Не будите дежурного военврача
Пост Гевеллы про суточные метаморфозы дежурящего врача навеял :)
Гражданские врачи хоть сутки дежурят как люди - то есть с утра и до утра. Когда я приехал на место службы, в дивизии тоже так сначала было. То есть врач, дежуривший в отдельном медицинском батальоне (до госпиталя у нас было 60 км, так что медсанбат был единственным военным стационаром в досягаемой округе), приходил к 9 утра, сутки пахал, как папа Карло, развлекался ночью, а утром на автопилоте отправлялся домой, отдыхать. Таким образом, один из врачей части (а дежурили в медсанбате все без исключения гарнизонные врачи - как сами медсанбатовские, так и врачи частей, и начальники медпунктов, и начмеды) несколько раз в месяц на два рабочих дня выпадал из жизни части.
Что не устраивало командиров. Они были уверены, что мы там на дежурстве дурака валяем, как дежурные по части или по штабу, и ночью дрыхнем как суслики. А нам еще после этого сутки отдыха давать - это слишком. Во время визита очередного высокого проверяющего военного члена чина, командиры хором высказали свое недовольство. И потребовали, чтобы военные медики были "как все". То есть не дежурили (как врачи), а ходили в наряд синхронно со всем гарнизоном (как положено военным).
Система похода в наряд была следующей: предположим, я заступаю в наряд в понедельник. Это означает, что с утра я должен явиться на службу в часть и работать до обеда как все остальные. После обеда мне милостиво дается время на подготовку к наряду и к 18.00 я должен прибыть к месту отбывания наказания наряда. И до 18.00 вторника я, значит, хожу весь такой нарядный. Затем заслуженный ночной отдых и утром в среду я снова на работе. Таким образом, я отсутствую в части только сутки с четверью, что невероятно повышает её боеготовность и боеспособность.
На деле это выглядело так: утром в понедельник я пришел в часть, осмотрел больных в лазарете медпункта (обычно были забиты под завязку все 24 койки), сделал записи в историях болезни, отправил на консультацию/снимки/ФГДС/прочие исследования в медсанбат тех, кто в этом нуждается, провел запланированные манипуляции и мини-операции типа вскрытия фурункула или удаления вросшего ногтя, принял выписаных из медсанбата, оформил соответствующие записи во всех журналах. Периодически при этом я отвлекался на всякие нужные (с точки зрения командиров) дела типа сверки имущества вещевой службы, строевой смотр офицеров полка, стотыщмильонная правка мобилизационных документов, утверждение расписаний, меню-раскладок и прочие увлекательные интересности.
Потом в 13.45 (а обед с 14.00) начальник штаба строит перед штабом всех офицеров, проверяет, кто есть, а кого нужно выебатьругать после обеда (а то ему после обеда скучно и нечем заняться), желает всем приятного аппетита и еще через 40 минут я дома. То есть на поесть-отдохнуть - максимум 2,5 часа, потому что в 17.00 уже надо выезжать в медсанбат.
Это я описал еще самый нормальный и обычный для воинской части день. Такие вообще редко попадаются. Но чаще всего с утра и до обеда мозги так успевают накомпостировать, что на дежурство приезжаешь взмыленный и изрядно поизносившийся нервами.
Приезжаешь в медсанбат, предыдущего дежурного врача нет, повез больных в госпиталь (если в ближайший - то 120 км туда-обратно). Почему сам повез? Не, ну не сам, то есть не за рулем. Он это... старший машины. Что значит "старший"? Как вам объяснить... Понимаете, военный водитель не имеет права ездить сам, без ансамбля. За редким исключением, например, если это какой-нибудь прапорщик-инструктор. А так все рядовые и сержанты по умолчанию нуждаются в сопровождающих и контролирующих. То есть в старших машины, офицерах, как правило. И со старшего машины снимают стружку за все происшествия. За аварию, в которую может попасть водитель, за неукладывание в график, за перерасход горючего, за выбор неоптимального маршрута... За всё, короче.
Так вот, дежурному врачу на сутки придается дежурная же санитарная машина. С дежурным водителем и дежурным топливом. В роли топлива чаще всего выступали 20 литров бензина. А что вы хотите, на дворе девятостые. Причем эти 20 литров выделялись как на санитарный УАЗик-"таблетку", так и на АэСку (ГАЗ-66), которая, на минутку, грузовик. И если на "таблетке" на 20 литрах можно было скататься на пару вызовов по городу (к офицерам, потому что комдив одно время запрещал военным обращаться в гражданские ЛПУ), ночью доехать на вызов в медпункты полков, свозить кого-нибудь на консультацию или госпитализировать кого-то в городскую инфекцию (в медсанбате не было отделения или коек для поносящих или обсыпанных), то для "шишиги" 20 литров - это завестись и заглохнуть.
