Христоверы (10).
Продолжение. Начало см. в СТАРЫЕ РУССКИЕ СЕКТЫ, Христоверы (1), Христоверы (2), Христоверы (3), Христоверы (4), Христоверы (5), Христоверы (6), Христоверы (7), Христоверы (8) и Христоверы (9).
Собрания христоверов происходили в каком-нибудь потаённом месте, которое на время собраний оберегалось особым караулом, "ради страха иудейска". Входящие в собрание приветствовали присутствующих: "мир вам", и получали ответ: "с миром к нам", после чего здоровались со всеми мужчинами и женщинами "по-христиански", то есть "братским святым целованием"; в некоторых "кораблях" вошедший кланялся в ноги "врастяжку" мужчинам, которые отвечали ему тем же, то есть падали на руки и кланялись в ноги, как "образу" и "иконе" Божества [1].
Переодевшись в длинные и широкие белые рубахи - символ "убелённых одежд", о которых говорится в 14-ой главе Откровения [2], и усевшись вдоль стен на лавки, "люди Божии" начинали петь духовные стихи. Понимая слова Давида: "пойте Господу новую песнь" в том смысле, что "петь одно и то же - дело мёртвое, Богу не угодное", они не терпели однообразных песнопений и всякий раз пытались разнообразить их. Все их песнопения рождались, так сказать, "экспромтом", тут же, на глазах у всех; никто специально их не сочинял. Духовные стихи появлялись из глубины сердечного чувства, под благодатным покровом смирения; своим бесконечным многообразием они выражали евангельский символ "рек воды живой", текущей в мир из недр Церкви, оплодотворённой Логосом-Христом.
Пение распевцев приводило христоверов в состояние сердечного умиления ("песенка, - по их выражению, - к Богу лесенка"). Внешним проявлением этого состояния являлись слёзы, обильные и неудержимые [3]. Проникаясь чувством собственнной греховности, "люди Божии" плакали громко, часто с криками и воплями, публично, забывая всякий стыд, исповедовались перед собранием, просили прощения у братьев и сестёр, взывали к Богу о помиловании. Иногда пение духовных стихов заглушалось надрывными женскими причитаниями, как над могилой умершего.
Чувство сокрушения, разрешившись в слезах, открытой исповеди и молитве, оставляло в душах христоверов ощущение необыкновенной лёгкости [4], подъёма духа и радости, сопровождающейся приливом необычайной взаимной нежности и любвеобилия: "люди Божии" начинали обниматься, целоваться, вытирать друг другу слёзы, поправлять одежду, волосы...
Затем начиналось собственно радение [5]. В народе радения были известны под названием "скаканий" или "кружений"; сами же христоверы называли их "духовною банею" или "пивом духовным" ("пивушко то человек плотскими устами не пьёт, а пьян живёт" [6]). "Благодать Св. Духа, - говорили христоверы, - напояет нас как бы пивом; от сего благодатного пива сердца наши исполняются веселием Духа Святого, и мы, будучи упоены Св. Духом, как пьяные, приходим в радостное и святое исступление".
Радения, по учению христоверов, имеют весьма важное значение; они служат тем же целям, что и пост, то есть имеют целью ослабление и измождение плоти. Радение - то же, что труд, усилие, совершаемое в религиозных целях; сами христоверы называли свои радения "работой Израилевой". Напряжение до предела возможностей приводит к состоянию транса; состояние телесного изнеможения и крайней психической концентрации являются преддверием блаженства, вратами, ведущими к великим духовным и физическим свершениям. В радениях умерщвляются плотские страсти, а душа радельщика обращается к Богу; все мысли и чувства человека устремляются к миру горнему. Радеющий всей душой желает "в небо улететь" и оттуда "птицу райскую сманить", то есть привлечь к себе благодать Св. Духа.
