Хаттори Рансэцу
"Воистину идущий не знает, куда он идет…"
Часть 2.
(Сильно не бить, писалось а) с температурой, б) без серьезной проверки, которая еще будет)
Минут пять (что для меня величина большая) я даже не знала, с чего начать это повествование. И решила, в конце концов, сразу перейти к делу.
Мое знакомство с одним художником и разглядывание сайта с его работами, привело к тому, что в голове моей отложилось стихотворение Рансэцу:
Осенняя луна
Сосну рисует тушью
На синих небесах.
Художник этот, как несложно догадаться знающим меня людям, - Юделевич, его чаша-тяван, сделанная на эту хайку выглядит следующим образом:
Если очень внимательно посмотреть на сайт, то в шапке-заголовке эта самая чаша присутствует везде. Насколько я знаю, дизайн делала Ираида Сукоян, а значит, именно она использовала именно эту чашу в заголовке. А, может, и нет, может, Юделевич ей это посоветовал.
Как бы то ни было, а есть в этом некоторая мистика, о которой немного позже.
Я не могу сказать, что эта чаша мне сильно понравилась, поскольку идея залить трещину металлом, возможно, и оригинальная, но моей максималистски настроенной душе почему-то показалась подозрительной. Да и по фотографии этот самый металл казался мне неестественным (хотя противоположная сторона очень даже похожа на лунную дорожку… где-нибудь). Оригинал чаши я никогда не видела - предупреждаю сразу, так что все слова - исключительно мои домыслы. В общем, не слишком понравилась она мне, и все тут. Возможно, дело в фотографиях, мое мнение часто меняется, когда я вижу оригиналы.
Противоположная сторона чаши:
(Хотя прорисовка елки превосходна (опять же правда, там сосна должна быть и уж Юделевич-то точно должен знать, как они выглядят, раз уж живет в Сибири)).
Следующий шаг случился никак не раньше, чем через полгода, когда мне в голову втемяшилось сфотографировать Луну и облака. Ну, уж очень красиво это выглядело - облака в свете Луны. Настолько, что придя домой откуда-то, я все бросила, спихнула ребенка на мужа, и отправилась фотографировать Луну.
И напоролась на технические сложности. Их легко объяснить. Луна - объект очень яркий на ночном небе. Снимать ее так, чтобы было красиво и выделялся бы лунный рельеф нужно с маленькой выдержкой и малой чувствительностью матрицы. В противоположность этому, если я хочу сфотографировать именно облака, а уж тем более красиво перечеркивающие лунный свет ветки разных деревьев, выдержку надо ставить очень большую, чувствительность тоже увеличивать, т.к. освещенность этих объектов, напротив, очень мала. Практически, это режим ночной съемки.
Т.е. это две прямо противоположные задачи. Практически, если Луну нужно фотографировать сотые секунды, то всякий антураж вокруг в течение 5-7 секунд, что на 2-3 порядка больше.
Я хотела совместить невозможное и получить и то, и другое на одном кадре. Конечно, можно было бы их попросту наложить друг на друга, но это решение не казалось мне правильным, поэтому я довольно долго мучилась с этой задачей (и все еще ее не решила, скажу сразу). Я пробовала ослабить луну сильными и не очень серыми светофильтрами, играть и выдержкой (временем экспозиции), и чувствительностью, отыскивая золотую середину. Середину можно было найти, и я ее нащупала, но тут меня ждала очередная засада. Оказалось, что эта гадкая Луна еще и движется по небу, причем довольно быстро. Настолько, что даже полусекундная выдержка смазывает изображение - она успевает переместиться на небе. Как обойти эту проблему я все еще не придумала, к тому же целая куча личных проблем вытеснила из моего расписания возможность заняться этим вопросом.
Так что так все и заброшено, единственным следствием была вот эта короткая заметка:
http://el-elk-star.narod.ru/cloudsmoon.html
(сия картинка была обработана фотошопом, в основном просто увеличена контрастность правой части, где дерево... Луна снова рисовала тушью, только на этот раз березу :))
Остается заметить, что как только я впервые увидела сосновую ветку, перечеркивающую Луну, стихотворение Рансэцу всплыло в моей памяти и с тех пор не покидает ее.
