Наш талантливый ребенок
Начало темы
Вторая часть темы
Третья часть темы, обсуждения
В самом деле, эта тема важна чрезвычайно. Потому что мы знаем, как много ходит по земле людей, которым не удалось «встретить себя», реализовать себя именно в той сфере, к которой способности человека повышены. Ведь как раз отсюда, от этой главной, но несостоявшейся встречи с самим собой, и проистекают нередко алкоголизм, наркомания, депрессии, истерия и даже суицид…
Тут мы от темы талантов несколько отступаем, но незначительно. Потому что наш поиск продолжается. И если наш ребенок с детства с упоением играет в магазин, вырезает из картона монетки или просит у нас «копеечки», а потом перекладывает их из кармана в карман своих кукол, то тут есть, к чему присмотреться.
Один ребенок моих знакомых еще маленьким очень сердился при возникновении одной и той же ситуации в магазине, и эта ситуация чуть не стала «кнопкой реагирования» для него (Видимо, мне нужно сделать отдельно небольшой пост о «кнопках» для возможности при необходимости давать на него пояснительную ссылку).
Расплачиваясь с продавцом и слыша сумму с небольшими рублями, мама всегда задавала вопрос, нужна ли продавцу «мелочь», удобнее ли ему будет дать ей сдачу, если она его от необходимости считать монеты избавит. Звучало это всегда примерно так:
- Пятнадцать рублей дать?
- Полтинник нужен?
Сначала мама не обратила внимания на то, как напрягается ее ребенок при подобном эпизоде. (И правда, часто ли, открывая кошелек, мы думаем о том, чем заняты головы наших детей, которых мы держим за руку?) В конце концов, не выдержав, мальчик сердито спросил маму, зачем она так говорит.
Ребенок маленький, объяснить ему принцип «сдачи» маме не удалось, и она ограничилась словами-отмашкой: «так удобнее всем».
Ответы подобного рода не удовлетворяют наших детей. И отмашку дети ощущают всегда, если им чего-то не объяснили. Мне это представляется в образе старых счет - помните, как выглядели в прошлом веке счеты? И вот, я просто вижу, как в сознании маленького человека отлетают вбок одна за одной косточки на счетах при каждом неотвеченном нами вопросе. И мы можем представить, как будет переходить количество вопросов в качество желаний их задавать, а значит, общаться с нами, если мы не потрудимся не оставлять без ответа ни одного вопроса нашего ребенка.
Я отвлеклась и это осознаю, но пример со счетами мне кажется уместным и наглядным, чтобы потратить на него время.
Ребенок моих друзей еще какое-то время гневался. Он даже дергал маму за верхнюю одежду всякий раз, когда она снова предлагала мелочь при расчете с продавцами. Дома же он все свои вещи, особенно ценные для него мелкие предметы, раскладывал по отдельным коробочкам, обожал «рюкзачки» и «сундучки» и вообще демонстрировал любовь к СИСТЕМЕ порядка в делах.
В один из дней, и это был тот самый день, когда я об этом свойстве ребенка узнала, я вместе с его мамой зашла в магазин и увидела, как ребенок, тогда ему было чуть больше четырех лет, недовольно хмурился и дергал маму, пока она расплачивалась за покупку. Я спросила, чем малыш недоволен и услышала от мамы, что это ерунда, просто ему почему-то не нравится, когда она предлагает продавцу мелочь, чтобы самой не набирать монет и облегчить расчет.
Дома, заручившись согласием мамы, я подозвала ребенка и спросила его, хочет ли он, чтобы я объяснила ему, что делает в магазине мама с деньгами.
- Ничего он не понимает, - прокомментировала мама, - я показывала ему деньги и объясняла.
Мне было жаль, что ребенок эти слова слышал.
Прежде чем начать объяснять, я уточнила еще раз, хочет ли малыш поиграть со мной в деньги. Получив согласие, я попросила его запомнить «одну вещь».
- Все большое состоит из малого, - сказала ему я, а потом нарезала пять квадратов из плотной бумаги, а один из квадратов - на неравные части. И еще взяла один самый большой квадрат - почти в страницу размером.
- Смотри, вот это - наши рубли, - я положила квадраты перед мальчиком. - А это наши копейки, - и я показала ему нарезанные части. - Большое состоит из малого, да? Вот в этом большом квадрате у нас десять рублей помещаются. Все наши рубли состоят из копеек, даже если мы их не порежем на части (тут я соединила «пазлы»). И если наше яблоко стоит один рубль (и я взяла один квадрат) и десять копеек (я взяла меленькую часть квадрата), то мы и заплатить должны столько же.
