Социальная кибернетика и психотроника, или вывих мозга как общественная парадигма - 30-2
Части: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30-1.
Семиотика обыденного - окончание.
Вот теперь мы с вами, наконец, пришли к обсуждению сабджекта нашего топика. И сабджект нашего топика (это оксюморон, кто не в курсе) у нас звучит так - "семиотика обыденного". В перевозе на русский язык - означенность жизни. Вот наша жизнь - она какое значение имеет? Этот вопрос, тут же вызывающий аллюзии с вопросом "в чем смысл жизни", способен сбить с ног любого - от потомственного инвалида до спецназовца в полном боевом. Это один из тех вопросов, которые вызывают у нашего человека устойчивые ассоциации с белой горячкой, санитарами и кляузами из медвытрезвителей на работу.
Точно так же, как и с пирамидой Маслоу, мы будем подходить и к вопросу об означенности жизни. Мы не будем пускать сопли по поводу "коёвки, коёвки и пастушок молоденький-молоденький", не будем рассуждать о высоком и недостижимом. Ибо, как показывает суровая правда жизни, высокое - это тщательно законспирированное низменное, а недостижимое - это та самая грязь из лужи, но в красивой упаковке. Потому что нас интересует психологическая подоплека, да еще и в крайне специфическом варианте - а именно в контексте психотроники. А для вскрытия психологической подоплеки у нас уже есть инструмент. Ломик есть. Фомка. Гвоздодерчик.
Прежде всего - мы говорим не о смысле, пока во всяком случае. Мы говорим - о знаке, то есть о слове и о стоящем за ним дифференцированном представлении, значении. А это уже не парафия философии, отнюдь. Это - парафия психологии, иногда - психиатрии, но надеюсь, мы до этого не дойдем. Разбираясь с манипуляцией и актуализацией, исследуя пирамиду Маслоу как систему опосредований, мы неминуемо приходим к слову как к основе всего. "В начале было слово" - такими словами начинается Евангелие от Иоанна, почитающегося - на секундочку - в церковной традиции как миста, как носителя тайного знания...
В традиции Петр представляет экзотерическую, всенародную сторону христианства - исповедание веры, данное всем и каждому. Иоанн же - эзотерическую сторону, то есть мистический опыт, открытый лишь избранным, немногим. Поэтому церковь всегда стремилась дополнить начало Петра началом Иоанна, а еретики - гностики второго века, катары одиннадцатого-тринадцатого веков - всячески противопоставляли Иоанна Петру. Все это домыслы, и все это совершенно неважно. Главное и единственное зерно истины здесь - противопоставление.
Источник немного неканонический, конечно, но почитать будет полезно, да... На самом деле я просто не помню, где нагуглить "официальную" трактовку. Спросите у знакомого батюшки или в церкви (естественно, Русской Православной Московского патриархата) - вам ответят.
Возникает вопрос. Мистика - в обыденном понимании - это черные свечи, завешенные зеркала, потусторонние голоса и галаперидол на завтрак, обед и ужин. Вот почему Иоанн - мист, если он говорит о слове? Слово в обыденном понимании - это скучные учебники, злая училка и хреново выученные уроки. Где же тут мистика? Религия, являющаяся оплотом, главной репрезентацией мистического в нашей жизни - и вдруг носитель мистического начала мистического оплота говорит - о слове...
Если этот вопрос кажется вам естественным, это значит одно - вы нихрена не понимаете в мистике!
Давайте подумаем вот о чем. Все знают, что земля - круглая. Кто-нибудь это проверял? Нет, все читали, все знают... Стоп! Да вот же оно - "читали". А вот электричество взять. Навскидку - редко кто помнит законы Фарадея, мало кто имеет представление о ТП, трехфазной системе и преобразовании напряжения, электронов вообще вживую ни один человек в мире не видел - но в книжках написано, и мы можем, придя домой вечером, щелкнуть выключателем... Мистика?
С точки зрения дикаря какого-нибудь, папуаса, проявления технологии неотличимы от магии. Но если посадить дикаря за учебники и вписать ему люлей, чтобы учился - то спустя какое-то время он перестанет воспринимать лампочку как алтарь для духа света... Каким образом дремучий папуас превращается в грамотного человека? Словом.
Вот это и есть мистика. Настоящая, жизненная, реальная. Вот мы сейчас занимаемся мистической деятельностью. Я сейчас пишу. А вы (спустя какое-то время, но тоже сейчас - только уже для вас) читаете. Слово есть концентрированный опыт человечества (или в данном случае... хотя с отсылками к Беттельгейму - да, не одного человека точно), именно через слово мы получаем не только какую-то систему взглядов, но и власть повелевать явлениями, которые сами не исследовали. Лампочкой, например. Слово - это как зафиксированные в знаках тропинки, по которым когда-то кто-то продирался, как конкистадор через джунгли, в болячках и с матюками - а теперь мы берем, и проходим его дорогой. Быстро. Легко. Более-менее комфортно. Смотрим на мир его глазами, чувствуем его чувствами, открываем для себя то, что открыл он. Слово переносит нас из здесь и сейчас в дальние дали. А потом мы закрываем книжку - и можем опять смотреть футбол или пить водку.
Слово - величайшее из изобретений человечества. Слово лежит в основе человека как мыслящего существа. Без слова человек превращается в тварь бессловесную. Слово освобождает нас от переживания огромного количества опыта, экономит нам время и силы, позволяет нам делать что-то, чего никогда еще не было. Если вдуматься, это и есть магия, мистика.
Вот потому Иоанн и мист, что вначале было Слово.
С точки зрения психологии слово представляет из себя свертку непосредственно-чувственного опыта. Вот есть у нас стул, да? Непосредственно-чувственный опыт от сидения на стуле тоже присутствует. У нас есть опыт, какой стул хороший и удобный, и на нем сидеть хорошо - а какой не очень. Вот на коряжке тоже примоститься можно, но - попа будет чесаться, коленки будут затекать. Потому мы коряжку стулом и не называем. Последовательность слов порождает у нас переживание последовательности непосредственно-чувственного опыта. "О" - выражение удивления, "сколько" - выражение множественности, "нам" - выражение принадлежности, эмоциональной близости, "открытий" - переживание узнавания, открытия, озарения, "чудных" - переживание чуда, усиление удивления, "готовит" - то есть они уже где-то лежат, они заготовлены, "просвещенья" - тут комбинированное, с одной стороны обучение, с другой - свет, "дух" - непосредственное эмоциональное... Вот так одна строчка кодирует мощнейший позитивный настрой от получения знаний. И опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг... Всего одна строчка поэта - а мы уже отстранились от обыденности, мы уже сконцентрированы, мы уже в ожидании и вожделении от очередной порции знаний... Магия, как есть - магия.
Слово есть инструмент социальный, существующий в социуме, и социума без слова не бывает. Весь социум есть последовательность слов. Мы научаемся словам, мы пользуемся словами, мы выражаем наши мысли и чувства в словах - и в словах же они уходят дальше, нашим детям и внукам. Слова - это то, чем мы обмениваемся в процессе коммуникации. А процессов коммуникации мы знаем два - манипуляцию и актуализацию. Верно?
Вот так мы с горних высей - да в наше психотронное дерьмо. Со всего размаху, да...
Разговаривая об актуализации, мы говорили, что она представляет из себя манипуляцию, основанную на системе опосредования. Система опосредования, присущая человеку, выражается в определенной иерархии понятий и ценностей, в допустимых или недопустимых стратегиях поведения и так далее - и все это находит выражение в словах. Подразумевается, что одни и те же слова имеют для разных людей одно и то же значение. Именно это позволяет, оперируя словами, договариваться о совместной деятельности.
А если слова имеют разные значения для разных людей?
Сила слова заключается в том, что оно позволяет оперировать нам теми понятиями, которые нам ранее не встречались. Мы учимся в институте, мы идем на лекцию, нам рассказывают, например, о защемленной балке - и вот уже через пару дней мы совершенно спокойно рассчитываем какую-нибудь конструкцию. Техника - это в точности та область, в которой слова должны иметь одно и то же значение для всех. Я сейчас приведу один совершенно очевидный и всем знакомый пример. А вы посмеетесь.