Осенняя луна
Сосну рисует тушью
На синих небесах…
Вообще-то с тех пор у меня в душе где-то живет лунная мечта собрать стихи поэтов о Луне, информацию о ней, и ее снимки, и скомпилировать это все в один рассказ, но сбудется ли это - сложно сказать… Обычно моих желаний не хватает на совершение подвига (меня останавливает банальный вопрос - кому это надо, а времени-то на это уйдет…) В общем, это пока так и остается мечтой.
Если же вернуться к Рансэцу, то он засел у меня в голове.
Луна рисует тушью…
Желание оставить в одном месте краткую биографию этого самого Рансэцу привело меня к Яндексу и поиску в сети.
И вот же в чем мистика-то: так же, как на сайте Юделевича, чаша на стихи Рансэцу (а значит и он сам?) присутствует везде. А самого Рансэцу на сайте и нет, кстати, он есть только на старом варианте сайта (но он все еще доступен).
Так же и в японской поэзии. След Рансэцу есть везде, но его самого нигде нет. Мне ужасно, по правде, сказать, стало интересно, поскольку это чем-то мне лично близко.
Конечно, я быстро нашла инфу про Рансэцу, которую приведу тут полностью, поскольку она везде копируется в Рунете:
ХАТТОРИ Рансэцу (1654-1707) - поэт школы Басё. Родился в Эдо, в обедневшей самурайской семье. Рано стал интересоваться поэзией, в 1675 г. примкнул к школе Басё и очень скоро занял ведущее место среди эдоских учеников Басё. В отличие от многих других поэтов, был вынужден служить и по делам службы надолго уезжал в провинцию. Только в 1686 г., окончательно вернувшись в Эдо, Рансэцу ушел со службы и сделался профессиональным учителем хайкай. С того времени начался его отход от школы Басё, хотя уважение и любовь к учителю он сохранил до конца своих дней. Постепенно у Рансэцу появились собственные ученики, а в 1690 г. вышел первый сборник его школы - "Соно-фукуро", за который Рансэцу подвергся критике со стороны учеников Басё, недовольных тем, что при составлении этого сборника он проигнорировал своих прежних единомышленников. Возможно, именно поэтому его трехстишия не были включены в сборник "Сарумино" ("Соломенный плащ обезьяны"), составленный учениками Басё в 1691 г. После смерти Басё деятельность Рансэцу ограничивалась узкими рамками собственной школы. В последние годы жизни стал дзэнским монахом.
Это все. Другой информации в Рунете нет. Именно это вынудило меня, проклиная свое любопытство, обратиться в Буржуйнет. К моей глубокой озадаченности, англоязычный Буржуйнет мне выдал ненамного больше, чем Рунет. Спасибо Джейн Бейкер - австралийской поэтессе, которая зарабатывает себе на жизнь как фрилансер, выполняя задачи журналиста и даже адвоката, а в свободное от зарабатывания денег время она пишет неплохие стихи (во всяком случае, они получили австралийскую награду 2004 г. FAW Jean Stone) и изучает историю и поэзию Японии и Китая.
От нее (точнее с сайта австралийских хадзинов) я узнала ооочень любопытные вещи.
Во-первых, стихи, которых нет в Рунете. Но ладно бы только их (далее я попытаюсь привести и их, и мой очень несовершенный перевод).
Я узнаю, что этот самый Рансэцу не просто ученик Басе, кстати, примкнувший к школе, когда учителю был 31 год, его ученику, значит - 21. Это не только человек, стихи которого Басё включает в собственные антологии. Это не только ученик, которого Басё звал одним из лучших, наряду с Кикаку. Это еще и ДРУГ Басё, что уже вовсе … интересно звучит.
"Я не знаю никого, равного Рансэцу в поэтической простоте" (простота, естественность, отсутствие излишеств и аскетизм ценились в буддизме и хайку, напомню, высочайшим образом). Эти слова Басё говорят сами за себя, и считать, что Учитель выжил из ума никак невозможно. Рансэцу - один из "десяти философов", которые основывали каждый свою поэтическую школу со своей изюминкой, присущей каждой школе. Неизменный участник "лягушатников" Басё, который тот проводил, возвращаясь раз за разом к сгоревшей и заново отстроенной "Банановой хижине" в Эдо. Выдающийся ученик и все такое прочее…
Об их отношении говорит тот факт, что Рансэцу ушел в монахи после смерти Басё и лишил свою школу возможности прославится. Не могу сказать, что понимаю, почему вдруг такой поступок лишает школу такой возможности, остается поверить историкам на слово. Через пять лет Рансэцу умер.
