АКСИО-8. Отпадение народа от государства. Больше социализма! (4)
Часть-1 Часть-2 Часть-3 Часть-4 Часть-5 Часть-6 Часть-7 Часть-8
Франсис Пикабиа. Прозрачность (Самсон и Далила). 1935-1937
.
АКСИО-8. Отпадение народа от государства
ИА Красная Весна | 23 августа 2019 г. 18:49 / Юлия Крижанская
Результаты исследования общественного мнения жителей России о пенсионной реформе, которая осуществляется в России с начала года, и о ее возможных последствиях. Исследование проводилось Центром независимой общественной экспертизы «АКСИО» с 10 июня по 10 июля 2019 г. (продолжение)
«Запад есть Запад, Восток есть Восток», или Больше социализма!
В начале предыдущего раздела было кратко рассмотрено генеральное распределение ответов на вопрос № 15 - о том, с какой властью гражданам России хотелось бы жить (табл. 1). На тот момент нам было важным обратить внимание на то, что для подавляющего (более 90%) большинства участников нашего опроса существуют только два варианта ответов на этот вопрос, из которых стоит выбирать, а остальные же варианты, по существу, вообще не рассматриваются гражданами как альтернативы: доля выбравших эти варианты ответов колеблется в пределах 0,8-1,8%.
Переходя к подробному анализу ответов на вопрос № 15 - о том, с какой (на что похожей) властью гражданам России хотелось бы жить, хочется еще раз обратить внимание на это обстоятельство: суммарная доля желающих жить с властью «как при рабовладении», «как при феодализме», «как при диком капитализме» и «как при фашизме» не превышает 4%. В связи с этим представляется правильным сосредоточиться на анализе только тех двух альтернатив, которые получили большое число «голосов»: «как при социал-демократах» и «как при социализме» (рис. 18).
Как хорошо видно на рис. 18, российское общество в отношении желаемого качества власти расколото практически «на две неравные половины», как говорил герой фильма «Полосатый рейс». 51% хотели бы жить при власти, которая относится к народу «как при социализме», 41% хотели бы жить «как при социал-демократах».
Трудно сказать, что именно понимают респонденты под обоими вариантами ответов и какое именно отношение власти к народу они при этом подразумевают, но раскол очевиден. Его основания можно будет увидеть при подробном анализе ответов.
Зависимость ответов на вопрос № 15 от возраста респондентов представлена на рис. 19. Любой может легко увидеть, что доля выбирающих власть «как при социализме» постоянно и значительно растет вместе с увеличением возраста респондентов. Точно так же постоянно и значительно уменьшается доля тех, кто выбирает вариант «как при социал-демократах». При этом для граждан 16-35 лет «социал-демократы» больше или меньше, но перевешивают «социализм», а во всех остальных категориях - то есть от 36 лет и старше - очевидное большинство (от 52 до 59%) выбирает «социализм».
Самое простое объяснение этой ярчайшей зависимости состоит в том, что люди старших возрастов, успевшие пожить при советской власти, испытывают ностальгию: и по молодости, и по СССР, и поэтому хотят, чтобы было как тогда, когда и небо было голубее, и трава зеленее. А граждане младших возрастов СССР не видели, и поэтому ориентируются на некоторые абстрактные образцы (которые к тому же в России активно пропагандируются, в том числе в вузах и школах) «демократических государств». Но при таком объяснении остается неясным, почему сорок и более процентов молодежи все-таки выбирают «социализм», которого они не видели, и почему от 33 до 41% в старших возрастных группах выбирают «демократию», хотя ностальгия по молодости должна быть у всех. Похоже, самое простое объяснение не самое верное в данном случае.
Представляется, что всё же этот раскол определяется чем-то более серьезным, чем ностальгия или пропаганда. Есть основания подозревать, что этот раскол мировоззренческого свойства, и связан он с тем, на что ориентированы люди: на Запад и «жизнь как на Западе» (то есть «жить как в Европе», так как именно в Европе социал-демократы у власти) или на Советский Союз (условный Восток) и жизнь как при советской власти.
Как много раз обсуждалось в нашей газете, современное Российское государство было создано для «вхождения России в Запад», то есть для присоединения к западной цивилизации, являющейся, в том числе, средоточием разнообразных мифов, начиная от мифа о «правильном капитализме», который обеспечивает всем 100 сортов колбасы и благосостояние, заканчивая мифами о «демократии» и «свободе», которые-де на Западе всем гарантированы. Этот мифический «Запад» относится к настоящему Западу примерно так, как в старом, еще советском, анекдоте про рай и ад - про то, как умер хороший человек и попал, как полагается, в рай. Живет, всё хорошо, только скучно. Тут как раз дают ему профсоюзную путевку в ад. Две недели он веселился: вино, женщины, оргии. Когда вернулся, бросился в посольство ада в раю и попросился в ад на постоянное место жительства. Отпустили. Приехал в ад - и сразу попал на сковороду. Он давай возмущаться, говорить, что еще вчера всё совсем не так было, а ему отвечают: «А не надо путать туризм с эмиграцией!»
Как известно, Советский Союз развалили без какого бы то ни было серьезного сопротивления советских граждан, загипнотизированных сладкозвучными песнями о колбасе и свободе, которые есть на Западе и немедленно будут у всех в России, как только Россия в этот самый Запад войдет. На равных условиях со всеми, разумеется. Сначала выяснилось, что на равных не выйдет - Запад не соглашается. А потом оказалось, что и с колбасой, и со свободой, и с демократией на Западе большие проблемы - и то, и другое, и третье там далеко не для всех, далеко не всегда и далеко не везде. Тем не менее, как видно из нашего опроса, часть бывших граждан Советского Союза всё еще находится под старым гипнозом и хочет жить «как при социал-демократах». Хотя эта до сих пор загипнотизированная часть всё же меньше той, которая опомнилась и хочет жить с властью «как при социализме». В то же время часть молодежи, которая уже не застала Советский Союз, оказалась под гипнозом мифов о колбасе, демократии и свободе при «жизни как на Западе». Хотя и среди молодых есть значительная доля людей, которые почему-то не поддались назойливой пропаганде «западного образа жизни» и предпочитают власть «как при социализме», которого они сами не видели. То есть, в каком-то смысле, они тоже находятся во власти мифов, но других - так сказать, отечественного производства.