А теперь представь, что мы пришли в магазин, а у нас только вот эта большая денежка - десять рублей (бумажка для наглядности разлинована на десять квадратов). Нам надо купить одно яблоко, но у нас вот таких денег (показываю на маленькие квадраты) с собой нет. Зато есть несколько копеек.
Тут я попросила ребенка принести что-то, куда мы можем положить наши деньги, «как будто это кошелек». Мальчик принес «сумочку», что-то, похожее на планшет в классическом понимании этого слова. Этот игровой элемент ребенка не отвлек, как могло показаться, а наоборот, внимание усилил, потому что человек включил в игру что-то свое. Таким образом наша игра уже становилась «своей» для него.
Мы положили туда «рубль с копейками» и «пошли в магазин».
- Теперь смотри, - сказала я ему, когда мы «пришли». Большое состоит из малого, да? Наша денежка большая, и мы можем дать ее продавцу в обмен на яблоко. Но тогда продавец даст нам обратно много мелких денег, наш кошелек станет тяжелым и неудобным. Поэтому, мы сейчас сделаем хорошо и себе, и продавцу.
Яблоко стоит один рубль и десять копеек. Это значит, что если мы продавцу не поможем, он даст нам рубли и много копеек, вот сколько (тут я показываю остальные нарезанные части квадрата). И мы даем продавцу нашу большую денежку - десять рублей и наши десять копеек. Теперь ему не надо брать один рубль частями. Мы же помним, что большое состоит из малого? И каждый рубль состоит из копеек. Нам с продавцом обоим удобней, если он мне даст, а я получу только рубли. Я их и сложу аккуратно, и не будет у меня столько мелких денег, которые потом неудобно считать.
Пока я рассказывала это, я внимательно за ребенком смотрела. Он слушал напряженно, не отвлекался. Напомнив ему еще раз, что большое состоит из малого, я предложила поиграть в эту игру еще раз, только пусть яблоко стоит теперь один рубль и сорок копеек.
Мальчик снова дал продавцу большой квадрат, но на этот раз часть из разрезанного квадрата покрупнее, чем в первый раз, и получил сдачу целыми квадратами. Напомню, что я не ставила целью научить ребенка считать. Я хотела ОТВЕТИТЬ НА его ВОПРОС. Может показаться, что это вопреки логике, но ребенок успокоился и понял ровно столько, чтобы впредь при подобных ситуациях своей ущербности не ощущать.
А ведь это именно то, что неосознанно чувствуют наши дети, если мы не находим в себе ресурсов для ответов на их вопросы. - Неуместность свою. Ущербность. Не хочется думать о том, как это страшно.
Позже мама мальчика мне рассказывала, что он сделал себе еще «денег» и разложил их по сундучкам, в магазин потом играл с завидным постоянством, а слова «большое состоит из малого» при случае повторял.
Думаю, для нас с вами подобных проявлений было бы достаточно, чтобы предположить в нашем ребенке будущего экономиста и сделать сознательные попытки в направлении того, чтобы наше предположение подтвердить или опровергнуть.
А мальчика этого позже я застала вот за каким поступком:
Его родители вместе с ним пришли к нам в гости, мальчик к этому времени учился в старших классах школы. Он прошел по квартире и вынул из розеток все зарядные устройства. На наш изумленный вопрос, зачем он это делает, парнишка человек ответил, что, даже не подключенные к телефонам и компьютерам, минимум электроэнергии зарядные устройства все-таки потребляют… К сожалению, в этот момент со стороны его родных была отпущена шутливая реплика о крохоборстве, тоже следствие человеческого невнимания к себе и другим людям. Мы же постарались одобрить поступок нашего гостя.
Мне кажется, этот пример вполне указывает на то, что некая специфика мышления у данного мальчика присутствовала. Помню, я подумала тогда, что он еще молод, и что ему пока не поздно сделать шаг в сторону экономики. И тут, как мы понимаем, дело не в достижениях, а в том, что заниматься «своим делом» - всегда счастье для человека.
Предвосхищая вопрос, могу сказать, что в семье моих знакомых, к сожалению, этого не случилось. Взрослые люди были озабочены продолжением как раз медицинской династии, и ребенок позже получил именно такое образование, которому позже не последовал.
