Абиос! Глава двадцать вторая
Спаси Господи милующих и питающих автора. Все имена записаны в синодике для поминовения на Службе и келейно. Жертвуя, не забывайте присылать имена.
Упокой, Господи, душу новопреставленной монахини Василиссы. Даруй ей Царствие и Причастие Вечных Твоих Благ.
- xxi -
Итак, моему негодованию не было предела. Я чувствовал, что меня просто использовали, а потом выкинули как кусок дерьма. Даже пошел вечером к наместнику, исповедать свои искушения.
- Почему, - жаловался, - я приехал раньше, тяну клирос, вроде ничего не нарушаю, а вот им сейчас предложили стать дьяконами, а меня даже не вызвали.
Ревность просто разрывала меня на части. Кстати, возможно именно за отдавание «чести» на дежурстве, владыка и решил немного меня по воспитывать. Не знаю.
Наместник ответил, что будет ходатайствовать архиерею обо мне и, в конце концов, заключил:
- Отец Сергий, ну надо немного просто потерпеть, всё у тебя будет. Подожди чуть чуть.
В глубине души я с ним соглашался, и все понимал, но все-таки меня немного потряхивало.
Дьякон Георгий стал служить, а в нашем мужском хоре на одного человека стало меньше. Инок Симон постоянно болел, тоже нечасто появляясь на клиросе. Женщины вновь стали чередой ежедневно петь, а я, если не занят был изготовлением просфор, канонаршил и подпевал. Все вернулось на свой черед, опасения дам о их ненужности, как видит читатель, быстро рассеялись.
Через неделю владыка делал обход епархии, показывая свои владения знакомому и другу архимандриту Кириллу, который был с другой епархии. И вот, проходя мимо просфорной, отцы постучались, я вышел в белом халате, взял благословение у епископа, и попытался взять у архимандрита. Но тот отказался меня благословлять, говоря, что при владыке священники уже не благословляют. Я, несмотря на свои искушения, был бодрым и веселым, даже что-то им рассказал о тонкостях просфорного дела. Побеседовав минуты две-три, владыка с отцом Кириллом пошли дальше.
Возможно, что благодаря именно этой встрече, владыка вспомнил обо мне, потому что вечером меня и отца Георгия вызвали к нему на прием. Проходя мимо приемной, Гликерия Александровна, личный секретарь архиерея, нам широко улыбалась и сказала:
- Всё будет очень хорошо!
Владыка спросил нас о самочувствии, о настроении, как живем, как дела, все ли нравится нам. Мы ответили, что за все Слава Богу. И тут он говорит:
- Ну что же, я думаю тебя отец Сергий в Великий Четверток рукоположить во дьякона. А тебя, отец Георгий, во священника. Вы как на это смотрите?
- Как благословите, владыка!
- Кстати. А что отец Трофим? Как поживает? - как бы между прочим, спросил архиерей.
- Трудится и здравствует.
- А что если мы его в Великую Субботу тоже рукоположим во дьякона. Как вы думаете?
Мы с Георгием переглянулись. Инок Трофим это бывший подвижник Василий, известный читателю по предыдущим постам Шмаковского Патерика. То, что его дьяконом делать нельзя, мы понимали. Но сказать так владыке, разумеется, не могли. Получилось бы нехорошо.
- Владыка, как благословите…
- Ну вы же его подольше знаете. Как вы считаете сможет он быть дьяконом или нет?
- Благословите, мы с ним поговорим, и спросим.
- Да, побеседуйте с ним, время еще есть. Если он не готов, скажите. А пока планируем на Субботу.
Надо ли говорить, что после назначения даты хиротонии, все мои искушения отступили, вернулись благодать и упокоение. Ох, все было только впереди!
Мы с Георгием вышли от архиерея, и пошли искать отца Трофима.
Но у нас действительно были серьезные опасения насчет него. Дело в том, что мы сомневались, потянет ли он дьяконство именно с точки зрения службы. Отец Трофим страдал невнимательностью, у него была очень плохая память. Но и это пол-беды. Он еще очень нервный и вспыльчивый. Даже на клиросе бывало, если его поправляли за ошибки, он во всеуслышание мог закричать:
- Да пошли вы все!!! - и покидал нас.
В алтаре все было гораздо серьезнее, вместе с последствиями.
- Ладно, что уже делать, пошли, спросим его. Если скажет, что готов, то так тому и быть. В конце концов, инициатива не наша, - так рассуждали мы, находясь в поисках Трофима.
Нашли мы его во дворе и предложили прогуляться на речку, которая протекала вдоль стен монастыря.
- Отец Трофим, - сразу начал я, как только мы вышли за калитку, - владыка хочет тебя в Субботу делать дьяконом, - подумай хорошо и скажи, ты готов к этому?
