Узелки, 21-40
Все узелки: 1-20, 21-40, 41-60, 61-80, 81-95
Продолжаю свою серию постов "Узелки", сегодня очередная двадцатка.
Но сначала, для создания соответствующего настроения - песенка, написанная в том же 1988 году:
Лепет
Кап-кап-кап-кап капает,
Кап, как никогда,
Буль-буль-буль-буль-
Бульвары орошает
Чмок-чмок-чмок-чмок-
Чмокрая вода,
Дзинь-линь, льет ливень,
Молнии сверкают.
Пуль-пуль-пуль, по улице
Свою я маму вел,
Тук-тук, ту, которой надо знать,
Чего я встал?
Мама, мама, подожди,
Спросить чего нашел:
Дядя просто в лужу сел,
Или в детство впал?
Не сбежит твоя работа,
Еще рано. Хе!
Мама, я попрыгаю?
Да ладно, буду цел.
По ступ-ступ ступеньке мокрой,
На одной ноге...
Оступ-ступ-ступ-ступ-ступился,
Стук-стук-стук, слетел.
Дождь покапал и прошел,
Очень хорошо!
Но шлеп-шлепая вот так,
Разве будешь тих?
Гули-гули, голуби!
Мама, смотри! Ну чё!
Я ж не в лужу пруся я,
Я ж погладить их.
21. По утрам самым праздником было, когда уже разбудят, а времени еще достаточно залезть в постель к маме и еще полежать рядом. Папа ходил по комнате, собирался на работу, мы о чем-то говорили. Но я в основном ждал, пока папа скажет что-нибудь свое излюбленное. Или: "Вставай, нацмен, работать пора", или "Проспишь царствие небесное", или "Дети в школу собирайтесь, петушок пропел давно".
22. Вообще, у папы был набор фраз, которые всем очень нравились и которые говорились всегда. Во время еды он говорил: "Рубай компот, он жирный, в нем муха варилась". Когда надо выходить из трамвая: "Выходи строиться". Когда ехал в отпуск: "Солнце светит и палит, едет в отпуск замполит". Если случалось выпить, то он всегда спрашивал по ильф-петровски: "Бог есть?", и я знал, что на любой мой ответ он скажет: "Ну, будем здоровы". Обычно я отвечал, что бога нет, и обижался, так как папа к этому всегда несерьезно относился. Я пытался ответить так, чтобы папа ответил не: "Будем здоровы", а что-нибудь еще. Но у меня не получалось, естественно. И еще при этом воспоминании у меня всегда почему-то возникает побочное воспоминание. На машине мы выезжаем на какую-то улицу, а впереди поперек нее какое-то своеобразное здание. Помню, что своеобразное, а какое точно забыл, может, церковь.
23. Готовились к утреннику в садике, наверное, на меня надели белые гольфы. Мне налили в стакан чай, и его надо было налить в блюдце, что всегда делали лет до 10. Тогда мне было года два-три, не больше, но я сам взялся за стакан. Обжег пальцы, выронил стакан, гольфы стали желто-розовыми. Вроде бы больно было. Помню, лечили меня, как не помню, мама помнит.
24. Ходили на ипподром. Лошади бегали, я про себя загадал на пятую лошадь, она пришла один раз второй, один раз третьей. Я был доволен. С ипподрома шли, видели настоящий самолет на постаменте, кажется, в парке культуры.
25. Наверняка помню, что в тот же день, когда ходили на ипподром, на обед была каша, и мне рассказали, как ели кашу Кутузов и Суворов. Поспорили они, кто быстрее съест, положили по 1000 рублей, принесли им по горшку каши и тарелки. Кутузов, чтобы не терять времени, стал есть, обжигаясь, прямо из горшка. А Суворов спокойно переложил кашу в тарелку и, загребая ложкой с краев, где быстрее остывает, съел все, взял деньги и ушел. Это меня учили быстро кашу есть. А я думал, что это анекдот, у нас в саду как раз первые детские анекдоты появились. Так и спросил: "Это анекдот?" Нет, говорят, было на самом деле.
