Бравлин - князь Руси Словенской
Ивар Широкие Объятья, Ивар Видфамне (Ivar Vidfamne; совр. норв. vid ‘широкий’, favntak ‘объятие’) - легендарный конунг VII века, правивший Сконе, из династии Скьёльдунгов, сын Хальвдана Храброго (Hálfdanar snjalla).
Согласно «Саге о Хервёр», Ивар завоевал центральную Швецию (Svíaveldi, изгнав Инглингов на запад), Данию (Danaveldi), Курляндию (Kúrland), Саксонию (Saxland), Эстонию (Eistland) и все восточные страны до Гардарики (Garðaríkis), а также часть Англии Нортумберленд. Столицей Ивара был город Риге на острове Фюн (ныне Дания). Во «Фрагменте о конунгах», основанном на утраченной «Саге о Скьёлдунгах», сообщается, что конунг данов Ивар Широкие Объятья приходит с войском «на восток в Кирьялаботнар» («Карельские заливы»), где «начиналось государство конунга Радбарда» и там погибает.
У Ивара была одна дочь - Ауд Богатая. Она дважды была замужем. От первого брака, с Хрёриком Метателем Колец, Ауд родила сыновей Сигурда и Харальда. Во второй раз она вышла за конунга Гардарики Радбарта без согласия отца. Ауд Богатая с малолетним сыном Харальдом (от Хрёрика) бежала в Гардарики, где и вышла замуж за Радбарда. Сыном Ауд от Радбарта был Рандвер. Ивар, желая наказать дочь, пошёл войной против Радбарда, но погиб в пути около Карельского перешейка.
◆ А вот как эти события описываются в «Будинском изборнике» [1] :
▸В год 710-й женился Радбар на дочери Ивара, царя датского, Адвинде (Ауде), и родила она ему Рандвера в 711 году, которого нарекли Радомиром, и он приходится младшим братом Гаральду, пасынку Радбара; это первый сын Адвинды от Ререкра, царя датского, который был убит Иваром в году 697-м от РХ.
▸В год 715-й пошел Ивар на Русь Словенскую, на Радбара, и был бой в устье Ладоги, и убили воины Радбара этого Ивара Видфадма, а он был тестем словенского князя Радбара, и он был врагом Руси Словенской, потому что возжелал эту землю подчинить и словен данью обложить, и в рабах их иметь...
▸В год 743-й умер словенский князь Радбар, он же Ратибор, и есть его могила на Ладоге.
▸ Радбар (Ратибор), сын Улеба (Ольва), внук Хакона Руса (Хакана Роса, Ягуна), сродник князей словенских (682-743 гг.), женился на дочери Ивара Видфадма Адвинде (Ауде), стало быть шведке, и от этого брака родился в 771 г. Рандвер (Радомир), его годы жизни - 711-783. От Рандвера, князя Ладожского, родился Рагнвальд Руск (Рогволод), родоначальник последующих словенских князей: Бранислейфа (Бравлина, Бранлива), Бурисвальда (Буривого) и Гардмунда (Гостомысла). Все эти князья княжили в Хольмгарде Словенском, в истоках Волхова. Они были похоронены каждый на Волотовом поле... [2]
▸ В год 749-й родился Бранислейф, или Бранлив, первенец Рагнвальда.
▸ В год 787-й от РХ умер сурожский архиепископ святой Стефан.
▸ В год 795-й от РХ приплыл по Днепру на многих ладьях князь Бранислейф (749-812) с большой ратью из словен ирмерских, и эти сильные воины направились на юг, к Сурожу.
▸ В год 795-й пошел Бранислейф на Сурож, город в Крыму, у Черного моря. И когда по Днепру в ладьях и насадах дружинники приплыли к городу Киеву, то князь полян Воеслав много еды и зерна дал словенам, потому что греки - и полянам враги.
Князь Бранислейф покорил Керчь и многие селения, а Сурож обложил со всех сторон и через много дней вошел в этот город, и начали воины грабить дома греческие и вошли в храм Святой Софии, и жемчуг, и золото, и оклады, и кувшины, и украшения у гробницы Стефана забрали, и устремились к вратам храма, но внезапно голова Бранислейфа поворотилась назад и тело его, и шея скривились от невыносимой боли, и завопил князь, что мертвый Стефан хочет у него душу отнять и, выйдя из гробницы, убить князя и воинов его... И еще кричал князь, что тотчас же вернет все награбленное в храм, «что взял от жадности моей, но спаси меня от этой боли и обрати мою шею обратно»... И говорит ему из гробницы святой Стефан: «А когда вернешь весь полон из Сурожа и из Керчи, и женщин, и детей, и весь народ, и их добро, и скарб, только тогда твоя шея обернется как надо и болезнь оставит тебя...».И говорит князь словенский мертвому Стефану Святому: «Все верну, как ты велишь, и оклады, и золото, и весь полон, а ты, Стефан, окрести меня ради того чуда, что увидел я...».
...И встал из гробницы мертвый Стефан Святой и простер из гроба руки свои к князю словенскому, и говорит ему: «Вот крещу тебя в веру Христову Господа нашего Иисуса, да войдет в душу твою свет Божий, который озарит добром деяния твои, чтобы избежал зла творить людям, находящимся в этом доме Господа нашего, и только творил бы добро, и уходи, князь, сейчас же со своими воинами с миром в землю свою, а меч свой обрати против врагов веры Христовой...».
И увидел Бранислейф это чудо и очень испугался, и упал на колени перед гробницей, и возопил: «Все это правда, Стефан, я уже воспринял веру Христову и вижу, что одна она есть в сердце моем и до моей смерти пребудет, и ухожу я с войском в землю свою и скажу всем в Словенах об этом чуде, о вере Христовой»; и в ту же минуту обернулась на место голова князя Бранислейфа и болезнь покинула его... И так воспринял Бранислейф крещение Христово и вскоре вернулся с войском в Словены, в Хольмгард, с миром, и не обрел чужого добра, но Христа обрел...
▸ В год 801-й пошел Бранислейф с первенцем своим Бурисвальдом на Ульфа, конунга варягов шведских и норманнов, а они очень хищные, как голодные волки, и много зла творили Руси. Тогда много свеонов и норманнов словены убили и лодки их отобрали.
▸ В год 804-й опять пошли Бранислейф и Бурисвальд на норманнов, которые живут за Варяжским озером, в Сигтуне, но вернулись обратно ни с чем: походу помешали льды великие и мороз, и холод, и ветры...
▸ В год 808-й сильно заболел князь Бранислейф и приехали к нему лекари из Греции.
▸ В год 812-й умер Бранислейф, и могила его в пуще Влатовой, что у Хольмгарда.
___________________________________________________________________
Бравлин - легендарный русский князь, совершивший набег на крымский Сурож (Сугдею) на рубеже VIII-IX веков. Известен только по описанию похода дружины на Крым и христианского чуда в русской редакции «Жития Стефана Сурожского» XV века. Вскоре после смерти Стефана на Сурож напал некий князь Бравлин: «По смерти же святого мало лет минуло, пришла рать великая русская из Новаграда. Князь Бравлин, очень сильный, пленил [всё] от Корсуня и до Керчи. Подошёл с большой силой к Сурожу, 10 дней бился зло там. И по истечении 10 дней Бравлин ворвался в город, разломав железные ворота.» Русский князь кинулся в храм святой Софии, где разграбил золотую утварь и прочие драгоценности, наваленные возле гроба святого. В тот же момент у Бравлина случился приступ, который житие описывает как «обратися лице его назадъ». Тогда предводитель приказал своим людям вернуть всё к гробу святого, однако это не помогло обездвиженному князю. Бравлин приказал вывести войско из захваченного города, оставив в нём всю добычу, награбленную также в Корсуни и Керчи. Святой Стефан явился к князю в видении и сказал: «Пока не крестишься в церкви моей, не возвратишься и не выйдешь отсюда.»
Архиепископ Филарет сотворил молитву и крестил Бравлина, после чего тот вернулся в нормальное состояние. Приняли крещение также все его бояре. Бравлин по настоянию церковников повелел отпустить всех пленников, затем неделю не выходил из церкви, пока не почтил дарами св. Стефана и сам город Сурож с его жителями, после чего удалился [3].
