Славянские представления о регулах. Ч.2. Преимущественно о старообрядцах.
Продолжение постов: про кровь и про румяна и пощёчины .
К последнему посту маленькое дополнение: Саша Чёрный в рассказе «Первое знакомство" упоминает песню, в которой «ахвицерик молодой» «ножкой топнул, ручкой хлопнул по белу Машу лицу». Песню эту, среди прочих, поёт деревенская девушка Дуня, и рассказчик относит этот образчик фольклора к разряду «городских хамских или бессмысленных» песен. А между тем, как мы теперь уже знаем, песня, хоть и могла быть действительно поздней, но корнями уходила в очень глубокую архаику. Недаром Дуня комментирует «с восторгом»: «Очень, стало быть, лихо хлопнул!» Она сама может уже и не знать, зачем нужно «лихо хлопать» девушек по щекам, но деревенская коллективная память предков явно отложилась в её голове в виде представления, что «так надо».
И второе: будучи лишена Интернета, пересмотрела пятую серию «Времени цыган», что была у меня скачана. В сцене свадьбы Перхана и Азры, после того, как жених переносит невесту через порог, и бабушка одаривает их хлебом (или чем там?), трое мужчин стегают его прутьями. «Жениха бьют, чтобы сила была», - комментирует сосед-тамада. Удары «ради силы» - из того же семантического поля обрядов, что и ритуальные пощёчины.
***
Собирательница (показывая на сарафан): Это как называют?
Информантка: Так и называют - сарафан.
Соб.: А не “китаешно”?
Инф.: Нет. Не положено носить никакую одежду [кроме традиционной - изд.]. Это одеяние (указывает на юбку с кофтой собирательницы) - немецко! Молитвы читать в таких одеяниях неполезно!
Соб.: А как вот вас в детстве одевали?
Инф.: Были маленькие - шили нам рубашки со станУшкой, так и ходили.
Соб.: До скольки лет?
Инф.: Лет до десяти.
Соб.: А из чего шили?
Инф.: Из ситчику, только чтоб не красного.
Соб.: А почему не из красного?
Инф.: Не одобряли его.
Соб.: А если девка невестилась?
Инф.: Когда на невесту - была скидочка.
Соб.: Могла она носить красные рукава?
Инф.: Могла.
Соб.: А фартуки вы носите?
Инф.: Да вот когда готовлю, убираюсь...
Соб.: Это по хозяйству, а вот на посЕдки, на моления?..
Инф.: Оно одинако: или надевай фартук, или нет. А на моление в фартуках не ходят.
[О старинном сарафане, сшитом на руках:] Положено рукам его и шить!
[Предпочтительно на моленную одежду должно использоваться домотканое полотно. Пояс же надевается поверх сарафана, завязывается узлом - на какой стороне, значения не имеет.]
Нижегородская обл., Шарангский р-н., Матрёна Фёдорова, ок. 1930 г. р., федосеевское согл., “филимоновская” ветвь. Запись 22.07.1997, Новиковой Л. Н., Савельевой О. А.
(Взойду ли я на гору высокую, увижу ли я бездну глубокую… Старообрядческий фольклор Нижегородской обл. / Сост. и коммент. О.А. Савельевой и Л.Н. Новиковой. - Новосибирск - Изд-во СО РАН, филиал ГЕО - 2001. - VI, 40, с. 170).
Итак, маленькие дети, как уже говорилось, могли ходить в одних рубашечках, но, как верно заметила Т.А. Бернштам, в XIX - XX вв. над ритуальной функцией одежды возобладала её социальная роль, поэтому богатые крестьяне старались одевать детей, как маленьких взрослых, особенно на праздники, а те, что победнее, шили детям одежду из новых тканей, хотя, по идее, детям не полагалась одежда из «новинЫ». Красный цвет на маленьких девочках, если строго следовать традиции, не одобрялся потому, что не полагался им, нечего было обозначать им. Однако наша рассказчица, естественно, при всей своей откровенности, таких вещей уже просто не знала - традиция в её детстве продолжала интенсивно распадаться.