Таким образом, если наша гипотеза верна и в вопросе о том, при какой власти граждане хотели бы жить, мы можем наблюдать соотношение как бы двух «общественных мнений» - то есть мнений двух больших и противостоящих друг другу по убеждениям сегментов общества, то анализ вопроса № 15 становится невероятно интересным и приобретает особую значимость. Получается, что есть возможность изучить соотношение условно прозападных и антисоветских и условно просоветских (провосточных) сил внутри каждой социальной страты российского общества. Посмотрим, что даст подобный анализ.
Как можно видеть на рис. 20, стремление к «социал-демократии» в целом растет с ростом образованности респондентов, желание жить при власти «как при социализме», соответственно, уменьшается. Правда, такой явно выраженной зависимости, как от возраста, нет, но всё же тенденция прослеживается: с ростом образованности желание «жить как в Европе» тоже растет. Объясняется это скорее всего тем, что образованные граждане живут в основном в городах, где более доступны все «блага цивилизации» вроде интернета и где степень рекламной обработки людей максимальна. В сельской местности плотность потока «промывки мозгов» не так велика - в силу отдаленности и технической отсталости инфраструктуры. А также в силу меньшего количества свободного времени у сельских жителей: хозяйство требует много времени и сил.
Стоит, однако, обратить внимание на то, что хотя тенденция роста «прозападных» настроений вместе с уровнем образования налицо, ни в одной из групп респондентов, выделенных по уровню образования, доля «демократов» не превышает долю «социалистов», более того, в большинстве групп сторонники жизни «как при социал-демократах» очевидно проигрывают.
Вывод о том, что частично зависимость стремления на Запад или Восток объясняется местом жительства респондентов, подтверждается в прямой зависимости исследуемых стремлений от места жительства (рис. 21). Легко видеть, что наибольшая доля условных «западников» проживает в городах, а по мере движения к деревне эта доля стремительно уменьшается. Если среди городских жителей «западников» 43% (против 49% «восточников»), то в деревне «западников» уже только 31%, а «восточников» - 60%.
Представления людей о необходимом качестве власти в России очень сильно зависят от того, к какому социальному слою они себя относят (рис. 22). Чем ниже помещает себя человек на социальной лестнице, тем больше он склонен желать власть «как при социализме», - что, в общем-то, понятно, так как чем более «умаленным» ощущает себя человек, тем острее он нуждается в социальной поддержке и защите, а именно с этим, наверное, ассоциируется у людей социализм. И наоборот, чем ближе к вершине социальной пирамиды видит себя гражданин, тем чаще он жаждет, чтобы власть была «как при социал-демократии». То есть самоидентификация с высшими слоями общества увеличивает в людях «прозападные» настроения, а самоидентификация с низшими - «провосточные». Но поскольку людей, которые относят себя к нижним этажам общества, гораздо больше, чем относящих себя к «элите», то в среднем российское общество оказывается ориентированным на Восток, а совсем не на Запад, как, вероятно, хотелось бы верхам.
Хочется обратить внимание на один существенный момент. На рис. 22 легко видеть, что одна группа респондентов резко выделяется на фоне остальных. Это группа граждан, отнесших себя к высшему социальному слою. Выделяется она не только и не столько соотношением «прозападных» и «провосточных» настроений, сколько тем, что в ней очень много респондентов, целых 20%, выбрали другие варианты ответов, то есть не «как при социал-демократах» и не «как при социализме». Это очень интересно само по себе, поскольку, как уже упоминалось, подавляющее большинство респондентов не выбирало никакие другие ответы, кроме «социализма» и «демократии».
Интересно это еще и потому, что люди, относящие себя к высшему социальному слою, обычно имеют на то основания: они выбирают этот ответ, потому что сверхдовольны своим социальным положением. Как правило, это люди, которые каким-то боком близки либо к власти, либо к богатой верхушке. Естественно, что эти люди чаще, чем другие, могут влиять на какие-то решения или направление, в котором развиваются те или другие общественные процессы.
Чтобы рассмотреть мнения этой группы респондентов о желательном качестве власти в России, обратимся к рис. 23.
Итак, 5% относящих себя к высшему социальному слою граждан хотели бы жить при власти «как при рабовладении», 4% - «как при феодализме», 5% - «как при диком капитализме», и 6% (!) - «как при фашизме». Поскольку это люди, считающие себя «высшим слоем общества», то есть «элитой», то трудно предполагать, что при рабовладении они воображают себя рабами, при феодализме - крепостными, при капитализме - рабочими, а при фашизме - жителями какого-нибудь гетто. Скорее, наоборот: они хотят быть рабовладельцами, феодалами, крупными бизнесменами или фашистскими бонзами. То есть это их представления не о том, какая должна быть власть, а о том как надо властвовать. Если предположить, что хотя бы часть этих людей в действительности имеет отношение к власти, то полученное распределение ответов прямо-таки пугает. Хоть таких ответов и набралось всего 20%, но, с другой стороны, это ведь пятая часть опрошенных из этой группы - это много! Если даже часть «элиты» мечтает о рабах или о крепостных, то это не радует. Не дай бог, эта «элита» станет элитой без кавычек.
На рис. 24. представлены распределения ответов на вопрос о желаемом качестве власти в зависимости от душевого дохода респондентов. Здесь никаких неожиданностей нет: вполне ожидаемо с уменьшением душевого дохода нарастает желание иметь власть «как при социализме» и наоборот - с ростом обеспеченности респондента увеличивается уверенность, что наилучшая власть - это власть «как при социал-демократах».
То есть чем беднее человек - тем больше он нуждается в социальной поддержке - тем чаще он хочет власть «как при социализме». Вероятно потому, что власть при социализме представляется наиболее социально ориентированной. А чем обеспеченнее гражданин - тем меньше он зависит от социальной помощи государства (а значит, власти) - тем больше у него возможностей помечтать о власти «как при социал-демократах» и, соответственно, о жизни «как в Европе».
Еще более ярко та же зависимость проявляется в группах, выделенных не по «объективному» доходу, а по «субъективному», то есть по самооценке уровня своего дохода респондентами (рис. 25). И в этом случае чем беднее считает себя опрошенный, тем чаще он «голосует» за власть «как при социализме», а чем богаче считает себя человек, тем чаще он «голосует» за «социал-демократов». За одним исключением, и это исключение снова, как и при анализе зависимости ответов от самоопределения социального слоя, отсылает нас к размышлениям относительно реального качества и состояния умов отечественной элиты.
