Хэйанские байки: некроманты и Франкенштейны (1)
Есть знаменитое действо Но: « Чёрный курган» (黒塚, «Куродзука»). Там монахи-паломники находят приют и ночлег у старушки в горной хижине. Неожиданно оказывается, что хозяйка - весьма учёная женщина, и старший монах ведёт с нею изящную беседу на буддийские темы. Потом она выходит, строго запретив гостям заглядывать в заднюю комнату её хижины, за пологом. Один из монахов, конечно, нарушает запрет - и в ужасе обнаруживает, что там всё завалено мёртвыми телами и окровавленными костями! А старушка возвращается в обличье демона и грозит за нарушение запрета всех съесть, рассыпая вокруг себя громы и молнии. Монахи спасаются чудесным вмешательством Светлого государя Фудо:, который, однако же, демоницу не сокрушает, а только сдерживает и отгоняет от монахов.
Обычно считается, что старуха была просто людоедкой, за пологом у неё хранились припасы, а монахов она до поры не трогала потому, что припасов было много и потому, что нечасто ей в глуши удавалось потолковать с образованными людьми. Однако есть целый ряд историй о демонах и людях, позволяющий предполагать, что кровавые запасы предназначались совсем не для продовольственных целей - или, по крайней мере, не только для них.
Речь пойдёт о некромантии и чудесах с расчленёнными трупами, так что дальше - рассказы на любителя. Их подробно рассматривает Норико Райдер в работе «Haseo sōshi: A Medieval Scholar’s Muse».
1. Отшельник из пяти кусков
Среди многочисленных учеников Будды был один - не самый знаменитый, но колоритный. Звали его Ревата (по-японски - Рибата), происходил он из знатной воинской семьи, и было у него много братьев. И все они, начиная со старшего, Шарипутры, покинули родной дом и стали учениками Будды. Матери такое поведение сыновей очень не нравилось, и она решила, что хоть младшенький, Ревата, будет жить подобающей жизнью и продолжит их род. А для этого семилетнего мальчика решили срочно женить. Нашли невесту, подготовили свадьбу, собрались гости, все благословляют молодых, и невесте в частности желают прожить так же долго, как её бабушка. Ревата послушал-послушал и пошёл посмотреть на эту бабушку. Оказалось, что старушке сто двадцать лет, и выглядит она вполне на свой возраст. Ревата представил себе, каковы-то будут в старости они с невестой, и счёл за лучшее со свадьбы сбежать - к братьям. Не без труда добрался до краёв, где проповедовал тогда Будда, послал весточку Шарипутре и стал ждать его в акациевом лесу. Шарипутра хотел было сразу отправиться к братику, но Будда посоветовал погодить, пока минует пора дождей. А за это время юный Ревата приохотился к лесному отшельничеству, предался там созерцанию и размышлениям о непрочности всего сущего и через некоторое время обрёл просветление. Тут к нему пожаловал сам Будда с пятьюстами учениками, Ревата роскошно их принял, создав из ничего великолепные дворцы, а лесные духи и боги обеспечили всё необходимое для трапезы. (Будда отметил, кстати, что и в прошлых рождениях у Реваты были подобные пристрастия - во времена, когда проповедовал один из будд минувших времён, нынешний Ревата был перевозчиком на Ганге и переправил того будду с учениками через реку, разукрасив свою лодку цветами, знамёнами и так далее. А в награду попросил, чтобы когда-нибудь ему удалось тоже возродиться учеником какого-нибудь будды.)
Проводив через пару месяцев гостей, Ревата так и остался в лесу (и был прозван Отшельником из акациевой рощи). Жил он в основном в уединении (и когда к нему являлись сотни почитателей, всячески старался от них отделаться), время от времени творил чудеса и вёл мудрые беседы с некоторыми посетителями. В родном селении он, правда, как-то побывал - и сманил с собою трёх племянников, сыновей своих сестёр, которые тоже потом стали святыми людьми (хотя это снова огорчило их бабушку). Но племянников он препоручил Шарипутре, а сам остался один. Однажды мимо его обители пробегали воры из ближайшего города, обронив по дороге часть добычи. За ворами гналась стража, наткнулась на рассыпанные сокровища, заподозрила отшельника в краже, скрутила и отвела на суд к царю. В ходе судебного разбирательства Ревата произнёс длинную стихотворную проповедь, причём начал её в узах, а закончил - паря в воздухе и весь объятый чудесным пламенем (при этом он продолжал сидеть скрестив ноги). На царя, конечно, это произвело сильно впечатление, и он обратился. А некоторые говорят, что и воры, прослышав об этом случае, раскаялись. В общем, отшельник Ревата любил и ценил спецэффекты.
Вот ещё пара его изображений - в благостном и сварливом настроении…
Это всё была присказка. А интересует нас довольно поздняя история про Ревату, он же Рибата, в сутры не вошедшая, а рассказанная в начале XVI века в сочинении японского монаха школы Тэндай по имени Эйсин («Хоккэ-кё: дзикидан-сё:», комментарий к Лотосовой сутре). Эйсин объясняет происхождение ещё одного величания Отшельника из акациевой рощи - Гоон Кэваго: 五陰仮和合, «Сочленённый из пяти частей». Вот почему его так прозвали.
