Великая американская теократия и преждевременная смена религии
Многие сегодня проводят параллель между ситуацией в США и советским тоталитаризмом или миром «1984» Оруэлла, прежде всего в плане подавления свободы слова и борьбы с инакомыслием. Но есть важное различие: в СССР и в мире «1984» попранием свобод и преследованием за «мыслепреступления» занималось государство и приравненные к нему структуры (правящая партия). В Америке же одной из жертв стало само Государство, его исполнительная власть в лице абсолютного легитимного президента. А в роли «Старшего Брата» выступило, по сути, Гражданское Общество. То есть, сеть негосударственных организаций, частных медиакорпораций, публичных авторитетов и гражданских активистов. Конспиролог, быть может, возразит, что свергло Трампа и ограничило гражданские права половины Америки не Гражданское Общество, а некое «Глубинное Государство» (“Deep State”), однако эта сущность не является формально-бюрократической и юридически признанной, и сама по себе относится к числу негосударственных общественных структур. На первый взгляд, мы получили парадокс: в соответствии с долго культивируемой либеральной легендой, свободы граждан склонно ограничивать именно Государство, в лице его чиновников и полиции, а Гражданское Общество, напротив, защищает права человека от поползновений Государства. Но в Америке Трампа все вдруг перевернулось с ног на голову.
Парадокса, конечно же, нет: Гражданское Общество может служить оплотом свободы, только если оно культивирует идеологию классического либерализма. Если же в нем доминируют религиозные фанатики и сектанты-мракобесы, готовые разорвать на части любого, на кого укажет религиозный лидер, то, понятно, что такое Гражданское Общество будет главным душителем свободы. А защитником граждан от религиозного мракобесия могут выступать как раз чиновники и полиция, если они еще не заразились фанатизмом, или если они представляют колониальную администрацию более просвещенной и гуманной Метрополии. Если рассмотреть Азию и Африку XIX-XX вв., то Государство здесь обычно являлось бОльшим «европейцем» и бОльшим либералом (в хорошем смысле), чем автохтонное Гражданское Общество, связанное религией и архаичными доиндустриальными традициями. К этому теперь пришла и Америка. Великая (либеральная) Демократия сменяется там на наших глазах Великой (тоталитарной) Теократией. С уходом Трампа государственный аппарат тоже будет неизбежно захвачен фанатиками, поскольку вряд ли какая-нибудь более цивилизованная страна согласится взять Америку на правах колонии, чтобы насадить там свою просвещенную администрацию.
Для того чтобы охарактеризовать некоторый социум «теократией», вовсе не обязательно иметь юридически закрепленное совмещение светской и духовной власти в одних руках. Более того, целый ряд стран (как, например, Российская Империя и современная Британская монархия), где практиковалось такое совмещение (в лице монарха), использовали эту ситуацию не для поощрения теократии, а, наоборот, для контроля светской власти над церковью. Независимо от юридических нюансов, «теократическим» (в широком смысле) разумно называть социум, где духовные лидеры явочным порядком наделены властью прямого действия и могут вмешиваться в прерогативы государства, а светский государственный аппарат не может этому сопротивляться или даже вынужден «преклонить колена» и своими руками выполнять предписания «муфтиев» и «аятолл». Нечто подобное и произошло в Америке за последние полгода, когда высокопоставленные чиновники и полиция буквально «преклоняли колена» перед лицом нового псевдорелигиозного фанатизма, а глава исполнительной власти, вместе с поддержавшей его половиной Америки, был «в частном порядке» подвергнут цензуре и «отлучен» от СМИ. Все это вызывает в памяти хрестоматийный сюжет «Хождение в Каноссу», когда победоносный император СРИГН Генрих IV, отлученный Папой от церкви, был вынужден босиком на морозе вымаливать у него прощение. Трампа в течение его президентства примерно к этому и подводили. Кстати, прощение Папы оказалось сугубо формальным и издевательским, и средневековому «Трампу» пришлось потом еще много лет воевать, и в конце концов пинком вышибить враждебного Папу из Рима, чтобы посадить на папский престол лояльного себе священника.
