Между антибольшевизмом и Гитлером. Уточняя биографию Ивана Ильина (1)
Часть-1 Часть-2
Радио Свобода | 17 октября 2022 | Иван Толстой
Между антибольшевизмом и Гитлером. Уточняя биографию Ивана Ильина
Иван Ильин.
Неизвестные документы и свидетельства о годах изгнания русского философа. Находки и обзор Игоря Петрова
Иван Толстой: Имя Ивана Ильина, вероятно, самое известное философское имя в сегодняшней России. Владимира Соловьева или Николая Бердяева читают, я уверен, глубже и спокойнее, но в публичном цитировании у Ильина нет равных. Государственник, монархист, пассажир философского парохода, идеолог белого движения, пропагандист национал-социализма в первой половине 30-х и беглец от Гитлера в конце 30-х, противленец злу силою, умный человек, яркий публицист - он просится в статью нынешнего журналиста и пропагандиста, в лекцию историка и обществоведа. Своими четкими, определенными постулатами Иван Ильин влечет к себе многих - от старшеклассника до президента страны.
И как это часто бывает, наследие Ильина прочитано поверхностно, а биография полна белых пятен. И сегодня, благодаря архивным разысканиям историка Игоря Петрова, мы познакомимся с любопытными замолчанными страницами жизни Ивана Александровича.
Мой звонок в Мюнхен. Рассказывает Игорь Романович Петров.
Игорь Петров: Я хотел бы начать с того, что ни в коем случае не являюсь специалистом по творчеству Ивана Ильина, но, работая с некоторыми другими сюжетами, я немного занимался его биографией, той частью его жизни, которая проходила, прежде всего, в Германии. И именно об этой части мне бы хотелось сегодня рассказать, с опорой, в том числе, на документы, которые менее известны публике, чем некоторые другие. Потому что некоторые немецкие документы были уже опубликованы или о них рассказано в научных работах. Прежде всего, следует выделить публикации Юрия Лисицы и Даниила Цыганкова.
Я бы хотел дать общий обзор жизни Ивана Александровича в Германии с 1922 по 1938 год. Но чтобы не начинать с места в карьер, я для начала приведу его автобиографию. Она довольно примечательная, потому что он ее использовал дважды, в двух совершенно различных контекстах. В 1937 году в первый раз он подал ее в Палату писателей Рейха, а в 1938 году, когда он уехал в Швейцарию и просил о виде на жительство, там он тоже ее использовал. Она достаточно нейтрально написана, и ту ее часть, которая повествует о первом этапе его жизни, я сейчас прочитаю в собственном переводе.
«Родился в Москве 28 марта 1883 года. С 1891 по 1901 годы - посещение гимназии в Москве. В 1901-1906 годах обучался на юридическом факультете Московского университета. В работах, соответствующих немецкой докторской степени, обсуждались «Идеальное государство Платона» (около 3 печатных листов) и «Учение Канта о "вещи в себе" в теории познания» (около 8 печатных листов). В 1906-1909 гг. подготовка к экзамену на степень магистра. К этому времени относятся работы «О "Наукоучении" Фихте Старшего издания 1794 г.» (около 6 печатных листов), «Учение Шеллинга об Абсолютном » (около 6 печатных листов), «Идея конкретного и абсолютного в теории познания Гегеля» (около 6 печатных листов), «Идея общей воли у Жан-Жака Руссо» (около 6 печатных листов), «Метафизические основы учения Аристотеля о несвободном человеке» (около 3 печатных листов), «Проблема метода в современной юриспруденции» (около 3 печатных листов). В области юриспруденции я уделял особое внимание таким проблемам как «Понятие суверенитета», «Монархия и республика», «Существо международного права». В 1909 году я сдал экзамен на степень магистра по специальности «философия права». После двух пробных лекций я в декабре 1909 года получил место приват-доцента в Московском университете. В 1910 году - первый курс лекций об основах методологии права.
Иван Ильин.
В 1910-1912 годах - дальнейшее обучение в университетах Германии и Франции. С 1912 по 1922 год - доцент и профессор в Московском университете и других московских высших учебных заведениях. В 1917 году выбран председателем общества молодых преподавателей Московского университета. В 1918 году защитил диссертацию, которая стала первым томом моей работы «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека» с целью получения первой научной степени (магистра). После публичного диспута факультет единогласно присвоил мне сразу вторую научную степень (доктора). В 1921 году я был выбран в президиум общества правоведов Московского университета, в том же году выбран президентом Московского психологического общества и доцентом историко-филологического факультета. В ходе жестокой борьбы за академические свободы в 1922 году после нескольких арестов я был выслан Советским правительством из страны и лишен гражданства».
Ильин в оригинале использует понятие «Культуркампф», отсылающее к борьбе рейхсканцлера Отто Бисмарка с католической церковью.
Михаил Нестеров. Мыслитель (портрет Ивана Ильина), 1921-1922.
Итак, действительно Ильин был выслан из советской России на знаменитом «философском пароходе» и оказался в Берлине. В Берлине ему помогли устроиться, его профессорское прошлое и его имя сыграли свою роль, он был не обычным эмигрантом, кроме того, высланные из России эмигранты решили продолжать свою научную деятельность именно в Берлине, это поддерживалось берлинскими властями, и открыть там Русский Университет. Для начала они решили, что это будет слишком сильный шаг и начали поэтому с Русского Научного Института, основание которого велось уже в конце 1922 года, то есть вскоре после высылки, а открыт он был в начале 1923-го. Устав его гласил первым параграфом, что «Русский Научный Институт в Берлине имеет целью изучение русской духовной и материальной культуры и распространение о ней знаний среди русских и иностранцев, а также содействие русской молодежи для получения высшего образования в Германии».