На рис. 25 видно, что в группе респондентов, считающих, что их доходы значительно выше, чем в среднем по стране, 25% опрошенных выбрали варианты ответов, которые суммарно выбирают в среднем не более 4% граждан. Как и в предыдущем случае, рассмотрим ответы этой группы респондентов более подробно (см. рис. 26).
Как и в случае группы, относящей себя к высшему социальному слою, 25% респондентов (уже не пятая часть, а четвертая), оценивающих свои доходы как доходы, значительно превышающие средний уровень, хотят «настоящей власти». А именно: 8% хотят быть рабовладельцами (то есть им для полного счастья не хватает рабов, видимо), 3% - феодалами, 6% - капиталистами и 9% (!) - высокопоставленными фашистами. Что за прекрасные люди! Причем данное распределение ответов хорошо коррелирует с распределением ответов представителей «высшего социального слоя», что повышает правдоподобие полученных результатов. В конце концов, всегда можно попытаться убедить себя в том, что это все несерьезно, что это шуточки: сначала некто пошутил, что относится к «высшему слою», а потом пошутил, что хочет фашистскую власть. Но если выясняется, что таким же образом «пошутили» еще 25% тех, кто определил свои доходы как значительно превышающие средний уровень, то на шутку всё это становится мало похоже. Потому что очень однообразные «шутки», знаете ли. Скорее, всё же надо предполагать, что часть российской элиты действительно подумывает о рабах, крепостных и концлагерях - для большего удобства ведения бизнеса, вероятно.
Интересно и соотношение «западников» и «восточников» в зависимости от рода занятий респондентов (рис. 27).
Показательно, что наиболее «западнически» настроены учащиеся - только в этой группе доля жаждущих жить «как при социал-демократах» превышает 50%. То есть молодежь - студенты и старшеклассники - более всех других категорий хотят «жить как в Европе», и, соответственно, более всех других находятся в плену мифологии о «европейском социализме». Одной из причин такого положения наверняка является пропаганда «западных» ценностей, которая активно ведется в школах и вузах в преподавании таких предметов, как история, обществоведение и пр. Тем не менее всё равно почти 40% учащихся ориентированы «провосточно» и хотят жить «как при социализме». Вероятно, в борьбе за умы этих 40% побеждает некая семейная мифология, настоянная на ностальгии бабушек и дедушек, а также родителей учащихся по жизни в СССР. Однако очевидно, что при таком настрое молодежи любые лозунги, отсылающие к ценностям демократии - вроде лозунгов «про честные выборы», - буквально обречены на успех.
Много мечтающих о власти «как при социал-демократах» и среди респондентов, имеющих собственное дело, и также индивидуальных предпринимателей (49% и 47%, соответственно). Это выглядит совершенно естественным: куда же еще им ориентироваться, как не на Запад? Удивительно как раз то, что и среди этих категорий граждан нет никакой твердости и единства в «прозападности»: 41% людей, имеющих собственное дело, и 47% индивидуальных предпринимателей всё же хотят жить с властью «как при социализме». Вероятно, обе эти категории чувствуют себя незащищенными и крайне неуверенными в завтрашнем дне, поэтому хотят, вопреки, казалось бы, требованиям своего рода занятий, «социализма», который в таком случае должен представляться им как более стабильный и защищенный режим жизни.
Начиная с работников крупных ПАО (вроде «Газпрома») и частных фирм, и заканчивая пенсионерами, все группы респондентов, выделенные по роду занятий, чаще выбирают «социализм», чем «социал-демократов», 50 и более процентов в этих категориях «проголосовали» за власть «как при социализме». По сути, это означает, что социальной защищенности и уверенности в завтрашнем дне не чувствует никто: ни работники богатых ПАО, эксплуатирующих природные ресурсы России, ни госслужащие, ни пенсионеры. То есть получается, практически все граждане страны, где бы они ни работали и чем бы ни занимались, не чувствуют себя уверенно и жаждут большей защищенности и безопасности. И это, безусловно, - результат политики «демонтажа социального государства» и «чудесного» отношения власти к народу.
Анализ зависимости представлений о «правильной власти» от рода занятий респондентов пробуждает некоторые подозрения: а не являются ли анализируемые нами варианты ответов про власть «как при социал-демократах» и «как при социализме», по существу, одним и тем же ответом? Не хотят ли все одного и того же - социальной защищенности, поддержки государства, нормального отношения власти к людям, социальной стабильности? Просто при этом граждане, ориентированные на Запад, отмечают «социал-демократов», находясь в плену мифологии «европейского» или «скандинавского» социализма, и думая, что как раз в Европе все именно так, как им хочется. А граждане, ориентированные на отечественные традиции, отмечают «социализм», находясь под впечатлением неясных воспоминаний о Советском Союзе. Понятно, что представления и тех, и других страшно далеки от реальности: никакого «европейского социализма» нет и никогда не было, а советский социализм тоже имел большие проблемы внутри себя, иначе бы СССР не развалился.
Если подобные подозрения имеют основания (а слишком многое говорит об этом), то мы можем констатировать некую конвергенцию представлений о власти у совершенно различных слоев населения, которая привела к формированию не класса, конечно, но некоторого общественного объединения, включающего не менее 90% населения и почти все общественные страты. Объективный интерес этого общественного объединения или квазикласса заключается в том, чтобы существующая власть куда-нибудь исчезла. И в этом и состоит, так сказать, внутреннее содержание процесса отпадения народа от государства. Запрос подавляющего большинства граждан состоит в том, чтобы власть была другая, государство было другое, а жизнь чтобы имела некоторые социалистические черты. То есть выходит, что нынешняя власть собственными руками сколотила своего могильщика - общество, в котором все сходятся во мнении, что такой, как есть, власть быть не должна. Как именно пойдет процесс ее снесения, предсказать трудно, однако то, что этот процесс, когда и если он начнется, будет поддержан всем населением, уже не вызывает сомнений.
Завершая разговор о зависимости представлений о желаемом качестве власти от социально-демографических параметров, приведем данные по федеральным округам и субъектам Федерации (табл. 3 и 4). Результаты опроса существенно разнятся в различных федеральных округах и субъектах Федерации.