Для оправдания своего обряда верчения до изнеможения христоверы ссылались на слова Евангелия о том, что Иисус Христос молился в вертограде (устар. "сад", "виноградник") Гефсиманском до кровавого пота [7]. Вращаясь в экстатической пляске, "люди Божии" как бы превращались в сынов Божиих, становились "христами" [8]. Иногда Дух Святой "накатывал" на христоверов не сразу, и поэтому радения часто продолжались далеко за полночь, а в некоторых случаях и всю ночь, до рассвета. Пот [9] лился с радеющих градом; платье промокало так, что "нигде нет сухого места"; пол смачивался потом, точно после дождя (по этой причине христоверы называли радение "баней возрождения").
Кто понимает нерасторжимость духа и тела, не может не понимать и того, что когда ликует дух, не может оставаться в спокойствии тело. Без сомнения, как всякое чувство в нас вызывает ответную реакцию тела, так и обратно: движения тела, по крайней мере, некоторые, особенные, могут усилить уже имеющееся чувство, довести его до высших степеней напряжения. Религиозные переживания можно развить и обогатить духовным упражнением, практикой; в усилиях, которые человек делает к спасению, он помогает действовать над собою благодатным силам Божиим. Он должен возбуждать в себе эти благодатные переживания, приучать к ним свою душу и искать для этого возбуждения средств, не пренебрегая даже и физическими, если б они нашлись. Радение и является комплексом таких средств.
Продолжение см. Христоверы (11).
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
[1] Представить себе земные поклоны христоверов друг другу можно по гравюре К. Крыжановского - "Масленица. Прощёный день в крестьянской семье" (по рисунку Н.И. Соколова).
[2] Белый цвет повсюду отождествляется с высшей духовной ("царской") властью. Белый цвет есть также цвет потусторонних существ. Вот почему привидения представляются белыми (бледными).
[3] "Слёзы начинают источаться потому, что приблизилось рождение духовного младенца" (св. Исаак Сирин).
[4] По наблюдениям самих "людей Божиих", ощущение лёгкости и восторженной радости есть следствие их долгих постов ("выход из страданий Голгофы в радость Пасхи"). "Раз, когда я выдержал пятидневный пост, - говорил один христовер, - мне далась такая лёгкость, что и я плясал". "Мне самому случалось, - рассказывал другой христовер, - после долгого воздержания от плотского греха и строгого поста, на собраниях плакать, как никогда не плакивал, просил у братий и сестёр прощения, каялся во слезах и, когда меня прощали, на меня нападал смех и такая становилась на душе лёгкость и радость, что прыгал до изнеможения".
[5] Слово это употребляется в смысле радения к Богу, то есть усердия соединиться с Ним.
[6] Развёрнутый психологический комментарий к этой "хлыстовской" поговорке дал В. Розанов: "Нужно некоторое сладкое опьянение человеку; Ной был праотец, но раз и он был пьян, и четыре тысячелетия людских поколений не видят в этом греха. Только Хам осудил его, но он был "хам"... Человек испытывает потребность в экстазе - в бурлении крови, в напряжённой сгущённости чувств, когда жизнь вызывает радость и трепет. Поэтому благословенно духовное "пиво" и благословен тот мистический восторг, испытав который, человек говорит: "Живу и хочу ещё жить!" Здесь именно семена жизни. Тут - sanctum sanctorum ("святое святых") истории, - то, чего касаться человеку не следует и только беречь, лелеять; прислушиваться к сердцу своему - чувствует ли оно животворящее дыхание Духа Святого. И, если есть эта восприимчивость к веяниям Бога, к шелесту риз Его, к скрытой музыке мира, - обильно наполнять ею жизнь, до головокружения, до исступления, до задыхания, ибо это и есть сама жизнь".