В самой по себе теократии ничего плохого нет: все зависит от особенностей религии. Если в ранг религии возведен классический либерализм, то одержимое этой религией Гражданское Общество будет функционировать так, как мы от него ожидаем. Вспомним, что североамериканские колонии изначально были основаны религиозными диссидентами протестантских конфессий, и религиозный авторитет там играл определяющую роль. Впоследствии доминирующей американской идеологией стал сплав классического либерализма и христианских ценностей (в их протестантском варианте). Любой здравомыслящий человек европейской культуры (даже не являющийся христианином) мог только приветствовать влияние такого духовного авторитета на функционирование государственных институтов. В этом смысле «Великая Американская Демократия» изначально являлась «Великой Американской Теократией», и упоминание о Боге на долларовых купюрах, а также присяга на Библии, - это не пустая риторика. Проблема последних десятилетий и особенно последних лет - это, собственно, не «замена демократии теократией», а радикальная смена религии в американском обществе. Христианский либерализм заменяется на тоталитарно-расистское мракобесие под условным названием «Воукизм» ( Wokeism, о котором в последнее время много пишут в Рунете). И фанатики этой новой веры относятся к ценностям старой веры и ко всему тому, что некогда считалось «настоящей Америкой», так же непримиримо, как относятся исламисты к «идолам» и «идолопоклонникам».
Заметим, что применение слова «теократия» к американским реалиям - это не изобретение каких-то злобствующих «совков», «ватников» и зарубежных недоброжелателей. Книга «Американская теократия» была опубликована в 2006 году статусным американским политологом Кевином Филлипсом. Филлипс в свое время был стратегическим советником Никсона и, как считается, сыграл важную роль в его победе на президентских выборах. Но впоследствии Филлипс разочаровался в консервативном крыле республиканской партии и стал подвергать его жесткой критике. Книга «Американская теократия» как раз и выставляет элиту консервативных республиканцев в виде кучки безумных и алчных теократов. Она обличает «зловещее» вторжение радикального христианства в политику республиканцев. Если проводить параллель с античной историей, то этого автора можно уподобить расслабленному позднеримскому интеллектуалу-рационалисту, который, сидя на своей вилле, высмеивает безобидных античных богов, видя в них «угрозу для здравомыслия», в то время как все вокруг захватывают толпы фанатичных христиан. Сегодня в Америке роль позднеантичных христиан, разрушающих старый мир, играют именно те движения, которые направлены на борьбу с традиционной «теократией» республиканцев.
Несколько лет назад я поучаствовал в полемике с Галковским на тему дальнейших перспектив Америки (см. «Деградация по римскому шаблону»). Дмитрий Евгеньевич предсказывал закат США, указывая на очевидную деградацию американской элиты и проводимой ею политики. Я же не видел в этой деградации ничего фатального, сопоставляя современную Америку с аналогичной эпохой Древнего Рима - с периодом перехода от Республики и Империи. В диапазоне 91-30 гг. до н.э., от начала войны с союзниками до окончательной победы Октавиана, Рим погрузился в такую пучину развала и деградации, до которой Америке еще падать и падать. Вырождение и моральное разложение элиты, дикая коррупция, развал политической системы, хронические гражданские войны (с периодическим распадом государства на несколько частей), кровожадная одержимость противоборствующих партий, буйство черни, бардак и предательство во внешней политике, - все это не помешало Риму восстановиться и покарать тех, кто пытался воспользоваться римскими проблемами. Более того, есть основания полагать, что деградация институтов Республики и ослабление римской аристократии были не просто неприятными симптомами переходного периода, но необходимыми факторами, без которых строительство единого монархического государства в Средиземноморье было бы невозможным.
