Окопная правда-3
Сегодня немного о том, что происходило в верхнем батальоне миротворцев. Опять же повторяюсь, это не аналитика, не хронология... Просто неиспользованные целиком записи - наши и Сани Сладкова. Что-то, возможно, вы видели в его фильме "Спасти любой ценой".
Часть 1: alexkots.livejournal.com/33000.html
Часть 2: alexkots.livejournal.com/33079.html
Часть 4: alexkots.livejournal.com/35407.html
Часть 5: alexkots.livejournal.com/36229.html
Александр Бердыев, командир инженерно-саперного отделения (верхний батальон миротворцев), бывший 135 полк:
- Если бы не зашел батальон, нашему батальону невозможно было бы выстоять. Зашел батальон, сразу ход событий поменялся. Пришли танки, пришли ребята, которые со свежими силами. Которые много знают, много умеют, могут помочь. Где-то патронами, где-то информацией, где-то советом, где-то просто дух поднять, пошутить (имеется ввиду не весь батальон 135-го полка, а 23 разведчика Алексея Ухватова с двумя танками, прошедшие в верхний батальон задолго до выдвижения БТГ 135 полка во главе с Хрулевым - А.К.).
Ребята несли боеприпасы, и вдруг враг оказался на КПП, в самом здании. Другого пути к нам, кроме КПП не было, я один был с оружием, вот и встретил гостей. Начал вести огонь, двое из них стреляли по танку, который оборонял казарму. Увидев меня, они выбежали за КПП и спрятались в зеленке. Проверив здание КПП, я противника не обнаружил, попытался выйти наружу, по мне стал вестись огонь. Я вернулся в здание, обошел с другой стороны, занял позицию, лежа обработал зеленые участки, откуда велся огонь. После я перебежал открытый участок, до следующего укрытия, там бетонная стена. Вслед за мной видно, как пули ложатся. Ты понимаешь направление, откуда ведется огонь. Стреляешь в ответ.
- А вообще грузин видно было?
- Конечно! Видно было, как они уносят раненых, видно было, как приезжают машины с помощью, ну что я могу сказать, танк, который оборонял нашу казарму, очень профессионально работал. Он уничтожил одну БМП, около пяти минометных расчетов. Легковые машины бронированные - приостановил их движение. И пехота грузинская без машин уже не так вольготно себя чувствовала. То есть под прикрытием машин в первые дни, 8 числа, они массами большими наступали. И чувствовали себя героями. Но когда часть их машин стали уничтожать и они остались без прикрытия. Начали отступать. Увидели своих товарищей раненых или убитых, и это видимо подорвало их боевой дух. Нам тоже неприятно было, когда нас артиллерией долбили. То, что грузины готовятся к каким-то боевым действиям, было заметно. Но вот чтоб так, без предупреждения, как в Великую Отечественную, не говоря ни слова, просто открыть огонь на поражение по людям, которые даже не приведены в боевую готовность. Должен же поступить сигнал, что мы, Грузия, объявляем вам войну. Нет - просто начали вести огонь артиллерии по батальону. Уничтожив сразу машины, не успевшие сойти со своих мест. Это для военных некорректно.
- Что дальше будешь делать?
- Постараюсь дослужить до пенсии, до 45 лет, буду служить в этом полку, выполнять свою миссию. Я сапер, я кинолог, умею дрессировать собак, собаки умеют работать, это хорошая профессия. Хоть и говорят, что сапер один раз ошибается, я думаю нет. Потому что в мире много нехорошего стало, появился такой термин как терроризм. Сапер - это хорошо. Но собака лучше даже, чем газоанализатор.
Антон Масалига, командир разведвзвода бывшего 135 полка:
- Как у любого нормального человека - страх и дикое желание выполнить свою боевую задачу. Когда мы только входили, приехали два человека с МБ и сказали: все, МБ больше не существует, «Градами» накрыло, только они, мол, в живых остались. А в итоге батальон-то живой, у нас там много друзей. А взвод там мой был, я должен был в Цхинвал в МБ ехать служить, своих пацанов под себя подбирал, готовил. Приехал Сергей Шевелев, сказал, что как он сейчас перед увольнением, хотел бы там последнюю дань Родине отдать. Ну вроде бы как спас мне жизнь своей смертью.
В ночь с восьмого на девятое получили боевую задачу - выдвинуться разведдозором в район верхнего городка миротворческого, задача - провести разведку маршрута, обеспечить прохождение основных сил БТГ.