В некоторых местностях девушки умудрялись ходить в рубахе вплоть до венца, но всё-таки надевание на девушку-подростка сарафана или панёвы (там, где ношению панёвы не предшествовал специальный девичий сарафанчик) имело сугубый практический смысл. Народное название месячных - «на белье», «на рубахе». Ни трусиков, ни штанишек наши крестьянские предки не носили (впрочем, о штанах разговор особый, бывали и исключения). Поэтому следовало скрывать каким-то верхним платьем то, что случалось «на рубахе». Ну, а те, которые ходили в рубахе до венца, по всей вероятности, надевали по две рубахи, либо поддевали под рубаху нижнюю юбку или отрезанную станушку старой рубахи (надо уточнить). В связи с надеванием «взрослой» одежды (панёвы или сарафана, дополнительных юбок под рубаху, фартука - между прочим, у русских, в отличие от цыган, в ряде местностей России бывшего атрибутом исключительно девичьего праздничного костюма) девушка получала дополнительные права - могла, например, начать кланяться старшим, а также менять свою походку (на «плавную», «пловинчатую» или наоборот, «дробную», «частую») и жестикуляцию. Именно в этот период её жизни в её костюме начинало появляться всё больше элементов красного цвета.
Другое название регул у русских - «мыться». Выражение «она моется» могло означать вовсе не чистоплотность девушки или женщины, но наличие у неё обыкновенного женского. «Снять рубаху», «отмыться» означало прекращение регул - временно или навсегда, «начать мыться, «замыться» - их возобновление. «Снять столько-то рубах» означало пережить названное количество менструальных циклов. «Отмыться» чаще всё же употреблялось по отношению к менопаузе.
Однако как же девушки и женщины решали определённые технические проблемы и избегали конфузов?
Ну, начнём с того, что не всегда они их и избегали. Случалось всякое. Так, одна моя коллега по экспедиции ИРиСК (Нижний Новгород) передала нам рассказ одной информантки преклонных лет:
- Бывало-т, сидишь на поседках, вдруг слышно: шмяк из которой-нито! (Сгусток - МГ) А другА соломки схватит и за ней подотрёт.
Но чтобы обезопасить себя от такого, женщины и девушки поступали очень просто - протягивали подол рубахи между ног сзади наперёд и закалывали спереди булавкой. Таким же образом индийские женщины низших каст сооружают себе из сари рабочие штанишки.
Именно поэтому версия диакона Кураева не выдерживает никакой критики. Ему, особенно при его отчаянной мизогинии, тонкости, наподобие описанных здесь, неизвестны. Более того, как мы увидим, у старообрядцев довольно гибкое отношение к женщинам в этом состоянии. Думаю, в Древней Руси женщины и девушки точно так же умели соорудить себе из рубах штанишки. А зимой, когда холодно, они, я думаю, наворачивали на себя, подобно деревенским бабам и девкам несколько столетий спустя, не одну рубаху и не одну верхнюю одёжку (про рубахи даже знаю точно, потому что известно, что Иван Грозный прибил свою невестку за то, что она, беременная на сносях, сидела в жаркий летний день в натопленном тереме в ОДНОЙ рубахе, что было крайне неприлично - надо было надеть, как минимум, две). Так что лужи крови, к которым примерзали ноги православных прихожанок - это плод необузданного фрейдистского воображения о. диакона. Интересно, в Дубровнике, в Константинополе, в Иерусалиме они тоже примерзали? А в Эфиопии? В Антиохии? В египетских скитах? Запрет на появление женщин в храме во время регул намного старше христианства - и даже иудаизма. Женщина в «эти дни» становится опасна. Но об этом - в следующий раз. Пока же ещё несколько слов об одежде и красном цвете.
