За одним пультом. (5)
1. http://imb-irj.livejournal.com/201122.html
2. http://imb-irj.livejournal.com/201710.html
3. http://imb-irj.livejournal.com/202148.html
4. http://imb-irj.livejournal.com/202445.html
Мы с Анни гуляем в деревушке на озере, идём есть мороженое и она мягко настаивает на том, чтобы меня угостить. Сидим на мостках,болтаем в воде ногами, и смотрим на проплывающих рыб.
Идём по улочке и я застываю в изумлении: в стену старинного дома встроен аквариум, полный форели.
Моя первая мысль, что у нас бы стекло тут же разбили и пожарили форель на костре.
Мы карабкаемся на гору. Постепенно и деревушка, и озеро в форме полумесяца скрываются из вида, вокруг только горы. "Вот они, первозданные Альпы, представь, мы в семнадцатом веке,"- говорю я Анни. И в этот момент рядом с дорогой появляется зелёный пластиковый контейнер, для мусора.
"И мусор тоже из семнадцатого века"- говорит Анни, и мы принимается хохотать. Во время подъёма мы тренируем друг друга: она меня - в английской грамматике, я её в русской.
И я читаю ей стихи, Анни очень любит слушать русские стихи.
На вершине горы, к моему удивлению, нас опять настигает цивилизация:
огромный деревянный ресторан-кафе-гостиница, с громадной террасой с видом на горы. И пока другие оркестранты оккупируют большие деревянные столы, мы с Анной устраиваемся снаружи на лавочке (экономим деньги), и она достаёт из рюкзака книжку, и протягивает мне, с просьбой прочитать вслух.
Это стихи Арсения Тарковского, имя которого мне абсолютно незнакомо.
К нам подходит симпатичнейший юноша, тёмные глаза, светлые кудри, и милая застенчивая улыбка: " вы говорите по-русски, я слышал? А можно мне с вами познакомиться? Меня зовут Иржи, я из Чехии. А это тоже Иржи - мой друг, он тоже из Чехии, и по-русски понимает, но говорить стесняется."
Невысокого роста очкастенький друг застенчиво кивает из-за его спины.
Оба Иржика оказались кларнетистами из нашего оркестра, и наша компания увеличилась. К тому же они прилично говорили по-немецки, поэтому, мы общались сразу на трёх языках на четырёх человек. Немецкого я не знала, но какие-то элементарные вещи уже начала понимать. Или мне переводили.
Как-то после ужина Анни взяла меня с собой, в гости к родственникам.
Дядя с женой, и двое их детей усадили меня на балконе под звёздами, налили мне сока, и начали меня расспрашивать про Москву и про нашу жизнь. Им было по-настоящему интересно.
А когда выяснилось, что в Москве одиннадцать миллионов жителей, дядя засмеялся и сказал: "у нас во всей Австрии только девять!".
Я, в свою очередь, тоже задавала много вопросов, например меня заинтересовало, почему в австрийских семьях обычно трое и больше детей (у Анни например, было ещё двое сестёр и младший брат).
"Трое, это ещё не много, нас - одиннадцать (у Анниной мамы было десять братьев и сестёр)"- заметил дядя. Тут уже мне пришлось удивлённо смеяться и стучать себя по коленкам.
"Нас двое только"- призналась я, и рассказала про своего младшего братишку.
На следующий вечер Анни попросила меня снова зайти снова, и дядя вручил мне пакет с одеждой - для моего младшего брата.
"Мой младший из этого вырос, возьми, надеюсь подойдёт по размеру"- просто сказал он. Я удивилась и взяла пакет. Сумка у меня и так была полупустая. Наверное, родственники Анни посмотрели на то, как я была одета, и решили немного помочь.
Все вещи были чисто постираны, выглажены и тщательно сложены.
Я действительно отдала их брату, кроме одного жёлтого свитера, который подошел мне по размеру. Я его ещё года три потом носила.
Как сейчас говорят, он был базовой вещью моего гардероба.
