Три недели в Тибете. Часть 1.
За время, прошедшее с моего возвращения из Тибета, произошло столько странных и важных событий, что только о них можно было бы написать пост "Настоящие путешествие в Тибет начинается по возвращении".
Только по одной стране - Уганде - я так сильно тосковала, что всерьез изучала все возможности переезда в Африку. Тогда я впервые что-то поняла про мир и мое место в нем; я до сих пор боюсь ехать в Африку второй раз - чтобы не испытать разочарование.
А сейчас не проходит ни дня, чтобы я не вспоминала Тибет. Я физиологически тоскую по каменистым равнинам, песчаным бурям, сухому холоду, мощному ветру. Особенно сильно меня тянет к этому место - озеру Нам-цо.
Чем дальше, тем смешнее и незначительнее мне кажутся мои записи, но в них есть для меня одна ценность - они велись прямо там, в пути: на коленях, на камнях, в палатке, перед сном.
Три недели в Тибете, часть 1.
Смешно, конечно, лететь из Петербурга в Берлин только для того, чтобы потом наблюдать, как на рейсе Берлин-Пекин на пассажирском информационном экранчике маленький самолет рисует свою кривую ровно над Петербургом. Во второй раз.
Туда, сюда, и снова туда.
Но что делать? Мое путешествие с самого начала пошло в режиме "только со второй попытки".
Намерение
На Новый год 2014 мне захотелось попасть к базовому лагерю Эвереста, но тогда я еще ничего не знала про «пермиты» - специальные разрешения на посещение Тибета, на оформление которых требуется время. Кстати, китайская полиция именует их “Alien’s permit”, то есть практически «разрешение для инопланетянина»…
Потом все сложилось: нашлась компания, на моей кухне пошли разговоры о четырех направлениях тибетского буддизма, в Петербурге случились дни Тибета, меня случайно-неслучайно занесло на лекцию по тибетской медицине… Еще кто-то сказал, что в год деревянной лошади одна пройденная кора засчитывается за четырнадцать (кора - это пеший паломнический маршрут вокруг горы Кайлаш, обязательная вещь для каждого мало-мальски сознательного буддиста, индуиста и еще много для кого). Стало очевидно, что есть шанс сэкономить на 13 корах и надо ехать в Пекин.
Почему в Пекин? А для того, чтобы из Пекина отправится на замечательном скоростном поезде прямо в Тибет, в Лхасу. Мечта об этом поезде гнала меня сильнее ветра.
Я думала о суровых степях, пасущихся яках, о заснеженных вершинах, о перевале 5 300 метров над уровнем моря, ведь этот высокогорный уникальный поезд был запущен китайскими властями ради возможности сказать: «Добро пожаловать к нам, мы упрощаем туризм в Тибет и никак не ущемляем права тибетской автономной области".
Я представляла, как сижу с ноутбуком за столиком, потягиваю зеленый чай, пишу гениальный роман, иногда бросая взгляд на тибетское плато через панорамные окна вагона-ресторана. «Восточный экспресс», только в горах.
Вдохновившая меня фотография с рекламного сайта
Такое подробное описание подготовки к путешествию отражает мой внутренний настрой: впервые за долго время я действительно предвкушала предстоящую поездку и немного ее побаивалась: а вдруг вся мистика, связанная с Гималаями, действительно существует? Восемь лет назад я так же ждала путешествия в Уганду, и не ошиблась: тогда опыт африканского бескрайнего покоя определил мой вкус в жизни на долгие годы.
Что же будет после Тибета?
Еще в самом начале путешествия у меня появился второй статус: не просто путешественника, а переводчика. Организатор паломничества, в прошлом сотрудник одной известной благотворительной организации, уже на уровне электронной переписки почувствовал наше с ним некое духовное родство и предложил за скидку еще и поработать в поездке. Конечно, переводить мне предполагалась не с тибетского, а с английского, а полное мое незнакомство с разницей между Зеленой и Белой Тарой его не смутило.