- До обеда 9 числа какой самый напряженный момент был?
- Когда мы стояли на Зарском перевале. Когда подогнали «Грады», поняли, что действительно началась война. Командир полка пришел, сказал: «Прямой приказ президента - вступить в бой». То есть мы прекрасно понимали, что в бой пойдем первыми. И я прекрасно осознавал, что командир роты - это командир роты, то есть разведдозор надо кому-то высылать. Методом исключения понял, что пойду скорее я, потому что я единственный кадровый разведчик в роте. И в этот момент мне жена позвонила на сотовый: «Ты где?» Яговорю: «На учениях. Все нормально». «Нет ты на войне». И в этот момент, когда я осознавал, что я в первых рядах может просто погибну. Мало ли чего. И жене: «Да нет, ты что!» А она как раз на 9 месяце беременности была. И вот такая напряженка получилась - с одной стороны, може я ее уже никогда не услышу, а с другой, как бы чего лишнего не наговорить, все же прослушивается. А ведь если честно, у нас туда билет в один конец был. Ротный капитан Ухватов с командиром полка на пункте отрабатывали. А я роту собрал всю, говорю, ну чего, ребята, у нас дорога в один конец. Главное правильно выполнить задачу, не ударить в грязь лицом.Все смотрят на тебя - а чего делать. А ты сам стоишь и думаешь, блядь, боже мой, а чего делать?! На самом-то деле. И пацанов класть нельзя просто. Вдруг сам живой останешься, как родителям потом в глаза смотреть. Сам шестерым родителям лично в глаза говорил, что их дети погибли. Они не на войне погибли, позже, во время теракта с заминированной машиной. К первому - Сергею Шеруле ездил, родителям сообщал. Вышел отчим. А чего сказать? Я - вы Сергея отец? Да. А чего, с Сергеем что-то? Я - да. Ваш сын погиб при исполнении. Зашли во двор. Мать выходит. Он - мать, к нам беда в дом пришла. Ну вот думаю, бедой меня еще никогда в жизни не называли. Ну скорая, карвалол, валерьянка. Соответственно первый вопрос: «Почему ты живой? Ты же командир его взвода?» Я говорю, что меня там не было. Следующий вопрос напрашивается сам собой - а почему тебя там не было? Потому что у меня дочь родилась. А он говорит: «А у него не успела, он неженатый был». И вот что скажешь родителям Паши Пуркина, Славы Хорошева - у них еще и жены. Сообщать это - хлеще войны. На войне не было так тошно, страшно и обидно.
9 числа около 18 часов начали выводить миротворческий батальон. Грузины организовали преследование, начали нам вслед стрелять. Потом, когда шли по зеленке, по нам начали бить минометы и «Грады» - с нами еще около десятка гражданских выходили. Видимо кто-то мобильник не выключил. 10-го утром мы наконец вышли из кольца. Мы же заночевали в лесу. Выходим на позиции танковой роты, точнее то, что от нее осталось - два танка, по мне начал снайпер работать. А я в каске грузинской. Поняли - свои. Хорошо снайпер кривой оказался, а может наших рядом со мной видел, пуля клал рядом. Тут командир полка подъезжает, смотрит на нас: «Вы живы?!» Мы говорим: «Такие, как мы, не умирают». «Сколько вас вышло?» «Двести-триста». Он говорит: «Как так? Вас же туда 23 человека уходило». «Мы батальон вывели». Он стоит, его просто колотит. Начал нас обнимать, целовать: «Спасибо вам за то, что сохранили столько жизней».
- Об этом никто нигде не говорил. Вас просто приравняли к миротворцам.
- Ну да, показали, что зашла 58-я армия, показала мощь, грузины испугались… Никого не интересовало, что два батальона отразили пять нападений танков, что мы бегали с четырьмя танками и с ПТУРами против этой армады, а ПТУРы не срабатывали и приходилось с РПГ-26 долбить по танкам, что в принципе как слону заноза в лапу. Потом начали списывать все наши заслуги на десантников - это просто привилегированность рода войск. Вот десантура, зашли. Она по зарской дороге ехали, когда мы оттуда уже выходили и спрашивали как проехать и есть ли там бой. Мы им просто рукой махнули - езжайте туда, там уже ничего нету, собирайте трупы.
Про десантников все знают, а то, что миротворческие силы в цхинвале состояли в основе из 135 полка никто не сказал. Наверно это просто никого не интересует. Факт остается фактом - Россия выиграла войну, а кто там был - дело третье. Все равно никто не знает, что такое 135 полк в России, один из полчков, полчков огромной страны.
