Остатки славянского язычества в преданиях острова Рюген.
В поисках славянских языческих древностей и мифологических сюжетов северо-германский остров Рюген представляет
совершенно особый интерес. Руяне приняли христианство позже других племён, аж в 1168 году, и к моменту насильственного насаждения новой веры остров их представлял собой крупнейший религиозный центр языческого славянского мира. Впрочем, не только славянского и не только языческого : история сохранила факт посылания даров идолу Святовита датским христианским (!) королём. Но святыней был далеко не один только храм на Арконе; о почитании богов в самых разных местах острова свидетельствуют сохранившиеся многочисленные топонимы, содержащие корни Свант, Вит, Буз, и средневековые хроники. Практически, весь остров являлся святыней.
Иначе, чем у других славянских племён проходил здесь и процесс принятия новой власти. Если в землях ободритов и лютичей в борьбе с германской экспансией погибает значительная часть славянского населения и колонисты с берегов Рейна занимают уже весьма опустевшие области, то на Рюгене передача власти обходится малой кровью. Датское завоевание проходит практически без сражений, причиной чему, похоже, послужило предательство руянских князей. Если какие-то небольшие части острова, возможно, и были разорены датчанами, то основная масса населения продолжала жить на своей земле. Став датскими вассалами, славянская династия продолжает править на Рюгене. Однако, лишившись большинства своих богатств и не имея более возможности более пополнять казну за счёт пиратства, руянские князья активно поселяют в свои владения немецких земледельцев ( чем больше народу - тем больше налога можно собрать ). В итоге славянская речь тут выходит из употребления ещё раньше, чем в других регионах современной Германии. Немногим позже, с эпохи возвышения ганзейского союза, поток немецких переселенцев прекращается, а сам Рюген постепенно становится глухой провинцией, варящейся, по сути, в собственном соку. То есть, есть все основания полагать, что славянский элемент тут должен был сохраниться особенно хорошо.
В этой связи особый интерес представлет фольклор, записанный на Рюгене в ХIX и XX веке исследователями Ернстом Моритцем Арндтом и Альфредом Хаасом. В двух нижеследующих преданиях отчётливо видны остатки славянской языческой мифологии.
Принцесса Сванвите.
Рюгенская сказка, изданная Арндтом в 1818 году. Её не редко цитируют, когда речь заходит об арконском Свантевите, но полную версию на русском я лично не встречал. Перевод мой.
«Наверняка ты уже слышал сказание о том, что возле Гарца*), там, где сейчас возвышается над озером крепостной вал, стоял много тысяч лет назад большой и красивый замок язычников, с величественными домами и церквями, в которых они почитали своих богов. Замок этот давным-давно заняли христиане. Всех язычников убили, церкви разрушили, а богов, стоявших в них, сожгли. И ничего теперь не осталось от всего того величия, кроме старого вала и небылиц, что рассказывают люди, о всаднике, одетым в доспехи и шлем, что скачет на белом коне над городом и озером. Те, что его видели, сказывают, что то - король замка и на нём его золотая корона. Но это всё россказни. А то, что на рождественскую и Иванову ночь слышится из озера, будто звенят колокола церквей - то правда, это слышали многие люди и отец мой тоже. Это церковь, что утонула в озере. Иные говорят, что это храм тех богов, но я не верю: к чему язычникам звонить на христианские праздники? Но звон из озера - ещё ничего! Вот послушай, я расскажу тебе историю о том, что происходит в замке. Там находится прекрасная принцесса с волосами до земли и заплаканными глазами и ждёт своего освобождения. И это очень печальная история.
