгарами также и Петр, что указывает нам возможное место переправы Петра через Дунай (вспомним также, что Феофан путает Асиму (ок. совр. Никопола) с Новами (другая крепость с таким же названием находилась к востоку от Асимы).
Каган явно сильно обиделся. Через 10 дней стратиг узнал, что каган все же разрушает стены Сингидуна и вынуждает жителей переселиться вглубь своих владений. Дунайская армия незамедлительно выступила на помощь. В 30 милях от города стратиг и каган встретились для переговоров, обвиняя друг друга в нарушении мира. Переговоры не привели ни к чему, кроме разрыва отношений. Приск отправил войско под командованием Гудуина на помощь сингидундцам. Авары, осаждавшие город были разгромлены. Началась война.
Авары выбрали своей целью Далмацию. Здесь вновь отличился Гудвин. Он разгромил большой отряд аваров, чем вынудил кагана вернуться к Дунаю. Приск последовал за ним. Два войска стояли друг против друга 18 месяцев. Впервые ромеи оставались на зимних квартирах столь далеко от Константинополя. Авары в это время были заняты событиями на западе.
Уже в 593 или 594 г. подвластные аварам словене, расселенные в верхнем течении реки Дравы стали объектом нападения баварского нового герцога Тассило. Через несколько лет, бавары решили повторить удачный набег, но на этот раз на них обрушился гнев кагана. Авары истребили 2000 баваров, все их войско. На этом авары не успокоились. Как раз в это время: «в возрасте 25 лет, вместе со своей женой, был убит Хильдеперт, король франков, как говорили - от отравы. Еще, гунны, которых также зовут аварами, вторглись из Паннонии в Тюрингию и повели отчаянную войну с франками. Королева Брунгильда, вместе со своими внуками Теудепертом и Теудерихом, которые были еще маленькими мальчиками, стала править над Галлией, и гунны, взяв с них деньги, вернулись домой». Одновременно, каган отправил послов к лангобардам, укрепив союз с королем Агилульфом. Все эти события заняли 596 или 597 гг.
Обеспечив западные рубежи силой и дипломатией, Баян вернулся к войне с Империей: «каган, ценимый у авторов за свои достоинства, собрав войска, двинулся на Фракийскую Мезию, затем он приступил к городу Томису. Узнав об этом, Приск вышел на помощь городу, находившемуся под угрозой. 2. И вот ромеи и варвары стали лагерем около города Томиса и, несмотря на зимнее время, не уходили из лагеря. С наступлением весны у ромеев начался голод. 3. В канун великого христианского праздника, когда они праздновали отрасти и воскресение бога-спасителя, а голод все сильнее терзал ромеев, по некоему чудесному промыслу каган отправил к ромеям послов. С его стороны последовало достойное предложение прекратить у ромеев голод. 4. Приск недоумевал и не доверял этому необычному предложению. Но, дав друг другу взаимные клятвенные подтверждения, ромеи и авары установили пятидневное перемирие и стали без страха вести дела друг с другом. Каган предоставил голодающим ромеям целые повозки продовольствия». Приск ответил на любезность тем, что выполнил просьбу кагана угостить его индийскими пряностями. Дерзкий Приск явно вызывал симпатию у кагана. Когда перемирие завершилось, войска разошлись на боевые позиции и продолжили маневры.
Неудачные действия другого стратига Коментиола привели к тому, что войско было вынуждено отступить к Длинным стенам, а авары вновь вторглись по ее стопам в Астику и разрушили Дризиперы, разорив в том числе усыпальницу святого Александра. После этого аварскую армию поразил мор, который по мнению ромеев был воздаянием за осквернение святыни. От болезни скончались семеро сыновей Баяна. Коментиол тем временем прибыл в столицу, где все были полны страхов. Накануне аварского вторжения несколько предсказаний встревожили императора и горожан. Это вынудило Маврикия отправить посла с дарами к кагану. Возможность разгромить ослабленное эпидемией войско аваров была упущена. Баян согласился на мир, обвиняя в развязывании войны ромеев. Границей между Империей и каганатом объявлялся Нижний Дунай. Переходить реку можно было войскам обеих держав только против словен. Ежегодная дань была увеличена еще на 20 тысяч золотых. По словам Феофана каган также потребовал выкупить всех пленных солдат по одному золотому за человека. Получив отказ, Баян снизил цену в половину, а потом до четверти золотого за человека. Маврикий отказался выплачивать даже такую сумму, после чего Баян приказал вырезать всех пленников. Итоговую же дань он все равно повысил до 150 тыс. золотых. Этот поступок Маврикия ударил по авторитету императора сильнее, чем поражение в войне.