Интересен еще один факт. Рансэцу опубликовал сборник стихов своей школы. Ну, об этом можно прочитать в справке из Рунета. Ученики Басё не только очень холодно отозвались о сборнике и не включили работы самого Рансэцу. Они еще и оставили о нем весьма нелестные заметки, рассказав и о первой жене, которая была проституткой в доме омовений, и о второй, которая была гейшей, похожей на первую жену, и о его подозрительном постриге вместе с этой женой… Его стали звать "мягким и слабым, имеющим цветы, но не дающим плодов"… Его сравнивали с человеком, "который приглашает гостей на праздник и служит им там чем-то вроде меню". В общем, ничего хорошего о личных качествах. Так, бесцветный поэтишко, не умеющий писать хайку и вообще ничего не представляющий собой. Удивительно одно - с чего бы это Басё, не очень замеченный в склонности к восприятию лести и неоправданным похвалам учеников, вдруг считает его одним из самых выдающихся поэтов.
Правда, даже тогда историки писали, что виной таким словам - банальная зависть. Да, я могу понять учеников, обнаруживших не просто нового талантливого конкурента, но еще при этом и ведущего себя вызывающе. Во-первых, Рансэцу не имел возможности постоянно присутствовать на занятиях, как могли это другие ученики. Сам из семьи самураев, он нес службу, разъезжал по окрестным селениям, короче был занят. Во-вторых, при этом он получал всяческий почет и уважение. В-третьих, этот выскочка оказался в числе десяти избранных учеников (возможно, эти "десять философов" перекликаются с "десятью учениками Конфунция" или его же "десятью мудрецами", которые были упомянуты в "Лунь Юе" (И-Цзин, Дао Дэ Цзин и Лунь Юй ("Беседы и суждения" Конфуция) считаются тремя самыми великими книгами Дальнего Востока) как достигшие наибольших успехов в изучении культуры, делах управления, ораторском искусстве и добродетельном поведении). В общем, их можно понять.
По правде сказать, есть и еще один факт - сам Басё в конце жизни отдалился от Рансэцу и Кикаку, однако почему это произошло и было ли это вызвано расхождением учеников с учителем или просто тем, что они возглавляли школы и постоянно находились в Эдо, а Басё странствовал, неизвестно.
Проходит время и Еса Бусон снова называет Рансэцу в числе четырех самых выдающихся мастеров хайку (кроме самого Басё, конечно, тот вообще стоял над всеми). Бусон вообще считает себя учеником Рансэцу и Кикаку, как двух самых выдающихся…
И все же история почти не сохранила сведений о нем.
Есть еще пара упоминаний о Рансэцу и его стихах в Путевых заметках Басе (в частности в "Путешествие в Касима"), но и только.
Мне пришлось обратиться к другим языкам. Я не люблю это делать, поскольку мои познания в иностранных языках оставляет желать лучшего. Но иногда приходится мучится, если Рунет и Англонет не дают ответа на мои вопросы.
По правде сказать "латинский" Буржуйнет тоже мне почти ничего не дал (хотя мне пришлось серьезно напрягаться, переводя тексты с португальского, который мне практически неизвестен, только как язык родственный итальянскому и испанскому, так что пришлось фактически оперировать аналогиями). Нет, я не хвастаюсь, просто констатирую тот факт, что и там мне не удалось ничего найти. Есть много мест, где детально анализируются его хайку, но его биография остается за бортом.
Где-то там я видела короткое упоминание о том, что Бусон, который вообще-то считался художником, сделал полотно на шелке в 1738 г. (или начал в этом году), на котором изобразил "Сбор бессмертных мастеров хайку". На картине 14 человек, среди которых Рансэцу, Кикаку и Басё.
