(no subject)
Продолжая тему Никонова (это такой товарищ, который про великую техническую цивилизацию древности пишет, а еще предложил предоставить родителям даунов и прочих инвалидов право сдавать таковых своих новорожденных детей на государственное умерщвление. См. подробнее http://wyradhe.livejournal.com/87558.html ).
Не то чтобы я очень этому удивлялся, но достаточно нередкой формой негативных откликов на предложение т. Никонова явилось контрпредложение подвергнуть его за это предложение какому-нибудь достаточно тяжелому калечеству, дабы он на своей шкуре мог испытать, каково оно быть инвалидом, - и, соответственно, мог бы судить о предмете своих размышлений более основательно. Подчеркну: речь не идет о высказываниях в том стиле, что если бы т. Никонова черт побрал или чума пожрала или хватил паралик, то плакать было бы не о ком, и не о высказываниях в том стиле, что, случись т. Никонову отбыть в лучший мир, мир нелучший (то есть наш) несколько выиграл бы; речь идет именно о той идее, что надо бы / хорошо было бы / подобало бы товарища Никонова за такое его рацпредложение тяжко покалечить, см. далее по тексту.
Этическое чувство граждан нередко проявляется в весьма причудливой форме, заставляющей вспомнить бессмертное «не понимает он, Барбос, что сам он тоже лает». Я не берусь, конечно, точно соизмерять непечатность граждан, выступающих с изложенной выше идеей, с непечатностью самого т. Никонова; вторая, возможно, больше. Но указанные граждане, как и сам т. Никонов, в любом случае находятся очень далеко за той самой чертой полной непечатности, по пресечении которой мараться общением с ними стоило было бы только в гуманитарных целях, из деловых соображений, из любознательности, или, наконец, по личной прихоти марающегося. По соображениям любознательности я даже отловил за истекшие три недели двух таких граждан в чате и мы долго собеседовали. Как и можно было ожидать, оказалось, что речь идет о частном случае достаточно распространенной (особенно в желтых домах) позиции: «Не имеет права на защиту закона и гарантии общества тот, кто не уважает этот закон и эти гарантии или их базовые основы; он сам себя ставит вне закона». Откуда сия мысль залетела в анафемские головы ее носителей, неведомо, но голов таких много больше, чем надо бы.
Еще любопытнее, что по адресу обсуждаемых радетелей справедливости и гуманности даже от людей, отлично понимающих цену их высказываний, я за те же три недели несколько раз слышал два присловья: 1) «Да это они ради красного словца, это же только сотрясение воздуха» (осложненный вариант: «это же только мнение»); 2) «Да это они не непечатные, они просто не научены правильным основам общежития, откуда же им было понять такие основы в том хаосе и жути, которые в этико-социальной области в России имеют место… (дальше прибавляется по желанию - с 1992 года / с 1917 года / со времен Петра Первого / со времен монголо-татарского ига; я бы предложил называть вместо всего этого последнее оледенение - радикальнее и проще); им бы объяснить - они бы поняли».
Как можно и сейчас верить в эти сказки - непостижимо. Они опровергаются массовым и страшным опытом самой России; они опровергаются элементарной логикой; они и изобретены-то были на основе совершенно неверной презумпции Века Просвещения о том, что взрослому в таких делах что-то можно объяснить; наконец, за всю историю России эти сказки ни единого раза не употреблялись к пользе, но всегда ко вреду - они востребовались общественно только при пропаганде фактической терпимости к разного рода злу и избавлению его от подобающего неприятия и наказания (надо сказать, что и в частной жизни я другого применения у этих разговоров практически не наблюдал. В тех редчайших случаях, когда речь действительно идет о "временно непонимающих по недоразвитию, но способных понять и достойных доброжелательной помощи в этом" - такие случаи в самом деле бывают, даже несмотря на то, что так говорит интеллигенция, - так вот, когда такой случай имеет место на деле, разговоры такого рода почему-то практически никогда не ведутся. Когда возникает такой разговор - это почти всегда верный знак того, что на самом деле мы имеем дело с вполне сложившимися злостными персонажами, сдедавшими прочный выбор*). Не знаю, имеют ли эти сказки распространение за пределами России, но, кажется нет. Внутри России они, в частности, не позволяют создасться ни одному порядочному политическому движению, потому что всеобщая излишняя терпимость к дряни под лозунгом «осуди грех и переубеди грешника, грешащего по неведению, а не по злой воле» - в сочетании с готовностью видеть такого грешника (на деле - персонаж редчайший в последние 50 лет) почти в ком угодно, приводят любое политическое движение к тому, что оно комплектуется соответствующим материалом.
*Вовсе не обязательно это прочный выбор именно той злоглупости, которую они озвучивают в данный момент. Но это прочный (не обязательно осознанный, да это и неважно - главное, что прочный) выбор в пользу системной злоглупости вообще, который только и позволил им высказывать данную конкретную злоглупость; и оттого, что именно в данной конкретной они "разубедятся", на этом базовом уровне ничего не изменится).
