Автор так часто прыгает с «Bы» на «ты» и обратно, что создается впечатление, будто он не совсем трезв.
А о какой женщине он пишет Анне в письме? Это точно не Нина. Она только coхранила его письма. Если бы Нина сравнила оба текста, как это делаем мы, не могла бы она прийти к выводу, что верная и достойная дама просто выдумана?
Стиль, конечно, очень претенциозен, но так кудряв и сумбурен, что за этим можно подозревать употребление алкоголя.
"..Я был счастлив, как только можно быть счастливым, у меня был сын, милый хороший мальчишка весь в меня как вылитый, мой собственный, настоящий...В Европе говорят: что дети это плоды любви и цветы жизни. Я люблю восточные выражения (мудрость жизни" - сын человека это часть его души! мой сын был действительно частью моей души. Я был доволен им, счастлив как молодой бог и всеже... в самые такие хорошие для меня минуты я очень хотел чтобы ты была его мать.
Он умер... И камни только не могут заметить моего горя...В самые безнадежные минуты в бездне небытия мне светились твои глаза с безмолвной надеждой, и я перенес это первое настоящее, большое горе в моей жизни.
Нина разве можно на бумаге пересказать жизнь?"
Дело запутывается. Получается, что у Евгения умирает сын, и он тут же привязывает это событие к Нине, которую не видел со школьной поры, но хотел бы, что она была матерью...? Может быть, третья женщина, которую наш велеречивый герой не позволяет оскорблять Анне, и есть настоящая мать ребёнка?
1. Можно предположить, что он - штабной писарь Акакий Акакикевич. Почерк остается в руке дольше, чем в голове - логика и пунктуация.
Или...
2. Bсе это - наброски эпистолярного романа (или фрагмента любовного романа, как письма в «Евгении Онегине»). Или наброски пьесы. В них много слов и страсти - (и театральности) - нет лишь смысла... ничего личного.
3. Или Гоголь дважды: не совсем трезвый Акакий Акакикевич начинает писать "Клочки из записок сумасшедшего".
Моё предположение, которое сходится пока не во всех деталях, что наш герой - театральный актёр, равно как и Анна. Отсюда - многословие и патетика как своего рода сценическая импровизация, представление характера в предполагаемых обстоятельствах.
Но и с писарем Вы отчасти угадали - в процессе своей карьеры наш Евгений менял сцену на административное кресло и обратно.
Если допустить, что наш герой мог по ходу пьесы и приврать, то некоторые нестыковки версии устраняются.
Пока не знаю, как корректнее изложить эту историю без твёрдых доказательств, ибо всё же речь о своего рода "элитной проституции" . Как говорит Дора в пересказе Евгения - "от майора и выше". И всё это на фоне трагедии осаждённого города.
Акакий Акакиевич, конечно. Извините, пожалуйста, у меня нет под рукой русской клавиатуры, я использую Google Translate и часто пропускаю ошибки. Поэтому внизу такие большие пустые поля, которые я уже не могу исправить.
Comments 15
Предыстория (умерший сын) вырезана из текста?
Автор так часто прыгает с «Bы» на «ты» и обратно, что создается впечатление, будто он не совсем трезв.
А о какой женщине он пишет Анне в письме? Это точно не Нина. Она только coхранила его письма. Если бы Нина сравнила оба текста, как это делаем мы, не могла бы она прийти к выводу, что верная и достойная дама просто выдумана?
Стиль, конечно, очень претенциозен, но так кудряв и сумбурен, что за этим можно подозревать употребление алкоголя.
Reply
Вот сокращённый пассаж:
"..Я был счастлив, как только можно быть счастливым, у меня был сын, милый хороший мальчишка весь в меня как вылитый, мой собственный, настоящий...В Европе говорят: что дети это плоды любви и цветы жизни. Я люблю восточные выражения (мудрость жизни" - сын человека это часть его души! мой сын был действительно частью моей души. Я был доволен им, счастлив как молодой бог и всеже... в самые такие хорошие для меня минуты я очень хотел чтобы ты была его мать.
Он умер... И камни только не могут заметить моего горя...В самые безнадежные минуты в бездне небытия мне светились твои глаза с безмолвной надеждой, и я перенес это первое настоящее, большое горе в моей жизни.
Нина разве можно на бумаге пересказать жизнь?"
Дело запутывается. Получается, что у Евгения умирает сын, и он тут же привязывает это событие к Нине, которую не видел со школьной поры, но хотел бы, что она была матерью...? Может быть, третья женщина, которую наш велеречивый герой не позволяет оскорблять Анне, и есть настоящая мать ребёнка?
....
Версия с ( ... )
Reply
1. Можно предположить, что он - штабной писарь Акакий Акакикевич. Почерк остается в руке дольше, чем в голове - логика и пунктуация.
Или...
2. Bсе это - наброски эпистолярного романа (или фрагмента любовного романа, как письма в «Евгении Онегине»). Или наброски пьесы. В них много слов и страсти - (и театральности) - нет лишь смысла... ничего личного.
3. Или Гоголь дважды: не совсем трезвый Акакий Акакикевич начинает писать "Клочки из записок сумасшедшего".
Reply
Моё предположение, которое сходится пока не во всех деталях, что наш герой - театральный актёр, равно как и Анна. Отсюда - многословие и патетика как своего рода сценическая импровизация, представление характера в предполагаемых обстоятельствах.
Но и с писарем Вы отчасти угадали - в процессе своей карьеры наш Евгений менял сцену на административное кресло и обратно.
Если допустить, что наш герой мог по ходу пьесы и приврать, то некоторые нестыковки версии устраняются.
Пока не знаю, как корректнее изложить эту историю без твёрдых доказательств, ибо всё же речь о своего рода "элитной проституции" . Как говорит Дора в пересказе Евгения - "от майора и выше". И всё это на фоне трагедии осаждённого города.
Reply
Акакий Акакиевич, конечно. Извините, пожалуйста, у меня нет под рукой русской клавиатуры, я использую Google Translate и часто пропускаю ошибки. Поэтому внизу такие большие пустые поля, которые я уже не могу исправить.
Reply
Пустые поля я даже и не заметил. Ничего! Комментарии - не место для перфекционизма.
Reply
Leave a comment