Константин Яковлев (Костя Могила)
Константин Яковлев, известный в Петербурге 90-х годов как «Костя Могила», был одним из фигурантов так называемой «питерской» версии убийства известного телеведущего и журналиста Владислава Листьева.
Его настоящее имя - Константин Карольевич Яковлев. Он родился 4 февраля 1954 года в Ленинграде. Его родители относились к старой питерской интеллигенции. Достаточно сказать, что дед Яковлева был русским офицером, до революции служил в кирасирском полку, а после победы большевиков стал проповедником церкви евангельских крестьян. Неудивительно, что отца Яковлева репрессировали как врага народа и выпустили из лагеря только в 1947 году. Тем не менее позже он стал директором крупного научно-исследовательского института всесоюзного значения.
Константин Карольевич Яковлев родился в начале февраля 1954 года в городе на Неве Ленинграде в семье интеллигентов. Парень с детства был захвачен спортом. На спортивном поприще он увлекался борьбой и дошел до КМС. Естественно в армию он попал в спорт роту. Перед армией успел закончил техникум. После демобилизации остался в родном Московском районе и сошелся с ОПГ Павла Кудряшева по прозвищу Кудряш.
В юности будущий авторитет занимался спортом и даже достиг на этом поприще определенных успехов, став кандидатом в мастера спорта по вольной борьбе. После школы Яковлев пошел в армию, попав в спортивную роту. Стоит отметить, что в криминальный мир он пришел далеко не сразу после дембеля.
Поначалу Яковлев каскадерничал - вместе со своим приятелем Евгением Топоровым и еще несколькими спортивными ребятами они кочевали по разным киностудиям Советского Союза, где подвизались в качестве шабашников. (Топоров был самым близким другом Константина Карольевича; он искренне переживал, когда в начале девяностых Евгения убили в Швеции.) В начале 1980-х Костя сошелся с неким Ваней Витебским и по его протекции стал работать перевозчиком - перевозил по стране деньги от крупных цеховиков из Сухуми и Тбилиси. Деньги ему доверялись по тем временам огромные, порой 600-700 тысяч рублей. Риск немалый, учитывая, что «жигули» в то время стоили меньше десяти тысяч.
Несколько лет (вплоть до 1988 года) Константин Яковлев трудился землекопом и установщиком памятников на Южном кладбище. По утверждению хорошо знавших его тогда людей, ни о каком контроле над кладбищем со стороны Яковлева речи не было. (Правоохранительные органы считают иначе.) Он лишь грамотно использовал свои многочисленные связи и природное умение убеждать для решения возникавших кладбищенских проблем.
Однажды даже поступило заявление от некой гражданки, фамилия которой по сути неважна, что от нее требуют большую сумму денег, для разрешения поставить памятник. Речь идет не о простом памятнике, а о большой скульптуре. Как заявила потерпевшая, надгробие доставили к кладбищу, однако к месту могилы технику не пропустили. Директор кладбища сказал обращаться непосредственно к Яковлеву, который и занимался этими вопросами. И он уже обозначил таксу.
Постепенно Яковлев стал вписываться в другие, не менее прибыльные темы, по которым долгое время работал один. В родном Ленинграде он близко сошелся с дольщиком Малышева Павлом Кудряшовым (Кудряш) - с тем самым, который стоял у истоков движения колпачников (именно Кудряш в свое время выкидывал азербайджанцев из Сосновой Поляны). Яковлева и Кудряшова очень часто отождествляли, многие считали, что у них единый коллектив, однако это было не так. Яковлева и Пашу Кудряшова связывали чисто человеческие и дружеские отношения. Кстати говоря, позднее, когда Кудряшов хорошо раскрутился, его именем стали пользоваться очень многие, однако сам он говорил: «У девяноста процентов тех, кто мной представлялся, реальной доли не было».
Собственный коллектив у Яковлева более-менее сформировался лишь в 1989 году. К этому времени он уже носил мрачноватое прозвище Могила, которое получил вовсе не за кровожадность, а за то, что некоторое время работал землекопом на Южном кладбище. (Существует легенда, будто бы его рекорд по рытью могилы - 43 минуты при помощи одной лопаты - до сих пор не побит.) Занять устойчивое положение в бандитском Петербурге Яковлеву помогло то обстоятельство, что он практически с детства знал многих будущих авторитетов - они все крутились в Московском районе, родном районе Могилы. Тот же Павел Кудряшов в свое время работал в «Розе ветров», где когда-то начинал и Кумарин.
Официальное место работы у Кости Могилы было кладбище, где он якобы копал могилы. Отсюда и его прозвище, но по другой версии Костя хранил большое количество чужих секретов. Он со всеми мог найти общий язык и владел даром убеждения которые и пригодились ему при решении проблем кладбищенского характера.