Не то чтобы я очень этому удивлялся, но достаточно нередкой формой негативных откликов на предложение т. Никонова явилось контрпредложение подвергнуть его за это предложение какому-нибудь достаточно тяжелому калечеству, дабы он на своей шкуре мог испытать, каково оно быть инвалидом, - и, соответственно, мог бы судить о предмете своих размышлений более основательно. Подчеркну: речь не идет о высказываниях в том стиле, что если бы т. Никонова черт побрал или чума пожрала или хватил паралик, то плакать было бы не о ком, и не о высказываниях в том стиле, что, случись т. Никонову отбыть в лучший мир, мир нелучший (то есть наш) несколько выиграл бы; речь идет именно о той идее, что надо бы / хорошо было бы / подобало бы товарища Никонова за такое его рацпредложение тяжко покалечить, см. далее по тексту.
Этическое чувство граждан нередко проявляется в весьма причудливой форме, заставляющей вспомнить бессмертное «не понимает он, Барбос, что сам он тоже лает». Я не берусь, конечно, точно соизмерять непечатность граждан, выступающих с изложенной выше идеей, с непечатностью самого т. Никонова; вторая, возможно, больше. Но указанные граждане, как и сам т. Никонов, в любом случае находятся очень далеко за той самой чертой полной непечатности, по пресечении которой мараться общением с ними стоило было бы только в гуманитарных целях, из деловых соображений, из любознательности, или, наконец, по личной прихоти марающегося. По соображениям любознательности я даже отловил за истекшие три недели двух таких граждан в чате и мы долго собеседовали. Как и можно было ожидать, оказалось, что речь идет о частном случае достаточно распространенной (особенно в желтых домах) позиции: «Не имеет права на защиту закона и гарантии общества тот, кто не уважает этот закон и эти гарантии или их базовые основы; он сам себя ставит вне закона». Откуда сия мысль залетела в анафемские головы ее носителей, неведомо, но голов таких много больше, чем надо бы.
Еще любопытнее, что по адресу обсуждаемых радетелей справедливости и гуманности даже от людей, отлично понимающих цену их высказываний, я за те же три недели несколько раз слышал два присловья: 1) «Да это они ради красного словца, это же только сотрясение воздуха» (осложненный вариант: «это же только мнение»); 2) «Да это они не непечатные, они просто не научены правильным основам общежития, откуда же им было понять такие основы в том хаосе и жути, которые в этико-социальной области в России имеют место… (дальше прибавляется по желанию - с 1992 года / с 1917 года / со времен Петра Первого / со времен монголо-татарского ига; я бы предложил называть вместо всего этого последнее оледенение - радикальнее и проще); им бы объяснить - они бы поняли».
Как можно и сейчас верить в эти сказки - непостижимо. Они опровергаются массовым и страшным опытом самой России; они опровергаются элементарной логикой; они и изобретены-то были на основе совершенно неверной презумпции Века Просвещения о том, что взрослому в таких делах что-то можно объяснить; наконец, за всю историю России эти сказки ни единого раза не употреблялись к пользе, но всегда ко вреду - они востребовались общественно только при пропаганде фактической терпимости к разного рода злу и избавлению его от подобающего неприятия и наказания (надо сказать, что и в частной жизни я другого применения у этих разговоров практически не наблюдал. В тех редчайших случаях, когда речь действительно идет о "временно непонимающих по недоразвитию, но способных понять и достойных доброжелательной помощи в этом" - такие случаи в самом деле бывают, даже несмотря на то, что так говорит интеллигенция, - так вот, когда такой случай имеет место на деле, разговоры такого рода почему-то практически никогда не ведутся. Когда возникает такой разговор - это почти всегда верный знак того, что на самом деле мы имеем дело с вполне сложившимися злостными персонажами, сдедавшими прочный выбор*). Не знаю, имеют ли эти сказки распространение за пределами России, но, кажется нет. Внутри России они, в частности, не позволяют создасться ни одному порядочному политическому движению, потому что всеобщая излишняя терпимость к дряни под лозунгом «осуди грех и переубеди грешника, грешащего по неведению, а не по злой воле» - в сочетании с готовностью видеть такого грешника (на деле - персонаж редчайший в последние 50 лет) почти в ком угодно, приводят любое политическое движение к тому, что оно комплектуется соответствующим материалом.
*Вовсе не обязательно это прочный выбор именно той злоглупости, которую они озвучивают в данный момент. Но это прочный (не обязательно осознанный, да это и неважно - главное, что прочный) выбор в пользу системной злоглупости вообще, который только и позволил им высказывать данную конкретную злоглупость; и оттого, что именно в данной конкретной они "разубедятся", на этом базовом уровне ничего не изменится).