Чрево жизни
«Древо жизни». Фильм, который я очень долго искал. Фильм, который по моим ощущениям получил наивысшую оценку и от моих друзей, знакомых, и от разного рода критиков. Фильм, который мне рекомендовали в том числе потому что я недавно стал отцом. И вот я его посмотрел.
Сразу скажу, что если в той части, которая обращена к родителю во мне, фильм оставил очень хорошее теплое впечатление, то в той части, где он обращается к моей личности, он просто ниже всякой критики. Это хуже чем халтура, это ошибка. Именно потому, что я считаю эти идеи ошибочными, я решил написать рецензию на фильм, хотя негативные отзывы писать не люблю. Благодаря этому фильму я понял, что намного более религиозен, чем думал, т.к. оказался весьма задет, даже оскорблен этим фильмом. То, что снял Малик - это чрево жизни, рефлексия духовной составляющей жизни на основе опыта западного потребителя и его пищеварительной философии. Это в чистом виде та самая пищеварительная философия, которая не желает видеть различий и противоречий.
Сам выбор названия фильма кажется вполне симптоматичным: древо жизни - это не только христианский, но и языческий символ. Хотя обращение к развитию, эволюции жизни, к Истории - это сугубо христианские идеи. И упоминание в эпиграфе притчи об Иове ретроспективно кажется несуразным, поскольку сама притча как раз проявляет радикальный разрыв между христианством и язычеством, разрыв, который как мы убеждаемся дальше режиссер просто не видит. Или не хочет видеть и признавать. Это противоречие отражается даже в структуре фильма. Неожиданный переход от истории семьи к возникновению жизни на земле и эволюционным экскурсам в прошлое может быть и логичен для тех, кто знаком, например с идеями Августина (представляю каково недоумение простого зрителя, не привыкшего к арт-хаусу: то люди какие-то, потом вулканы, динозавры - что к чему?). Вся предыстория жизни уже присутствует в частной истории обычной семьи, их объединяет время. Но для язычника нет истории.
Нельзя не обратить внимание, что работа Т. Малика претендует на синтез, причем Большой Синтез - это не только попытка объединить частную семейную историю с универсальным измерением жизни, но также стремление объединить религию и науку, христианство и язычество в одном высказывании. Собственно ничего нового в такой попытке нет - это суть центральная идея идеологии нью-эйдж, которая сегодня стала практически мэйнстримом. На мой взгляд, это очень наивное стремление - взять и насильно примирить противоположности, добившись некоторой гармонии. В этом собственно и заключается центральная и ничем неисправимая червоточина фильма. Несмотря на замечательные съемки, довольно хорошую игру, новаторский монтаж, создающий столь осязаемое изображение жизни обычной семьи, фильм остается какой-то неудобоваримой массой образов. Возможно, связующей нитью должен был стать суггестивный закадровый голос, но со мной этот фокус не прошел. А если бы прошел? Спасибо, не надо. Схожее мнение возникает и по поводу эмоциональной стороны фильма. В тех фрагментах, где повествование идет о семье, ум не нужен, чувство безошибочно подсказывает что здесь нет фальши, все снято искренне и естественно (у режиссера своя манера снимать эти сцены, которая себя оправдала). Но все остальные куски - извините, такое ощущение, что просто пытаются «примазаться» к этим теплым чувствам, паразитируют на них. Это либо жалкое мошенничество, либо результат довольно мутных представлений.
Особенно выделяется финал - более неудачного и разочаровывающего финала я не видел. Любая попытка хоть какого-то четкого ответа была бы более предпочтительна, чем эти метафоры, являющиеся чистой воды идеологией. Автор нам показывает некоторую утопию, где все люди пребывают вместе, в мире и согласии, причем сознательно скрывая то, как мы к этому пришли (весь фильм продолжаются вопросы и стенания матери и брата и потом вдруг раз - все хорошо и ясно). Что это если не идеология как таковая? Даже финал откровенно слабого «Фонтана» Ароновски (фильма, во многом также вдохновленного идеями нью-эйдж) получился более осмысленным и интересным. Малик же нам предложил какую-то метафору с психоделическим монтажом образов - видимо по принципу, авось вывезут (дескать, каждый увидит что-то свое в этом). Вообще этот видеоряд больше похож на сопровождение для медитации или приема психоделиков. Возможно те, кто это практикует, и достигали «вселенского сознания», в котором мир предстает извне как красивая череда образов. Но это доказывает лишь то, что такая перспектива изначально неверна. Перспектива человека - быть в мире (хотя и не всегда для мира).
