ВОЗВРАЩЕНИЕ В БЕССАРАБИЮ (37)
Портрет Сикара кисти неизвестного художника. Фрагмент.
Начало публикации см.:
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/tag/Пушкин%3A%20«Возвращение%20в%20Бессарабию»
Следующий, никак специально не оговоренный раздел моей неизданной книги, составляли небольшие главы, представлявшие собой выходившие в периодике биографические очерки и заметки, посвященные знакомым Пушкина.
Как правило, они были посвящены людям малоизвестным; общим было одно: все они общались с поэтом во время пребывание его в Бессарабии и Одессе или каким-либо образом связаны с этим краем. И еще одно обстоятельство: это были мои первые опыты обращения к пушкинской теме.
Одна из статей была посвящена французскому негоцианту Шарлю Сикару, имение которого располагалось когда-то в том районе Молдавии, где я в в конце 1970-х работал в местной газете.
«О встречах с Пушкиным поведать. Друг Пушкина и Ришелье» // «Новые Рубежи» (г. Одинцово, Моск. обл.). 1982. № 51. 29 апреля.
«Друг Пушкина и Ришелье» // «Победитель» (Криуляны. Молдавия). 1982. 21 и 24 августа.
«Одесский знакомый поэта» // «Литературная Россия». М. 1982. 4 июня.
«Друг Пушкина и Ришелье» // «Кодры». Кишинев. 1987. № 2. 142-147.
Друг Пушкина и Ришелье (начало)
В один из жарких летних дней 1804 года, белея вздувшимися парусами, в Одесский порт вошел корабль, приплывший из далекого Марселя. В пестрой толпе высыпавших на палубу пассажиров выделялся молодой искатель приключений Шарль Сикар.
Глухо ухнула крепостная пушка. Парусник, вместо того чтобы пристать к берегу, остановился далеко на рейде. По случаю холеры все порты Черного моря были закрыты.
Пассажиров на шлюпках доставили к зданию, временно приспособленному под карантин.
Карло Боссоли. Одесса. Вид портового карантина. Цветная литография. 1842 г.
Но прежде, хотя бы вкратце, следует рассказать о самом этом удивительном городе, вклад в строительство которого внесли люди самых разных национальностей.
Торговый город-порт, соединявший Россию с Европой (Францией, Италией, Турцией, Грецией) был основан по повелению Императрицы Екатерины II на месте взятой 14 сентября 1789 г. штурмом турецкой крепости Хаджибей. Русским авангардом, взявшим османскую твердыню, командовал генерал-майор (впоследствии возведенный в полные адмиралы) Осип Михайлович Дерибас (1751-1800) - уроженец Неаполя, сын испанского дворянина из знатного каталонского рода и ирландки из благородной фамилии Дункан.
Гребная флотилия под его началом в 1789-1790 гг. взяла крепости Аккерман, Бендеры, Тулчу и Исакчу. Дерибас составил одобренный Суворовым план штурма Измаила и принимал в нем непосредственное участие. Именно после этого Суворов стал называть его «Дунайским Героем». Одержанные им победы по достоинству были оценены и Императрицей Екатериной II, наградившей его орденами, среди которых были высшие воинские награды - ордена Святого Георгия 3-го и 2-го класса, шпага с бриллиантами и богатые имения.
План Хаджибейской крепости 1784 г.
Ему же выпало обустраивать и Хаджибей, отошедший к России по Ясскому миру 1791 г. Закладка произошла 10 июня 1793 г. В следующем году, 22 августа, освятили строительные площадки и заложили три городских храма - Пресвятой Троицы, Святителя Николая и Святой Екатерины. Этот день и считается днем основания города, новое имя которого - Одесса - было впервые упомянуто 10 января 1795 года.
Постройки вел инженер-полковник Франц Павлович де Воллан (1752-1818), брабантский дворянин родом из Антверпена, принимавший перед этим участие во взятии Каушан, Аккермана и Бендер, в осаде Килии и штурме Измаила.
Тесно связана была Одесса - и причем не по одной лишь территориальной близости - с Бессарабией и Дунайскими княжествами.
Ко времени взятия Хаджибея русскими войсками в 1789 г. рядом с крепостью уже было румынское поселение, давшее название одному из районов будущего города «Молдаванка», сохранившееся до сей поры. Кстати говоря, крепость, которую брали (турки ее называли Ени-Дунья / Новый Свет), строили «волохи».
