Три недели в Тибете. Часть 2.
Продолжение.
Первая часть здесь
Под Китаем
Говорить на тему «как мы живем под Китаем» не принято, такой разговор может стоить тибетцу жизни или свободы. С Китаем шутить не принято.
Если израильское правительство когда-то наградило статусом «Праведник народов мира» жителей целого государства - Дании - единственной оккупированной фашистами европейской страны, где еврейский вопрос решен не был благодаря единой позиции всех датчан, то Китай уже двадцать лет не выдает гражданам Норвегии разрешений на посещение Тибета.Почему?
Это маленькая месть за нобелевскую премию мира, присужденную Далай-Ламе в 1989 году.
И пусть Далай-Лама, живущий сейчас в Индии, - далеко не единственный учитель, подвергшийся гонениям, а в разных течениях буддизма есть разные иерархи, но уважение к нему разделяют все тибетцы.
Молитвенные барабаны (чортены) у Поталы
Самим тибетцам для поездок по своей стране тоже необходимы разрешения. Сто юаней (600 рублей) за возможность в течение одного месяца посещать один определенный район своей страны. Этот документ нужно предъявлять на военизированных КПП несколько раз в день. И любоваться красными флагами коммунистического Китая на каждом своем храме. И желательно еще вывешивать флаг Китая на своем доме.
Китайская пропаганда на тему "Раньше было хуже" в одной из деревень.
Когда-то в Тибете жили практически только монахи и пастухи. За время китайской культурной революции около миллиона тибетцев были репрессированы, и религиозная жизнь приостановилась. Только в середине 1980-х годов оставшихся в живых монахов стали постепенно выпускать из тюрем, а разрушенные монастыри начали восстанавливать - в первую очередь, для туристов.
Монастырь Ташилумпо (XVвек, официальная резиденция Панчен-лам) в г.Шигадзе
Монастырь Сакья (XI век, одноименного религиозного направления) в глухой местности - почти без полицейских
Сегодня количество монахов в каждом монастыре строго контролируется китайским правительством, и только со смертью одного освобождается место для следующего. Монастырские школы не имеют право принимать детей до 18 лет на учебу, только немногие подростки тайком живут при монастырях - за взятку в Китае можно многое. Официально религиозная жизнь в Китае не поощряется и сегодня, но и не преследуется, что вызвало волну паломничества среди китайских буддистов.
Полутуристические учебные дебаты в монастыре Сера (Лхаса)
« Пусть китайские власти заигрывают с тибетцами, постепенно выпуская заключенных, но мы все равно хотим свободы в своей земле" - сказал мне гид в тиши палатки у базового лагеря Эвереста. Это был единственный раз, когда в разговоре мы затронули политику.
На самых популярных туристических объектах вблизи Лхасы дежурит огромное количество переодетых полицейских: чтобы вдруг у тибетца не случилось разговора с чужестранцем. В более отдаленных монастырях китайские полицейские уже не тратят силы на маскировку и открыто сопровождают туристов: во время коры вокруг монастыря Ганден, за мной по горной тропинке тихо шли двое в черном с рациями и автоматами. Они мне совершенно не мешали, они соблюдали дистанцию, они ничего не говорили и ничего не запрещали. Они просто шли за мной.
Возможно, тибетские монахи уходят во внутреннюю эмиграцию, а другим жителям остается простая жизнь. Девочки на улице играют в резиночку - любимую игру моего советского детства. Младенцев одевают в ватные штаники с незашитым паховым швом: пусть детская попка сохнет прямо на ветру. Зато не надо снимать младенца со спины, раскутывать - ведь погода в стране, вся территория которой находится выше 3,5 километров над уровнем моря, довольна сурова.
На улицах Лхасы
Страна снегов
Так часто называют Тибет и тем сильнее было мое изумление, когда по пути в монастырь Самье, старейший монастырь Тибета (VIII век) яркая и солнечная долина реки Брахмапутры вдруг превратилась в настоящую пустыню. Колючки, пески. Поднялась песчаная буря, я подумала, что я на Мертвом море и дует хамсин.
Разлив Брахмапутры - Желтой реки
Через несколько часов в городке Самье. Монастырь обнесен овальной стеной, но почти ничего не видно из-за песчаной бури
Когда-то этот монастырь был центром духовной жизни: в нем жили тысячи монахов, комплекс состоял из 108 построек, расположенных по принципу мандалы - то есть буддийского макета или символа мироздания.
Сегодня здесь 135 монахов и входные билеты для туристов. Правда, каждое утро на восходе солнца еще можно просыпаться от звуков тибетских горнов. Эти музыкальные инструменты длиной в несколько метров лежат на специальных подставках и издают глубинные, низкие, вибрирующие звуки, которые в первое утро я спутала с рыком животных.