Всем известно, что такое метрическая система. Мы меряем все в миллиметрах, сантиметрах, метрах. Всем известно, что такое водопровод. Это то, что позволило нам забыть про ведра, колодцы и стройных девиц с коромыслами. А теперь внимание, вопрос. Почему водопроводные трубы измеряются в дюймах? Ответ очень простой. Дюйм несколько непропорционален миллиметру. Поскольку типоразмеры и номенклатура современной водопроводной арматуры были в основном разработаны в 19-м веке, и поскольку из-за требований совместимости гораздо проще закрепить "труба 1/2 дюйма" в качестве термина, их так до сих пор и производят, и именуют - в дюймах. Если перевести из дюймов в миллиметры, то из-за разницы в размерах оно не состыкуется.
Термин в технике - это знак. Это слово, за которым стоит очень точное дифференцированное представление. Точное с точностью до сотых миллиметра, до долей дюйма. В других областях всё не так радужно.
Однажды я услышал, как наш менеджер по рекламе (я тогда в газете работал) по телефону сказала клиенту - "у нас есть для вас очень вкусное предложение". "Очень вкусное" - это как? Мы испечем для клиентов пироги и предложим? Или мы составим договор, отправим по факсу - и клиент со слезами умиления на глазах этот факс жевать будет? Оказывается, это сленг такой, арго. "Вкусный" в рекламе - значит выгодный, уникальный. Это слово изменило свое значение. Если клиент не владеет этой терминологией - он впадет в ступор, он будет соображать, что это за вкуснятину такую ему предлагают... Мы видим, что за одним словом "вкусное" могут стоять два различных дифференцированных представления.
С тех пор, встречая слово "вкусный" в рекламе предприятий питания, я испытываю сомнения. Непонятно - то ли повар у них хорош, то ли кормят дерьмом, но очень дешево...
Далеко не всегда неоднозначность слова связана со сленговым значением. Вот анекдот. Лекция по филологии. Старый профессор говорит: «В некоторых языках мира двойное отрицание так и остается отрицанием. Но нет ни одного языка в мире, в котором двойное согласие означает отрицание». Раздается голос с задней парты: «Ну да, конечно…» В чем заключается фишка, о которой я хочу рассказать... Все мы учили в школе английский. Согласие в английском выражается фразой "yes, of course", в буквальном переводе - "да, конечно"... До вас уже дошло? Я до сих пор не могу говорить по-английски. И читаю с огромным трудом. Это неправильный язык...
Существует огромное количество общеупотребительных неоднозначных выражений. Можно почитать и посмеяться. Хрестоматийный пример про гусей, которые собаки потому, что они, свиньи, огород истоптали, и многое другое можно найти у Задорнова. Это все в общем, понятно.
Но существует еще целый пласт психолингвистических явлений, которые ждут своего исследователя.
Приведем пример. Когда в СССР началась Перестройка, в нашу жизнь вошел термин "плюрализм". Данный термин означает возможную многозначность, многовариантность того или иного явления. Однако в русском языке этот термин фонетически соотносится со словом "плюй", "плевать", "наплевать". Уже в 86-м году на кухнях шушукались, что "плюрализм" - это нашей партии на нас наплевать. Соответственно, в массах пошло раскручиваться индивидуалистическое, собственническое отношение к стране, начал нарастать антагонизм к партийной элите, с каковым и раньше, к слову, проблем особых не было. Наплевательское отношение сформировалось, оформилось, вызрело. Так одно безграмотное - или, может быть, очень грамотное и специфически-профессиональное - нововведение способствовало распаду государства.
Существует целый пласт некорректных, причем осознанно, специально некорректных определений. Однажды я разговаривал со своим знакомым, бывшим опером уголовки, и он мне говорит - "вот сволочи эти буддисты, расстрелял бы всех!". Я ему в ответ - "чем тебе буддисты не угодили, сидят, водку пьют, о просветлении мечтают, тихие и безобидные ребята?". Дело в том, что на тот момент (и возможно до сих пор) наши местные буддисты - самые безобидные и милые ребята из сектантов. "Посольство Божие", "Свидетели Иеговы", кришнаиты - уже гораздо более любопытные организации. Это я как тонкий ценитель и истинный знаток говорю. И не нужно мне пинать Тибетом, где буддисты устраивают беспорядки. Там буддизм - религия и церковь, тут - мелкая секта. Если мы посмотрим на православие, да вспомним попа Гапона, то можем задуматься и о безобидности христианства, верно? А если вспомнить резни, регулярно устраивавшиеся католиками в прошлом - и евреям, и гугенотам, и крестовые походы - то Папу нужно вообще арестовать, судить и расстрелять.
Недифференцированный подход к такому социальному явлению, как секты, приводит к тому, что всех стригут под одну гребенку. Но если мы вспомним о том, что здесь, в данном цикле, написано о сектах, то поймем ущербность и социальную опасность таких обобщений. Многие "общества" на самом деле служили, вольно или невольно, островками психологической помощи. Люди, которые не справлялись с жизненными переменами, благодаря им тупо не сошли с ума. Я не думаю, что мой знакомый был бы рад вместо тысячи тихих алкоголиков иметь дело с тысячей шизовреников...
Исходная позиция моего знакомого диктовалась, как мне кажется, следующими соображениями. Предупреждаю сразу - я не в курсе, ибо смотрел на это с горних высей истинной духовности, но по ходу событий могу предположить следующее. История с Белым Братством настолько потрясла общество, что соответствующим товарищам поставили задачу разобраться. И соответствующие товарищи, прекрасно понимая, что либо тысяча алкоголиков, либо тысяча шизофреников, решили, что алкоголики - лучше.
И потому наша родная милиция получила разнарядку на сектантов. Без различения пола и возраста, так сказать...
В чем же тут прикол? Спрашивали - отвечаем. Помните, в сериале "Менталист", Патрик, придя в секту Визуализации, быстренько нашел прикрепленного, и начал его допытываться? Так вот, прикрепленные были и у нас, и вообще везде в подобных местах. Дело в том, что секта, как изолированное психологически от социума, более того - в немалой степени асоциальное образование - вполне может способствовать уже не асоциальным, а антисоциальным наклонностям некоторых индивидов. Со всеми вытекающими. Посему, дабы не произошло фигни какой, за сектантами (фактически - больными людьми) за невозможностью вылечить, наблюдали, дабы вовремя принять меры. А милиция получила разнарядку сразу на всех, дабы сплотить сгуртовать дружные ряды, чтобы не расползалось и было годно к учету и контролю.
Но еще раз говорю - это мои домыслы, основанные на моих наблюдениях. Как говорится, любое совпадение с реальность - случайно...
В данном случае мы видим пример обобщения. Давайте дальше немного прогуляемся по обобщениям, хорошо?
В советское время ко многим теоретическим течениям и школам в зарубежной философии, психологии и социальной психологии относились как к вражеским проискам. Буржуазное реакционное учение - это на самом деле желаемая характеристика для таких интересных вещей, как психолингвистика, гештальттерапия, бихевиоризм, социология малых групп, психоанализ. Данное обобщение - а именно характеристика "буржуазное реакционное учение" - автоматически исключало целые пласты науки из широкого доступа.
Доходило до смешного. Некоторые книги специально покупались советской разведкой за рубежом, специально переводились и помещались в режимных библиотеках. В тех же случаях, когда требовалась более развернутая проработка того или иного материала, госбезопасность сама печатала ротапринты и под видом самиздата... У меня на полке стоит книга Айенгара "Погляд на йогу" 1992-го года выпуска со вполне устоявшейся терминологией. А первые тексты по хатха-йоге я видел еще в самом начале перестройки, если не раньше. И терминология там была абсолютно современная, устоявшаяся. Ничем не отличавшаяся от айенгаровской в переводе.