Надо сказать, что и в моей семье произошло подобное - ребенок, получив законченное медицинское образование, отказался от него. При этом, ярко выраженного призвания к медицине, как мы это можем видеть в первом примере, у него не было, но способности присутствовали.
Как я это теперь понимаю, на его окончательное решение повлияло изменение социальной среды (ранняя женитьба и переход в семью жены, где главенствовали материальные ценности), а так же анализ окружающей действительности, в результате которого мой сын вывел, что «врачу в нашей стране нужно либо остаться нищим, либо обманывать людей». Конечно, в этом выводе присутствовал юношеский максимализм. И выбор был сделан в сторону материального благополучия, что я, уже со своей формой максимализма, в ту пору довольно тяжело пережила. Но это дало мне дополнительный материал для раздумий на тему крепости ориентиров, которые мы сознательно проводим в своих детях, пока они растут. И утешилась я тем, что, даже сменив профессию, мой сын главных человеческих ориентиров не утратил.
Самый печальный пример на тему нечетких ориентиров я приводила при моей последней встрече с родителями в Клубе замещающих семей, и, как мы видим, все темы, которые там поднимаются, в равной степени касаются как приемных детей, так и кровных.
Я рассказывала о некоей тенденции, которую проследила в верующих семьях, довольно строго соблюдающих предписания религии, полностью себя, однако, ей посвящать не собираясь.
Сразу оговорюсь, я не вижу в этом ничего дурного или безнравственного. Кроме, пожалуй, одного фактора - того же невнимательного отношения к жизни.
Объясню.
Дети, растущие в этих семьях, нередко ориентируются однобоко. Стремясь вырастить из своего ребенка законопослушного и богобоязненного человека, сами родители в это время связей с социумом не утрачивают, благами его пользуются, но внимание ребенка к этой важной части их жизни не привлекают. Ребенок же поднимается гармонично, но именно в рамках религии и жизни общины. Очень часто такие дети любят своих священников, особенно если посещают воскресные школы, и если священники эти харизматичны. И ничего удивительно не происходит, если дети обнаруживают вдруг в себе стремление на своего батюшку походить. Дети же склонны копировать тех, к кому они искренне привязаны.
На этом этапе родители обычно полны умиления и о возможных последствиях такой привязанности не помышляют. Но вот ребенок подрастает и объявляет вдруг, что он хочет пойти в священнослужители, если это мальчик, и - к вящему ужасу родителей - в монастырь - если это девочка.
И тут порой разыгрывается настоящая драма, потому что родители не готовы «пожертвовать будущим ребенка».
- У него же ничего не будет!
- Она же никогда не выйдет замуж! У нас не будет внуков!
- Он же ничего не увидит в жизни!
- Как же так, он же ВООБЩЕ НЕ ПОЖИЛ!
Мы можем услышать такие и прочие восклицания людей, истинно верующих не только в Бога, но и в тот факт, что «пожить» означает «иметь» - покупать или путешествовать, т.е. получать исключительно материальное, внешнее насыщение.
Хочу заметить, я ни в коем случае не заподозрила бы этих людей в ложности веры, неискренности того, что они исповедуют - нет! Тут только вопрос неверного распределения нагрузок, интересов, осознанно рассмотренного и оцененного собственного горизонта. То есть, того самого, с чего наша тема началась.
Конечно, последний пример несколько от темы таланта отходит. Но только на первый взгляд. Наверняка у детей, которые неожиданно для своих родителей выбор духовного пути сделали, были признаки именно такой заинтересованности и проявлений. Просто Бегущие по Жизни родители и при такой жизни оказались невнимательными к своим детям, не наблюдали и не анализировали их реакций, не делали попыток перенаправить внимание ребенка, расширить его кругозор. Безусловно, эти замечания относятся исключительно к тем семьям, которые к такому выбору своего ребенка не только не готовы, а еще и препятствовать ему станут.
Причина конфликта тут в однобокости воспитания. И мы видим, что говорим на ту же тему, подходя к ней с разных сторон.
Могу привести еще один пример.
У ребенка, о котором я хочу рассказать, наблюдалась некоторая склонность к замкнутости. Мальчик мог часами играть один, при этом игры у него были разнообразными: он то рисовал, то строил, то что-то лепил, и все это выходило у него особенным, не по возрасту мастерским.
Родители мальчика пребывали в трепетном восторге перед своим ребенком, они, казалось, даже дышать боялись, когда он часами творил.
Я же испытывала тревогу, наблюдая за этим.
