Nederlands Dans Theater (NDT-2)
1 июля
на сцене БДТ
Фестиваль Open Look
В то время, как NDT-1 гастролирует в Москве (правда, чуть не половину этой программы мы видели в Петербурге два года назад), фестиваль Open Look заполучил NDT-2 - своеобразную "молодежку" знаменитого нидерландского театра. При том, что обычно Open Look предлагает сборную солянку, состоящую из малоизвестных и случайных танцовщиков и коллективов, NDT-2 - это безусловный бренд, чуть не впервые появившийся на фестивале.
Однако "молодежка" и есть "молодежка". Несмотря на то, что для коллектива ставят те же гениальные хореографы, что и для NDT-1, впечатление NDT-2 производит примерно такое же, как "Зенит-2" на фоне основного состава "Зенита". Да, ребята хорошо подготовлены и талантливы, но до танцовщиков NDT-1 им еще расти и расти. А в современном балете все решает тандем "хореограф - танцовщик": Иржи Килиан кажется провинциальным самоучкой, если его шедевры танцует Национальный балет Норвегии.
Ярче всех показался "Печальный случай (Sad case)", ранняя работа Соль Леон и Пола Лайтфута, которая шла второй в программе. Балет, построенный на клоунаде и пантомиме, обыгрывает чередование трагического и комического как на лицах танцовщиков, так и в пластике. Здесь Леон и Лайтфут работают в стиле лайт, перенося акцент с движения на актерскую игру и философский подтекст, заложенный в самой идее балета. Решение положить клоунский спектакль на музыку мексиканского мамбо добавляет специй и создает культурный слом. Который в очередной раз доказывает, что Леон и Лайтфут были хореографами-философами уже 20 лет назад.
На втором месте идет начинавший вечер "I NEW THEN" (название - игра слов, соединяющая смыслы "я это знал", "теперь я новый" и пр. и пр.) в хореографии Йохана Ингера. Балет весьма традиционный - об отношениях молодежи. Этакие "Девчата" начала XXI века в голландском варианте. И, пожалуй, в хореографическом ключе: сюжет "ребята на танцах". Обращают на себя внимание нетривиальные хореографические решения: например, один из артистов очень долго идет по сцене мелкими плавными шажками, почти не отрывая стоп от пола, с одной стороны, пародируя лунную походку Майкла Джексона, с другой, создавая образ стеснительного юноши, с третьей, выписывая те самые хореографические линии, которые еще в XIX столетии стали основной всякой хореографии. Таких ярких решений довольно много, как и неожиданных сломов, остановок, отдельных реприз (например, начинается все в тишине двумя юношами, эстетично подносящими руки ко рту - то ли выпивающими несколько стопочек перед походом на танцы, то ли отбрасывающими все слова перед началом танцевального самовыражения). Таким же сломом оказывается момент, когда, наверное, лучший танцовщик во всем балете - в красной футболке - начинает вместо танца кричать, болтать, кататься по сцене и изображать пальцами выстрелы из пистолета, переводя в общем-то классическую хореографию не просто на уровень контемпорена, а на уровень детской игры - школьного спектакля. Интересно, что каждому и каждой из девяти танцовщиков Ингер придумывает характер, который проявляется в танце на протяжении всего балета. За развитием характеров очень интересно следить. И хореография обретает психологизм, как бы вырастающий из поэтики движений.
А вот третий балет "Кактусы" Александра Экмана - единственный, наверное, неклассический балет вечера - поначалу кажется просто скучным. Первая его часть - террасированный спортзал с легким элементом восточной тематики и восточных единоборств. Сопровождается картинка длинным и скучным текстом, который читается в микрофон. Меня наложение текста на танец всегда раздражает само по себе, ибо там, где начинаются словесные объяснения, пропадает балет. Но тут еще и вторичность хореографических решений, и банальная синхронность движений, и простота замысла. Появление кактусов кажется вообще трешевой фишкой - тем более, что нужны они только для того, чтобы с криком скинуть их с подставок. Однако далее, с пародийного дуэта, когда парочка артистов репетирует, рефлексирует над танцем и заодно еще болтает о своем, текст, идущий в микрофон, получает оправдание (ярким сломом становится чем-то набитая плюшевая кошка, вдруг реализуемая из разговора, падающая на сцену с громким мяуканьем и стуком), а балет - многогранность замысла. Финальная же сцена меняет тональность и кажется слегка жутковатой: взяв в руки кактусы и медленно двигаясь к авансцене, артисты надевают на лица дежурные улыбки. Этим движением зомби и заканчивается балет. В последнем балете артистам явно не хватает класса для того, чтобы пародийный замысел хореографа был до конца понят зрителем. И философский подтекст, которым так славится NDT, явно проседает.
Впрочем, это все по гамбургскому счету. Наверное, на фестивале Open Look за все годы его проведения никогда не бывало такого профессионального коллектива. Мы видели вчера очень хороший балет. Но, к сожалению, не гениальный - которого ожидаешь, когда видишь на афише три волшебные буквы: NDT.