Поясняю. Переводчик должен был разобраться в понятии, дать ему корректное определение на нашем языке. Текст должен получить распространение. Другой переводчик, работая над книгой по сходной тематике, должен получить доступ к первому переводу и использовать терминологию первого переводчика. И дальше - третий переводчик. И пятнадцатый. Переводы дилетантов по эзотерике смешны не потому, что люди плохо язык знают - а потому, что они не используют устоявшуюся, общеупотребительную терминологию.
Излишне говорить, что процесс "устаканивания" терминологии в "буржуазно-реакционных" текстах ну никак не мог пройти мимо ока... Око смотрело строго, но благожелательно. Естественно, не все книги из имевшихся в доступе переводились "кровавым" КГБ. Но тот факт, что все самиздатовские книжки без исключений проходили цензуру - бесспорен.
Может потому раньше говна на раскладках было меньше?
Давайте попытаемся вспомнить некоторые из обобщений, имевших в СССР. Обобщений, которые носили чисто языковую природу, но при этом приводили к потере той самой дифференциации представлений, стоявших за словами, которые размывали наш язык, наше мышление.
Партия и Ленин - близнецы-братья. Популярный лозунг, висевший чуть не везде. Синестезия, объединение индивидуального с множественным, диссоциативное расстройство психики. Учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Абсолютизация единственного описания, потеря критичности мышления. Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить. Появление в обществе первичных представлений о посмертном существовании, о жизни зомби. Отрицание объективной реальности. Коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны. Смешение категорий, сведение общего к частному.
Налицо целое собрание языковых конструкций, каковые, если их воспринимать серьезно, свидетельствуют о нарушениях мышления. Можно, конечно, говорить о том, что эти времена прошли, да.. А сейчас пример из жизни нэзалежной Украины. Году в 1995-м или 1996-м, перед Днем Нэзалежности, по всему Киеву развесили плакаты. И вот поперек Проспэкта Пэрэмогы висит растяжка, а на ней текст. "Нема на світі України, немає другого Дніпра"... В свете событий последнего года данная цитата из Шевченко выглядит просто исключительной. Ну вот нет Украины, и все тут... А был еще прекрасный плакат на универмаге "Вітання визволителям батьківщини від німецько-фашистських загарбників!". Вот взяли загарбныкы, и прывиталы...
Продолжая экскурс по психолингвистической патологии наших необъятных просторов, следует вспомнить вот о чем. Понятно, что так называемая "партийная лексика", образцы которой мы тут привели, не могла восприниматься иначе, чем иронически. Понятно, что разделение общества на неадекватную (с точки зрения прямого психолингвистического анализа) элиту и пассивно-ждущее большинство, не могло привести ни к чему хорошему. И понятно, что старая элита, то есть Андроповы, Черненки, Сусловы, начавшие карьеру едва не при Сталине, в совершенно другой социально-психологической обстановке, исправить ситуацию не могли. Зато ситуацию "смог" "исправить" Горбачев Михаил Сергеевич со своей "могучей" "плеядой" титанов мысли и отцов русской демократии...
Ребята, это немного совсем, я сейчас расскажу, вы продержитесь до конца, всего три абзаца... Потом можете выходить в космос сколько влезет!
Михаил Сергеевич Горбачев, начиная реформы, прекрасно понимал, что реформа партийного аппарата без народной поддержки невозможна в принципе. И тогда, дабы заработать поддержку и популярность в народе (типа первый за последние 10 лет Генеральный Секретарь не предпохоронного возраста такой поддержки не имел по дефолту) он начал встречаться с людьми, и предложил им поделиться наболевшим...
А наболевшего-то оказалось - МНОГО! А народ у нас творческий, инициативный, с развитым коллективизмом и многолетней привычкой планы партии перевыполнять по-стахановски... И в течении не дней, не месяцев - лет! С экранов телевизоров! На всю страну! НАБОЛЕВШЕЕ!!!!!!
А если бы попросил поделиться идеями и надеждами - "все могло бы быть совсем не так", (ц) один очень известный и популярный певец...
Выходите в космос, перекур.
Люди абсолютно не задумываются о том, что говорят. Я в последнее время все больше и больше убеждаюсь, что о многих вещах люди говорят по инерции. Вот привыкли они так говорить - и продолжают.
- Во всяком случае, - добавил ветхий зицпредседатель, - во всяком случае этот неизвестный человек-голова. Вы знаете Валиадиса? Валиадис этому человеку пальца в рот не положил бы.
- А Бриану? - спросил Остап с улыбкой, вспомнив собрание пикейных жилетов у бывшего кафе "Флорида". - Положил бы Валиадис палец в рот Бриану? Как вы думаете?
- Ни за что! - ответил Фунт. - Бриан - это голова.
Три минуты он беззвучно двигал губами, а потом добавил:
- Гувер-это голова. И Гинденбург-голова. Гувер и Гинденбург - это две головы.
И тот голова. И этот голова. А вон тот - всадник без головы. Но тоже голова. А какая разница, если все равно повторяет, как заевшая пластинка, одно и то же, верно?
Стоит у меня на полке книга Успенского "Четвертый путь". Книга правильная - переплетенное ротапринтное издание КГБ-шного перевода, времен очаковских и покоренья Крыма. Досталось от знакомых... Успенский - ученик Гурджиева. А Гурджиев - в эзотерических кругах фигура культовая. И самое знаменитое из Гурджиева - его упражнение "стоп". Смысл упражнения в том, чтобы в произвольно выбранный момент полностью замереть, и отследить, в какой позе тело, о чем голова думает и так далее. Здорово развивает рефлексию, а вместе с ней - перцепцию... Гурджиев ввел его еще до революции, а намного позднее на Западе была создана метода интроспекции, в разных вариантах и уже на базе "нормальной" психологии. В аутогенной медитации применяется очень похожая методика самонаблюдения. Ничего страшного, ничего опасного, в чертей вы от этого не уверуете. Рекомендую. Так вот. Иногда я пытаюсь делать "стоп" окружающим. В более-менее мягкой, неканонической форме.
Люди "плывут".
Есть такой феномен - непроизвольное говорение. В 90-х годах можно было видеть очень много людей, идущих по улице, размахивающих руками и что-то про себя (а иногда не только про себя, а очень даже вслух) бормочущих. Это уже патологическая форма, навязчивые состояния и так далее. Однако в жизни мы все про себя непрерывно что-то бормочем. Осознать это довольно трудно, остановить внутренний монолог можно, конечно... Я, когда впервые это сделал - попал в обморок. Мне повезло, что я тогда ехал в троллейбусе стоя и держался за поручень Я начал валиться, рука дернулась, и меня "на рефлексах" вернуло в реальность. Если бы я сидел на скамейке в парке - еще неизвестно, сколько бы и с какими последствиями я там сидел...
Я поплыл.
Понятно, что полноценный "стоп" по Гурджиеву - это для тонких ценителей и истинных знатоков. Но в более мягкой форме (аутогенное самонаблюдение) это доступно всем. Поговорите со знакомым психологом, может, где-то есть группы, вы сможете попробовать это под руководством специалиста. Безопасно и без негативных последствий. Теперь о том, зачем это вам нужно.
Непроизвольное внутренне говорение, непроизвольный внутренний монолог - это речевой феномен. А речь, язык, как говорит современная психология - неразрывно связан с мышлением. Если вы никогда не пробовали работать с внутренним монологом, ваше мышление закольцовано, вы находитесь в очень узких рамках. День за днем, год за годом у вас в голове крутятся одни и те же мысли. Вам может показаться, что мысли эти важные. Может показаться, что важнее этих мыслей нет ничего на свете, как минимум - для вас. Но это - заблуждение. Пока эти мысли являются непроизвольными, пока вы ими не управляете - вы никогда не выйдете за их границы. Вы никогда не сможете подумать о чем-то другом. Более того, даже на ту тему, на которую вы думаете - вы никогда ничего не придумаете. Знаете почему? Потому что если вы о чем-то постоянно думаете, и вы что-то вдруг придумаете - вы остановите свой внутренний монолог.