Не остается сомнений что Костя Могила выбрал криминальное направление, и его хлеб заключался в решении ряда криминальных тем. Сколотив группу единомышленников занимался всем что приносит деньги. А именно рэкет и мошенничество с чеками возле магазинов «Внешпосылторг». Данная деятельность приносила хорошую прибыль и статьи в УК про чеки не было. Короче говоря вариант беспроигрышный. Вскоре у руля Московского района стал Виктор Новоселов.
Тут стоит немного углубиться в историю, чтобы кто не в курсе, поняли суть схемы, по которой работала бригада Кости Могилы. Для граждан СССР, которые работали за рубежом, ввели специальные чеки Внешпосылторга. Часть зарплаты командировочных шла в рублях, часть в валюте, а часть в чеках. Были также специальные чеки для моряков и дипломатов. Валюта в чеках была особая - некий волшебный инвалютный рубль. За него можно было купить товар в магазинах «Березка» (моряки покупали в «Альбатросе») или сделать заказ по каталогам Внешпосылторга.
Чек Внешпосылторга с желтой полосой означал, что гражданин работал в развивающихся странах - Анголе, Кубе, Эфиопии, с синей полосой - это страны Совета Экономической Взаимопомощи. Самыми ценными были чеки без полосы, которые означали, что человек вернулся из капиталистической страны. Товары по этим чекам можно было купить разные. Например, наиболее ценную импортную технику продавали только по чекам без полосы. Продавали по чекам без очереди и советские автомобили.
Если сравнить каталоги Внешпосылторга 1960х и 1980х, то обнаружится, что ранние каталоги содержали только советскую технику, зато в середине 80х за чеки можно было купить импортные телевизоры, холодильники, магнитофоны, даже видеомагнитофоны (все известных марок).
И некоторые несознательные советские граждане пытались обменять чеки на «полноценные советские рубли» по курсу 1 к 2 или даже больше. Вот бригада Яковлева как раз и занималась этими обменами. Правда со своим видением этой всей ситуации. Вместо рублей, человек, отдавший аферистам чеки, получал так называемую куклу - то есть пачку денег, где сверху и снизу были настоящие купюры, а основная часть, была просто вырезанной бумагой. Во время сделки деньги не принято было считать, ведь это была незаконная операция. И продавцы потом раскрыв эту пачку денег, обнаруживали, что их обманули, что всучили им не рубли, а простую бумагу.
Когда обманутые командировочные бежали в отделение милиции, то им там объясняли, что чеки обмену не подлежат, и что они сами по сути совершили финансовое преступление.
В итоге, подумав, жертвы обмана бежали в ближайший магазин за коньяком, чтобы милиционеры не сообщали о происшествии выше. Таким образом Костя Могила и сколотил свой первый неплохой капитал.
Аэропорт "Пулково-2" был одним из многочисленных мест, где собирались люди из окружения Кости-Могилы. Примерно в 1990 году там состоялся любопытный разговор Яковлева (уже известного в определенных кругах) со своими товарищами. Костя стоял среди них и рассуждал о Москве. Он говорил о том, что в столице больше возможностей зарабатывать деньги, о связях, которые у него уже есть. "А зачем? - вопрошали его собеседники, - и здесь много всего..." -"Нет, вы не понимаете, - говорил им Яковлев, - там совсем другие деньги. Сережа-Ташкент в Москве познакомил меня с людьми, это перспективно, это пригодится позже..." (Представление о манере разговора и специфических выражениях легко сделать, прочитав упоминавшийся фрагмент аудиозаписи.)
Так началась "московская тема" Кости-Могилы. Наладить связи в столице ему действительно помог упомянутый Сережа-Ташкент, известный в те годы в среде московских жуликов, имевший многочисленных влиятельных знакомых не только в воровском мире...
(Расшифровка записи фрагмента разговора Кости Могилы с неким бизнесменом Вовой в феврале 1991 года. Суть разговора для Кости-Могилы сводилась к тому, чтобы бизнесмен Вова стал платить за "крышу". Аудиокассета случайно оказалась в распоряжении АЖУРа и вызвала естественный интерес.)
"... Я знаю, что реально никто этот вопрос не решит. Если кто-то мог его решить, то и я бы подошел. Меня в городе все знают, слава богу. Вопрос нерешаемый не потому, кто круче, а потому, что в этой ситуации ты был не прав. Ведь в том-то и дело, что если бы гопота какая-то наехала, несерьезные люди, то и разговор был бы другой. Отху...ть их и все. А тут уже получается на другом уровне: или надо как-то это замазать, или как-то обосновать...