Однако эпоха Трампа (точнее, «эпоха борьбы с Трампом») преподнесла некоторые сюрпризы. Во всю мощь проявился фактор, которого в Риме в указанный период не наблюдалось. А именно, желание влиятельной части американской верхушки «сменить религию»: отбросить и ошельмовать старые американские ценности, благодаря которым Америка стала великой, и агрессивно внедрить вместо них нечто прямо противоположное. Римская верхушка в аналогичную эпоху, при всем своем разврате и цинизме, публично отрекаться от исконной римской традиции не осмеливалась. Весь тот кровавый бардак, который продлился в Риме три поколения, проходил на фоне убежденности большинства граждан и элиты в величии и высоком достоинстве старой римской традиции. Там был конфликт партий, персоналий, сословий, но не было серьезного конфликта ценностей. Никто из политиков не призывал римлян каяться за разрушение Карфагена, сбрасывать статуи древних полководцев или становиться на колени перед восставшими рабами Спартака. Именно это единство ценностей помогло преодолеть смуту и восстановить Рим. А с концом переходного периода и началом строительства Империи, была запущена масштабная «консервативная реставрация». Эпоха Августа, и в целом первые два века Империи, прошли под знаком возрождения «старых добрых римских традиций». Императоры Калигула и Нерон, которые не вписались в этот тренд и были склонны напоказ «танцевать голыми на столе», окончили свою жизнь существенно раньше естественного срока. И наказали их не за какие-то просчеты во внешней политике или за кризис в экономике, а за нежелание соблюдать приличия. По контрасту, злобный тиран Тиберий дожил до глубокой старости, поскольку рядился в тогу традиционалиста и человека строгих старых нравов.
Задумываться о смене доминирующей религии на нечто, ее радикально отрицающее, римские власти начали только через четыре столетия после «нашей» эпохи (примерно в 25-м веке, когда население будет состоять в основном из роботов, инопланетян и мутантов). Не деградация американской элиты сама по себе, а ее «неримское» желание «раньше времени» сменить культурную матрицу, может иметь весьма серьезные последствия и радикально сдвинуть будущее в сторону прогнозов Галковского.
Америка очень долго оставалась одной из самых религиозных западных стран, причем это относится прежде всего к европейской части американского населения. И в этом Америка очень близка Древнему Риму. Античные интеллектуалы эпохи эллинизма восхищались набожностью римского населения. В то время как греки уже вступили в эпоху просвещения и рационализма, и свели свою религиозность к фестивально-карнавальному формату, римляне сохраняли религиозное благочестие. Повседневное функционирование институтов Республики было связано с массой религиозных обрядов и церемоний. Античные мыслители видели в этом одну из причин римского могущества. Вот что писал об этом ахейский «Штирлиц» Полибий, внедрившийся в среду римской аристократии, за три поколения до эпохи гражданских войн:
«Важнейшее преимущество Римского государства состоит, как мне кажется, в воззрениях римлян на богов. То самое, что осуждается у всех других народов, именно богобоязнь, у римлян составляет основу государства. И в самом деле, оно у них облекается в столь грозные формы и в такой мере проходит в частную и государственную жизнь, что невозможно идти дальше в этом отношении. Многие могут находить такое поведение нелепым, а я думаю, что римляне имели в виду толпу. Правда, будь возможность образовать государство из мудрецов, конечно не было бы нужды в подобном образе действий; но так как всякая толпа легкомысленна и преисполнена нечестивых вожделений, неразумных стремлений, духа насилия, то только и остается обуздывать ее таинственными ужасами и грозными зрелищами. Поэтому, мне кажется, древние намеренно и с расчетом внушали толпе такого рода понятия о богах, о преисподней, напротив, нынешнее поколение, отвергая эти понятия, действует слепо и безрассудно. Поэтому-то у эллинов, не говоря уже о прочем, люди, ведающие общественное достояние, неспособны исполнить данное обязательство даже в том случае, если им доверяется один талант [26 кг серебра], и хотя бы при этом было десять поручителей, наложено было столько же печатей и присутствовало вдвое больше свидетелей; напротив, у римлян обязательство достаточно обеспечивается верностью клятве, хотя бы должностные лица или послы имели в своем распоряжении большие суммы. Потом, если у прочих народов редки честные люди, для которых общественное достояние неприкосновенно, то у римлян, наоборот, редки случаи изобличения в хищении». (Полибий, «Всеобщая история», кн. VI, 56).