[7] По учению йогов, половая (психическая) сила под названием Кундалини-шакти "дремлет" внизу, у корней позвоночника, свернувшись треугольником вокруг себя, как змея. Во время медитации йог концентрирует жизненный флюид - "прану" и, благодаря ритмическому дыханию, с каждым вдохом ударяет змею по голове. Змея пробуждается, растягивается и начинает своё восхождение по позвоночному столбу. По мере подъёма половая сила Кундалини постепенно очищается и преобразуется (сублимирует) в силу "мозговую", душевную и, наконец, духовную ("оджас"). Только у человеческих существ может свершиться скопление "оджас". Ни один мужчина и ни одна женщина не могут быть действительно духовными, прежде чем половая сила будет претворена в "оджас".
По описаниям Рамакришны, до восхождения Кундалини на уровень сердца, где начинает проявляться божественное сияние, человек, сосредоточиваясь, ещё может говорить. Но когда восходящая энергия Кундалини достигает горла, он не может больше ни говорить, ни слышать ни о чём, кроме Бога. Затем наступает безмолвие. На уровне ресниц является в самадхи (экстазе) видение высшей души - Параматман; только один туго натянутый покров отделяет человека от Абсолютного Существа. Кажется, что растворяешься в нём, но это не так: нужно 21 день пребывать в непрерывном напряжении, удерживая Кундалини на уроане ресниц, чтобы отсюда достичь последней седьмой плоскости (чакры), где слышен "ОМ", совершенный звук, обнимающий громадную симфонию вселенной. Всё кончено. Это Нирвикальпа-самадхи, откуда вывести может только чудо.
Само собой разумеется, что этот страшный подъём великого змея, вызывающий прилив крови к голове, должен иметь фатальный исход, если он доведён до конца. Рамакришна говорит о мурашках, бегающих с самого начала по телу, с головы до ног. Он видит огненных мошек, светящиеся туманы, расплавленный металл. Грудь краснеет и сохраняет кирпично-красно-золотистый оттенок. Всё тело горит. На коже выступают мельчайшие капельки крови (ср. Лк. 22:44).
[8] Славянский корень "вертеть(ся)" родственен древнепрусскому "wirst" ("становиться"), откуда немецкое "Werden" ("становление").
[9] Пот - это пар кипящей энергии. Пот является метафорой внутреннего магического жара.
Собрания христоверов происходили в каком-нибудь потаённом месте, которое на время собраний оберегалось особым караулом, "ради страха иудейска". Входящие в собрание приветствовали присутствующих: "мир вам", и получали ответ: "с миром к нам", после чего здоровались со всеми мужчинами и женщинами "по-христиански", то есть "братским святым целованием"; в некоторых "кораблях" вошедший кланялся в ноги "врастяжку" мужчинам, которые отвечали ему тем же, то есть падали на руки и кланялись в ноги, как "образу" и "иконе" Божества [1].
Переодевшись в длинные и широкие белые рубахи - символ "убелённых одежд", о которых говорится в 14-ой главе Откровения [2], и усевшись вдоль стен на лавки, "люди Божии" начинали петь духовные стихи. Понимая слова Давида: "пойте Господу новую песнь" в том смысле, что "петь одно и то же - дело мёртвое, Богу не угодное", они не терпели однообразных песнопений и всякий раз пытались разнообразить их. Все их песнопения рождались, так сказать, "экспромтом", тут же, на глазах у всех; никто специально их не сочинял. Духовные стихи появлялись из глубины сердечного чувства, под благодатным покровом смирения; своим бесконечным многообразием они выражали евангельский символ "рек воды живой", текущей в мир из недр Церкви, оплодотворённой Логосом-Христом.
Пение распевцев приводило христоверов в состояние сердечного умиления ("песенка, - по их выражению, - к Богу лесенка"). Внешним проявлением этого состояния являлись слёзы, обильные и неудержимые [3]. Проникаясь чувством собственнной греховности, "люди Божии" плакали громко, часто с криками и воплями, публично, забывая всякий стыд, исповедовались перед собранием, просили прощения у братьев и сестёр, взывали к Богу о помиловании. Иногда пение духовных стихов заглушалось надрывными женскими причитаниями, как над могилой умершего.