В то старое время, когда замок в Гарце был осаждён христианами и когда были они в большой нужде, так что нечего было уже есть и бедные люди начали умирать от голода, а некоторые башни были уже разрушены, в это самое время находился в крепости седой муж, отец короля, правившего на Рюгене. Был он так стар, что не мог уже толком не видеть, не слышать, но очень любил перебирать золото и драгоценные камни, собранные им и его предками в их княжестве. Сокровища эти хранились глубоко под землёй, в прекрасном зале из мрамора и хрусталя. Их было там превеликое множество, намного больше, чем ржи и ячменя в амбарах у твоего отца! И вот, когда замок в Гарце был в таком бедственном положении, а храбрейшие мужи, среди которых был и сын старика - король, пали в боях защищая крепость, с тех пор старик уже не выходил из своей мраморной комнаты. Он был там день и ночь, и приказал замуровать двери и лестницы, ведущие туда из замка. Сам же он знал потайной ход, много сотен ступеней глубже в земле, ведущий на другую сторону озера, через который он мог ускользнуть и купить у людей пищи. И когда христиане заняли и разрушили замок, убили всех мужчин и женщин, а дома и церкви сожгли, так, что камня на камне не осталось, стены и башни крепости обвалились, погребя под собой вход в золотую комнату, и не осталось никого, кто знал, где старик хранил свои сокровища. Сам же старый король остался там, у своих золотых гор, пользуясь потайным ходом, и прожил много сотен лет. Ведь сказывают, что люди, слишком дорожащие своим серебром и золотом, не смогут быть избавлены от земной жизни, сколько бы они не просили об этом бога.
Так и жил седой старец, охраняя своё золото, пока не высох, как скелет. И вот он наконец умер, превратившись в наказание в тощего чёрного пса, обязанного охранять золотые груды. Ночами же, между двенадцатью и часом ночи, во время духов, он ходит кругами в образе старого серого мужа в чёрном колпаке с белым посохом в руке. Так видели его многие люди, по дороге из Гарца в Позервиц. Также бросит он вокруг церкви, ведь там были старые могилы язычников, а язычники брали много золота и серебра с собой под землю. Их-то он и хочет добыть, но не может зайти на освящённую землю. И это его наказание за жадность - бродить, когда другие люди спят в своих постелях и могилах.
И вот, по прошествии долгого времени, когда в Бергене жил рюгенский король у которого была прекрасная дочь по имени Сванвите. Не было прекрасней её на свете, и короли и принцы приезжали со всех стран просить её руки. И её отец - король, уже не отрывался от пиров, и не хватало ему уже ни домов, чтобы принимать гостей, ни конюшен для их коней, а в стране почти кончился овёс, и не было уже место места для слуг и конюхов его гостей. Никогда не было на Рюгене так много, как в те дни. И король был бы уже рад, если бы дочь выбрала себе жениха, а остальные гости разъехались. Но у королей такие вещи происходят не так быстро, как у простых людей. После того как принцесса полгода не выходила из своей комнаты, не видя ни одного человека, она выбрала себе принца, которого бы хотела себе в мужья. Король был доволен её выбором и они обменялись кольцами. Вся страна радовалась свадьбе прекрасной Сванвите, а портные и сапожники принялись шить самые красивые наряды. Принц же, жених Сванвите, которого звали Петер из Дании, был так виден и красив, что было ещё поискать.
И вот, когда до свадьбы оставалось всего несколько дней, явился дьявол, и превратил веселие в печаль. Был при дворе короля принц польский - человек скверный и лживый, хотя на вид был и красив. Который год он день и ночь добивался принцессы, но она всегда ему отказывала. И когда польский принц понял, что не он, а принц датский Петер станет мужем Сванвите, задумал он в своём злом сердце, так выставить Сванвите, чтобы все люди и король поверили, что она провела с ним ночь. Поверил в это и принц Петер и уехал прочь, а всед за и ним остальные короли и принцы, в том числе и польский. И опустел королевский замок в Бергене, не стало больше веселия и радости. И разнёсся позор бедной принцессы по всему свету - знали и в Шведции, и в Дании и в Польше о том, как расстроилась свадьба. Сама же она была невинна и чиста, как дитя, только что вышедшее из утробы матери. Всё это было лишь от кознями польского принца, отвергнутого Сванвите.
Король же, отец Сванвите, после этой истории, как будто выжил из ума, и был так зол, что его дочь принесла ему такое несчастие и покрыла позором весь королевский род, что растрепал ей волосы и, оттолкнув от себя, приказал увести её туда, где бы он её никогда больше не смог увидеть. В обнесённом крепкими стенами тёмном саду за своим замком он приказал высторить башню, в которую бы не светило ни солнце, ни луна и заточить туда принцессу. Было лишь одно небольшое отверстие в двери, через которое Сванвите получала пищу. И принцесса умерла бы от горя, если бы не была уверена в своей невиновности и не молилась богу. Была же она ещё совсем молода, прекрасна как роза, стройна и бела как лилия, из-за чего люди называли её стебельком лилии.