Да, логично было обратиться к японским текстам, но японский-то мне совсем неизвестен, поэтому потребовались некоторые усилия с разных сторон…
Но и японский мало что дал. Настоящее имя Хаттори Рансэцу - Хатттори Харасукэ, родился он в Эдо. Отец его был Осаму Такаши Хаттори. Детским именем Рансэцу было Джунсукэ(? - Junnosuke) Хисаси Йон. Школу Рансэцу звали сетсумон (setsumon), но позже стараниями пары его учеников она была переименована в "рансэцу-дракон".
Кстати, после смерти Рансэцу, уже в 1774 г. его школа издала еще один сборник его стихов (или стихов его школы?) - Рансэцу бунсу.
Вот и все, что мне удалось найти…
Теперь стихи.
Для начала то, с чего все началось:
(Курсив везде означает перевод В. Н. Марковой, переводы на английский - R.H. Blyth, известный в Британии переводчик хайку с японского)
Осенняя луна
Сосну рисует тушью
На синих небесах.
Я в полночь посмотрел:
Переменила русло
Небесная река.
Цветок… и еще цветок…
Так распускается слива,
Так прибывает тепло.
Тянется к северу
Вереница гусей вперемежку
С вереницей паломников.
(хотя я бы лично дала другой перевод, учитывая, что в оригинале и в английском тексте сохраняется то, что паломники идут в тумане и монотонно поют, и это активно обыгрывается англоязычными знатоками хайку в том ключе, что гуси над головой туманных странников обозначают путь, т.е. то, что нет ничего определенного в их маршруте. Учитывая буддизм, мне это кажется вполне вероятным толкованием.
Например, такой перевод на английский:
Above the pilgrims / chanting /on a misty road/ wild geese are flying
выглядит более похожим на правду)
Свет этой яркой луны
Оголил, как темя монаха,
Море, холмы и поля.
(Тоже не могу согласиться с переводом, поскольку дословно речь о монахе не идет, речь идет о том, что …
В холодном лунном свете
Белизной сияют лысые
Холмы и поля
Пер. на английский, например,
In stony moonlight / hills and fields / on every side / white and bald as eggs)
Вот листок упал,
Вот другой летит листок
В вихре ледяном.
(Нет, я не хочу спорить ни с кем, я уважаю всех наших переводчиков и осознаю, что я жалкий дилетант, все такое, а мои советчики по переводу с японского тоже никак не профессионалы в поэзии, но оригинал звучит примерно так:
Падает лист,
Увы, и другой
Тоже падает
И с переводами на английский это тоже больше совпадает:
A leaf is falling …/ alas, alas another / and another / falls)
Набежавшая волна
Моет уходящую...
Как прохладно на реке!
Первый день в году.
Воробьи ведут на солнце
Длинный разговор.
Я в полночь посмотрел:
Переменила русло
Небесная река.
Уволили старых слуг.
Как сильно разлука с ними
Печалит сердца детей!
Перевод этого стихотворения у меня тоже вызывает сомнение, поскольку оно немножко отдает советским отношением - если слуг уволили, это плохо, а воображение рисует картину уволенных старых слуг, которым больше нечего есть, о которых никто не будет заботиться, и только детям их жалко.
Однако так ли это?
Со слов Басё, которые он оставил в дневнике:
"А вот что написал Рансэцу:
Вараби.
Выбираю из сора бережно
Расточки дзэммай.
(вараби, дзэммай - это папоротники - Прим. w-j)
Меняют прислугу
И все ребятишки в доме
Сегодня грустят.
В купеческих домах Японии был "день замены прислуги" - дэгавари, когда одних слуг увольняли, других принимали. Это происходило на вторые дни второго и восьмого месяцев года, позже это были другие дни. Т.е. это было не самым трагичным, скорее вполне привычным и постоянным событием.
Сказать, настолько ли это трагично, сложно. Хотя да, дети все же грустили, возможно, элемент печали во всем этом есть.
Наконец, весь Англонет дружно выбирает из всего наследия Рансэцу хайку "О бесплодной женщине" как одно из самых известных (в Рунете я его не нашла):
A childless woman …/ how tenderly / she touches / little dolls for sale
Бездетная женщина
Как нежно она касается
Куколок для продажи
Остается еще одно, которое хочется привести:
Snake-strawberries;
Carrying small bows,
Husband and wife together.
Усики клубники
Слегка кланяются друг другу
Как муж и жена
Вот и все пока что…
А начиналось-то…
Часть 2.