26. Есть в детстве никогда не охота, но если понравится что-то, запоминается. Что-то уж очень вкусное нам давали в саду, типа творожников. Обычно творожникам всяким радовались, потому что по сравнению с кашами гораздо приятнее. А тут действительно вкус был восхитительный. Даже соревновались, кто больше добавки попросит. Один хвастался, что просил четыре раза, но ему никто не поверил. А в другой раз давали холодный свекольный суп, который я любил. Я решил съесть раньше всех, а заодно посчитать, сколько ложек в тарелке. Дома потом маме хвастался: "Съел раньше всех, всего за 29 ложек". Ее очень веселила моя логика. А логика на самом деле есть. Если есть не охота, то набираешь по пол ложки обычно. А тут я ел полными ложками. И еще по поводу свекольного борща, один парень уверял меня, что писять будем фиолетовым. Мне и самому казалось это очевидным, однако, черта с два, проверял.
27. Один раз хорошая еда привела меня вообще в благостное настроение. Всегда кормят, кормят, спросишь: куда так много? Отвечают: чтобы с голоду не умереть. А что такое голод, я и не представлял. А один раз проголодался. Так интересно было. А мама сделала картошку тушеную с мясом, очень понравилось. А потом еще были мультфильмы про Маути Мауса, и жизнь вообще показалась счастьем.
28. У папы я один раз спросил, сколько у него в части человек служит. Просто захотелось сказать: "Ух ты!" А он говорит: военная тайна. Я говорю: никому не скажу. А он говорит: ты не скажешь, а вдруг где шпион сидит. Я спрашиваю: где? Он говорит: а под диваном. Я ныряю под диван, там нет никого. А в шкафу? Открываю шкаф, нет никого. А под столом? Нет никого. А под шкафом? Нет никого. Папа улыбается. Так и не сказал.
29. Стоял один раз во дворе, смотрел, как качаются на качелях. Решил посмотреть сзади, получил качелями по переносице. Шел домой, плакал. Потом ходил с синяками вокруг глаз несколько недель.
30. Помню всякие мелочи, отдельные кадры. Например, что нас научили по музыке узнавать Неаполитанский танец Чайковского. Другой кадр: я стаю в саду у пианино, кто-то играет. Кажется, девочка по имени Жанна, мне нравилось это имя. А еще у нас в саду было восемь Наташ. Помню кадр: рама от картины. Откуда он, ничуть не помню. Помню кадр с утренней зарядкой. С елкой посреди комнаты. С каким-то дождем за стеклом. Совершенно бессвязные картинки.
31. Была у нас игра: прилепи нос. На стене висела морда и нос ей надо было приставить с закрытыми глазами. Я приставил его к глазу, между прочим, ближе всех, зря смеялись. Еще играли в игру: разложить картинки на две кучки, в одну, где мальчик поступает хорошо, а в другую, где плохо.
32. К какому-то утреннику я выучил стихотворение про мальчика Помогая. Потом всегда, когда просили меня рассказать "какой-нибудь стишок", я, чтобы отвязаться, всегда читал про мальчика Помогая. Мама смеялась надо мной, потому что продолжалось это не один год. Я и сейчас в целом этот стишок помню.
33. По телевизору показывали кино, как мальчик потерял шестеренку и искал ее. Во дворе потом мы нашли шестеренку и я сказал: "Вот, смотрите, шестеренка". Впрочем, мы договорились потом, что это пятеренка, так как зубьев было всего пять.
34. Я гуляю во дворе, а какие-то парни постарше зовут своего друга: "Витя!". Я оборачиваюсь, спрашиваю: "Чего?" - "Да не тебя. Витя!" - "Чего?" - "Да не тебя. Витя!" Я чуть не плачу, думаю, дразнятся. А они смеются, плохие.
35. С мамой мы пошли куда-то по делам ее работы. Дяденька, который там был, сказал: "Подождите", и подарил мне шикарную коробку с пластилином.