К кому бы ты ни обратился, обосновать это никак нельзя. Хорошо, я могу встретиться с ними, бл...дь, выставить своих бойцов, бл...дь, отху...ть кого-то, бл...дь. Но все равно ты останешься не прав, все равно конкретная ситуация не разрешится. Ведь тебе надо не то, чтобы они испугались, затихорились, бл...дь, на два месяца. А потом свое дело делать. Правильно? Тебе надо, чтобы ты сел с людьми за стол, или я сел за стол, а потом все бы разошлись и сказали: все, друг к другу претензий нет. Тут с позиции силы не решить...
Понимаешь, Вова, я тебе объясняю, что если бы ты раньше со мной какие-то дела имел, ты сразу бы сказал мне, что, мол, конфликт получился. И я уже отвечаю. То есть они уже будут отвечать передо мной. То есть получается, что наехали они уже на меня. И спрашивать я их буду по-другому. А тут получается, что на тебя наехали, повесили на тебя какие-то бабки, а я влез в отмазку. Значит, логично, если поставить себя на их место, бл...дь, что что-то с этого хапну. А почему не они хапнули ? Они работали, по их понятиям, бл...дь. Я же никакой работы не провел, я зарабатываю, они - нет. И так любая другая команда, кто за тебя, даже с позиции силы... Ведь я мог прийти и сказать: ребята, пошли на х... Все вых... там получите! То есть по натуре стану беспределыциком. Я в этом отношении теряю свой авторитет...
Хорошо, что ты мне реально можешь предложить, если у тебя нет таких денег? Понимаешь, Вова, я весь удар беру на себя. Мне придется воевать... Вот приду я на стрелку и скажу: Володя отдал мне бабки, как вы просили. Но вы их х... получите, потому что считаю, что вы не правы. Все. Все претензии ко мне. Согласен? Но мне одному, нах..., тяжело будет выводить. Значит, надо на братву сразу деньги. Там "казанские", значит, я в Москву к Французу поеду. Тоже с голыми руками не приедешь. ..
- А сколько стоит под крышу забрать?.."
С 1991 года Московский район возглавил Виктор Новоселов, и не познакомиться они, разумеется, не могли. В определенные моменты глава района, человек достаточно дальновидный, прибегал к помощи Кости-Могилы, который был способен разрешить конфликтную ситуацию, не прибегая к кровавым разборкам. Кроме того, насколько мы знаем, Яковлев не раз выручал сына Новоселова, Василия, попадавшего из-за своих авантюрных наклонностей в бизнесе в критические ситуации. Надо думать, Новоселов-старший оценил эту помощь Могилы, а возможностей отблагодарить его у главы района было предостаточно.
Стоит отметить и некоторые связи в администрации. С 1991 года Московский район Питера возглавил Виктор Новоселов, и не познакомиться с местным смотрящим, разумеется, он не мог. Как говорили источники, глава Московского райсовета оказывал всяческое содействие коммерческим структурам, находящимся под контролем группировки Константина Яковлева. Кстати, именно со времен новоселовского председательства в Московском райсовете, группировка Кости Могилы и контролировала большую часть магазинов и коммерческих киосков Московского района. А Виктор Новоселов, в свою очередь, стал соучредителем более 15 фирм, зарегистрированных в районе.
Прослойка чиновников, торговавших принятием решений (или, наоборот, непринятием их), стремительно накапливала большие денежные массы. Но, как известно, деньги мало срубить, их еще надо сберечь (чтобы потом иметь возможность воспользоваться ими), их еще желательно вложить в какое-нибудь дело (то есть легализовать или отмыть - хотя бы слегка, потому что настоящая, как на Западе, отмывка темных капиталов в России не требовалась). Для осуществления отмывки и сбережения нечестно нажитых капиталов неплохо подходили как раз представители бандитской элиты, по крайней мере те из них, кто уже осознал необходимость изменения собственного имиджа. Бандиты же (точнее, некоторые их лидеры), идя навстречу чиновникам, решали не только вопросы упрочения собственного общественного статуса и собственной безопасности (кто посмеет разрабатывать ближайшую связь крупного начальника?), но уже и прорывались к самому вкусному, самому большому и сладкому пирогу, который только водился на кухне российского бизнеса, - к бюджетной сфере.
По большому счету, настоящая, что называется «взрослая», организованная преступность в городе на Неве возникла именно тогда, когда бандитский Петербург вошел в плотнейший рабочий контакт с Петербургом коррумпированным. Вскоре этот контакт стал настолько неразрывным и очевидным, что многие официальные должностные лица уже даже перестали стесняться своих компрометирующих, как сказали бы ранее, связей. Видимо, новое время и новые экономические условия сформировали в чиновничьей среде и новые взгляды. Те, согласно которым, вероятно, скомпрометировать может не наличие плотных контактов с бандитами, а наоборот - отсутствие таковых (а следовательно - и отсутствие возможности решения вопросов на, как любят выражаться некоторые госслужащие, неформальном уровне).