В самой деревне нет ничего, кроме отделения полиции и монастырской гостинцы, напоминающей профилакторий советского времени. Кстати, отопления в стране снегов нет. В гостевых домах иногда есть электрические одеяла, в дорогих гостиницах можно включить на обогрев кондиционер, но самый надежный способ - всегда иметь под рукой пустые пластиковые бутылки: набирать в них горячую воду и забираться вместе с ними под одеяло, не забыв про перчатки и теплую шапку.
Зато рядом есть замечательный пещерный комплекс женского монастыря Чупу. Сотни пещер-келий разбросаны по склону горы на высоте от 4000 до 4500 метров. Эти места особенно почитаются теми, кто чтит Гуру Ринпоче, или Падмасамбхаву, одного из главных учителей тибетского буддизма.
Храм над пещерой, где медитировал Падмасамбхава (далеко не единственная такая пещера в Тибете...)
Пока я медленно поднималась вверх, прислушиваясь к ощущениям тела, которое я впервые испытывала на таких высотах, перед глазами проносились все виденные мною в жизни пещерные города и монастыри: Чуфуткале в Крыму, Киевско-Печерская лавра, греческий комплекс Метеора, пещеры Давида Гареджи в Грузии, скалистый монастырь Искушения в Иерихонской пустыни… Все едино, и все похоже - красивое место, труднодоступное и очень благостное.
Первый подъем на 4500 - в пещерный женский монастырь Чупу Самье
Мы шли вдвоем от пещеры к пещере, от храма к храму, пока вдруг не убежали совсем в сторону от паломнической тропы. Было прохладно и ветрено, очень хотелось горячего. Правильные желания исполняются с первой попытки: у входа в свою пещерку, (расширенную до размеров советской кухни при помощи скромной пристройки) кипятила воду монахиня. Воду в Тибете греют в чайниках, стоящих на огромных отполированных до блеска листах железа. На высоте более 4 км эффект лупы бесплатно кипятит воду.
Тибетская плита
Та монахиня пригласила нас сначала в свою молитвенную келью-часовню, показала жестами, кому она молится, порадовалась нашему скромному подношению и вдруг открыла синий полог, ведущий в жилое помещение. Усалила нас на матрас, налила в чистые пиалы горячего чая, насыпала в ладошки сухого ячьего сыра и рассказала жестами про свою жизнь: два сына - монахи, а один - бизнесмен, и она вот тоже, в монастырь ушла. Слов не произносила, показала, что на ней обет молчания. В ее комнатке размером два на два метра были две лежанки, пять литровых китайских термосов, тазик начищенной картошки, радиоприемник, канистры с водой, фотографии лам, ее сыновей и ее самой. Непрестанно улыбаясь, она отказалась от нашего угощения из вяленых бананов, но полезла под крышу своего сарайчика, для чего ей нужно было всего лишь встать с диванчика; отвязала с балки, подпирающей соломенную крышу, какую-то веревочку, сняла мешочек, проворно развернула тряпицы и положила нам в ладони по щепотке красных травяных крошек, показав, что надо их сьесть и запить чаем.
Это не ее келья, но примерно так выглядит стандартный приют монаха
Я не знаю, что именно подействовало, но двухчасовой спуск мы преодолели со смехом, вечером не менее бодро пробежали по горам несколько километров в другой монастырь, потом прошли кору вокруг третьего монастыря, нашли в местной лавке яйца, сварили их в электрическом чайнике, легли в час ночи, вскочили в шесть утра без малейших признаков усталости...
А еще в Тибете для меня случилось маленькое личное чудо. Все детство, всю жизнь для меня путешествие в машине было пыткой. Я тренировала вестибулярный аппарат, я сосала леденцы, ходила сонной мухой от разных подавляющих тошноту препаратов. Старую дырявую девятку я купила раньше мобильного телефона - только чтобы обрести свободу от ужасного зверя. Я выбирала спутников по принципу «сможет ли он вести машину так, чтобы я доехала», меня любили звать загород, потому что всегда в наличии был трезвый водитель: я была готова на все, только бы не быть пассажиром.
В Тибете мы очень много ездили. По серпантину в снежную пургу по пути к перевалу Нам-Ла (5250), по гравийке вдоль священного озера ЯмдрокЦо... Ничего не происходило. Я даже могла читать. Есть. Смотреть по сторонам.
Меня не укачивало.
Серпантин у подъезда к монастырю Ганден.
Около перевала Нам-ла, более 5000 метров. Идет строительство новой дороги к подножию Эвереста
Окончание здесь.