Мне казалось, что ребенка нужно отрывать от его занятий, не давать ему подолгу оставаться один на один с миром, который он создает. В те годы я еще не могла обосновать своей тревоги, но она не оставляла меня. Мальчик в ту пору довольно охотно отвлекался, когда я звала его попрыгать и побегать. Однако, родители мальчика меня не разделяли, и просили, чтобы я ребенка от его занятий не отвлекала. А когда пришла пора поступать в школу, ее также выбрали особенную, с повышенными требованиями.
Это тоже казалось мне неправильным выбором, я бы предпочла что-то свободнее и проще для такого ребенка, но и тут я оказалась бессильна.
Мальчик начал учиться, и буквально сразу же стало видно, что ни на чем, приходящим «извне», он сосредоточиться не может. Его потрясающая работоспособность, когда он сам определял для себя, что ему делать, не отвлекаясь при этом на общение с другими людьми, не учитывая ничьих пожеланий и никаких правил, буквально рассыпалась в песок, как только появилась необходимость общаться и правила соблюдать.
Попытки перевести ребенка на домашнее обучение тоже ничего не дали, мальчик по-прежнему не желал заниматься ничем, кроме того, что ему нравилось. А поскольку родители, обмирая от таланта сына, свой родительский авторитет утратили, то и тут ничего сделать не смогли.
Еще через некоторое время, с той же погруженностью в себя, мальчик стал уходить их дома и пропадать надолго. При этом, поначалу он ни к каким компаниям не примыкал, и продолжал оставаться сосредоточенным на своем внутреннем мире. Такое нежелательное для нас общение с «самостоятельными» подростками могло бы на первых этапах этих гуляний вне дома сослужить даже хорошую службу, включив ребенка во что-то внешнее. Конечно, тогда потребовались бы немедленные и мощные реакции родителей, но шанс, что ребенок к тому моменту очнется, все же оставался. Однако, тогда этого не произошло, а когда случилось, родители оказались бессильны.
Эта история хорошо не кончилась. Мы можем возразить, что с ребенком было «что-то не так», что родителям следовало обратиться к врачу.
Обращались к врачам родители позже. Но время было упущено. И я предполагаю, что если бы такому ребенку не давали в раннем детстве так глубоко погружаться в свой вымышленный мир, если бы его отвлекали, пусть в ущерб творчеству, на другие «интересности» жизни, и конечно, если бы не роняли родительского авторитета, возможно, все сложилось бы иначе. Пусть не блестяще в социальном плане, но хотя бы адекватно.
Доказать этого, к сожалению, невозможно. Но похожие по разной степени трагичности случаи в моем окружении были, и там, где природный родительский инстинкт оказывался достаточно сильным, родители искусственно отрывали ребенка от погружения в себя и «переводили стрелки» его внимания на внешний мир. Во всех случаях такого контроля со стороны родителей, не склонных перед талантом падать ниц, ребенок выигрывал хотя бы в плане социальной адаптации. Что, согласитесь, не мало.
Поэтому в определенных случаях, подходя к вопросу чисто интуитивно, я предпочла бы встать на пути такого таланта, который уводит ребенка из реальности, как бы оригинален и силен ни был этот талант.
Было бы очень хорошо, если бы кто-то из читателей привел еще добавочные примеры того, как разные дети необычным образом себя проявляют, или же - в какие игры и как именно они любят играть. Это даст нам возможность построить свои предположения относительно способностей этих детей.
А пока еще раз хочется сказать вот что:
Нам всем необходимо осознавать, что наш образ жизни влияет на наших детей, и что только большое дарование будет выпирать, маленькие же склонны прятаться, но их некрупность не означает, что они не вырастут и не станут весомыми, если им правильно помочь. И самое главное - уже сказанное: не должно быть перекосов в развитии, если мы хотим, чтобы наши дети могли не только реализовывать свои способности на земле, но еще и крепко, обеими ногами на ней стоять. Не в материальном плане, мы это понимаем. А в психическом - в полном смысле этого слова.
Нам надо постараться расширять кругозор нашего ребенка тем настойчивей, чем более «выпирает» его особенность, не забывая эту особенность подчеркивать в позитивных и конструктивных тонах.
Ведь большое состоит из малого, и мы это помним.
Завершим ли мы тут эту тему или продолжим ее - зависит от ваших вопросов, примеров и предложений.
Следующие темы:
- плановая и едва не потерянная мной - о родительской ревности
- плановая о целесообразности поощрительных наград
- плановая - о приемных семьях - переношу ее вниз, но держу в уме.