36. В садике кто-то разбил градусник. Ртуть вылилась, воспитательница стала ее собирать. Достала рублевую бумажку (хорошо помню), а нам сказала, чтобы отошли, потому что ртуть все-таки. Но нам было интересно смотреть, что ртуть бегала от бумажки, как живая. Никто не отошел, чем поставили воспитательницу в неприятное положение: и ртуть не ловится, и дети не отходят.
37. Играли с воспитательницей в шахматы. Естественно, умели только мало-мало ходить и больше ничего. Воспитательница всех обыгрывала. Вдруг один мальчик пошел слоном так, что король оказался под шахом, а воспитательница этого не заметила и не закрылась. Мальчик забрал ее короля. Мы все обрадовались, что наша взяла. Но воспитательница совершенно справедливо сказала, что шах надо объявлять, и, значит, выигрыш не считается. Я, помню, обиделся за этого мальчика.
38. Всякие мельчи. Недалеко от дома у нас был корт, где пускали модели самолетов, мы ходили смотреть. Как-то мы сами запускали воздушного змея из палочек и полиэтилена.
39. Дима склеивал из конструктора модель самолета, а у меня были два пластмассовых самолета-биплана, любимые игрушки. Был у нас металлический конструктор, из которого можно было делать разные машинки. Еще из игрушек у меня были: кубики разных цветов, Буратино - старая пластмассовая кукла, еще Димина, несколько тряпичных игрушек, которые здорово пахли пылью и которые жрала моль, разные солдатики. Складывали игрушки мы в большой деревянный короб, который стоял в нашей с Димой комнате.
40. Помню, что если идти по Революционной вниз, то придешь к Оврагу Подпольщиков, а если вверх - там большая улица, а если перпендикулярно, то Димина школа. А еще помню, какой в Куйбышеве цирк снаружи, а какой внутри не помню. А на углу нашего, или следующего дома была какая-то голубая будка, мы туда ходили, но не помню, что там. Наши дома перекрашивали, то ли из розового в желтый, то ли наоборот, точно не помню. Помню розово-желтый дом и поднимающуюся малярную люльку.
Продолжаю свою серию постов "Узелки", сегодня очередная двадцатка.
Но сначала, для создания соответствующего настроения - песенка, написанная в том же 1988 году:
Лепет
Кап-кап-кап-кап капает,
Кап, как никогда,
Буль-буль-буль-буль-
Бульвары орошает
Чмок-чмок-чмок-чмок-
Чмокрая вода,
Дзинь-линь, льет ливень,
Молнии сверкают.
Пуль-пуль-пуль, по улице
Свою я маму вел,
Тук-тук, ту, которой надо знать,
Чего я встал?
Мама, мама, подожди,
Спросить чего нашел:
Дядя просто в лужу сел,
Или в детство впал?
Не сбежит твоя работа,
Еще рано. Хе!
Мама, я попрыгаю?
Да ладно, буду цел.
По ступ-ступ ступеньке мокрой,
На одной ноге...
Оступ-ступ-ступ-ступ-ступился,
Стук-стук-стук, слетел.
Дождь покапал и прошел,
Очень хорошо!
Но шлеп-шлепая вот так,
Разве будешь тих?
Гули-гули, голуби!
Мама, смотри! Ну чё!
Я ж не в лужу пруся я,
Я ж погладить их.
21. По утрам самым праздником было, когда уже разбудят, а времени еще достаточно залезть в постель к маме и еще полежать рядом. Папа ходил по комнате, собирался на работу, мы о чем-то говорили. Но я в основном ждал, пока папа скажет что-нибудь свое излюбленное. Или: "Вставай, нацмен, работать пора", или "Проспишь царствие небесное", или "Дети в школу собирайтесь, петушок пропел давно".