Часть 1: alexkots.livejournal.com/33000.html
Часть 2: alexkots.livejournal.com/33079.html
Часть 4: alexkots.livejournal.com/35407.html
Часть 5: alexkots.livejournal.com/36229.html
Александр Бердыев, командир инженерно-саперного отделения (верхний батальон миротворцев), бывший 135 полк:
- Если бы не зашел батальон, нашему батальону невозможно было бы выстоять. Зашел батальон, сразу ход событий поменялся. Пришли танки, пришли ребята, которые со свежими силами. Которые много знают, много умеют, могут помочь. Где-то патронами, где-то информацией, где-то советом, где-то просто дух поднять, пошутить (имеется ввиду не весь батальон 135-го полка, а 23 разведчика Алексея Ухватова с двумя танками, прошедшие в верхний батальон задолго до выдвижения БТГ 135 полка во главе с Хрулевым - А.К.).
Ребята несли боеприпасы, и вдруг враг оказался на КПП, в самом здании. Другого пути к нам, кроме КПП не было, я один был с оружием, вот и встретил гостей. Начал вести огонь, двое из них стреляли по танку, который оборонял казарму. Увидев меня, они выбежали за КПП и спрятались в зеленке. Проверив здание КПП, я противника не обнаружил, попытался выйти наружу, по мне стал вестись огонь. Я вернулся в здание, обошел с другой стороны, занял позицию, лежа обработал зеленые участки, откуда велся огонь. После я перебежал открытый участок, до следующего укрытия, там бетонная стена. Вслед за мной видно, как пули ложатся. Ты понимаешь направление, откуда ведется огонь. Стреляешь в ответ.
- А вообще грузин видно было?
- Конечно! Видно было, как они уносят раненых, видно было, как приезжают машины с помощью, ну что я могу сказать, танк, который оборонял нашу казарму, очень профессионально работал. Он уничтожил одну БМП, около пяти минометных расчетов. Легковые машины бронированные - приостановил их движение. И пехота грузинская без машин уже не так вольготно себя чувствовала. То есть под прикрытием машин в первые дни, 8 числа, они массами большими наступали. И чувствовали себя героями. Но когда часть их машин стали уничтожать и они остались без прикрытия. Начали отступать. Увидели своих товарищей раненых или убитых, и это видимо подорвало их боевой дух. Нам тоже неприятно было, когда нас артиллерией долбили. То, что грузины готовятся к каким-то боевым действиям, было заметно. Но вот чтоб так, без предупреждения, как в Великую Отечественную, не говоря ни слова, просто открыть огонь на поражение по людям, которые даже не приведены в боевую готовность. Должен же поступить сигнал, что мы, Грузия, объявляем вам войну. Нет - просто начали вести огонь артиллерии по батальону. Уничтожив сразу машины, не успевшие сойти со своих мест. Это для военных некорректно.
- Что дальше будешь делать?
- Постараюсь дослужить до пенсии, до 45 лет, буду служить в этом полку, выполнять свою миссию. Я сапер, я кинолог, умею дрессировать собак, собаки умеют работать, это хорошая профессия. Хоть и говорят, что сапер один раз ошибается, я думаю нет. Потому что в мире много нехорошего стало, появился такой термин как терроризм. Сапер - это хорошо. Но собака лучше даже, чем газоанализатор.
Антон Масалига, командир разведвзвода бывшего 135 полка:
- Как у любого нормального человека - страх и дикое желание выполнить свою боевую задачу. Когда мы только входили, приехали два человека с МБ и сказали: все, МБ больше не существует, «Градами» накрыло, только они, мол, в живых остались. А в итоге батальон-то живой, у нас там много друзей. А взвод там мой был, я должен был в Цхинвал в МБ ехать служить, своих пацанов под себя подбирал, готовил. Приехал Сергей Шевелев, сказал, что как он сейчас перед увольнением, хотел бы там последнюю дань Родине отдать. Ну вроде бы как спас мне жизнь своей смертью.
В ночь с восьмого на девятое получили боевую задачу - выдвинуться разведдозором в район верхнего городка миротворческого, задача - провести разведку маршрута, обеспечить прохождение основных сил БТГ.
- До обеда 9 числа какой самый напряженный момент был?