А внеплановые у нас всегда возможны.
Вторая часть темы
Третья часть темы, обсуждения
В самом деле, эта тема важна чрезвычайно. Потому что мы знаем, как много ходит по земле людей, которым не удалось «встретить себя», реализовать себя именно в той сфере, к которой способности человека повышены. Ведь как раз отсюда, от этой главной, но несостоявшейся встречи с самим собой, и проистекают нередко алкоголизм, наркомания, депрессии, истерия и даже суицид…
Тут мы от темы талантов несколько отступаем, но незначительно. Потому что наш поиск продолжается. И если наш ребенок с детства с упоением играет в магазин, вырезает из картона монетки или просит у нас «копеечки», а потом перекладывает их из кармана в карман своих кукол, то тут есть, к чему присмотреться.
Один ребенок моих знакомых еще маленьким очень сердился при возникновении одной и той же ситуации в магазине, и эта ситуация чуть не стала «кнопкой реагирования» для него (Видимо, мне нужно сделать отдельно небольшой пост о «кнопках» для возможности при необходимости давать на него пояснительную ссылку).
Расплачиваясь с продавцом и слыша сумму с небольшими рублями, мама всегда задавала вопрос, нужна ли продавцу «мелочь», удобнее ли ему будет дать ей сдачу, если она его от необходимости считать монеты избавит. Звучало это всегда примерно так:
- Пятнадцать рублей дать?
- Полтинник нужен?
Сначала мама не обратила внимания на то, как напрягается ее ребенок при подобном эпизоде. (И правда, часто ли, открывая кошелек, мы думаем о том, чем заняты головы наших детей, которых мы держим за руку?) В конце концов, не выдержав, мальчик сердито спросил маму, зачем она так говорит.
Ребенок маленький, объяснить ему принцип «сдачи» маме не удалось, и она ограничилась словами-отмашкой: «так удобнее всем».
Ответы подобного рода не удовлетворяют наших детей. И отмашку дети ощущают всегда, если им чего-то не объяснили. Мне это представляется в образе старых счет - помните, как выглядели в прошлом веке счеты? И вот, я просто вижу, как в сознании маленького человека отлетают вбок одна за одной косточки на счетах при каждом неотвеченном нами вопросе. И мы можем представить, как будет переходить количество вопросов в качество желаний их задавать, а значит, общаться с нами, если мы не потрудимся не оставлять без ответа ни одного вопроса нашего ребенка.
Я отвлеклась и это осознаю, но пример со счетами мне кажется уместным и наглядным, чтобы потратить на него время.
Ребенок моих друзей еще какое-то время гневался. Он даже дергал маму за верхнюю одежду всякий раз, когда она снова предлагала мелочь при расчете с продавцами. Дома же он все свои вещи, особенно ценные для него мелкие предметы, раскладывал по отдельным коробочкам, обожал «рюкзачки» и «сундучки» и вообще демонстрировал любовь к СИСТЕМЕ порядка в делах.
В один из дней, и это был тот самый день, когда я об этом свойстве ребенка узнала, я вместе с его мамой зашла в магазин и увидела, как ребенок, тогда ему было чуть больше четырех лет, недовольно хмурился и дергал маму, пока она расплачивалась за покупку. Я спросила, чем малыш недоволен и услышала от мамы, что это ерунда, просто ему почему-то не нравится, когда она предлагает продавцу мелочь, чтобы самой не набирать монет и облегчить расчет.
Дома, заручившись согласием мамы, я подозвала ребенка и спросила его, хочет ли он, чтобы я объяснила ему, что делает в магазине мама с деньгами.
- Ничего он не понимает, - прокомментировала мама, - я показывала ему деньги и объясняла.
Мне было жаль, что ребенок эти слова слышал.
Прежде чем начать объяснять, я уточнила еще раз, хочет ли малыш поиграть со мной в деньги. Получив согласие, я попросила его запомнить «одну вещь».
- Все большое состоит из малого, - сказала ему я, а потом нарезала пять квадратов из плотной бумаги, а один из квадратов - на неравные части. И еще взяла один самый большой квадрат - почти в страницу размером.
- Смотри, вот это - наши рубли, - я положила квадраты перед мальчиком. - А это наши копейки, - и я показала ему нарезанные части. - Большое состоит из малого, да? Вот в этом большом квадрате у нас десять рублей помещаются. Все наши рубли состоят из копеек, даже если мы их не порежем на части (тут я соединила «пазлы»). И если наше яблоко стоит один рубль (и я взяла один квадрат) и десять копеек (я взяла меленькую часть квадрата), то мы и заплатить должны столько же.