Среди основателей института множество громких имен, можно назвать Бердяева, Вышеславцева и Лосского. Параллельно Ильин начал свою политическую деятельность, в 1927 году он начал издавать журнал «Русский колокол», который выходил три года, начал читать лекции не только на абстрактные темы о религии и философии, но в том числе лекции о духовных причинах русской революции, а также начал сотрудничать с немецкими консервативными кругами, сначала католическими. В чекистском архиве, который был не так давно рассекречен украинской СБУ, сохранился один любопытный документ, который связан с главой «Лиги против большевизма» Вернером фон Альвенслебеном.
В этом документе говорится: «Альвенслебен часто бывает у гетмана Скоропадского (в 1918 году он был адъютантом, офицером связи при Скоропадском во время германской оккупации - прим. И.П.), кроме того, Альвенслебен связан с профессором Ильиным, с которым встречается как непосредственно, так и в различных эмигрантских домах, главным образом у Скоропадского, у графа Пален.
Об Ильине Алвенслебен очень высокого мнения, между прочим, он встречался с ним недавно в доме матери посла фон Дирксена (посла в Советском Союзе - прим. И.П.), с которой Ильин также поддерживает отношения».
Донесение ИНО ГПУ о Вернере фон Альвенслебене. 1930. Источник: Архив СБУ.
В архиве Ильина даже сохранилось письмо Вернера фон Альвенслебена от начала 1931 года, в котором фон Альвенслебен пишет, что он отправил редактированную Ильиным книгу «Мир перед пропастью» об опасностях и угрозах большевизма пастору Каасу (это католический теолог и депутат Рейхстага от партии центра) с надеждой, что тот как лидер партии центра будет готов сделать внешнеполитические шаги «против московских убийц».
Но летом 1931 года, вскоре после выхода этой книги и этой переписки, случился любопытный случай, который, насколько можно понять, испортил отношения Ильина с католическими кругами. Он оставил об этом воспоминания, я процитирую отрывок из них:
«Как-то летом 1931 года я возвращался из Женевы в Берлин. Я оказался в отделении III класса, в котором уже сидел почтенный католический прелат. Мы разговорились и как-то выяснилось, что он знал и мое имя, и мою антикоммунистическую работу в Германии. Между Базелем и Франкфуртом-на-Майне он обратился ко мне с такой речью: я-де должен позаботиться прежде всего о «спасении моей» души; для этого следует непременно перейти в католичество. Но не надо делать это открыто. Мне надо принять католичество тайно, открыто оставаясь в Православии. Тогда передо мной откроются великие возможности: я буду работать в Православии и с евангелическими центрами Берлина по указанию Рима, а католики обеспечат мне в Германии пожизненно академическую кафедру в одном из своих университетов».
Вот такая история. Насколько можно верить этому рассказу Ильина, я предоставляю читателю судить самому, но совершенно очевидно, что после этого Ильин отдаляется от католиков и, соответственно, за неимением другого выбора он склоняется к сотрудничеству с немецкими протестантами.
И тут большую роль сыграл человек по имени Адольф Эрт, сын немецкого консула в Саратове. Он в конце ноября 1931 защитил докторскую диссертацию, написал работу о меннонитах в России и возглавлял «Бюро по защите немецкой протестантской церкви от марксистско-большевистского безбожного движения».
И вот в соавторстве с Адольфом Эртом Ильин издал свою вторую большую немецкую книгу «Entfesselung der Unterwelt», один из вариантов перевода - «Разнузданная преисподняя» - опять о большевистской опасности.
Обложка книги Эрта и Ильина «Entfesselung der Unterwelt».
Но вернемся к Русскому Научному Институту. 1920-е годы заканчивались, и существование института становилось все более проблематичным. Во-первых, падало число слушателей. Сначала их число на лекциях было трехзначным, потом оно уменьшалось, и в 1929 году на 180 лекциях побывало около 5 тысяч слушателей, то есть, меньше тридцати человек на одной лекции.
Дальше в деле Русского Научного Института, которое сохранилось в архиве немецкого МИДа, есть такая жалоба на политические высказывания именно Ильина. Якобы весной 1930 года он выступал в Берлине с речами, в которых говорил о преследовании религии в России и при этом давал такие политические оценки, которые, по мнению МИДа, были недопустимы для сотрудника института. И третий самый главный фактор - это финансовый кризис.
В конце концов у МИДа просто закончились деньги на содержание Русского Научного Института. Немецкий экономист Макс Зеринг, который принимал большое участие в делах Русского Научного Института, в течение всего 1931 года писал памятные записки, в которых предостерегал от прекращения финансирования, так как ученым будет не на что жить, они разъедутся по другим европейским странам, в первую очередь, в альтернативные Берлину центры русской эмиграции, в Париж и Прагу, и могут оказаться на антинемецкой позиции, что повредит немецкой политике, так как эти люди имеют вес в научном обществе. Но и эта аргументация не помогла, в 1932 году Русский Научный Институт фактически закрылся.