Вы поплывете. Попадете в обморок. Вам станет невыносимо пусто и страшно. И вы вернетесь назад, опять бессмысленно и бесконечно повторять про себя одно и то же бу-бу-бу... Нет, конечно, всю жизнь быть озабоченным судьбой пингвинов в Сахаре, если их туда перевезти из Антарктиды - это хорошо. Наверное. Но есть и множество других тем, на которые можно подумать, для которых можно найти решение...
Существует еще один "мягкий" способ работать с внутренним монологом. Заключается он вот в чем. Вы берете какой-нибудь яркий фильм, например, где герои говорят смешно, и пытаетесь строить свой внутренний монолог в их стиле. Я недавно так игрался с фильмом "Путь Иуды" от студии deBohpodast. Там есть множество ярких приколов, например "почему он открывал бутылки в магазине? - потому что на бутылках написано открывать тут". Обыгрывая таким шуточным образом окружающие вас события, вы, конечно, не станете Эйнштейном. Однако, при небольшом внутреннем напряжении вы придете к тому, что вариации вашего внутреннего монолога станут шире, вы вдруг сможете думать и о других вещах, думать так, как обячно - без напряжения. Вдруг окажется, что вы сможете покинуть привычный круг "мышления" и неожиданно для себя придумать что-то новое...
Еще раз повторяю. Это - не суперпупер методика. Это игры с вашим сознанием. Это игры разума. Разум - если это разум - очень любит играть в игры...
Единственное методическое правило - выбирайте контрастное. Такое, с чем вы обычно не сталкиваетесь. Некоторые любят выбирать что-то "позитивное", я же рекомендую стёбово-негативное. Чисто из психологической самобезопасности. В астральных горних высях можно застрять, в нарочитом говнище вы сами не сможете долго оставаться - вас выкинет. Впрочем, для меланхоликов, возможно, все иначе - я сангвиник, мне негатив никогда не вредил, скорее я сам вредил негативу...
Феномен внутреннего монолога есть выражение речевой фиксации, а значит - фиксации мышления. Год за годом в течении долгого времени мы не выбираемся за границы узкого круга ограниченных проблем. Семиотика, означенность нащей жизни маленькая, бедненькая, куценькая и хиленькая. Потому большинство людей - будь то профессиональные инвалиды или могучие спецназовцы - на вопрос о смысле жизни, то есть об означенности, семиотике собственной жизни - однозначно и совершенно одинаково падают в обморок.
Проблема не в том, что жизнь не может иметь смысла, или не может быть означена. У нас нет инструментария, у нас очень слабый набор ассоциаций, у нас очень ограниченный набор мыслеформ для этого, каковой набор задается внутренним монологом. Мы непроизвольно зафиксированы на чем-то, что возникло более-менее случайно, и боимся ослабить эту фиксацию. Сознание человеческое, как нас учит нормальная (неэзотерическая) психология, отражает объективную реальность. Если наше сознание ограничено нашей речевой (а значит, мыслительной) фиксацией - мы не можем нормально отражать. Зеркальце-то, зеркальце - мыльной тряпочки просит... Достаточно тряпочкой-то помахать - и что мы получим?
То, что может получиться в результате, достаточно интересно. Даже в форме концепции - достаточно интересно, а уж если частично его реализовать... Речь идет о текстуальном восприятии окружающего мира. Я тут погуглил, наткнулся на Жака Деррида, полистал, понял, что там все строится на базе субъективизма... В общем, весело. На самом деле, если в философии на эту тему есть одна концепция - и та французская (прости господи) - значит и тут я доассоциировался до какой-то невозделанной целины...
Ну, давайте включим голову, что ли, для разнообразия, и подумаем...
Давайте посмотрим на нашу жизнь, как на текст. Сосед вынес мусор - это текст "сосед вынес мусор". Кошка греется на солнце - это текст "кошка греется на солнце". И так далее. События одного дня порождают определенный текст, страницу книги нашей жизни. Некоторые слова, фразы, предложения, абзацы в этой книге повторяются. Нам интересно читать книгу, в которой каждая страница точно такая же, как предыдущая? Нет, не интересно. И тогда мы начинаем замечать новые события, которые порождают новый текст. Например - "написали новую программу для компьютера", или - "выпустили новый фильм". И так далее. В чем тут прикол?
Прикол в том же, в чем заключается разница между Макаренко и Беттельгеймом. В случае Макаренко мы должны были "пахать" ученика (в данном случае - себя). В случае Беттельгейма мы используем слово (текст состоит из слов), чтобы перевести комплекс (например, вредную привычку или негативное переживание) из сферы переживания в операторную область. Получается, что через слово, через знак, через означенное восприятие мира мы можем на него влиять, менять его. "Сегодня я не пил" - боже ж мой, радость-то какая, усраться можно!
Текстуальное восприятием мира, которое мы проговариваем про себя, автоматически входит в наш внутренний монолог (выше я предлагал упражнение, действующее аналогично), модифицирует его, расширяет. В результате мы все меньше "бу-бу-бу", и все больше видим нового, интересного, думаем все больше новых мыслей, делаем больше открытий, жизнь становится интересной, яркой, осмысленной...
Вот мы и подошли к тому самому вопросу, которым я могу свалить с ног батальон спецназа - в чем смысл жизни. Нет смысла жизни. Нет единой формулировки смысла жизни. Смысл - это то, что вы порождаете, как текст. Смысл жизни - это текст вашей жизни. Конечно, вы можете бу-бу-бу, да. Но это же не интересно, верно?
Сейчас я вам подарю еще одну аллюзию. У Виктора Франкла в книге "Человек в поисках смысла" вводится такое понятие, как "экзистенциальный вакуум". Экзистенциальный вакуум - это такое состояние бессмысленности, пустоты. Оно проявляется из-за неозначенности того "психологического места", в котором оказалось наше сознание. Если мы живем бу-бу-бу, то вне этого бу-бу-бу у нас нет никаких описаний, аналогий, нашему мозгу там нечего делать. Попадая на лекцию по неизвестной нам дисциплине, мы будем скучать, тосковать и маяться от безделья. Фактически, вся жизнь помимо нашего бу-бу-бу представляет из себя лекцию по неизвестной нам дисциплине. Экзистенциальный анализ по Франклу описан в терминах субъективизма, но мы, в рамках парадигмы текстуального восприятия реальности абсолютно корректно можем перевести его в термины отсутствия значений. В банальную психолингвистику и семиотику. Нам скучно потому, что мы не понимаем, что вокруг происходит. Скучно и тоскливо. Это и есть - экзистенциальный вакуум. Состояние экзистенциального кризиса - это схлопывание, коллапс знакового, смыслового поля, каковой коллапс происходит из-за овещения человека (помните интервью Франкла 58-го года?) в обществе потребления. То, что Франкл называет "экзистенция" на нашем с вами нормальном языке называется "означивание", придание смысла, если смотреть на него, как на процесс.
Жизнь становится осмысленной, если вы воспринимаете ее как последовательность осмысленных событий. И поверьте мне, в этом нет никакой эзотерики. Это - вполне себе несложная современная научная психология. Скучная и неинтересная. Способность слова делать реальность осмысленной - это величайшая из магий. Именно поэтому Иоанн начал свое Евангелие словами "Вначале было Слово".
Остается вопрос - а как же психотронная война, как же психотроника, как же ужасы и кошмары, ради живописания которых, собственно, и был затеян весь этот цикл? Все очень просто. Если помните, мы уже писали, что информационное наполнение общества, подвергшегося психотронной атаке, производится простыми образами. Желательно - имеющими мощное эмоциональное наполнение.
Я гляжу на окружающих меня людей и замечаю эмоциональное истощение. Они ж, дураки - телевизор смотрят. А там - "война", "война"... Простое наполнение, хреново структурированное, если перевести все это в текст - то получится фигня не сложнее (композиционно), чем "как я провел лето у бабушки". И - мощный негативный эмоциональный заряд. Вот это вот "война", "война" и задает новое бу-бу-бу...
Вот оно - зомбирование в чистом виде.