Первая часть здесь
Под Китаем
Говорить на тему «как мы живем под Китаем» не принято, такой разговор может стоить тибетцу жизни или свободы. С Китаем шутить не принято.
Если израильское правительство когда-то наградило статусом «Праведник народов мира» жителей целого государства - Дании - единственной оккупированной фашистами европейской страны, где еврейский вопрос решен не был благодаря единой позиции всех датчан, то Китай уже двадцать лет не выдает гражданам Норвегии разрешений на посещение Тибета.Почему?
Это маленькая месть за нобелевскую премию мира, присужденную Далай-Ламе в 1989 году.
И пусть Далай-Лама, живущий сейчас в Индии, - далеко не единственный учитель, подвергшийся гонениям, а в разных течениях буддизма есть разные иерархи, но уважение к нему разделяют все тибетцы.
Молитвенные барабаны (чортены) у Поталы
Самим тибетцам для поездок по своей стране тоже необходимы разрешения. Сто юаней (600 рублей) за возможность в течение одного месяца посещать один определенный район своей страны. Этот документ нужно предъявлять на военизированных КПП несколько раз в день. И любоваться красными флагами коммунистического Китая на каждом своем храме. И желательно еще вывешивать флаг Китая на своем доме.
Китайская пропаганда на тему "Раньше было хуже" в одной из деревень.
Когда-то в Тибете жили практически только монахи и пастухи. За время китайской культурной революции около миллиона тибетцев были репрессированы, и религиозная жизнь приостановилась. Только в середине 1980-х годов оставшихся в живых монахов стали постепенно выпускать из тюрем, а разрушенные монастыри начали восстанавливать - в первую очередь, для туристов.
Монастырь Ташилумпо (XVвек, официальная резиденция Панчен-лам) в г.Шигадзе
Монастырь Сакья (XI век, одноименного религиозного направления) в глухой местности - почти без полицейских
Сегодня количество монахов в каждом монастыре строго контролируется китайским правительством, и только со смертью одного освобождается место для следующего. Монастырские школы не имеют право принимать детей до 18 лет на учебу, только немногие подростки тайком живут при монастырях - за взятку в Китае можно многое. Официально религиозная жизнь в Китае не поощряется и сегодня, но и не преследуется, что вызвало волну паломничества среди китайских буддистов.
Полутуристические учебные дебаты в монастыре Сера (Лхаса)
« Пусть китайские власти заигрывают с тибетцами, постепенно выпуская заключенных, но мы все равно хотим свободы в своей земле" - сказал мне гид в тиши палатки у базового лагеря Эвереста. Это был единственный раз, когда в разговоре мы затронули политику.
На самых популярных туристических объектах вблизи Лхасы дежурит огромное количество переодетых полицейских: чтобы вдруг у тибетца не случилось разговора с чужестранцем. В более отдаленных монастырях китайские полицейские уже не тратят силы на маскировку и открыто сопровождают туристов: во время коры вокруг монастыря Ганден, за мной по горной тропинке тихо шли двое в черном с рациями и автоматами. Они мне совершенно не мешали, они соблюдали дистанцию, они ничего не говорили и ничего не запрещали. Они просто шли за мной.
Возможно, тибетские монахи уходят во внутреннюю эмиграцию, а другим жителям остается простая жизнь. Девочки на улице играют в резиночку - любимую игру моего советского детства. Младенцев одевают в ватные штаники с незашитым паховым швом: пусть детская попка сохнет прямо на ветру. Зато не надо снимать младенца со спины, раскутывать - ведь погода в стране, вся территория которой находится выше 3,5 километров над уровнем моря, довольна сурова.
На улицах Лхасы
Страна снегов
Так часто называют Тибет и тем сильнее было мое изумление, когда по пути в монастырь Самье, старейший монастырь Тибета (VIII век) яркая и солнечная долина реки Брахмапутры вдруг превратилась в настоящую пустыню. Колючки, пески. Поднялась песчаная буря, я подумала, что я на Мертвом море и дует хамсин.
Разлив Брахмапутры - Желтой реки
Через несколько часов в городке Самье. Монастырь обнесен овальной стеной, но почти ничего не видно из-за песчаной бури
Когда-то этот монастырь был центром духовной жизни: в нем жили тысячи монахов, комплекс состоял из 108 построек, расположенных по принципу мандалы - то есть буддийского макета или символа мироздания.
Сегодня здесь 135 монахов и входные билеты для туристов. Правда, каждое утро на восходе солнца еще можно просыпаться от звуков тибетских горнов. Эти музыкальные инструменты длиной в несколько метров лежат на специальных подставках и издают глубинные, низкие, вибрирующие звуки, которые в первое утро я спутала с рыком животных.