А теперь представь, что мы пришли в магазин, а у нас только вот эта большая денежка - десять рублей (бумажка для наглядности разлинована на десять квадратов). Нам надо купить одно яблоко, но у нас вот таких денег (показываю на маленькие квадраты) с собой нет. Зато есть несколько копеек.
Тут я попросила ребенка принести что-то, куда мы можем положить наши деньги, «как будто это кошелек». Мальчик принес «сумочку», что-то, похожее на планшет в классическом понимании этого слова. Этот игровой элемент ребенка не отвлек, как могло показаться, а наоборот, внимание усилил, потому что человек включил в игру что-то свое. Таким образом наша игра уже становилась «своей» для него.
Мы положили туда «рубль с копейками» и «пошли в магазин».
- Теперь смотри, - сказала я ему, когда мы «пришли». Большое состоит из малого, да? Наша денежка большая, и мы можем дать ее продавцу в обмен на яблоко. Но тогда продавец даст нам обратно много мелких денег, наш кошелек станет тяжелым и неудобным. Поэтому, мы сейчас сделаем хорошо и себе, и продавцу.
Яблоко стоит один рубль и десять копеек. Это значит, что если мы продавцу не поможем, он даст нам рубли и много копеек, вот сколько (тут я показываю остальные нарезанные части квадрата). И мы даем продавцу нашу большую денежку - десять рублей и наши десять копеек. Теперь ему не надо брать один рубль частями. Мы же помним, что большое состоит из малого? И каждый рубль состоит из копеек. Нам с продавцом обоим удобней, если он мне даст, а я получу только рубли. Я их и сложу аккуратно, и не будет у меня столько мелких денег, которые потом неудобно считать.
Пока я рассказывала это, я внимательно за ребенком смотрела. Он слушал напряженно, не отвлекался. Напомнив ему еще раз, что большое состоит из малого, я предложила поиграть в эту игру еще раз, только пусть яблоко стоит теперь один рубль и сорок копеек.
Мальчик снова дал продавцу большой квадрат, но на этот раз часть из разрезанного квадрата покрупнее, чем в первый раз, и получил сдачу целыми квадратами. Напомню, что я не ставила целью научить ребенка считать. Я хотела ОТВЕТИТЬ НА его ВОПРОС. Может показаться, что это вопреки логике, но ребенок успокоился и понял ровно столько, чтобы впредь при подобных ситуациях своей ущербности не ощущать.
А ведь это именно то, что неосознанно чувствуют наши дети, если мы не находим в себе ресурсов для ответов на их вопросы. - Неуместность свою. Ущербность. Не хочется думать о том, как это страшно.
Позже мама мальчика мне рассказывала, что он сделал себе еще «денег» и разложил их по сундучкам, в магазин потом играл с завидным постоянством, а слова «большое состоит из малого» при случае повторял.
Думаю, для нас с вами подобных проявлений было бы достаточно, чтобы предположить в нашем ребенке будущего экономиста и сделать сознательные попытки в направлении того, чтобы наше предположение подтвердить или опровергнуть.
А мальчика этого позже я застала вот за каким поступком:
Его родители вместе с ним пришли к нам в гости, мальчик к этому времени учился в старших классах школы. Он прошел по квартире и вынул из розеток все зарядные устройства. На наш изумленный вопрос, зачем он это делает, парнишка человек ответил, что, даже не подключенные к телефонам и компьютерам, минимум электроэнергии зарядные устройства все-таки потребляют… К сожалению, в этот момент со стороны его родных была отпущена шутливая реплика о крохоборстве, тоже следствие человеческого невнимания к себе и другим людям. Мы же постарались одобрить поступок нашего гостя.
Мне кажется, этот пример вполне указывает на то, что некая специфика мышления у данного мальчика присутствовала. Помню, я подумала тогда, что он еще молод, и что ему пока не поздно сделать шаг в сторону экономики. И тут, как мы понимаем, дело не в достижениях, а в том, что заниматься «своим делом» - всегда счастье для человека.
Предвосхищая вопрос, могу сказать, что в семье моих знакомых, к сожалению, этого не случилось. Взрослые люди были озабочены продолжением как раз медицинской династии, и ребенок позже получил именно такое образование, которому позже не последовал.
Надо сказать, что и в моей семье произошло подобное - ребенок, получив законченное медицинское образование, отказался от него. При этом, ярко выраженного призвания к медицине, как мы это можем видеть в первом примере, у него не было, но способности присутствовали.