Не удивляет, что с такими задатками Рим в конце концов превратился в религиозную столицу Запада. Конечно, к началу «современной» эпохи римское благочестие было уже изрядно потрепанным, а о верности клятве в кругу элиты уже не было и речи. Однако люди хотя бы теоретически сохраняли представление о том, что такое - хорошо, а что такое - плохо, и стремились соответствовать старинным традициям хотя бы напоказ. В этом смысле «теократы» из Республиканской партии весьма добросовестно косплеят Рим, тогда как тренд на отказ от «старинного американского благочестия» серьезно выбивается из косплея и делает затруднительным проведение дальнейших аналогий между Америкой и Римом. Для сохранения «исторического параллелизма», американская элита должна была законсервировать Америку в «маккартизме», в рамках того идеологического комплекса, который доминировал в 1950-е гг., до начала культурной революции 60-х гг. Впрочем, они могли бы избавиться от крайностей расовой сегрегации и преследования секс-меньшинств, стабилизировавшись на уроне 70-х гг., когда борьба с дискриминацией оставалась в пределах разумного и не превратилась в издевательство. Понятно, что теперь к этому состоянию Америка может вернуться только после масштабной гражданской войны. Если по итогам гражданских войн Америка вернется к исконной американской традиции, а с проповедниками «новой религии» поступит так, как римляне долгое время поступали с христианами, тогда можно будет снова проводить аналогии между американской и римской историями.
Но если Америка все же будет поглощена новой агрессивной религией, это еще не значит, что она вдруг ослабеет и зачахнет. Я уже писал ранее, что форма «советского тоталитаризма» может быть сознательно выбрана американской элитой, как наиболее удобная для ведения тотальной войны на истребление со всем остальным миром (см. «Всемирная Американская Империя будет советской»). Но исторические параллели в таком случае нужно будет проводить уже не с Древним Римом, а с Арабским Халифатом, Высокой Портой и Советским Союзом.
Более вероятно, все же, что попытка смена религии ввергнет Америку в смуту и сломает ей хребет. В другом месте я уже объяснял, что при всех заслугах США перед человечеством в XIX-ХХ вв., окончательное лидерство Америки - это не самый лучший выбор, подобно тому, как победа Рима была не лучшим вариантом развития Античного мира (в силу окраинности и вторичности римской культуры) и в итоге привела его к стагнации и краху (см. «Геополитика эпохи эллинизма»). В случае ослабления Америки, Всемирная Империя будет формироваться не по античным стандартам (с абсолютным доминированием римской элиты в первые века существования), а в формате средневековой СРИГН, где в имперском истеблишменте с самого начала будут представлены элиты всех ключевых регионов мира. Америка, конечно, займет там видное место, но будет уравновешена Европой, Британией и Китаем. Сбудется, наконец, мечта о многополярном мире (точнее, о «многополярной Всемирной Империи»). Может быть, и русским дадут зернышек поклевать. Старина Байден, кстати, в первый же день предложил продлить СНВ-3, так что страхи о том, будто новая американская администрация зациклится на войне с Россией, оказались необоснованными.
Шансы на возвращение «в роли Рима» у Америки все-таки остаются: этому может способствовать союз евро-американцев с латиноамериканцами на базе общих христианских ценностей. Латиноамериканцам, несмотря на склонность к левым идеям в их классическом (политэкономическом) формате, все же присущ здоровый «мачизм» и приверженность традиционным семейным ценностям, что объективно делает их союзниками американских традиционалистов. Если в результате такого союза возродившаяся Америка станет менее «англо-германской» и более «латинской», то так она сможет косплеить Рим даже более правдоподобно. И не просто косплеить, но и претендовать на живую преемственность, через народы романской культуры, предками которых были реальные граждане Рима.
***
Предыдущие тексты о будущем США.
О тенденции к гражданской войне:
(2017) Гражданская война только ускорит строительство Американской Империи
(2020) Америка: Судная Ночь уже близко
(2020) Америка снова становится великой
(2020) Всемирная Американская Империя будет советской
(2020) Америка: от Республики к Империи
(2020) Адекватна ли «парадигма Армагеддона» применительно к современной политической ситуации?
(2020) Почему Трамп «сольет», и кому выгодно убеждать в обратном
(2021) Трамп-Руцкой, 93-й год в Америке, и когда же появится американский «Путин»?