В самой деревне нет ничего, кроме отделения полиции и монастырской гостинцы, напоминающей профилакторий советского времени. Кстати, отопления в стране снегов нет. В гостевых домах иногда есть электрические одеяла, в дорогих гостиницах можно включить на обогрев кондиционер, но самый надежный способ - всегда иметь под рукой пустые пластиковые бутылки: набирать в них горячую воду и забираться вместе с ними под одеяло, не забыв про перчатки и теплую шапку.
Зато рядом есть замечательный пещерный комплекс женского монастыря Чупу. Сотни пещер-келий разбросаны по склону горы на высоте от 4000 до 4500 метров. Эти места особенно почитаются теми, кто чтит Гуру Ринпоче, или Падмасамбхаву, одного из главных учителей тибетского буддизма.
Храм над пещерой, где медитировал Падмасамбхава (далеко не единственная такая пещера в Тибете...)
Пока я медленно поднималась вверх, прислушиваясь к ощущениям тела, которое я впервые испытывала на таких высотах, перед глазами проносились все виденные мною в жизни пещерные города и монастыри: Чуфуткале в Крыму, Киевско-Печерская лавра, греческий комплекс Метеора, пещеры Давида Гареджи в Грузии, скалистый монастырь Искушения в Иерихонской пустыни… Все едино, и все похоже - красивое место, труднодоступное и очень благостное.
Первый подъем на 4500 - в пещерный женский монастырь Чупу Самье
Мы шли вдвоем от пещеры к пещере, от храма к храму, пока вдруг не убежали совсем в сторону от паломнической тропы. Было прохладно и ветрено, очень хотелось горячего. Правильные желания исполняются с первой попытки: у входа в свою пещерку, (расширенную до размеров советской кухни при помощи скромной пристройки) кипятила воду монахиня. Воду в Тибете греют в чайниках, стоящих на огромных отполированных до блеска листах железа. На высоте более 4 км эффект лупы бесплатно кипятит воду.
Тибетская плита
Та монахиня пригласила нас сначала в свою молитвенную келью-часовню, показала жестами, кому она молится, порадовалась нашему скромному подношению и вдруг открыла синий полог, ведущий в жилое помещение. Усалила нас на матрас, налила в чистые пиалы горячего чая, насыпала в ладошки сухого ячьего сыра и рассказала жестами про свою жизнь: два сына - монахи, а один - бизнесмен, и она вот тоже, в монастырь ушла. Слов не произносила, показала, что на ней обет молчания. В ее комнатке размером два на два метра были две лежанки, пять литровых китайских термосов, тазик начищенной картошки, радиоприемник, канистры с водой, фотографии лам, ее сыновей и ее самой. Непрестанно улыбаясь, она отказалась от нашего угощения из вяленых бананов, но полезла под крышу своего сарайчика, для чего ей нужно было всего лишь встать с диванчика; отвязала с балки, подпирающей соломенную крышу, какую-то веревочку, сняла мешочек, проворно развернула тряпицы и положила нам в ладони по щепотке красных травяных крошек, показав, что надо их сьесть и запить чаем.
Это не ее келья, но примерно так выглядит стандартный приют монаха
Я не знаю, что именно подействовало, но двухчасовой спуск мы преодолели со смехом, вечером не менее бодро пробежали по горам несколько километров в другой монастырь, потом прошли кору вокруг третьего монастыря, нашли в местной лавке яйца, сварили их в электрическом чайнике, легли в час ночи, вскочили в шесть утра без малейших признаков усталости...
А еще в Тибете для меня случилось маленькое личное чудо. Все детство, всю жизнь для меня путешествие в машине было пыткой. Я тренировала вестибулярный аппарат, я сосала леденцы, ходила сонной мухой от разных подавляющих тошноту препаратов. Старую дырявую девятку я купила раньше мобильного телефона - только чтобы обрести свободу от ужасного зверя. Я выбирала спутников по принципу «сможет ли он вести машину так, чтобы я доехала», меня любили звать загород, потому что всегда в наличии был трезвый водитель: я была готова на все, только бы не быть пассажиром.
В Тибете мы очень много ездили. По серпантину в снежную пургу по пути к перевалу Нам-Ла (5250), по гравийке вдоль священного озера ЯмдрокЦо... Ничего не происходило. Я даже могла читать. Есть. Смотреть по сторонам.
Меня не укачивало.
Серпантин у подъезда к монастырю Ганден.
Около перевала Нам-ла, более 5000 метров. Идет строительство новой дороги к подножию Эвереста
Окончание здесь.