Если упорядочить федеральные округа (табл. 3) по увеличению разности между процентом желающих иметь власть «как при социализме» и «как при социал-демократах» (в среднем по России эта разность равна 10, то есть «как при социализме» хотели бы жить больше людей - на 10 п. п., - чем «как при социал-демократах»), то мы увидим, что ряд округов резко (и значимо в статистическом смысле) отличаются от средних значений.
В первую очередь стоит отметить, что в условно «прозападную» сторону резко сдвинуто население Северо-Западного округа - там равные доли жителей - по 46% - хотят жить «как при социализме» и «как при социал-демократах».
В обратную сторону - в сторону условно «провосточную» статистически значимо сдвинуто население целых четырех федеральных округов: Приволжского, Северо-Кавказского, Дальневосточного и Южного.
То есть раскол в обществе (если он реально существует), проходит не только между отдельными людьми, но и между территориями.
Этот же вывод подтверждает и анализ различий в распределении ответов на вопрос № 15 между различными субъектами Федерации (табл. 4).
Абсолютным «чемпионом» по степени условной «прозападности» оказался Санкт-Петербург (как известно, Петр Первый строил Петербург ради того, чтобы «в Европу прорубить окно»; похоже, что из этого окна до сих пор дует).
На втором месте по «прозападности» - Москва, но ее показатели значительно ниже петербургских. Может, потому что Москва - просто столица, а Петербург - «культурная»… Но всё же: именно в Москве проживает вся та власть, которой так недовольны граждане. Возможно, конечно, что все представители федеральной и московской власти, проживающие в Москве (а также их семьи и их обслуга), настолько богаты, что они не попали в нашу выборку. И поэтому их глубоко патриотические взгляды не отразились на распределении мнений москвичей. Но скорее причина в другом (нисколько не хотим обидеть власти, думая, что они не слишком богаты) - власть (и ее представители) у нас именно что «прозападные».
Смотрите: взгляды населения обеих столиц о том, каково должно быть качество власти, у нас в среднем прямо противоположны представлениям всего остального населения. То есть в столицах хотят одного, а во всей остальной России (в среднем) - совершенно иного. И может ли быть в таком случае население довольно властью в принципе?
Разброс в общественном мнении регионов очень существенен. Есть группа регионов, население которых настроено существенно более «прозападно», чем в среднем по стране. Интересно, что почти все эти регионы - крупные научные и образовательные центры, то есть регионы с высокой концентрацией научной и иной интеллигенции и студенчества: Петербург, Москва, Ленинградская и Томская, Новосибирская, Свердловская области и Республика Башкортостан.
«Противостоит» этим регионам группа субъектов Федерации, население которых значительно больше, чем в среднем по стране, настроенных условно «провосточно». Причем большинство этих регионов, за некоторыми исключениями, - это сельскохозяйственные районы, не имеющие крупной промышленности или больших образовательных или научных центров. Это бывший «красный пояс» - Ульяновская, Брянская, Самарская, Иркутская, Вологодская, Владимирская, Ростовская, Кемеровская, Рязанская, Саратовская и Белгородская области; немного выбиваются из этого ряда Челябинская и Нижегородская области.
Общественное мнение в остальных субъектах Федерации незначительно отличается от среднего по России - то есть с некоторым перевесом в них «побеждают» условно «провосточные» настроения.
Зависимость ответов на вопрос № 15 от политической ориентации респондентов наводит на интересные размышления (рис. 28).
С одной стороны, выглядит вполне естественным, что наиболее сильно жаждут жить при социал-демократии люди, которые считают себя социал-демократами. Естественно также, что «социал-демократы» и «либералы» настроены наиболее «прозападно»: образцы жизни, которую они считают правильной, находятся на Западе, и они последовательно более склонны «голосовать» за вариант власти «как при социал-демократах» (65% и 57% соответственно).
Вполне естественным выглядит также и то, что «националисты» и «коммунисты» более ориентированы на отечественный опыт и достижения и поэтому чаще «голосуют» за власть «как при социализме» (48% и 73% соответственно).
Гораздо менее естественно (или гораздо менее приятно) выглядит то, что среди группы «консерваторов» - то есть людей, которые поддерживают именно нынешнюю власть и наверняка большей частью так или иначе близки к власти, доля «западников» (51%) значительно превышает долю «восточников» (44%). То есть в большинстве поддерживающие нынешнее государство, нынешний «режим» граждане мысленно ориентированы Запад и, по-видимому, все еще надеются на «жизнь как в Европе». Хотя и в этой категории граждан 44% выбрали бы власть «как при социализме».
В целом анализ ответов на вопрос о желаемом качестве власти подтверждает гипотезу о состоявшейся конвергенции представлений людей разных политических взглядов к некоему одному тезису, который можно сформулировать так: «Больше социализма!» Не важно, какого он будет происхождения - западного или советского, лишь бы был. И если власть не может этого обеспечить, то она может быть свободна: народ всех политических ориентаций отказывает ей в доверии.
То, что такой вывод верен, подтверждают и зависимости ответов о желаемой власти от мнений о степени присутствия «социального государства» в России (рис. 29) и от удовлетворенности отношением власти к народу России (рис. 30).
Те, кто считает, что «социальное государство» в России есть не только в тексте Конституции, но и в жизни, более ориентированы на Запад и несколько чаще выбирают власть «как при социал-демократах» (47%), но при этом значительная доля (40%) этих «свидетелей социального государства» «голосуют» и за «социализм». А те кто считают, что «социальное государство» в России осталось только на бумаге, значительно чаще «голосуют» за власть «как при социализме» (57%), чем «как при социал-демократах». Однако и те, и другие, очевидно, хотят «больше социализма» любого происхождения, а следовательно, другой власти.
То же самое видно и в зависимости от степени удовлетворенности отношением власти к народу. Удовлетворенные властью (11%) больше сморят на Запад, но и на Восток тоже поглядывают, а не удовлетворенные властью (52%) в основном смотрят на собственный отечественный опыт социализма. Однако движение к власти «как при социализме» очевидно нарастает вместе с ростом неудовлетворенностью ею.
Всё это вполне может быть понято таким образом: властью не удовлетворены именно потому, что нет никаких признаков «социализма» или «социального государства». Соответственно, и причина отпадения народа от государства - в этом.
(Продолжение следует.)
