О политике я не пишу. Она и не очень меня интересует, потому что ситуация понятная, а сотрясения воздуха неинтересны.

Мне довелось застать важный период истории; как Талейран, живший при Старом режиме, мог сравнить его с новым, с Республикой, Консульством, Империей, Реставрацией, - так и я знаю, что такое распад государства, национальные движения, ( Read more... )

Снега Килиманджаро. Книга с таким названием, на английском языке, изданная в Новой Зеландии, предстала моим очам в антикварном магазине в Риге в далекие, в прошлой жизни, 1980-е. Книга стоила 7 рублей, и это было слишком для моего детского еще кармана. Пришлось томиться и воображать.

Позднее, уже по-русски, были прочитаны и "Снега Килиманджаро", и ( Read more... )

Книги в дом приносил обычно брат. Поэтому, хотя он заметно сташе меня и по детским меркам мы принадлежали к разным поколениям, читали мы их одновременно: так было с Хаггардом и Дюма, так было и с Хемингуэем и Олдингтоном.

Думаю, от ремарковской "Триумфальной арки" и пошло это увлечение импрессионистами. Брат стал приносить вороха биографических ( Read more... )

Дед мой, Константин Константинович, происходит из старых таганрогских бюргеров; еще его дед жил в Таганроге. Город тогда имел совсем крошечное по нынешним меркам население, да ведь горожане были в те времена в страшном меньшистве, и немногие могут похвастать столь давними бюргерскими корнями, назвать себя автохтонами. Таганрог тогда имел куда ( Read more... )

Когда мне было 15 или 16 лет, мой дядя с какой-то конференции привез брошюрку из библиотеки "Огонька" - это была работа Александра Чудакова "Чехов в Таганроге", показавшаяся мне очень забавной, колоритной по материалу. В 2004 году издательство "Emergency exit" выпустило книгу (сост. И. Клех) "Четырежды Чехов", где первым эссе из четырех оказался ( Read more... )

Когда-то в детстве мой старший брат принес книгу Джеральда Даррелла "Моя семья и другие звери", - с тех пор у меня осталось приятное воспоминание о Джерри, о Греции, о Корфу, о счастливом детстве - потому что именно такое детство, а не наше, строго регламентированное, казалось счастливым.

Ларри, старший брат Джерри, стал мне известен гораздо позже ( Read more... )

Интересно, что различные психологические тесты часто рекомендуют мне военную карьеру :); а между тем нет вида деятельности, кроме канцелярской и прочей нудной работы, который вызывал бы у меня такую же неприязнь. Мне противен сам армейский дух - дух командования, бессмыслицы, дух общества, где один, облеченный званием, может орать на другого, ( Read more... )

Но тут грянул март пятьдесят третьего. Умер Сталин.

В новейшей истории мало найдется событий, о которых было бы столько написано. Поэтому расскажу только о том, что сам увидел, пережил и перечувствовал.

Первым чувством был страх: как же мы без него? Без того, кто за всех думал, за всех решал, на ком в конечном счете держалось мироздание. И еще было ( Read more... )

Утро школьного дня
Начинается строчкой зари.
Обступают меня
Золотые мои сентябри…

Где-то к пятому классу я перешел в другую школу - имени Чехова, бывшую гимназию, где учился автор «Каштанки». Для тех, кто не знает: Антон Павлович Чехов, один из самых пронзительных русских писателей, родился в Таганроге. Здесь сохранился крохотный домик на Чеховской ( Read more... )

Именно с Таганрогом связано все то, что определило мою дальнейшую жизнь. Чудесный южный город, похожий на корабль, выплывший в теплое Азовское море, окружившее его с трех сторон, с мощеными улочками, утопающими в акациях, Таганрог стал моей непреходящей любовью. Здесь я впервые увидел море.
Вряд ли я смогу передать мои тогдашние ощущения - чувства ( Read more... )