История сэнтядо. Часть IV
Мастер родился в провинции Хидзэн (остров Кюсю) и известен в основном под именем Байсао (“Старый торговец чаем”), взятым им во время странствий. В отрочестве он принял монашество в храме Рюсиндзи, принадлежавшем школе Обаку и оставался монахом почти до самой смерти, хотя и не придерживался монашеского образа жизни.
Байсао много путешествовал, а в 1735 году начал торговать чаем сэнтя с переносного лотка, нося всю утварь для заваривания чая в плетёной корзине за спиной. Над своим переносным прилавком Байсао поместил флаг, на котором было написано: Сэйфу (сокращенно от сэйфурю - “истинная элегантность, утонченность”), что выражало этические и эстетические качества его чая. Байсао говорил своим ученикам, что, хотя роль торговца опускала его на низшее положение в обществе, он осознавал свое занятие как почетное, дарующее ему привилегию жить в странствиях и созерцательности, подобно китайскому мудрецу.
Портрет Кимура Кэнкадо (1736-1802)
В 1748 году были опубликованы несколько его сочинений о чае в книге “Собрание чайных документов со Сливовой горы” (“Байсансю тяфу ряку”). В этих сочинениях совершенно явственно звучало утверждение, что сэнтя превосходит тя-но ю. Байсао объяснял престиж сэнтя авторитетом китайских культурных традиций, таким образом связывая предпочтения в чае с политическими и идеологическими вопросами современности.
Важная роль сэнтя в интеллектуальных кругах Японии XVII-XVIII веков обусловила начало коллекционирования утвари для листового чая, в первую очередь - чайников, как наиболее оригинальных предметов нового чайного обихода. Первые такие коллекции появились в конце XVII века, что было связано со стремлением японских учеников почтить память своих учителей - зачинателей новой чайной церемонии. Так, были сохранены предметы, принадлежавшие Ингэну, - лаковый поднос, керамическая жаровня и несколько больших китайских чайников из исинской глины, в одном из которых остались следы последней заварки Ингэна.
По традиционной версии, Байсао незадолго до смерти уничтожил всю свою чайную утварь в огне. Этот жест должен был противопоставить дух сэнтя старой традиции тя-но ю, в которой чаши (тяван) и другие принадлежности церемонии бережно хранились и оценивались чрезвычайно высоко. Однако уничтожены были, видимо, самые недорогие предметы его переносной чайной лавочки. Девятнадцать вещей, оставшихся после Байсао, были перечислены его учениками в посмертном издании “Записок старого чаеторговца”. Часть из них сам Байсао отнес к числу своих “учителей”, что, вероятно, заставило его сподвижников с особым почтением отнестись к этим реликвиям.
Кимура Кэнкадо (1736-1802), один из последователей Байсао, сыгравший наиболее важную роль в распространении сэнтя, составил еще более подробное описание утвари Байсао, иллюстрации к которому сделал Аоки Сюкуя (ок.1737-1802). Коё, сын Кэнкадо (ум.1838), подготовил посмертное издание этого сочинения отца, “Изображения чайной утвари Байсао” (“Байсао: тягу дзу”).
Желание учеников мастера сохранить вещи, которыми пользовался Байсао, было, очевидно, связано не только с уважением к памяти учителя, но и с имевшей место в эзотерическом буддизме ( в том числе и буддизме чань) практикой “передачи учения” через предметы, принадлежавшие наставникам, их портреты и другие реликвии. Сэнтядо, практиковавшаяся в кругу Байсао, воспринималась как часть религиозной традиции Обаку, и особое внимание к собственности Байсао объяснялось стремлением получить посмертное благословление первого чайного мастера сэнтя. Вероятно, и сам Байсао придерживался эзотерических взглядов на передачу традиции: часть наиболее дорогих предметов была им раздарена близким друзьям и последователям, например, чайник с прямой боковой ручкой в 1773 году, незадолго до смерти мастера, получил от него Икэ Тайга (1723-1776), художник школы бундзинга.
...Продолжение следует...