Предпринимательская деятельность Константина Яковлева развивалась более чем успешно. Начиная с 1991 года он вместе с партнерами учредил целую сеть коммерческих предприятий различной направленности. Перечислим лишь те, в создании которых Костя-Могила участвовал лично. Это фирмы: "Драйвер" (1991 год), "Арис" (1992 год), "Сириус С", (1994 год), "БиТ" и "Бриз" (обе - 1995 год), "Компания МСА" (1996 год), "Велес" и издательско-рекламное агентство "РиМ" (обе - 1997 год), "Охта Центр" (1999 год) и НП "Санкт-Петербургская федерация регбола" (2001 год).
Начало предпринимательской деятельности Константина Яковлева ознаменовалось первым конфликтом с Законом. Он был обвинен в вымогательстве и оказался в "Крестах". Однако адвокату Яковлева удалось переквалифицировать эту статью на 147-ю (мошенничество) старого УК, и в январе 1992 года Кировский районный суд Санкт-Петербурга приговорил Костю-Могилу к трем годам лишения свободы (условно).
Вскоре у Могилы случились некоторые неприятности с законом, и он даже был вынужден некоторое время провести в «Крестах». Впрочем, через некоторое время его отпустили. Однако, пока Яковлев сидел в изоляторе, в его коллективе начались некие брожения: в частности, один из его людей, бывший боксер Игорь Савин (Кувалда) возжелал большей самостоятельности. И такое его стремление к сепаратизму вылилось в покушение на Могилу в 1993 году. Тогда еще у Яковлева имелся собственный офис на Варшавской улице. Надо сказать, что Могила был одним из первых авторитетов, официально осевших в нормальном офисе и тем самым обозначивших свое внутреннее стремление к легализации и «чистому бизнесу».
Близкий к Константину Яковлеву мастер спорта в тяжелом весе Игорь Савин ловким движением своего авторитета завладел контрактом на поставку партии водки весом 877 тысяч долларов. Решив заработать в одиночку, он не посвятил Яковлева в свою схему. Яковлев же прознал об упущенной выгоде и огорчился, потребовав свою законную долю лидера. Когда дискуссия между ними зашла в тупик, то 31 июля 1993 года к офису фирмы «Алмаз», что располагалась на Варшавской улице, подъехала темная «БМВ» без номерных знаков.
Оттуда вышли другие боксеры - Абросимов, Наумов и Хацкевич. Последний встал с автоматом Калашникова возле входа, двое уверенно заглянули внутрь. Они дошагали до приемной, где Наумов остался с пистолетом «Таурус» возле секретарши, а Абросимов и пистолет «Вальтер» с глушителем заглянули в покои Яковлева.
С этого момента все пошло не по плану. Для начала Абросимов заметил, что кроме Яковлева в помещении находятся еще несколько человек. Но не уходить же с «Вальтером» - глупо. Он начал стрелять. Для начала попал в сидящего за столом бухгалтера, а Яковлев тут же нырнул под стол. Затем он убил бросившегося на него охранника. В этот момент соседи за стенкой почуяли неладное и вбежали в приемную. Самый бойкий тут же распахнул дверь в кабинет к Яковлеву и получил пулю от нервного Абросимова. Ожидавший развязки сюжета Наумов долбанул по сбежавшимся на звуки и крики и поспешил на выход. За ним погнались.
Вылетая из офиса, Наумов нарвался на автоматную очередь своего подельника Хацкевича, который пытался его прикрыть от преследователей. Наумов тут же помер. Рядом с ним сник очередной охранник Яковлева.
Результат: Абросимова повязали на месте, Наумова убили, а Хацкевича до сегодняшнего дня больше никто не видел.
Показания же в деле легли оригинальным способом. Яковлев заявил, что работал с финансовыми документами, а когда кто-то непонятный вбежал в кабинет, он полез под стол, но так ударился головой о деревянную ножку, что потерял сознание и более ничего не помнит. Абросимов заявил, что шел подраться с Яковлевым из-за какого-то малозначительного дела, но, когда вошел в кабинет, его стали бить и крутить. Тут и раздались какие-то выстрелы.
Судья отмерил ему 10 лет, а изъятые на обыске 7 автоматов Калашникова обязал вернуть в воинскую часть, откуда они и пропали. Боксер Савин тоже остался в минусе - его убили буквально через пару недель после того шоу.
По некоторым данным, в 1993 году Костя Могила помог сыну Виктора Новоселова погасить долг Вячеславу Кирпичеву - известному вору в законе по прозвищу Кирпич. Последний был застрелен в 1996 году в Питере из-за передела сфер влияния.