Как я это теперь понимаю, на его окончательное решение повлияло изменение социальной среды (ранняя женитьба и переход в семью жены, где главенствовали материальные ценности), а так же анализ окружающей действительности, в результате которого мой сын вывел, что «врачу в нашей стране нужно либо остаться нищим, либо обманывать людей». Конечно, в этом выводе присутствовал юношеский максимализм. И выбор был сделан в сторону материального благополучия, что я, уже со своей формой максимализма, в ту пору довольно тяжело пережила. Но это дало мне дополнительный материал для раздумий на тему крепости ориентиров, которые мы сознательно проводим в своих детях, пока они растут. И утешилась я тем, что, даже сменив профессию, мой сын главных человеческих ориентиров не утратил.
Самый печальный пример на тему нечетких ориентиров я приводила при моей последней встрече с родителями в Клубе замещающих семей, и, как мы видим, все темы, которые там поднимаются, в равной степени касаются как приемных детей, так и кровных.
Я рассказывала о некоей тенденции, которую проследила в верующих семьях, довольно строго соблюдающих предписания религии, полностью себя, однако, ей посвящать не собираясь.
Сразу оговорюсь, я не вижу в этом ничего дурного или безнравственного. Кроме, пожалуй, одного фактора - того же невнимательного отношения к жизни.
Объясню.
Дети, растущие в этих семьях, нередко ориентируются однобоко. Стремясь вырастить из своего ребенка законопослушного и богобоязненного человека, сами родители в это время связей с социумом не утрачивают, благами его пользуются, но внимание ребенка к этой важной части их жизни не привлекают. Ребенок же поднимается гармонично, но именно в рамках религии и жизни общины. Очень часто такие дети любят своих священников, особенно если посещают воскресные школы, и если священники эти харизматичны. И ничего удивительно не происходит, если дети обнаруживают вдруг в себе стремление на своего батюшку походить. Дети же склонны копировать тех, к кому они искренне привязаны.
На этом этапе родители обычно полны умиления и о возможных последствиях такой привязанности не помышляют. Но вот ребенок подрастает и объявляет вдруг, что он хочет пойти в священнослужители, если это мальчик, и - к вящему ужасу родителей - в монастырь - если это девочка.
И тут порой разыгрывается настоящая драма, потому что родители не готовы «пожертвовать будущим ребенка».
- У него же ничего не будет!
- Она же никогда не выйдет замуж! У нас не будет внуков!
- Он же ничего не увидит в жизни!
- Как же так, он же ВООБЩЕ НЕ ПОЖИЛ!
Мы можем услышать такие и прочие восклицания людей, истинно верующих не только в Бога, но и в тот факт, что «пожить» означает «иметь» - покупать или путешествовать, т.е. получать исключительно материальное, внешнее насыщение.
Хочу заметить, я ни в коем случае не заподозрила бы этих людей в ложности веры, неискренности того, что они исповедуют - нет! Тут только вопрос неверного распределения нагрузок, интересов, осознанно рассмотренного и оцененного собственного горизонта. То есть, того самого, с чего наша тема началась.
Конечно, последний пример несколько от темы таланта отходит. Но только на первый взгляд. Наверняка у детей, которые неожиданно для своих родителей выбор духовного пути сделали, были признаки именно такой заинтересованности и проявлений. Просто Бегущие по Жизни родители и при такой жизни оказались невнимательными к своим детям, не наблюдали и не анализировали их реакций, не делали попыток перенаправить внимание ребенка, расширить его кругозор. Безусловно, эти замечания относятся исключительно к тем семьям, которые к такому выбору своего ребенка не только не готовы, а еще и препятствовать ему станут.
Причина конфликта тут в однобокости воспитания. И мы видим, что говорим на ту же тему, подходя к ней с разных сторон.
Могу привести еще один пример.
У ребенка, о котором я хочу рассказать, наблюдалась некоторая склонность к замкнутости. Мальчик мог часами играть один, при этом игры у него были разнообразными: он то рисовал, то строил, то что-то лепил, и все это выходило у него особенным, не по возрасту мастерским.
Родители мальчика пребывали в трепетном восторге перед своим ребенком, они, казалось, даже дышать боялись, когда он часами творил.
Я же испытывала тревогу, наблюдая за этим.