О будущем Америки в глобальном контексте:
(2014-2015) Ницшеанство мирового гегемона (в 10 частях)
(2017) Америка как «Третий Рим». Неожиданная актуальность историософии Ницше
(2017) «Римскость» США в западной социально-политической мысли
(2017) Деградация по римскому шаблону
(2017) Лидер Христианского Мира
(2017) Интернационализация американской власти
Американо-российские отношения:
(2017) Как им обустроить Россию. Футурологическое послесловие к «Ницшеанству мирового гегемона»
(2017) Место России в глобальной Американской Империи
(2017) Ядерная война отменяется
Парадокса, конечно же, нет: Гражданское Общество может служить оплотом свободы, только если оно культивирует идеологию классического либерализма. Если же в нем доминируют религиозные фанатики и сектанты-мракобесы, готовые разорвать на части любого, на кого укажет религиозный лидер, то, понятно, что такое Гражданское Общество будет главным душителем свободы. А защитником граждан от религиозного мракобесия могут выступать как раз чиновники и полиция, если они еще не заразились фанатизмом, или если они представляют колониальную администрацию более просвещенной и гуманной Метрополии. Если рассмотреть Азию и Африку XIX-XX вв., то Государство здесь обычно являлось бОльшим «европейцем» и бОльшим либералом (в хорошем смысле), чем автохтонное Гражданское Общество, связанное религией и архаичными доиндустриальными традициями. К этому теперь пришла и Америка. Великая (либеральная) Демократия сменяется там на наших глазах Великой (тоталитарной) Теократией. С уходом Трампа государственный аппарат тоже будет неизбежно захвачен фанатиками, поскольку вряд ли какая-нибудь более цивилизованная страна согласится взять Америку на правах колонии, чтобы насадить там свою просвещенную администрацию.
Для того чтобы охарактеризовать некоторый социум «теократией», вовсе не обязательно иметь юридически закрепленное совмещение светской и духовной власти в одних руках. Более того, целый ряд стран (как, например, Российская Империя и современная Британская монархия), где практиковалось такое совмещение (в лице монарха), использовали эту ситуацию не для поощрения теократии, а, наоборот, для контроля светской власти над церковью. Независимо от юридических нюансов, «теократическим» (в широком смысле) разумно называть социум, где духовные лидеры явочным порядком наделены властью прямого действия и могут вмешиваться в прерогативы государства, а светский государственный аппарат не может этому сопротивляться или даже вынужден «преклонить колена» и своими руками выполнять предписания «муфтиев» и «аятолл». Нечто подобное и произошло в Америке за последние полгода, когда высокопоставленные чиновники и полиция буквально «преклоняли колена» перед лицом нового псевдорелигиозного фанатизма, а глава исполнительной власти, вместе с поддержавшей его половиной Америки, был «в частном порядке» подвергнут цензуре и «отлучен» от СМИ. Все это вызывает в памяти хрестоматийный сюжет «Хождение в Каноссу», когда победоносный император СРИГН Генрих IV, отлученный Папой от церкви, был вынужден босиком на морозе вымаливать у него прощение. Трампа в течение его президентства примерно к этому и подводили. Кстати, прощение Папы оказалось сугубо формальным и издевательским, и средневековому «Трампу» пришлось потом еще много лет воевать, и в конце концов пинком вышибить враждебного Папу из Рима, чтобы посадить на папский престол лояльного себе священника.
В самой по себе теократии ничего плохого нет: все зависит от особенностей религии. Если в ранг религии возведен классический либерализм, то одержимое этой религией Гражданское Общество будет функционировать так, как мы от него ожидаем. Вспомним, что североамериканские колонии изначально были основаны религиозными диссидентами протестантских конфессий, и религиозный авторитет там играл определяющую роль. Впоследствии доминирующей американской идеологией стал сплав классического либерализма и христианских ценностей (в их протестантском варианте). Любой здравомыслящий человек европейской культуры (даже не являющийся христианином) мог только приветствовать влияние такого духовного авторитета на функционирование государственных институтов. В этом смысле «Великая Американская Демократия» изначально являлась «Великой Американской Теократией», и упоминание о Боге на долларовых купюрах, а также присяга на Библии, - это не пустая риторика. Проблема последних десятилетий и особенно последних лет - это, собственно, не «замена демократии теократией», а радикальная смена религии в американском обществе. Христианский либерализм заменяется на тоталитарно-расистское мракобесие под условным названием «Воукизм» ( Wokeism, о котором в последнее время много пишут в Рунете). И фанатики этой новой веры относятся к ценностям старой веры и ко всему тому, что некогда считалось «настоящей Америкой», так же непримиримо, как относятся исламисты к «идолам» и «идолопоклонникам».