Источник: rossaprimavera.ru
См. также:
- 09.08.2019 АКСИО-8. Состояние умов // tekstus
Франсис Пикабиа. Прозрачность (Самсон и Далила). 1935-1937
.
АКСИО-8. Отпадение народа от государства
ИА Красная Весна | 23 августа 2019 г. 18:49 / Юлия Крижанская
Результаты исследования общественного мнения жителей России о пенсионной реформе, которая осуществляется в России с начала года, и о ее возможных последствиях. Исследование проводилось Центром независимой общественной экспертизы «АКСИО» с 10 июня по 10 июля 2019 г. (продолжение)
«Запад есть Запад, Восток есть Восток», или Больше социализма!
В начале предыдущего раздела было кратко рассмотрено генеральное распределение ответов на вопрос № 15 - о том, с какой властью гражданам России хотелось бы жить (табл. 1). На тот момент нам было важным обратить внимание на то, что для подавляющего (более 90%) большинства участников нашего опроса существуют только два варианта ответов на этот вопрос, из которых стоит выбирать, а остальные же варианты, по существу, вообще не рассматриваются гражданами как альтернативы: доля выбравших эти варианты ответов колеблется в пределах 0,8-1,8%.
Переходя к подробному анализу ответов на вопрос № 15 - о том, с какой (на что похожей) властью гражданам России хотелось бы жить, хочется еще раз обратить внимание на это обстоятельство: суммарная доля желающих жить с властью «как при рабовладении», «как при феодализме», «как при диком капитализме» и «как при фашизме» не превышает 4%. В связи с этим представляется правильным сосредоточиться на анализе только тех двух альтернатив, которые получили большое число «голосов»: «как при социал-демократах» и «как при социализме» (рис. 18).
Как хорошо видно на рис. 18, российское общество в отношении желаемого качества власти расколото практически «на две неравные половины», как говорил герой фильма «Полосатый рейс». 51% хотели бы жить при власти, которая относится к народу «как при социализме», 41% хотели бы жить «как при социал-демократах».
Трудно сказать, что именно понимают респонденты под обоими вариантами ответов и какое именно отношение власти к народу они при этом подразумевают, но раскол очевиден. Его основания можно будет увидеть при подробном анализе ответов.
Зависимость ответов на вопрос № 15 от возраста респондентов представлена на рис. 19. Любой может легко увидеть, что доля выбирающих власть «как при социализме» постоянно и значительно растет вместе с увеличением возраста респондентов. Точно так же постоянно и значительно уменьшается доля тех, кто выбирает вариант «как при социал-демократах». При этом для граждан 16-35 лет «социал-демократы» больше или меньше, но перевешивают «социализм», а во всех остальных категориях - то есть от 36 лет и старше - очевидное большинство (от 52 до 59%) выбирает «социализм».
Самое простое объяснение этой ярчайшей зависимости состоит в том, что люди старших возрастов, успевшие пожить при советской власти, испытывают ностальгию: и по молодости, и по СССР, и поэтому хотят, чтобы было как тогда, когда и небо было голубее, и трава зеленее. А граждане младших возрастов СССР не видели, и поэтому ориентируются на некоторые абстрактные образцы (которые к тому же в России активно пропагандируются, в том числе в вузах и школах) «демократических государств». Но при таком объяснении остается неясным, почему сорок и более процентов молодежи все-таки выбирают «социализм», которого они не видели, и почему от 33 до 41% в старших возрастных группах выбирают «демократию», хотя ностальгия по молодости должна быть у всех. Похоже, самое простое объяснение не самое верное в данном случае.
Представляется, что всё же этот раскол определяется чем-то более серьезным, чем ностальгия или пропаганда. Есть основания подозревать, что этот раскол мировоззренческого свойства, и связан он с тем, на что ориентированы люди: на Запад и «жизнь как на Западе» (то есть «жить как в Европе», так как именно в Европе социал-демократы у власти) или на Советский Союз (условный Восток) и жизнь как при советской власти.
Как много раз обсуждалось в нашей газете, современное Российское государство было создано для «вхождения России в Запад», то есть для присоединения к западной цивилизации, являющейся, в том числе, средоточием разнообразных мифов, начиная от мифа о «правильном капитализме», который обеспечивает всем 100 сортов колбасы и благосостояние, заканчивая мифами о «демократии» и «свободе», которые-де на Западе всем гарантированы. Этот мифический «Запад» относится к настоящему Западу примерно так, как в старом, еще советском, анекдоте про рай и ад - про то, как умер хороший человек и попал, как полагается, в рай. Живет, всё хорошо, только скучно. Тут как раз дают ему профсоюзную путевку в ад. Две недели он веселился: вино, женщины, оргии. Когда вернулся, бросился в посольство ада в раю и попросился в ад на постоянное место жительства. Отпустили. Приехал в ад - и сразу попал на сковороду. Он давай возмущаться, говорить, что еще вчера всё совсем не так было, а ему отвечают: «А не надо путать туризм с эмиграцией!»
Как известно, Советский Союз развалили без какого бы то ни было серьезного сопротивления советских граждан, загипнотизированных сладкозвучными песнями о колбасе и свободе, которые есть на Западе и немедленно будут у всех в России, как только Россия в этот самый Запад войдет. На равных условиях со всеми, разумеется. Сначала выяснилось, что на равных не выйдет - Запад не соглашается. А потом оказалось, что и с колбасой, и со свободой, и с демократией на Западе большие проблемы - и то, и другое, и третье там далеко не для всех, далеко не всегда и далеко не везде. Тем не менее, как видно из нашего опроса, часть бывших граждан Советского Союза всё еще находится под старым гипнозом и хочет жить «как при социал-демократах». Хотя эта до сих пор загипнотизированная часть всё же меньше той, которая опомнилась и хочет жить с властью «как при социализме». В то же время часть молодежи, которая уже не застала Советский Союз, оказалась под гипнозом мифов о колбасе, демократии и свободе при «жизни как на Западе». Хотя и среди молодых есть значительная доля людей, которые почему-то не поддались назойливой пропаганде «западного образа жизни» и предпочитают власть «как при социализме», которого они сами не видели. То есть, в каком-то смысле, они тоже находятся во власти мифов, но других - так сказать, отечественного производства.