Меня не интересует война. Меня интересует, как сделать, чтобы войны не было...
Семиотика обыденного - окончание.
Вот теперь мы с вами, наконец, пришли к обсуждению сабджекта нашего топика. И сабджект нашего топика (это оксюморон, кто не в курсе) у нас звучит так - "семиотика обыденного". В перевозе на русский язык - означенность жизни. Вот наша жизнь - она какое значение имеет? Этот вопрос, тут же вызывающий аллюзии с вопросом "в чем смысл жизни", способен сбить с ног любого - от потомственного инвалида до спецназовца в полном боевом. Это один из тех вопросов, которые вызывают у нашего человека устойчивые ассоциации с белой горячкой, санитарами и кляузами из медвытрезвителей на работу.
Точно так же, как и с пирамидой Маслоу, мы будем подходить и к вопросу об означенности жизни. Мы не будем пускать сопли по поводу "коёвки, коёвки и пастушок молоденький-молоденький", не будем рассуждать о высоком и недостижимом. Ибо, как показывает суровая правда жизни, высокое - это тщательно законспирированное низменное, а недостижимое - это та самая грязь из лужи, но в красивой упаковке. Потому что нас интересует психологическая подоплека, да еще и в крайне специфическом варианте - а именно в контексте психотроники. А для вскрытия психологической подоплеки у нас уже есть инструмент. Ломик есть. Фомка. Гвоздодерчик.
Прежде всего - мы говорим не о смысле, пока во всяком случае. Мы говорим - о знаке, то есть о слове и о стоящем за ним дифференцированном представлении, значении. А это уже не парафия философии, отнюдь. Это - парафия психологии, иногда - психиатрии, но надеюсь, мы до этого не дойдем. Разбираясь с манипуляцией и актуализацией, исследуя пирамиду Маслоу как систему опосредований, мы неминуемо приходим к слову как к основе всего. "В начале было слово" - такими словами начинается Евангелие от Иоанна, почитающегося - на секундочку - в церковной традиции как миста, как носителя тайного знания...
В традиции Петр представляет экзотерическую, всенародную сторону христианства - исповедание веры, данное всем и каждому. Иоанн же - эзотерическую сторону, то есть мистический опыт, открытый лишь избранным, немногим. Поэтому церковь всегда стремилась дополнить начало Петра началом Иоанна, а еретики - гностики второго века, катары одиннадцатого-тринадцатого веков - всячески противопоставляли Иоанна Петру. Все это домыслы, и все это совершенно неважно. Главное и единственное зерно истины здесь - противопоставление.
Источник немного неканонический, конечно, но почитать будет полезно, да... На самом деле я просто не помню, где нагуглить "официальную" трактовку. Спросите у знакомого батюшки или в церкви (естественно, Русской Православной Московского патриархата) - вам ответят.
Возникает вопрос. Мистика - в обыденном понимании - это черные свечи, завешенные зеркала, потусторонние голоса и галаперидол на завтрак, обед и ужин. Вот почему Иоанн - мист, если он говорит о слове? Слово в обыденном понимании - это скучные учебники, злая училка и хреново выученные уроки. Где же тут мистика? Религия, являющаяся оплотом, главной репрезентацией мистического в нашей жизни - и вдруг носитель мистического начала мистического оплота говорит - о слове...
Если этот вопрос кажется вам естественным, это значит одно - вы нихрена не понимаете в мистике!
Давайте подумаем вот о чем. Все знают, что земля - круглая. Кто-нибудь это проверял? Нет, все читали, все знают... Стоп! Да вот же оно - "читали". А вот электричество взять. Навскидку - редко кто помнит законы Фарадея, мало кто имеет представление о ТП, трехфазной системе и преобразовании напряжения, электронов вообще вживую ни один человек в мире не видел - но в книжках написано, и мы можем, придя домой вечером, щелкнуть выключателем... Мистика?
С точки зрения дикаря какого-нибудь, папуаса, проявления технологии неотличимы от магии. Но если посадить дикаря за учебники и вписать ему люлей, чтобы учился - то спустя какое-то время он перестанет воспринимать лампочку как алтарь для духа света... Каким образом дремучий папуас превращается в грамотного человека? Словом.
Вот это и есть мистика. Настоящая, жизненная, реальная. Вот мы сейчас занимаемся мистической деятельностью. Я сейчас пишу. А вы (спустя какое-то время, но тоже сейчас - только уже для вас) читаете. Слово есть концентрированный опыт человечества (или в данном случае... хотя с отсылками к Беттельгейму - да, не одного человека точно), именно через слово мы получаем не только какую-то систему взглядов, но и власть повелевать явлениями, которые сами не исследовали. Лампочкой, например. Слово - это как зафиксированные в знаках тропинки, по которым когда-то кто-то продирался, как конкистадор через джунгли, в болячках и с матюками - а теперь мы берем, и проходим его дорогой. Быстро. Легко. Более-менее комфортно. Смотрим на мир его глазами, чувствуем его чувствами, открываем для себя то, что открыл он. Слово переносит нас из здесь и сейчас в дальние дали. А потом мы закрываем книжку - и можем опять смотреть футбол или пить водку.
Слово - величайшее из изобретений человечества. Слово лежит в основе человека как мыслящего существа. Без слова человек превращается в тварь бессловесную. Слово освобождает нас от переживания огромного количества опыта, экономит нам время и силы, позволяет нам делать что-то, чего никогда еще не было. Если вдуматься, это и есть магия, мистика.
Вот потому Иоанн и мист, что вначале было Слово.
С точки зрения психологии слово представляет из себя свертку непосредственно-чувственного опыта. Вот есть у нас стул, да? Непосредственно-чувственный опыт от сидения на стуле тоже присутствует. У нас есть опыт, какой стул хороший и удобный, и на нем сидеть хорошо - а какой не очень. Вот на коряжке тоже примоститься можно, но - попа будет чесаться, коленки будут затекать. Потому мы коряжку стулом и не называем. Последовательность слов порождает у нас переживание последовательности непосредственно-чувственного опыта. "О" - выражение удивления, "сколько" - выражение множественности, "нам" - выражение принадлежности, эмоциональной близости, "открытий" - переживание узнавания, открытия, озарения, "чудных" - переживание чуда, усиление удивления, "готовит" - то есть они уже где-то лежат, они заготовлены, "просвещенья" - тут комбинированное, с одной стороны обучение, с другой - свет, "дух" - непосредственное эмоциональное... Вот так одна строчка кодирует мощнейший позитивный настрой от получения знаний. И опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг... Всего одна строчка поэта - а мы уже отстранились от обыденности, мы уже сконцентрированы, мы уже в ожидании и вожделении от очередной порции знаний... Магия, как есть - магия.
Слово есть инструмент социальный, существующий в социуме, и социума без слова не бывает. Весь социум есть последовательность слов. Мы научаемся словам, мы пользуемся словами, мы выражаем наши мысли и чувства в словах - и в словах же они уходят дальше, нашим детям и внукам. Слова - это то, чем мы обмениваемся в процессе коммуникации. А процессов коммуникации мы знаем два - манипуляцию и актуализацию. Верно?
Вот так мы с горних высей - да в наше психотронное дерьмо. Со всего размаху, да...
Разговаривая об актуализации, мы говорили, что она представляет из себя манипуляцию, основанную на системе опосредования. Система опосредования, присущая человеку, выражается в определенной иерархии понятий и ценностей, в допустимых или недопустимых стратегиях поведения и так далее - и все это находит выражение в словах. Подразумевается, что одни и те же слова имеют для разных людей одно и то же значение. Именно это позволяет, оперируя словами, договариваться о совместной деятельности.
А если слова имеют разные значения для разных людей?
Сила слова заключается в том, что оно позволяет оперировать нам теми понятиями, которые нам ранее не встречались. Мы учимся в институте, мы идем на лекцию, нам рассказывают, например, о защемленной балке - и вот уже через пару дней мы совершенно спокойно рассчитываем какую-нибудь конструкцию. Техника - это в точности та область, в которой слова должны иметь одно и то же значение для всех. Я сейчас приведу один совершенно очевидный и всем знакомый пример. А вы посмеетесь.