Условие по поводу Дунайской границы остается не слишком понятным. Каким образом река, отделявшая Империю от независимых явно словен могла быть границей одновременно с каганатом, который сам получал право пересекать эту реку против тех же словен? Очевидно, этот пункт следует понимать так, что под контроль ромеев возвращалось нижнее течение Дуная (у Феофилакта речь идет об Истре - это название река получала после впадения в нее Савы и Дравы, в верхнем и среднем течении называясь Данувием).
Война 596-597 гг. показала, что ромеи по-прежнему уступали аварам в Европе. Армия обвинила Коментиола в измене, которая и стала причиной позорного поражения. Однако, Маврикий заступился за своего фаворита и восстановил его в звании. С вновь укомплектованным войском стратиг вернулся на Дунай и соединился с Приском, привезя приказ Маврикия нарушить мирное соглашение с аварами. Армия двинулась к Виминацию, старой столице Верхней Мезии (недалеко от совр. сербского города Пожаревац). Там Коментиол уступил командование Приску, сказавшись больным. Однако, Приск не обрадовался этому и остался с коллегой на острове Виминации, посреди Дуная. Войска же были направлены против аваров, охранявших переправы через реку. Как видим, несмотря на неудачи, под контролем римлян каждый раз оказывалась все большая полоса на дунайском побережье.
Аварским войском командовали четыре сына кагана. Сам Баян был занят разорением каких-то владений ромеев. Коментиол всячески саботировал наступление. Он даже порезал вены, чтобы не принимать командование. Приск также отказывался брать на себя ответственность за решающее сражение. При всей абсурдности ситуации армия успешно выполняла свою задачу: была отбита атака аваров, захвачен противоположный берег и построены укрепления, но долго так продолжаться не могло. « Так как ромеи остались без командования, варвары налетели на их лагерь со всех сторон. 7. Ромеи отправили послов в Виминакий к стратигам и указали им на свое опасное положение. Хотя Приск и отказывался приступить к военным операциям без Коментиола, но так как натиск варваров был очень сильным, удалось убедить Приска оставить Коментиола и самому приняться за заботы об этих опасностях. 8. Таким образом, Приск покинул остров и явился в ромейский лагерь. На другой день он приказал, чтобы суда, покинув берега Истра, были отправлены в Виминакий. 9. Приск боялся, как бы ромеи, если эти суденышки будут у них стоять около берега реки, не стали часто переезжать на остров и вследствие ухода таких маленьких групп ромейские силы постепенно не становились бы все малочисленнее, а укрепления ромейского лагеря не остались без достаточной охраны. 10. Так как варвары настойчиво стремились к бою, то на четвертый день ранним утром Приск приказал ромеям вооружиться и, выстроив насколько было возможно, свои войска тремя фалангами, принял первые нападения врагов. 11. Не имея луков, ромеи вступили с неприятелями в бой копьями с близкого расстояния. Авары поставили свои войска пятнадцатью отдельными отрядами; ромеи же, боясь за свой лагерь, стояли сплошной линией, готовые принять бой со всех сторон, и тем самым обеспечивали лагерю большую безопасность. Битва вначале шла очень вяло. 12. Когда же солнце стало склоняться к закату, наметился и исход боя, и чаша весов этого сражения склонилась на сторону ромеев; в то время как ромеев было убито только триста человек, из аваров погибло четыре тысячи. С наступлением ночи ромеи вернулись в лагерь». Дальнейшие события показали на что способна обученная армия при надлежащем командовании. Приск отбил еще одно нападение, перебив 9 тыс. аваров. Затем быстрой контратакой ромеи загнали противника в лежащее рядом озеро. Там пали все 4 сына кагана, утонув с множеством своих воинов. Авары потеряли еще 15 тыс. солдат по словам Феофилакта.