Одежда, как известно, «моделирует» тело. Социвозрастные изменения, происходящие в жизни человека, отражаются в покрое и декоре одежды. Для мифологизирующего сознания и человек, и его одежда суть изоморфные метафоры Вселенной, космоса. Вот почему в определённых ритуальных ситуациях одежда может заменить человека. Вот почему библейские «ризы кожаные», данные Богом Адаму и Еве при изгнании из рая, в христианской экзегетике толкуются как физические тела (кто из Отцов Церкви первым выдвинул такое толкование, к сожалению, не помню, а искать в своей диссертации мне лень. Не исключено, что оно даже не христианское, а ещё иудейское). Об этом параллелизме тела и одежды хорошо писала украинская коллега, этнограф Мария Маерчик (в ЖЖ можно посмотреть в её журнале - abyss111.
Раз одежда, и в частности рубаха, есть аналог тела, то весьма опасно наделять её «душой» в виде крови. Если такую рубаху вовремя не постирать, она может стать опасной для владелицы как самостоятельная сущность, наделённая какой-то особой «неживой» жизнью:
Я по моей учительнице скажу [имеется в виду наставница в религиозных вопросах - изд.]. Она заднее полотно станушки [между ног] протягивала и тут [у пояса] булавкой закалывала. Ну, станушку, конечно, тёмную. Потом измыть [рубаху]. [До стирки], как покойника держать - дольше трёх дней нельзя. А дольше - так прощайся с ней [с рубахой].
Соб.: А почему?
Инф.: Это и грех, и для здоровья вредно. Все болезни пристанут. Боли будут страшные при менструации.
Соб.: А после месячных нужно в баню сходить?
Инф.: Надо подмыться, начиная с головы.
Соб.: С молитвой?
Инф.: С Исусовой. [Крестообразно, смоченными в воде руками, обмывается голова - от затылка ко лбу, затем так же крестообразно, сверху вниз - грудь и живот.] Основное для святости надо подмыться.
С месячными пускают молиться, только кадило не примАт, за свещу не берётся. И вдова может молиться, если больше не игрАт [не живет половой жизнью - изд.].
Шарангский р-н, Матрёна Фёдорова, ок. 1930 г. р., федосеевщины согл., “филимоновская” ветвь. Запись 22.07.1997 Новиковой Л. Н., Савельевой О. А.
(Взойду ли я на гору высокую, увижу ли я бездну глубокую… Старообрядческий фольклор Нижегородской обл. / Сост. и коммент. О.А. Савельевой и Л.Н. Новиковой. - Новосибирск - Изд-во СО РАН, филиал ГЕО - 2001. - VI, 15, с. 163).
Итак, рубаха, испачканная кровью, приобретает свою, особую магическую силу и может нанести вред владелице. Стирать её после трёх дней уже не имеет смысла - рубаха становится аналогом НЕЖИВОГО тела, и живая женщина, носящая такую рубаху, начинает как бы утягиваться «покойником» в мир мёртвых (болезни).
Сама женщина очищается омовением, причём скверна лежит на всём её теле. Но даже и в состоянии ритуальной скверны старообрядцы-беспоповцы, как видим, допускали женщин в моленную. Приведу ещё одно свидетельство:
[Настоящий текст является фрагментом беседы о правилах, принятых в спасовской женской обители в К***, где информантка проводила детство и юность.]
Собирательница: А баня была раз в неделю по субботам?
Информантка: Нет, реже. Баня была большая такая коробка, двери до потолка, а во дворе у нас водопроводы были везде, и на кухне, и в хлебном, и в предбаннике, и на улице были два крана...
Соб. : Раз в две недели, наверное, мылись?
Инф. : Да, а если бывает менструация и помыться нужно, так была железная печка, грели воду.
Соб. : А когда бывали женские дела, то в моленную не ходили?
Инф.: В моленную не запрещалось ходить, только нельзя было касаться книг, прикладываться к иконе.
Соб. : И читать, наверное, не пускали?
Инф. : Нет, читать можно было, кроме Апостола и Евангелия, это уж нельзя. На это были другие люди.