Стефа́н Сурожский (род. ок. 700 - после 787) - византийский святой VIII века, архиепископ Сугдеи, именуемой в позднейших русских источниках Сурожем (ныне город Судак в Крыму). Память в Православной церкви совершается 15 (28) декабря шестеричным богослужением. Краткое греческое житие святого Стефана Сурожского, помещённое в Сугдейский синаксарь под 15 декабря, было выполнено около 1318 года, вероятно, неким Георгием на основе более ранней рукописи. Рукопись № 90 Московской духовной академии является древнейшим сохранившимся вариантом церковнославянского Жития Стефана Сурожского. Армянское житие Стефана Сурожского впервые было опубликовано в переводе в 1930 году в Париже. В качестве основы был взят крымский рукописный Айсмавурк (сборник житий) XIV века, хранящийся в Национальной библиотеке Франции (Раrisinus arm. 180) [4].
___________________________________________________________________
◆ О Бравлине сообщает «Велесова книга»: «А в те века мы управлялись родами и князьями. И вот князь был Бравлин, который оборол Эллинов у берегов морских.» (перевод Н.В.Слатина) [5].
___________________________________________________________________
▸ В год 820-й пошли Бурисвальд и Гардмунд к Амастриде, что в Греции, и много зла учинили, и греков в плен взяли, и в Хольмгард и в Киев их привели, так как они знатные мастера и умелые работники ...
▸ В год 822-й пошли Бурисвальд и дети его Гардмунд и Радмунд с сильными дружинами и с воинами из чуди и води, и мери, и русичей на норманнов, на Гунульфа, и много зла им сделали, и вошли в Сигтуну, и сожгли три насада, и многих людей утопили...
▸ В год 824-й опять пошел Бурисвальд на норманнов, на Гунульфа, и женщин, и детей русских вернул из плена...
▸ В год 831-й пошли норманны на Бурисвальда и чуть не убили его, и он успел спастись от этих норманнов на реке Кумани, что в Биармии, и там вскоре умер...
▸ В год 833-й умер князь Бурисвальд, отец Гостомысла и Радомысла, и могила его есть в Биармии, что на острове на реке Кумани. И остались на Руси Словенской дети его, князья Гостомысл и Радомысл, и их семьи, и назвалась эта большая семья семьей Гостомысла, потому что он старейший князь в Словенах и последний князь на Руси.
▸ В год 826-й женился великий князь Хальдлав, который наречен Годславом; он - из племени ободритов, которых называют варягами-русами, потому что ведут они свой род от колена Руса Сиверца.
И увез [Годслав] Умилу, среднюю дочь Гостомысла, за море, в город Мекел, к ободритам, и дал выкуп огромный за невесту Гостомыслу: и снасти, и лодки, и якоря, и шкуры медвежьи, и пушнину, и соль, и камни драгоценные для дочерей Гостомысла, и кувшины с вином, и бочки винные, и заключил вечный мир с Русью... И родила Умила у ободритов трех сыновей, а внуков средних Гостомысловых: первый Родериг (Рюрик), а второй Сигнётр (Синеус), а третий Торвардр (Трувор), и они от Годслава, и жизнь их проходила в Мекеле-граде, у ободритов, которые есть варяги-русы, ибо от Руса Сиверца их начало, и жили они у отца своего Годслава до своего возмужания...
▸ В тот же год 826-й от РХ внезапно пришла печаль и кара от Господа роду Гостомысла за его грехи и грехи отца Бурисвальда и его деда Бранислейфа за разграбление христианских храмов на Суроже и на Эгине, и в Амастриде и Корчеве и ограбление христиан и убийство невинных греков; и постигли печаль и великая беда князя Гардмунда и весь род словенский: в озере Варяжском погибли все дети мужского пола рода Гостомысла от рук норманнов Гунульфа, первенца Улофа, конунга викингов, которые живут в Сигтуне...
▸...Дружина Сигурда утонула в море, когда разметало их ладьи сильной волной, а воины были ранены в сражении с Гунульфом... и хищными, как голодные волки, норманнами его; ...и четыре сына Гостомысла не смогли добраться до берега и отдали жизни свои за Русь Словенскую, и была великая печаль на Ладожье и в Хольмгарде, и начали люди рыдать по ним, по ушедшему из жизни 25-летнему Сигурду, мужу доброму, у которого остался сын единственный, осиротевший Аскольд, отрок трех лет, и по 23-летнему Торвальду, красавцу-мужчине, и по 20-летнему Гуннару, и по младшему Ларсу, совсем юноше 17 лет, и эта печаль и это великое горе постигли род Гостомысла и племя словенское...
___________________________________________________________________
◆ В «Житии св. Георгия Амастридского» содержится единственное упоминание о набеге русов на Пафлагонию. Дата набега в житие не указана и оценивается разными исследователями в широких пределах: от конца VIII века до 941 г. Наиболее вероятные даты: начало 830-х годов, либо 860-й. В сюжете описывается нападение Русов на византийский город Амастриду, расположенный на южном побережье Чёрного моря:
«…Было нашествие варваров, росов - народа, как все знают, в высшей степени дикого и грубого, не носящего в себе никаких следов человеколюбия. Зверские нравами, бесчеловечные делами, обнаруживая свою кровожадность уже одним своим видом, ни в чём другом, что свойственно людям, не находя такого удовольствия, как в смертоубийстве, они - этот губительный и на деле, и по имени народ, - начав разорение от Пропонтиды и посетив прочее побережье, достигнул наконец и до отечества святого (св. Георгия), посекая нещадно всякий пол и всякий возраст, не жалея старцев, не оставляя без внимания младенцев, но противу всех одинаково вооружая смертоубийственную руку и спеша везде пронести гибель, сколько на это у них было силы. Храмы ниспровергаются, святыни оскверняются: на месте их [нечестивые] алтари, беззаконные возлияния и жертвы, то древнее таврическое избиение иностранцев, у них сохраняющее силу. Убийство девиц, мужей и жен; и не было никого помогающего, никого, готового противостоять…»
Согласно «Житию Георгия Амастридского», в церкви Амастриды русы попытались вскрыть гроб св. Георгия в поисках сокровищ, но это не удалось сделать, у них отнялись руки. Когда по совету местного пленника русы почтили христианского Бога, руки обрели подвижность. Тогда поражённый чудом предводитель русов отпустил пленников и удалился с войском [6].
◆ А теперь посмотрим, что нам говорит «Велесова книга» о походе на Амастриду:
«...Поприте вы тех Греков, как говорю, поскольку ясно это мне, и видел я Кия, нашего Отца, и он сказал мне, что мы с вами их уничтожаем, - и уничтожим Хорсунь и мерзость амастридскую, и будем мы с вами великой державой с князьями нашими и городами великими, и железом без числа, и будет несчетно потомков наших. А Греки уменьшатся в числе и будут на минулое свое дивиться и головами своими качать» (перевод Н.В.Слатина).
◆ О Буривом сообщает Иоакимовская летопись: «По смерти Владимира и матери его Адвинды княжили сыновья его и внуки до Буривоя, который девятым был после Владимира, имена же сих восьми неведомы (15), ни дел их, разве в песнях древних воспоминают (16). Буривой, имея тяжкую войну с варягами, неоднократно побеждал их и стал обладать всею Бярмиею до Кумени (17). Наконец при оной реке побежден был, всех своих воинов погубил, едва сам спасся, пошел во град Бярмы, что на острове стоял, крепко устроенный (18), где князи подвластные пребывали, и, там пребывая, умер. Варяги же, тотчас пришедшие, град Великий и прочие захватили и дань тяжелую возложили на славян, русь и чудь (19). Люди же, терпевшие тяготу великую от варяг, послали к Буривою, испросить у него сына Гостомысла, чтобы княжил в Великом граде…» [7]
___________________________________________________________________
В 1915 году вышла книга «Легенды Крыма», Н. Маркс. Выпуск второй. М., 1915.