И тут в январе 1933 года к власти в Германии пришел Адольф Гитлер. О русских эмигрантах в Берлине, особенно о правой русской эмиграции в Берлине в 1933 году, мы с моим дорогим соавтором Олегом Бэйдой написали большую статью, которая опубликована на английском языке Университетом Джорджа Вашингтона. Мы попытались классифицировать правую русскую эмиграцию и выделили три основные категории: пайщики, попутчики и эпигоны.
Пайщики - это те, кто на ранних этапах помогал национал-социалистам. Например, общество «Aufbau» («Возрождение»), в котором работал Василий Бискупский, и тогда действительно национал-социалисты получали поддержку от этого общества или, по крайней мере, работали в этом обществе. И хотя впоследствии пути Бискупского и национал-социалистов по многим вопросам разошлись, тем не менее, они надеялись, что сделанные ими когда-то вклады им вернут с процентами, скажем так.
Попутчики - это те, которые симпатизировали национал-социалистским антибольшевистским тенденциям и надеялись таким образом, что они пригодятся и каким-то образом смогут сопровождать национал-социалистическое движение. Кроме того, они занимали достаточно высокие посты, находились во главе русской эмиграции в Германии. Тут можно назвать генерала Лампе, Сергея Боткина и Ивана Александровича Ильина. Ильин, кстати, симпатизировал последнему веймарскому рейхсканцлеру Шлейхеру уже хотя бы потому, что тот дал указания библиотекам закупить масштабный труд Ильина о большевизме "Entfesselung der Unterwelt" (1932). Ильин возлагал надежды на яро антибольшевистскую позицию Гитлера и надеялся найти в его лице нового союзника. В начале апреля 1933 года Ильин передал в министерство внутренних дел обширный труд «Директивы Коминтерна по большевизации Германии», рассчитывая продемонстрировать новым властям, что является экспертом по этой тематике.
Примерно тогда же он написал статью в парижском "Возрождении" с оправданием национал-социализма. Эта статья сейчас известна, все ее цитируют, пытаясь доказать, что Ильин все-таки был настоящим фашистом и нацистом.
Статья Ильина «Национал-социализм» в парижском «Возрождении». 17.05.1933.
На мой взгляд это совсем не так. Он сочувствовал на тот момент многим деяниям национал-социалистов и в статье совершенно определенно пытался их защищать, и это наверняка была попытка реверанса перед властями, он надеялся на сотрудничество с ними, поэтому описывал национал-социализм как исторически неизбежный ответ на большевистскую угрозу, упрекал критиков, концентрировавшихся на эксцессах (например, антисемитских) и всячески восхвалял Гитлера, совершившего «легальное самоупразднение демократически-парламентского строя», что было встречено немецким народом совершенно лояльно. Ну и о том, что фашизм, национал-социализм и белое движение объединяет родственный дух. Эту идею он развивал еще задолго до прихода нацистов к власти - в 1928 году в статье в журнале «Русский колокол» - о том, что белое движение это великое рыцарственное движение, а фашизм является неким его подвидом, который каким-то образом его сопровождает.
Иван Ильин.
Возможно, в мечтах Ильина Гитлер должен был пригласить его (в компании с Лампе и Боткиным) в рейхсканцелярию, провозгласить совместный курс на искоренение большевизма и вручить им для проведения этой линии бразды правления всей русской эмиграцией в Германии. Этого не произошло уже потому, что Гитлер вообще не считал русскую эмиграцию хоть сколь-либо значительным игроком в европейском масштабе, а кроме того, опасался националистической России не меньше, чем большевистской.
Поэтому «русский национал-социализм» начал расти снизу, с «улицы», и возникла третья часть русской эмиграции. Это были эпигоны, потому что русский национал-социализм на самом деле представлял беспомощное внешнее подражание национал-социализму немецкому и поддерживался штурмовиками «среднего звена», членами берлинского СА, просто чаще всего на основании личных знакомств. Так возникло общество Р.О.Н.Д. и идеологом этого движения стал Александр Владимирович Меллер-Закомельский, который прибыл в Германию еще в сентябре 1930 года. В то время он еще примыкал к евразийцам, однако в общественное поле зрения впервые попал лишь весной 1933 года, когда решил создать «Клуб Русской Национальной Молодежи» и обратился за поддержкой к Ильину. Вот, что он ему писал:
«Волею провидения мы поставлены в центр исторических свершений. Скоро наступит снова период вооруженной борьбы с силами диавола… В этот грозный час Вы не имеете права молчать… Беру на себя всю черную работу: сниму зал, сгоню публику… а Вы им скажете о святости подвига, о рыцарстве».
Письмо Меллера-Закомельского Ильину. 1933. Источник: Научная Библиотека МГУ.
Одновременно он пишет (до того, как стать нацистом, Меллер был евразийцем) П.Н. Савицкому в Прагу: «Я второй год уже в Берлине. Много писал для германской национал-социалистической прессы. Для меня сейчас ясно одно: Россия беременна идеей русского фашизма. Этим родам надо помочь. Надо строить русский национал-социализм».
К удивлению Меллера-Закомельского, на его прямую просьбу Ильин ответил более или менее ясным отказом. Впоследствии Меллер-Закомельский написал еще одно письмо Ильину и в нем мы можем все эти перипетии проследить.