Кстовский р-н, Таисия Николаева, 1909 г.р., спасовское согл., “большой начал”. Запись 08.08.1994 Точилиной Л.Н., Савельевой О.А. Расшифровка фонограммы. .
(Взойду ли я на гору высокую, увижу ли я бездну глубокую… Старообрядческий фольклор Нижегородской обл. / Сост. и коммент. О.А. Савельевой и Л.Н. Новиковой. - Новосибирск - Изд-во СО РАН, филиал ГЕО - 2001. - VI, 17, с. 164).
Как видно из этих двух текстов, гораздо важнее было для соблюдения ритуальной чистоты моления прекращение половой жизни молящихся, особенно женщин, но отнюдь не наличие-отсутствие регул. Последние накладывали ограничение лишь на контакт со «святьём божественным». Такое либеральное отношение к «нечистоте» женщины у большеначальных спасовцев и филимоновской ветви федосеевцев в исследованных районах может объясняться тем, что беспоповцы не считали свои моленные храмами - в «последнее время», после исчезновения праведного (дониконовского поставления) духовенства подлинной благодати ни на чём нет, и подлинных таинств нет тоже. Есть лишь исполнение таинств мирянами «нужды ради». Кроме того, у старообрядцев роль женщин в духовной жизни общин была очень велика, поэтому, скажем, вдова, ещё имеющая «на рубахе», но не «играющая», могла быть заметной фигурой среди «молельщиков». Тем не менее, именно старообрядцы не раз напоминали нам, что кошек в алтарь пускают, а женщин - нет.
И в заключение экскурса вернёмся к первому сообщению. В примечании к этому тексту мы ссылаемся на П.И Мельникова (Андрея Печерского), который отмечал, что как раз у федосеевцев и филипповцев никакой поблажки не делалось и за ношение красных «рукавов» полагалась епитимья в 300 земных поклонов. Земные же поклоны, или метания - это очень нелёгкое гимнастическое упражнение. Напоминает падение вперёд, что мы разучивали на тренировках, только ноги не вытягиваются, а надобно рухнуть на колени, совершить глубокий поклон вперёд, коснувшись лбом земли, затем бойко вскочить - и тут же опять рухнуть.
Отчего же такая немилость красному цвету? Разве не понимали старообрядцы его значения в одежде девушек и молодых женщин? Понимали, хотя и не всегда усматривали в нём непосредственную связь с регулами, однако вполне справедливо видели в ношении красного пережитки язычества, проникновения которого в свою религиозную жизнь они боялись, как заразной болезни. Даже не увязывая напрямую кровь и красный цвет в одежде, они не могли не замечать связь между цветом и молодостью, репродуктивной силой. Они не могли не знать, что человек в красном заметен, а стало быть, привлекает к себе внимание. Старообрядцы, с их напряжённым ожиданием конца света, постоянно жили в противоречии. Оно состояло в том, что жизнь текла, как ей положено, и надо было растить детей, потом их женить-выдавать замуж, совершать обычный рутинный круговорот повседневного бытия, работать, делать необходимые дела, копить добро для тех же детей; а с другой стороны, видя многочисленные признаки приближающегося апокалипсиса, они делали всё, чтобы максимально «снять» телесность, умалить её влияние, поскольку «дух бодр, плоть убо немощна», и именно через тело дьявол подкрадывается к человеку. Чем меньше напоминаний о теле и его функциях - тем лучше (и это при том, что очень многие из тех, с кем мы разговаривали, на постных ханжей походили мало, отличаясь завидным крестьянским здравым смыслом). Но поскольку молодость - это пора «игр» во всех смыслах, а практическая сторона жизни требовала от нормальных родителей, пусть даже старообрядцев, пристроить детей, отсюда и выходили то там, то сям «скидочки». Даже в сельских общинах. Что уж говорить о городских, купеческих!
Но это уже совсем другая история.
(Продолжение: http://maria-gorynceva.livejournal.com/312784.html ).