В ней опубликована Сурожская легенда:
Походъ Бравлина
Въ нашихъ старыхъ рукописныхъ сборникахъ, минеяхъ и торжественникахъ встречается разсказъ, какъ, вскоре по кончине св. Стефана Сурожскаго, стало быть въ конце VIII или въ начале IX века,- на Сурожъ, теперешнiй Судакъ, напалъ русскiй князь Бравлинъ. Онъ пришелъ изъ Новгорода, и, прежде чемъ осадить Сурожъ, опустошилъ все побережье Чернаго моря, отъ Корсуня до Керчи. Десять дней продолжалась осада Сурожа, но на одиннадцатый, когда удалось взломать Железныя ворота, городъ палъ и былъ преданъ грабежу. Съ мечомъ въ руке, самъ Бравлинъ бросился къ св. Софiи, где покоились въ драгоценной раке мощи святого Стефана, разсекъ двери храма и захватилъ его сокровища. Но тутъ случилось чудо. У раки святого постигъ князя параличъ. Понявъ кару свыше, Бравлинъ вернулъ храму все захваченное, и, когда это не помогло, приказалъ своимъ воинамъ очистить городъ, отдать святому Стефану всю награбленную въ Крыму церковную утварь и, наконецъ, решилъ креститься. Прiемникъ святого Стефана архiепископъ Филаретъ, въ сослуженiи местнаго духовенства, тутъ же совершилъ крещеше князя, а затемъ и его бояръ. После этого Бравлинъ почувствовалъ облегченiе, но полное исцеленiе получилъ лишь, когда, по совету духовенства, далъ обить освободить всехъ пленныхъ, захваченныхъ на крымскомъ побережье. Внеся богатый вкладъ святому Стефану и почтивъ своимъ приветомъ местнoe населенiе, князь Бравлинъ удалился изъ Сурожскихъ пределовъ.
Таково содержанiе легенды, которая представляетъ для насъ, русскихъ, несомненный интересъ.
Въ самомъ деле, Сурожская легенда говорить объ историческомъ факте, неизвестномъ намъ ни по летописи, ни по другимъ источникамъ. Она называетъ имена действующихъ лицъ и место действiя, устанавливаетъ приблизительную дату событiя, и всемъ этимъ проливаетъ некоторый светъ на эпоху, на полстолетiя предшествующую той, съ которой мы привыкли связывать выступленiе русскихъ на историческую арену.
Самъ по себе фактъ отвечаетъ возможностямъ времени. Ныне окончательно установлено, что походъ русскихъ на Царьградъ временъ Аскольда и Дира, отнесенный летописью къ 866-му году, имелъ место въ действительности въ 860-мъ году, т.-е. ранee офицiальной даты бытiя Руси. Но если въ половине девятаго векa могъ быть совершонъ морской походъ на дальнiй Царьградъ, то мысль о более раннихъ походахъ на более близкiя крымскiя колонiи напрашивается сама собой.
Пусть передъ нами только легенда, носящая яркую религiозную окраску, но если ея показанiя не противоречат исторической обстановке, то нетъ основанiй отвергать иллюстрируемый ею фактъ. Ведь, какъ показалъ недавно обнародованный отрывокъ изъ житiя Василiя Новаго, самыя фантастическiя произведенiя ariorpaфической литературы передаютъ иногда безусловно точно отчеть о событiи.
Наша Сурожская легенда связана съ именемъ Стефана Сурожскаго. Св. Стефанъ - лицо историческое и память о немъ закреплена минологiемъ* Василiя конца X века. По этому минологiю св. Стефанъ пострадалъ за иконы при царе Константине Копрониме (741-775 г.), и нетъ никакого сомненiя, что это его подпись дошла до насъ въ протоколе пятаго заседанiя на седьмомъ вселенскомъ Никейскомъ соборе 787-го года ("Стефанъ, недостойный епископъ города Сугдайскаго, охотно принимая все выше описанное, подписался". Сугдею или Сугдаю pyccкie называли Сурожемъ).
* (Месяцесловъ.)
То обстоятельство, что греческая церковь не празднуетъ памяти этого святого, не должно смущать изследователя, такъ какъ Стефанъ Сурожскiй былъ местный святой, и чествованiе его могло не выходить за местные крымскiе пределы. А что въ Крыму, и именно въ Суроже, онъ былъ почитаемъ,- доказываетъ Сугдейскiй синаксарiй XII века, найденный въ сороковыхъ годахъ прошлаго столетiя въ библiотеке греческой богословской школы на острове Халки (близъ Константинополя).
Въ немъ помещено краткое житiе Стефана Сурожскаго и на поляхъ сделаны пометки последующими обладателями рукописи XIII и XV вековъ, пометки, относящiяся къ интересамъ и событiямъ местной сурожской жизни. Изъ этихъ пометокъ можно заключить, что память св. Стефана праздновалась, какъ у насъ теперь, 15-го декабря, что мощи его покоились въ алтаре св. Софiи, и что въ Суроже въ честь его была построена церковь, которую, вместе съ св. Софiею, разрушилъ въ 1327-мъ году некiй Агачъ Пасли. Уцелели ли при этомъ мощи св. Стефана и сохранялись ли оне после того въ Суроже до времени окончательнаго разгрома города турками, въ конце XV века, не выяснено.
Но если мы не знаемъ ни одного подробнаго греческаго житiя Стефана Сурожскаго съ приведенiемъ посмертныхъ чудесъ и въ томъ же числе чуда съ русскимъ княземъ Бравлинымъ, то такiя житiя святого въ древнерусской литературе XV-XVI века не составляютъ исключенiя.
Еще въ начале XV века въ Москву прибылъ изъ Сурожа Стефанъ Васильевичъ Сурожскiй (родоначальникъ Головиныхъ и Третьяковыхъ), и, можетъ быть, онъ-то и завезъ на Русь житiе св. Стефана, какъ остроумно догадывается В. Васильевскiй въ своемъ известномъ труде "Житiи свв. Георгiя Амостридскаго и Стефана Сурожскаго". Вероятно, переводомъ на русскiй языкъ онъ и популяризировалъ привезенное житiе.
Для успеха такой популяризацiи почва была вполне подготовлена постоянными торговыми связями русскихъ съ сурожцами. Шелковые сурожскiе товары были въ большомъ ходу, а въ Новгороде былъ особый Сурожскiй дворъ. Pyccкie жили въ Суроже, какъ сурожане на Москве, и имя сурожанина не даромъ запечатлено въ нашихъ былинахъ.
Изъ пометокъ на поляхъ сурожскаго синаксарiя мы знаемъ, что сурожане чествовали память новоявленныхъ русскихъ святыхъ, князей Давида и Романа, темъ понятнее было чествованiе на Руси греческаго сурожскаго святого.
Надо думать, что русское житiе Стефана появилось именно въ XV веке, а не раньше, такъ какъ въ составь его вошло заимствованiе изъ житiя Петра митрополита, а митрополитъ Петръ умеръ въ началъ XV века. Такое житiе отъ XV века дошло до насъ въ сборнике Румянцовскаго музея № 435 и страницы этого сборника, относящiяся къ походу Бравлина, мы приводимъ ниже.
Съ этого же времени на житiе Стефана начинаютъ делаться посылки. Такъ въ жизнеописанiи преп. Дмитрiя Прилуцкаго, составленномъ во второй половине XV века, какъ отметилъ В. О. Ключевскiй, приведенъ разсказъ изъ Стефанова житiя.
Въ XVI веке житiе Стефана Сурожскаго разсматривается уже какъ важный историческiй документъ, и приведенный въ немъ разсказъ о походе князя Бравлина принимается какъ фактъ. Такъ Степенная книга царскаго родословiя говорить:
"Иже и преже Рюрикова пришествiя въ словенскую землю, не худа бяша держава словенскаго языка; воинствоваху бо и тогда на многiя страны, на Селунскiй градъ и на Херсонь и на прочихъ тамо, якоже свидътельствуетъ нечто мало отъ части въ чудесехъ великомученика Димитрiя и святого архiепископа Стефана Сурожскаго".
Однако въ последующее время довеpie къ исторической ценности житiя падаетъ, и эпизодъ съ княземъ Бравинымъ не входить ни въ печатный прологъ 1642-го года, ни въ Минеи-Четьи Димитрiя Ростовскаго. Постепенно легенда о походе на Сурожъ ускользаеть изъ историко-литературнаго кругозора, и забывается настолько основательно, что, только благодаря найденному Востоковымъ одному рукописному сборнику съ легендой, наши историки снова вспомнили о ней съ половины XIX века.
Разбирая и оценивая достоверность этой легенды, приходили къ самымъ различнымъ заключенiямъ. Одни принимали, другiе отрицали ее, третьи прiурочивали, сообщаемый въ легенде фактъ, къ более позднимъ временамъ. Составилась целая литература предмета. Куникъ и Гедеоновъ, Иловайскiй, Макарiй, Филаретъ и Порфирiй, Соловьевъ и Бестужевъ-Рюминъ посвятили легенде свои строки. Но особенно обстоятельно, съ полною тщательностью, разобралъ вопросъ В. Васильевскiй. Анализируя матерiалъ, Васильевскiй заключаетъ, что русскiй излагатель легенды несомненно кое-что добавилъ отъ себя сверхъ того, что было въ греческой рукописи, не той, которая дошла до насъ съ краткимъ житiемъ Стефана, а другой, содержавшей житiе съ посмертными чудесами до насъ не дошедшей. Такъ, приспособляясь къ тогдашнимъ литературнымъ вкусамъ русскаго общества, онъ внесъ добавленiя изъ житiй Iоанна Златоуста и Петра Митрополита. Однако авторъ славяно-русской редакцiи Стефанова житiя въ отношенiи фактической стороны строго держался греческаго источника. Онъ не сделалъ промаха ни въ наименованiи храма, где почивали мощи, ни въ другихъ случаяхъ и сохранилъ имя Бравлина, не пытаясь даже пояснить русскому читателю это малопонятное для него имя.
