А воз и ныне там
Адам спрыгнул с дерева, подхватил валявшуюся дубину, удивленно огляделся вокруг.
Воз стоял.
Прошли тысячелетия. Одиссей поплыл за руном, Гаутама же напротив, улегся под
дерево.
Воз стоял
Покушение на Бога не удалось, Он воскрес, и человек начал медленно меняться
Воз стоял
Галилей начал фиксировать время падения шарика с помощью дырявого ведра
И любоваться Луной с помощью трубы
Воз стоял
Начались новые времена с новыми науками, в том числе и психологией.
Психология как и положено науке, описала, в каком состоянии стоит воз:
«В этих беседах я имею в виду строго практическую, прикладную цель и уклоняюсь от всяких теоретических, спекулятивных соображений. Тем не менее мне не хочется оставить вас в сомнении относительно моих воззрений в этой области. Поэтому я скажу (чтобы избежать всяких недоразумений), что я никоим образом и ни в каком смысле не считаю себя материалистом. Я не могу понять, как такая вещь, как наше сознание, могла бы быть продуктом нашего нервного механизма. Но я очень хорошо понимаю, каким образом (раз «идеи» сопровождают деятельность этого механизма) порядок идей может в точности следовать порядку механических процессов, совершающихся в организме. Я понимаю и то, что наши привычные ассоциации идей, цепи наших мыслей, ряды наших действий могут быть следствиями известного порядка нервных токов, протекающих в нашей нервной системе, и что тот запас идей, из которого придется выбирать свободному духу человека, может зависеть исключительно от природных и приобретенных сил его мозга. Если бы к этому сводилось все, то мы действительно могли бы и должны были бы усвоить себе то фаталистическое воззрение, которое я вам выше охарактеризовал. Идеи определялись бы тогда токами, протекающими в нервной системе, а эти последние зависели бы от чисто механических законов.
Однако после того, что вы сейчас узнали относительно той роли, какую играет в волевом процессе произвольное внимание, для нас становится возможной вера в свободу воли и в чисто духовную причинность. Продолжительность и величина этого внимания, по-видимому, в известных границах остаются неопределенными. Мы чувствуем себя так, как если бы мы были в состоянии сделать величину этого внимания больше или меньше; наша свободная деятельность как бы является в этом отношении настоящей критической точкой в природе - тем моментом, от которого может зависеть наша судьба и судьба других людей. Таким образом, весь вопрос о свободе воли резюмируется в следующей небольшой дилемме: иллюзорна или же реальна эта подсказываемая нашим сознанием непредопределенность наших действий?
Само собою понятно, что такой вопрос может быть решен только на основании общих аналогий, а не при помощи точных наблюдений. Сторонник учения о свободе воли уверен в том, что это показание сознания соответствует реальности; напротив, детерминист убежден в его иллюзорности. Я лично согласен со сторонниками свободы воли - и не потому, чтобы я не мог отчетливо представить себе фаталистической теории или не был бы в состоянии понять ее правдоподобно-сти, но просто потому, что если бы свободная воля не оказалась действительно существующей, то было бы нелепо, чтобы наша уверенность в ней была фатально нам навязана. Если обратить внимание на внутреннюю логику вещей, то надо было бы скорее всего предположить, что первым актом свободной воли должно было быть как раз поддержание уверенности в существовании этой самой свободы. Поэтому я свободно верю в свою свободу; и я питаю эту уверенность, ничуть не отступая от моих научных убеждений, так как я знаю, что предопределенность величины произвольного внимания никогда не может быть объективно доказана. Я надеюсь на то, что - последуете ли вы в этом отношении моему примеру или нет - во всяком случае он вам покажет, что те психологические и психофизические теории, которых придерживаюсь я, не заставляют еще человека становиться фаталистом и материалистом.»
(У.Джеймс. Беседы с учителями)
Воз стоял, и на йоту не подвинулся.
Второе покушение на Бога было удачнее, для многих людей Он умер
Воз стоял
Это безобразие в конце концов стало раздражать философов, из тех, для которых Бог умер, и они сотворили множество гипотез, одна фантастичнее другой
Воз стоит
Воз стоял.