Ссылки на пост очень вдохновляют на продолжение.
К последнему посту маленькое дополнение: Саша Чёрный в рассказе «Первое знакомство" упоминает песню, в которой «ахвицерик молодой» «ножкой топнул, ручкой хлопнул по белу Машу лицу». Песню эту, среди прочих, поёт деревенская девушка Дуня, и рассказчик относит этот образчик фольклора к разряду «городских хамских или бессмысленных» песен. А между тем, как мы теперь уже знаем, песня, хоть и могла быть действительно поздней, но корнями уходила в очень глубокую архаику. Недаром Дуня комментирует «с восторгом»: «Очень, стало быть, лихо хлопнул!» Она сама может уже и не знать, зачем нужно «лихо хлопать» девушек по щекам, но деревенская коллективная память предков явно отложилась в её голове в виде представления, что «так надо».
И второе: будучи лишена Интернета, пересмотрела пятую серию «Времени цыган», что была у меня скачана. В сцене свадьбы Перхана и Азры, после того, как жених переносит невесту через порог, и бабушка одаривает их хлебом (или чем там?), трое мужчин стегают его прутьями. «Жениха бьют, чтобы сила была», - комментирует сосед-тамада. Удары «ради силы» - из того же семантического поля обрядов, что и ритуальные пощёчины.
***
Собирательница (показывая на сарафан): Это как называют?
Информантка: Так и называют - сарафан.
Соб.: А не “китаешно”?
Инф.: Нет. Не положено носить никакую одежду [кроме традиционной - изд.]. Это одеяние (указывает на юбку с кофтой собирательницы) - немецко! Молитвы читать в таких одеяниях неполезно!
Соб.: А как вот вас в детстве одевали?
Инф.: Были маленькие - шили нам рубашки со станУшкой, так и ходили.
Соб.: До скольки лет?
Инф.: Лет до десяти.
Соб.: А из чего шили?
Инф.: Из ситчику, только чтоб не красного.
Соб.: А почему не из красного?
Инф.: Не одобряли его.
Соб.: А если девка невестилась?
Инф.: Когда на невесту - была скидочка.
Соб.: Могла она носить красные рукава?
Инф.: Могла.
Соб.: А фартуки вы носите?
Инф.: Да вот когда готовлю, убираюсь...
Соб.: Это по хозяйству, а вот на посЕдки, на моления?..
Инф.: Оно одинако: или надевай фартук, или нет. А на моление в фартуках не ходят.
[О старинном сарафане, сшитом на руках:] Положено рукам его и шить!
[Предпочтительно на моленную одежду должно использоваться домотканое полотно. Пояс же надевается поверх сарафана, завязывается узлом - на какой стороне, значения не имеет.]
Нижегородская обл., Шарангский р-н., Матрёна Фёдорова, ок. 1930 г. р., федосеевское согл., “филимоновская” ветвь. Запись 22.07.1997, Новиковой Л. Н., Савельевой О. А.
(Взойду ли я на гору высокую, увижу ли я бездну глубокую… Старообрядческий фольклор Нижегородской обл. / Сост. и коммент. О.А. Савельевой и Л.Н. Новиковой. - Новосибирск - Изд-во СО РАН, филиал ГЕО - 2001. - VI, 40, с. 170).
Итак, маленькие дети, как уже говорилось, могли ходить в одних рубашечках, но, как верно заметила Т.А. Бернштам, в XIX - XX вв. над ритуальной функцией одежды возобладала её социальная роль, поэтому богатые крестьяне старались одевать детей, как маленьких взрослых, особенно на праздники, а те, что победнее, шили детям одежду из новых тканей, хотя, по идее, детям не полагалась одежда из «новинЫ». Красный цвет на маленьких девочках, если строго следовать традиции, не одобрялся потому, что не полагался им, нечего было обозначать им. Однако наша рассказчица, естественно, при всей своей откровенности, таких вещей уже просто не знала - традиция в её детстве продолжала интенсивно распадаться.