И так провела она три года. А король не знал радости с тех пор, и голова его стала бела как снег от грусти, хотя на людях и делал вид, как будто дочь его давно умерла и погребена. Принцесса же молилась богу и не теряла надежды, что когда-нибудь сможет снова увидеть белый свет. И вспомнив сказку о сокровищах старого короля в крепости Гарца, которую часто слышала в детстве, решила доказать свою невиновность. И когда стражники принесли ей еду, сказала им : «милые стажи, идите к королю, моему и вашему господину, скажите, что его бедная дочь хочет в последний раз его увидеть и молите жизнью своей, чтобы не отказал ей в этом последнем желании».
Когда же стражи передали просьбу принцессы, король разозлился ещё сильнее и пригрозил и их бросить в темницу, если ещё раз услышит имя Сванвите. После чего он заснул и приснился ему странный сон, отчего он проснулся в беспокойстве и велел привести принцессу.
И когда король увидел дочь, худую и бледную, в изношенной рваной одежде, какую носят нищие, стал и сам бледен как известь на стене, но чувств своих не выдал. Сванвите же, преклонившись перед ним, произнесла:
«Господин, я предстаю перед тобой, как грешница, не имеющая права на божью милость и видеть белый свет. Ты отстранил меня от своего взора и всего живого мира, я же клянусь перед богом и тобой, что страдаю без вины, лишь по злым козням польского принца. И вот бог, видя моё горе, послал мне мысль, как я могу доказать свою незапятнанную девичью честь а всей стране принести богатства и почёт. Ты знаешь, по преданию, под крепостным валом Гарца, где жили раньше наши языческие предки, зарыты огромные сокровища. По этому преданию, сокровища эти может найти одна лишь принцесса из рода старого короля, являющаяся девственницей. Она должна в Иванову ночь, между двенадцатью и часом ночи, одна и голая забраться на вал и ходить задом наперёд туда-сюда, пока не наступит на то место, под которым погребены двери и лестницы, ведущие в сокровищницу. Тогда это место раскроется под её ногами, а сама она плавно опуститься к золоту, где она сможет выбрать, что захочет и с рассветом выйти обратно. Единственное, что не сможет она оттуда унести - это дух старого короля, охраняющего сокровища .Только на эту удачу полагаю свои надежды, господин король. Отпусти меня во имя бога совершить эту попытку, ведь я уже всё равно, что мертва и тут мне быть похороненной или там, всё одно.»
Казалось, она хотела сказать и ещё что-то, но после этих слов не выдержала и разрыдалась. Король же кивнул стражу, чтобы тот позвал служанок, и принцессу отвели в сторону. В скором времени к Сванвите был снова послан страж, с едой и питьём, чтобы она подкрепила силы, и передал разрешение короля на задуманную поездку. После были посланы служанки с ванной и новой одеждой для принцессы. И вот Сванвите зажила в замке почти как прежде, лишь только слугам было запрещено с ней говорить. И красота её вновь расцвела в полную силу, так что всем, кто её видел, казалось, будто это ангел спустился в замок с небес.
И вот, по прошествии сорока дней, в канун Иванова дня, Сванвите снова пошла к королю и преклонив перед ним колена вновь зарыдала. Не смог сдержать слёз и старый король, склонивший к ней свою седую голову. После чего принцесса удалилась и стала готовиться к путешествию. Нарядившись так, чтобы никто не смог её узнать, она отправилась в дорогу, которая к счастью, была не далека. И вот как только часы на часовне в Гарце пробили полночь, взобралась она на крепостной вал и сняла одежду, оставшись, в чём мать родила и молча пошла задом наперёд, как того требовалось. Недолго пришлось ей шагать : земля разошлась под её ногами, и она плавно опустилась под землю, как будто происходило это во сне а не наяву. Она очутилась в прекраснейшем зале, освещённом тысячами огней, стены которого были из мрамора и бриллиантов, а на полу лежало столько золота и серебра, что некуда было и ступить. Осмотревшись в огромном блистательном зале, где были собраны сокровища её предков, она заметила в углу сидящего на золотом троне серого человека. Он приветливо кивнул, давая знак, что хочет поговорить со своей правнучкой. Она же не сказала ни слова, лишь махнув ему тихо рукой. После этого жеста дух поднялся и исчез, а в комнате появились нарядно одетые слуги, вставшие, в молчаливом почтении за принцессой, в ожидании приказов.