И об этом опять-таки говорит притча об Иове. Кстати говоря, фильм начинается с одной из самых неудачных фраз в Библии - с момента глупого и фальшивого хвастовства бога (дескать, где ты был, когда я ого-го!). Но именно эта притча и является костью в горле нью-эйджа, которую фильм Малика не способен переварить. Проблема в том, что изначально всеми силами режиссер хочет достичь гармонии, и потому вынужден под конец скатиться в откровенную ложь. Иов - это история о бессмысленности страдания, которое даже бог не в силах вписать в ровный и благообразный контекст. Ни смысл, ни сверх-смысл не могут изменить страдание, поэтому его нужно принять как бессмысленное (поэтому бог и говорит в итоге, что Иов, настаивающий на бессмысленности страданий прав, а не его друзья, придумывавшие разные оправдания случившемуся). Отличие библейской притчи от псевдо-притчи Малика кардинально: Иову дана Истина (он воочию видит бога), поэтому может снести бессмысленность страдания. Что дано героям «Древа жизни», откуда берется их смирение, понимание и вера - ответа нет, они просто извлекаются как кролик из шляпы. Неужели осознание преемственности жизни дает гармонию их сердцам? Сомнительно. Для человека нет никакого извечного «Зачем?», Истина - это не ответ на все вопросы, это ответ на главный вопрос, позволяющий оставить другие решенными. Но этого не хотят понимать сторонники нью-эйдж, понимающие гармонию как личный душевный комфорт. Им нужна не Истина, а истины. И их пантеизм, построенный не на усилии (видеть бога во всем), а на каком-то размазывании его атрибутов на любую вещь мира, суть невротическое заговаривание мира, не более того. Вера как и всякое понимание собирает воедино, усиливает восприятие мира, а не пытается сделать мир более сподручным. Удивительно, что как раз часть фильма о семье хорошо показывает, что нет хорошего морального выбора. Жизнь как целое вообще не существует. Фрагменты должны увязать мы, а не бог или единый смысл. Задача человека создать свою историю, а не обнаружить себя в Истории.
В связи с этим мне кажется очень важным понять, что же сегодня отличает подлинную веру от неподлинной. Любая вера, если это не фанатизм, непоследовательна, может сомневаться и строится на предположении о существовании истинно верующего. Так что сетования о том, что современные верующие не такие убежденные, что были раньше - ностальгирующая глупость. Дело в ином: в отношении, в том, какие структуры в сознании поддерживают каркас веры. И в этом современные люди, конечно, иные.
Проблема современного общества в том, что вера - будь то религия, или разного рода мифы и суеверия стала чем-то вынужденным. Были эпохи, когда стремительное увеличение верующих говорило о каких-то бурных процессах в обществе и человеке (освобождение, открытие вечного), были также эпохи, когда люди стремительно теряли веру, потому что жили в оптимистической атмосфере великих социальных и даже личностных преобразований (эпоха революций). Нынешняя эпоха на них не похожа, это эпоха спада и пессимизма. В эту эпоху люди цепляются за иррациональные мифы и верования, просто потому что повседневный опыт их лишает надежды. Система устроена так, что ни на какой прогресс надеяться не приходится, по крайней мере в ближайшем будущем. Те, кто выбирает религию сегодня (а не секту, гламурный миф или гороскоп в журнале) просто-напросто так защищаются от этой напирающей иррациональности. Но есть и другая довольно большая категория людей, которые воспринимают религию как еще одну «надежду» в копилку. Такие даже не чувствуют никакого кощунства когда ставят свечку, чтобы выиграть в лотерею или чтобы их не забрали инопланетяне, или когда снимают сглаз с помощью молитв, а то и наводят его.