Такiя попытки впрочемъ делались позднее переписчиками русскаго Стефанова житiя. Такъ въ сборнике Румянцовскаго музея № 434-XVI века вместо: князь Бравлинъ-написано: князь бранливъ. Конечно, если бы въ начальной редакцiи стояло бранливъ, то это слово, не вызывая недоразуменiй, удержалась бы переписчиками и не перешло въ непонятное имя Бравлина*.
* (Къ тому же заключенiю приводить сопоставление текстовъ Торжественниковъ Румянцовскаго Музея № 434 и 435.)
Итакъ, у насъ нетъ основанiя допускать, что легенда о походе Бравлина сочинена авторомъ русскаго житiя Стефана Сурожскаго, а не почерпнута имъ изъ греческаго источника. Если вспомнить, что кроме житiя св. Стефана въ русскiй церковный обиходъ вошла и служба святому съ двумя канонами, что въ одной изъ стихиръ службы Стефанъ величается защитникомъ сурожанъ и хранителемъ града, что тамъ же воспевается фактъ, когда нападавшие на Сурожъ потерпели неудачу и посрамленiе и что служба святому была, очевидно, составлена въ Суроже, где покоились его мощи, где былъ въ честь его построенъ храмъ и где праздновалась его память,- то все это только подтверждает что въ полномъ греческомъ житiи должны были заключаться посмертныя чудеса святого и въ томъ числе и чудо съ княземъ Бравлинымъ, напавшимъ на Сурожъ.
Авторъ этого полнаго греческаго житiя св. Стефана, вероятно, жилъ въ относительно близкое къ нему время, потому что до него дошли все подробности его жизни и народный разсказъ о посмертныхъ чудесахъ, съ сохраненiемъ въ точности именъ и названiи, исторически правильныхъ.
И нельзя сомневаться, что передавая посмертное чудо съ княземъ Бравлинымъ, онъ имелъ въ виду хорошо известный ему историческiй, а не вымышленный фактъ нападенiя русскихъ на Сурожъ.
На Сурожъ, какъ и на все побережье Крыма, въ те времена не разъ нападали варварскiе отряды, грабили и опустошали богатые берега. Объ этомъ свидетельствуеть, напримеръ, итальянская легенда о перенесенiи мощей св. Климента, историческiй характеръ которой не подлежить сомненiю; а житiе Георгiя Амастридскаго, которое дошло до насъ въ греческой рукописи, устанавливаеть, что нападенiя русскихъ на черноморское побережье имели место ранее 842 г.
Такимъ образомъ следуеть признать, что какой-то русскiй князь Бравлинъ въ конце VIII-го или въ начале IX-го века, сделавъ успешный набегъ на побережье Крыма, действительно осадилъ и взялъ Сурожъ, и вполне допустимо, что, подъ непосредственнымъ впечатленiемъ своего соприкосновенiя съ христiанскимъ мiромъ, прioбщился и самъ къ нему.
Кого же авторъ грекъ той эпохи могъ иметь въ виду подъ именемъ русскихъ или россовъ?
Греческiй писатель Х-го века Левъ Дiаконъ въ одномъ месте говорить, что императоръ Никифоръ послалъ Калокира къ тавро-скиоамъ, называемымъ обыкновенно россами, и что Калокиръ, пришедши въ Скиоiю, понравился начальнику тавровъ (Святославу). Надо думать, что и авторъ Стефанова житiя, говоря о русскихъ, имелъ въ виду техъ же тавро-скиоовъ, обитавшихъ въ Приднепровье, въ Тмутаракани и въ Тавриде.
Надъ этими тавро-скиоскими племенами господствовали хозары, но господство хозаръ было непрочное, такъ что подвластные имъ народы имели возможность действовать въ иныхъ случаяхъ вполне самостоятельно.
Въ 839 году, по словамъ Бертинской летописи, въ Ингельгеймъ къ Людовику Благочестивому прибыли черезъ Константинополь, вместе съ послами Императора Феофила, послы отъ имени какого-то Хакана и заявили, что ихъ зовуть русскими.
Хаканъ? Былъ ли то ихъ прямой государь или хазарскiй каганъ-верховный властитель, трудно сказать.
Но и это посольство отчасти говорить за то, что сообщаемыя сурожскою легендою сведения о походе русскаго князя Бравлина на Крымъ и Сурожъ - не выдумка, а исторически вполне допустимый фактъ.
Само непонятное имя Бравлина не носить ли вестготскаго отпечатка? (Известенъ, напримеръ, вестготский епископъ Брулиненъ).
Легенда указываетъ и место, откуда пришелъ нашъ Бравлинъ; это - Новгородъ. Одни догадываются, что русскiй излагатель самъ отъ себя добавилъ въ греческое сведение о походе названiе русскаго города, где былъ особый Сурожскiй дворъ; другiе допускаютъ, что писатель-грекъ имелъ въ виду не русскiй Новгородъ, а тотъ Неаполисъ (Новгородъ), который упомянуть въ декрете Дюфанта и который находился вблизи нынешняго Симферополя.
Мы решили привести сурожскую легенду въ томъ ея освещенiи, въ которомъ она представляется современными намъ изследователями, имея въ виду, что въ широкихъ кругахъ русскаго общества легенда эта мало известна и что знакомство съ научными трудами изследователей не всемъ доступно.
Память о св. Стефане и доселе чтима въ Судакскомъ округе. Верстахъ въ пятнадцати отъ Судака, въ Кизильташскихъ горахъ, ютится монастырь его имени, русскiй монастырь пятидесятыхъ годовъ прошлаго столетiя, но монахи уверяютъ, что монастырь построенъ на томъ именно месте, где во времена, близкiя къ Стефану, былъ построенъ храмъ въ честь этого святого. Имя Стефана распространено и въ русскомъ и въ инородческомъ населенiи общины, но народъ не сохранилъ памяти ни о св. Софiи, где покоились мощи святого, ни о храме его имени въ Судаке; остались памятны лишь Железныя ворота. Неподалеку отъ немецкой колонiи, въ сторону Новаго света, выходъ изъ ущелья и доселе носитъ имя железных воротъ, а вблизи можно найти остатки старинныхъ построекъ.
Не здесь ли нужно предположить местоположение Сурожа временъ св. Стефана и похода на Сурожъ русскаго князя Бравлина?
___________________________________________________________________
Существует перевод Стефанова жития на армянский язык, и он является очень важным источником. Создан в рамках и для надобностей армянской общины в Крыму в конце XIII - первой четверти XIV в. Перевод этот отличает внимание к крымским реалиям, топонимам, именам. Переводчик бережно отнесся к местным реалиям греческого текста, внятно передал армянскими языковыми средствами имена собственные. Поэтому в этой части АЖ можно доверять в большей степени, чем остальным редакциям.
Армянское Житие Стефана Сурожского: «Спустя времена некий Пролис [Πραβλης ?], из злого и неверного народа, пришедши с войском, и разрушил Керчь и страну его, и отправился оттуда в Шрсон [Херсонес] и разрушил тот, и взял в плен мужчин и женщин и детей, и других мечу придал. Оттуда пришел с войском в Сухта и как поступал в других гаварах, так поступил и в этом гаваре. ибо кровью безвинных месил землю».
___________________________________________________________________
◆ О чем говорят все эти сюжеты?
Русь и русы существовали задолго до Рюрика.
И об этом говорят не только «Будинский изборник» и «Велесова книга», но и официальные русские и греческие источники! Поход князя Бравлина (Бранислейфа) на Сурож (Сугдею) состоялся в 795 году, а поход его сына Буривого (Бурисвальда) и внука Гостомысла (Гардмунда) на Амастриду - в 820 году.
◆ Бранлив-Бравлин < Бран[ис]лав, Бран[ис]лейф < Бьёрнслейф (Björn + leifr) = Бьёрн «медведь» + -лейф «наследник, потомок».