Сванвите же, не размышляя долго и зная, как коротка Иванова ночь, подала слугам жест, чтобы они набивали карманы драгоценностями и сама занялась тем же. Ещё один жест - и слуги, выстроившись в очередь, последовали за принцессой к выходу. И вот, почти уже поднявшись по лестнице, видя уже утренний рассвет и слыша крики петухов, знаменующих начало дня, Сванвите захотелось посмотреть, последовали ли за ней слуги с сокровищами. Она обернулась, но что же она увидела? Седой старец вдруг, превратился в чёрного пса с огненной пастью и пылающими глазами и бросился на неё. И, отскочив, она произнесла: « О господи!». В это же мгновение дверь с грохотом затворилась, пропала лестница, исчезли слуги, погасли огни и она снова оказалась на полу внизу и не могла более выбраться оттуда.
Король , её отец, сильно опечалился, когда она не вернулась, решив, что Свантите либо погибла от проказней злых духов, спускаясь за сокровищами, либо не прошла испытания и бродит теперь как бедная бродяжка по миру, и вскоре умер.
С принцессой же случилось такое горе, потому, что она обернулась и произнесла слово. Ведь известно, что человек не имеет власти над духами, если оборачивается или говорит и это всегда приводит к несчастиям.
И по прошествии многих столетий после этого, когда умерли уже все те, кто жил при старом короле и Сванвите, а история эту стали рассказывать как давно забытую сказку, всё же поговаривали, что будто бы принцесса до сих пор жива, и находится под гарцкой крепостной стеной, в сокровищнице, вместе со своим предком. И никто не знает, откуда это стало известно. Быть может, об этом поведал седой старик, которого иногда встречают на дороге. А может, её видели те ясновидящие люди, что рождены в особые часы в главные праздники, которые могут видеть, как растёт трава и золото, а так же смотреть через самые глубокие горы и стены. Много рассказывают об этой истории: и о чудесном спуске принцессы под землю, и о том, что она всё ещё жива и ждёт своего освобождения. Говорят, она может быть спасена, если найдётся смельчак, который решится спуститься в сокровищницу в Иванову ночь, так же как это сделала Сванвита. Ему нужно будет три раза поклониться принцессе, поцеловать её и, вся в за руку, молча вывести наружу. И будет жизнь того, кто её освободит, полна радости и счастья, и будет у него столько богатства, что он сможет купить целое королевство. Будет он править полвека на троне и его королева рядом с ним; и будут у них прекрасные дети. А маленький серый дух исчезнет, когда у него заберут сокровища. И много уже принцев и прекрасных парней спускалось в Иванову ночь к принцессе, но никому освободить её так и не удалось. Ведь если ты это было так просто! Рассказывают, всему виной страшный чёрный пёс. Каждый, кто его видит - вскрикивает, и тотчас захлопываются двери, пропадает лестница и всё исчезает.
Так и остаётся там несчастная, невинная Сванвита, обречённая мёрзнуть под землёй, оберегая золото. И одному богу известно, когда она освободится. Сидит она, склонившись над россыпями золота, и рыдает неустанно. А вокруг нею сидят уже шестеро женихов : это те, кому не удалось её освободить. Кому же это удастся, тот получит все сокровища и освободит бедных пленников. Говорят, последним туда провалился около двадцати лет назад сын портного, Йохим Фритц. Был он молодым и складным и часто гулял по крепостному валу. Однажды он пропал, и никто не знал, где он. Родители и друзья весь свет обыскали, но так и не нашли. Похоже, и он теперь томится вместе с остальными.»
Так выглядят остатки крепостного вала в Гарце сегодня. Ни у кого нет желания попытать своё счастие в Иванову ночь?))