Таким образом, если наша гипотеза верна и в вопросе о том, при какой власти граждане хотели бы жить, мы можем наблюдать соотношение как бы двух «общественных мнений» - то есть мнений двух больших и противостоящих друг другу по убеждениям сегментов общества, то анализ вопроса № 15 становится невероятно интересным и приобретает особую значимость. Получается, что есть возможность изучить соотношение условно прозападных и антисоветских и условно просоветских (провосточных) сил внутри каждой социальной страты российского общества. Посмотрим, что даст подобный анализ.
Как можно видеть на рис. 20, стремление к «социал-демократии» в целом растет с ростом образованности респондентов, желание жить при власти «как при социализме», соответственно, уменьшается. Правда, такой явно выраженной зависимости, как от возраста, нет, но всё же тенденция прослеживается: с ростом образованности желание «жить как в Европе» тоже растет. Объясняется это скорее всего тем, что образованные граждане живут в основном в городах, где более доступны все «блага цивилизации» вроде интернета и где степень рекламной обработки людей максимальна. В сельской местности плотность потока «промывки мозгов» не так велика - в силу отдаленности и технической отсталости инфраструктуры. А также в силу меньшего количества свободного времени у сельских жителей: хозяйство требует много времени и сил.
Стоит, однако, обратить внимание на то, что хотя тенденция роста «прозападных» настроений вместе с уровнем образования налицо, ни в одной из групп респондентов, выделенных по уровню образования, доля «демократов» не превышает долю «социалистов», более того, в большинстве групп сторонники жизни «как при социал-демократах» очевидно проигрывают.
Вывод о том, что частично зависимость стремления на Запад или Восток объясняется местом жительства респондентов, подтверждается в прямой зависимости исследуемых стремлений от места жительства (рис. 21). Легко видеть, что наибольшая доля условных «западников» проживает в городах, а по мере движения к деревне эта доля стремительно уменьшается. Если среди городских жителей «западников» 43% (против 49% «восточников»), то в деревне «западников» уже только 31%, а «восточников» - 60%.
Представления людей о необходимом качестве власти в России очень сильно зависят от того, к какому социальному слою они себя относят (рис. 22). Чем ниже помещает себя человек на социальной лестнице, тем больше он склонен желать власть «как при социализме», - что, в общем-то, понятно, так как чем более «умаленным» ощущает себя человек, тем острее он нуждается в социальной поддержке и защите, а именно с этим, наверное, ассоциируется у людей социализм. И наоборот, чем ближе к вершине социальной пирамиды видит себя гражданин, тем чаще он жаждет, чтобы власть была «как при социал-демократии». То есть самоидентификация с высшими слоями общества увеличивает в людях «прозападные» настроения, а самоидентификация с низшими - «провосточные». Но поскольку людей, которые относят себя к нижним этажам общества, гораздо больше, чем относящих себя к «элите», то в среднем российское общество оказывается ориентированным на Восток, а совсем не на Запад, как, вероятно, хотелось бы верхам.
Хочется обратить внимание на один существенный момент. На рис. 22 легко видеть, что одна группа респондентов резко выделяется на фоне остальных. Это группа граждан, отнесших себя к высшему социальному слою. Выделяется она не только и не столько соотношением «прозападных» и «провосточных» настроений, сколько тем, что в ней очень много респондентов, целых 20%, выбрали другие варианты ответов, то есть не «как при социал-демократах» и не «как при социализме». Это очень интересно само по себе, поскольку, как уже упоминалось, подавляющее большинство респондентов не выбирало никакие другие ответы, кроме «социализма» и «демократии».
Интересно это еще и потому, что люди, относящие себя к высшему социальному слою, обычно имеют на то основания: они выбирают этот ответ, потому что сверхдовольны своим социальным положением. Как правило, это люди, которые каким-то боком близки либо к власти, либо к богатой верхушке. Естественно, что эти люди чаще, чем другие, могут влиять на какие-то решения или направление, в котором развиваются те или другие общественные процессы.
Чтобы рассмотреть мнения этой группы респондентов о желательном качестве власти в России, обратимся к рис. 23.
Итак, 5% относящих себя к высшему социальному слою граждан хотели бы жить при власти «как при рабовладении», 4% - «как при феодализме», 5% - «как при диком капитализме», и 6% (!) - «как при фашизме». Поскольку это люди, считающие себя «высшим слоем общества», то есть «элитой», то трудно предполагать, что при рабовладении они воображают себя рабами, при феодализме - крепостными, при капитализме - рабочими, а при фашизме - жителями какого-нибудь гетто. Скорее, наоборот: они хотят быть рабовладельцами, феодалами, крупными бизнесменами или фашистскими бонзами. То есть это их представления не о том, какая должна быть власть, а о том как надо властвовать. Если предположить, что хотя бы часть этих людей в действительности имеет отношение к власти, то полученное распределение ответов прямо-таки пугает. Хоть таких ответов и набралось всего 20%, но, с другой стороны, это ведь пятая часть опрошенных из этой группы - это много! Если даже часть «элиты» мечтает о рабах или о крепостных, то это не радует. Не дай бог, эта «элита» станет элитой без кавычек.
На рис. 24. представлены распределения ответов на вопрос о желаемом качестве власти в зависимости от душевого дохода респондентов. Здесь никаких неожиданностей нет: вполне ожидаемо с уменьшением душевого дохода нарастает желание иметь власть «как при социализме» и наоборот - с ростом обеспеченности респондента увеличивается уверенность, что наилучшая власть - это власть «как при социал-демократах».
То есть чем беднее человек - тем больше он нуждается в социальной поддержке - тем чаще он хочет власть «как при социализме». Вероятно потому, что власть при социализме представляется наиболее социально ориентированной. А чем обеспеченнее гражданин - тем меньше он зависит от социальной помощи государства (а значит, власти) - тем больше у него возможностей помечтать о власти «как при социал-демократах» и, соответственно, о жизни «как в Европе».
Еще более ярко та же зависимость проявляется в группах, выделенных не по «объективному» доходу, а по «субъективному», то есть по самооценке уровня своего дохода респондентами (рис. 25). И в этом случае чем беднее считает себя опрошенный, тем чаще он «голосует» за власть «как при социализме», а чем богаче считает себя человек, тем чаще он «голосует» за «социал-демократов». За одним исключением, и это исключение снова, как и при анализе зависимости ответов от самоопределения социального слоя, отсылает нас к размышлениям относительно реального качества и состояния умов отечественной элиты.