Мне казалось, что ребенка нужно отрывать от его занятий, не давать ему подолгу оставаться один на один с миром, который он создает. В те годы я еще не могла обосновать своей тревоги, но она не оставляла меня. Мальчик в ту пору довольно охотно отвлекался, когда я звала его попрыгать и побегать. Однако, родители мальчика меня не разделяли, и просили, чтобы я ребенка от его занятий не отвлекала. А когда пришла пора поступать в школу, ее также выбрали особенную, с повышенными требованиями.
Это тоже казалось мне неправильным выбором, я бы предпочла что-то свободнее и проще для такого ребенка, но и тут я оказалась бессильна.
Мальчик начал учиться, и буквально сразу же стало видно, что ни на чем, приходящим «извне», он сосредоточиться не может. Его потрясающая работоспособность, когда он сам определял для себя, что ему делать, не отвлекаясь при этом на общение с другими людьми, не учитывая ничьих пожеланий и никаких правил, буквально рассыпалась в песок, как только появилась необходимость общаться и правила соблюдать.
Попытки перевести ребенка на домашнее обучение тоже ничего не дали, мальчик по-прежнему не желал заниматься ничем, кроме того, что ему нравилось. А поскольку родители, обмирая от таланта сына, свой родительский авторитет утратили, то и тут ничего сделать не смогли.
Еще через некоторое время, с той же погруженностью в себя, мальчик стал уходить их дома и пропадать надолго. При этом, поначалу он ни к каким компаниям не примыкал, и продолжал оставаться сосредоточенным на своем внутреннем мире. Такое нежелательное для нас общение с «самостоятельными» подростками могло бы на первых этапах этих гуляний вне дома сослужить даже хорошую службу, включив ребенка во что-то внешнее. Конечно, тогда потребовались бы немедленные и мощные реакции родителей, но шанс, что ребенок к тому моменту очнется, все же оставался. Однако, тогда этого не произошло, а когда случилось, родители оказались бессильны.
Эта история хорошо не кончилась. Мы можем возразить, что с ребенком было «что-то не так», что родителям следовало обратиться к врачу.
Обращались к врачам родители позже. Но время было упущено. И я предполагаю, что если бы такому ребенку не давали в раннем детстве так глубоко погружаться в свой вымышленный мир, если бы его отвлекали, пусть в ущерб творчеству, на другие «интересности» жизни, и конечно, если бы не роняли родительского авторитета, возможно, все сложилось бы иначе. Пусть не блестяще в социальном плане, но хотя бы адекватно.
Доказать этого, к сожалению, невозможно. Но похожие по разной степени трагичности случаи в моем окружении были, и там, где природный родительский инстинкт оказывался достаточно сильным, родители искусственно отрывали ребенка от погружения в себя и «переводили стрелки» его внимания на внешний мир. Во всех случаях такого контроля со стороны родителей, не склонных перед талантом падать ниц, ребенок выигрывал хотя бы в плане социальной адаптации. Что, согласитесь, не мало.
Поэтому в определенных случаях, подходя к вопросу чисто интуитивно, я предпочла бы встать на пути такого таланта, который уводит ребенка из реальности, как бы оригинален и силен ни был этот талант.
Было бы очень хорошо, если бы кто-то из читателей привел еще добавочные примеры того, как разные дети необычным образом себя проявляют, или же - в какие игры и как именно они любят играть. Это даст нам возможность построить свои предположения относительно способностей этих детей.
А пока еще раз хочется сказать вот что:
Нам всем необходимо осознавать, что наш образ жизни влияет на наших детей, и что только большое дарование будет выпирать, маленькие же склонны прятаться, но их некрупность не означает, что они не вырастут и не станут весомыми, если им правильно помочь. И самое главное - уже сказанное: не должно быть перекосов в развитии, если мы хотим, чтобы наши дети могли не только реализовывать свои способности на земле, но еще и крепко, обеими ногами на ней стоять. Не в материальном плане, мы это понимаем. А в психическом - в полном смысле этого слова.
Нам надо постараться расширять кругозор нашего ребенка тем настойчивей, чем более «выпирает» его особенность, не забывая эту особенность подчеркивать в позитивных и конструктивных тонах.
Ведь большое состоит из малого, и мы это помним.
Завершим ли мы тут эту тему или продолжим ее - зависит от ваших вопросов, примеров и предложений.
Следующие темы:
- плановая и едва не потерянная мной - о родительской ревности
- плановая о целесообразности поощрительных наград
- плановая - о приемных семьях - переношу ее вниз, но держу в уме.
А внеплановые у нас всегда возможны.