Его настоящее имя - Константин Карольевич Яковлев. Он родился 4 февраля 1954 года в Ленинграде. Его родители относились к старой питерской интеллигенции. Достаточно сказать, что дед Яковлева был русским офицером, до революции служил в кирасирском полку, а после победы большевиков стал проповедником церкви евангельских крестьян. Неудивительно, что отца Яковлева репрессировали как врага народа и выпустили из лагеря только в 1947 году. Тем не менее позже он стал директором крупного научно-исследовательского института всесоюзного значения.
Константин Карольевич Яковлев родился в начале февраля 1954 года в городе на Неве Ленинграде в семье интеллигентов. Парень с детства был захвачен спортом. На спортивном поприще он увлекался борьбой и дошел до КМС. Естественно в армию он попал в спорт роту. Перед армией успел закончил техникум. После демобилизации остался в родном Московском районе и сошелся с ОПГ Павла Кудряшева по прозвищу Кудряш.
В юности будущий авторитет занимался спортом и даже достиг на этом поприще определенных успехов, став кандидатом в мастера спорта по вольной борьбе. После школы Яковлев пошел в армию, попав в спортивную роту. Стоит отметить, что в криминальный мир он пришел далеко не сразу после дембеля.
Поначалу Яковлев каскадерничал - вместе со своим приятелем Евгением Топоровым и еще несколькими спортивными ребятами они кочевали по разным киностудиям Советского Союза, где подвизались в качестве шабашников. (Топоров был самым близким другом Константина Карольевича; он искренне переживал, когда в начале девяностых Евгения убили в Швеции.) В начале 1980-х Костя сошелся с неким Ваней Витебским и по его протекции стал работать перевозчиком - перевозил по стране деньги от крупных цеховиков из Сухуми и Тбилиси. Деньги ему доверялись по тем временам огромные, порой 600-700 тысяч рублей. Риск немалый, учитывая, что «жигули» в то время стоили меньше десяти тысяч.
Несколько лет (вплоть до 1988 года) Константин Яковлев трудился землекопом и установщиком памятников на Южном кладбище. По утверждению хорошо знавших его тогда людей, ни о каком контроле над кладбищем со стороны Яковлева речи не было. (Правоохранительные органы считают иначе.) Он лишь грамотно использовал свои многочисленные связи и природное умение убеждать для решения возникавших кладбищенских проблем.
Однажды даже поступило заявление от некой гражданки, фамилия которой по сути неважна, что от нее требуют большую сумму денег, для разрешения поставить памятник. Речь идет не о простом памятнике, а о большой скульптуре. Как заявила потерпевшая, надгробие доставили к кладбищу, однако к месту могилы технику не пропустили. Директор кладбища сказал обращаться непосредственно к Яковлеву, который и занимался этими вопросами. И он уже обозначил таксу.
Постепенно Яковлев стал вписываться в другие, не менее прибыльные темы, по которым долгое время работал один. В родном Ленинграде он близко сошелся с дольщиком Малышева Павлом Кудряшовым (Кудряш) - с тем самым, который стоял у истоков движения колпачников (именно Кудряш в свое время выкидывал азербайджанцев из Сосновой Поляны). Яковлева и Кудряшова очень часто отождествляли, многие считали, что у них единый коллектив, однако это было не так. Яковлева и Пашу Кудряшова связывали чисто человеческие и дружеские отношения. Кстати говоря, позднее, когда Кудряшов хорошо раскрутился, его именем стали пользоваться очень многие, однако сам он говорил: «У девяноста процентов тех, кто мной представлялся, реальной доли не было».
Собственный коллектив у Яковлева более-менее сформировался лишь в 1989 году. К этому времени он уже носил мрачноватое прозвище Могила, которое получил вовсе не за кровожадность, а за то, что некоторое время работал землекопом на Южном кладбище. (Существует легенда, будто бы его рекорд по рытью могилы - 43 минуты при помощи одной лопаты - до сих пор не побит.) Занять устойчивое положение в бандитском Петербурге Яковлеву помогло то обстоятельство, что он практически с детства знал многих будущих авторитетов - они все крутились в Московском районе, родном районе Могилы. Тот же Павел Кудряшов в свое время работал в «Розе ветров», где когда-то начинал и Кумарин.
Официальное место работы у Кости Могилы было кладбище, где он якобы копал могилы. Отсюда и его прозвище, но по другой версии Костя хранил большое количество чужих секретов. Он со всеми мог найти общий язык и владел даром убеждения которые и пригодились ему при решении проблем кладбищенского характера.