- Когда мы стояли на Зарском перевале. Когда подогнали «Грады», поняли, что действительно началась война. Командир полка пришел, сказал: «Прямой приказ президента - вступить в бой». То есть мы прекрасно понимали, что в бой пойдем первыми. И я прекрасно осознавал, что командир роты - это командир роты, то есть разведдозор надо кому-то высылать. Методом исключения понял, что пойду скорее я, потому что я единственный кадровый разведчик в роте. И в этот момент мне жена позвонила на сотовый: «Ты где?» Яговорю: «На учениях. Все нормально». «Нет ты на войне». И в этот момент, когда я осознавал, что я в первых рядах может просто погибну. Мало ли чего. И жене: «Да нет, ты что!» А она как раз на 9 месяце беременности была. И вот такая напряженка получилась - с одной стороны, може я ее уже никогда не услышу, а с другой, как бы чего лишнего не наговорить, все же прослушивается. А ведь если честно, у нас туда билет в один конец был. Ротный капитан Ухватов с командиром полка на пункте отрабатывали. А я роту собрал всю, говорю, ну чего, ребята, у нас дорога в один конец. Главное правильно выполнить задачу, не ударить в грязь лицом.Все смотрят на тебя - а чего делать. А ты сам стоишь и думаешь, блядь, боже мой, а чего делать?! На самом-то деле. И пацанов класть нельзя просто. Вдруг сам живой останешься, как родителям потом в глаза смотреть. Сам шестерым родителям лично в глаза говорил, что их дети погибли. Они не на войне погибли, позже, во время теракта с заминированной машиной. К первому - Сергею Шеруле ездил, родителям сообщал. Вышел отчим. А чего сказать? Я - вы Сергея отец? Да. А чего, с Сергеем что-то? Я - да. Ваш сын погиб при исполнении. Зашли во двор. Мать выходит. Он - мать, к нам беда в дом пришла. Ну вот думаю, бедой меня еще никогда в жизни не называли. Ну скорая, карвалол, валерьянка. Соответственно первый вопрос: «Почему ты живой? Ты же командир его взвода?» Я говорю, что меня там не было. Следующий вопрос напрашивается сам собой - а почему тебя там не было? Потому что у меня дочь родилась. А он говорит: «А у него не успела, он неженатый был». И вот что скажешь родителям Паши Пуркина, Славы Хорошева - у них еще и жены. Сообщать это - хлеще войны. На войне не было так тошно, страшно и обидно.
9 числа около 18 часов начали выводить миротворческий батальон. Грузины организовали преследование, начали нам вслед стрелять. Потом, когда шли по зеленке, по нам начали бить минометы и «Грады» - с нами еще около десятка гражданских выходили. Видимо кто-то мобильник не выключил. 10-го утром мы наконец вышли из кольца. Мы же заночевали в лесу. Выходим на позиции танковой роты, точнее то, что от нее осталось - два танка, по мне начал снайпер работать. А я в каске грузинской. Поняли - свои. Хорошо снайпер кривой оказался, а может наших рядом со мной видел, пуля клал рядом. Тут командир полка подъезжает, смотрит на нас: «Вы живы?!» Мы говорим: «Такие, как мы, не умирают». «Сколько вас вышло?» «Двести-триста». Он говорит: «Как так? Вас же туда 23 человека уходило». «Мы батальон вывели». Он стоит, его просто колотит. Начал нас обнимать, целовать: «Спасибо вам за то, что сохранили столько жизней».
- Об этом никто нигде не говорил. Вас просто приравняли к миротворцам.
- Ну да, показали, что зашла 58-я армия, показала мощь, грузины испугались… Никого не интересовало, что два батальона отразили пять нападений танков, что мы бегали с четырьмя танками и с ПТУРами против этой армады, а ПТУРы не срабатывали и приходилось с РПГ-26 долбить по танкам, что в принципе как слону заноза в лапу. Потом начали списывать все наши заслуги на десантников - это просто привилегированность рода войск. Вот десантура, зашли. Она по зарской дороге ехали, когда мы оттуда уже выходили и спрашивали как проехать и есть ли там бой. Мы им просто рукой махнули - езжайте туда, там уже ничего нету, собирайте трупы.
Про десантников все знают, а то, что миротворческие силы в цхинвале состояли в основе из 135 полка никто не сказал. Наверно это просто никого не интересует. Факт остается фактом - Россия выиграла войну, а кто там был - дело третье. Все равно никто не знает, что такое 135 полк в России, один из полчков, полчков огромной страны.