Бьорн, Бьёрн (швед. Björn, норв. Bjørn) - скандинавское мужское имя буквально означающее «медведь».
Бронислав!
© TrueView
Согласно «Саге о Хервёр», Ивар завоевал центральную Швецию (Svíaveldi, изгнав Инглингов на запад), Данию (Danaveldi), Курляндию (Kúrland), Саксонию (Saxland), Эстонию (Eistland) и все восточные страны до Гардарики (Garðaríkis), а также часть Англии Нортумберленд. Столицей Ивара был город Риге на острове Фюн (ныне Дания). Во «Фрагменте о конунгах», основанном на утраченной «Саге о Скьёлдунгах», сообщается, что конунг данов Ивар Широкие Объятья приходит с войском «на восток в Кирьялаботнар» («Карельские заливы»), где «начиналось государство конунга Радбарда» и там погибает.
У Ивара была одна дочь - Ауд Богатая. Она дважды была замужем. От первого брака, с Хрёриком Метателем Колец, Ауд родила сыновей Сигурда и Харальда. Во второй раз она вышла за конунга Гардарики Радбарта без согласия отца. Ауд Богатая с малолетним сыном Харальдом (от Хрёрика) бежала в Гардарики, где и вышла замуж за Радбарда. Сыном Ауд от Радбарта был Рандвер. Ивар, желая наказать дочь, пошёл войной против Радбарда, но погиб в пути около Карельского перешейка.
◆ А вот как эти события описываются в «Будинском изборнике» [1] :
▸В год 710-й женился Радбар на дочери Ивара, царя датского, Адвинде (Ауде), и родила она ему Рандвера в 711 году, которого нарекли Радомиром, и он приходится младшим братом Гаральду, пасынку Радбара; это первый сын Адвинды от Ререкра, царя датского, который был убит Иваром в году 697-м от РХ.
▸В год 715-й пошел Ивар на Русь Словенскую, на Радбара, и был бой в устье Ладоги, и убили воины Радбара этого Ивара Видфадма, а он был тестем словенского князя Радбара, и он был врагом Руси Словенской, потому что возжелал эту землю подчинить и словен данью обложить, и в рабах их иметь...
▸В год 743-й умер словенский князь Радбар, он же Ратибор, и есть его могила на Ладоге.
▸ Радбар (Ратибор), сын Улеба (Ольва), внук Хакона Руса (Хакана Роса, Ягуна), сродник князей словенских (682-743 гг.), женился на дочери Ивара Видфадма Адвинде (Ауде), стало быть шведке, и от этого брака родился в 771 г. Рандвер (Радомир), его годы жизни - 711-783. От Рандвера, князя Ладожского, родился Рагнвальд Руск (Рогволод), родоначальник последующих словенских князей: Бранислейфа (Бравлина, Бранлива), Бурисвальда (Буривого) и Гардмунда (Гостомысла). Все эти князья княжили в Хольмгарде Словенском, в истоках Волхова. Они были похоронены каждый на Волотовом поле... [2]
▸ В год 749-й родился Бранислейф, или Бранлив, первенец Рагнвальда.
▸ В год 787-й от РХ умер сурожский архиепископ святой Стефан.
▸ В год 795-й от РХ приплыл по Днепру на многих ладьях князь Бранислейф (749-812) с большой ратью из словен ирмерских, и эти сильные воины направились на юг, к Сурожу.
▸ В год 795-й пошел Бранислейф на Сурож, город в Крыму, у Черного моря. И когда по Днепру в ладьях и насадах дружинники приплыли к городу Киеву, то князь полян Воеслав много еды и зерна дал словенам, потому что греки - и полянам враги.
Князь Бранислейф покорил Керчь и многие селения, а Сурож обложил со всех сторон и через много дней вошел в этот город, и начали воины грабить дома греческие и вошли в храм Святой Софии, и жемчуг, и золото, и оклады, и кувшины, и украшения у гробницы Стефана забрали, и устремились к вратам храма, но внезапно голова Бранислейфа поворотилась назад и тело его, и шея скривились от невыносимой боли, и завопил князь, что мертвый Стефан хочет у него душу отнять и, выйдя из гробницы, убить князя и воинов его... И еще кричал князь, что тотчас же вернет все награбленное в храм, «что взял от жадности моей, но спаси меня от этой боли и обрати мою шею обратно»... И говорит ему из гробницы святой Стефан: «А когда вернешь весь полон из Сурожа и из Керчи, и женщин, и детей, и весь народ, и их добро, и скарб, только тогда твоя шея обернется как надо и болезнь оставит тебя...».И говорит князь словенский мертвому Стефану Святому: «Все верну, как ты велишь, и оклады, и золото, и весь полон, а ты, Стефан, окрести меня ради того чуда, что увидел я...».
...И встал из гробницы мертвый Стефан Святой и простер из гроба руки свои к князю словенскому, и говорит ему: «Вот крещу тебя в веру Христову Господа нашего Иисуса, да войдет в душу твою свет Божий, который озарит добром деяния твои, чтобы избежал зла творить людям, находящимся в этом доме Господа нашего, и только творил бы добро, и уходи, князь, сейчас же со своими воинами с миром в землю свою, а меч свой обрати против врагов веры Христовой...».
И увидел Бранислейф это чудо и очень испугался, и упал на колени перед гробницей, и возопил: «Все это правда, Стефан, я уже воспринял веру Христову и вижу, что одна она есть в сердце моем и до моей смерти пребудет, и ухожу я с войском в землю свою и скажу всем в Словенах об этом чуде, о вере Христовой»; и в ту же минуту обернулась на место голова князя Бранислейфа и болезнь покинула его... И так воспринял Бранислейф крещение Христово и вскоре вернулся с войском в Словены, в Хольмгард, с миром, и не обрел чужого добра, но Христа обрел...
▸ В год 801-й пошел Бранислейф с первенцем своим Бурисвальдом на Ульфа, конунга варягов шведских и норманнов, а они очень хищные, как голодные волки, и много зла творили Руси. Тогда много свеонов и норманнов словены убили и лодки их отобрали.
▸ В год 804-й опять пошли Бранислейф и Бурисвальд на норманнов, которые живут за Варяжским озером, в Сигтуне, но вернулись обратно ни с чем: походу помешали льды великие и мороз, и холод, и ветры...
▸ В год 808-й сильно заболел князь Бранислейф и приехали к нему лекари из Греции.
▸ В год 812-й умер Бранислейф, и могила его в пуще Влатовой, что у Хольмгарда.
___________________________________________________________________
Бравлин - легендарный русский князь, совершивший набег на крымский Сурож (Сугдею) на рубеже VIII-IX веков. Известен только по описанию похода дружины на Крым и христианского чуда в русской редакции «Жития Стефана Сурожского» XV века. Вскоре после смерти Стефана на Сурож напал некий князь Бравлин: «По смерти же святого мало лет минуло, пришла рать великая русская из Новаграда. Князь Бравлин, очень сильный, пленил [всё] от Корсуня и до Керчи. Подошёл с большой силой к Сурожу, 10 дней бился зло там. И по истечении 10 дней Бравлин ворвался в город, разломав железные ворота.» Русский князь кинулся в храм святой Софии, где разграбил золотую утварь и прочие драгоценности, наваленные возле гроба святого. В тот же момент у Бравлина случился приступ, который житие описывает как «обратися лице его назадъ». Тогда предводитель приказал своим людям вернуть всё к гробу святого, однако это не помогло обездвиженному князю. Бравлин приказал вывести войско из захваченного города, оставив в нём всю добычу, награбленную также в Корсуни и Керчи. Святой Стефан явился к князю в видении и сказал: «Пока не крестишься в церкви моей, не возвратишься и не выйдешь отсюда.»
Архиепископ Филарет сотворил молитву и крестил Бравлина, после чего тот вернулся в нормальное состояние. Приняли крещение также все его бояре. Бравлин по настоянию церковников повелел отпустить всех пленников, затем неделю не выходил из церкви, пока не почтил дарами св. Стефана и сам город Сурож с его жителями, после чего удалился [3].
Стефа́н Сурожский (род. ок. 700 - после 787) - византийский святой VIII века, архиепископ Сугдеи, именуемой в позднейших русских источниках Сурожем (ныне город Судак в Крыму). Память в Православной церкви совершается 15 (28) декабря шестеричным богослужением. Краткое греческое житие святого Стефана Сурожского, помещённое в Сугдейский синаксарь под 15 декабря, было выполнено около 1318 года, вероятно, неким Георгием на основе более ранней рукописи. Рукопись № 90 Московской духовной академии является древнейшим сохранившимся вариантом церковнославянского Жития Стефана Сурожского. Армянское житие Стефана Сурожского впервые было опубликовано в переводе в 1930 году в Париже. В качестве основы был взят крымский рукописный Айсмавурк (сборник житий) XIV века, хранящийся в Национальной библиотеке Франции (Раrisinus arm. 180) [4].