22. Вообще, у папы был набор фраз, которые всем очень нравились и которые говорились всегда. Во время еды он говорил: "Рубай компот, он жирный, в нем муха варилась". Когда надо выходить из трамвая: "Выходи строиться". Когда ехал в отпуск: "Солнце светит и палит, едет в отпуск замполит". Если случалось выпить, то он всегда спрашивал по ильф-петровски: "Бог есть?", и я знал, что на любой мой ответ он скажет: "Ну, будем здоровы". Обычно я отвечал, что бога нет, и обижался, так как папа к этому всегда несерьезно относился. Я пытался ответить так, чтобы папа ответил не: "Будем здоровы", а что-нибудь еще. Но у меня не получалось, естественно. И еще при этом воспоминании у меня всегда почему-то возникает побочное воспоминание. На машине мы выезжаем на какую-то улицу, а впереди поперек нее какое-то своеобразное здание. Помню, что своеобразное, а какое точно забыл, может, церковь.
23. Готовились к утреннику в садике, наверное, на меня надели белые гольфы. Мне налили в стакан чай, и его надо было налить в блюдце, что всегда делали лет до 10. Тогда мне было года два-три, не больше, но я сам взялся за стакан. Обжег пальцы, выронил стакан, гольфы стали желто-розовыми. Вроде бы больно было. Помню, лечили меня, как не помню, мама помнит.
24. Ходили на ипподром. Лошади бегали, я про себя загадал на пятую лошадь, она пришла один раз второй, один раз третьей. Я был доволен. С ипподрома шли, видели настоящий самолет на постаменте, кажется, в парке культуры.
25. Наверняка помню, что в тот же день, когда ходили на ипподром, на обед была каша, и мне рассказали, как ели кашу Кутузов и Суворов. Поспорили они, кто быстрее съест, положили по 1000 рублей, принесли им по горшку каши и тарелки. Кутузов, чтобы не терять времени, стал есть, обжигаясь, прямо из горшка. А Суворов спокойно переложил кашу в тарелку и, загребая ложкой с краев, где быстрее остывает, съел все, взял деньги и ушел. Это меня учили быстро кашу есть. А я думал, что это анекдот, у нас в саду как раз первые детские анекдоты появились. Так и спросил: "Это анекдот?" Нет, говорят, было на самом деле.
26. Есть в детстве никогда не охота, но если понравится что-то, запоминается. Что-то уж очень вкусное нам давали в саду, типа творожников. Обычно творожникам всяким радовались, потому что по сравнению с кашами гораздо приятнее. А тут действительно вкус был восхитительный. Даже соревновались, кто больше добавки попросит. Один хвастался, что просил четыре раза, но ему никто не поверил. А в другой раз давали холодный свекольный суп, который я любил. Я решил съесть раньше всех, а заодно посчитать, сколько ложек в тарелке. Дома потом маме хвастался: "Съел раньше всех, всего за 29 ложек". Ее очень веселила моя логика. А логика на самом деле есть. Если есть не охота, то набираешь по пол ложки обычно. А тут я ел полными ложками. И еще по поводу свекольного борща, один парень уверял меня, что писять будем фиолетовым. Мне и самому казалось это очевидным, однако, черта с два, проверял.
27. Один раз хорошая еда привела меня вообще в благостное настроение. Всегда кормят, кормят, спросишь: куда так много? Отвечают: чтобы с голоду не умереть. А что такое голод, я и не представлял. А один раз проголодался. Так интересно было. А мама сделала картошку тушеную с мясом, очень понравилось. А потом еще были мультфильмы про Маути Мауса, и жизнь вообще показалась счастьем.
28. У папы я один раз спросил, сколько у него в части человек служит. Просто захотелось сказать: "Ух ты!" А он говорит: военная тайна. Я говорю: никому не скажу. А он говорит: ты не скажешь, а вдруг где шпион сидит. Я спрашиваю: где? Он говорит: а под диваном. Я ныряю под диван, там нет никого. А в шкафу? Открываю шкаф, нет никого. А под столом? Нет никого. А под шкафом? Нет никого. Папа улыбается. Так и не сказал.
29. Стоял один раз во дворе, смотрел, как качаются на качелях. Решил посмотреть сзади, получил качелями по переносице. Шел домой, плакал. Потом ходил с синяками вокруг глаз несколько недель.
