В те годы обозначились грани, водоразделы и пропасти, какие не снились раньше. Общество, забывшее про долголетние цивилизационные потуги, кинулось в объятья разгула. Отстоявшие у станка заменялись отсидевшими на зоне. Руководящие и направляющие - смотрящими и шмаляющими. Гегемон перекрашивался в пахана. Закон - в понятия. Собрание - в сходняк. ( Read more... )

Посёлок этот к шестидесятым уже был обозначен на карте. Панельные и кирпичные пятиэтажки, сами по себе далеко не маленькие, казались рыбачьими лодчонками, застывшими на зелёных волнах рядом с огромным океанским лайнером, почему-то выкрашенным в безысходно-серый цвет, - комбикормовым заводом, в котором выделялась башня, по высоте равная ( Read more... )

Мысли Сталина были заняты предстоящим строительством в Москве. Он отложил листок, где что-то писал, затем вышел из-за стола: в дверях кабинета появился нарком (можно сказать, лучший из всех, какие у него были), только что с вокзала. Ездил в Ленинград, в Детское Село - смотреть метрополитен, построенный когда-то для одного-единственного царственного ( Read more... )