«На мою просьбу помочь мне в работе клуба и прочитать доклад или серию докладов о необходимости борьбы и подвига, Вы заявили о том, что «не намерены метать бисера перед свиньями» и что «молодежь - это растленная сволочь». Лишь после моей настойчивой просьбы и в ответ на мой письменный горячий призыв принести Ваш исключительный ум и Ваши блестящие способности на святое дело пробуждения в русской зарубежной молодежи национального самосознания и чувства необходимости активной и жертвенной борьбы с терзающим и разлагающим наш несчастный народ интернационалом, Вы в письме Вашем выразили согласие когда-нибудь прочитать в нашем клубе доклад.
Веря в Вашу пламенную любовь к родине и узнав о том, что Вы чрезвычайно резко отрицательно высказывались о Р.О.Н.Д., я позвонил Вам по телефону, доверчиво прося Вас поделиться со мной Вашими сведениями о Р.О.Н.Д. В разговоре со мной Вы заявили буквально следующее: «Р.О.Н.Д. есть отделение интернационала. Я имею все данные это утверждать". На мои слова: «Боюсь, что это утверждение Ваше легкомысленно», Вы повесили трубку, не желая продолжать разговор. Мне пришлось снова обратиться к Вам в письменной форме с вполне законным требованием поделиться со мной Вашими «данными» о Р.О.Н.Д. На письмо мое Вы предпочли не отвечать. От моего категорического требования перестать говорить туманными намеками, а сказать то, что Вы знаете, Вы отделывались фразой: «Я знаю то, что все знают» и прекратили разговор, заявив мне в чрезвычайно грубой форме, что не желаете быть знакомыми с людьми, имеющими отношение к Р.О.Н.Д.у».
Через месяц в передовице «Возрождения», озаглавленной «О провокации», Ильин выступил против Р.О.Н.Д.а фактически открыто, обвиняя партию, созданную в порядке «митинга, открытого для улицы», в реализации политических авантюр. Улицу Ильин очень не любил, для него это всегда было ругательное слово. Политикой должны руководить мудрые люди, а не люди, приходящие с улицы.
Разумеется, столь резкие заявления превратили Ильина в глазах Р.О.Н.Д.а и Меллера-Закомельского из представителя «культурной элиты», которому «Бог дал в руки острое и режущее орудие слова», во врага номер один, в «пустейшего самохвала, воображающего себя альфой и омегой Русского возрождения». До Ильина дошли слухи, что разгоряченные рондисты собираются при случае избить его до полусмерти. Кроме того, в полицию направлялись доносы. Ильин был уверен, что их писал именно Меллер-Закомельский и, по всей видимости, его уверенность соответствует действительности, хотя тот всячески клятвенно отказывался от этой чести.
В итоге, в начале августа в доме Ильина был произведен обыск, его самого заставили подписать объяснение, в которому было сказано, что если он продолжит «заниматься политикой», то отправится в концлагерь. Ильин был крайне оскорблен, он считал, что политикой его заставляют заниматься сами немецкие власти, вместе с которыми он ведет борьбу против большевизма. Как можно бороться против большевизма, не занимаясь политикой? Схожие объяснения пришлось подписать и другим лидерам эмиграции - в том числе генералам Лампе и Бискупскому. Оба к тому же были арестованы и провели некоторое время в тюрьме. Впрочем, и Р.О.Н.Д. был запрещен властями полтора месяца спустя.
Но параллельно со всей этой историей велась деятельность по оживлению (или, можно сказать, гальванизации) Русского Научного Института. Занимался этим в 1933 году балтийский немец, ранее служивший в царской армии Арним фон Рейер. После приезда в Германию он занимался коммерцией, с 1930 года получил немецкое гражданство, стал членом НСДАП. С точки зрения нацистов он был уже старым членом НСДАП.
Идея Рейера заключалась в том, что МИД, раз оно больше не хочет содержать Русский Научный Институт, пусть передаст его Министерству пропаганды. Была составлена смета, сколько денег требуется институту, в том числе в этой смете была именная стипендия, 400 марок, лично для Ильина. И 8 августа,практически параллельно с обыском, состоялось учредительное собрание нового президиума (в старом президиуме стоял философ Семен Франк, он имел еврейские корни и был из президиума с приходом нацистов к власти удален). Было решено основать Русский Научный Институт заново. Рейер должен был стать его президентом, а Ильин - вице-президентом. И чтобы показать способности и умение сотрудников института, Ильин написал масштабную работу, 45 печатных страниц, «Голод в советской России», эпиграфом он взял цитату из Адольфа Гитлера «Марксизм на практике». Вместе с этой работой Рейер написал пространное письмо в министерство:
«Относительно профессора Ильина я хотел бы добавить, что господин штатс-секретарь Функ имеет полное представление о превосходных качествах этого исследователя и передового борца… Никто из моих сотрудников не замешан в политических скандалах и, что показательно, никто не входил в только что запрещенный Р.О.Н.Д. Я не сомневаюсь, что господин рейхсминистр Геббельс, в силу своего гениального и мгновенно оценивающего истинное положение вещей характера, не оставит неиспользованными возможности, которые дает институт».
Имеется в виду Вальтер Функ, тогда сотрудник Министерства пропаганды, впоследствии министр экономики и президент рейхсбанка. Его судили на Нюрнбергском процессе, он получил пожизненное заключение, освобожден по состоянию здоровья в 1957, умер в 1960.
Пока шли эти ведомственные распри, Ильин поспешил уехать в заграничный отпуск. Понятно, что он воспринял обыск и унизительное объяснение как личное оскорбление, которое, однако, помогло уяснить ему его истинное положение в иерархии поствеймарской Германии.
Окончание.