Заметим, что применение слова «теократия» к американским реалиям - это не изобретение каких-то злобствующих «совков», «ватников» и зарубежных недоброжелателей. Книга «Американская теократия» была опубликована в 2006 году статусным американским политологом Кевином Филлипсом. Филлипс в свое время был стратегическим советником Никсона и, как считается, сыграл важную роль в его победе на президентских выборах. Но впоследствии Филлипс разочаровался в консервативном крыле республиканской партии и стал подвергать его жесткой критике. Книга «Американская теократия» как раз и выставляет элиту консервативных республиканцев в виде кучки безумных и алчных теократов. Она обличает «зловещее» вторжение радикального христианства в политику республиканцев. Если проводить параллель с античной историей, то этого автора можно уподобить расслабленному позднеримскому интеллектуалу-рационалисту, который, сидя на своей вилле, высмеивает безобидных античных богов, видя в них «угрозу для здравомыслия», в то время как все вокруг захватывают толпы фанатичных христиан. Сегодня в Америке роль позднеантичных христиан, разрушающих старый мир, играют именно те движения, которые направлены на борьбу с традиционной «теократией» республиканцев.
Несколько лет назад я поучаствовал в полемике с Галковским на тему дальнейших перспектив Америки (см. «Деградация по римскому шаблону»). Дмитрий Евгеньевич предсказывал закат США, указывая на очевидную деградацию американской элиты и проводимой ею политики. Я же не видел в этой деградации ничего фатального, сопоставляя современную Америку с аналогичной эпохой Древнего Рима - с периодом перехода от Республики и Империи. В диапазоне 91-30 гг. до н.э., от начала войны с союзниками до окончательной победы Октавиана, Рим погрузился в такую пучину развала и деградации, до которой Америке еще падать и падать. Вырождение и моральное разложение элиты, дикая коррупция, развал политической системы, хронические гражданские войны (с периодическим распадом государства на несколько частей), кровожадная одержимость противоборствующих партий, буйство черни, бардак и предательство во внешней политике, - все это не помешало Риму восстановиться и покарать тех, кто пытался воспользоваться римскими проблемами. Более того, есть основания полагать, что деградация институтов Республики и ослабление римской аристократии были не просто неприятными симптомами переходного периода, но необходимыми факторами, без которых строительство единого монархического государства в Средиземноморье было бы невозможным.
Однако эпоха Трампа (точнее, «эпоха борьбы с Трампом») преподнесла некоторые сюрпризы. Во всю мощь проявился фактор, которого в Риме в указанный период не наблюдалось. А именно, желание влиятельной части американской верхушки «сменить религию»: отбросить и ошельмовать старые американские ценности, благодаря которым Америка стала великой, и агрессивно внедрить вместо них нечто прямо противоположное. Римская верхушка в аналогичную эпоху, при всем своем разврате и цинизме, публично отрекаться от исконной римской традиции не осмеливалась. Весь тот кровавый бардак, который продлился в Риме три поколения, проходил на фоне убежденности большинства граждан и элиты в величии и высоком достоинстве старой римской традиции. Там был конфликт партий, персоналий, сословий, но не было серьезного конфликта ценностей. Никто из политиков не призывал римлян каяться за разрушение Карфагена, сбрасывать статуи древних полководцев или становиться на колени перед восставшими рабами Спартака. Именно это единство ценностей помогло преодолеть смуту и восстановить Рим. А с концом переходного периода и началом строительства Империи, была запущена масштабная «консервативная реставрация». Эпоха Августа, и в целом первые два века Империи, прошли под знаком возрождения «старых добрых римских традиций». Императоры Калигула и Нерон, которые не вписались в этот тренд и были склонны напоказ «танцевать голыми на столе», окончили свою жизнь существенно раньше естественного срока. И наказали их не за какие-то просчеты во внешней политике или за кризис в экономике, а за нежелание соблюдать приличия. По контрасту, злобный тиран Тиберий дожил до глубокой старости, поскольку рядился в тогу традиционалиста и человека строгих старых нравов.