Продвинутый друг пообещал в качестве поддержки устроить мини-курс просветления, который мы каждый раз пропускали либо за картошкой с лисичками, либо за глинтвейном с пряностями, а там уже и белые ночи подступали: не до учебы и просветления, когда и так не темнеет…
За три месяца до вылета китайские авиалинии отменили наш рейс в Пекин.
За два месяца до вылета - еще и обратной рейс.
Мне вспомнилось, что билеты на самолет были куплены со сложностями - сайт авиакомпании отверг мою кредитную карточку. Тогда я еще не знала про правило двух попыток и не обратила на это маленький факт внимания.
Я категорически отказывалась задерживаться на лишние дни в Пекине, где я никогда не бывала раньше: то ли заочное неприятие этого города или просто страх вместо медитативного путешествия оказаться в столице полуторамиллиардного государства, язык которого я полгода изучала на университетских курсах и сдалась, поняв, что есть вещи, которые можно делать только от большой любви или в детстве, когда вопрос "ради чего я играю гаммы" стоит не так остро.
В результате сложных переговоров появились нелогичные новые билеты через Берлин, но зато на ту же самую дату и несколько дней в Китае на обратном пути.
Путь тела
За четыре дня до вылета тибетцы сообщили, что уже весь апрель китайские власти не выдают разрешения на посещение западного Тибета - того самого района, где находится святая гора Кайлаш, ради которой, в первую очередь, и едут туда все буддисты. Богатые просветленные европейцы - на самолетах, а простые индусы пешком через Непал. Выдавать те самые «пермиты чужестранцев» просто перестали. И без объяснения причины, это же Китай. Так китайский дракон еще раз погрозил лапкой и покачал одной из голов. Паломничество оказалось под большим вопросом, и как запасной вариант тибетцы нам предложили поход к базовому лагерю Эвереста. Как раз на днях лавина накрыла 16 непальских гидов, правда, с другой стороны Джомолунгмы. Эта трагедия стала причиной еще одного запрета - на восхождения на Крышу мира в этом сезоне.
Мне искренне верилось, что произойдет только то, что должно произойти, и если я пока не достойна оказаться у подножья Кайлаша и улучшить свою карму сразу в 14 раз, то так тому и быть. Все равно я увижу Гималаи.
Мы вылетели.
В Пекине между приземлением моего самолета и отправлением поезда мечты было несколько часов, за которые я успела осмотреть главный китайский ламаисткий (то есть принадлежащий буддизму тибетского направления) храм: через два часа внимательно чтения сопровождающих табличек я научилась отличать Зеленую тару от Белой по лишним пяти глазам.
К роли переводчика - готова!
Москва - Петушки, или Пекин - Лхаса
Поезд ходит ежедневно, 44 часа в пути и около 3000 км. Сидячие места - 70$ Плацкарт - 120$, Купе - 200$,
Пока мы ехали на такси к железнодорожному вокзалу я уже была полностью внутри моей мечты: купе, музыка, ужин в вагоне ресторане и два дня медитаций на пейзажи западного Китая, плавно перетекающие в горные панорамы Автономной Тибетской Республики. По крайней мере, реклама поезда обещала и кислородные маски в каждом купе, и панорамные окна в ресторане, бесшумное скольжение современного кибер-состава по скоростным рельсам, проложенным в вечной мерзлоте с применением подушек из жидкого азота.
Реальность была такова:
Без гида, с маленькими бумажками на китайском языке, мы брали штурмом поезд Пекин -Лхаса.
У нас оказались плацкартные места.
В разных вагонах.
На третьих полках.
Под потолком.
Без малейшей возможности смотреть в окно.
Нормальный такой поезд Азов-Москва середины августа восьмидесятых годов.
Туалет на остановках не работает, горячая вода быстро заканчивается, в тамбурах сидят на вьюках мужики и беспрестанно курят:
И, конечно же, везде стоит запах китайской лапши и все орут. Потому что разговаривать тихо китайцы не умеют.
Отличало этот поезд от нашего южного только одно: там не было на 15 вагонов ни одного туриста, кроме нас.