Оригинал: www.svoboda.org web.archive.org
Скриншот MP3
Радио Свобода | 17 октября 2022 | Иван Толстой
Между антибольшевизмом и Гитлером. Уточняя биографию Ивана Ильина
Иван Ильин.
Неизвестные документы и свидетельства о годах изгнания русского философа. Находки и обзор Игоря Петрова
Иван Толстой: Имя Ивана Ильина, вероятно, самое известное философское имя в сегодняшней России. Владимира Соловьева или Николая Бердяева читают, я уверен, глубже и спокойнее, но в публичном цитировании у Ильина нет равных. Государственник, монархист, пассажир философского парохода, идеолог белого движения, пропагандист национал-социализма в первой половине 30-х и беглец от Гитлера в конце 30-х, противленец злу силою, умный человек, яркий публицист - он просится в статью нынешнего журналиста и пропагандиста, в лекцию историка и обществоведа. Своими четкими, определенными постулатами Иван Ильин влечет к себе многих - от старшеклассника до президента страны.
И как это часто бывает, наследие Ильина прочитано поверхностно, а биография полна белых пятен. И сегодня, благодаря архивным разысканиям историка Игоря Петрова, мы познакомимся с любопытными замолчанными страницами жизни Ивана Александровича.
Мой звонок в Мюнхен. Рассказывает Игорь Романович Петров.
Игорь Петров: Я хотел бы начать с того, что ни в коем случае не являюсь специалистом по творчеству Ивана Ильина, но, работая с некоторыми другими сюжетами, я немного занимался его биографией, той частью его жизни, которая проходила, прежде всего, в Германии. И именно об этой части мне бы хотелось сегодня рассказать, с опорой, в том числе, на документы, которые менее известны публике, чем некоторые другие. Потому что некоторые немецкие документы были уже опубликованы или о них рассказано в научных работах. Прежде всего, следует выделить публикации Юрия Лисицы и Даниила Цыганкова.
Я бы хотел дать общий обзор жизни Ивана Александровича в Германии с 1922 по 1938 год. Но чтобы не начинать с места в карьер, я для начала приведу его автобиографию. Она довольно примечательная, потому что он ее использовал дважды, в двух совершенно различных контекстах. В 1937 году в первый раз он подал ее в Палату писателей Рейха, а в 1938 году, когда он уехал в Швейцарию и просил о виде на жительство, там он тоже ее использовал. Она достаточно нейтрально написана, и ту ее часть, которая повествует о первом этапе его жизни, я сейчас прочитаю в собственном переводе.
«Родился в Москве 28 марта 1883 года. С 1891 по 1901 годы - посещение гимназии в Москве. В 1901-1906 годах обучался на юридическом факультете Московского университета. В работах, соответствующих немецкой докторской степени, обсуждались «Идеальное государство Платона» (около 3 печатных листов) и «Учение Канта о "вещи в себе" в теории познания» (около 8 печатных листов). В 1906-1909 гг. подготовка к экзамену на степень магистра. К этому времени относятся работы «О "Наукоучении" Фихте Старшего издания 1794 г.» (около 6 печатных листов), «Учение Шеллинга об Абсолютном » (около 6 печатных листов), «Идея конкретного и абсолютного в теории познания Гегеля» (около 6 печатных листов), «Идея общей воли у Жан-Жака Руссо» (около 6 печатных листов), «Метафизические основы учения Аристотеля о несвободном человеке» (около 3 печатных листов), «Проблема метода в современной юриспруденции» (около 3 печатных листов). В области юриспруденции я уделял особое внимание таким проблемам как «Понятие суверенитета», «Монархия и республика», «Существо международного права». В 1909 году я сдал экзамен на степень магистра по специальности «философия права». После двух пробных лекций я в декабре 1909 года получил место приват-доцента в Московском университете. В 1910 году - первый курс лекций об основах методологии права.
Иван Ильин.
В 1910-1912 годах - дальнейшее обучение в университетах Германии и Франции. С 1912 по 1922 год - доцент и профессор в Московском университете и других московских высших учебных заведениях. В 1917 году выбран председателем общества молодых преподавателей Московского университета. В 1918 году защитил диссертацию, которая стала первым томом моей работы «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека» с целью получения первой научной степени (магистра). После публичного диспута факультет единогласно присвоил мне сразу вторую научную степень (доктора). В 1921 году я был выбран в президиум общества правоведов Московского университета, в том же году выбран президентом Московского психологического общества и доцентом историко-филологического факультета. В ходе жестокой борьбы за академические свободы в 1922 году после нескольких арестов я был выслан Советским правительством из страны и лишен гражданства».
Ильин в оригинале использует понятие «Культуркампф», отсылающее к борьбе рейхсканцлера Отто Бисмарка с католической церковью.
Михаил Нестеров. Мыслитель (портрет Ивана Ильина), 1921-1922.
Итак, действительно Ильин был выслан из советской России на знаменитом «философском пароходе» и оказался в Берлине. В Берлине ему помогли устроиться, его профессорское прошлое и его имя сыграли свою роль, он был не обычным эмигрантом, кроме того, высланные из России эмигранты решили продолжать свою научную деятельность именно в Берлине, это поддерживалось берлинскими властями, и открыть там Русский Университет. Для начала они решили, что это будет слишком сильный шаг и начали поэтому с Русского Научного Института, основание которого велось уже в конце 1922 года, то есть вскоре после высылки, а открыт он был в начале 1923-го. Устав его гласил первым параграфом, что «Русский Научный Институт в Берлине имеет целью изучение русской духовной и материальной культуры и распространение о ней знаний среди русских и иностранцев, а также содействие русской молодежи для получения высшего образования в Германии».