Не остается сомнений что Костя Могила выбрал криминальное направление, и его хлеб заключался в решении ряда криминальных тем. Сколотив группу единомышленников занимался всем что приносит деньги. А именно рэкет и мошенничество с чеками возле магазинов «Внешпосылторг». Данная деятельность приносила хорошую прибыль и статьи в УК про чеки не было. Короче говоря вариант беспроигрышный. Вскоре у руля Московского района стал Виктор Новоселов.
Тут стоит немного углубиться в историю, чтобы кто не в курсе, поняли суть схемы, по которой работала бригада Кости Могилы. Для граждан СССР, которые работали за рубежом, ввели специальные чеки Внешпосылторга. Часть зарплаты командировочных шла в рублях, часть в валюте, а часть в чеках. Были также специальные чеки для моряков и дипломатов. Валюта в чеках была особая - некий волшебный инвалютный рубль. За него можно было купить товар в магазинах «Березка» (моряки покупали в «Альбатросе») или сделать заказ по каталогам Внешпосылторга.
Чек Внешпосылторга с желтой полосой означал, что гражданин работал в развивающихся странах - Анголе, Кубе, Эфиопии, с синей полосой - это страны Совета Экономической Взаимопомощи. Самыми ценными были чеки без полосы, которые означали, что человек вернулся из капиталистической страны. Товары по этим чекам можно было купить разные. Например, наиболее ценную импортную технику продавали только по чекам без полосы. Продавали по чекам без очереди и советские автомобили.
Если сравнить каталоги Внешпосылторга 1960х и 1980х, то обнаружится, что ранние каталоги содержали только советскую технику, зато в середине 80х за чеки можно было купить импортные телевизоры, холодильники, магнитофоны, даже видеомагнитофоны (все известных марок).
И некоторые несознательные советские граждане пытались обменять чеки на «полноценные советские рубли» по курсу 1 к 2 или даже больше. Вот бригада Яковлева как раз и занималась этими обменами. Правда со своим видением этой всей ситуации. Вместо рублей, человек, отдавший аферистам чеки, получал так называемую куклу - то есть пачку денег, где сверху и снизу были настоящие купюры, а основная часть, была просто вырезанной бумагой. Во время сделки деньги не принято было считать, ведь это была незаконная операция. И продавцы потом раскрыв эту пачку денег, обнаруживали, что их обманули, что всучили им не рубли, а простую бумагу.
Когда обманутые командировочные бежали в отделение милиции, то им там объясняли, что чеки обмену не подлежат, и что они сами по сути совершили финансовое преступление.
В итоге, подумав, жертвы обмана бежали в ближайший магазин за коньяком, чтобы милиционеры не сообщали о происшествии выше. Таким образом Костя Могила и сколотил свой первый неплохой капитал.
Аэропорт "Пулково-2" был одним из многочисленных мест, где собирались люди из окружения Кости-Могилы. Примерно в 1990 году там состоялся любопытный разговор Яковлева (уже известного в определенных кругах) со своими товарищами. Костя стоял среди них и рассуждал о Москве. Он говорил о том, что в столице больше возможностей зарабатывать деньги, о связях, которые у него уже есть. "А зачем? - вопрошали его собеседники, - и здесь много всего..." -"Нет, вы не понимаете, - говорил им Яковлев, - там совсем другие деньги. Сережа-Ташкент в Москве познакомил меня с людьми, это перспективно, это пригодится позже..." (Представление о манере разговора и специфических выражениях легко сделать, прочитав упоминавшийся фрагмент аудиозаписи.)
Так началась "московская тема" Кости-Могилы. Наладить связи в столице ему действительно помог упомянутый Сережа-Ташкент, известный в те годы в среде московских жуликов, имевший многочисленных влиятельных знакомых не только в воровском мире...
(Расшифровка записи фрагмента разговора Кости Могилы с неким бизнесменом Вовой в феврале 1991 года. Суть разговора для Кости-Могилы сводилась к тому, чтобы бизнесмен Вова стал платить за "крышу". Аудиокассета случайно оказалась в распоряжении АЖУРа и вызвала естественный интерес.)
"... Я знаю, что реально никто этот вопрос не решит. Если кто-то мог его решить, то и я бы подошел. Меня в городе все знают, слава богу. Вопрос нерешаемый не потому, кто круче, а потому, что в этой ситуации ты был не прав. Ведь в том-то и дело, что если бы гопота какая-то наехала, несерьезные люди, то и разговор был бы другой. Отху...ть их и все. А тут уже получается на другом уровне: или надо как-то это замазать, или как-то обосновать...