Всем известно, что такое метрическая система. Мы меряем все в миллиметрах, сантиметрах, метрах. Всем известно, что такое водопровод. Это то, что позволило нам забыть про ведра, колодцы и стройных девиц с коромыслами. А теперь внимание, вопрос. Почему водопроводные трубы измеряются в дюймах? Ответ очень простой. Дюйм несколько непропорционален миллиметру. Поскольку типоразмеры и номенклатура современной водопроводной арматуры были в основном разработаны в 19-м веке, и поскольку из-за требований совместимости гораздо проще закрепить "труба 1/2 дюйма" в качестве термина, их так до сих пор и производят, и именуют - в дюймах. Если перевести из дюймов в миллиметры, то из-за разницы в размерах оно не состыкуется.
Термин в технике - это знак. Это слово, за которым стоит очень точное дифференцированное представление. Точное с точностью до сотых миллиметра, до долей дюйма. В других областях всё не так радужно.
Однажды я услышал, как наш менеджер по рекламе (я тогда в газете работал) по телефону сказала клиенту - "у нас есть для вас очень вкусное предложение". "Очень вкусное" - это как? Мы испечем для клиентов пироги и предложим? Или мы составим договор, отправим по факсу - и клиент со слезами умиления на глазах этот факс жевать будет? Оказывается, это сленг такой, арго. "Вкусный" в рекламе - значит выгодный, уникальный. Это слово изменило свое значение. Если клиент не владеет этой терминологией - он впадет в ступор, он будет соображать, что это за вкуснятину такую ему предлагают... Мы видим, что за одним словом "вкусное" могут стоять два различных дифференцированных представления.
С тех пор, встречая слово "вкусный" в рекламе предприятий питания, я испытываю сомнения. Непонятно - то ли повар у них хорош, то ли кормят дерьмом, но очень дешево...
Далеко не всегда неоднозначность слова связана со сленговым значением. Вот анекдот. Лекция по филологии. Старый профессор говорит: «В некоторых языках мира двойное отрицание так и остается отрицанием. Но нет ни одного языка в мире, в котором двойное согласие означает отрицание». Раздается голос с задней парты: «Ну да, конечно…» В чем заключается фишка, о которой я хочу рассказать... Все мы учили в школе английский. Согласие в английском выражается фразой "yes, of course", в буквальном переводе - "да, конечно"... До вас уже дошло? Я до сих пор не могу говорить по-английски. И читаю с огромным трудом. Это неправильный язык...
Существует огромное количество общеупотребительных неоднозначных выражений. Можно почитать и посмеяться. Хрестоматийный пример про гусей, которые собаки потому, что они, свиньи, огород истоптали, и многое другое можно найти у Задорнова. Это все в общем, понятно.
Но существует еще целый пласт психолингвистических явлений, которые ждут своего исследователя.
Приведем пример. Когда в СССР началась Перестройка, в нашу жизнь вошел термин "плюрализм". Данный термин означает возможную многозначность, многовариантность того или иного явления. Однако в русском языке этот термин фонетически соотносится со словом "плюй", "плевать", "наплевать". Уже в 86-м году на кухнях шушукались, что "плюрализм" - это нашей партии на нас наплевать. Соответственно, в массах пошло раскручиваться индивидуалистическое, собственническое отношение к стране, начал нарастать антагонизм к партийной элите, с каковым и раньше, к слову, проблем особых не было. Наплевательское отношение сформировалось, оформилось, вызрело. Так одно безграмотное - или, может быть, очень грамотное и специфически-профессиональное - нововведение способствовало распаду государства.
Существует целый пласт некорректных, причем осознанно, специально некорректных определений. Однажды я разговаривал со своим знакомым, бывшим опером уголовки, и он мне говорит - "вот сволочи эти буддисты, расстрелял бы всех!". Я ему в ответ - "чем тебе буддисты не угодили, сидят, водку пьют, о просветлении мечтают, тихие и безобидные ребята?". Дело в том, что на тот момент (и возможно до сих пор) наши местные буддисты - самые безобидные и милые ребята из сектантов. "Посольство Божие", "Свидетели Иеговы", кришнаиты - уже гораздо более любопытные организации. Это я как тонкий ценитель и истинный знаток говорю. И не нужно мне пинать Тибетом, где буддисты устраивают беспорядки. Там буддизм - религия и церковь, тут - мелкая секта. Если мы посмотрим на православие, да вспомним попа Гапона, то можем задуматься и о безобидности христианства, верно? А если вспомнить резни, регулярно устраивавшиеся католиками в прошлом - и евреям, и гугенотам, и крестовые походы - то Папу нужно вообще арестовать, судить и расстрелять.
Недифференцированный подход к такому социальному явлению, как секты, приводит к тому, что всех стригут под одну гребенку. Но если мы вспомним о том, что здесь, в данном цикле, написано о сектах, то поймем ущербность и социальную опасность таких обобщений. Многие "общества" на самом деле служили, вольно или невольно, островками психологической помощи. Люди, которые не справлялись с жизненными переменами, благодаря им тупо не сошли с ума. Я не думаю, что мой знакомый был бы рад вместо тысячи тихих алкоголиков иметь дело с тысячей шизовреников...
Исходная позиция моего знакомого диктовалась, как мне кажется, следующими соображениями. Предупреждаю сразу - я не в курсе, ибо смотрел на это с горних высей истинной духовности, но по ходу событий могу предположить следующее. История с Белым Братством настолько потрясла общество, что соответствующим товарищам поставили задачу разобраться. И соответствующие товарищи, прекрасно понимая, что либо тысяча алкоголиков, либо тысяча шизофреников, решили, что алкоголики - лучше.
И потому наша родная милиция получила разнарядку на сектантов. Без различения пола и возраста, так сказать...
В чем же тут прикол? Спрашивали - отвечаем. Помните, в сериале "Менталист", Патрик, придя в секту Визуализации, быстренько нашел прикрепленного, и начал его допытываться? Так вот, прикрепленные были и у нас, и вообще везде в подобных местах. Дело в том, что секта, как изолированное психологически от социума, более того - в немалой степени асоциальное образование - вполне может способствовать уже не асоциальным, а антисоциальным наклонностям некоторых индивидов. Со всеми вытекающими. Посему, дабы не произошло фигни какой, за сектантами (фактически - больными людьми) за невозможностью вылечить, наблюдали, дабы вовремя принять меры. А милиция получила разнарядку сразу на всех, дабы сплотить сгуртовать дружные ряды, чтобы не расползалось и было годно к учету и контролю.
Но еще раз говорю - это мои домыслы, основанные на моих наблюдениях. Как говорится, любое совпадение с реальность - случайно...
В данном случае мы видим пример обобщения. Давайте дальше немного прогуляемся по обобщениям, хорошо?
В советское время ко многим теоретическим течениям и школам в зарубежной философии, психологии и социальной психологии относились как к вражеским проискам. Буржуазное реакционное учение - это на самом деле желаемая характеристика для таких интересных вещей, как психолингвистика, гештальттерапия, бихевиоризм, социология малых групп, психоанализ. Данное обобщение - а именно характеристика "буржуазное реакционное учение" - автоматически исключало целые пласты науки из широкого доступа.
Доходило до смешного. Некоторые книги специально покупались советской разведкой за рубежом, специально переводились и помещались в режимных библиотеках. В тех же случаях, когда требовалась более развернутая проработка того или иного материала, госбезопасность сама печатала ротапринты и под видом самиздата... У меня на полке стоит книга Айенгара "Погляд на йогу" 1992-го года выпуска со вполне устоявшейся терминологией. А первые тексты по хатха-йоге я видел еще в самом начале перестройки, если не раньше. И терминология там была абсолютно современная, устоявшаяся. Ничем не отличавшаяся от айенгаровской в переводе.