Задумываться о смене доминирующей религии на нечто, ее радикально отрицающее, римские власти начали только через четыре столетия после «нашей» эпохи (примерно в 25-м веке, когда население будет состоять в основном из роботов, инопланетян и мутантов). Не деградация американской элиты сама по себе, а ее «неримское» желание «раньше времени» сменить культурную матрицу, может иметь весьма серьезные последствия и радикально сдвинуть будущее в сторону прогнозов Галковского.
Америка очень долго оставалась одной из самых религиозных западных стран, причем это относится прежде всего к европейской части американского населения. И в этом Америка очень близка Древнему Риму. Античные интеллектуалы эпохи эллинизма восхищались набожностью римского населения. В то время как греки уже вступили в эпоху просвещения и рационализма, и свели свою религиозность к фестивально-карнавальному формату, римляне сохраняли религиозное благочестие. Повседневное функционирование институтов Республики было связано с массой религиозных обрядов и церемоний. Античные мыслители видели в этом одну из причин римского могущества. Вот что писал об этом ахейский «Штирлиц» Полибий, внедрившийся в среду римской аристократии, за три поколения до эпохи гражданских войн:
«Важнейшее преимущество Римского государства состоит, как мне кажется, в воззрениях римлян на богов. То самое, что осуждается у всех других народов, именно богобоязнь, у римлян составляет основу государства. И в самом деле, оно у них облекается в столь грозные формы и в такой мере проходит в частную и государственную жизнь, что невозможно идти дальше в этом отношении. Многие могут находить такое поведение нелепым, а я думаю, что римляне имели в виду толпу. Правда, будь возможность образовать государство из мудрецов, конечно не было бы нужды в подобном образе действий; но так как всякая толпа легкомысленна и преисполнена нечестивых вожделений, неразумных стремлений, духа насилия, то только и остается обуздывать ее таинственными ужасами и грозными зрелищами. Поэтому, мне кажется, древние намеренно и с расчетом внушали толпе такого рода понятия о богах, о преисподней, напротив, нынешнее поколение, отвергая эти понятия, действует слепо и безрассудно. Поэтому-то у эллинов, не говоря уже о прочем, люди, ведающие общественное достояние, неспособны исполнить данное обязательство даже в том случае, если им доверяется один талант [26 кг серебра], и хотя бы при этом было десять поручителей, наложено было столько же печатей и присутствовало вдвое больше свидетелей; напротив, у римлян обязательство достаточно обеспечивается верностью клятве, хотя бы должностные лица или послы имели в своем распоряжении большие суммы. Потом, если у прочих народов редки честные люди, для которых общественное достояние неприкосновенно, то у римлян, наоборот, редки случаи изобличения в хищении». (Полибий, «Всеобщая история», кн. VI, 56).
Не удивляет, что с такими задатками Рим в конце концов превратился в религиозную столицу Запада. Конечно, к началу «современной» эпохи римское благочестие было уже изрядно потрепанным, а о верности клятве в кругу элиты уже не было и речи. Однако люди хотя бы теоретически сохраняли представление о том, что такое - хорошо, а что такое - плохо, и стремились соответствовать старинным традициям хотя бы напоказ. В этом смысле «теократы» из Республиканской партии весьма добросовестно косплеят Рим, тогда как тренд на отказ от «старинного американского благочестия» серьезно выбивается из косплея и делает затруднительным проведение дальнейших аналогий между Америкой и Римом. Для сохранения «исторического параллелизма», американская элита должна была законсервировать Америку в «маккартизме», в рамках того идеологического комплекса, который доминировал в 1950-е гг., до начала культурной революции 60-х гг. Впрочем, они могли бы избавиться от крайностей расовой сегрегации и преследования секс-меньшинств, стабилизировавшись на уроне 70-х гг., когда борьба с дискриминацией оставалась в пределах разумного и не превратилась в издевательство. Понятно, что теперь к этому состоянию Америка может вернуться только после масштабной гражданской войны. Если по итогам гражданских войн Америка вернется к исконной американской традиции, а с проповедниками «новой религии» поступит так, как римляне долгое время поступали с христианами, тогда можно будет снова проводить аналогии между американской и римской историями.