Впрочем, на дежурных 20 литрах один фиг нельзя было доехать до госпиталя. А больных, особенно в периоды прибытия молодого пополнения, набиралось достаточно. Поэтому заранее планировались рейсы в госпитали - возили и в Иваново, и в Нижний Новгород, и много еще куда. Сопровождающим и старшим машины в таком случае был дежурный врач медсанбата.
Но это я уже вперед забегаю. Итак, 18.00, предыдущий дежурный врач уехал катаццо, в коридоре столпилась приличных размеров кучка народу на госпитализацию. Их принимает дежурный врач. То есть проверяет документы (например, сняли ли бойца с довольствия в части и принесли ли продовольственный аттестат), осматривает и опрашивает больного, оформляет историю болезни и распределяет по отделениям. Сам, опять таки без ансамбля, потому что в медсанбате рабочий день закончился и все расходятся по домам. Наиболее сознательные товарисчи заходят в каморку приёмник и делятся с дежурным необходимой информацией - кого обязательно посмотреть ночью, какие процедуры проконтролировать, какой степени надежности медсестра осталась в терапии или хирургии. Несознательные уходят по-английски, оставляя дежурному самому разбираться в ситуации.
Итак, все поступившие описаны (это обычно человек 20) и распиханы по отделениям, споры вокруг продаттестатов улажены, пора оценивать ситуацию. В нашем распоряжении имеется три медсестры: в приёмнике, в хирургии и в терапии. Имеется около сотни больных, человек 10 из которых нужно пасти, чтобы они не слиняли на тот свет, а остальных 90 - чтобы не слиняли за забор. И за тех, и за других отвечаешь головой, тощей зарплатой и погонами.
Теперь нужно передать сводку дежурному по медицинской службе округа. То есть садишься на телефон и начинается: крутишь ручку аппарата, "Рибоза", "Рибоза", вашу мать, дайте "Косточку". "Косточка", "Косточка!", "Косточка!!!", о, "Косточка", мне "Искру". Что значит "хто я такой, чтобы мне "Искру"?! Я дежурный врач отдельного медицинского батальона, мне сводку в округ передавать". Ладно, жду. "Искра"! Ура, дежурного по медслужбе! А... занято... ладно, я позже. Цикл может повторяться от 2 до 10 раз и длиться часов до 10 вечера.
На город опускается вечер, и в стране дураков закипает работа. Начинаются звонки от офицеров, которым на следующий день не хочется идти на службу. Тут приходится фильтровать и взвешивать информацию, прикидывая, кто филонит, а кто действительно заболел, чтобы уложиться в 20 литров горючки и не разругаться со всем офицерским составом дивизии. К полуночи страждущие обычно утихают, и до утра звонят только в двух случаях - если реально приспичило или если вдруг резко проспался после вчерашнего.
После полуночи начинается развлекаловка с медпунктами частей. Там дежурят фельдшера-прапорщики(-цы) или сержанты-санинструкторы. На них - ответственность за больных в лазарете и за тех, кому ночью приспичит из числа солдат части. Само собой, никакой ответственности на себя они брать не хотят. Поэтому при малейших жалобах из серии "у меня в боку колет" не пытаются разобраться, помять живот и сделать лейкоциты по cito, а хватают трубку телефона и вызывают дежурного врача. Медпунктов три - один в 3 км от медсанбата, второй - в 3,5 км, а вот третий - за городом, в 10. Редкая ночь, когда не вызывают в два из трех. Любимое время - с 3 ночи до 6 утра. За всё время службы не было ни одного случая, когда бы "в боку колет" становилось аппендицитом, прободной язвой, дизентерией или чем-то в этом роде. А попробуй не приехать...
Зато сколько раз ночью привозили из частей эти самые аппендициты и прободняки, вынутых из петель и подстреленных в карауле, обожравшихся до острого расширения желудка маминой посылкой или отравившихся водкообразным пойлом... И ведь нужно не дать ему помереть, и хирургическую бригаду собрать во всему городу, и командира части разбудить и объяснить, что у него ЧП, о котором я через 10 минут доложу начмеду дивизии, а он - комдиву, а тот - в округ. Без приключений не обходилось ни одно дежурство... Вплоть до того, что вызывали на дачу к комдиву - один из его гостей очень сильно недоперепил (именно тогда я впервые на практике познакомился с тем, как нужно выводит товарисчей из запоя). А один раз комдив в сопровождении двух своих "коллег" явился нетрезвым сам в приемник и требовал немедленно спасти привезенного ими еще одного недоперепела, но об этом надо рассказывать отдельно.