В некоторых местностях девушки умудрялись ходить в рубахе вплоть до венца, но всё-таки надевание на девушку-подростка сарафана или панёвы (там, где ношению панёвы не предшествовал специальный девичий сарафанчик) имело сугубый практический смысл. Народное название месячных - «на белье», «на рубахе». Ни трусиков, ни штанишек наши крестьянские предки не носили (впрочем, о штанах разговор особый, бывали и исключения). Поэтому следовало скрывать каким-то верхним платьем то, что случалось «на рубахе». Ну, а те, которые ходили в рубахе до венца, по всей вероятности, надевали по две рубахи, либо поддевали под рубаху нижнюю юбку или отрезанную станушку старой рубахи (надо уточнить). В связи с надеванием «взрослой» одежды (панёвы или сарафана, дополнительных юбок под рубаху, фартука - между прочим, у русских, в отличие от цыган, в ряде местностей России бывшего атрибутом исключительно девичьего праздничного костюма) девушка получала дополнительные права - могла, например, начать кланяться старшим, а также менять свою походку (на «плавную», «пловинчатую» или наоборот, «дробную», «частую») и жестикуляцию. Именно в этот период её жизни в её костюме начинало появляться всё больше элементов красного цвета.
Другое название регул у русских - «мыться». Выражение «она моется» могло означать вовсе не чистоплотность девушки или женщины, но наличие у неё обыкновенного женского. «Снять рубаху», «отмыться» означало прекращение регул - временно или навсегда, «начать мыться, «замыться» - их возобновление. «Снять столько-то рубах» означало пережить названное количество менструальных циклов. «Отмыться» чаще всё же употреблялось по отношению к менопаузе.
Однако как же девушки и женщины решали определённые технические проблемы и избегали конфузов?
Ну, начнём с того, что не всегда они их и избегали. Случалось всякое. Так, одна моя коллега по экспедиции ИРиСК (Нижний Новгород) передала нам рассказ одной информантки преклонных лет:
- Бывало-т, сидишь на поседках, вдруг слышно: шмяк из которой-нито! (Сгусток - МГ) А другА соломки схватит и за ней подотрёт.
Но чтобы обезопасить себя от такого, женщины и девушки поступали очень просто - протягивали подол рубахи между ног сзади наперёд и закалывали спереди булавкой. Таким же образом индийские женщины низших каст сооружают себе из сари рабочие штанишки.
Именно поэтому версия диакона Кураева не выдерживает никакой критики. Ему, особенно при его отчаянной мизогинии, тонкости, наподобие описанных здесь, неизвестны. Более того, как мы увидим, у старообрядцев довольно гибкое отношение к женщинам в этом состоянии. Думаю, в Древней Руси женщины и девушки точно так же умели соорудить себе из рубах штанишки. А зимой, когда холодно, они, я думаю, наворачивали на себя, подобно деревенским бабам и девкам несколько столетий спустя, не одну рубаху и не одну верхнюю одёжку (про рубахи даже знаю точно, потому что известно, что Иван Грозный прибил свою невестку за то, что она, беременная на сносях, сидела в жаркий летний день в натопленном тереме в ОДНОЙ рубахе, что было крайне неприлично - надо было надеть, как минимум, две). Так что лужи крови, к которым примерзали ноги православных прихожанок - это плод необузданного фрейдистского воображения о. диакона. Интересно, в Дубровнике, в Константинополе, в Иерусалиме они тоже примерзали? А в Эфиопии? В Антиохии? В египетских скитах? Запрет на появление женщин в храме во время регул намного старше христианства - и даже иудаизма. Женщина в «эти дни» становится опасна. Но об этом - в следующий раз. Пока же ещё несколько слов об одежде и красном цвете.