( продолжение следует)
2. http://imb-irj.livejournal.com/201710.html
3. http://imb-irj.livejournal.com/202148.html
4. http://imb-irj.livejournal.com/202445.html
Мы с Анни гуляем в деревушке на озере, идём есть мороженое и она мягко настаивает на том, чтобы меня угостить. Сидим на мостках,болтаем в воде ногами, и смотрим на проплывающих рыб.
Идём по улочке и я застываю в изумлении: в стену старинного дома встроен аквариум, полный форели.
Моя первая мысль, что у нас бы стекло тут же разбили и пожарили форель на костре.
Мы карабкаемся на гору. Постепенно и деревушка, и озеро в форме полумесяца скрываются из вида, вокруг только горы. "Вот они, первозданные Альпы, представь, мы в семнадцатом веке,"- говорю я Анни. И в этот момент рядом с дорогой появляется зелёный пластиковый контейнер, для мусора.
"И мусор тоже из семнадцатого века"- говорит Анни, и мы принимается хохотать. Во время подъёма мы тренируем друг друга: она меня - в английской грамматике, я её в русской.
И я читаю ей стихи, Анни очень любит слушать русские стихи.
На вершине горы, к моему удивлению, нас опять настигает цивилизация:
огромный деревянный ресторан-кафе-гостиница, с громадной террасой с видом на горы. И пока другие оркестранты оккупируют большие деревянные столы, мы с Анной устраиваемся снаружи на лавочке (экономим деньги), и она достаёт из рюкзака книжку, и протягивает мне, с просьбой прочитать вслух.
Это стихи Арсения Тарковского, имя которого мне абсолютно незнакомо.
К нам подходит симпатичнейший юноша, тёмные глаза, светлые кудри, и милая застенчивая улыбка: " вы говорите по-русски, я слышал? А можно мне с вами познакомиться? Меня зовут Иржи, я из Чехии. А это тоже Иржи - мой друг, он тоже из Чехии, и по-русски понимает, но говорить стесняется."
Невысокого роста очкастенький друг застенчиво кивает из-за его спины.
Оба Иржика оказались кларнетистами из нашего оркестра, и наша компания увеличилась. К тому же они прилично говорили по-немецки, поэтому, мы общались сразу на трёх языках на четырёх человек. Немецкого я не знала, но какие-то элементарные вещи уже начала понимать. Или мне переводили.
Как-то после ужина Анни взяла меня с собой, в гости к родственникам.
Дядя с женой, и двое их детей усадили меня на балконе под звёздами, налили мне сока, и начали меня расспрашивать про Москву и про нашу жизнь. Им было по-настоящему интересно.
А когда выяснилось, что в Москве одиннадцать миллионов жителей, дядя засмеялся и сказал: "у нас во всей Австрии только девять!".
Я, в свою очередь, тоже задавала много вопросов, например меня заинтересовало, почему в австрийских семьях обычно трое и больше детей (у Анни например, было ещё двое сестёр и младший брат).
"Трое, это ещё не много, нас - одиннадцать (у Анниной мамы было десять братьев и сестёр)"- заметил дядя. Тут уже мне пришлось удивлённо смеяться и стучать себя по коленкам.
"Нас двое только"- призналась я, и рассказала про своего младшего братишку.
На следующий вечер Анни попросила меня снова зайти снова, и дядя вручил мне пакет с одеждой - для моего младшего брата.
"Мой младший из этого вырос, возьми, надеюсь подойдёт по размеру"- просто сказал он. Я удивилась и взяла пакет. Сумка у меня и так была полупустая. Наверное, родственники Анни посмотрели на то, как я была одета, и решили немного помочь.
Все вещи были чисто постираны, выглажены и тщательно сложены.
Я действительно отдала их брату, кроме одного жёлтого свитера, который подошел мне по размеру. Я его ещё года три потом носила.
Как сейчас говорят, он был базовой вещью моего гардероба.
( продолжение следует)