___________________________________________________________________
◆ О Бравлине сообщает «Велесова книга»: «А в те века мы управлялись родами и князьями. И вот князь был Бравлин, который оборол Эллинов у берегов морских.» (перевод Н.В.Слатина) [5].
___________________________________________________________________
▸ В год 820-й пошли Бурисвальд и Гардмунд к Амастриде, что в Греции, и много зла учинили, и греков в плен взяли, и в Хольмгард и в Киев их привели, так как они знатные мастера и умелые работники ...
▸ В год 822-й пошли Бурисвальд и дети его Гардмунд и Радмунд с сильными дружинами и с воинами из чуди и води, и мери, и русичей на норманнов, на Гунульфа, и много зла им сделали, и вошли в Сигтуну, и сожгли три насада, и многих людей утопили...
▸ В год 824-й опять пошел Бурисвальд на норманнов, на Гунульфа, и женщин, и детей русских вернул из плена...
▸ В год 831-й пошли норманны на Бурисвальда и чуть не убили его, и он успел спастись от этих норманнов на реке Кумани, что в Биармии, и там вскоре умер...
▸ В год 833-й умер князь Бурисвальд, отец Гостомысла и Радомысла, и могила его есть в Биармии, что на острове на реке Кумани. И остались на Руси Словенской дети его, князья Гостомысл и Радомысл, и их семьи, и назвалась эта большая семья семьей Гостомысла, потому что он старейший князь в Словенах и последний князь на Руси.
▸ В год 826-й женился великий князь Хальдлав, который наречен Годславом; он - из племени ободритов, которых называют варягами-русами, потому что ведут они свой род от колена Руса Сиверца.
И увез [Годслав] Умилу, среднюю дочь Гостомысла, за море, в город Мекел, к ободритам, и дал выкуп огромный за невесту Гостомыслу: и снасти, и лодки, и якоря, и шкуры медвежьи, и пушнину, и соль, и камни драгоценные для дочерей Гостомысла, и кувшины с вином, и бочки винные, и заключил вечный мир с Русью... И родила Умила у ободритов трех сыновей, а внуков средних Гостомысловых: первый Родериг (Рюрик), а второй Сигнётр (Синеус), а третий Торвардр (Трувор), и они от Годслава, и жизнь их проходила в Мекеле-граде, у ободритов, которые есть варяги-русы, ибо от Руса Сиверца их начало, и жили они у отца своего Годслава до своего возмужания...
▸ В тот же год 826-й от РХ внезапно пришла печаль и кара от Господа роду Гостомысла за его грехи и грехи отца Бурисвальда и его деда Бранислейфа за разграбление христианских храмов на Суроже и на Эгине, и в Амастриде и Корчеве и ограбление христиан и убийство невинных греков; и постигли печаль и великая беда князя Гардмунда и весь род словенский: в озере Варяжском погибли все дети мужского пола рода Гостомысла от рук норманнов Гунульфа, первенца Улофа, конунга викингов, которые живут в Сигтуне...
▸...Дружина Сигурда утонула в море, когда разметало их ладьи сильной волной, а воины были ранены в сражении с Гунульфом... и хищными, как голодные волки, норманнами его; ...и четыре сына Гостомысла не смогли добраться до берега и отдали жизни свои за Русь Словенскую, и была великая печаль на Ладожье и в Хольмгарде, и начали люди рыдать по ним, по ушедшему из жизни 25-летнему Сигурду, мужу доброму, у которого остался сын единственный, осиротевший Аскольд, отрок трех лет, и по 23-летнему Торвальду, красавцу-мужчине, и по 20-летнему Гуннару, и по младшему Ларсу, совсем юноше 17 лет, и эта печаль и это великое горе постигли род Гостомысла и племя словенское...
___________________________________________________________________
◆ В «Житии св. Георгия Амастридского» содержится единственное упоминание о набеге русов на Пафлагонию. Дата набега в житие не указана и оценивается разными исследователями в широких пределах: от конца VIII века до 941 г. Наиболее вероятные даты: начало 830-х годов, либо 860-й. В сюжете описывается нападение Русов на византийский город Амастриду, расположенный на южном побережье Чёрного моря:
«…Было нашествие варваров, росов - народа, как все знают, в высшей степени дикого и грубого, не носящего в себе никаких следов человеколюбия. Зверские нравами, бесчеловечные делами, обнаруживая свою кровожадность уже одним своим видом, ни в чём другом, что свойственно людям, не находя такого удовольствия, как в смертоубийстве, они - этот губительный и на деле, и по имени народ, - начав разорение от Пропонтиды и посетив прочее побережье, достигнул наконец и до отечества святого (св. Георгия), посекая нещадно всякий пол и всякий возраст, не жалея старцев, не оставляя без внимания младенцев, но противу всех одинаково вооружая смертоубийственную руку и спеша везде пронести гибель, сколько на это у них было силы. Храмы ниспровергаются, святыни оскверняются: на месте их [нечестивые] алтари, беззаконные возлияния и жертвы, то древнее таврическое избиение иностранцев, у них сохраняющее силу. Убийство девиц, мужей и жен; и не было никого помогающего, никого, готового противостоять…»
Согласно «Житию Георгия Амастридского», в церкви Амастриды русы попытались вскрыть гроб св. Георгия в поисках сокровищ, но это не удалось сделать, у них отнялись руки. Когда по совету местного пленника русы почтили христианского Бога, руки обрели подвижность. Тогда поражённый чудом предводитель русов отпустил пленников и удалился с войском [6].
◆ А теперь посмотрим, что нам говорит «Велесова книга» о походе на Амастриду:
«...Поприте вы тех Греков, как говорю, поскольку ясно это мне, и видел я Кия, нашего Отца, и он сказал мне, что мы с вами их уничтожаем, - и уничтожим Хорсунь и мерзость амастридскую, и будем мы с вами великой державой с князьями нашими и городами великими, и железом без числа, и будет несчетно потомков наших. А Греки уменьшатся в числе и будут на минулое свое дивиться и головами своими качать» (перевод Н.В.Слатина).
◆ О Буривом сообщает Иоакимовская летопись: «По смерти Владимира и матери его Адвинды княжили сыновья его и внуки до Буривоя, который девятым был после Владимира, имена же сих восьми неведомы (15), ни дел их, разве в песнях древних воспоминают (16). Буривой, имея тяжкую войну с варягами, неоднократно побеждал их и стал обладать всею Бярмиею до Кумени (17). Наконец при оной реке побежден был, всех своих воинов погубил, едва сам спасся, пошел во град Бярмы, что на острове стоял, крепко устроенный (18), где князи подвластные пребывали, и, там пребывая, умер. Варяги же, тотчас пришедшие, град Великий и прочие захватили и дань тяжелую возложили на славян, русь и чудь (19). Люди же, терпевшие тяготу великую от варяг, послали к Буривою, испросить у него сына Гостомысла, чтобы княжил в Великом граде…» [7]
___________________________________________________________________
В 1915 году вышла книга «Легенды Крыма», Н. Маркс. Выпуск второй. М., 1915.
В ней опубликована Сурожская легенда:
Походъ Бравлина
Въ нашихъ старыхъ рукописныхъ сборникахъ, минеяхъ и торжественникахъ встречается разсказъ, какъ, вскоре по кончине св. Стефана Сурожскаго, стало быть въ конце VIII или въ начале IX века,- на Сурожъ, теперешнiй Судакъ, напалъ русскiй князь Бравлинъ. Онъ пришелъ изъ Новгорода, и, прежде чемъ осадить Сурожъ, опустошилъ все побережье Чернаго моря, отъ Корсуня до Керчи. Десять дней продолжалась осада Сурожа, но на одиннадцатый, когда удалось взломать Железныя ворота, городъ палъ и былъ преданъ грабежу. Съ мечомъ въ руке, самъ Бравлинъ бросился къ св. Софiи, где покоились въ драгоценной раке мощи святого Стефана, разсекъ двери храма и захватилъ его сокровища. Но тутъ случилось чудо. У раки святого постигъ князя параличъ. Понявъ кару свыше, Бравлинъ вернулъ храму все захваченное, и, когда это не помогло, приказалъ своимъ воинамъ очистить городъ, отдать святому Стефану всю награбленную въ Крыму церковную утварь и, наконецъ, решилъ креститься. Прiемникъ святого Стефана архiепископъ Филаретъ, въ сослуженiи местнаго духовенства, тутъ же совершилъ крещеше князя, а затемъ и его бояръ. После этого Бравлинъ почувствовалъ облегченiе, но полное исцеленiе получилъ лишь, когда, по совету духовенства, далъ обить освободить всехъ пленныхъ, захваченныхъ на крымскомъ побережье. Внеся богатый вкладъ святому Стефану и почтивъ своимъ приветомъ местнoe населенiе, князь Бравлинъ удалился изъ Сурожскихъ пределовъ.