Одежда, как известно, «моделирует» тело. Социвозрастные изменения, происходящие в жизни человека, отражаются в покрое и декоре одежды. Для мифологизирующего сознания и человек, и его одежда суть изоморфные метафоры Вселенной, космоса. Вот почему в определённых ритуальных ситуациях одежда может заменить человека. Вот почему библейские «ризы кожаные», данные Богом Адаму и Еве при изгнании из рая, в христианской экзегетике толкуются как физические тела (кто из Отцов Церкви первым выдвинул такое толкование, к сожалению, не помню, а искать в своей диссертации мне лень. Не исключено, что оно даже не христианское, а ещё иудейское). Об этом параллелизме тела и одежды хорошо писала украинская коллега, этнограф Мария Маерчик (в ЖЖ можно посмотреть в её журнале - abyss111.
Раз одежда, и в частности рубаха, есть аналог тела, то весьма опасно наделять её «душой» в виде крови. Если такую рубаху вовремя не постирать, она может стать опасной для владелицы как самостоятельная сущность, наделённая какой-то особой «неживой» жизнью:
Я по моей учительнице скажу [имеется в виду наставница в религиозных вопросах - изд.]. Она заднее полотно станушки [между ног] протягивала и тут [у пояса] булавкой закалывала. Ну, станушку, конечно, тёмную. Потом измыть [рубаху]. [До стирки], как покойника держать - дольше трёх дней нельзя. А дольше - так прощайся с ней [с рубахой].
Соб.: А почему?
Инф.: Это и грех, и для здоровья вредно. Все болезни пристанут. Боли будут страшные при менструации.
Соб.: А после месячных нужно в баню сходить?
Инф.: Надо подмыться, начиная с головы.
Соб.: С молитвой?
Инф.: С Исусовой. [Крестообразно, смоченными в воде руками, обмывается голова - от затылка ко лбу, затем так же крестообразно, сверху вниз - грудь и живот.] Основное для святости надо подмыться.
С месячными пускают молиться, только кадило не примАт, за свещу не берётся. И вдова может молиться, если больше не игрАт [не живет половой жизнью - изд.].
Шарангский р-н, Матрёна Фёдорова, ок. 1930 г. р., федосеевщины согл., “филимоновская” ветвь. Запись 22.07.1997 Новиковой Л. Н., Савельевой О. А.
(Взойду ли я на гору высокую, увижу ли я бездну глубокую… Старообрядческий фольклор Нижегородской обл. / Сост. и коммент. О.А. Савельевой и Л.Н. Новиковой. - Новосибирск - Изд-во СО РАН, филиал ГЕО - 2001. - VI, 15, с. 163).
Итак, рубаха, испачканная кровью, приобретает свою, особую магическую силу и может нанести вред владелице. Стирать её после трёх дней уже не имеет смысла - рубаха становится аналогом НЕЖИВОГО тела, и живая женщина, носящая такую рубаху, начинает как бы утягиваться «покойником» в мир мёртвых (болезни).
Сама женщина очищается омовением, причём скверна лежит на всём её теле. Но даже и в состоянии ритуальной скверны старообрядцы-беспоповцы, как видим, допускали женщин в моленную. Приведу ещё одно свидетельство:
[Настоящий текст является фрагментом беседы о правилах, принятых в спасовской женской обители в К***, где информантка проводила детство и юность.]
Собирательница: А баня была раз в неделю по субботам?
Информантка: Нет, реже. Баня была большая такая коробка, двери до потолка, а во дворе у нас водопроводы были везде, и на кухне, и в хлебном, и в предбаннике, и на улице были два крана...
Соб. : Раз в две недели, наверное, мылись?
Инф. : Да, а если бывает менструация и помыться нужно, так была железная печка, грели воду.
Соб. : А когда бывали женские дела, то в моленную не ходили?
Инф.: В моленную не запрещалось ходить, только нельзя было касаться книг, прикладываться к иконе.
Соб. : И читать, наверное, не пускали?
Инф. : Нет, читать можно было, кроме Апостола и Евангелия, это уж нельзя. На это были другие люди.