Это, довольно типичное для Мекленбурга предание, весьма показательно. Даже не верится, что ещё 200 лет назад безграмотные крестьяне могли настолько хорошо помнить свою историю. Чудесного всадника на белом коне можно связать со Свантевитом, или, возможно, смешавшемуся образу славянского Свантевита и немецкого Водана. Да и в имени Сванвите без труда угадывается Свантевит, как бы не пытались немецкие исследователи выводить его из белого лебедя ( Swanhwite - белый лебедь по-датски ) Помнили, и кто они родом, что было до христианства и как это самое христианство к ним пришло. У этой истории есть вполне реальная историческая основа. Саксон Грамматик описывает, как в 1168 году, датские войска после разрушения Арконы, взяли крепость в Гарце, которая, очевидно, была княжеской резиденцией. Только по его словам, никакого сражения не было: братья-князья, сами открыли ворота датчанам. Им такой поворот событий был только на руку. Вполне реальны и огромны были сокровища языческих храмов Арконы и Гарца, которые и были целью датского похода. Легенды о них ходили уже в средневековье. Удивительно только, как всё это смогло так хорошо сохраниться в народной памяти. Весьма примечательно так же, что, хоть рассказ и ведётся на немецком языке, его автор явно на стороне язычников вендов, как бы с ностальгией вспоминая былые времена.
В этом рассказе можно выделить несколько разных сюжетов. Некоторые, как например история о заключении принцессы в башню и страшный пёс, охраняющий сокровища - скорее всего немецкого происхождения. Остальные же, похоже, славянские.
Очень интересна история о колоколах утонувшей церкви, которые можно услышать в Иванов день. Подобные предания весьма широко распространены в Мекленбурге.
В поморье зафиксирована легенда о том, как саксы напали ан славянскую крепость. Разграбив её, они погрузили на свои корабли и прекрасные колокола из вендских церквей. Но увезти их им не удалось - поднялся шторм и все они пошли на дно, вместе с колоколами. По легенде, звон этих колоколов и сейчас ещё можно услышать из под воды.
Про озеро Липс существует легенда о городе Реда, с прекрасными богатыми домами и церквями, некогда стоявшим здесь. Из-за гордыни и небогоугодных дел, совершаемых его жителями, город постигла страшная кара и он ушёл под воду. Но и сейчас ещё в Иванов день, в полдень, город можно разглядеть под водой. Колокола прекрасного города Реда, найденные по легенде, давным-давно девушкой на берегу, находятся теперь в местной церкви. Эту легенду связывают обычно с Ретрой ( озеро Липс - сосед доленского озера и второй кандидат на месторасположение исторической Ретры ).
Такое же предание было и о крепости в Тетерове. Когда -то на месте вала стоял прекрасный замок, который однажды ушёл под землю. И только в полдень Иванова дня земля раскрывается, и виден замок, его жители и ребёнок в колыбели. Когда колокол в городе пробьёт 1 час, земля снова закрывает замок.
Одно из преданий об Арконе сообщает в отличии от более распространенной версии о датском завоевании, что этот огромный богатый город ушёл под воду. Но иногда город появляется из под воды и его можно увидеть над волнами как бы в тумане.
Ну и самая известная легенда о Винете. Опять всё тоже самое. Был некогда прекрасный город, не было которого больше и прекрасней. Ворота города были из железа, колокола из серебра, а дома из мрамора. Огромное богатство сделало людей тщеславными, они поили коней из серебряных бокалов а дыры в домах залепляли хлебом. В наказание за это город ушёл под воду во время шторма. Но и поныне, проплывая над глубокими местами можно услышать звон колоколов.
Это только легенды Мекленбурга. А есть ведь ещё и точно такая же русская легенда о Китеже. Так же город уходит под воду, и так же из под воды доносится звон колоколов.
Итог: имеем устойчивый сюжет об ушедшем под воду богатейшем городе с церквями, звон колоколов которых можно услышать и сейчас в полдень Иванова дня. Обычно все эти многочисленные легенды трактуют так, что мол, это просто поэтическая обработка народной памяти. Что на этих местах действительно стояли вполне реальные города, которые вполне реально были затоплены или разрушены, и что эти факты люди века спустя немного переиначили. Однако, позволю себе не согласиться. Сюжеты то везде одинаковые, и везде фигурируют церкви с колоколами, чего в исторически не могло быть. Все эти города были разрушены во время христианизации. Немцы и датчане воевали с язычниками, чтобы эти самые церкви построить, и как правильно замечает рассказчик к начале повести о Сванвите, откуда у язычников было взяться христианским церквям?