К кому бы ты ни обратился, обосновать это никак нельзя. Хорошо, я могу встретиться с ними, бл...дь, выставить своих бойцов, бл...дь, отху...ть кого-то, бл...дь. Но все равно ты останешься не прав, все равно конкретная ситуация не разрешится. Ведь тебе надо не то, чтобы они испугались, затихорились, бл...дь, на два месяца. А потом свое дело делать. Правильно? Тебе надо, чтобы ты сел с людьми за стол, или я сел за стол, а потом все бы разошлись и сказали: все, друг к другу претензий нет. Тут с позиции силы не решить...
Понимаешь, Вова, я тебе объясняю, что если бы ты раньше со мной какие-то дела имел, ты сразу бы сказал мне, что, мол, конфликт получился. И я уже отвечаю. То есть они уже будут отвечать передо мной. То есть получается, что наехали они уже на меня. И спрашивать я их буду по-другому. А тут получается, что на тебя наехали, повесили на тебя какие-то бабки, а я влез в отмазку. Значит, логично, если поставить себя на их место, бл...дь, что что-то с этого хапну. А почему не они хапнули ? Они работали, по их понятиям, бл...дь. Я же никакой работы не провел, я зарабатываю, они - нет. И так любая другая команда, кто за тебя, даже с позиции силы... Ведь я мог прийти и сказать: ребята, пошли на х... Все вых... там получите! То есть по натуре стану беспределыциком. Я в этом отношении теряю свой авторитет...
Хорошо, что ты мне реально можешь предложить, если у тебя нет таких денег? Понимаешь, Вова, я весь удар беру на себя. Мне придется воевать... Вот приду я на стрелку и скажу: Володя отдал мне бабки, как вы просили. Но вы их х... получите, потому что считаю, что вы не правы. Все. Все претензии ко мне. Согласен? Но мне одному, нах..., тяжело будет выводить. Значит, надо на братву сразу деньги. Там "казанские", значит, я в Москву к Французу поеду. Тоже с голыми руками не приедешь. ..
- А сколько стоит под крышу забрать?.."
С 1991 года Московский район возглавил Виктор Новоселов, и не познакомиться они, разумеется, не могли. В определенные моменты глава района, человек достаточно дальновидный, прибегал к помощи Кости-Могилы, который был способен разрешить конфликтную ситуацию, не прибегая к кровавым разборкам. Кроме того, насколько мы знаем, Яковлев не раз выручал сына Новоселова, Василия, попадавшего из-за своих авантюрных наклонностей в бизнесе в критические ситуации. Надо думать, Новоселов-старший оценил эту помощь Могилы, а возможностей отблагодарить его у главы района было предостаточно.
Стоит отметить и некоторые связи в администрации. С 1991 года Московский район Питера возглавил Виктор Новоселов, и не познакомиться с местным смотрящим, разумеется, он не мог. Как говорили источники, глава Московского райсовета оказывал всяческое содействие коммерческим структурам, находящимся под контролем группировки Константина Яковлева. Кстати, именно со времен новоселовского председательства в Московском райсовете, группировка Кости Могилы и контролировала большую часть магазинов и коммерческих киосков Московского района. А Виктор Новоселов, в свою очередь, стал соучредителем более 15 фирм, зарегистрированных в районе.
Прослойка чиновников, торговавших принятием решений (или, наоборот, непринятием их), стремительно накапливала большие денежные массы. Но, как известно, деньги мало срубить, их еще надо сберечь (чтобы потом иметь возможность воспользоваться ими), их еще желательно вложить в какое-нибудь дело (то есть легализовать или отмыть - хотя бы слегка, потому что настоящая, как на Западе, отмывка темных капиталов в России не требовалась). Для осуществления отмывки и сбережения нечестно нажитых капиталов неплохо подходили как раз представители бандитской элиты, по крайней мере те из них, кто уже осознал необходимость изменения собственного имиджа. Бандиты же (точнее, некоторые их лидеры), идя навстречу чиновникам, решали не только вопросы упрочения собственного общественного статуса и собственной безопасности (кто посмеет разрабатывать ближайшую связь крупного начальника?), но уже и прорывались к самому вкусному, самому большому и сладкому пирогу, который только водился на кухне российского бизнеса, - к бюджетной сфере.
По большому счету, настоящая, что называется «взрослая», организованная преступность в городе на Неве возникла именно тогда, когда бандитский Петербург вошел в плотнейший рабочий контакт с Петербургом коррумпированным. Вскоре этот контакт стал настолько неразрывным и очевидным, что многие официальные должностные лица уже даже перестали стесняться своих компрометирующих, как сказали бы ранее, связей. Видимо, новое время и новые экономические условия сформировали в чиновничьей среде и новые взгляды. Те, согласно которым, вероятно, скомпрометировать может не наличие плотных контактов с бандитами, а наоборот - отсутствие таковых (а следовательно - и отсутствие возможности решения вопросов на, как любят выражаться некоторые госслужащие, неформальном уровне).
