Городец. Часть 1: город мастеров
В России так порой бывает, что какой-нибудь город вдруг берёт - да выделяется чем-то в лучшую сторону среди других подобных городов. Например, чистотой и благоустройством (Белгород), достопримечательностями из ниоткуда и привлечением туристов (Мышкин), отличными кафе или бережным отношением к общественному транспорту (Рыбинск), не говоря уж о менее умозрительных вещах вроде исправно работающих современных производств. Одним из подобных примеров слывёт в последнее время Городец (30 тыс. жителей) - самый дальний из городов-спутников Нижнего Новгорода в полусотне километров от областного центра вверх по Волге на её левом берегу. Иногда его преподносят как чуть ли не идеальный русский город, и во всяком случае пример бережного отношения к старине, развития традиций и привлечения обильно проплывающих мимо на круизных теплоходах туристов.
Мы с dima1989 посетили его в тот же день, что и показанный в прошлой части Чкаловск, и при выборе, писать о Городце три поста вменяемого размера или два дутых, я по своему обыкновению остановился на втором варианте. Собственно, в первой части расскажу о многочисленных городецких ремёслах, их подаче и сокровищах здешних музеев вроде трёх чудо-шкафов; во второй - просто погуляем по городу, выросшему в 19 веке из торгового села, этого сугубо русского аналога еврейских местечек.
Городец-на-Волге возник где-то в середине 12 века, то ли в 1152, то ли в 1172 году, как форпост Юрия Долгорукого в эрзянской стороне: всё более теснимая Диким полем и псами-рыцарями с Запада, Русь вгрызалась в глухие чудские и мерянские леса, покоряя земли, о которых странно думать, что когда-то они могли не быть нашими: колонизация всех этих мерян, эрзян да чуди белоглазой была очень уж давно и слишком мало о ней напоминает... Вплоть до основания Нижнего Новгорода в 1220-е годы Городец был самым нижним русским городом на Волге и первым - на её восточном (не просто левом, который бывает и северным, а именно восточном!) берегу. Нижегородское Заволжье в легендах прозвали Китежская Русь, и Городец отождеставляют ещё с Малым Китежем, который Батый таки опустошил по дороге к Китежу Большому. Как бы то ни было, Батыево разорение Городец вполне пережил и вошёл в историю как место, где умер в 1263 году, возвращаясь из Орды, Александр Невский, и в меньшей степени - как родина Прохора Городецкого, иконописца-наставника Андрея Рублёва. Разрушил же его в 1408 году хан Едигей, ещё несколько веков на его месте было урочище Пустой Городец, где в 17 веке обосновались знаменитые впоследствие керженские староверы, подключившиеся к волжской торговле. В 18-19 веках Городец обзавёлся хлебным портом, двумя верфями, литейным заводом и бесчисленными кустарными производствами от резьбы и росписи до печатных пряников. Но поднявшись до уровня крепко уедзного городка (6,3 тыс. жителей к началу ХХ века), до 1922 года формально Городец оставался лишь селом во владении помещиков Орловых и сменивших их Паниных. В советское время наиболее востребованным оказался судозавод, да на другом берегу вырос промышленный город Заволжье с многоэтажками, моторостроительными заводами и ГЭС, но и народные ремёсла здесь сумели сохранить не только в музеях:
2.
Начнём рассказ о Городце канонически - с прибытия по Волге (хотя на самом деле мы прибыли на серой "Ладе" через показанную в позапрошлой части плотину Нижегородской ГЭС, которая на кадре ниже неплохо видна вдалеке). От пристани круизных теплохов крутая лестница ведёт к памятнику Александру Невскому (1993, он, наоборот, на кадре выше) и роскошным видам на Волгу, а у подножья яра - огромная деревянная постройка, явный новодел, но впечатляющий как минимум размером:
3.
Да и резьба с типично городецкими "фараонками" (что-то вроде русалок) хороша. Это выставочный центр "Город Мастеров", построенный несколько лет назад вблизи пристани, чтобы даже самый ленивый и незаинтересованный пассажир круизного теплохода не смог бы сюда не зайти. Многочисленная городецкая старина хранится в музеях наверху, а здесь фактически мануфактура, комплекс мастерских всех городецких ремёсел:
4.
Первым делом мы зашли погреться в чайную, где за 120 (кажется) рублей наливают травяной чай (настоящий, а не из топора пакетика) из самовара с городецким пряником. Вот собственно три главных местных промысла в одном кадре: деревянная резьба, роспись и собственно пряники в коробках - обо всём этом ещё расскажу:
5.
Оправа зеркала просто чудесна, и ведь судя по всему новодел! В чайной живое тепло и пахнет свежим деревом. А за окном... за окном дымят трубы Заволжья на том берегу.