Кстовский р-н, Таисия Николаева, 1909 г.р., спасовское согл., “большой начал”. Запись 08.08.1994 Точилиной Л.Н., Савельевой О.А. Расшифровка фонограммы. .
(Взойду ли я на гору высокую, увижу ли я бездну глубокую… Старообрядческий фольклор Нижегородской обл. / Сост. и коммент. О.А. Савельевой и Л.Н. Новиковой. - Новосибирск - Изд-во СО РАН, филиал ГЕО - 2001. - VI, 17, с. 164).
Как видно из этих двух текстов, гораздо важнее было для соблюдения ритуальной чистоты моления прекращение половой жизни молящихся, особенно женщин, но отнюдь не наличие-отсутствие регул. Последние накладывали ограничение лишь на контакт со «святьём божественным». Такое либеральное отношение к «нечистоте» женщины у большеначальных спасовцев и филимоновской ветви федосеевцев в исследованных районах может объясняться тем, что беспоповцы не считали свои моленные храмами - в «последнее время», после исчезновения праведного (дониконовского поставления) духовенства подлинной благодати ни на чём нет, и подлинных таинств нет тоже. Есть лишь исполнение таинств мирянами «нужды ради». Кроме того, у старообрядцев роль женщин в духовной жизни общин была очень велика, поэтому, скажем, вдова, ещё имеющая «на рубахе», но не «играющая», могла быть заметной фигурой среди «молельщиков». Тем не менее, именно старообрядцы не раз напоминали нам, что кошек в алтарь пускают, а женщин - нет.
И в заключение экскурса вернёмся к первому сообщению. В примечании к этому тексту мы ссылаемся на П.И Мельникова (Андрея Печерского), который отмечал, что как раз у федосеевцев и филипповцев никакой поблажки не делалось и за ношение красных «рукавов» полагалась епитимья в 300 земных поклонов. Земные же поклоны, или метания - это очень нелёгкое гимнастическое упражнение. Напоминает падение вперёд, что мы разучивали на тренировках, только ноги не вытягиваются, а надобно рухнуть на колени, совершить глубокий поклон вперёд, коснувшись лбом земли, затем бойко вскочить - и тут же опять рухнуть.
Отчего же такая немилость красному цвету? Разве не понимали старообрядцы его значения в одежде девушек и молодых женщин? Понимали, хотя и не всегда усматривали в нём непосредственную связь с регулами, однако вполне справедливо видели в ношении красного пережитки язычества, проникновения которого в свою религиозную жизнь они боялись, как заразной болезни. Даже не увязывая напрямую кровь и красный цвет в одежде, они не могли не замечать связь между цветом и молодостью, репродуктивной силой. Они не могли не знать, что человек в красном заметен, а стало быть, привлекает к себе внимание. Старообрядцы, с их напряжённым ожиданием конца света, постоянно жили в противоречии. Оно состояло в том, что жизнь текла, как ей положено, и надо было растить детей, потом их женить-выдавать замуж, совершать обычный рутинный круговорот повседневного бытия, работать, делать необходимые дела, копить добро для тех же детей; а с другой стороны, видя многочисленные признаки приближающегося апокалипсиса, они делали всё, чтобы максимально «снять» телесность, умалить её влияние, поскольку «дух бодр, плоть убо немощна», и именно через тело дьявол подкрадывается к человеку. Чем меньше напоминаний о теле и его функциях - тем лучше (и это при том, что очень многие из тех, с кем мы разговаривали, на постных ханжей походили мало, отличаясь завидным крестьянским здравым смыслом). Но поскольку молодость - это пора «игр» во всех смыслах, а практическая сторона жизни требовала от нормальных родителей, пусть даже старообрядцев, пристроить детей, отсюда и выходили то там, то сям «скидочки». Даже в сельских общинах. Что уж говорить о городских, купеческих!
Но это уже совсем другая история.
(Продолжение: http://maria-gorynceva.livejournal.com/312784.html ).
Ссылки на пост очень вдохновляют на продолжение.