Каган рассчитывал, что его атака на ромейские провинции вынудит Приска отступить вслед за ним. Но, полководец твердо вознамерился нанести удар в самое сердце каганата. Армия впервые за несколько веков направлялась к берегам Тисы. Туда же отступил Баян. Через месяц он собрал новое войско, но оно также уступало боевыми качествами ветеранам Приска. Большую часть его составляли словене и кутригуры: «Приск выстроил свое войско, но переменил места его частей: левый фланг фаланги он сделал правым, а отряд центра он поставил на левом крыле. Варвар же вооружил и поставил свое войско двенадцатью отрядами. 10. Ромеи вели битву с большой доблестью и победили варваров в этой борьбе; в том сражении погибло много врагов. Эта победа принесла ромейскому войску еще большую славу. 11. Отобрав из своего войска четыре тысячи, Приск велел им переправиться через Тисс и выследить движения неприятелей. Посланные полководцем, они переправились через реку. Там они напали на три местечка гепидов. Эти варвары, ничего не зная заранее, устроили пир и справляли какой-то местный праздник. 12. Сосредоточив все свои помыслы на пьянстве, они всю ночь провели пируя. В этот день, еще в предрассветной тьме, когда шли последние часы ночи, ромеи напали на опьяневших варваров и произвели страшную резню: они уничтожили тридцать тысяч варваров. 13. Овладев множеством пленных, они вновь переплыли через реку и в неприкосновенности передали Приску свою добычу. На двадцатый день варвар вновь собрал силы у этой реки. Поэтому Приску пришлось снова вернуться сюда. И в этом месте произошла самая большая и замечательная битва. 14. Варвары, разбитые, можно сказать, наголову, в этот день были потоплены в волнах реки. Вместе с ними погиб и очень большой отряд славян. 15. После поражения варварское войско было взято в плен, из них аваров было захвачено три тысячи, остальных варваров - шесть тысяч двести и славян восемь тысяч. На этих пленных были надеты оковы, и стратиг послал захваченных варваров в качестве добычи в город Томис».
В этих тяжелейших условиях, старый каган вновь проявил свою невероятную изобретательность. Он отправил посольство к Маврикию раньше, чем это сделал Приск. Авары приподнесли императору свою версию событий, угрожая серьезными последствиями, если пленных не отпустят. Маврикий поверил и отправил приказ Приску. Пораженный стратиг был вынужден отпустить пленных. В это время «выздоровел» Коментиол. Он спешил уйти на зимние квартиры к Константинополю. Оказалось, что в Верхней Мезии практически не осталось людей, которые могли бы провести армию старыми римскими дорогами через горные проходы. Нашелся один старик, который крайне неохотно согласился выступить проводником по тропам, которыми не пользовались уже 90 лет. Перевалы сковало морозами и Коментиол с трудом добрался до Филиппополя, а оттуда прибыл в столицу, потеряв много воинов и вьючного скота.
Маврикий несмотря ни на что сохранял доверие к своему старому другу. Между тем, кончилось VI столетие. Поход на Тису датируется 600 г. Весной следующего года Коментиол вновь получил командование. Этот год прошел без столкновений, а в следующем командование всеми войсками на Балканах получил вновь Петр, брат императора. Это назначение относится уже к 602 г. Петр получил информацию о том, что крупные силы аваров собираются у Катаракт. Он двинулся в Дарданию (совр. Косово), а оттуда на встречу к аварам.
Во главе аварского воинства в этот раз стоял Апсих. Феофилакт называет его «ипостратигом». Так ромеи называли заместителей командующего армией. Гудвин, громивший аваров в Далмации, носил это звание. Именно в той войне впервые упоминается и Апсих. Между «заместителем» кагана и братом императора начались переговоры. Авары настаивали на передаче им Катаракт, но Петр категорически отказал. Апсих не стал обострять и отступил. Петр же готовился расположить войска на зимние квартиры у Адрианополя. Эти планы были нарушены сведениями о том, что каган собирается напасть, как только армию распустят на постой. Маврикий приказал Петру вместо зимних квартир перейти Дунай. Петр распорядился подготовить суда для переправы и выслал авангард под командованием ипостратига Гудвина.