Ключевой водораздел поэтому происходит не в том, сильно ты веришь или нет, а в том во что и как ты веришь. На мой взгляд, многие, кто сегодня считает себя верующим очень часто совершают некие действия, которые следовало бы квалифицировать как «испытание бога своего». Само желание обнаружить или доказать бога в любой сфере (что довольно часто делают верующие, и чем занимается нью-эйдж), я уж не говорю о типичных «господи, ты должен сделать так» - вещь очень сомнительная. Зачем подлинно верующему знать, что Истина известная ему согласуется с другими истинами (науки, других религий и культур, частным мнением и т.д.)? А что если нет, ведь ставя вопрос так, вопрошающий действительно «испытывает бога», свою Истину (а это отнюдь не то же самое что испытать свою веру). Здесь мало сказать, что это просто грех, потому, что в Писании сказано «Не испытывай, Господа своего».
Дело в том, что само намерение выяснить что-то - не случайная вещь. У этого намерения есть четкая структура, которую хорошо вскрывает лакановский психоанализ. Если намерение есть, значит, в результате этого намерения человек предполагает наслаждение. Стало быть, тот, кто «испытывает бога» уже представляет, что некое наслаждение кроется и за негативным ответом. Очевидно, что такой человек в душе своей язычник, его интересует какой-то ответ, какая-то частная истина или мудрость, но не высшая Истина. По большому счету он безразличен, ему не важно кому молиться - ему просто нужны какие-то ответы, какие-то смыслы и гарантии, которые он готов получать хоть от бога, хоть от MTV. Испытание веры - это как раз удерживаться от поисков конечного ответа в таких сложных ситуациях. В этом как раз лучше всего видно позитивное измерение сомнения в религии или дистанции к своим верам и суевериям в подлинном атеизме - у них есть важная функция, научить человека жить с неизвестным, с беспокоящим, а не пытаться их закрыть. Если мир и был сотворен богом (чего я не знаю), то явно не таким простым как этого хотелось бы любителям гармонии, всем этим нью-эйджерам, духовным потребителям. А если даже бога нет, то это еще не значит, что нет Истины.
Что касается же жизни, я действительно считаю, что Чрево жизни - гораздо лучшая метафора для жизни, чем древо. Мы не знаем есть ли у нее логика и смысл, мы погружены в нее, и выйти вовне чаще всего не готовы. Мы не знаем родимся ли мы в новую жизнь или вне этого чрева ничего нет. И, на мой взгляд, необходимо понять только одно - неважно проведете свою жизнь вы думая, что бог есть или его нет, а важно есть ли такая Истина, которая изнутри собирает эту вашу жизнь? И если ее нет, то можно ли ее создать?
Сразу скажу, что если в той части, которая обращена к родителю во мне, фильм оставил очень хорошее теплое впечатление, то в той части, где он обращается к моей личности, он просто ниже всякой критики. Это хуже чем халтура, это ошибка. Именно потому, что я считаю эти идеи ошибочными, я решил написать рецензию на фильм, хотя негативные отзывы писать не люблю. Благодаря этому фильму я понял, что намного более религиозен, чем думал, т.к. оказался весьма задет, даже оскорблен этим фильмом. То, что снял Малик - это чрево жизни, рефлексия духовной составляющей жизни на основе опыта западного потребителя и его пищеварительной философии. Это в чистом виде та самая пищеварительная философия, которая не желает видеть различий и противоречий.
Сам выбор названия фильма кажется вполне симптоматичным: древо жизни - это не только христианский, но и языческий символ. Хотя обращение к развитию, эволюции жизни, к Истории - это сугубо христианские идеи. И упоминание в эпиграфе притчи об Иове ретроспективно кажется несуразным, поскольку сама притча как раз проявляет радикальный разрыв между христианством и язычеством, разрыв, который как мы убеждаемся дальше режиссер просто не видит. Или не хочет видеть и признавать. Это противоречие отражается даже в структуре фильма. Неожиданный переход от истории семьи к возникновению жизни на земле и эволюционным экскурсам в прошлое может быть и логичен для тех, кто знаком, например с идеями Августина (представляю каково недоумение простого зрителя, не привыкшего к арт-хаусу: то люди какие-то, потом вулканы, динозавры - что к чему?). Вся предыстория жизни уже присутствует в частной истории обычной семьи, их объединяет время. Но для язычника нет истории.