Поясняю. Переводчик должен был разобраться в понятии, дать ему корректное определение на нашем языке. Текст должен получить распространение. Другой переводчик, работая над книгой по сходной тематике, должен получить доступ к первому переводу и использовать терминологию первого переводчика. И дальше - третий переводчик. И пятнадцатый. Переводы дилетантов по эзотерике смешны не потому, что люди плохо язык знают - а потому, что они не используют устоявшуюся, общеупотребительную терминологию.
Излишне говорить, что процесс "устаканивания" терминологии в "буржуазно-реакционных" текстах ну никак не мог пройти мимо ока... Око смотрело строго, но благожелательно. Естественно, не все книги из имевшихся в доступе переводились "кровавым" КГБ. Но тот факт, что все самиздатовские книжки без исключений проходили цензуру - бесспорен.
Может потому раньше говна на раскладках было меньше?
Давайте попытаемся вспомнить некоторые из обобщений, имевших в СССР. Обобщений, которые носили чисто языковую природу, но при этом приводили к потере той самой дифференциации представлений, стоявших за словами, которые размывали наш язык, наше мышление.
Партия и Ленин - близнецы-братья. Популярный лозунг, висевший чуть не везде. Синестезия, объединение индивидуального с множественным, диссоциативное расстройство психики. Учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Абсолютизация единственного описания, потеря критичности мышления. Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить. Появление в обществе первичных представлений о посмертном существовании, о жизни зомби. Отрицание объективной реальности. Коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны. Смешение категорий, сведение общего к частному.
Налицо целое собрание языковых конструкций, каковые, если их воспринимать серьезно, свидетельствуют о нарушениях мышления. Можно, конечно, говорить о том, что эти времена прошли, да.. А сейчас пример из жизни нэзалежной Украины. Году в 1995-м или 1996-м, перед Днем Нэзалежности, по всему Киеву развесили плакаты. И вот поперек Проспэкта Пэрэмогы висит растяжка, а на ней текст. "Нема на світі України, немає другого Дніпра"... В свете событий последнего года данная цитата из Шевченко выглядит просто исключительной. Ну вот нет Украины, и все тут... А был еще прекрасный плакат на универмаге "Вітання визволителям батьківщини від німецько-фашистських загарбників!". Вот взяли загарбныкы, и прывиталы...
Продолжая экскурс по психолингвистической патологии наших необъятных просторов, следует вспомнить вот о чем. Понятно, что так называемая "партийная лексика", образцы которой мы тут привели, не могла восприниматься иначе, чем иронически. Понятно, что разделение общества на неадекватную (с точки зрения прямого психолингвистического анализа) элиту и пассивно-ждущее большинство, не могло привести ни к чему хорошему. И понятно, что старая элита, то есть Андроповы, Черненки, Сусловы, начавшие карьеру едва не при Сталине, в совершенно другой социально-психологической обстановке, исправить ситуацию не могли. Зато ситуацию "смог" "исправить" Горбачев Михаил Сергеевич со своей "могучей" "плеядой" титанов мысли и отцов русской демократии...
Ребята, это немного совсем, я сейчас расскажу, вы продержитесь до конца, всего три абзаца... Потом можете выходить в космос сколько влезет!
Михаил Сергеевич Горбачев, начиная реформы, прекрасно понимал, что реформа партийного аппарата без народной поддержки невозможна в принципе. И тогда, дабы заработать поддержку и популярность в народе (типа первый за последние 10 лет Генеральный Секретарь не предпохоронного возраста такой поддержки не имел по дефолту) он начал встречаться с людьми, и предложил им поделиться наболевшим...
А наболевшего-то оказалось - МНОГО! А народ у нас творческий, инициативный, с развитым коллективизмом и многолетней привычкой планы партии перевыполнять по-стахановски... И в течении не дней, не месяцев - лет! С экранов телевизоров! На всю страну! НАБОЛЕВШЕЕ!!!!!!
А если бы попросил поделиться идеями и надеждами - "все могло бы быть совсем не так", (ц) один очень известный и популярный певец...
Выходите в космос, перекур.
Люди абсолютно не задумываются о том, что говорят. Я в последнее время все больше и больше убеждаюсь, что о многих вещах люди говорят по инерции. Вот привыкли они так говорить - и продолжают.
- Во всяком случае, - добавил ветхий зицпредседатель, - во всяком случае этот неизвестный человек-голова. Вы знаете Валиадиса? Валиадис этому человеку пальца в рот не положил бы.
- А Бриану? - спросил Остап с улыбкой, вспомнив собрание пикейных жилетов у бывшего кафе "Флорида". - Положил бы Валиадис палец в рот Бриану? Как вы думаете?
- Ни за что! - ответил Фунт. - Бриан - это голова.
Три минуты он беззвучно двигал губами, а потом добавил:
- Гувер-это голова. И Гинденбург-голова. Гувер и Гинденбург - это две головы.
И тот голова. И этот голова. А вон тот - всадник без головы. Но тоже голова. А какая разница, если все равно повторяет, как заевшая пластинка, одно и то же, верно?
Стоит у меня на полке книга Успенского "Четвертый путь". Книга правильная - переплетенное ротапринтное издание КГБ-шного перевода, времен очаковских и покоренья Крыма. Досталось от знакомых... Успенский - ученик Гурджиева. А Гурджиев - в эзотерических кругах фигура культовая. И самое знаменитое из Гурджиева - его упражнение "стоп". Смысл упражнения в том, чтобы в произвольно выбранный момент полностью замереть, и отследить, в какой позе тело, о чем голова думает и так далее. Здорово развивает рефлексию, а вместе с ней - перцепцию... Гурджиев ввел его еще до революции, а намного позднее на Западе была создана метода интроспекции, в разных вариантах и уже на базе "нормальной" психологии. В аутогенной медитации применяется очень похожая методика самонаблюдения. Ничего страшного, ничего опасного, в чертей вы от этого не уверуете. Рекомендую. Так вот. Иногда я пытаюсь делать "стоп" окружающим. В более-менее мягкой, неканонической форме.
Люди "плывут".
Есть такой феномен - непроизвольное говорение. В 90-х годах можно было видеть очень много людей, идущих по улице, размахивающих руками и что-то про себя (а иногда не только про себя, а очень даже вслух) бормочущих. Это уже патологическая форма, навязчивые состояния и так далее. Однако в жизни мы все про себя непрерывно что-то бормочем. Осознать это довольно трудно, остановить внутренний монолог можно, конечно... Я, когда впервые это сделал - попал в обморок. Мне повезло, что я тогда ехал в троллейбусе стоя и держался за поручень Я начал валиться, рука дернулась, и меня "на рефлексах" вернуло в реальность. Если бы я сидел на скамейке в парке - еще неизвестно, сколько бы и с какими последствиями я там сидел...
Я поплыл.
Понятно, что полноценный "стоп" по Гурджиеву - это для тонких ценителей и истинных знатоков. Но в более мягкой форме (аутогенное самонаблюдение) это доступно всем. Поговорите со знакомым психологом, может, где-то есть группы, вы сможете попробовать это под руководством специалиста. Безопасно и без негативных последствий. Теперь о том, зачем это вам нужно.
Непроизвольное внутренне говорение, непроизвольный внутренний монолог - это речевой феномен. А речь, язык, как говорит современная психология - неразрывно связан с мышлением. Если вы никогда не пробовали работать с внутренним монологом, ваше мышление закольцовано, вы находитесь в очень узких рамках. День за днем, год за годом у вас в голове крутятся одни и те же мысли. Вам может показаться, что мысли эти важные. Может показаться, что важнее этих мыслей нет ничего на свете, как минимум - для вас. Но это - заблуждение. Пока эти мысли являются непроизвольными, пока вы ими не управляете - вы никогда не выйдете за их границы. Вы никогда не сможете подумать о чем-то другом. Более того, даже на ту тему, на которую вы думаете - вы никогда ничего не придумаете. Знаете почему? Потому что если вы о чем-то постоянно думаете, и вы что-то вдруг придумаете - вы остановите свой внутренний монолог.
