Уголовное дело Солженицына. За что посадили? #3 ПЛОХОЙ СИГНАЛ | 20.10.2022
Плохой сигнал продолжает знакомить зрителей с материалами уголовного дела Солженицына. Настало время поговорить о главном. За что же его в конце концов посадили?
- 27.09.2022 Уголовное дело Солженицына. Родословная лжи. #1 // voiks 2022-м году впервые российский журналист получил доступ к архивному уголовному делу Солженицына. Юрий Панков - автор книги "Родословная лжи Солженицына" делится со зрителями канала Плохой сигнал полученными материалами и своими соображениями по теме, которые мы планируем представить в серии выпусков.
- 05.10.2022 Уголовное дело Солженицына. Самопосадка. #2 // voiks Этот выпуск Плохого сигнала дает ответы на два вопроса: 1. Был ли Солженицын дезертиром? 2. Если арест Солженицына - это не самопосадка, то почему он писал такие откровенные письма, зная, что они будут проверены военной цензурой?
- 23.08.2022 Следственное дело Иосифа Исаевича Солженидзе // voiks На тему - «За что посадили Солженицына в 1945 году?» - написано множество статей. Версий и предположений - сотни, а уж всяких фантазий просто не счесть. Мы же предлагаем обзор материала, который хранится в Центральном архиве ФСБ под номером «Р-20699». Доступ к нему получен автором согласно Федеральному закону «Об архивном деле», поскольку срок в 75 лет, ограничивающий доступ к документам, содержащим сведения о личной и семейной тайне гражданина, в данном случае истек еще в 2020 году.
- 09.12.2021 Родословная лжи, или Подлинная история врага советской власти Александра Солженицына // voiks Эта книга раскрывает истину о происхождении, воспитании, образовании, профессии и мировоззрении человека, который всю свою жизнь посвятил клевете на нашу родину и народ. В основе уникального исследования - солженицынские письма, которые он в 1938-1941 годы писал своей жене, Наталье Решетовской. Наследник ставропольского землевладельца вступает в комсомол, чтобы его приняли в университет. Он живет преданиями о семейном богатстве и не стесняется химичить с профсоюзными деньгами. Его трясет от ненависти к советской власти, но с трибун, декламирует свои стихи про Ленина. Он обзывает Сталина «паханом», получая стипендию, названную именем вождя. Маститые писатели отказываются читать его убогую писанину, и тогда он поступает в МИФЛИ, где специализируется на фольклоре и сказковедении… С началом войны он укрывается от мобилизации, пытаясь сбежать в эвакуацию, но, призванный в армию, все же находит себе теплое местечко и на фронте - втирается в доверие к начальству, нарушает режим секретности, ищет лазейки для почтовой переписки в обход военной цензуры, ведет антисоветскую агитацию среди военнослужащих.
- 12.10.2022 Сталинский стипендиат Александр Солженицын (1940) // voiks «С 1939 г. наш университет соревнуется с Воронежским университетом. В 1940 г. развернулось соревнование среди студентов за право получить сталинские стипендии. 8 студентов вышли победителями в этом соревновании и получили сталинские стипендии» - Макарова, Солженицын, Богарсуков, Савлучинский, Ипекджиян, Бацута, Новик-Качан, Павлущенко.»