Поэтому и проводник, и соседи искренне хотели сделать нам хорошо. Они улыбались и фотографировали меня. Не потому, что я красивая европейская девушка, а потому что перед вылетом я купила маленькую внешнюю клавиатуру и подключив ее к мобильному телефону строчила заметки, сидела на половинке откидного сиденья в коридоре. Удивить китайцев технологическим ноу-хау непросто, но мне удалось.
Третья плацкартная полка
За грязным окном проносились глиняные пустынные поля и необитаемые холмы.
Впереди было двое суток пути через весь Китай, более 3000 километров.
Расписание движения поезда с указанием высоты станций над уровнем моря
За вторую ночь поезд резко поднялся на пять тысяч метров, и пассажирам стали раздавать кислородные маски. Еще накануне мы все подписали бумажки, что ознакомлены с рисками высокогорных путешествий и на все согласны.
Расписалась и сдала проводнику.
Лично мне всего лишь приснилось, что я отстала от поезда, а так обошлось и без головной боли, и без сердцебиения: настоящее знакомство с высотой будет впереди.
На пяти тысячах за окном были сплошной снег, редкие сараи и занесенная снегом идеальная автодорога, по которой даже проехало несколько фур. Создавалось полное ощущение, что я оказалась где-то в магаданской области, где героические заключенные проложили рельсы.
Виды из окна поезда, более 5000м над уровнем моря
В общем-то, я не сильно ошибалась. Уже позднее пожилая супружеская пара шотландцев, чей младший сын преподает в Индии английский язык в лагере для тибетских беженцев, рассказала мне, что когда в 80-е года французские инженеры (среди которых был и их приятель) были приглашены для исследования почвы, грунтов и прочего, то все они хором высказались против строительства, предвещая этому проекту максимум 10 лет безопасной эксплуатации. Значит, мне повезло - сегодня китайскому инженерному чуду всего восемь лет.
В Лхасу, столицу Тибетского автономного округа Китая, расположенную на высоте 3 600, мы въезжали уже по зеленоватым полям с пасущимися яками. По пути были храмы, ступы, заброшенные совхозы, военные базы и даже зеленые бильярдные столы - развлечение кочевников.
У входа в главный тибетский храм - Джоканг
Тибетский Иерусалим
Лхаса шумна.
Сложно поверить, что еще полвека назад это была всего лишь деревушка у подножия Поталы - дворца и резиденции Далай-Лам. Сегодня это современный городок, который производит странное впечатление. С одной стороны, это первый и священный город тибетцев: там находится первый храм новой для Тибета веры, Джоканг, построенный в середине 7 века для первых статуй Будды, привезенных женами первого правителя объединенного Тибета.
Центральная площадь старой Лхасы
Потала. Запретный дворец - резиденция Далай-Лам
Храм Джоканг - старейший и важнейший храм Тибета. Вид на балкон (королевскую ложу) Далай-Лам
Со всей страны к храму стекаются паломники, они делают несколько обходов храмового комплекса (кругов, или кор) по старинной улице Баркхор, падая ниц и совершая "простирания" с каждым шагом. Многие остаются в Лхасе на недели и месяцы, начиная каждое утро с такой коры, без которой верующему нельзя войти в храм.
У входа в Джоканг
В первое свое утро я все не могла понять, почему самый распространенный товар на уличных прилавках - хозяйственные перчатки. Паломники носят их, чтобы не стереть ладони в кровь. На руках у самых опытных - деревянные брусочки на резинках, чем-то напоминающие щетки для натирки полов, которые были еще у моей бабушки.
Именно в храме Джоканг высшие монахи совершают заключительные обряды при утверждении реинкарнации нового Далай Ламы.
Говорить и спрашивать о Далай-Ламе туристам можно, но тихо. Его портреты в Тибете запрещены, его троны в разных монастырях пустуют и только свернутое пирамидкой желтое покрывало напоминает о том, что он мог бы там быть и руководить праздничной церемонией.
Только в Тибете становится понятно, как жестоко для целой страны не иметь возможность видеть своего духовного лидера. Наверное, это как если бы христиане знали, что мессия давно здесь, на земле, просто ему не дают шенгенскую визу, и он не может выехать из транзитной зоны аэропорта.