- ГОТОВ!!! - мгновенно, громко выпалил инок, не задумавшись ни на секунду.
- xxiii -
Упокой, Господи, душу новопреставленной монахини Василиссы. Даруй ей Царствие и Причастие Вечных Твоих Благ.
- xxi -
Итак, моему негодованию не было предела. Я чувствовал, что меня просто использовали, а потом выкинули как кусок дерьма. Даже пошел вечером к наместнику, исповедать свои искушения.
- Почему, - жаловался, - я приехал раньше, тяну клирос, вроде ничего не нарушаю, а вот им сейчас предложили стать дьяконами, а меня даже не вызвали.
Ревность просто разрывала меня на части. Кстати, возможно именно за отдавание «чести» на дежурстве, владыка и решил немного меня по воспитывать. Не знаю.
Наместник ответил, что будет ходатайствовать архиерею обо мне и, в конце концов, заключил:
- Отец Сергий, ну надо немного просто потерпеть, всё у тебя будет. Подожди чуть чуть.
В глубине души я с ним соглашался, и все понимал, но все-таки меня немного потряхивало.
Дьякон Георгий стал служить, а в нашем мужском хоре на одного человека стало меньше. Инок Симон постоянно болел, тоже нечасто появляясь на клиросе. Женщины вновь стали чередой ежедневно петь, а я, если не занят был изготовлением просфор, канонаршил и подпевал. Все вернулось на свой черед, опасения дам о их ненужности, как видит читатель, быстро рассеялись.
Через неделю владыка делал обход епархии, показывая свои владения знакомому и другу архимандриту Кириллу, который был с другой епархии. И вот, проходя мимо просфорной, отцы постучались, я вышел в белом халате, взял благословение у епископа, и попытался взять у архимандрита. Но тот отказался меня благословлять, говоря, что при владыке священники уже не благословляют. Я, несмотря на свои искушения, был бодрым и веселым, даже что-то им рассказал о тонкостях просфорного дела. Побеседовав минуты две-три, владыка с отцом Кириллом пошли дальше.
Возможно, что благодаря именно этой встрече, владыка вспомнил обо мне, потому что вечером меня и отца Георгия вызвали к нему на прием. Проходя мимо приемной, Гликерия Александровна, личный секретарь архиерея, нам широко улыбалась и сказала:
- Всё будет очень хорошо!
Владыка спросил нас о самочувствии, о настроении, как живем, как дела, все ли нравится нам. Мы ответили, что за все Слава Богу. И тут он говорит:
- Ну что же, я думаю тебя отец Сергий в Великий Четверток рукоположить во дьякона. А тебя, отец Георгий, во священника. Вы как на это смотрите?
- Как благословите, владыка!
- Кстати. А что отец Трофим? Как поживает? - как бы между прочим, спросил архиерей.
- Трудится и здравствует.
- А что если мы его в Великую Субботу тоже рукоположим во дьякона. Как вы думаете?
Мы с Георгием переглянулись. Инок Трофим это бывший подвижник Василий, известный читателю по предыдущим постам Шмаковского Патерика. То, что его дьяконом делать нельзя, мы понимали. Но сказать так владыке, разумеется, не могли. Получилось бы нехорошо.
- Владыка, как благословите…
- Ну вы же его подольше знаете. Как вы считаете сможет он быть дьяконом или нет?
- Благословите, мы с ним поговорим, и спросим.
- Да, побеседуйте с ним, время еще есть. Если он не готов, скажите. А пока планируем на Субботу.
Надо ли говорить, что после назначения даты хиротонии, все мои искушения отступили, вернулись благодать и упокоение. Ох, все было только впереди!
Мы с Георгием вышли от архиерея, и пошли искать отца Трофима.
Но у нас действительно были серьезные опасения насчет него. Дело в том, что мы сомневались, потянет ли он дьяконство именно с точки зрения службы. Отец Трофим страдал невнимательностью, у него была очень плохая память. Но и это пол-беды. Он еще очень нервный и вспыльчивый. Даже на клиросе бывало, если его поправляли за ошибки, он во всеуслышание мог закричать:
- Да пошли вы все!!! - и покидал нас.
В алтаре все было гораздо серьезнее, вместе с последствиями.
- Ладно, что уже делать, пошли, спросим его. Если скажет, что готов, то так тому и быть. В конце концов, инициатива не наша, - так рассуждали мы, находясь в поисках Трофима.
Нашли мы его во дворе и предложили прогуляться на речку, которая протекала вдоль стен монастыря.
- Отец Трофим, - сразу начал я, как только мы вышли за калитку, - владыка хочет тебя в Субботу делать дьяконом, - подумай хорошо и скажи, ты готов к этому?
- ГОТОВ!!! - мгновенно, громко выпалил инок, не задумавшись ни на секунду.
- xxiii -