Итак, ночь пережили, если удалось подремать пару часов - это просто прелестно. Доброе утро, товарищ дежурный. Теперь впереди - ЦЕЛЫЙ РАБОЧИЙ ДЕНЬ. Который начинается с часовой пятимянутки. После этого к тебе в приемник спускают выписанных, твое дело - обзвонить части и вызвать сопровождающих. И, естесственно, пасти, чтобы выписанные не решили вдруг ломануться в бега. К обеду выясняется, что больных опять набрали больше, чем коек, и что наиболее транспортабельных из тяжелых придется снова везти в госпиталь. Тебя снаряжают в автослужбу - оформлять заявку на выезд, затем в ГСМ - выбивать горючку, потом на инструктаж к начальнику штаба дивизии, как выезжающего за пределы гарнизона (а это строго после обеда, с 16.00 начиная). После этого грузишь больных в АэСку, собираешь переводные эпикризы, в продовольственной службе выписываешь продаттестаты, в штабе медсанбата забираешь их военные билеты, и с этого момента и до того момента, пока дежурный врач не распишется в "получении груза" всем, что у тебя есть в жизни, отвечаешь за этих бойцов.
Редкая поездка в госпиталь обходилась без приключений. То "шишига" сломается, то кому-то из бойцов плохо станет, то ВАИ тупит, то водитель чудит, то в приемнике госпиталя на тебя смотрят как бараны на новые ворота - какие такие переводные, ничо не знаем, местов нет, вези обратно, то дежурные врачи госпиталя начинают читать лекцию о неправильной тактике ведения тех или иных больных в медсанбате...
Редкое дежурство заканчивалось вовремя. Обычно домой возвращались сильно под вечер. Сил хватало только на то, чтобы упасть и уснуть. Зато не мозолили военному начальству глаза своим "гражданским" дежурством с 9.00 до 9.00 :)
Гражданские врачи хоть сутки дежурят как люди - то есть с утра и до утра. Когда я приехал на место службы, в дивизии тоже так сначала было. То есть врач, дежуривший в отдельном медицинском батальоне (до госпиталя у нас было 60 км, так что медсанбат был единственным военным стационаром в досягаемой округе), приходил к 9 утра, сутки пахал, как папа Карло, развлекался ночью, а утром на автопилоте отправлялся домой, отдыхать. Таким образом, один из врачей части (а дежурили в медсанбате все без исключения гарнизонные врачи - как сами медсанбатовские, так и врачи частей, и начальники медпунктов, и начмеды) несколько раз в месяц на два рабочих дня выпадал из жизни части.
Что не устраивало командиров. Они были уверены, что мы там на дежурстве дурака валяем, как дежурные по части или по штабу, и ночью дрыхнем как суслики. А нам еще после этого сутки отдыха давать - это слишком. Во время визита очередного высокого проверяющего военного члена чина, командиры хором высказали свое недовольство. И потребовали, чтобы военные медики были "как все". То есть не дежурили (как врачи), а ходили в наряд синхронно со всем гарнизоном (как положено военным).
Система похода в наряд была следующей: предположим, я заступаю в наряд в понедельник. Это означает, что с утра я должен явиться на службу в часть и работать до обеда как все остальные. После обеда мне милостиво дается время на подготовку к наряду и к 18.00 я должен прибыть к месту отбывания наказания наряда. И до 18.00 вторника я, значит, хожу весь такой нарядный. Затем заслуженный ночной отдых и утром в среду я снова на работе. Таким образом, я отсутствую в части только сутки с четверью, что невероятно повышает её боеготовность и боеспособность.
На деле это выглядело так: утром в понедельник я пришел в часть, осмотрел больных в лазарете медпункта (обычно были забиты под завязку все 24 койки), сделал записи в историях болезни, отправил на консультацию/снимки/ФГДС/прочие исследования в медсанбат тех, кто в этом нуждается, провел запланированные манипуляции и мини-операции типа вскрытия фурункула или удаления вросшего ногтя, принял выписаных из медсанбата, оформил соответствующие записи во всех журналах. Периодически при этом я отвлекался на всякие нужные (с точки зрения командиров) дела типа сверки имущества вещевой службы, строевой смотр офицеров полка, стотыщмильонная правка мобилизационных документов, утверждение расписаний, меню-раскладок и прочие увлекательные интересности.