(Сильно не бить, писалось а) с температурой, б) без серьезной проверки, которая еще будет)
Минут пять (что для меня величина большая) я даже не знала, с чего начать это повествование. И решила, в конце концов, сразу перейти к делу.
Мое знакомство с одним художником и разглядывание сайта с его работами, привело к тому, что в голове моей отложилось стихотворение Рансэцу:
Осенняя луна
Сосну рисует тушью
На синих небесах.
Художник этот, как несложно догадаться знающим меня людям, - Юделевич, его чаша-тяван, сделанная на эту хайку выглядит следующим образом:
Если очень внимательно посмотреть на сайт, то в шапке-заголовке эта самая чаша присутствует везде. Насколько я знаю, дизайн делала Ираида Сукоян, а значит, именно она использовала именно эту чашу в заголовке. А, может, и нет, может, Юделевич ей это посоветовал.
Как бы то ни было, а есть в этом некоторая мистика, о которой немного позже.
Я не могу сказать, что эта чаша мне сильно понравилась, поскольку идея залить трещину металлом, возможно, и оригинальная, но моей максималистски настроенной душе почему-то показалась подозрительной. Да и по фотографии этот самый металл казался мне неестественным (хотя противоположная сторона очень даже похожа на лунную дорожку… где-нибудь). Оригинал чаши я никогда не видела - предупреждаю сразу, так что все слова - исключительно мои домыслы. В общем, не слишком понравилась она мне, и все тут. Возможно, дело в фотографиях, мое мнение часто меняется, когда я вижу оригиналы.
Противоположная сторона чаши:
(Хотя прорисовка елки превосходна (опять же правда, там сосна должна быть и уж Юделевич-то точно должен знать, как они выглядят, раз уж живет в Сибири)).
Следующий шаг случился никак не раньше, чем через полгода, когда мне в голову втемяшилось сфотографировать Луну и облака. Ну, уж очень красиво это выглядело - облака в свете Луны. Настолько, что придя домой откуда-то, я все бросила, спихнула ребенка на мужа, и отправилась фотографировать Луну.
И напоролась на технические сложности. Их легко объяснить. Луна - объект очень яркий на ночном небе. Снимать ее так, чтобы было красиво и выделялся бы лунный рельеф нужно с маленькой выдержкой и малой чувствительностью матрицы. В противоположность этому, если я хочу сфотографировать именно облака, а уж тем более красиво перечеркивающие лунный свет ветки разных деревьев, выдержку надо ставить очень большую, чувствительность тоже увеличивать, т.к. освещенность этих объектов, напротив, очень мала. Практически, это режим ночной съемки.
Т.е. это две прямо противоположные задачи. Практически, если Луну нужно фотографировать сотые секунды, то всякий антураж вокруг в течение 5-7 секунд, что на 2-3 порядка больше.
Я хотела совместить невозможное и получить и то, и другое на одном кадре. Конечно, можно было бы их попросту наложить друг на друга, но это решение не казалось мне правильным, поэтому я довольно долго мучилась с этой задачей (и все еще ее не решила, скажу сразу). Я пробовала ослабить луну сильными и не очень серыми светофильтрами, играть и выдержкой (временем экспозиции), и чувствительностью, отыскивая золотую середину. Середину можно было найти, и я ее нащупала, но тут меня ждала очередная засада. Оказалось, что эта гадкая Луна еще и движется по небу, причем довольно быстро. Настолько, что даже полусекундная выдержка смазывает изображение - она успевает переместиться на небе. Как обойти эту проблему я все еще не придумала, к тому же целая куча личных проблем вытеснила из моего расписания возможность заняться этим вопросом.
Так что так все и заброшено, единственным следствием была вот эта короткая заметка:
http://el-elk-star.narod.ru/cloudsmoon.html
(сия картинка была обработана фотошопом, в основном просто увеличена контрастность правой части, где дерево... Луна снова рисовала тушью, только на этот раз березу :))
Остается заметить, что как только я впервые увидела сосновую ветку, перечеркивающую Луну, стихотворение Рансэцу всплыло в моей памяти и с тех пор не покидает ее.