- Юбилейный сборник: 1915-1940: XXV. Ростов-на-Дону, 1941. // voiks Ростовский н-Д. государственный университет имени В. М. Молотова. (1935-1940 гг.). За последние пять лет существования университета коллектив его, выполняя указания партии и правительства о высшей школе, стремясь оправдать данное университету имя В. М. Молотова, добился немалых успехов: университет теперь снова стал одним из крупнейших ВУЗ’ов нашей страны. <...> В 1936-37 г. коллективу университета под руководством партийной организации пришлось выдержать экзамен на политическую зрелость. Враги народа - троцкисты, бухаринцы и прочая нечисть - попытались запустить свои щупалыцы в университет, попытались добиться «лихорадочного» состояния коллектива, попытались перебить лучшие кадры. Но это им не удалось, - они получили должное возмездие. Изгнав из своих рядов предателей Родины, коллектив научных работников и студентов во главе с парторганизацией и новым руководством университета (ректор тов. Щеголев Ф Н.) взялся за укрепление университета, за улучшение учебной и научно-исследовательской работы. <...>
- Белозеров С.Е. Очерки истории Ростовского университета. Изд-во РГУ, 1959. «Очерки истории Ростовского университета» не претендуют на всеобъемлющее освещение всей истории университета с начала его основания и до наших дней. Цель этих «Очерков» - показать основные этапы жизни одного из русских советских университетов. Автор «Очерков истории Ростовского университета» - Семен Ефимович Белозеров, доцент, кандидат физико-математических наук, с 1938 по 1954 г. был ректором Ростовского университета. <...> В 1936-1937 гг. коллектив под руководством партийной организации выдержал экзамен на политическую зрелость, дав отпор троцкистам и бухаринцам, пытавшимся развернуть свою враждебную деятельность и в университете. Усилилась политико-воспитательная работа. <...> На юбилейных торжествах в 1940 г. коллектив университета единодушно заявил, что он «готов по призыву партии и правительства встать на защиту своей Родины». И эти слова превратились в конкретные дела, когда на нашу Родину напал коварный враг. <...>
- А. Солженицын. Сквозь чад («Бодался теленок с дубом», отрывок из Шестого Дополнения»). Paris: YMCA-Press, 1979 г. // imwerden.de Кирилл!.. Кирочка!.. Что ты наделал?! Как ты оказался с ними? Чем понуждаемый - ты всё это диктовал и диктовал подхватчивому чекисту? <...> Ведь мы были - друзьями, Кирочка! В то враждебное время я жил в Ростове-на-Дону как на чужбине. <...> Да ты и в политике был умнее, чем я или Кока, ты не захвачен был этой заразой мировой революции, и марксизм если и прилип к тебе - то не крепкою чешуёй и не надолго. О 37-м годе и пытках его - ты один из нас чётко знал, и мне втолковывал, а я плохо воспринимал. Началась война - я зашёл к тебе прощаться на медпункт почтамта, где ты работал. Я горел: как могу не успеть защитить ленинизм, и он рухнет, - а ты говорил мне, молодец: народное недовольство - как туча, а горцы Северного Кавказа рвутся в восстание, - и ведь верно! <...> Да, Кирочка, конечно, твои письма, а тем более девчёнок, не шли в сравнение с моими и кокиными: мы-то с ним совсем были распоясаны. Нет, мы не писали прямо "Сталин" и "Ленин", но - "Пахан",и "Вовка" в каждом письме. И - совсем не военные проблемы обсуждали мы, это сейчас он так для советского приличия прикашивает, сам же он и подал мне ещё в 41-м году эту несчастную для нас мысль: что военная цензура проверяет только военные вопросы, а в общефилософских рассуждениях нам никто не помеха - мы и пустились, пока дошли до "Резолюции № 1": груди наши горели страстью политической. <...> Наша с ним судьба была документирование решена ещё до нашего с ним ареста. Виткевич якобы удивляется: "Никому никогда не говорил о „Резолюции № 1" - так и я ж не говорил, а просто взяли в наших полевых сумках. <...> Но и твои письма, Кирилл, на следовательском столе выглядели странно, двусмысленно, в той обстановке взывали к объяснению. Если я писал: "После войны поедем в Москву и начнём активную работу", то ты отвечал: "Нет, Морж, мы лучше замкнёмся в тесном кругу и будем вырабатывать внутри." И следователь давил: как это объяснить? Или: какие несдержанные письма ни писал я вам, а Кока - Наташе, - никто из вас никогда ни словом не возразил, не отклонил, не смягчил, не остановил. (Ни при встрече в Барвихе.) Итак, припирало меня следствие вопросами: как это объяснить? Если вот так пишется в письмах, то что происходит при встречах и разговорах?