На рис. 25 видно, что в группе респондентов, считающих, что их доходы значительно выше, чем в среднем по стране, 25% опрошенных выбрали варианты ответов, которые суммарно выбирают в среднем не более 4% граждан. Как и в предыдущем случае, рассмотрим ответы этой группы респондентов более подробно (см. рис. 26).
Как и в случае группы, относящей себя к высшему социальному слою, 25% респондентов (уже не пятая часть, а четвертая), оценивающих свои доходы как доходы, значительно превышающие средний уровень, хотят «настоящей власти». А именно: 8% хотят быть рабовладельцами (то есть им для полного счастья не хватает рабов, видимо), 3% - феодалами, 6% - капиталистами и 9% (!) - высокопоставленными фашистами. Что за прекрасные люди! Причем данное распределение ответов хорошо коррелирует с распределением ответов представителей «высшего социального слоя», что повышает правдоподобие полученных результатов. В конце концов, всегда можно попытаться убедить себя в том, что это все несерьезно, что это шуточки: сначала некто пошутил, что относится к «высшему слою», а потом пошутил, что хочет фашистскую власть. Но если выясняется, что таким же образом «пошутили» еще 25% тех, кто определил свои доходы как значительно превышающие средний уровень, то на шутку всё это становится мало похоже. Потому что очень однообразные «шутки», знаете ли. Скорее, всё же надо предполагать, что часть российской элиты действительно подумывает о рабах, крепостных и концлагерях - для большего удобства ведения бизнеса, вероятно.
Интересно и соотношение «западников» и «восточников» в зависимости от рода занятий респондентов (рис. 27).
Показательно, что наиболее «западнически» настроены учащиеся - только в этой группе доля жаждущих жить «как при социал-демократах» превышает 50%. То есть молодежь - студенты и старшеклассники - более всех других категорий хотят «жить как в Европе», и, соответственно, более всех других находятся в плену мифологии о «европейском социализме». Одной из причин такого положения наверняка является пропаганда «западных» ценностей, которая активно ведется в школах и вузах в преподавании таких предметов, как история, обществоведение и пр. Тем не менее всё равно почти 40% учащихся ориентированы «провосточно» и хотят жить «как при социализме». Вероятно, в борьбе за умы этих 40% побеждает некая семейная мифология, настоянная на ностальгии бабушек и дедушек, а также родителей учащихся по жизни в СССР. Однако очевидно, что при таком настрое молодежи любые лозунги, отсылающие к ценностям демократии - вроде лозунгов «про честные выборы», - буквально обречены на успех.
Много мечтающих о власти «как при социал-демократах» и среди респондентов, имеющих собственное дело, и также индивидуальных предпринимателей (49% и 47%, соответственно). Это выглядит совершенно естественным: куда же еще им ориентироваться, как не на Запад? Удивительно как раз то, что и среди этих категорий граждан нет никакой твердости и единства в «прозападности»: 41% людей, имеющих собственное дело, и 47% индивидуальных предпринимателей всё же хотят жить с властью «как при социализме». Вероятно, обе эти категории чувствуют себя незащищенными и крайне неуверенными в завтрашнем дне, поэтому хотят, вопреки, казалось бы, требованиям своего рода занятий, «социализма», который в таком случае должен представляться им как более стабильный и защищенный режим жизни.
Начиная с работников крупных ПАО (вроде «Газпрома») и частных фирм, и заканчивая пенсионерами, все группы респондентов, выделенные по роду занятий, чаще выбирают «социализм», чем «социал-демократов», 50 и более процентов в этих категориях «проголосовали» за власть «как при социализме». По сути, это означает, что социальной защищенности и уверенности в завтрашнем дне не чувствует никто: ни работники богатых ПАО, эксплуатирующих природные ресурсы России, ни госслужащие, ни пенсионеры. То есть получается, практически все граждане страны, где бы они ни работали и чем бы ни занимались, не чувствуют себя уверенно и жаждут большей защищенности и безопасности. И это, безусловно, - результат политики «демонтажа социального государства» и «чудесного» отношения власти к народу.
Анализ зависимости представлений о «правильной власти» от рода занятий респондентов пробуждает некоторые подозрения: а не являются ли анализируемые нами варианты ответов про власть «как при социал-демократах» и «как при социализме», по существу, одним и тем же ответом? Не хотят ли все одного и того же - социальной защищенности, поддержки государства, нормального отношения власти к людям, социальной стабильности? Просто при этом граждане, ориентированные на Запад, отмечают «социал-демократов», находясь в плену мифологии «европейского» или «скандинавского» социализма, и думая, что как раз в Европе все именно так, как им хочется. А граждане, ориентированные на отечественные традиции, отмечают «социализм», находясь под впечатлением неясных воспоминаний о Советском Союзе. Понятно, что представления и тех, и других страшно далеки от реальности: никакого «европейского социализма» нет и никогда не было, а советский социализм тоже имел большие проблемы внутри себя, иначе бы СССР не развалился.
Если подобные подозрения имеют основания (а слишком многое говорит об этом), то мы можем констатировать некую конвергенцию представлений о власти у совершенно различных слоев населения, которая привела к формированию не класса, конечно, но некоторого общественного объединения, включающего не менее 90% населения и почти все общественные страты. Объективный интерес этого общественного объединения или квазикласса заключается в том, чтобы существующая власть куда-нибудь исчезла. И в этом и состоит, так сказать, внутреннее содержание процесса отпадения народа от государства. Запрос подавляющего большинства граждан состоит в том, чтобы власть была другая, государство было другое, а жизнь чтобы имела некоторые социалистические черты. То есть выходит, что нынешняя власть собственными руками сколотила своего могильщика - общество, в котором все сходятся во мнении, что такой, как есть, власть быть не должна. Как именно пойдет процесс ее снесения, предсказать трудно, однако то, что этот процесс, когда и если он начнется, будет поддержан всем населением, уже не вызывает сомнений.
Завершая разговор о зависимости представлений о желаемом качестве власти от социально-демографических параметров, приведем данные по федеральным округам и субъектам Федерации (табл. 3 и 4). Результаты опроса существенно разнятся в различных федеральных округах и субъектах Федерации.