Осенняя луна
Сосну рисует тушью
На синих небесах…
Вообще-то с тех пор у меня в душе где-то живет лунная мечта собрать стихи поэтов о Луне, информацию о ней, и ее снимки, и скомпилировать это все в один рассказ, но сбудется ли это - сложно сказать… Обычно моих желаний не хватает на совершение подвига (меня останавливает банальный вопрос - кому это надо, а времени-то на это уйдет…) В общем, это пока так и остается мечтой.
Если же вернуться к Рансэцу, то он засел у меня в голове.
Луна рисует тушью…
Желание оставить в одном месте краткую биографию этого самого Рансэцу привело меня к Яндексу и поиску в сети.
И вот же в чем мистика-то: так же, как на сайте Юделевича, чаша на стихи Рансэцу (а значит и он сам?) присутствует везде. А самого Рансэцу на сайте и нет, кстати, он есть только на старом варианте сайта (но он все еще доступен).
Так же и в японской поэзии. След Рансэцу есть везде, но его самого нигде нет. Мне ужасно, по правде, сказать, стало интересно, поскольку это чем-то мне лично близко.
Конечно, я быстро нашла инфу про Рансэцу, которую приведу тут полностью, поскольку она везде копируется в Рунете:
ХАТТОРИ Рансэцу (1654-1707) - поэт школы Басё. Родился в Эдо, в обедневшей самурайской семье. Рано стал интересоваться поэзией, в 1675 г. примкнул к школе Басё и очень скоро занял ведущее место среди эдоских учеников Басё. В отличие от многих других поэтов, был вынужден служить и по делам службы надолго уезжал в провинцию. Только в 1686 г., окончательно вернувшись в Эдо, Рансэцу ушел со службы и сделался профессиональным учителем хайкай. С того времени начался его отход от школы Басё, хотя уважение и любовь к учителю он сохранил до конца своих дней. Постепенно у Рансэцу появились собственные ученики, а в 1690 г. вышел первый сборник его школы - "Соно-фукуро", за который Рансэцу подвергся критике со стороны учеников Басё, недовольных тем, что при составлении этого сборника он проигнорировал своих прежних единомышленников. Возможно, именно поэтому его трехстишия не были включены в сборник "Сарумино" ("Соломенный плащ обезьяны"), составленный учениками Басё в 1691 г. После смерти Басё деятельность Рансэцу ограничивалась узкими рамками собственной школы. В последние годы жизни стал дзэнским монахом.
Это все. Другой информации в Рунете нет. Именно это вынудило меня, проклиная свое любопытство, обратиться в Буржуйнет. К моей глубокой озадаченности, англоязычный Буржуйнет мне выдал ненамного больше, чем Рунет. Спасибо Джейн Бейкер - австралийской поэтессе, которая зарабатывает себе на жизнь как фрилансер, выполняя задачи журналиста и даже адвоката, а в свободное от зарабатывания денег время она пишет неплохие стихи (во всяком случае, они получили австралийскую награду 2004 г. FAW Jean Stone) и изучает историю и поэзию Японии и Китая.
От нее (точнее с сайта австралийских хадзинов) я узнала ооочень любопытные вещи.
Во-первых, стихи, которых нет в Рунете. Но ладно бы только их (далее я попытаюсь привести и их, и мой очень несовершенный перевод).
Я узнаю, что этот самый Рансэцу не просто ученик Басе, кстати, примкнувший к школе, когда учителю был 31 год, его ученику, значит - 21. Это не только человек, стихи которого Басё включает в собственные антологии. Это не только ученик, которого Басё звал одним из лучших, наряду с Кикаку. Это еще и ДРУГ Басё, что уже вовсе … интересно звучит.
"Я не знаю никого, равного Рансэцу в поэтической простоте" (простота, естественность, отсутствие излишеств и аскетизм ценились в буддизме и хайку, напомню, высочайшим образом). Эти слова Басё говорят сами за себя, и считать, что Учитель выжил из ума никак невозможно. Рансэцу - один из "десяти философов", которые основывали каждый свою поэтическую школу со своей изюминкой, присущей каждой школе. Неизменный участник "лягушатников" Басё, который тот проводил, возвращаясь раз за разом к сгоревшей и заново отстроенной "Банановой хижине" в Эдо. Выдающийся ученик и все такое прочее…
Об их отношении говорит тот факт, что Рансэцу ушел в монахи после смерти Басё и лишил свою школу возможности прославится. Не могу сказать, что понимаю, почему вдруг такой поступок лишает школу такой возможности, остается поверить историкам на слово. Через пять лет Рансэцу умер.