Рюген, озеро Липс и Тетеровское озеро находятся довольно далеко друг от друга ( о Китеже вообще молчу ). Раньше здесь жили разные племена - руяне, доленцы и чрезпеняне. Историей не зафиксировано, чтобы в славянские времена эти территории составляли единое политическое целое. А значит, этот сюжет следует отнести к гораздо более раннему, общеславянскому периоду, а не ко времени реального разрушения этих городов, и пример русского Китежа это прекрасно подтверждает. Едва ли земледельцы со всех концов Мекленбурга общались между собой настолько тесно, чтобы перенимать с такой точностью сказочные сюжеты. И уж совсем невероятно, что балтийские славяне могли его занести в русские земли во времена разрушения этих городов. По-моему, есть все основания считать, что предание это было очень древним, общеславянским, и лишь позже стало привязываться в народной памяти к реальным историческим событиям.
Важную роль в этом сюжете играют колокола неких церквей. Понятно, что, так как речь идёт о дохристианском периоде, то никаких церквей и в помине быть не могло. Очевидно, подразумевались языческие храмы, которые по вполне реальным средневековым описаниям, были очень красиво и богато отделаны. Рассказчик предания о Сванвите прямо называет церкви языческими. Звону колоколов тоже имеется вполне историческое объяснение.
Вот форма для отливки колокольчиков, найденная в поморском Щетине. Форма относится к славянскому периоду и несомненно связана с языческими ритуалами, так как на ней изображено четырёхголовое божество, так хорошо знакомое историческим хроникам. Да! Колокола придумали далеко не христиане. Есть ли в евангелии хоть одно упоминание колоколов? Первые христиане, как известно, молились в пещерах, прячась от преследователей, какие уж там часовни с колоколами. Понятие, распространённое у современных христиан о некой святости колокольного звона в церквях пришло в христианство, судя по всему из язычества ( откуда же ещё?). Потому-то так прочно и закрепилось у простого народа, хотя о колоколах в христианском учении изначально не слова. Судя по всему, у славян язычников колокольный звон играл важную роль в древних ритуалах, письменных сообщений о которых просто не сохранилось. А вот какую именно роль, пока непонятно.
…………………………..
Ещё одно весьма любопытное поверье сохранилось на Рюгене.
МАРА
Жителям Рюгена ещё в позапрошлом веке были известны некие злые духи женского рода, называемые Мар, Март или Маре ( Mahr, Mahrt ). Они являлись ночью и беспокоили домашних животных, мучили их. Словом Marereiten ( Маре скачет верхом ) - называли ночные кошмары у людей. Без сомнения, за MAHRT скрывается известная в славянской мифологии Мара - Мора. Схожие представления об этих ночных злых духах связанных со смертью и ночными страхами встречаются и у других индоевропейских народов. Французкий Кошмар и датская Маре, например, представляются сидящими на груди у человека и удушающими его женскими духами. Однако, рюгенскую Мару есть все основания считать исконно славянской. Датская мифология едва ли могла влиять на руянскую, так как, датскими на Рюгене , были, в основном, священники, которым верить в Мару было непристойно. Да и сложно представить, что в месте, в котором так были развита языческая культура, могла быть нужда заимствовать представления о злых духах у чужаков. А вот о влиянии славянской мифологии с Рюгена на датчан как раз зафиксировано: христианский датский король посылал дары в храм Свантевита, топонимы, указывающие на Свентовита известны в Дании, в Дании же найдены четырёхголовые карманные идолы-обереги, идентичные поморским. Датское же влияние на руян, видимо, было небольшим. Как это ни странно, Рюген, после датского завоевания заселяется не датчанами, а немцами. Немцам же Мара знакома под именем Альб (Alb ) или Шрате ( Schrate ). Например,словом ALBtraum - немцы называют кошмар ( Alb - злой дух, traum - сон ); словом ALBdrücken - обозначают распространённое явление, когда люди просыпаются от того, что не могут дышать и видят на сидящее на своей груди и дущащее их существо ( Alb - злой дух, drücken - давить, жать ).
Руянская Мара таким образом полностью соответствует восточнославянской Кикиморе. Амулетом для охраны от Кикиморы-Мары и у восточных и у балтийских славян служил камень с природным сквозным отверстием, называемый куриным богом.