6.
В основном же Город Мастеров (вход туда ещё, кажется, 120 рублей) - это бесконечные коридоры и лестницы, увешанные всякими милым антиквариатом и опять же пахнущие деревом. Тут реально можно заблудиться:
7.
А коридоры ведут в мастерские, где постоянно кто-нибудь при деле. Вот здесь, скажем, вышивка:
8.
В том числе "городецкое золотое шиьбё" - хотя столицей золотошвейного промысла считается Торжок, где он известен с домонгольских времён, а в старину таким рукоделием занимались даже царевны да боярыни, своя традиция золотой вышивки сложилась и в Городце - в 1880-е годы, когда одна из местных староверок из соседней деревни Катунки привезла это умение на родину, выучившись где-то под Гороховцом. Собственно, до революции вышивкой занимались в основном как раз староверки, а с советских времён - Экспериментальный цех на местной швейной фабрике. А вот местный гипюр (тонкое кружево), в своё время врученный в числе официальных подарков посетившему СССР Джавахарлале Неру, у Городца оспаривает Василёва Слобода, которая ныне Чкаловск.
9.
В соседней комнате - ткачество, которое тут было в основном прикладным, за пределами Городца более всего славились местные половики, старые мастерицы шутили, что их половиками можно было бы выложить дорогу от Городца до Петербурга. Обратите внимание и на станок - местная резьба по дереву начиналась именно с украшения ткацких станков и прялок:
10.
Собственно, к резчикам мы попали в следующей мастерской. Городецкая резьба - самый известный местный промысел после росписи, и на мой взгляд давший миру больше всего шедевров, которые я ещё покажу в местных музеях. Очень красивые вещи тут режут и ныне (хоть то же зеркало в чайной), но в мастерской уровень пониже - тут скорее просто делают сувениры, причём гораздо интенсивнее, чем в тех мастерских:
11.
Плетение корзин - также более характерно было для Василёвой Слободы, чем для самого Городца. Лозу заготовляли на волжских островах, ныне покоявшихся на дне водохранилищ:
12.
Конечно же, самый известный здешний промысел - городецкая роспись, начинавшаяся в 19 веке с украшения прялок, а с 1936 года получившая собственную фабрику на окраине. В витринах - детские поделки, разумеется лучшие из лучших за много лет приёма экскурсантов, и прямо сказать - очень неплохие:
13.
Мастерицы увлечены работой:
14.
В следующей мастерской под старый добрый русский рок работает гончар, этот промысел тут самый древний, известен ещё до Едигеева погрома:
15.
В следующей мастерской тоже работают с глиной - но уже не горшки крутят, а лепят "жбанниковские свистульки". Известные опять же с домонгольских времён, они, возможно, служили оберегами в пронизанной эрзянскими духами чужой стороне, со временем превратились в игрушки, а с 1930-х годов - в сувенир "а ля рюсс". Из местной глины превоначально делали жбаны для кваса, отсюда якобы название гончарского села Жбанниково в окрестностях Городца, которое и было историческим центром этого промысла. Как видите, кстати, многие местные ремёсла связаны не с самим Городцом, а с его ближним и не очень ближними окрестностями. Путеводитель по городецким ремёслам есть здесь, с персоналиями и прямой речью мастеров.
16.
Мы же пока что пойдём наверх, в Музейный квартал у набережной Революции (Александровской) и улиц Ленина (Купеческой) и Рублёва. Вот собственно перспектива набережной, там за деревьями памятник Александру Невскому над лестницей. На переднем плане - дом купца Гришаева (1906) с тонкой резьбой, причём резьба эта не "городецкая", а общерусская, вдали - крупный каменный дом купчихи Лапшиной.
17.
В доме Гришаева ныне ни что иное, как Музей Добра - на самом деле всё прозаично, и речь идёт не о добре, которое причиняют, а о добре, которое наживают, то есть - всяких предметах старого доброго быта. В зелёненьком флигеле - музей самоваров, о чём напоминает кирпичный самовар (!) во дворе. Увы, сюда мы уже не пошли - музеев в Городце слишком много, чтобы воспринять их за один приезд, тем более что самовары - промысел уже не местный, а просто пришлись ко двору.
18.