на сцене БДТ
Фестиваль Open Look
В то время, как NDT-1 гастролирует в Москве (правда, чуть не половину этой программы мы видели в Петербурге два года назад), фестиваль Open Look заполучил NDT-2 - своеобразную "молодежку" знаменитого нидерландского театра. При том, что обычно Open Look предлагает сборную солянку, состоящую из малоизвестных и случайных танцовщиков и коллективов, NDT-2 - это безусловный бренд, чуть не впервые появившийся на фестивале.
Однако "молодежка" и есть "молодежка". Несмотря на то, что для коллектива ставят те же гениальные хореографы, что и для NDT-1, впечатление NDT-2 производит примерно такое же, как "Зенит-2" на фоне основного состава "Зенита". Да, ребята хорошо подготовлены и талантливы, но до танцовщиков NDT-1 им еще расти и расти. А в современном балете все решает тандем "хореограф - танцовщик": Иржи Килиан кажется провинциальным самоучкой, если его шедевры танцует Национальный балет Норвегии.
Ярче всех показался "Печальный случай (Sad case)", ранняя работа Соль Леон и Пола Лайтфута, которая шла второй в программе. Балет, построенный на клоунаде и пантомиме, обыгрывает чередование трагического и комического как на лицах танцовщиков, так и в пластике. Здесь Леон и Лайтфут работают в стиле лайт, перенося акцент с движения на актерскую игру и философский подтекст, заложенный в самой идее балета. Решение положить клоунский спектакль на музыку мексиканского мамбо добавляет специй и создает культурный слом. Который в очередной раз доказывает, что Леон и Лайтфут были хореографами-философами уже 20 лет назад.
На втором месте идет начинавший вечер "I NEW THEN" (название - игра слов, соединяющая смыслы "я это знал", "теперь я новый" и пр. и пр.) в хореографии Йохана Ингера. Балет весьма традиционный - об отношениях молодежи. Этакие "Девчата" начала XXI века в голландском варианте. И, пожалуй, в хореографическом ключе: сюжет "ребята на танцах". Обращают на себя внимание нетривиальные хореографические решения: например, один из артистов очень долго идет по сцене мелкими плавными шажками, почти не отрывая стоп от пола, с одной стороны, пародируя лунную походку Майкла Джексона, с другой, создавая образ стеснительного юноши, с третьей, выписывая те самые хореографические линии, которые еще в XIX столетии стали основной всякой хореографии. Таких ярких решений довольно много, как и неожиданных сломов, остановок, отдельных реприз (например, начинается все в тишине двумя юношами, эстетично подносящими руки ко рту - то ли выпивающими несколько стопочек перед походом на танцы, то ли отбрасывающими все слова перед началом танцевального самовыражения). Таким же сломом оказывается момент, когда, наверное, лучший танцовщик во всем балете - в красной футболке - начинает вместо танца кричать, болтать, кататься по сцене и изображать пальцами выстрелы из пистолета, переводя в общем-то классическую хореографию не просто на уровень контемпорена, а на уровень детской игры - школьного спектакля. Интересно, что каждому и каждой из девяти танцовщиков Ингер придумывает характер, который проявляется в танце на протяжении всего балета. За развитием характеров очень интересно следить. И хореография обретает психологизм, как бы вырастающий из поэтики движений.
А вот третий балет "Кактусы" Александра Экмана - единственный, наверное, неклассический балет вечера - поначалу кажется просто скучным. Первая его часть - террасированный спортзал с легким элементом восточной тематики и восточных единоборств. Сопровождается картинка длинным и скучным текстом, который читается в микрофон. Меня наложение текста на танец всегда раздражает само по себе, ибо там, где начинаются словесные объяснения, пропадает балет. Но тут еще и вторичность хореографических решений, и банальная синхронность движений, и простота замысла. Появление кактусов кажется вообще трешевой фишкой - тем более, что нужны они только для того, чтобы с криком скинуть их с подставок. Однако далее, с пародийного дуэта, когда парочка артистов репетирует, рефлексирует над танцем и заодно еще болтает о своем, текст, идущий в микрофон, получает оправдание (ярким сломом становится чем-то набитая плюшевая кошка, вдруг реализуемая из разговора, падающая на сцену с громким мяуканьем и стуком), а балет - многогранность замысла. Финальная же сцена меняет тональность и кажется слегка жутковатой: взяв в руки кактусы и медленно двигаясь к авансцене, артисты надевают на лица дежурные улыбки. Этим движением зомби и заканчивается балет. В последнем балете артистам явно не хватает класса для того, чтобы пародийный замысел хореографа был до конца понят зрителем. И философский подтекст, которым так славится NDT, явно проседает.
Впрочем, это все по гамбургскому счету. Наверное, на фестивале Open Look за все годы его проведения никогда не бывало такого профессионального коллектива. Мы видели вчера очень хороший балет. Но, к сожалению, не гениальный - которого ожидаешь, когда видишь на афише три волшебные буквы: NDT.