Если упорядочить федеральные округа (табл. 3) по увеличению разности между процентом желающих иметь власть «как при социализме» и «как при социал-демократах» (в среднем по России эта разность равна 10, то есть «как при социализме» хотели бы жить больше людей - на 10 п. п., - чем «как при социал-демократах»), то мы увидим, что ряд округов резко (и значимо в статистическом смысле) отличаются от средних значений.
В первую очередь стоит отметить, что в условно «прозападную» сторону резко сдвинуто население Северо-Западного округа - там равные доли жителей - по 46% - хотят жить «как при социализме» и «как при социал-демократах».
В обратную сторону - в сторону условно «провосточную» статистически значимо сдвинуто население целых четырех федеральных округов: Приволжского, Северо-Кавказского, Дальневосточного и Южного.
То есть раскол в обществе (если он реально существует), проходит не только между отдельными людьми, но и между территориями.
Этот же вывод подтверждает и анализ различий в распределении ответов на вопрос № 15 между различными субъектами Федерации (табл. 4).
Абсолютным «чемпионом» по степени условной «прозападности» оказался Санкт-Петербург (как известно, Петр Первый строил Петербург ради того, чтобы «в Европу прорубить окно»; похоже, что из этого окна до сих пор дует).
На втором месте по «прозападности» - Москва, но ее показатели значительно ниже петербургских. Может, потому что Москва - просто столица, а Петербург - «культурная»… Но всё же: именно в Москве проживает вся та власть, которой так недовольны граждане. Возможно, конечно, что все представители федеральной и московской власти, проживающие в Москве (а также их семьи и их обслуга), настолько богаты, что они не попали в нашу выборку. И поэтому их глубоко патриотические взгляды не отразились на распределении мнений москвичей. Но скорее причина в другом (нисколько не хотим обидеть власти, думая, что они не слишком богаты) - власть (и ее представители) у нас именно что «прозападные».
Смотрите: взгляды населения обеих столиц о том, каково должно быть качество власти, у нас в среднем прямо противоположны представлениям всего остального населения. То есть в столицах хотят одного, а во всей остальной России (в среднем) - совершенно иного. И может ли быть в таком случае население довольно властью в принципе?
Разброс в общественном мнении регионов очень существенен. Есть группа регионов, население которых настроено существенно более «прозападно», чем в среднем по стране. Интересно, что почти все эти регионы - крупные научные и образовательные центры, то есть регионы с высокой концентрацией научной и иной интеллигенции и студенчества: Петербург, Москва, Ленинградская и Томская, Новосибирская, Свердловская области и Республика Башкортостан.
«Противостоит» этим регионам группа субъектов Федерации, население которых значительно больше, чем в среднем по стране, настроенных условно «провосточно». Причем большинство этих регионов, за некоторыми исключениями, - это сельскохозяйственные районы, не имеющие крупной промышленности или больших образовательных или научных центров. Это бывший «красный пояс» - Ульяновская, Брянская, Самарская, Иркутская, Вологодская, Владимирская, Ростовская, Кемеровская, Рязанская, Саратовская и Белгородская области; немного выбиваются из этого ряда Челябинская и Нижегородская области.
Общественное мнение в остальных субъектах Федерации незначительно отличается от среднего по России - то есть с некоторым перевесом в них «побеждают» условно «провосточные» настроения.
Зависимость ответов на вопрос № 15 от политической ориентации респондентов наводит на интересные размышления (рис. 28).
С одной стороны, выглядит вполне естественным, что наиболее сильно жаждут жить при социал-демократии люди, которые считают себя социал-демократами. Естественно также, что «социал-демократы» и «либералы» настроены наиболее «прозападно»: образцы жизни, которую они считают правильной, находятся на Западе, и они последовательно более склонны «голосовать» за вариант власти «как при социал-демократах» (65% и 57% соответственно).
Вполне естественным выглядит также и то, что «националисты» и «коммунисты» более ориентированы на отечественный опыт и достижения и поэтому чаще «голосуют» за власть «как при социализме» (48% и 73% соответственно).
Гораздо менее естественно (или гораздо менее приятно) выглядит то, что среди группы «консерваторов» - то есть людей, которые поддерживают именно нынешнюю власть и наверняка большей частью так или иначе близки к власти, доля «западников» (51%) значительно превышает долю «восточников» (44%). То есть в большинстве поддерживающие нынешнее государство, нынешний «режим» граждане мысленно ориентированы Запад и, по-видимому, все еще надеются на «жизнь как в Европе». Хотя и в этой категории граждан 44% выбрали бы власть «как при социализме».
В целом анализ ответов на вопрос о желаемом качестве власти подтверждает гипотезу о состоявшейся конвергенции представлений людей разных политических взглядов к некоему одному тезису, который можно сформулировать так: «Больше социализма!» Не важно, какого он будет происхождения - западного или советского, лишь бы был. И если власть не может этого обеспечить, то она может быть свободна: народ всех политических ориентаций отказывает ей в доверии.
То, что такой вывод верен, подтверждают и зависимости ответов о желаемой власти от мнений о степени присутствия «социального государства» в России (рис. 29) и от удовлетворенности отношением власти к народу России (рис. 30).
Те, кто считает, что «социальное государство» в России есть не только в тексте Конституции, но и в жизни, более ориентированы на Запад и несколько чаще выбирают власть «как при социал-демократах» (47%), но при этом значительная доля (40%) этих «свидетелей социального государства» «голосуют» и за «социализм». А те кто считают, что «социальное государство» в России осталось только на бумаге, значительно чаще «голосуют» за власть «как при социализме» (57%), чем «как при социал-демократах». Однако и те, и другие, очевидно, хотят «больше социализма» любого происхождения, а следовательно, другой власти.
То же самое видно и в зависимости от степени удовлетворенности отношением власти к народу. Удовлетворенные властью (11%) больше сморят на Запад, но и на Восток тоже поглядывают, а не удовлетворенные властью (52%) в основном смотрят на собственный отечественный опыт социализма. Однако движение к власти «как при социализме» очевидно нарастает вместе с ростом неудовлетворенностью ею.
Всё это вполне может быть понято таким образом: властью не удовлетворены именно потому, что нет никаких признаков «социализма» или «социального государства». Соответственно, и причина отпадения народа от государства - в этом.
(Продолжение следует.)
Источник: rossaprimavera.ru
См. также:
- 09.08.2019 АКСИО-8. Состояние умов // tekstus