Предпринимательская деятельность Константина Яковлева развивалась более чем успешно. Начиная с 1991 года он вместе с партнерами учредил целую сеть коммерческих предприятий различной направленности. Перечислим лишь те, в создании которых Костя-Могила участвовал лично. Это фирмы: "Драйвер" (1991 год), "Арис" (1992 год), "Сириус С", (1994 год), "БиТ" и "Бриз" (обе - 1995 год), "Компания МСА" (1996 год), "Велес" и издательско-рекламное агентство "РиМ" (обе - 1997 год), "Охта Центр" (1999 год) и НП "Санкт-Петербургская федерация регбола" (2001 год).
Начало предпринимательской деятельности Константина Яковлева ознаменовалось первым конфликтом с Законом. Он был обвинен в вымогательстве и оказался в "Крестах". Однако адвокату Яковлева удалось переквалифицировать эту статью на 147-ю (мошенничество) старого УК, и в январе 1992 года Кировский районный суд Санкт-Петербурга приговорил Костю-Могилу к трем годам лишения свободы (условно).
Вскоре у Могилы случились некоторые неприятности с законом, и он даже был вынужден некоторое время провести в «Крестах». Впрочем, через некоторое время его отпустили. Однако, пока Яковлев сидел в изоляторе, в его коллективе начались некие брожения: в частности, один из его людей, бывший боксер Игорь Савин (Кувалда) возжелал большей самостоятельности. И такое его стремление к сепаратизму вылилось в покушение на Могилу в 1993 году. Тогда еще у Яковлева имелся собственный офис на Варшавской улице. Надо сказать, что Могила был одним из первых авторитетов, официально осевших в нормальном офисе и тем самым обозначивших свое внутреннее стремление к легализации и «чистому бизнесу».
Близкий к Константину Яковлеву мастер спорта в тяжелом весе Игорь Савин ловким движением своего авторитета завладел контрактом на поставку партии водки весом 877 тысяч долларов. Решив заработать в одиночку, он не посвятил Яковлева в свою схему. Яковлев же прознал об упущенной выгоде и огорчился, потребовав свою законную долю лидера. Когда дискуссия между ними зашла в тупик, то 31 июля 1993 года к офису фирмы «Алмаз», что располагалась на Варшавской улице, подъехала темная «БМВ» без номерных знаков.
Оттуда вышли другие боксеры - Абросимов, Наумов и Хацкевич. Последний встал с автоматом Калашникова возле входа, двое уверенно заглянули внутрь. Они дошагали до приемной, где Наумов остался с пистолетом «Таурус» возле секретарши, а Абросимов и пистолет «Вальтер» с глушителем заглянули в покои Яковлева.
С этого момента все пошло не по плану. Для начала Абросимов заметил, что кроме Яковлева в помещении находятся еще несколько человек. Но не уходить же с «Вальтером» - глупо. Он начал стрелять. Для начала попал в сидящего за столом бухгалтера, а Яковлев тут же нырнул под стол. Затем он убил бросившегося на него охранника. В этот момент соседи за стенкой почуяли неладное и вбежали в приемную. Самый бойкий тут же распахнул дверь в кабинет к Яковлеву и получил пулю от нервного Абросимова. Ожидавший развязки сюжета Наумов долбанул по сбежавшимся на звуки и крики и поспешил на выход. За ним погнались.
Вылетая из офиса, Наумов нарвался на автоматную очередь своего подельника Хацкевича, который пытался его прикрыть от преследователей. Наумов тут же помер. Рядом с ним сник очередной охранник Яковлева.
Результат: Абросимова повязали на месте, Наумова убили, а Хацкевича до сегодняшнего дня больше никто не видел.
Показания же в деле легли оригинальным способом. Яковлев заявил, что работал с финансовыми документами, а когда кто-то непонятный вбежал в кабинет, он полез под стол, но так ударился головой о деревянную ножку, что потерял сознание и более ничего не помнит. Абросимов заявил, что шел подраться с Яковлевым из-за какого-то малозначительного дела, но, когда вошел в кабинет, его стали бить и крутить. Тут и раздались какие-то выстрелы.
Судья отмерил ему 10 лет, а изъятые на обыске 7 автоматов Калашникова обязал вернуть в воинскую часть, откуда они и пропали. Боксер Савин тоже остался в минусе - его убили буквально через пару недель после того шоу.
По некоторым данным, в 1993 году Костя Могила помог сыну Виктора Новоселова погасить долг Вячеславу Кирпичеву - известному вору в законе по прозвищу Кирпич. Последний был застрелен в 1996 году в Питере из-за передела сфер влияния.