Таково содержанiе легенды, которая представляетъ для насъ, русскихъ, несомненный интересъ.
Въ самомъ деле, Сурожская легенда говорить объ историческомъ факте, неизвестномъ намъ ни по летописи, ни по другимъ источникамъ. Она называетъ имена действующихъ лицъ и место действiя, устанавливаетъ приблизительную дату событiя, и всемъ этимъ проливаетъ некоторый светъ на эпоху, на полстолетiя предшествующую той, съ которой мы привыкли связывать выступленiе русскихъ на историческую арену.
Самъ по себе фактъ отвечаетъ возможностямъ времени. Ныне окончательно установлено, что походъ русскихъ на Царьградъ временъ Аскольда и Дира, отнесенный летописью къ 866-му году, имелъ место въ действительности въ 860-мъ году, т.-е. ранee офицiальной даты бытiя Руси. Но если въ половине девятаго векa могъ быть совершонъ морской походъ на дальнiй Царьградъ, то мысль о более раннихъ походахъ на более близкiя крымскiя колонiи напрашивается сама собой.
Пусть передъ нами только легенда, носящая яркую религiозную окраску, но если ея показанiя не противоречат исторической обстановке, то нетъ основанiй отвергать иллюстрируемый ею фактъ. Ведь, какъ показалъ недавно обнародованный отрывокъ изъ житiя Василiя Новаго, самыя фантастическiя произведенiя ariorpaфической литературы передаютъ иногда безусловно точно отчеть о событiи.
Наша Сурожская легенда связана съ именемъ Стефана Сурожскаго. Св. Стефанъ - лицо историческое и память о немъ закреплена минологiемъ* Василiя конца X века. По этому минологiю св. Стефанъ пострадалъ за иконы при царе Константине Копрониме (741-775 г.), и нетъ никакого сомненiя, что это его подпись дошла до насъ въ протоколе пятаго заседанiя на седьмомъ вселенскомъ Никейскомъ соборе 787-го года ("Стефанъ, недостойный епископъ города Сугдайскаго, охотно принимая все выше описанное, подписался". Сугдею или Сугдаю pyccкie называли Сурожемъ).
* (Месяцесловъ.)
То обстоятельство, что греческая церковь не празднуетъ памяти этого святого, не должно смущать изследователя, такъ какъ Стефанъ Сурожскiй былъ местный святой, и чествованiе его могло не выходить за местные крымскiе пределы. А что въ Крыму, и именно въ Суроже, онъ былъ почитаемъ,- доказываетъ Сугдейскiй синаксарiй XII века, найденный въ сороковыхъ годахъ прошлаго столетiя въ библiотеке греческой богословской школы на острове Халки (близъ Константинополя).
Въ немъ помещено краткое житiе Стефана Сурожскаго и на поляхъ сделаны пометки последующими обладателями рукописи XIII и XV вековъ, пометки, относящiяся къ интересамъ и событiямъ местной сурожской жизни. Изъ этихъ пометокъ можно заключить, что память св. Стефана праздновалась, какъ у насъ теперь, 15-го декабря, что мощи его покоились въ алтаре св. Софiи, и что въ Суроже въ честь его была построена церковь, которую, вместе съ св. Софiею, разрушилъ въ 1327-мъ году некiй Агачъ Пасли. Уцелели ли при этомъ мощи св. Стефана и сохранялись ли оне после того въ Суроже до времени окончательнаго разгрома города турками, въ конце XV века, не выяснено.
Но если мы не знаемъ ни одного подробнаго греческаго житiя Стефана Сурожскаго съ приведенiемъ посмертныхъ чудесъ и въ томъ же числе чуда съ русскимъ княземъ Бравлинымъ, то такiя житiя святого въ древнерусской литературе XV-XVI века не составляютъ исключенiя.
Еще въ начале XV века въ Москву прибылъ изъ Сурожа Стефанъ Васильевичъ Сурожскiй (родоначальникъ Головиныхъ и Третьяковыхъ), и, можетъ быть, онъ-то и завезъ на Русь житiе св. Стефана, какъ остроумно догадывается В. Васильевскiй въ своемъ известномъ труде "Житiи свв. Георгiя Амостридскаго и Стефана Сурожскаго". Вероятно, переводомъ на русскiй языкъ онъ и популяризировалъ привезенное житiе.
Для успеха такой популяризацiи почва была вполне подготовлена постоянными торговыми связями русскихъ съ сурожцами. Шелковые сурожскiе товары были въ большомъ ходу, а въ Новгороде былъ особый Сурожскiй дворъ. Pyccкie жили въ Суроже, какъ сурожане на Москве, и имя сурожанина не даромъ запечатлено въ нашихъ былинахъ.
Изъ пометокъ на поляхъ сурожскаго синаксарiя мы знаемъ, что сурожане чествовали память новоявленныхъ русскихъ святыхъ, князей Давида и Романа, темъ понятнее было чествованiе на Руси греческаго сурожскаго святого.
Надо думать, что русское житiе Стефана появилось именно въ XV веке, а не раньше, такъ какъ въ составь его вошло заимствованiе изъ житiя Петра митрополита, а митрополитъ Петръ умеръ въ началъ XV века. Такое житiе отъ XV века дошло до насъ въ сборнике Румянцовскаго музея № 435 и страницы этого сборника, относящiяся къ походу Бравлина, мы приводимъ ниже.
Съ этого же времени на житiе Стефана начинаютъ делаться посылки. Такъ въ жизнеописанiи преп. Дмитрiя Прилуцкаго, составленномъ во второй половине XV века, какъ отметилъ В. О. Ключевскiй, приведенъ разсказъ изъ Стефанова житiя.
Въ XVI веке житiе Стефана Сурожскаго разсматривается уже какъ важный историческiй документъ, и приведенный въ немъ разсказъ о походе князя Бравлина принимается какъ фактъ. Такъ Степенная книга царскаго родословiя говорить:
"Иже и преже Рюрикова пришествiя въ словенскую землю, не худа бяша держава словенскаго языка; воинствоваху бо и тогда на многiя страны, на Селунскiй градъ и на Херсонь и на прочихъ тамо, якоже свидътельствуетъ нечто мало отъ части въ чудесехъ великомученика Димитрiя и святого архiепископа Стефана Сурожскаго".
Однако въ последующее время довеpie къ исторической ценности житiя падаетъ, и эпизодъ съ княземъ Бравинымъ не входить ни въ печатный прологъ 1642-го года, ни въ Минеи-Четьи Димитрiя Ростовскаго. Постепенно легенда о походе на Сурожъ ускользаеть изъ историко-литературнаго кругозора, и забывается настолько основательно, что, только благодаря найденному Востоковымъ одному рукописному сборнику съ легендой, наши историки снова вспомнили о ней съ половины XIX века.
Разбирая и оценивая достоверность этой легенды, приходили къ самымъ различнымъ заключенiямъ. Одни принимали, другiе отрицали ее, третьи прiурочивали, сообщаемый въ легенде фактъ, къ более позднимъ временамъ. Составилась целая литература предмета. Куникъ и Гедеоновъ, Иловайскiй, Макарiй, Филаретъ и Порфирiй, Соловьевъ и Бестужевъ-Рюминъ посвятили легенде свои строки. Но особенно обстоятельно, съ полною тщательностью, разобралъ вопросъ В. Васильевскiй. Анализируя матерiалъ, Васильевскiй заключаетъ, что русскiй излагатель легенды несомненно кое-что добавилъ отъ себя сверхъ того, что было въ греческой рукописи, не той, которая дошла до насъ съ краткимъ житiемъ Стефана, а другой, содержавшей житiе съ посмертными чудесами до насъ не дошедшей. Такъ, приспособляясь къ тогдашнимъ литературнымъ вкусамъ русскаго общества, онъ внесъ добавленiя изъ житiй Iоанна Златоуста и Петра Митрополита. Однако авторъ славяно-русской редакцiи Стефанова житiя въ отношенiи фактической стороны строго держался греческаго источника. Онъ не сделалъ промаха ни въ наименованiи храма, где почивали мощи, ни въ другихъ случаяхъ и сохранилъ имя Бравлина, не пытаясь даже пояснить русскому читателю это малопонятное для него имя.
