Этимология эсперантского артикля la
Продолжим наши эсперантологически-этимологические штудии. Как оказалось, я реально давно «не брал в руки шашек»: последняя моя эсперантологическая запись вышла два с лишним года назад! Напомню, что перечень всех моих эсперантологических заметок можно найти тут.
В своих предыдущих записях я уже рассматривал этимологию «служебных слов» эсперанто: предлогов, союзов, непроизводных наречий и коррелятивов. Удивительным образом в стороне остался имеющийся в эсперанто определённый артикль la. Так восполним же этот пробел!
Как известно, в эсперанто имеется лишь один определённый артикль, неизменяемый по форме и одинаковый для всех родов (собственно, грамматического рода как такового в эсперанто и нет) - la. Отсутствие определённого артикля равнозначно «неопределённости». Строго говоря, отдельные грамматики эсперанто иногда упоминают ещё и использование слова unu («один») в функции «полуопределённого артикля», но подобная трактовка всё же довольно относительна/сомнительна и не заслуживает здесь никакого рассмотрения; об этимологии unu см. тут.
По наиболее распространённой и очевидной версии эсперантский артикль la заимствован из формы la, которая во французском и итальянском (а также испанском, окситанском и каталанском) языках является формой артикля женского рода (напомним, что большинство исследователей причисляют французский и итальянский к числу значимых языков-источников эсперанто, тогда как поддержка других упомянутых языков является тут несущественной). Во французском языке перед гласными также используется укороченная форма l’ (общая для мужского и женского родов, сливающаяся с основным словом), которая, очевидно, подсказала аналогичную форму и для эсперанто (такая форма в эсперанто используется, как правило, лишь в поэзии для того, чтобы сэкономить один слог; в эсперанто она пишется раздельно). Можно задаться вопросом, почему Заменгоф выбрал именно форму женского рода (la), а не какой-нибудь из других вариантов романских артиклей?
На этот счёт имеется две одинаково вменяемые (и, вероятно, дополняющие друг друга) версии. Во-первых, именно данная форма является одинаковой для французского-итальянского-испанского языков, тогда как формы артикля мужского рода в этих языках уже различаются: фр. le, ит. il, исп. el. Во-вторых, конечная -a в этой форме совпадает с окончанием -a у эсперантских прилагательных, а определённый артикль некоторым образом может рассматриваться как «квази-эпитет», так что данное совпадение оказалось весьма удачным (напр., эсп. En la bona malnova tempo; литературный перевод: «В [те самые] старые добрые времена»).
Впрочем, второй версии довольно активно возражал Клод Пирон (цит. по Gold, 1980, стр. 335; см. точное указание на источник в конце записи): согласно его мнению, «конечная гласная -a у артикля никак не могла соотноситься с окончанием прилагательных, так как артикль в эсперанто не изменяется (не *laj patroj, а la patroj, «[эти] отцы»!)». Однако Пирон при этом рассуждении сознательно или несознательно забывает о том, что в праэсперанто от 1878 года артикль уже имел ту же самую форму и всё же изменялся по числам (зафиксирована форма «las nacjes»; на современном эсперанто - la nacioj); вероятно, отказ от изменяемости артикля стал уже более поздней идеей Заменгофа.
Пирон также настойчиво «продвигал» версию о том, что и форма, и само наличие определённого артикля в эсперанто могли быть навеяны Заменгофу формой определённого артикля в иврите: ивритский артикль выглядит как הָ и читается ha. Согласно Пирону, «если бы влияние ивритской формы ha не было достаточно сильным на Заменгофа, он никогда не избрал бы форму la, которая для носителей романских языков во многих случаях смотрелась бы странно, как, например, в обороте la patro (сочетание слова явно мужского «рода» с «женской» формой артикля); возможно также, что именно наличие в иврите определённого артикля и отсутствие неопределённого поспособствовало тому, что Заменгоф перенял аналогичную модель и для эсперанто». Вильборг отмечает, что эта модель могла быть навеяна Заменгофу и древнегреческим языком (в котором тоже имеется лишь определённый артикль, но, правда, трёх родов); однако в древнегреческом артикли изменяются и по числам, и по падежам, а в иврите - нет (как и в эсперанто). Тем не менее соображения Пирона, пусть и не лишённые занимательности, всё же представляются менее очевидными и более дискутабельными, нежели те, что уже были представлены выше.
В качестве легендарно-апокрифической версии Gregor приводит утверждение о том, что решение вопроса, должен ли в эсперанто иметься определённый артикль или нет, якобы пришло Заменгофу во сне (Gregor, 1982, стр. 6)! Как ещё одну интересность отметим тот факт, что артикль la вне всяких сомнений является наиболее частотным словом в эсперанто (поспособствовав тому, что a является наиболее частотным звуком языка; но согласная l наиболее частотной согласной в эсперанто всё же не является, таковой является n, см. детальнее).
В праэсперанто-1878 артикль уже имел форму la, а во множественном числе принимал форму las (в тогдашней версии эсперанто множественное число у существительных и, возможно, прилагательных образовывалось окончанием -s). В версии от 1881 года артикль имел ту же форму; вместе с предлогами, оканчивающимися на гласный, использовалась постпозитивная форма -l (например, del; в современном эсперанто такие формы не используются, нужно писать либо de la, либо de l’) по модели итальянского языка. В несостоявшемся реформ-проекте языка от 1894 года от артикля было предложено вообще отказаться.
В языке идо определённый артикль имеет форму la, в окцидентале - li, в интерлингве - le.
Романские формы определённого артикля являются развитием имевшихся в латинском языке слов illa («эта», женский род) и ille («этот», мужской род). К этим же латинским словам восходят и эсперантские местоимения li и ili (см. подробней тут).
Источники:
Моим основным источником в данном случае выступил пятитомный «Этимологический словарь эсперанто» авторства Эббе Вильборга (Vilborg, Ebbe. Etimologia vortaro de Esperanto. Malmö: Eldona Societo Esperanto (poste en Stockholm). En kvin volumoj, 1989−2001). Этимология артикля разбирается в его третьем томе («Volumo 3: K-M»; Malmö: 1993) на стр. 78. Но сразу замечу, что мой текст не является прямым переводом; я старался написать более-менее связный и развёрнутый текст с использованием доступной мне фактической базы и моих фоновых знаний. У Вильборга в качестве ссылок приводятся два следующих источника:
• Gold, L. David, 1980: Towards a Study of possible Yiddish and Hebrew influence on Esperanto. В сборнике «Miscellanea Interlinguistica» (под ред. István Szerdahelyi), 513 с., Будапешт, 1980.
• Gregor, Douglas Bartlett, 1982: La fontoj de Esperanto, 32 с., Глазго, 1982.
Дополнительным источником послужил «Краткий этимологический словарь эсперанто» авторства Андре Шерпийо (Cherpillod, André. Konciza etimologia vortaro. Rotterdam: UEA, 2003, стр. 269). Плюс, как и всегда, я консультировался с рядом двуязычных словарей. За возможные неточности и ошибки - в ответе лишь я; буду раз указаниям на возможные опечатки.
На этом разбор этимологии эсперантского артикля будем считать законченным! Спасибо за внимание!
С полным перечнем моих эсперантологических заметок можно ознакомиться тут.