Сидел Рибата однажды ночью в заброшенной башне и предавался созерцанию. Место было уединённое, но через некоторое время туда пришёл некрупный демон-людоед (они) и притащил с собою мёртвое тело, чтобы его сожрать. Рибата не вмешивается. Чуть позже явился демон заметно покрупнее и заявил, что такой вкусный мертвец должен достаться ему как старшему. Демоны начали ругаться - и, наконец, обратились к отшельнику как к третейскому судье. Рибата с неудовольствием прервал созерцание и присудил добычу маленькому демону. Тот мертвеца с удовольствием и злорадством съел. А большой демон очень обиделся на такое решение и даже разозлился. Схватил Рибату, оторвал ему руки-ноги одну за другой и съел: «Ты меня лишил еды - справедливо будет, чтобы ты меня и напитал!» Рибата, что неудивительно, от этого умер, а большой демон ушёл. Ушёл и маленький демон, но скоро вернулся - и принёс с собою по паре рук и ног от каких-то других мертвецов. Приставил их к туловищу Рибаты в нужных местах, пропел заклинание - руки и ноги приросли, а Рибата вернулся к жизни. Немедленно скрестил новообретённые ноги и погрузился в созерцание. Так он с чужими конечностями и жил дальше, заключает Эйсин, и это - хороший пример того, как ненадёжно наше бренное тело и как условно человеческое представление о собственном «я».
Ревата - персонаж древний, рассказ Эйсина - поздний, но тот способ, которым демон восстанавливал справедливого отшельника, не раз упоминается и в более ранних японских текстах. Причём занимались таким составлением из разнородных частей и оживлением того, что получится, не только демоны, но и люди, включая вполне исторических и довольно известных личностей.
2. Хэйанские некроманты и Франкенштейны
Некоторые из этих персонажей вполне ожидаемы. Таков, например, знаменитый гадатель-оммё:дзи Абэ-но Сэймэй, чудотворец лисьего происхождения, живший в Х веке.
На гравюре Кикути Ё:сая Сэймэю прислуживает демон.
Лет через триста с небольшим после его кончины в книге «Трактаты о Тёмном и Светлом из священных ковчегов» рассказывается следующее. Однажды Абэ-но Сэймэй состязался в чародействе со своим соперником До:маном; тот оказался сильнее, и Сэймэй погиб. Прослышал об этом мудрец Хакудо:, китайский наставник Сэймэя, очень расстроился и немедленно отправился в Японию. Тело Сэймэя уже сожгли, но Хакудо: собрал на пепелище все кости своего ученика - дюжину больших и триста шестьдесят малых, - и сложил их все в правильном порядке. А потом прочёл заклятие, которому его научил сам бодхисаттва Манджушри, и обгорелые кости обросли плотью, а Сэймэй восстал из мёртвых как ни в чём не бывало (и немедленно отправился разбираться с До:маном, на этот раз успешно). Эта история впоследствии вошла в огромную пьесу Такэды Идзумо Первого, ученика Тикамацу, «Придворное зерцало Асия До:мана» (蘆屋道満大内鑑), другой кусок из которой мы пересказывали здесь.
Но это - китаец. Однако через три года после окончательной (ну, допустим, что так) кончины Сэймэя на свет появился знатный и любознательный господин Минамото-но Морофуса (1008-1077). Зять Фудзивара-но Митинаги, он сделал хорошую карьеру, дослужился до Правого министра, был известен добротными стихами - и необычными учёными занятиями.
Морофуса на гравюре Кикути Ё:сая
В сборнике поучительных рассказов сэцува «Записки о перерождениях» («Сэндзю:-сё:», XIII век) сообщается, что Морофуса после долгих опытов смог из собранных вместе человеческих костей собрать целый скелет, который оброс плотью и уже готов был ожить. Тут, однако же, исследователю явился во сне грозный и величавый старец, назвавшийся Стражем Мёртвых, и сделал ему строгий выговор - не за саму попытку, а за то, что Морофуса даже не подумал испросить на неё разрешения от соответствующих загробных органов (а теперь уже поздно!). Морофуса извинился, получившееся тело вернул в прежний вид, а все свои рабочие записи сжёг. Что не помешало его потомкам пытаться повторить тот же опыт - и небезуспешно. Во всяком случае, другой знатный поэт, Минамото-но Моронака (1116-1172), утверждал, что ему удалось создать нового человека из останков разных лиц по способу Морофусы. Это было время смут, в которых Моронака принимал деятельное участие, и мертвецов хватало. Но открыть этот способ Моронака отказывался наотрез: это тайна, если она станет известной непосвящённым, все его труды пойдут прахом, а создания - исчезнут. Запомним это - с похожими ограничениями мы ещё столкнёмся.
В тех же «Записках» куда подробнее рассказывается о похожем случае, произошедшем с человеком ещё более неожиданным - знаменитым поэтом-монахом Сайгё:. Оказывается, он повстречался с неким таинственным знатоком, и тот подробно изложил ему способ, с помощью которого демоны умеют из расчленённых тел составлять новых и вполне живых людей! И вот, когда Сайгё: как-то в своих странствиях почувствовал себя очень одиноко, он отправился к дикому болоту, вытащил оттуда старые разрозненные кости давних утопленников и сложил их воедино в нужном порядке. Впрочем, видимо, не совсем нужном: получился человек цельный, со скелетом и плотью, он даже издавал какие-то звуки, пытаясь разговаривать - но оставался бледным, бездыханным и сердце в нём не билось. Сайгё: понял, что цели своей не достиг, а только создал ещё одно страдающее существо, которое ему было очень жалко. Но разрушить созданное он не решился - всё-таки какая-то жизнь в этом теле была, а убийства поэт совершать совсем не хотел. Так что он просто оттащил получившееся тело «в уединённое место» и там оставил. И больше уже никогда не производил некромантических опытов.
Сайгё: - тоже работы Кикути Ё:сая
Показательно, что в этой истории подобное тайное искусство тоже приписывается демонам они. Не могло ли быть так, что и у демоницы Чёрного кургана монахи наткнулись не на склад провизии, а на запас материалов для опытов? Завтра мы перескажем самую, пожалуй, увлекательную историю про подобные опыты довольно симпатичного демона. С картинками.