Потом в 13.45 (а обед с 14.00) начальник штаба строит перед штабом всех офицеров, проверяет, кто есть, а кого нужно выебатьругать после обеда (а то ему после обеда скучно и нечем заняться), желает всем приятного аппетита и еще через 40 минут я дома. То есть на поесть-отдохнуть - максимум 2,5 часа, потому что в 17.00 уже надо выезжать в медсанбат.
Это я описал еще самый нормальный и обычный для воинской части день. Такие вообще редко попадаются. Но чаще всего с утра и до обеда мозги так успевают накомпостировать, что на дежурство приезжаешь взмыленный и изрядно поизносившийся нервами.
Приезжаешь в медсанбат, предыдущего дежурного врача нет, повез больных в госпиталь (если в ближайший - то 120 км туда-обратно). Почему сам повез? Не, ну не сам, то есть не за рулем. Он это... старший машины. Что значит "старший"? Как вам объяснить... Понимаете, военный водитель не имеет права ездить сам, без ансамбля. За редким исключением, например, если это какой-нибудь прапорщик-инструктор. А так все рядовые и сержанты по умолчанию нуждаются в сопровождающих и контролирующих. То есть в старших машины, офицерах, как правило. И со старшего машины снимают стружку за все происшествия. За аварию, в которую может попасть водитель, за неукладывание в график, за перерасход горючего, за выбор неоптимального маршрута... За всё, короче.
Так вот, дежурному врачу на сутки придается дежурная же санитарная машина. С дежурным водителем и дежурным топливом. В роли топлива чаще всего выступали 20 литров бензина. А что вы хотите, на дворе девятостые. Причем эти 20 литров выделялись как на санитарный УАЗик-"таблетку", так и на АэСку (ГАЗ-66), которая, на минутку, грузовик. И если на "таблетке" на 20 литрах можно было скататься на пару вызовов по городу (к офицерам, потому что комдив одно время запрещал военным обращаться в гражданские ЛПУ), ночью доехать на вызов в медпункты полков, свозить кого-нибудь на консультацию или госпитализировать кого-то в городскую инфекцию (в медсанбате не было отделения или коек для поносящих или обсыпанных), то для "шишиги" 20 литров - это завестись и заглохнуть.
Впрочем, на дежурных 20 литрах один фиг нельзя было доехать до госпиталя. А больных, особенно в периоды прибытия молодого пополнения, набиралось достаточно. Поэтому заранее планировались рейсы в госпитали - возили и в Иваново, и в Нижний Новгород, и много еще куда. Сопровождающим и старшим машины в таком случае был дежурный врач медсанбата.
Но это я уже вперед забегаю. Итак, 18.00, предыдущий дежурный врач уехал катаццо, в коридоре столпилась приличных размеров кучка народу на госпитализацию. Их принимает дежурный врач. То есть проверяет документы (например, сняли ли бойца с довольствия в части и принесли ли продовольственный аттестат), осматривает и опрашивает больного, оформляет историю болезни и распределяет по отделениям. Сам, опять таки без ансамбля, потому что в медсанбате рабочий день закончился и все расходятся по домам. Наиболее сознательные товарисчи заходят в каморку приёмник и делятся с дежурным необходимой информацией - кого обязательно посмотреть ночью, какие процедуры проконтролировать, какой степени надежности медсестра осталась в терапии или хирургии. Несознательные уходят по-английски, оставляя дежурному самому разбираться в ситуации.
Итак, все поступившие описаны (это обычно человек 20) и распиханы по отделениям, споры вокруг продаттестатов улажены, пора оценивать ситуацию. В нашем распоряжении имеется три медсестры: в приёмнике, в хирургии и в терапии. Имеется около сотни больных, человек 10 из которых нужно пасти, чтобы они не слиняли на тот свет, а остальных 90 - чтобы не слиняли за забор. И за тех, и за других отвечаешь головой, тощей зарплатой и погонами.