Интересен еще один факт. Рансэцу опубликовал сборник стихов своей школы. Ну, об этом можно прочитать в справке из Рунета. Ученики Басё не только очень холодно отозвались о сборнике и не включили работы самого Рансэцу. Они еще и оставили о нем весьма нелестные заметки, рассказав и о первой жене, которая была проституткой в доме омовений, и о второй, которая была гейшей, похожей на первую жену, и о его подозрительном постриге вместе с этой женой… Его стали звать "мягким и слабым, имеющим цветы, но не дающим плодов"… Его сравнивали с человеком, "который приглашает гостей на праздник и служит им там чем-то вроде меню". В общем, ничего хорошего о личных качествах. Так, бесцветный поэтишко, не умеющий писать хайку и вообще ничего не представляющий собой. Удивительно одно - с чего бы это Басё, не очень замеченный в склонности к восприятию лести и неоправданным похвалам учеников, вдруг считает его одним из самых выдающихся поэтов.
Правда, даже тогда историки писали, что виной таким словам - банальная зависть. Да, я могу понять учеников, обнаруживших не просто нового талантливого конкурента, но еще при этом и ведущего себя вызывающе. Во-первых, Рансэцу не имел возможности постоянно присутствовать на занятиях, как могли это другие ученики. Сам из семьи самураев, он нес службу, разъезжал по окрестным селениям, короче был занят. Во-вторых, при этом он получал всяческий почет и уважение. В-третьих, этот выскочка оказался в числе десяти избранных учеников (возможно, эти "десять философов" перекликаются с "десятью учениками Конфунция" или его же "десятью мудрецами", которые были упомянуты в "Лунь Юе" (И-Цзин, Дао Дэ Цзин и Лунь Юй ("Беседы и суждения" Конфуция) считаются тремя самыми великими книгами Дальнего Востока) как достигшие наибольших успехов в изучении культуры, делах управления, ораторском искусстве и добродетельном поведении). В общем, их можно понять.
По правде сказать, есть и еще один факт - сам Басё в конце жизни отдалился от Рансэцу и Кикаку, однако почему это произошло и было ли это вызвано расхождением учеников с учителем или просто тем, что они возглавляли школы и постоянно находились в Эдо, а Басё странствовал, неизвестно.
Проходит время и Еса Бусон снова называет Рансэцу в числе четырех самых выдающихся мастеров хайку (кроме самого Басё, конечно, тот вообще стоял над всеми). Бусон вообще считает себя учеником Рансэцу и Кикаку, как двух самых выдающихся…
И все же история почти не сохранила сведений о нем.
Есть еще пара упоминаний о Рансэцу и его стихах в Путевых заметках Басе (в частности в "Путешествие в Касима"), но и только.
Мне пришлось обратиться к другим языкам. Я не люблю это делать, поскольку мои познания в иностранных языках оставляет желать лучшего. Но иногда приходится мучится, если Рунет и Англонет не дают ответа на мои вопросы.
По правде сказать "латинский" Буржуйнет тоже мне почти ничего не дал (хотя мне пришлось серьезно напрягаться, переводя тексты с португальского, который мне практически неизвестен, только как язык родственный итальянскому и испанскому, так что пришлось фактически оперировать аналогиями). Нет, я не хвастаюсь, просто констатирую тот факт, что и там мне не удалось ничего найти. Есть много мест, где детально анализируются его хайку, но его биография остается за бортом.
Где-то там я видела короткое упоминание о том, что Бусон, который вообще-то считался художником, сделал полотно на шелке в 1738 г. (или начал в этом году), на котором изобразил "Сбор бессмертных мастеров хайку". На картине 14 человек, среди которых Рансэцу, Кикаку и Басё.