Вы поплывете. Попадете в обморок. Вам станет невыносимо пусто и страшно. И вы вернетесь назад, опять бессмысленно и бесконечно повторять про себя одно и то же бу-бу-бу... Нет, конечно, всю жизнь быть озабоченным судьбой пингвинов в Сахаре, если их туда перевезти из Антарктиды - это хорошо. Наверное. Но есть и множество других тем, на которые можно подумать, для которых можно найти решение...
Существует еще один "мягкий" способ работать с внутренним монологом. Заключается он вот в чем. Вы берете какой-нибудь яркий фильм, например, где герои говорят смешно, и пытаетесь строить свой внутренний монолог в их стиле. Я недавно так игрался с фильмом "Путь Иуды" от студии deBohpodast. Там есть множество ярких приколов, например "почему он открывал бутылки в магазине? - потому что на бутылках написано открывать тут". Обыгрывая таким шуточным образом окружающие вас события, вы, конечно, не станете Эйнштейном. Однако, при небольшом внутреннем напряжении вы придете к тому, что вариации вашего внутреннего монолога станут шире, вы вдруг сможете думать и о других вещах, думать так, как обячно - без напряжения. Вдруг окажется, что вы сможете покинуть привычный круг "мышления" и неожиданно для себя придумать что-то новое...
Еще раз повторяю. Это - не суперпупер методика. Это игры с вашим сознанием. Это игры разума. Разум - если это разум - очень любит играть в игры...
Единственное методическое правило - выбирайте контрастное. Такое, с чем вы обычно не сталкиваетесь. Некоторые любят выбирать что-то "позитивное", я же рекомендую стёбово-негативное. Чисто из психологической самобезопасности. В астральных горних высях можно застрять, в нарочитом говнище вы сами не сможете долго оставаться - вас выкинет. Впрочем, для меланхоликов, возможно, все иначе - я сангвиник, мне негатив никогда не вредил, скорее я сам вредил негативу...
Феномен внутреннего монолога есть выражение речевой фиксации, а значит - фиксации мышления. Год за годом в течении долгого времени мы не выбираемся за границы узкого круга ограниченных проблем. Семиотика, означенность нащей жизни маленькая, бедненькая, куценькая и хиленькая. Потому большинство людей - будь то профессиональные инвалиды или могучие спецназовцы - на вопрос о смысле жизни, то есть об означенности, семиотике собственной жизни - однозначно и совершенно одинаково падают в обморок.
Проблема не в том, что жизнь не может иметь смысла, или не может быть означена. У нас нет инструментария, у нас очень слабый набор ассоциаций, у нас очень ограниченный набор мыслеформ для этого, каковой набор задается внутренним монологом. Мы непроизвольно зафиксированы на чем-то, что возникло более-менее случайно, и боимся ослабить эту фиксацию. Сознание человеческое, как нас учит нормальная (неэзотерическая) психология, отражает объективную реальность. Если наше сознание ограничено нашей речевой (а значит, мыслительной) фиксацией - мы не можем нормально отражать. Зеркальце-то, зеркальце - мыльной тряпочки просит... Достаточно тряпочкой-то помахать - и что мы получим?
То, что может получиться в результате, достаточно интересно. Даже в форме концепции - достаточно интересно, а уж если частично его реализовать... Речь идет о текстуальном восприятии окружающего мира. Я тут погуглил, наткнулся на Жака Деррида, полистал, понял, что там все строится на базе субъективизма... В общем, весело. На самом деле, если в философии на эту тему есть одна концепция - и та французская (прости господи) - значит и тут я доассоциировался до какой-то невозделанной целины...
Ну, давайте включим голову, что ли, для разнообразия, и подумаем...
Давайте посмотрим на нашу жизнь, как на текст. Сосед вынес мусор - это текст "сосед вынес мусор". Кошка греется на солнце - это текст "кошка греется на солнце". И так далее. События одного дня порождают определенный текст, страницу книги нашей жизни. Некоторые слова, фразы, предложения, абзацы в этой книге повторяются. Нам интересно читать книгу, в которой каждая страница точно такая же, как предыдущая? Нет, не интересно. И тогда мы начинаем замечать новые события, которые порождают новый текст. Например - "написали новую программу для компьютера", или - "выпустили новый фильм". И так далее. В чем тут прикол?
Прикол в том же, в чем заключается разница между Макаренко и Беттельгеймом. В случае Макаренко мы должны были "пахать" ученика (в данном случае - себя). В случае Беттельгейма мы используем слово (текст состоит из слов), чтобы перевести комплекс (например, вредную привычку или негативное переживание) из сферы переживания в операторную область. Получается, что через слово, через знак, через означенное восприятие мира мы можем на него влиять, менять его. "Сегодня я не пил" - боже ж мой, радость-то какая, усраться можно!
Текстуальное восприятием мира, которое мы проговариваем про себя, автоматически входит в наш внутренний монолог (выше я предлагал упражнение, действующее аналогично), модифицирует его, расширяет. В результате мы все меньше "бу-бу-бу", и все больше видим нового, интересного, думаем все больше новых мыслей, делаем больше открытий, жизнь становится интересной, яркой, осмысленной...
Вот мы и подошли к тому самому вопросу, которым я могу свалить с ног батальон спецназа - в чем смысл жизни. Нет смысла жизни. Нет единой формулировки смысла жизни. Смысл - это то, что вы порождаете, как текст. Смысл жизни - это текст вашей жизни. Конечно, вы можете бу-бу-бу, да. Но это же не интересно, верно?
Сейчас я вам подарю еще одну аллюзию. У Виктора Франкла в книге "Человек в поисках смысла" вводится такое понятие, как "экзистенциальный вакуум". Экзистенциальный вакуум - это такое состояние бессмысленности, пустоты. Оно проявляется из-за неозначенности того "психологического места", в котором оказалось наше сознание. Если мы живем бу-бу-бу, то вне этого бу-бу-бу у нас нет никаких описаний, аналогий, нашему мозгу там нечего делать. Попадая на лекцию по неизвестной нам дисциплине, мы будем скучать, тосковать и маяться от безделья. Фактически, вся жизнь помимо нашего бу-бу-бу представляет из себя лекцию по неизвестной нам дисциплине. Экзистенциальный анализ по Франклу описан в терминах субъективизма, но мы, в рамках парадигмы текстуального восприятия реальности абсолютно корректно можем перевести его в термины отсутствия значений. В банальную психолингвистику и семиотику. Нам скучно потому, что мы не понимаем, что вокруг происходит. Скучно и тоскливо. Это и есть - экзистенциальный вакуум. Состояние экзистенциального кризиса - это схлопывание, коллапс знакового, смыслового поля, каковой коллапс происходит из-за овещения человека (помните интервью Франкла 58-го года?) в обществе потребления. То, что Франкл называет "экзистенция" на нашем с вами нормальном языке называется "означивание", придание смысла, если смотреть на него, как на процесс.
Жизнь становится осмысленной, если вы воспринимаете ее как последовательность осмысленных событий. И поверьте мне, в этом нет никакой эзотерики. Это - вполне себе несложная современная научная психология. Скучная и неинтересная. Способность слова делать реальность осмысленной - это величайшая из магий. Именно поэтому Иоанн начал свое Евангелие словами "Вначале было Слово".
Остается вопрос - а как же психотронная война, как же психотроника, как же ужасы и кошмары, ради живописания которых, собственно, и был затеян весь этот цикл? Все очень просто. Если помните, мы уже писали, что информационное наполнение общества, подвергшегося психотронной атаке, производится простыми образами. Желательно - имеющими мощное эмоциональное наполнение.
Я гляжу на окружающих меня людей и замечаю эмоциональное истощение. Они ж, дураки - телевизор смотрят. А там - "война", "война"... Простое наполнение, хреново структурированное, если перевести все это в текст - то получится фигня не сложнее (композиционно), чем "как я провел лето у бабушки". И - мощный негативный эмоциональный заряд. Вот это вот "война", "война" и задает новое бу-бу-бу...
Вот оно - зомбирование в чистом виде.
Меня не интересует война. Меня интересует, как сделать, чтобы войны не было...