Климов Юрий Васильевич. Воспоминания. №19.
Мой дед, Климов Юрий Васильевич (1922-2002), оставил 3 тома воспоминаний о своей жизни. Всего, наверно, около 1000 страниц формата А4. Плюс много фотографий. Воспоминания моего прадеда (отца моего деда) - Климова Василия Михайловича (1891-1978) - вот здесь.
Все опубликованные части: 1-я ; 2-я ; 3-я ; 4-я ; 5-я ; 6-я ; 7-я ; 8-я ; 9-я ; 10-я ; 11-я ; 12-я ; 13-я ; 14-я ; 15-я ; 16-я ; 17-я ; 18-я ; 19-я ; 20-я ; 21-я ; 22-я ; 23-я ; 24-я ;
Солнце склонилось за горизонт, когда мы подошли к большому населённому пункту и остановились на окраине. Белые мазанки под соломой были пусты. Было не ясно, толи жителей угнали немцы, толи это была немецкая колония и, вполне возможно, что они могли сами двинуться на запад. За пол дня мы прошли не более 20км, но все устали здорово. Наши командиры распорядились, чтобы мы заняли 3-4 хаты для ночлега. На глиняные полы была натаскана солома ещё до нас. Видимо, предыдущие команды тоже здесь ночевали и позаботились об этом. Из колодца достали воды. Кто-то жадно пил, потом стали умываться, но в основном все повалились на пол, устланный ворохами соломы, стали закусывать тем, что было у каждого взято с собой. У каждой хаты и двора были выставлены часовые-дневальные. Так прошла первая ночь. Рано утром, чуть забрезжил рассвет, была команда:"Строиться!" Была сделана перекличка по отделениям и вскоре наша колонна снова двинулась в путь. В полдень выши к большой шоссейной дороге, по обочинам которой были раскиданы повозки, ящики, обгорелые немецкие автомашины, а кое-где стояли гусиничные бронетранспортёры и, даже, танки. Вся дорога и её обочины была изрыта глубокими колеями от тяжелых машин. Всё свидетельствовало о том, что совсем недавно, здесь поспешно отступали немцы, бросая всё, что мешало им бежать. Был объявлен большой привал для того, чтобы перекусить. По дороге изредка проезжали "студебеккеры" в обеих направлениях. До штаба армии, который размещался по слухам в Берёзовке, было не более 15км, т.е. 3 часа ходу.
[ том 1, лист 157 ] Один из проезжавших "виллисов" вдруг остановился, поравнявшись с нашей колонной. Из машины выскочил майор с золотыми погонами и позвал к себе нашего старшину.О чем они говорили нам было не понятно, но вскоре выяснилось, что запасный полк армии передислоцировался из Березовки ближе к фронту. и теперь нам предстоит идти по этой дороге к новому населенномй пункту, который назывался Фенстерово.
К нему мы подошли только вечером, часов в пять. Все очень устали, изнервничались. Многие едва передвигали ноги, некоторые хромали от стертых мозолей. Фенстерово - это небольшой хутор, расположенный в стороне от шоссейной дороги и прилепившийся к большой лощине. По существу это была пустующая животноводческая ферма с несколькими жилыми домами и складскими помещениями. Нас построили повзводно, сделали перекличку по спискам перед несколькими офицерами и указали место, где мы должны разместиться перед ужином, представили сержантам и офицерам, которые на время будут нашими командирами. Нас больше всего обрадовало, что нас ожидает ужин. Мы были ещё наивны как все дети. Но опытные и служилые ранее "новобранцы" не испытывали особой радости. Они издали увидели кухню и сразу сказали, что ужин - это только кипяток. От каждого взвода были направлены на кухню свои дневальные на помощь. В их число попал и я. "Камбуз" представлял собой откос оврага, без крыши, на бровке которого стояло штук 15 металлических бочек из под бензина и керосина с вырубленными с одной стороны днищами. В откосе оврага были вырыты на подобие топок углубления. На них стояли бочки с водой или варевом. Поскольку в запасный полк постоянно прибывало много людей, численность их всё время менялась, то никто не знал сколько будет народу, например 13 апреля, чтобы всех накормить. Вновь прибывших на кухню заставили таскать водй со дна оврага и наполнять пустующие бочки, других отправили заготавливать дрова (ломать заборы и разбирать сарай). Когда работа была выполнена [ том 1, лист 158 ] и вода закипела в бочках с водой, шеф-повар набрал 3 ведра из бочки, которую он варил под своим присмотром, и велел вылить все содержимое в бочку с кипящей водой. Вот это и было горячим блюдом для нашего ужина. Говорят, что утром, была доставлена целая туша мяса (говядина или конина), которая была съедена за день многими тысячами людей, поступившими в запасный полк. Нам достались немецкие овощные консервы, попавшие в гашу кухню в качестве трофеев, да 1/6 буханки хлеба. Можно представить, что это была за еда! От утреннего мяса и духа не было в котелке, а трофейные консервы были без жира и мяса. Люди были довольны и этим, благо были ещё запасы из дома, в том числе и у меня. Но были среди нас такие, кто не имел с собой ничего.