Среди основателей института множество громких имен, можно назвать Бердяева, Вышеславцева и Лосского. Параллельно Ильин начал свою политическую деятельность, в 1927 году он начал издавать журнал «Русский колокол», который выходил три года, начал читать лекции не только на абстрактные темы о религии и философии, но в том числе лекции о духовных причинах русской революции, а также начал сотрудничать с немецкими консервативными кругами, сначала католическими. В чекистском архиве, который был не так давно рассекречен украинской СБУ, сохранился один любопытный документ, который связан с главой «Лиги против большевизма» Вернером фон Альвенслебеном.
В этом документе говорится: «Альвенслебен часто бывает у гетмана Скоропадского (в 1918 году он был адъютантом, офицером связи при Скоропадском во время германской оккупации - прим. И.П.), кроме того, Альвенслебен связан с профессором Ильиным, с которым встречается как непосредственно, так и в различных эмигрантских домах, главным образом у Скоропадского, у графа Пален.
Об Ильине Алвенслебен очень высокого мнения, между прочим, он встречался с ним недавно в доме матери посла фон Дирксена (посла в Советском Союзе - прим. И.П.), с которой Ильин также поддерживает отношения».
Донесение ИНО ГПУ о Вернере фон Альвенслебене. 1930. Источник: Архив СБУ.
В архиве Ильина даже сохранилось письмо Вернера фон Альвенслебена от начала 1931 года, в котором фон Альвенслебен пишет, что он отправил редактированную Ильиным книгу «Мир перед пропастью» об опасностях и угрозах большевизма пастору Каасу (это католический теолог и депутат Рейхстага от партии центра) с надеждой, что тот как лидер партии центра будет готов сделать внешнеполитические шаги «против московских убийц».
Но летом 1931 года, вскоре после выхода этой книги и этой переписки, случился любопытный случай, который, насколько можно понять, испортил отношения Ильина с католическими кругами. Он оставил об этом воспоминания, я процитирую отрывок из них:
«Как-то летом 1931 года я возвращался из Женевы в Берлин. Я оказался в отделении III класса, в котором уже сидел почтенный католический прелат. Мы разговорились и как-то выяснилось, что он знал и мое имя, и мою антикоммунистическую работу в Германии. Между Базелем и Франкфуртом-на-Майне он обратился ко мне с такой речью: я-де должен позаботиться прежде всего о «спасении моей» души; для этого следует непременно перейти в католичество. Но не надо делать это открыто. Мне надо принять католичество тайно, открыто оставаясь в Православии. Тогда передо мной откроются великие возможности: я буду работать в Православии и с евангелическими центрами Берлина по указанию Рима, а католики обеспечат мне в Германии пожизненно академическую кафедру в одном из своих университетов».
Вот такая история. Насколько можно верить этому рассказу Ильина, я предоставляю читателю судить самому, но совершенно очевидно, что после этого Ильин отдаляется от католиков и, соответственно, за неимением другого выбора он склоняется к сотрудничеству с немецкими протестантами.
И тут большую роль сыграл человек по имени Адольф Эрт, сын немецкого консула в Саратове. Он в конце ноября 1931 защитил докторскую диссертацию, написал работу о меннонитах в России и возглавлял «Бюро по защите немецкой протестантской церкви от марксистско-большевистского безбожного движения».
И вот в соавторстве с Адольфом Эртом Ильин издал свою вторую большую немецкую книгу «Entfesselung der Unterwelt», один из вариантов перевода - «Разнузданная преисподняя» - опять о большевистской опасности.
Обложка книги Эрта и Ильина «Entfesselung der Unterwelt».
Но вернемся к Русскому Научному Институту. 1920-е годы заканчивались, и существование института становилось все более проблематичным. Во-первых, падало число слушателей. Сначала их число на лекциях было трехзначным, потом оно уменьшалось, и в 1929 году на 180 лекциях побывало около 5 тысяч слушателей, то есть, меньше тридцати человек на одной лекции.
Дальше в деле Русского Научного Института, которое сохранилось в архиве немецкого МИДа, есть такая жалоба на политические высказывания именно Ильина. Якобы весной 1930 года он выступал в Берлине с речами, в которых говорил о преследовании религии в России и при этом давал такие политические оценки, которые, по мнению МИДа, были недопустимы для сотрудника института. И третий самый главный фактор - это финансовый кризис.
В конце концов у МИДа просто закончились деньги на содержание Русского Научного Института. Немецкий экономист Макс Зеринг, который принимал большое участие в делах Русского Научного Института, в течение всего 1931 года писал памятные записки, в которых предостерегал от прекращения финансирования, так как ученым будет не на что жить, они разъедутся по другим европейским странам, в первую очередь, в альтернативные Берлину центры русской эмиграции, в Париж и Прагу, и могут оказаться на антинемецкой позиции, что повредит немецкой политике, так как эти люди имеют вес в научном обществе. Но и эта аргументация не помогла, в 1932 году Русский Научный Институт фактически закрылся.
