Я на днях еще раз перечитала Вельфлина. Вот только на третий раз все поняла ( Read more... )

Этим художником завершается та часть книги Грабаря, которая посвящена пейзажу. Вот что он пишет ( Read more... )

Слово автору ( Read more... )

Нет, наверное, в истории русской живописи художников, которым не повезло больше, чем Шишкину, Саврасову и Левитану. Их имена, к сожалению, настолько затерты и заезжены системой школьного образования, что даже в зрелом возрасте очень тяжело продраться сквозь сонм каких-то школьных шаблонов и, собственно, увидеть картину как в первый раз. Но я ( Read more... )

Вот, что пишет о Куинджи Грабарь ( Read more... )

слово Игорю Эммануиловичу ( Read more... )

Максим Воробьев, ученик Алексеева, был интересным художником в том смысле, что одна грань его таланта, о которой Грабарь пишет следующее «Максим Воробьев искал в природе не милого и чувствительного, а скорее необычайного и величественного и, не находя его в России, ездил в дальник края: в Константинополь и даже в Палестину», породила таких ( Read more... )

Не прошло и полугода, как говорится, и вот я возвращаюсь к книге Грабаря ( Read more... )

Вот здесь достаточно подробный конспект первой, второй, третьей, четвертой и пятой главы Вельфлина.

В этом посте хотелось бы добавить еще немного теории и проиллюстрировать ее собственно полотнами. Цитаты из Вельфлина будут выделены курсивом.

Сравним три картины.
( Read more... )

Для классического искусства, всякая красота связана с безостановочным раскрытием формы, в барокко абсолютная ясность затемняется даже в тех случаях, когда художник стремится к совершенной точности. Больше не заботятся о максимальной отчетливости изображения; напротив, ее избегают ( Read more... )