Ночевали под открытым небом. Животноводческие помещения были заняты людьми, которые прибыли сюда ранее... Люди сюда не только прибывали чуть ли не каждый час, но и отправлялись тоже очень часто. То уходили пешей колонной, то приезжали грузовые машины п о15-20 штук и увозили "новобранцев".
На следующий день нас пропускали через комиссию полевого РВК и медкомиссию и сразу сортировали. После неё я попал в роту "годен к нестроевой службе". В этой роте все были с физическими недостатками или старики по 55 и свыше лет. Все моя знакомые по колонне, с которыми успел познакомиться за прошедшие 2 дня попали в совершенно другие запасные роты. Всех годных к строевой службе почти не задерживали, кроме особо ценных военных специальностей - шоферы, врачи, тнкисты, артиллеристы, саперы, летчики, инженеры-строители и т.д. Все отбирались в отдельные подразделения и служили резервом для соответствующих родов войск. Осталные - в пехоту. Мне пришлось прожить в этом запасном полку около 5 дней, пока меня не "взял покупатель".
[ том 1, лист 159 ] Делалось это таким образо: командир нашей роты нестроевиков, с приездом старшего офицера, выстраивал в одну шеренгу, а офицер-"покупатель" обходил строй и каждого спрашивал чем он болен, на "что жалуется". Никто и никогда не объяснял для каких целей идет отбор людей, на фронт или в тыл. Офицер сам решал брать ему человека или он не годится для него. Среди нас ходили слухи, что некоторые команы набираются для работы в тылу, на шахты, на лесозаготовки, на восстановление заводов и фабрик на бывших оккупированных территориях. Все боялись попасть в трудовую армию, особенно на Урал или в Сибирь. Меня, почему-то, это не пугало. Сибирь - это ведь мой дом, думал я. Но более опытные говорили, что лучше на фронт, чем в тыл, чем умереть с голоду...
Наконец пришла очередь за мной.
далее: "В тумане скрылась милая Одесса... ", листы 159 - 166.
Дополнения и комментарии:
Общее по поводу воспоминаний:
Упомянутые места и селения:
Вокруг да около:
Все опубликованные части: 1-я ; 2-я ; 3-я ; 4-я ; 5-я ; 6-я ; 7-я ; 8-я ; 9-я ; 10-я ; 11-я ; 12-я ; 13-я ; 14-я ; 15-я ; 16-я ; 17-я ; 18-я ; 19-я ; 20-я ; 21-я ; 22-я ; 23-я ; 24-я ;
Солнце склонилось за горизонт, когда мы подошли к большому населённому пункту и остановились на окраине. Белые мазанки под соломой были пусты. Было не ясно, толи жителей угнали немцы, толи это была немецкая колония и, вполне возможно, что они могли сами двинуться на запад. За пол дня мы прошли не более 20км, но все устали здорово. Наши командиры распорядились, чтобы мы заняли 3-4 хаты для ночлега. На глиняные полы была натаскана солома ещё до нас. Видимо, предыдущие команды тоже здесь ночевали и позаботились об этом. Из колодца достали воды. Кто-то жадно пил, потом стали умываться, но в основном все повалились на пол, устланный ворохами соломы, стали закусывать тем, что было у каждого взято с собой. У каждой хаты и двора были выставлены часовые-дневальные. Так прошла первая ночь. Рано утром, чуть забрезжил рассвет, была команда:"Строиться!" Была сделана перекличка по отделениям и вскоре наша колонна снова двинулась в путь. В полдень выши к большой шоссейной дороге, по обочинам которой были раскиданы повозки, ящики, обгорелые немецкие автомашины, а кое-где стояли гусиничные бронетранспортёры и, даже, танки. Вся дорога и её обочины была изрыта глубокими колеями от тяжелых машин. Всё свидетельствовало о том, что совсем недавно, здесь поспешно отступали немцы, бросая всё, что мешало им бежать. Был объявлен большой привал для того, чтобы перекусить. По дороге изредка проезжали "студебеккеры" в обеих направлениях. До штаба армии, который размещался по слухам в Берёзовке, было не более 15км, т.е. 3 часа ходу.
