И снова обрести покой. Глава 4
"И снова обрести покой. Глава 1"
"И снова обрести покой. Глава 2"
"И снова обрести покой. Глава 3"
Все гурьбой вошли в административную часть комплекса, гуськом, неловко поднялись по крутому пролету скрипучей деревянной лестницы с неудобными перилами. "Наверное здесь когда-то был сеновал", - мелькнуло у Симон. Анфлада бюро без дверей, переходящих одно в другое удивили ее. Фрау Кеппель усадила ее с дочерью у стола, больше напоминающего бумажное варфоломеево побоище, нежели стол клерка и оставила их ненадолго, уйдя с полицейскими в другое помещение. Симон огляделась. Бюро было свежеотремонтированным, светлым, но настолько забитым потрепанной мебелью, какими-то объявлениями, схемами и огромными досками с ключами на стенах, наподобие отельных, что создавалось ощущение - здесь случилось маленькое торнадо.
Фрау Кеппель и полицейские вернулись обратно. Симон быстро подписала бумагу, что она возбуждает против своего мужа уголовное дело в Германии и полицейские ушли. Фрау Кеппель утвердилась по другую сторону стола, порылась в бумагах, нашла какие-то формуляры и обратилась к Симон:
- Мы сейчас заполним анкету, потом подпишем договор на так называемую "аренду комнаты". Также я ознакомлю Вас с правилами проживания в нашем приюте. Вы являетесь также и гражданкой Германии, поэтому на Вас с дочерью распространяются все законы, равно как и закон на неразглашение вашего местожительства. Он действует два года. Когда мы закончим с формальностями, я отведу вас в отведенную вам комнату и, если вы захотите, потом поговорим.
Симон кивнула. Педантичность и тактичность немки начинали ей нравиться. Она подписала договор на безумно дорогую аренду комнаты, почти тридцать пять евро в день, в которой ей и Кензе предстояло жить. Но ей не придется платить ни копейки, так как у нее на данный момент нет доходов. Так же ей пришлось подписаться под правилами проживания в приюте. Никто не должен знать, где она. В крайнем случае, самые близкие родственники. Симон грустно усмехнулась. Папá из могилы вряд ли сможет ей позвонить, Жизель в Германю не поедет. Посещения запрещены. Дети должны находиться в своих комнатах после восьми часов вечера. Запрещается приводить мужчин в приют. "Больно надо", - передернувшись, подумала Симон.
Наконец с формальносями было закончено, фрау Кеппель сняла с доски ключ и пригласила пройти с собой. Они вышли из бюро и прошли к старому зданию. Тяжко скрипя поддалась старая, тяжелая дверь, пять ступенек, коридор в две стороны. Они свернули налево. Прошли небольшой коридор и вошли в проходную кухню. Тяжело пахло какими-то приправами, по правую сторону стояло три стальных холодильника, по левую две плиты, перечеркивающие помещение перпендикулярно. В углу огромный стол с двумя угловыми тахтами и несколько стульев. За столом сидели дети, уплетающие обед, около плиты стояла молодая женщина и сосредоточенно мешала что-то в сковороде. Она подняла глаза на вошедших. В них не было ни интереса, ни радости. Ничего. Пустые, потухшие глаза, скользнувшие по лицу Симон и оставившие в душе какой-то неприятный, серый и склизкий след.
Фрау Кеппель как-то преувеличенно радостно обратилась к женщине за плитой:
- Ах, Фрау Чакар, когда вы готовите, на кухне всегда так вкусно пахнет!
Лицо женщины неуловимо изменилось, уголки губ приподнялись:
- Я обязательно дам вам попробовать мой булгур, фрау Кеппель, - отозвалась женщина.
- А это фрау Тешек, наша новенькая - фрау Кеппель, полуобернувшись, указала рукой на Симон. - А это ее дочь, Кенза, ей 4 года. Вы уж за ними присмотрите, пока они адаптируется, - попросила она. Кенза, так и не открывшая рот с того момента, как переступила порог приюта, все так же пряталась за широкими бедрами Симон, однако постоянно выглядывая из-за ее спины. Ее интересовала стайка детей за столом.
- Обязательно, фрау Кеппель, - женщина с каким-то потаенным пониманием посмотрела в глаза Симон. И в этот момент Симон поняла, почувствовала: "Я - снова дома".
Они прошли дальше по коридору, миновали дверь, отделяющую коридор от кухни, пока не уперлись в тупик. Перед ними была дверь в комнату. Фрау Кеппель открыла дверь ключом и они вошли в новое пристанище Симон. Комната была размером около десяти квадратных метров. Массивный, большой шкаф, двухэтажная кровать, в углу примостился стол с двумя стульями. И, о чудо, в комнате была раковина.
- Это единственная комната с раковиной во всем доме. Можно сказать, что Вам повезло, - произнесла фрау Кеппель.
Симон оглядывалась. Все такое казенное, почти армейская суровость. Но если повесить пару картинок, разложить одежду, купить вазу и поставить в нее цветы - то вполне можно тут существовать. Симон со вздохом опустила себе под ноги сумку и вытащила наконец свою дочь на свет божий, практически выпутав ее из складок юбки, в которую она все время пыталась завернуться.
- Вы пока тут обосновывайтесь, осмотритесь, пройдитесь по этажам, а потом приходите ко мне в бюро и мы поговорим, - предложила фрау Кеппель.
Симон благодарно кивнула, проводила взглядом спину уходящей сотрудницы и тяжело села на нижнюю кровать. Кенза звонко хлопнула дверью и тут же бросилась к раковине, наклонилась, извлекла из-под раковины голубиное перо, невесть откуда там взявшееся, включила воду и начала играться.