Нельзя не обратить внимание, что работа Т. Малика претендует на синтез, причем Большой Синтез - это не только попытка объединить частную семейную историю с универсальным измерением жизни, но также стремление объединить религию и науку, христианство и язычество в одном высказывании. Собственно ничего нового в такой попытке нет - это суть центральная идея идеологии нью-эйдж, которая сегодня стала практически мэйнстримом. На мой взгляд, это очень наивное стремление - взять и насильно примирить противоположности, добившись некоторой гармонии. В этом собственно и заключается центральная и ничем неисправимая червоточина фильма. Несмотря на замечательные съемки, довольно хорошую игру, новаторский монтаж, создающий столь осязаемое изображение жизни обычной семьи, фильм остается какой-то неудобоваримой массой образов. Возможно, связующей нитью должен был стать суггестивный закадровый голос, но со мной этот фокус не прошел. А если бы прошел? Спасибо, не надо. Схожее мнение возникает и по поводу эмоциональной стороны фильма. В тех фрагментах, где повествование идет о семье, ум не нужен, чувство безошибочно подсказывает что здесь нет фальши, все снято искренне и естественно (у режиссера своя манера снимать эти сцены, которая себя оправдала). Но все остальные куски - извините, такое ощущение, что просто пытаются «примазаться» к этим теплым чувствам, паразитируют на них. Это либо жалкое мошенничество, либо результат довольно мутных представлений.
Особенно выделяется финал - более неудачного и разочаровывающего финала я не видел. Любая попытка хоть какого-то четкого ответа была бы более предпочтительна, чем эти метафоры, являющиеся чистой воды идеологией. Автор нам показывает некоторую утопию, где все люди пребывают вместе, в мире и согласии, причем сознательно скрывая то, как мы к этому пришли (весь фильм продолжаются вопросы и стенания матери и брата и потом вдруг раз - все хорошо и ясно). Что это если не идеология как таковая? Даже финал откровенно слабого «Фонтана» Ароновски (фильма, во многом также вдохновленного идеями нью-эйдж) получился более осмысленным и интересным. Малик же нам предложил какую-то метафору с психоделическим монтажом образов - видимо по принципу, авось вывезут (дескать, каждый увидит что-то свое в этом). Вообще этот видеоряд больше похож на сопровождение для медитации или приема психоделиков. Возможно те, кто это практикует, и достигали «вселенского сознания», в котором мир предстает извне как красивая череда образов. Но это доказывает лишь то, что такая перспектива изначально неверна. Перспектива человека - быть в мире (хотя и не всегда для мира).
И об этом опять-таки говорит притча об Иове. Кстати говоря, фильм начинается с одной из самых неудачных фраз в Библии - с момента глупого и фальшивого хвастовства бога (дескать, где ты был, когда я ого-го!). Но именно эта притча и является костью в горле нью-эйджа, которую фильм Малика не способен переварить. Проблема в том, что изначально всеми силами режиссер хочет достичь гармонии, и потому вынужден под конец скатиться в откровенную ложь. Иов - это история о бессмысленности страдания, которое даже бог не в силах вписать в ровный и благообразный контекст. Ни смысл, ни сверх-смысл не могут изменить страдание, поэтому его нужно принять как бессмысленное (поэтому бог и говорит в итоге, что Иов, настаивающий на бессмысленности страданий прав, а не его друзья, придумывавшие разные оправдания случившемуся). Отличие библейской притчи от псевдо-притчи Малика кардинально: Иову дана Истина (он воочию видит бога), поэтому может снести бессмысленность страдания. Что дано героям «Древа жизни», откуда берется их смирение, понимание и вера - ответа нет, они просто извлекаются как кролик из шляпы. Неужели осознание преемственности жизни дает гармонию их сердцам? Сомнительно. Для человека нет никакого извечного «Зачем?», Истина - это не ответ на все вопросы, это ответ на главный вопрос, позволяющий оставить другие решенными. Но этого не хотят понимать сторонники нью-эйдж, понимающие гармонию как личный душевный комфорт. Им нужна не Истина, а истины. И их пантеизм, построенный не на усилии (видеть бога во всем), а на каком-то размазывании его атрибутов на любую вещь мира, суть невротическое заговаривание мира, не более того. Вера как и всякое понимание собирает воедино, усиливает восприятие мира, а не пытается сделать мир более сподручным. Удивительно, что как раз часть фильма о семье хорошо показывает, что нет хорошего морального выбора. Жизнь как целое вообще не существует. Фрагменты должны увязать мы, а не бог или единый смысл. Задача человека создать свою историю, а не обнаружить себя в Истории.