Авторы: Арапова Т.Б., Егорова А.А.
"Введение к каталогу "Японские миниатюрные чайники в Эрмитаже "
Первая часть
Вторая часть
Часть III
Байсао много путешествовал, а в 1735 году начал торговать чаем сэнтя с переносного лотка, нося всю утварь для заваривания чая в плетёной корзине за спиной. Над своим переносным прилавком Байсао поместил флаг, на котором было написано: Сэйфу (сокращенно от сэйфурю - “истинная элегантность, утонченность”), что выражало этические и эстетические качества его чая. Байсао говорил своим ученикам, что, хотя роль торговца опускала его на низшее положение в обществе, он осознавал свое занятие как почетное, дарующее ему привилегию жить в странствиях и созерцательности, подобно китайскому мудрецу.
Портрет Кимура Кэнкадо (1736-1802)
В 1748 году были опубликованы несколько его сочинений о чае в книге “Собрание чайных документов со Сливовой горы” (“Байсансю тяфу ряку”). В этих сочинениях совершенно явственно звучало утверждение, что сэнтя превосходит тя-но ю. Байсао объяснял престиж сэнтя авторитетом китайских культурных традиций, таким образом связывая предпочтения в чае с политическими и идеологическими вопросами современности.
Важная роль сэнтя в интеллектуальных кругах Японии XVII-XVIII веков обусловила начало коллекционирования утвари для листового чая, в первую очередь - чайников, как наиболее оригинальных предметов нового чайного обихода. Первые такие коллекции появились в конце XVII века, что было связано со стремлением японских учеников почтить память своих учителей - зачинателей новой чайной церемонии. Так, были сохранены предметы, принадлежавшие Ингэну, - лаковый поднос, керамическая жаровня и несколько больших китайских чайников из исинской глины, в одном из которых остались следы последней заварки Ингэна.
По традиционной версии, Байсао незадолго до смерти уничтожил всю свою чайную утварь в огне. Этот жест должен был противопоставить дух сэнтя старой традиции тя-но ю, в которой чаши (тяван) и другие принадлежности церемонии бережно хранились и оценивались чрезвычайно высоко. Однако уничтожены были, видимо, самые недорогие предметы его переносной чайной лавочки. Девятнадцать вещей, оставшихся после Байсао, были перечислены его учениками в посмертном издании “Записок старого чаеторговца”. Часть из них сам Байсао отнес к числу своих “учителей”, что, вероятно, заставило его сподвижников с особым почтением отнестись к этим реликвиям.
Кимура Кэнкадо (1736-1802), один из последователей Байсао, сыгравший наиболее важную роль в распространении сэнтя, составил еще более подробное описание утвари Байсао, иллюстрации к которому сделал Аоки Сюкуя (ок.1737-1802). Коё, сын Кэнкадо (ум.1838), подготовил посмертное издание этого сочинения отца, “Изображения чайной утвари Байсао” (“Байсао: тягу дзу”).
Желание учеников мастера сохранить вещи, которыми пользовался Байсао, было, очевидно, связано не только с уважением к памяти учителя, но и с имевшей место в эзотерическом буддизме ( в том числе и буддизме чань) практикой “передачи учения” через предметы, принадлежавшие наставникам, их портреты и другие реликвии. Сэнтядо, практиковавшаяся в кругу Байсао, воспринималась как часть религиозной традиции Обаку, и особое внимание к собственности Байсао объяснялось стремлением получить посмертное благословление первого чайного мастера сэнтя. Вероятно, и сам Байсао придерживался эзотерических взглядов на передачу традиции: часть наиболее дорогих предметов была им раздарена близким друзьям и последователям, например, чайник с прямой боковой ручкой в 1773 году, незадолго до смерти мастера, получил от него Икэ Тайга (1723-1776), художник школы бундзинга.
...Продолжение следует...
Авторы: Арапова Т.Б., Егорова А.А.
"Введение к каталогу "Японские миниатюрные чайники в Эрмитаже "
Первая часть
Вторая часть
Часть III