Продолжение здесь.
Только по одной стране - Уганде - я так сильно тосковала, что всерьез изучала все возможности переезда в Африку. Тогда я впервые что-то поняла про мир и мое место в нем; я до сих пор боюсь ехать в Африку второй раз - чтобы не испытать разочарование.
А сейчас не проходит ни дня, чтобы я не вспоминала Тибет. Я физиологически тоскую по каменистым равнинам, песчаным бурям, сухому холоду, мощному ветру. Особенно сильно меня тянет к этому место - озеру Нам-цо.
Чем дальше, тем смешнее и незначительнее мне кажутся мои записи, но в них есть для меня одна ценность - они велись прямо там, в пути: на коленях, на камнях, в палатке, перед сном.
Три недели в Тибете, часть 1.
Смешно, конечно, лететь из Петербурга в Берлин только для того, чтобы потом наблюдать, как на рейсе Берлин-Пекин на пассажирском информационном экранчике маленький самолет рисует свою кривую ровно над Петербургом. Во второй раз.
Туда, сюда, и снова туда.
Но что делать? Мое путешествие с самого начала пошло в режиме "только со второй попытки".
Намерение
На Новый год 2014 мне захотелось попасть к базовому лагерю Эвереста, но тогда я еще ничего не знала про «пермиты» - специальные разрешения на посещение Тибета, на оформление которых требуется время. Кстати, китайская полиция именует их “Alien’s permit”, то есть практически «разрешение для инопланетянина»…
Потом все сложилось: нашлась компания, на моей кухне пошли разговоры о четырех направлениях тибетского буддизма, в Петербурге случились дни Тибета, меня случайно-неслучайно занесло на лекцию по тибетской медицине… Еще кто-то сказал, что в год деревянной лошади одна пройденная кора засчитывается за четырнадцать (кора - это пеший паломнический маршрут вокруг горы Кайлаш, обязательная вещь для каждого мало-мальски сознательного буддиста, индуиста и еще много для кого). Стало очевидно, что есть шанс сэкономить на 13 корах и надо ехать в Пекин.
Почему в Пекин? А для того, чтобы из Пекина отправится на замечательном скоростном поезде прямо в Тибет, в Лхасу. Мечта об этом поезде гнала меня сильнее ветра.
Я думала о суровых степях, пасущихся яках, о заснеженных вершинах, о перевале 5 300 метров над уровнем моря, ведь этот высокогорный уникальный поезд был запущен китайскими властями ради возможности сказать: «Добро пожаловать к нам, мы упрощаем туризм в Тибет и никак не ущемляем права тибетской автономной области".
Я представляла, как сижу с ноутбуком за столиком, потягиваю зеленый чай, пишу гениальный роман, иногда бросая взгляд на тибетское плато через панорамные окна вагона-ресторана. «Восточный экспресс», только в горах.
Вдохновившая меня фотография с рекламного сайта
Такое подробное описание подготовки к путешествию отражает мой внутренний настрой: впервые за долго время я действительно предвкушала предстоящую поездку и немного ее побаивалась: а вдруг вся мистика, связанная с Гималаями, действительно существует? Восемь лет назад я так же ждала путешествия в Уганду, и не ошиблась: тогда опыт африканского бескрайнего покоя определил мой вкус в жизни на долгие годы.
Что же будет после Тибета?
Еще в самом начале путешествия у меня появился второй статус: не просто путешественника, а переводчика. Организатор паломничества, в прошлом сотрудник одной известной благотворительной организации, уже на уровне электронной переписки почувствовал наше с ним некое духовное родство и предложил за скидку еще и поработать в поездке. Конечно, переводить мне предполагалась не с тибетского, а с английского, а полное мое незнакомство с разницей между Зеленой и Белой Тарой его не смутило.
Продвинутый друг пообещал в качестве поддержки устроить мини-курс просветления, который мы каждый раз пропускали либо за картошкой с лисичками, либо за глинтвейном с пряностями, а там уже и белые ночи подступали: не до учебы и просветления, когда и так не темнеет…
За три месяца до вылета китайские авиалинии отменили наш рейс в Пекин.
