если кто-то это видит, то вот мой новый жж.

Спустившись по лестнице, над которой нависли длинные кусты, многие годы бессильные закончить несложное гимнастическое упражнение, в солнечные дни пускавшие барабанную дробь перед великолепным появлением солнца дальше, над прудом, где мелочи пейзажа не уводили взгляд от его славного возврвщения, я проходил мимо детского сада, который был, казалось, ( Read more... )

Давно я не писал сюда, да и не заходил даже. не потому, что писать нечего, а потому что пишу не сюда, практически только для себя. по моим прогнозам должна начаться осень. глупыми тонкими рыбками будут мелькать листы, сверкая чешуей, коралловое дно высыхающей травы будет радовать глаз, океан дождей будет давить сверху. мне говорят, что я как будто ( Read more... )

 закрываются веки, 
закрываются двери - 
слышен шум, слышен голос и песня.
а на улице, словно калеки,
темнолицые, будто бы звери -
замирают и больно и честно
поют
не о том, что пройдет,
не о том, что там за углом
а про то, что каждую нитку
золотую, как солнечный лед,
в одеяние жизни моей
мне вшивает моя
бандитка.
и, наверно,  когда-нибудь я,
глупый, стареющий, ( Read more... )

Шагаю по улице.
Явно - осень.
Прохожие - плюются, хмурятся,
У них по восемь
Дней в неделе:
Насморк, семья и нехватка времени.
Это, мне кажется, совсем не дело -
Уж в ребра вросли ремни бремени.
Таких лучше, гуляя, не замечать совсем,
Чтоб с лица улыбка не сбросилась -
А то упадет с такой высоты наземь
От отчаяния - будет валяться ненужной
В какой-нибудь луже ( Read more... )

Бумаге больно. Кровь растормошила пальцы ( Read more... )

Дверь скомкана. Канкан тупоугольный
Вчерашних потаскушек-мыслей
Сегодня - громкий и довольный -
Качается на коромысле
Всех бывших дней, ночей,
Времен и снов, решений и забвений.
Я (так привычнее) ничей,
Под грудой всех благословений,
Диезы окон в нотных строках
Чужих домов не пропуская,
Пою - не забывая строки,
Что раньше слух мой так ласкали.

Click to view

Пришла - случайно. Помню - точно ( Read more... )

я под дождем, хмелеющим со скуки
от ритма собственного танца,
как проклятый, как преданный анафеме
прохаживался с видом оборванца,
которого схватил за руку ловко
стоявший рядом страж закона,
когда ее тот потянул к карману,
с прилавка взятую конфету сжав в ладони.