И тут в январе 1933 года к власти в Германии пришел Адольф Гитлер. О русских эмигрантах в Берлине, особенно о правой русской эмиграции в Берлине в 1933 году, мы с моим дорогим соавтором Олегом Бэйдой написали большую статью, которая опубликована на английском языке Университетом Джорджа Вашингтона. Мы попытались классифицировать правую русскую эмиграцию и выделили три основные категории: пайщики, попутчики и эпигоны.
Пайщики - это те, кто на ранних этапах помогал национал-социалистам. Например, общество «Aufbau» («Возрождение»), в котором работал Василий Бискупский, и тогда действительно национал-социалисты получали поддержку от этого общества или, по крайней мере, работали в этом обществе. И хотя впоследствии пути Бискупского и национал-социалистов по многим вопросам разошлись, тем не менее, они надеялись, что сделанные ими когда-то вклады им вернут с процентами, скажем так.
Попутчики - это те, которые симпатизировали национал-социалистским антибольшевистским тенденциям и надеялись таким образом, что они пригодятся и каким-то образом смогут сопровождать национал-социалистическое движение. Кроме того, они занимали достаточно высокие посты, находились во главе русской эмиграции в Германии. Тут можно назвать генерала Лампе, Сергея Боткина и Ивана Александровича Ильина. Ильин, кстати, симпатизировал последнему веймарскому рейхсканцлеру Шлейхеру уже хотя бы потому, что тот дал указания библиотекам закупить масштабный труд Ильина о большевизме "Entfesselung der Unterwelt" (1932). Ильин возлагал надежды на яро антибольшевистскую позицию Гитлера и надеялся найти в его лице нового союзника. В начале апреля 1933 года Ильин передал в министерство внутренних дел обширный труд «Директивы Коминтерна по большевизации Германии», рассчитывая продемонстрировать новым властям, что является экспертом по этой тематике.
Примерно тогда же он написал статью в парижском "Возрождении" с оправданием национал-социализма. Эта статья сейчас известна, все ее цитируют, пытаясь доказать, что Ильин все-таки был настоящим фашистом и нацистом.
Статья Ильина «Национал-социализм» в парижском «Возрождении». 17.05.1933.
На мой взгляд это совсем не так. Он сочувствовал на тот момент многим деяниям национал-социалистов и в статье совершенно определенно пытался их защищать, и это наверняка была попытка реверанса перед властями, он надеялся на сотрудничество с ними, поэтому описывал национал-социализм как исторически неизбежный ответ на большевистскую угрозу, упрекал критиков, концентрировавшихся на эксцессах (например, антисемитских) и всячески восхвалял Гитлера, совершившего «легальное самоупразднение демократически-парламентского строя», что было встречено немецким народом совершенно лояльно. Ну и о том, что фашизм, национал-социализм и белое движение объединяет родственный дух. Эту идею он развивал еще задолго до прихода нацистов к власти - в 1928 году в статье в журнале «Русский колокол» - о том, что белое движение это великое рыцарственное движение, а фашизм является неким его подвидом, который каким-то образом его сопровождает.
Иван Ильин.
Возможно, в мечтах Ильина Гитлер должен был пригласить его (в компании с Лампе и Боткиным) в рейхсканцелярию, провозгласить совместный курс на искоренение большевизма и вручить им для проведения этой линии бразды правления всей русской эмиграцией в Германии. Этого не произошло уже потому, что Гитлер вообще не считал русскую эмиграцию хоть сколь-либо значительным игроком в европейском масштабе, а кроме того, опасался националистической России не меньше, чем большевистской.
Поэтому «русский национал-социализм» начал расти снизу, с «улицы», и возникла третья часть русской эмиграции. Это были эпигоны, потому что русский национал-социализм на самом деле представлял беспомощное внешнее подражание национал-социализму немецкому и поддерживался штурмовиками «среднего звена», членами берлинского СА, просто чаще всего на основании личных знакомств. Так возникло общество Р.О.Н.Д. и идеологом этого движения стал Александр Владимирович Меллер-Закомельский, который прибыл в Германию еще в сентябре 1930 года. В то время он еще примыкал к евразийцам, однако в общественное поле зрения впервые попал лишь весной 1933 года, когда решил создать «Клуб Русской Национальной Молодежи» и обратился за поддержкой к Ильину. Вот, что он ему писал:
«Волею провидения мы поставлены в центр исторических свершений. Скоро наступит снова период вооруженной борьбы с силами диавола… В этот грозный час Вы не имеете права молчать… Беру на себя всю черную работу: сниму зал, сгоню публику… а Вы им скажете о святости подвига, о рыцарстве».
Письмо Меллера-Закомельского Ильину. 1933. Источник: Научная Библиотека МГУ.
Одновременно он пишет (до того, как стать нацистом, Меллер был евразийцем) П.Н. Савицкому в Прагу: «Я второй год уже в Берлине. Много писал для германской национал-социалистической прессы. Для меня сейчас ясно одно: Россия беременна идеей русского фашизма. Этим родам надо помочь. Надо строить русский национал-социализм».
К удивлению Меллера-Закомельского, на его прямую просьбу Ильин ответил более или менее ясным отказом. Впоследствии Меллер-Закомельский написал еще одно письмо Ильину и в нем мы можем все эти перипетии проследить.
«На мою просьбу помочь мне в работе клуба и прочитать доклад или серию докладов о необходимости борьбы и подвига, Вы заявили о том, что «не намерены метать бисера перед свиньями» и что «молодежь - это растленная сволочь». Лишь после моей настойчивой просьбы и в ответ на мой письменный горячий призыв принести Ваш исключительный ум и Ваши блестящие способности на святое дело пробуждения в русской зарубежной молодежи национального самосознания и чувства необходимости активной и жертвенной борьбы с терзающим и разлагающим наш несчастный народ интернационалом, Вы в письме Вашем выразили согласие когда-нибудь прочитать в нашем клубе доклад.