Чувство сокрушения, разрешившись в слезах, открытой исповеди и молитве, оставляло в душах христоверов ощущение необыкновенной лёгкости [4], подъёма духа и радости, сопровождающейся приливом необычайной взаимной нежности и любвеобилия: "люди Божии" начинали обниматься, целоваться, вытирать друг другу слёзы, поправлять одежду, волосы...
Затем начиналось собственно радение [5]. В народе радения были известны под названием "скаканий" или "кружений"; сами же христоверы называли их "духовною банею" или "пивом духовным" ("пивушко то человек плотскими устами не пьёт, а пьян живёт" [6]). "Благодать Св. Духа, - говорили христоверы, - напояет нас как бы пивом; от сего благодатного пива сердца наши исполняются веселием Духа Святого, и мы, будучи упоены Св. Духом, как пьяные, приходим в радостное и святое исступление".
Радения, по учению христоверов, имеют весьма важное значение; они служат тем же целям, что и пост, то есть имеют целью ослабление и измождение плоти. Радение - то же, что труд, усилие, совершаемое в религиозных целях; сами христоверы называли свои радения "работой Израилевой". Напряжение до предела возможностей приводит к состоянию транса; состояние телесного изнеможения и крайней психической концентрации являются преддверием блаженства, вратами, ведущими к великим духовным и физическим свершениям. В радениях умерщвляются плотские страсти, а душа радельщика обращается к Богу; все мысли и чувства человека устремляются к миру горнему. Радеющий всей душой желает "в небо улететь" и оттуда "птицу райскую сманить", то есть привлечь к себе благодать Св. Духа.
Для оправдания своего обряда верчения до изнеможения христоверы ссылались на слова Евангелия о том, что Иисус Христос молился в вертограде (устар. "сад", "виноградник") Гефсиманском до кровавого пота [7]. Вращаясь в экстатической пляске, "люди Божии" как бы превращались в сынов Божиих, становились "христами" [8]. Иногда Дух Святой "накатывал" на христоверов не сразу, и поэтому радения часто продолжались далеко за полночь, а в некоторых случаях и всю ночь, до рассвета. Пот [9] лился с радеющих градом; платье промокало так, что "нигде нет сухого места"; пол смачивался потом, точно после дождя (по этой причине христоверы называли радение "баней возрождения").
Кто понимает нерасторжимость духа и тела, не может не понимать и того, что когда ликует дух, не может оставаться в спокойствии тело. Без сомнения, как всякое чувство в нас вызывает ответную реакцию тела, так и обратно: движения тела, по крайней мере, некоторые, особенные, могут усилить уже имеющееся чувство, довести его до высших степеней напряжения. Религиозные переживания можно развить и обогатить духовным упражнением, практикой; в усилиях, которые человек делает к спасению, он помогает действовать над собою благодатным силам Божиим. Он должен возбуждать в себе эти благодатные переживания, приучать к ним свою душу и искать для этого возбуждения средств, не пренебрегая даже и физическими, если б они нашлись. Радение и является комплексом таких средств.
Продолжение см. Христоверы (11).
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
[1] Представить себе земные поклоны христоверов друг другу можно по гравюре К. Крыжановского - "Масленица. Прощёный день в крестьянской семье" (по рисунку Н.И. Соколова).
[2] Белый цвет повсюду отождествляется с высшей духовной ("царской") властью. Белый цвет есть также цвет потусторонних существ. Вот почему привидения представляются белыми (бледными).
[3] "Слёзы начинают источаться потому, что приблизилось рождение духовного младенца" (св. Исаак Сирин).