Но если Америка все же будет поглощена новой агрессивной религией, это еще не значит, что она вдруг ослабеет и зачахнет. Я уже писал ранее, что форма «советского тоталитаризма» может быть сознательно выбрана американской элитой, как наиболее удобная для ведения тотальной войны на истребление со всем остальным миром (см. «Всемирная Американская Империя будет советской»). Но исторические параллели в таком случае нужно будет проводить уже не с Древним Римом, а с Арабским Халифатом, Высокой Портой и Советским Союзом.
Более вероятно, все же, что попытка смена религии ввергнет Америку в смуту и сломает ей хребет. В другом месте я уже объяснял, что при всех заслугах США перед человечеством в XIX-ХХ вв., окончательное лидерство Америки - это не самый лучший выбор, подобно тому, как победа Рима была не лучшим вариантом развития Античного мира (в силу окраинности и вторичности римской культуры) и в итоге привела его к стагнации и краху (см. «Геополитика эпохи эллинизма»). В случае ослабления Америки, Всемирная Империя будет формироваться не по античным стандартам (с абсолютным доминированием римской элиты в первые века существования), а в формате средневековой СРИГН, где в имперском истеблишменте с самого начала будут представлены элиты всех ключевых регионов мира. Америка, конечно, займет там видное место, но будет уравновешена Европой, Британией и Китаем. Сбудется, наконец, мечта о многополярном мире (точнее, о «многополярной Всемирной Империи»). Может быть, и русским дадут зернышек поклевать. Старина Байден, кстати, в первый же день предложил продлить СНВ-3, так что страхи о том, будто новая американская администрация зациклится на войне с Россией, оказались необоснованными.
Шансы на возвращение «в роли Рима» у Америки все-таки остаются: этому может способствовать союз евро-американцев с латиноамериканцами на базе общих христианских ценностей. Латиноамериканцам, несмотря на склонность к левым идеям в их классическом (политэкономическом) формате, все же присущ здоровый «мачизм» и приверженность традиционным семейным ценностям, что объективно делает их союзниками американских традиционалистов. Если в результате такого союза возродившаяся Америка станет менее «англо-германской» и более «латинской», то так она сможет косплеить Рим даже более правдоподобно. И не просто косплеить, но и претендовать на живую преемственность, через народы романской культуры, предками которых были реальные граждане Рима.
***
Предыдущие тексты о будущем США.
О тенденции к гражданской войне:
(2017) Гражданская война только ускорит строительство Американской Империи
(2020) Америка: Судная Ночь уже близко
(2020) Америка снова становится великой
(2020) Всемирная Американская Империя будет советской
(2020) Америка: от Республики к Империи
(2020) Адекватна ли «парадигма Армагеддона» применительно к современной политической ситуации?
(2020) Почему Трамп «сольет», и кому выгодно убеждать в обратном
(2021) Трамп-Руцкой, 93-й год в Америке, и когда же появится американский «Путин»?
О будущем Америки в глобальном контексте:
(2014-2015) Ницшеанство мирового гегемона (в 10 частях)
(2017) Америка как «Третий Рим». Неожиданная актуальность историософии Ницше
(2017) «Римскость» США в западной социально-политической мысли
(2017) Деградация по римскому шаблону
(2017) Лидер Христианского Мира
(2017) Интернационализация американской власти
Американо-российские отношения:
(2017) Как им обустроить Россию. Футурологическое послесловие к «Ницшеанству мирового гегемона»
(2017) Место России в глобальной Американской Империи
(2017) Ядерная война отменяется