Теперь нужно передать сводку дежурному по медицинской службе округа. То есть садишься на телефон и начинается: крутишь ручку аппарата, "Рибоза", "Рибоза", вашу мать, дайте "Косточку". "Косточка", "Косточка!", "Косточка!!!", о, "Косточка", мне "Искру". Что значит "хто я такой, чтобы мне "Искру"?! Я дежурный врач отдельного медицинского батальона, мне сводку в округ передавать". Ладно, жду. "Искра"! Ура, дежурного по медслужбе! А... занято... ладно, я позже. Цикл может повторяться от 2 до 10 раз и длиться часов до 10 вечера.
На город опускается вечер, и в стране дураков закипает работа. Начинаются звонки от офицеров, которым на следующий день не хочется идти на службу. Тут приходится фильтровать и взвешивать информацию, прикидывая, кто филонит, а кто действительно заболел, чтобы уложиться в 20 литров горючки и не разругаться со всем офицерским составом дивизии. К полуночи страждущие обычно утихают, и до утра звонят только в двух случаях - если реально приспичило или если вдруг резко проспался после вчерашнего.
После полуночи начинается развлекаловка с медпунктами частей. Там дежурят фельдшера-прапорщики(-цы) или сержанты-санинструкторы. На них - ответственность за больных в лазарете и за тех, кому ночью приспичит из числа солдат части. Само собой, никакой ответственности на себя они брать не хотят. Поэтому при малейших жалобах из серии "у меня в боку колет" не пытаются разобраться, помять живот и сделать лейкоциты по cito, а хватают трубку телефона и вызывают дежурного врача. Медпунктов три - один в 3 км от медсанбата, второй - в 3,5 км, а вот третий - за городом, в 10. Редкая ночь, когда не вызывают в два из трех. Любимое время - с 3 ночи до 6 утра. За всё время службы не было ни одного случая, когда бы "в боку колет" становилось аппендицитом, прободной язвой, дизентерией или чем-то в этом роде. А попробуй не приехать...
Зато сколько раз ночью привозили из частей эти самые аппендициты и прободняки, вынутых из петель и подстреленных в карауле, обожравшихся до острого расширения желудка маминой посылкой или отравившихся водкообразным пойлом... И ведь нужно не дать ему помереть, и хирургическую бригаду собрать во всему городу, и командира части разбудить и объяснить, что у него ЧП, о котором я через 10 минут доложу начмеду дивизии, а он - комдиву, а тот - в округ. Без приключений не обходилось ни одно дежурство... Вплоть до того, что вызывали на дачу к комдиву - один из его гостей очень сильно недоперепил (именно тогда я впервые на практике познакомился с тем, как нужно выводит товарисчей из запоя). А один раз комдив в сопровождении двух своих "коллег" явился нетрезвым сам в приемник и требовал немедленно спасти привезенного ими еще одного недоперепела, но об этом надо рассказывать отдельно.
Итак, ночь пережили, если удалось подремать пару часов - это просто прелестно. Доброе утро, товарищ дежурный. Теперь впереди - ЦЕЛЫЙ РАБОЧИЙ ДЕНЬ. Который начинается с часовой пятимянутки. После этого к тебе в приемник спускают выписанных, твое дело - обзвонить части и вызвать сопровождающих. И, естесственно, пасти, чтобы выписанные не решили вдруг ломануться в бега. К обеду выясняется, что больных опять набрали больше, чем коек, и что наиболее транспортабельных из тяжелых придется снова везти в госпиталь. Тебя снаряжают в автослужбу - оформлять заявку на выезд, затем в ГСМ - выбивать горючку, потом на инструктаж к начальнику штаба дивизии, как выезжающего за пределы гарнизона (а это строго после обеда, с 16.00 начиная). После этого грузишь больных в АэСку, собираешь переводные эпикризы, в продовольственной службе выписываешь продаттестаты, в штабе медсанбата забираешь их военные билеты, и с этого момента и до того момента, пока дежурный врач не распишется в "получении груза" всем, что у тебя есть в жизни, отвечаешь за этих бойцов.
Редкая поездка в госпиталь обходилась без приключений. То "шишига" сломается, то кому-то из бойцов плохо станет, то ВАИ тупит, то водитель чудит, то в приемнике госпиталя на тебя смотрят как бараны на новые ворота - какие такие переводные, ничо не знаем, местов нет, вези обратно, то дежурные врачи госпиталя начинают читать лекцию о неправильной тактике ведения тех или иных больных в медсанбате...
Редкое дежурство заканчивалось вовремя. Обычно домой возвращались сильно под вечер. Сил хватало только на то, чтобы упасть и уснуть. Зато не мозолили военному начальству глаза своим "гражданским" дежурством с 9.00 до 9.00 :)