[4] По наблюдениям самих "людей Божиих", ощущение лёгкости и восторженной радости есть следствие их долгих постов ("выход из страданий Голгофы в радость Пасхи"). "Раз, когда я выдержал пятидневный пост, - говорил один христовер, - мне далась такая лёгкость, что и я плясал". "Мне самому случалось, - рассказывал другой христовер, - после долгого воздержания от плотского греха и строгого поста, на собраниях плакать, как никогда не плакивал, просил у братий и сестёр прощения, каялся во слезах и, когда меня прощали, на меня нападал смех и такая становилась на душе лёгкость и радость, что прыгал до изнеможения".
[5] Слово это употребляется в смысле радения к Богу, то есть усердия соединиться с Ним.
[6] Развёрнутый психологический комментарий к этой "хлыстовской" поговорке дал В. Розанов: "Нужно некоторое сладкое опьянение человеку; Ной был праотец, но раз и он был пьян, и четыре тысячелетия людских поколений не видят в этом греха. Только Хам осудил его, но он был "хам"... Человек испытывает потребность в экстазе - в бурлении крови, в напряжённой сгущённости чувств, когда жизнь вызывает радость и трепет. Поэтому благословенно духовное "пиво" и благословен тот мистический восторг, испытав который, человек говорит: "Живу и хочу ещё жить!" Здесь именно семена жизни. Тут - sanctum sanctorum ("святое святых") истории, - то, чего касаться человеку не следует и только беречь, лелеять; прислушиваться к сердцу своему - чувствует ли оно животворящее дыхание Духа Святого. И, если есть эта восприимчивость к веяниям Бога, к шелесту риз Его, к скрытой музыке мира, - обильно наполнять ею жизнь, до головокружения, до исступления, до задыхания, ибо это и есть сама жизнь".
[7] По учению йогов, половая (психическая) сила под названием Кундалини-шакти "дремлет" внизу, у корней позвоночника, свернувшись треугольником вокруг себя, как змея. Во время медитации йог концентрирует жизненный флюид - "прану" и, благодаря ритмическому дыханию, с каждым вдохом ударяет змею по голове. Змея пробуждается, растягивается и начинает своё восхождение по позвоночному столбу. По мере подъёма половая сила Кундалини постепенно очищается и преобразуется (сублимирует) в силу "мозговую", душевную и, наконец, духовную ("оджас"). Только у человеческих существ может свершиться скопление "оджас". Ни один мужчина и ни одна женщина не могут быть действительно духовными, прежде чем половая сила будет претворена в "оджас".
По описаниям Рамакришны, до восхождения Кундалини на уровень сердца, где начинает проявляться божественное сияние, человек, сосредоточиваясь, ещё может говорить. Но когда восходящая энергия Кундалини достигает горла, он не может больше ни говорить, ни слышать ни о чём, кроме Бога. Затем наступает безмолвие. На уровне ресниц является в самадхи (экстазе) видение высшей души - Параматман; только один туго натянутый покров отделяет человека от Абсолютного Существа. Кажется, что растворяешься в нём, но это не так: нужно 21 день пребывать в непрерывном напряжении, удерживая Кундалини на уроане ресниц, чтобы отсюда достичь последней седьмой плоскости (чакры), где слышен "ОМ", совершенный звук, обнимающий громадную симфонию вселенной. Всё кончено. Это Нирвикальпа-самадхи, откуда вывести может только чудо.
Само собой разумеется, что этот страшный подъём великого змея, вызывающий прилив крови к голове, должен иметь фатальный исход, если он доведён до конца. Рамакришна говорит о мурашках, бегающих с самого начала по телу, с головы до ног. Он видит огненных мошек, светящиеся туманы, расплавленный металл. Грудь краснеет и сохраняет кирпично-красно-золотистый оттенок. Всё тело горит. На коже выступают мельчайшие капельки крови (ср. Лк. 22:44).
[8] Славянский корень "вертеть(ся)" родственен древнепрусскому "wirst" ("становиться"), откуда немецкое "Werden" ("становление").
[9] Пот - это пар кипящей энергии. Пот является метафорой внутреннего магического жара.