Такiя попытки впрочемъ делались позднее переписчиками русскаго Стефанова житiя. Такъ въ сборнике Румянцовскаго музея № 434-XVI века вместо: князь Бравлинъ-написано: князь бранливъ. Конечно, если бы въ начальной редакцiи стояло бранливъ, то это слово, не вызывая недоразуменiй, удержалась бы переписчиками и не перешло въ непонятное имя Бравлина*.
* (Къ тому же заключенiю приводить сопоставление текстовъ Торжественниковъ Румянцовскаго Музея № 434 и 435.)
Итакъ, у насъ нетъ основанiя допускать, что легенда о походе Бравлина сочинена авторомъ русскаго житiя Стефана Сурожскаго, а не почерпнута имъ изъ греческаго источника. Если вспомнить, что кроме житiя св. Стефана въ русскiй церковный обиходъ вошла и служба святому съ двумя канонами, что въ одной изъ стихиръ службы Стефанъ величается защитникомъ сурожанъ и хранителемъ града, что тамъ же воспевается фактъ, когда нападавшие на Сурожъ потерпели неудачу и посрамленiе и что служба святому была, очевидно, составлена въ Суроже, где покоились его мощи, где былъ въ честь его построенъ храмъ и где праздновалась его память,- то все это только подтверждает что въ полномъ греческомъ житiи должны были заключаться посмертныя чудеса святого и въ томъ числе и чудо съ княземъ Бравлинымъ, напавшимъ на Сурожъ.
Авторъ этого полнаго греческаго житiя св. Стефана, вероятно, жилъ въ относительно близкое къ нему время, потому что до него дошли все подробности его жизни и народный разсказъ о посмертныхъ чудесахъ, съ сохраненiемъ въ точности именъ и названiи, исторически правильныхъ.
И нельзя сомневаться, что передавая посмертное чудо съ княземъ Бравлинымъ, онъ имелъ въ виду хорошо известный ему историческiй, а не вымышленный фактъ нападенiя русскихъ на Сурожъ.
На Сурожъ, какъ и на все побережье Крыма, въ те времена не разъ нападали варварскiе отряды, грабили и опустошали богатые берега. Объ этомъ свидетельствуеть, напримеръ, итальянская легенда о перенесенiи мощей св. Климента, историческiй характеръ которой не подлежить сомненiю; а житiе Георгiя Амастридскаго, которое дошло до насъ въ греческой рукописи, устанавливаеть, что нападенiя русскихъ на черноморское побережье имели место ранее 842 г.
Такимъ образомъ следуеть признать, что какой-то русскiй князь Бравлинъ въ конце VIII-го или въ начале IX-го века, сделавъ успешный набегъ на побережье Крыма, действительно осадилъ и взялъ Сурожъ, и вполне допустимо, что, подъ непосредственнымъ впечатленiемъ своего соприкосновенiя съ христiанскимъ мiромъ, прioбщился и самъ къ нему.
Кого же авторъ грекъ той эпохи могъ иметь въ виду подъ именемъ русскихъ или россовъ?
Греческiй писатель Х-го века Левъ Дiаконъ въ одномъ месте говорить, что императоръ Никифоръ послалъ Калокира къ тавро-скиоамъ, называемымъ обыкновенно россами, и что Калокиръ, пришедши въ Скиоiю, понравился начальнику тавровъ (Святославу). Надо думать, что и авторъ Стефанова житiя, говоря о русскихъ, имелъ въ виду техъ же тавро-скиоовъ, обитавшихъ въ Приднепровье, въ Тмутаракани и въ Тавриде.
Надъ этими тавро-скиоскими племенами господствовали хозары, но господство хозаръ было непрочное, такъ что подвластные имъ народы имели возможность действовать въ иныхъ случаяхъ вполне самостоятельно.
Въ 839 году, по словамъ Бертинской летописи, въ Ингельгеймъ къ Людовику Благочестивому прибыли черезъ Константинополь, вместе съ послами Императора Феофила, послы отъ имени какого-то Хакана и заявили, что ихъ зовуть русскими.
Хаканъ? Былъ ли то ихъ прямой государь или хазарскiй каганъ-верховный властитель, трудно сказать.
Но и это посольство отчасти говорить за то, что сообщаемыя сурожскою легендою сведения о походе русскаго князя Бравлина на Крымъ и Сурожъ - не выдумка, а исторически вполне допустимый фактъ.
Само непонятное имя Бравлина не носить ли вестготскаго отпечатка? (Известенъ, напримеръ, вестготский епископъ Брулиненъ).
Легенда указываетъ и место, откуда пришелъ нашъ Бравлинъ; это - Новгородъ. Одни догадываются, что русскiй излагатель самъ отъ себя добавилъ въ греческое сведение о походе названiе русскаго города, где былъ особый Сурожскiй дворъ; другiе допускаютъ, что писатель-грекъ имелъ въ виду не русскiй Новгородъ, а тотъ Неаполисъ (Новгородъ), который упомянуть въ декрете Дюфанта и который находился вблизи нынешняго Симферополя.
Мы решили привести сурожскую легенду въ томъ ея освещенiи, въ которомъ она представляется современными намъ изследователями, имея въ виду, что въ широкихъ кругахъ русскаго общества легенда эта мало известна и что знакомство съ научными трудами изследователей не всемъ доступно.
Память о св. Стефане и доселе чтима въ Судакскомъ округе. Верстахъ въ пятнадцати отъ Судака, въ Кизильташскихъ горахъ, ютится монастырь его имени, русскiй монастырь пятидесятыхъ годовъ прошлаго столетiя, но монахи уверяютъ, что монастырь построенъ на томъ именно месте, где во времена, близкiя къ Стефану, былъ построенъ храмъ въ честь этого святого. Имя Стефана распространено и въ русскомъ и въ инородческомъ населенiи общины, но народъ не сохранилъ памяти ни о св. Софiи, где покоились мощи святого, ни о храме его имени въ Судаке; остались памятны лишь Железныя ворота. Неподалеку отъ немецкой колонiи, въ сторону Новаго света, выходъ изъ ущелья и доселе носитъ имя железных воротъ, а вблизи можно найти остатки старинныхъ построекъ.
Не здесь ли нужно предположить местоположение Сурожа временъ св. Стефана и похода на Сурожъ русскаго князя Бравлина?
___________________________________________________________________
Существует перевод Стефанова жития на армянский язык, и он является очень важным источником. Создан в рамках и для надобностей армянской общины в Крыму в конце XIII - первой четверти XIV в. Перевод этот отличает внимание к крымским реалиям, топонимам, именам. Переводчик бережно отнесся к местным реалиям греческого текста, внятно передал армянскими языковыми средствами имена собственные. Поэтому в этой части АЖ можно доверять в большей степени, чем остальным редакциям.
Армянское Житие Стефана Сурожского: «Спустя времена некий Пролис [Πραβλης ?], из злого и неверного народа, пришедши с войском, и разрушил Керчь и страну его, и отправился оттуда в Шрсон [Херсонес] и разрушил тот, и взял в плен мужчин и женщин и детей, и других мечу придал. Оттуда пришел с войском в Сухта и как поступал в других гаварах, так поступил и в этом гаваре. ибо кровью безвинных месил землю».
___________________________________________________________________
◆ О чем говорят все эти сюжеты?
Русь и русы существовали задолго до Рюрика.
И об этом говорят не только «Будинский изборник» и «Велесова книга», но и официальные русские и греческие источники! Поход князя Бравлина (Бранислейфа) на Сурож (Сугдею) состоялся в 795 году, а поход его сына Буривого (Бурисвальда) и внука Гостомысла (Гардмунда) на Амастриду - в 820 году.
◆ Бранлив-Бравлин < Бран[ис]лав, Бран[ис]лейф < Бьёрнслейф (Björn + leifr) = Бьёрн «медведь» + -лейф «наследник, потомок».
Бьорн, Бьёрн (швед. Björn, норв. Bjørn) - скандинавское мужское имя буквально означающее «медведь».
Бронислав!
© TrueView