За два месяца до вылета - еще и обратной рейс.
Мне вспомнилось, что билеты на самолет были куплены со сложностями - сайт авиакомпании отверг мою кредитную карточку. Тогда я еще не знала про правило двух попыток и не обратила на это маленький факт внимания.
Я категорически отказывалась задерживаться на лишние дни в Пекине, где я никогда не бывала раньше: то ли заочное неприятие этого города или просто страх вместо медитативного путешествия оказаться в столице полуторамиллиардного государства, язык которого я полгода изучала на университетских курсах и сдалась, поняв, что есть вещи, которые можно делать только от большой любви или в детстве, когда вопрос "ради чего я играю гаммы" стоит не так остро.
В результате сложных переговоров появились нелогичные новые билеты через Берлин, но зато на ту же самую дату и несколько дней в Китае на обратном пути.
Путь тела
За четыре дня до вылета тибетцы сообщили, что уже весь апрель китайские власти не выдают разрешения на посещение западного Тибета - того самого района, где находится святая гора Кайлаш, ради которой, в первую очередь, и едут туда все буддисты. Богатые просветленные европейцы - на самолетах, а простые индусы пешком через Непал. Выдавать те самые «пермиты чужестранцев» просто перестали. И без объяснения причины, это же Китай. Так китайский дракон еще раз погрозил лапкой и покачал одной из голов. Паломничество оказалось под большим вопросом, и как запасной вариант тибетцы нам предложили поход к базовому лагерю Эвереста. Как раз на днях лавина накрыла 16 непальских гидов, правда, с другой стороны Джомолунгмы. Эта трагедия стала причиной еще одного запрета - на восхождения на Крышу мира в этом сезоне.
Мне искренне верилось, что произойдет только то, что должно произойти, и если я пока не достойна оказаться у подножья Кайлаша и улучшить свою карму сразу в 14 раз, то так тому и быть. Все равно я увижу Гималаи.
Мы вылетели.
В Пекине между приземлением моего самолета и отправлением поезда мечты было несколько часов, за которые я успела осмотреть главный китайский ламаисткий (то есть принадлежащий буддизму тибетского направления) храм: через два часа внимательно чтения сопровождающих табличек я научилась отличать Зеленую тару от Белой по лишним пяти глазам.
К роли переводчика - готова!
Москва - Петушки, или Пекин - Лхаса
Поезд ходит ежедневно, 44 часа в пути и около 3000 км. Сидячие места - 70$ Плацкарт - 120$, Купе - 200$,
Пока мы ехали на такси к железнодорожному вокзалу я уже была полностью внутри моей мечты: купе, музыка, ужин в вагоне ресторане и два дня медитаций на пейзажи западного Китая, плавно перетекающие в горные панорамы Автономной Тибетской Республики. По крайней мере, реклама поезда обещала и кислородные маски в каждом купе, и панорамные окна в ресторане, бесшумное скольжение современного кибер-состава по скоростным рельсам, проложенным в вечной мерзлоте с применением подушек из жидкого азота.
Реальность была такова:
Без гида, с маленькими бумажками на китайском языке, мы брали штурмом поезд Пекин -Лхаса.
У нас оказались плацкартные места.
В разных вагонах.
На третьих полках.
Под потолком.
Без малейшей возможности смотреть в окно.
Нормальный такой поезд Азов-Москва середины августа восьмидесятых годов.
Туалет на остановках не работает, горячая вода быстро заканчивается, в тамбурах сидят на вьюках мужики и беспрестанно курят:
И, конечно же, везде стоит запах китайской лапши и все орут. Потому что разговаривать тихо китайцы не умеют.
Отличало этот поезд от нашего южного только одно: там не было на 15 вагонов ни одного туриста, кроме нас.