[ том 1, лист 157 ] Один из проезжавших "виллисов" вдруг остановился, поравнявшись с нашей колонной. Из машины выскочил майор с золотыми погонами и позвал к себе нашего старшину.О чем они говорили нам было не понятно, но вскоре выяснилось, что запасный полк армии передислоцировался из Березовки ближе к фронту. и теперь нам предстоит идти по этой дороге к новому населенномй пункту, который назывался Фенстерово.
К нему мы подошли только вечером, часов в пять. Все очень устали, изнервничались. Многие едва передвигали ноги, некоторые хромали от стертых мозолей. Фенстерово - это небольшой хутор, расположенный в стороне от шоссейной дороги и прилепившийся к большой лощине. По существу это была пустующая животноводческая ферма с несколькими жилыми домами и складскими помещениями. Нас построили повзводно, сделали перекличку по спискам перед несколькими офицерами и указали место, где мы должны разместиться перед ужином, представили сержантам и офицерам, которые на время будут нашими командирами. Нас больше всего обрадовало, что нас ожидает ужин. Мы были ещё наивны как все дети. Но опытные и служилые ранее "новобранцы" не испытывали особой радости. Они издали увидели кухню и сразу сказали, что ужин - это только кипяток. От каждого взвода были направлены на кухню свои дневальные на помощь. В их число попал и я. "Камбуз" представлял собой откос оврага, без крыши, на бровке которого стояло штук 15 металлических бочек из под бензина и керосина с вырубленными с одной стороны днищами. В откосе оврага были вырыты на подобие топок углубления. На них стояли бочки с водой или варевом. Поскольку в запасный полк постоянно прибывало много людей, численность их всё время менялась, то никто не знал сколько будет народу, например 13 апреля, чтобы всех накормить. Вновь прибывших на кухню заставили таскать водй со дна оврага и наполнять пустующие бочки, других отправили заготавливать дрова (ломать заборы и разбирать сарай). Когда работа была выполнена [ том 1, лист 158 ] и вода закипела в бочках с водой, шеф-повар набрал 3 ведра из бочки, которую он варил под своим присмотром, и велел вылить все содержимое в бочку с кипящей водой. Вот это и было горячим блюдом для нашего ужина. Говорят, что утром, была доставлена целая туша мяса (говядина или конина), которая была съедена за день многими тысячами людей, поступившими в запасный полк. Нам достались немецкие овощные консервы, попавшие в гашу кухню в качестве трофеев, да 1/6 буханки хлеба. Можно представить, что это была за еда! От утреннего мяса и духа не было в котелке, а трофейные консервы были без жира и мяса. Люди были довольны и этим, благо были ещё запасы из дома, в том числе и у меня. Но были среди нас такие, кто не имел с собой ничего.
Ночевали под открытым небом. Животноводческие помещения были заняты людьми, которые прибыли сюда ранее... Люди сюда не только прибывали чуть ли не каждый час, но и отправлялись тоже очень часто. То уходили пешей колонной, то приезжали грузовые машины п о15-20 штук и увозили "новобранцев".
На следующий день нас пропускали через комиссию полевого РВК и медкомиссию и сразу сортировали. После неё я попал в роту "годен к нестроевой службе". В этой роте все были с физическими недостатками или старики по 55 и свыше лет. Все моя знакомые по колонне, с которыми успел познакомиться за прошедшие 2 дня попали в совершенно другие запасные роты. Всех годных к строевой службе почти не задерживали, кроме особо ценных военных специальностей - шоферы, врачи, тнкисты, артиллеристы, саперы, летчики, инженеры-строители и т.д. Все отбирались в отдельные подразделения и служили резервом для соответствующих родов войск. Осталные - в пехоту. Мне пришлось прожить в этом запасном полку около 5 дней, пока меня не "взял покупатель".
[ том 1, лист 159 ] Делалось это таким образо: командир нашей роты нестроевиков, с приездом старшего офицера, выстраивал в одну шеренгу, а офицер-"покупатель" обходил строй и каждого спрашивал чем он болен, на "что жалуется". Никто и никогда не объяснял для каких целей идет отбор людей, на фронт или в тыл. Офицер сам решал брать ему человека или он не годится для него. Среди нас ходили слухи, что некоторые команы набираются для работы в тылу, на шахты, на лесозаготовки, на восстановление заводов и фабрик на бывших оккупированных территориях. Все боялись попасть в трудовую армию, особенно на Урал или в Сибирь. Меня, почему-то, это не пугало. Сибирь - это ведь мой дом, думал я. Но более опытные говорили, что лучше на фронт, чем в тыл, чем умереть с голоду...
Наконец пришла очередь за мной.
далее: "В тумане скрылась милая Одесса... ", листы 159 - 166.
Дополнения и комментарии:
Общее по поводу воспоминаний:
Упомянутые места и селения:
Вокруг да около:
- О