Веря в Вашу пламенную любовь к родине и узнав о том, что Вы чрезвычайно резко отрицательно высказывались о Р.О.Н.Д., я позвонил Вам по телефону, доверчиво прося Вас поделиться со мной Вашими сведениями о Р.О.Н.Д. В разговоре со мной Вы заявили буквально следующее: «Р.О.Н.Д. есть отделение интернационала. Я имею все данные это утверждать". На мои слова: «Боюсь, что это утверждение Ваше легкомысленно», Вы повесили трубку, не желая продолжать разговор. Мне пришлось снова обратиться к Вам в письменной форме с вполне законным требованием поделиться со мной Вашими «данными» о Р.О.Н.Д. На письмо мое Вы предпочли не отвечать. От моего категорического требования перестать говорить туманными намеками, а сказать то, что Вы знаете, Вы отделывались фразой: «Я знаю то, что все знают» и прекратили разговор, заявив мне в чрезвычайно грубой форме, что не желаете быть знакомыми с людьми, имеющими отношение к Р.О.Н.Д.у».
Через месяц в передовице «Возрождения», озаглавленной «О провокации», Ильин выступил против Р.О.Н.Д.а фактически открыто, обвиняя партию, созданную в порядке «митинга, открытого для улицы», в реализации политических авантюр. Улицу Ильин очень не любил, для него это всегда было ругательное слово. Политикой должны руководить мудрые люди, а не люди, приходящие с улицы.
Разумеется, столь резкие заявления превратили Ильина в глазах Р.О.Н.Д.а и Меллера-Закомельского из представителя «культурной элиты», которому «Бог дал в руки острое и режущее орудие слова», во врага номер один, в «пустейшего самохвала, воображающего себя альфой и омегой Русского возрождения». До Ильина дошли слухи, что разгоряченные рондисты собираются при случае избить его до полусмерти. Кроме того, в полицию направлялись доносы. Ильин был уверен, что их писал именно Меллер-Закомельский и, по всей видимости, его уверенность соответствует действительности, хотя тот всячески клятвенно отказывался от этой чести.
В итоге, в начале августа в доме Ильина был произведен обыск, его самого заставили подписать объяснение, в которому было сказано, что если он продолжит «заниматься политикой», то отправится в концлагерь. Ильин был крайне оскорблен, он считал, что политикой его заставляют заниматься сами немецкие власти, вместе с которыми он ведет борьбу против большевизма. Как можно бороться против большевизма, не занимаясь политикой? Схожие объяснения пришлось подписать и другим лидерам эмиграции - в том числе генералам Лампе и Бискупскому. Оба к тому же были арестованы и провели некоторое время в тюрьме. Впрочем, и Р.О.Н.Д. был запрещен властями полтора месяца спустя.
Но параллельно со всей этой историей велась деятельность по оживлению (или, можно сказать, гальванизации) Русского Научного Института. Занимался этим в 1933 году балтийский немец, ранее служивший в царской армии Арним фон Рейер. После приезда в Германию он занимался коммерцией, с 1930 года получил немецкое гражданство, стал членом НСДАП. С точки зрения нацистов он был уже старым членом НСДАП.
Идея Рейера заключалась в том, что МИД, раз оно больше не хочет содержать Русский Научный Институт, пусть передаст его Министерству пропаганды. Была составлена смета, сколько денег требуется институту, в том числе в этой смете была именная стипендия, 400 марок, лично для Ильина. И 8 августа,практически параллельно с обыском, состоялось учредительное собрание нового президиума (в старом президиуме стоял философ Семен Франк, он имел еврейские корни и был из президиума с приходом нацистов к власти удален). Было решено основать Русский Научный Институт заново. Рейер должен был стать его президентом, а Ильин - вице-президентом. И чтобы показать способности и умение сотрудников института, Ильин написал масштабную работу, 45 печатных страниц, «Голод в советской России», эпиграфом он взял цитату из Адольфа Гитлера «Марксизм на практике». Вместе с этой работой Рейер написал пространное письмо в министерство:
«Относительно профессора Ильина я хотел бы добавить, что господин штатс-секретарь Функ имеет полное представление о превосходных качествах этого исследователя и передового борца… Никто из моих сотрудников не замешан в политических скандалах и, что показательно, никто не входил в только что запрещенный Р.О.Н.Д. Я не сомневаюсь, что господин рейхсминистр Геббельс, в силу своего гениального и мгновенно оценивающего истинное положение вещей характера, не оставит неиспользованными возможности, которые дает институт».
Имеется в виду Вальтер Функ, тогда сотрудник Министерства пропаганды, впоследствии министр экономики и президент рейхсбанка. Его судили на Нюрнбергском процессе, он получил пожизненное заключение, освобожден по состоянию здоровья в 1957, умер в 1960.
Пока шли эти ведомственные распри, Ильин поспешил уехать в заграничный отпуск. Понятно, что он воспринял обыск и унизительное объяснение как личное оскорбление, которое, однако, помогло уяснить ему его истинное положение в иерархии поствеймарской Германии.
Окончание.
Оригинал: www.svoboda.org web.archive.org
Скриншот MP3