Напротив Гришаевского дома, на углу улицы Рублёва - скромный домик графини Паниной (1847). Как уже говорилось, дореволюционный Городец и городом-то не был, и в 1772 году эту местность Екатерина II пожаловала своему очередному фавориту Григорию Орлову, от потомков которого в начале 19 века Городец перешёл не менее знатному роду Паниных. В принципе "головная" усадьба Паниных Марфино находилась в подмосковных Мытищах, из дальних имений любимой была, конечно же, крымская Гаспра у тёплого моря (где гостил Лев Николаевич Толстой), Городец же был второстепенным владением, где преумножались богатства, и Панины его, конечно, посещали, но не то чтобы часто. Последняя из Паниных Софья Владимировна, рано потерявшая отца, была внучкой старосветской аристократки и падчерицей интеллигента-оппозиционера, получила прекрасное образование, ещё до революции прославилась как меценат и просветитель, а после, арестованная большевиками и ими же освобождённая за былые заслуги перед народом, эмигрировала сначала в Прагу, потом в Нью-Йорк, где и прожила до 1956 года на съёмных квартирах и дешёвых работах, оставшись бездетной... В общем, не знаю, бывала ли она хоть раз в этом домике, но в Городце его традиционно отождеставляют с ней, и ныне там очередной музей городского быта:
19.
В первом же зале которого встречают Три Городецких Шкафа - имхо, самая впечатляющая достопримечательность города:
20.
Их создал в начале ХХ века местный самородок Григорий Токарев-Казарин - ведь как уже говорилось, городецкая резьба начиналась с украшения ткацких станков и Городец славился своей резной мебелью. Григорий Евдокимыч, впрочем, как считается, профессиональным резчиком не был, делал эти шкафы "для души", и по крайней мере один из них вырезал в 1913 году как подарок царю на 300-летию правления Романовых. Три уцелевших шкафа вновь встретились через сотню лет, в 2013-м - два из них хранились в Городце в разных музеях (причём один, как я понимаю, публично, а другой в фондах), а "романовский" всплыл в середине века в Новгороде, куда попал из музея городка Боровичи, где в свою очередь оказался в 1929-м году, привезённый из закрытой церкви Княгини Ольги в селе Рютино, куда в свою очередь с царского двора уехал в 1916-м.
Первый шкаф (на кадре выше справа) вырезан, скорее всего, в конце 19 века, первоначально хранился в музее Городецкого пряника, и аттестован здесь как "Фонтан народной мудрости" (цитата какого-то краеведа), так как расписан в основном на фольклорные темы:
21.
"Романовский шкаф" из Новгорода сюда вернулся пару лет назад и выглядит классическим шедевром. Наверху - Церковь Небесная, Страшный суд и церковь Земная; ниже (оно же на вводном кадре) призвание Михаила Романова на царство, здесь новый царь выглядит испуганным мальчиком, которому вручили огромную опустошённую страну и сказали "Спасай!". По бокам - Рюриковичи, в верхней паре отвергают Ордынское иго, а в нижней - берут Казань:
22.
Ниже Христа привели на суд к Каиафе, слева хитрый Борис Годунов, справа параноидальный Иван Грозный:
23.
На правом боку - околобиблейские легенды, а левый бок я как-то не заснял:
24.
Слева внизу в столбик две пары сюжетов - про Ивана Сусанина (встреча с поляками и смерть от их меча в безвыходных болотах) и про Моисея. Справа посланник Ермака докладывает Ивану Грозному о покорении Сибири, Соломон вершит суд, Ирод побивает младенцев, а посланник Василий Шибанов принёс Ивану Грозному письмо от князя Курбского. Такой вот русский эпос...
25.
Но больше всего мне понравился третий шкаф, обитавший в краеведческом музее изначально и прямо сказать - самый загадочный, с ппереплетениями сюжетов Руси и древнего мира - будь то разорение Рима или подвиги Жанны д'Арк. Это в конце концов просто очень красиво:
26.
27.
28.
29.
30.
31.
Хотя музей, конечно, не едиными шкафами - тут тебе и предметы быта, целый зал посвящён различному купеческому металлу:
32.
И резная доска с ворот в окружении истории Паниных:
33.
И советская бытовая техника, в том числе такая экзотика, как старые пылесосы (с другой стороны - ещё холодильники, примусы и многое другое). Тут мне сразу вспомнился "советский этаж" в эстонском замке Курессааре - в принципе ностальгия тут и там не так уж отличается.
34.
Выходим из музея да идём по ухоженным улицам Музейного квартала:
35.
36.
37.
Вот и краеведческий музей:
38.
Это бывший дом купца Облаева, и здешний музей самый негламурный, тут советская ностальгия - не в экспонатах, а в интерьерах:
39.
И тут уже не только промыслы. Вот например средневековый русский шлем (14 век) и печать Александра Невского:
40а.
Или старообрядческий быт - деревянные ложки и чётки-лестовки, олицетворявшие духовные лестницы к Богу - их я часто видел в староверческих церквях (особенно почему-то в Молдавии), но это единственные культовые здания, внутри которых я не фотографировал ни разу:
40б.