Да, логично было обратиться к японским текстам, но японский-то мне совсем неизвестен, поэтому потребовались некоторые усилия с разных сторон…
Но и японский мало что дал. Настоящее имя Хаттори Рансэцу - Хатттори Харасукэ, родился он в Эдо. Отец его был Осаму Такаши Хаттори. Детским именем Рансэцу было Джунсукэ(? - Junnosuke) Хисаси Йон. Школу Рансэцу звали сетсумон (setsumon), но позже стараниями пары его учеников она была переименована в "рансэцу-дракон".
Кстати, после смерти Рансэцу, уже в 1774 г. его школа издала еще один сборник его стихов (или стихов его школы?) - Рансэцу бунсу.
Вот и все, что мне удалось найти…
Теперь стихи.
Для начала то, с чего все началось:
(Курсив везде означает перевод В. Н. Марковой, переводы на английский - R.H. Blyth, известный в Британии переводчик хайку с японского)
Осенняя луна
Сосну рисует тушью
На синих небесах.
Я в полночь посмотрел:
Переменила русло
Небесная река.
Цветок… и еще цветок…
Так распускается слива,
Так прибывает тепло.
Тянется к северу
Вереница гусей вперемежку
С вереницей паломников.
(хотя я бы лично дала другой перевод, учитывая, что в оригинале и в английском тексте сохраняется то, что паломники идут в тумане и монотонно поют, и это активно обыгрывается англоязычными знатоками хайку в том ключе, что гуси над головой туманных странников обозначают путь, т.е. то, что нет ничего определенного в их маршруте. Учитывая буддизм, мне это кажется вполне вероятным толкованием.
Например, такой перевод на английский:
Above the pilgrims / chanting /on a misty road/ wild geese are flying
выглядит более похожим на правду)
Свет этой яркой луны
Оголил, как темя монаха,
Море, холмы и поля.
(Тоже не могу согласиться с переводом, поскольку дословно речь о монахе не идет, речь идет о том, что …
В холодном лунном свете
Белизной сияют лысые
Холмы и поля
Пер. на английский, например,
In stony moonlight / hills and fields / on every side / white and bald as eggs)
Вот листок упал,
Вот другой летит листок
В вихре ледяном.
(Нет, я не хочу спорить ни с кем, я уважаю всех наших переводчиков и осознаю, что я жалкий дилетант, все такое, а мои советчики по переводу с японского тоже никак не профессионалы в поэзии, но оригинал звучит примерно так:
Падает лист,
Увы, и другой
Тоже падает
И с переводами на английский это тоже больше совпадает:
A leaf is falling …/ alas, alas another / and another / falls)
Набежавшая волна
Моет уходящую...
Как прохладно на реке!
Первый день в году.
Воробьи ведут на солнце
Длинный разговор.
Я в полночь посмотрел:
Переменила русло
Небесная река.
Уволили старых слуг.
Как сильно разлука с ними
Печалит сердца детей!
Перевод этого стихотворения у меня тоже вызывает сомнение, поскольку оно немножко отдает советским отношением - если слуг уволили, это плохо, а воображение рисует картину уволенных старых слуг, которым больше нечего есть, о которых никто не будет заботиться, и только детям их жалко.
Однако так ли это?
Со слов Басё, которые он оставил в дневнике:
"А вот что написал Рансэцу:
Вараби.
Выбираю из сора бережно
Расточки дзэммай.
(вараби, дзэммай - это папоротники - Прим. w-j)
Меняют прислугу
И все ребятишки в доме
Сегодня грустят.
В купеческих домах Японии был "день замены прислуги" - дэгавари, когда одних слуг увольняли, других принимали. Это происходило на вторые дни второго и восьмого месяцев года, позже это были другие дни. Т.е. это было не самым трагичным, скорее вполне привычным и постоянным событием.
Сказать, настолько ли это трагично, сложно. Хотя да, дети все же грустили, возможно, элемент печали во всем этом есть.
Наконец, весь Англонет дружно выбирает из всего наследия Рансэцу хайку "О бесплодной женщине" как одно из самых известных (в Рунете я его не нашла):
A childless woman …/ how tenderly / she touches / little dolls for sale
Бездетная женщина
Как нежно она касается
Куколок для продажи
Остается еще одно, которое хочется привести:
Snake-strawberries;
Carrying small bows,
Husband and wife together.
Усики клубники
Слегка кланяются друг другу
Как муж и жена
Вот и все пока что…
А начиналось-то…