Поэтому и проводник, и соседи искренне хотели сделать нам хорошо. Они улыбались и фотографировали меня. Не потому, что я красивая европейская девушка, а потому что перед вылетом я купила маленькую внешнюю клавиатуру и подключив ее к мобильному телефону строчила заметки, сидела на половинке откидного сиденья в коридоре. Удивить китайцев технологическим ноу-хау непросто, но мне удалось.
Третья плацкартная полка
За грязным окном проносились глиняные пустынные поля и необитаемые холмы.
Впереди было двое суток пути через весь Китай, более 3000 километров.
Расписание движения поезда с указанием высоты станций над уровнем моря
За вторую ночь поезд резко поднялся на пять тысяч метров, и пассажирам стали раздавать кислородные маски. Еще накануне мы все подписали бумажки, что ознакомлены с рисками высокогорных путешествий и на все согласны.
Расписалась и сдала проводнику.
Лично мне всего лишь приснилось, что я отстала от поезда, а так обошлось и без головной боли, и без сердцебиения: настоящее знакомство с высотой будет впереди.
На пяти тысячах за окном были сплошной снег, редкие сараи и занесенная снегом идеальная автодорога, по которой даже проехало несколько фур. Создавалось полное ощущение, что я оказалась где-то в магаданской области, где героические заключенные проложили рельсы.
Виды из окна поезда, более 5000м над уровнем моря
В общем-то, я не сильно ошибалась. Уже позднее пожилая супружеская пара шотландцев, чей младший сын преподает в Индии английский язык в лагере для тибетских беженцев, рассказала мне, что когда в 80-е года французские инженеры (среди которых был и их приятель) были приглашены для исследования почвы, грунтов и прочего, то все они хором высказались против строительства, предвещая этому проекту максимум 10 лет безопасной эксплуатации. Значит, мне повезло - сегодня китайскому инженерному чуду всего восемь лет.
В Лхасу, столицу Тибетского автономного округа Китая, расположенную на высоте 3 600, мы въезжали уже по зеленоватым полям с пасущимися яками. По пути были храмы, ступы, заброшенные совхозы, военные базы и даже зеленые бильярдные столы - развлечение кочевников.
У входа в главный тибетский храм - Джоканг
Тибетский Иерусалим
Лхаса шумна.
Сложно поверить, что еще полвека назад это была всего лишь деревушка у подножия Поталы - дворца и резиденции Далай-Лам. Сегодня это современный городок, который производит странное впечатление. С одной стороны, это первый и священный город тибетцев: там находится первый храм новой для Тибета веры, Джоканг, построенный в середине 7 века для первых статуй Будды, привезенных женами первого правителя объединенного Тибета.
Центральная площадь старой Лхасы
Потала. Запретный дворец - резиденция Далай-Лам
Храм Джоканг - старейший и важнейший храм Тибета. Вид на балкон (королевскую ложу) Далай-Лам
Со всей страны к храму стекаются паломники, они делают несколько обходов храмового комплекса (кругов, или кор) по старинной улице Баркхор, падая ниц и совершая "простирания" с каждым шагом. Многие остаются в Лхасе на недели и месяцы, начиная каждое утро с такой коры, без которой верующему нельзя войти в храм.
У входа в Джоканг
В первое свое утро я все не могла понять, почему самый распространенный товар на уличных прилавках - хозяйственные перчатки. Паломники носят их, чтобы не стереть ладони в кровь. На руках у самых опытных - деревянные брусочки на резинках, чем-то напоминающие щетки для натирки полов, которые были еще у моей бабушки.
Именно в храме Джоканг высшие монахи совершают заключительные обряды при утверждении реинкарнации нового Далай Ламы.
Говорить и спрашивать о Далай-Ламе туристам можно, но тихо. Его портреты в Тибете запрещены, его троны в разных монастырях пустуют и только свернутое пирамидкой желтое покрывало напоминает о том, что он мог бы там быть и руководить праздничной церемонией.
Только в Тибете становится понятно, как жестоко для целой страны не иметь возможность видеть своего духовного лидера. Наверное, это как если бы христиане знали, что мессия давно здесь, на земле, просто ему не дают шенгенскую визу, и он не может выехать из транзитной зоны аэропорта.
Продолжение здесь.