А в традиционном зале Великой Отечественной (да простят меня деды, я их обычно пропускаю в силу однообразия) - военная продукция местного судозавода - переправы, головки снарядов для "Катюши", лодки-волокуши и боевые аэросани (аналог боевых мотоциклов, видимо):
41.
41а.
Но в основном, конечно, всё равно промыслы, в первую очередь резьба:
42.
Фараонки (здесь их, правда, называют берегинями, что в общем не совсем верно) - между прочим фольклорная нечисть довольно интересная. Наши пресноводные русалки на европейских морских дев были совсем не похожи - девы-утопленницы в прозрачных белых платьях, а в то время как морские существа с рыбьими хвостами вместо ног назывались фараонами и фараонками, и по легенде, произошли они от египтян, над которыми сомкнулось море, расступившееся перед уходившими за Моисеем евреями. Новгородцы, правда, считали, что они и вовсе выглядят как рыбы с человечьими головами, а у малороссов они якобы выходили из воды и пожирали людей, и во всех вариациях они выныривая из моря звали Фараона и мешали судам ходить, приставая с вопросами о том, когда же будет Страшный суд? На Волге изображениями фараонок часто украшали суда, ну а в Городце это любимые герои домовой резьбы:
43.
Но как уже говорилось, городецкая резьба начиналась с украшения станков, а городецкая роспись - с украшения прялок:
44.
С которых потом переместилась и на другие полезные вещи:
44а.
А чистым искусством стала уже при Советах:
45.
И мотивы соответствующие - вот например бой с "самураями" (как в шутку называли всех японских вояк) у озера Хасан:
46.
Много тут и современных сюжетов, с характерной для нулевых годов пошлинкой (но это камень в огород скорее заказчикам, чем мастерам). В целом, больше всего городецкая роспись напоминает мне графику старых мультфильмов. А вот чем всё это делалось:
47.
Напоследок (а на самом деле, наоборот, в самом начале) зашли в музей городецкого пряника в роскошном доме купца Петелина на самом краю Музейного квартала:
48.
С очень красивой модерновой дверью... кстати, если основной музей на своём месте с 1921 года (а основан и вовсе в 1918-м), то вот когда появились эти отделения с явно ещё советскими интерьерами - точно не знаю.
48а.
Городецкие пряники известны чуть ли не с 17 века, сбываясь ещё на Макарьевской ярмарке, а в начале ХХ века тут работало полтора десятка пекарен, которые держали в основном опять же староверы, не признававшие заморских "конфектов". Выпекались на меду, в тесто добавлялись пряности, изюм и курага, но почти никогда - повидло, сгущенка или варенье. В целом, по сравнению с тульскими они гораздо мягче и сдобнее, но лично мне тульские всё же понравились больше.
49.
В 19 веке выпекали пряники до пуда весом, а здесь видно ещё одно местное лакомство - помадки, мне, увы, опять же не близкие. А кроме того, соседство пряничного и резного промыслов породило специфическое искусство - изготовление печатных досок с характерной вогнутой резьбой, мастера которых образовывали свои династии.
50.
Многие из этих досок - настоящие шедевры, и сделаны были ещё в 19 веке:
51.
Продают пряники в нескольких местах, цены примерно те же, что и на тульские (пряник размером с большой торт - рублей за 300-400), и пару штук мы купили с собой. Улыбка Городца:
51а.
А в целом духом народного творчества Городец буквально пронизан. Вот скажем чей-то дом у Фёдоровского монастыря:
52.
Или гараж у Святого озера:
53.
И даже в пятиэтажках что-то такое прослеживается:
54.
Но о городе, где и немузейных красот хватает - в следующей части.
ВЕРХНЯЯ ВОЛГА-2014. Часть 2: поиски Китежа
Обзор двух частей и оглавление.
Дорога к Волге
Дрезна.
Орехово-Зуево. Орехово.
Орехово-Зуево. Крутое и Зуево.
Непарадная Владимирщина. Петушки, Лакинск, Собинка.
Гороховец. Средневековый русский городок.
Нижегородчина - Россия в миниатюре.
Зарисовки по окрестностям. Бор, Кстово, Заволжье, Пурех.
Чкаловск. Город советской легенды.
Городец. Музеи и промыслы.
Городец. По городу.
Григорово и Вельдеманово. Родина антагонистов.
Большое Мурашкино. Дворцы в захолустье.
Лысково и Макарьев, переправа в заволжье.
Семёнов. Матрёшкин град.
Керженская сторона. Потайной край староверия.
Светлояр, где скрылся Китеж.