Прошли тысячелетия. Одиссей поплыл за руном, Гаутама же напротив, улегся под
дерево.
Воз стоял
Покушение на Бога не удалось, Он воскрес, и человек начал медленно меняться
Воз стоял
Галилей начал фиксировать время падения шарика с помощью дырявого ведра
И любоваться Луной с помощью трубы
Воз стоял
Начались новые времена с новыми науками, в том числе и психологией.
Психология как и положено науке, описала, в каком состоянии стоит воз:
«В этих беседах я имею в виду строго практическую, прикладную цель и уклоняюсь от всяких теоретических, спекулятивных соображений. Тем не менее мне не хочется оставить вас в сомнении относительно моих воззрений в этой области. Поэтому я скажу (чтобы избежать всяких недоразумений), что я никоим образом и ни в каком смысле не считаю себя материалистом. Я не могу понять, как такая вещь, как наше сознание, могла бы быть продуктом нашего нервного механизма. Но я очень хорошо понимаю, каким образом (раз «идеи» сопровождают деятельность этого механизма) порядок идей может в точности следовать порядку механических процессов, совершающихся в организме. Я понимаю и то, что наши привычные ассоциации идей, цепи наших мыслей, ряды наших действий могут быть следствиями известного порядка нервных токов, протекающих в нашей нервной системе, и что тот запас идей, из которого придется выбирать свободному духу человека, может зависеть исключительно от природных и приобретенных сил его мозга. Если бы к этому сводилось все, то мы действительно могли бы и должны были бы усвоить себе то фаталистическое воззрение, которое я вам выше охарактеризовал. Идеи определялись бы тогда токами, протекающими в нервной системе, а эти последние зависели бы от чисто механических законов.
Однако после того, что вы сейчас узнали относительно той роли, какую играет в волевом процессе произвольное внимание, для нас становится возможной вера в свободу воли и в чисто духовную причинность. Продолжительность и величина этого внимания, по-видимому, в известных границах остаются неопределенными. Мы чувствуем себя так, как если бы мы были в состоянии сделать величину этого внимания больше или меньше; наша свободная деятельность как бы является в этом отношении настоящей критической точкой в природе - тем моментом, от которого может зависеть наша судьба и судьба других людей. Таким образом, весь вопрос о свободе воли резюмируется в следующей небольшой дилемме: иллюзорна или же реальна эта подсказываемая нашим сознанием непредопределенность наших действий?
Само собою понятно, что такой вопрос может быть решен только на основании общих аналогий, а не при помощи точных наблюдений. Сторонник учения о свободе воли уверен в том, что это показание сознания соответствует реальности; напротив, детерминист убежден в его иллюзорности. Я лично согласен со сторонниками свободы воли - и не потому, чтобы я не мог отчетливо представить себе фаталистической теории или не был бы в состоянии понять ее правдоподобно-сти, но просто потому, что если бы свободная воля не оказалась действительно существующей, то было бы нелепо, чтобы наша уверенность в ней была фатально нам навязана. Если обратить внимание на внутреннюю логику вещей, то надо было бы скорее всего предположить, что первым актом свободной воли должно было быть как раз поддержание уверенности в существовании этой самой свободы. Поэтому я свободно верю в свою свободу; и я питаю эту уверенность, ничуть не отступая от моих научных убеждений, так как я знаю, что предопределенность величины произвольного внимания никогда не может быть объективно доказана. Я надеюсь на то, что - последуете ли вы в этом отношении моему примеру или нет - во всяком случае он вам покажет, что те психологические и психофизические теории, которых придерживаюсь я, не заставляют еще человека становиться фаталистом и материалистом.»
(У.Джеймс. Беседы с учителями)
Воз стоял, и на йоту не подвинулся.
Второе покушение на Бога было удачнее, для многих людей Он умер
Воз стоял
Это безобразие в конце концов стало раздражать философов, из тех, для которых Бог умер, и они сотворили множество гипотез, одна фантастичнее другой
Воз стоит