© Это есть ибн майн копирайт :)
"И снова обрести покой. Глава 2"
"И снова обрести покой. Глава 3"
Все гурьбой вошли в административную часть комплекса, гуськом, неловко поднялись по крутому пролету скрипучей деревянной лестницы с неудобными перилами. "Наверное здесь когда-то был сеновал", - мелькнуло у Симон. Анфлада бюро без дверей, переходящих одно в другое удивили ее. Фрау Кеппель усадила ее с дочерью у стола, больше напоминающего бумажное варфоломеево побоище, нежели стол клерка и оставила их ненадолго, уйдя с полицейскими в другое помещение. Симон огляделась. Бюро было свежеотремонтированным, светлым, но настолько забитым потрепанной мебелью, какими-то объявлениями, схемами и огромными досками с ключами на стенах, наподобие отельных, что создавалось ощущение - здесь случилось маленькое торнадо.
Фрау Кеппель и полицейские вернулись обратно. Симон быстро подписала бумагу, что она возбуждает против своего мужа уголовное дело в Германии и полицейские ушли. Фрау Кеппель утвердилась по другую сторону стола, порылась в бумагах, нашла какие-то формуляры и обратилась к Симон:
- Мы сейчас заполним анкету, потом подпишем договор на так называемую "аренду комнаты". Также я ознакомлю Вас с правилами проживания в нашем приюте. Вы являетесь также и гражданкой Германии, поэтому на Вас с дочерью распространяются все законы, равно как и закон на неразглашение вашего местожительства. Он действует два года. Когда мы закончим с формальностями, я отведу вас в отведенную вам комнату и, если вы захотите, потом поговорим.
Симон кивнула. Педантичность и тактичность немки начинали ей нравиться. Она подписала договор на безумно дорогую аренду комнаты, почти тридцать пять евро в день, в которой ей и Кензе предстояло жить. Но ей не придется платить ни копейки, так как у нее на данный момент нет доходов. Так же ей пришлось подписаться под правилами проживания в приюте. Никто не должен знать, где она. В крайнем случае, самые близкие родственники. Симон грустно усмехнулась. Папá из могилы вряд ли сможет ей позвонить, Жизель в Германю не поедет. Посещения запрещены. Дети должны находиться в своих комнатах после восьми часов вечера. Запрещается приводить мужчин в приют. "Больно надо", - передернувшись, подумала Симон.
Наконец с формальносями было закончено, фрау Кеппель сняла с доски ключ и пригласила пройти с собой. Они вышли из бюро и прошли к старому зданию. Тяжко скрипя поддалась старая, тяжелая дверь, пять ступенек, коридор в две стороны. Они свернули налево. Прошли небольшой коридор и вошли в проходную кухню. Тяжело пахло какими-то приправами, по правую сторону стояло три стальных холодильника, по левую две плиты, перечеркивающие помещение перпендикулярно. В углу огромный стол с двумя угловыми тахтами и несколько стульев. За столом сидели дети, уплетающие обед, около плиты стояла молодая женщина и сосредоточенно мешала что-то в сковороде. Она подняла глаза на вошедших. В них не было ни интереса, ни радости. Ничего. Пустые, потухшие глаза, скользнувшие по лицу Симон и оставившие в душе какой-то неприятный, серый и склизкий след.
Фрау Кеппель как-то преувеличенно радостно обратилась к женщине за плитой:
- Ах, Фрау Чакар, когда вы готовите, на кухне всегда так вкусно пахнет!
Лицо женщины неуловимо изменилось, уголки губ приподнялись:
- Я обязательно дам вам попробовать мой булгур, фрау Кеппель, - отозвалась женщина.
- А это фрау Тешек, наша новенькая - фрау Кеппель, полуобернувшись, указала рукой на Симон. - А это ее дочь, Кенза, ей 4 года. Вы уж за ними присмотрите, пока они адаптируется, - попросила она. Кенза, так и не открывшая рот с того момента, как переступила порог приюта, все так же пряталась за широкими бедрами Симон, однако постоянно выглядывая из-за ее спины. Ее интересовала стайка детей за столом.
- Обязательно, фрау Кеппель, - женщина с каким-то потаенным пониманием посмотрела в глаза Симон. И в этот момент Симон поняла, почувствовала: "Я - снова дома".
Они прошли дальше по коридору, миновали дверь, отделяющую коридор от кухни, пока не уперлись в тупик. Перед ними была дверь в комнату. Фрау Кеппель открыла дверь ключом и они вошли в новое пристанище Симон. Комната была размером около десяти квадратных метров. Массивный, большой шкаф, двухэтажная кровать, в углу примостился стол с двумя стульями. И, о чудо, в комнате была раковина.
- Это единственная комната с раковиной во всем доме. Можно сказать, что Вам повезло, - произнесла фрау Кеппель.
Симон оглядывалась. Все такое казенное, почти армейская суровость. Но если повесить пару картинок, разложить одежду, купить вазу и поставить в нее цветы - то вполне можно тут существовать. Симон со вздохом опустила себе под ноги сумку и вытащила наконец свою дочь на свет божий, практически выпутав ее из складок юбки, в которую она все время пыталась завернуться.
- Вы пока тут обосновывайтесь, осмотритесь, пройдитесь по этажам, а потом приходите ко мне в бюро и мы поговорим, - предложила фрау Кеппель.
Симон благодарно кивнула, проводила взглядом спину уходящей сотрудницы и тяжело села на нижнюю кровать. Кенза звонко хлопнула дверью и тут же бросилась к раковине, наклонилась, извлекла из-под раковины голубиное перо, невесть откуда там взявшееся, включила воду и начала играться.
© Это есть ибн майн копирайт :)