В связи с этим мне кажется очень важным понять, что же сегодня отличает подлинную веру от неподлинной. Любая вера, если это не фанатизм, непоследовательна, может сомневаться и строится на предположении о существовании истинно верующего. Так что сетования о том, что современные верующие не такие убежденные, что были раньше - ностальгирующая глупость. Дело в ином: в отношении, в том, какие структуры в сознании поддерживают каркас веры. И в этом современные люди, конечно, иные.
Проблема современного общества в том, что вера - будь то религия, или разного рода мифы и суеверия стала чем-то вынужденным. Были эпохи, когда стремительное увеличение верующих говорило о каких-то бурных процессах в обществе и человеке (освобождение, открытие вечного), были также эпохи, когда люди стремительно теряли веру, потому что жили в оптимистической атмосфере великих социальных и даже личностных преобразований (эпоха революций). Нынешняя эпоха на них не похожа, это эпоха спада и пессимизма. В эту эпоху люди цепляются за иррациональные мифы и верования, просто потому что повседневный опыт их лишает надежды. Система устроена так, что ни на какой прогресс надеяться не приходится, по крайней мере в ближайшем будущем. Те, кто выбирает религию сегодня (а не секту, гламурный миф или гороскоп в журнале) просто-напросто так защищаются от этой напирающей иррациональности. Но есть и другая довольно большая категория людей, которые воспринимают религию как еще одну «надежду» в копилку. Такие даже не чувствуют никакого кощунства когда ставят свечку, чтобы выиграть в лотерею или чтобы их не забрали инопланетяне, или когда снимают сглаз с помощью молитв, а то и наводят его.
Ключевой водораздел поэтому происходит не в том, сильно ты веришь или нет, а в том во что и как ты веришь. На мой взгляд, многие, кто сегодня считает себя верующим очень часто совершают некие действия, которые следовало бы квалифицировать как «испытание бога своего». Само желание обнаружить или доказать бога в любой сфере (что довольно часто делают верующие, и чем занимается нью-эйдж), я уж не говорю о типичных «господи, ты должен сделать так» - вещь очень сомнительная. Зачем подлинно верующему знать, что Истина известная ему согласуется с другими истинами (науки, других религий и культур, частным мнением и т.д.)? А что если нет, ведь ставя вопрос так, вопрошающий действительно «испытывает бога», свою Истину (а это отнюдь не то же самое что испытать свою веру). Здесь мало сказать, что это просто грех, потому, что в Писании сказано «Не испытывай, Господа своего».
Дело в том, что само намерение выяснить что-то - не случайная вещь. У этого намерения есть четкая структура, которую хорошо вскрывает лакановский психоанализ. Если намерение есть, значит, в результате этого намерения человек предполагает наслаждение. Стало быть, тот, кто «испытывает бога» уже представляет, что некое наслаждение кроется и за негативным ответом. Очевидно, что такой человек в душе своей язычник, его интересует какой-то ответ, какая-то частная истина или мудрость, но не высшая Истина. По большому счету он безразличен, ему не важно кому молиться - ему просто нужны какие-то ответы, какие-то смыслы и гарантии, которые он готов получать хоть от бога, хоть от MTV. Испытание веры - это как раз удерживаться от поисков конечного ответа в таких сложных ситуациях. В этом как раз лучше всего видно позитивное измерение сомнения в религии или дистанции к своим верам и суевериям в подлинном атеизме - у них есть важная функция, научить человека жить с неизвестным, с беспокоящим, а не пытаться их закрыть. Если мир и был сотворен богом (чего я не знаю), то явно не таким простым как этого хотелось бы любителям гармонии, всем этим нью-эйджерам, духовным потребителям. А если даже бога нет, то это еще не значит, что нет Истины.
Что касается же жизни, я действительно считаю, что Чрево жизни - гораздо лучшая метафора для жизни, чем древо. Мы не знаем есть ли у нее логика и смысл, мы погружены в нее, и выйти вовне чаще всего не готовы. Мы не знаем родимся ли мы в новую жизнь или вне этого чрева ничего нет. И, на мой взгляд, необходимо понять только одно - неважно проведете свою жизнь вы думая, что бог есть или его нет, а важно есть ли такая Истина, которая изнутри собирает эту вашу жизнь? И если ее нет, то можно ли ее создать?