Гудвин, переправившись через реку, обрушился на каких-то варваров, под которыми скорее всего следует понимать словен. Каган же в ответ на действия ромеев приказал Апсиху выступить против далеких антов и истребить этот народ. Баян, которому в это время должно было быть уже около 75-90 лет (он возглавлял аваров по меньшей мере с 558 г., а скорее всего еще с падения Жужаньской державы). После потери одиннадцати сыновей за несколько лет, старый правитель вероятно немного стал терять связь с реальностью. Во всяком случае, авары восприняли его приказ примерно так: «При таких обстоятельствах авары в большом числе отпали и спешно, как перебежчики, перешли на сторону императора. Слухи об этом привели кагана в замешательство; его охватил страх, он и упрашивал их и придумывал много различных средств, чтобы вернуть себе назад отпавшие силы».
Маврикий не отставал от кагана. Он требовал, чтобы армия зимовала на словенских землях. Армия была категорически против: «ромейские войска были очень недовольны таким планом императора как из-за малой надежды на добычу, так и из-за недостатка лошадей. Кроме того, их пугало бесчисленное множество варваров, которые, как волны, заливали всю страну на той стороне Истра. Так как стратиг признавал власть императорского приказа над своими действиями, среди войск вспыхнул сильный мятеж. 3. В частых письмах Маврикий настаивал, чтобы Петр заставил ромеев поступить таким образом, ромеи же держались другого мнения и решительно отказывались от этого. Тем временем они переправились через реку и, когда это произошло, прибыли в Паластол, охваченные величайшим гневом. 4. Петр остановился в десяти милях от лагеря. Стратиг, негодуя на свои войска, смотрел на это как на бессмысленное безумие, и не считая возможным для себя находиться вместе со своим войском. 5. На третий день он обратился к Гудуину и сказал, что он будто бы видел во сне, как ему было прислано императорское письмо, а в заглавии письма буквально было следующее: 6. "Владыка наш Иисус Христос, истинный бог и божественная милость, стоящий во главе всех церквей, исполняет все, чего недостает, на благо всем и в настоящее время вновь ставит владыку над этим новым (Римом)". Петр был в недоумении и печали; охваченный всяческим волнением, он беспокоился и горевал, не зная, к чему приведут все эти ночные видения. 7. Да и Гудуин, пораженный и этим мятежом войск и вещими указаниями сновидений, не мог ничего сказать. На другой день войска снялись с лагеря и, минуя Асим (так называлось укрепление), остановились в Куриске, откуда они собирались переправиться в места, где стояли палатки варваров, ибо немного уже успокоились в своей заносчивости. 8. За эти дни они стали строить лодки. Но в это время начались проливные дожди, и вместе с ними ударили холода. Из-за этого воины вновь подняли мятеж, не желая переправляться через реку. 9. Они отправили к Петру, который жил от лагеря на расстоянии двадцати миль, в качестве послов восемь ромеев, в числе которых был и Фока, самый жестокий тиран. Они требовали отвести войска домой и там провести зимнее время. 10. Но император прислал письмо, где настойчиво добивался, чтобы Петр перешел через реку и с войсками вступил в неприятельскую землю, с тем чтобы ромеи добывали там средства для пропитания войск и тем дали возможность прекратить их снабжение из государственных запасов». Это стало последней каплей.
Мятежники подняли на щит одного из младших офицеров - Фоку, бывшего конюха Приска, известного своей дерзостью по отношению к знати. Петр бежал в столицу, доложив скупому брату о катастрофе. Дунайская армия двинулась на Константинополь. Маврикий попытался договориться с Фокой, чем лишь усугубил положение - лидер мятежников почувствовал свою значимость. Обезумевшие солдаты захватили столицу, провозгласили своего вождя императором. Маврикий и вся его семья были жестоко убиты. Фока мстил всем своим прежним обидчикам. Империя погрузилась в хаос. Пока в столице плелись интриги и проливалась кровь, Хосров вновь объявил войну ромеям, выступив под лозунгом мести за своего приемного отца. Через неохраняемую дунайскую границу ворвались толпы словен. Вновь перешли в наступление авары.
Закончилась эпоха.
Продолжение следует...