30. Помню всякие мелочи, отдельные кадры. Например, что нас научили по музыке узнавать Неаполитанский танец Чайковского. Другой кадр: я стаю в саду у пианино, кто-то играет. Кажется, девочка по имени Жанна, мне нравилось это имя. А еще у нас в саду было восемь Наташ. Помню кадр: рама от картины. Откуда он, ничуть не помню. Помню кадр с утренней зарядкой. С елкой посреди комнаты. С каким-то дождем за стеклом. Совершенно бессвязные картинки.
31. Была у нас игра: прилепи нос. На стене висела морда и нос ей надо было приставить с закрытыми глазами. Я приставил его к глазу, между прочим, ближе всех, зря смеялись. Еще играли в игру: разложить картинки на две кучки, в одну, где мальчик поступает хорошо, а в другую, где плохо.
32. К какому-то утреннику я выучил стихотворение про мальчика Помогая. Потом всегда, когда просили меня рассказать "какой-нибудь стишок", я, чтобы отвязаться, всегда читал про мальчика Помогая. Мама смеялась надо мной, потому что продолжалось это не один год. Я и сейчас в целом этот стишок помню.
33. По телевизору показывали кино, как мальчик потерял шестеренку и искал ее. Во дворе потом мы нашли шестеренку и я сказал: "Вот, смотрите, шестеренка". Впрочем, мы договорились потом, что это пятеренка, так как зубьев было всего пять.
34. Я гуляю во дворе, а какие-то парни постарше зовут своего друга: "Витя!". Я оборачиваюсь, спрашиваю: "Чего?" - "Да не тебя. Витя!" - "Чего?" - "Да не тебя. Витя!" Я чуть не плачу, думаю, дразнятся. А они смеются, плохие.
35. С мамой мы пошли куда-то по делам ее работы. Дяденька, который там был, сказал: "Подождите", и подарил мне шикарную коробку с пластилином.
36. В садике кто-то разбил градусник. Ртуть вылилась, воспитательница стала ее собирать. Достала рублевую бумажку (хорошо помню), а нам сказала, чтобы отошли, потому что ртуть все-таки. Но нам было интересно смотреть, что ртуть бегала от бумажки, как живая. Никто не отошел, чем поставили воспитательницу в неприятное положение: и ртуть не ловится, и дети не отходят.
37. Играли с воспитательницей в шахматы. Естественно, умели только мало-мало ходить и больше ничего. Воспитательница всех обыгрывала. Вдруг один мальчик пошел слоном так, что король оказался под шахом, а воспитательница этого не заметила и не закрылась. Мальчик забрал ее короля. Мы все обрадовались, что наша взяла. Но воспитательница совершенно справедливо сказала, что шах надо объявлять, и, значит, выигрыш не считается. Я, помню, обиделся за этого мальчика.
38. Всякие мельчи. Недалеко от дома у нас был корт, где пускали модели самолетов, мы ходили смотреть. Как-то мы сами запускали воздушного змея из палочек и полиэтилена.
39. Дима склеивал из конструктора модель самолета, а у меня были два пластмассовых самолета-биплана, любимые игрушки. Был у нас металлический конструктор, из которого можно было делать разные машинки. Еще из игрушек у меня были: кубики разных цветов, Буратино - старая пластмассовая кукла, еще Димина, несколько тряпичных игрушек, которые здорово пахли пылью и которые жрала моль, разные солдатики. Складывали игрушки мы в большой деревянный короб, который стоял в нашей с Димой комнате.
40. Помню, что если идти по Революционной вниз, то придешь к Оврагу Подпольщиков, а если вверх - там большая улица, а если перпендикулярно, то Димина школа. А еще помню, какой в Куйбышеве цирк снаружи, а какой внутри не помню. А на углу нашего, или следующего дома была какая-то голубая будка, мы туда ходили, но не помню, что там. Наши дома перекрашивали, то ли из розового в желтый, то ли наоборот, точно не помню. Помню розово-желтый дом и поднимающуюся малярную люльку.