Историк и археолог А.А. Скальковский, которого, между прочим, хорошо знал А.С. Пушкин, в одной из своих книг («Адмирал Де-Рибас и завоевание Хаджибея 1764-1797». Одесса. 1889. С. 12-13) приводил написанное летом 1764 г. донесение войскового толмача запорожских казаков Константина Иванова, в котором тот сообщал: «Оная ж крепость зачалась делаться сего году из весны, а делают ту крепость Волохи, на которую возят камень из степи, с речек и балок околичных».
Аполлон Александрович Скальковский (1808-1898).
Подробно об этом писал в свое время румынский профессор Александр Васильевич Болдур (1886-1982), бессарабец по происхождению: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/162791.html
Крепость Гаджибей (Одесса), построенная валахами. Иллюстрация из книги А.В. Болдура «Românii şi strămoşii lor la istoria Transnistriei» («Румыны и их предки в истории Транснистрии»), вышедшей в 1943 г. в Яссах.
Много сил и энергии отдавал строительству Одессы первый ее градоначальник - знаменитый «дюк Ришелье» - внук известного французского маршала, двоюродный племянник знаменитого кардинала.
Герцог Арман Эмануэль дю Плесси Ришелье (1766-1822), таково было его полное имя, состоял на русской службе с 1790 г. Кстати говоря, герцог не был французским эмигрантом в полном смысле этого слова. Он поступил на русскую службу с разрешения своего Короля Людовика XVI: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/395630.html В описываемое время он был генерал-губернатором Одессы и Новороссийского края.
Герцог Ришелье.
Используем для рассказа об Одессе той первоначальной поры «Автобиографические записки» сколь умной, столь и красивой современницы А.С. Пушкина, почитательницы его поэзии и ближайшего друга - Александры Осиповны Смирновой-Россет (1809-1882). «Перл всех русских женщин» - так отзывался о ней Н.В. Гоголь. Современники называли ее русской Рекамье.
Страницы этой книги до сих пор сохраняют стойкий аромат прошлого Полуденной России:
«Мои воспоминания начинаются с трехлетнего возраста. В Одессе выпал снег в 1812 г. Я шепелявила и сказала отцу:
- Таталь, что это за маленькие белые перья?
- Это снег, дитя мое.
- Откуда он?
- С неба, дитя мое, как и все, что есть на Земле.
Отец мой был le Chevalier de Rosset, уроженец Русильона, смежного с Швейцарией. Его мать была девица La Harpe, сестра наставника Императора Александра, полковника Лагарпа. Дед мой был вольтерьянец, как, впрочем, все почти в это время; он воспитывал сына до 15-ти лет в этих же пагубных понятиях. Бабка моя перешла в Римскую церковь и была ханжа весьма крутого нрава: она хотела обратить сына, с ним спорила и потчивала его пощечинами - он вышел из терпенья и оставил отеческий кров. Как он дошел до Вены, мне неизвестно, и все последующее я узнала от дяди Николая Ивановича Лорера (декабриста).
Венский университет считался лучшим в Германии, и отец окончил там курс своих наук. Должно быть, что он встретил там знатных и богатых благодетелей. Я часто слыхала, что отец мой и герцог Ришелье говорили о князе Кантемире, а когда я спрашивала, кто был “Тантемиль”, отец мне отвечал: “Иди играй со своим мячом, это тебя не касается”» (А.О. Смирнова-Россет «Дневник. Воспоминания». М. 1989. С. 73. Здесь и далее курсивом выделено написанное по-французски).
Попытаемся уточнить рассказ «черноокой Росетти»: о каком именно князе Кантемире идет речь? Оказывается (Там же. С. 739), о князе Димитрии Константиновиче Кантемире (1763-1822). (Откуда публикаторы мемуаров, вышедших в издательстве «Наука», взяли имя именно этого князя Кантемира, да еще с такими датами жизни, непонятно. Более других оно схоже с племянником Господаря Димитрия Кантемира - князем Дмитрием Константиновичем Кантемиром (1749-1820), о котором мы ранее уже писали: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/484758.html). Правда в другом изводе своих воспоминаниях Александра Осиповна пишет, что речь идет о «богатом родственнике» ее отца «из рода князя Кантемира» (Там же. С. 251).
В дальнейшем мемуаристка пишет об участии герцога Ришелье и князя Кантемира в судьбе сына казненных во время революции Французского Короля Людовика XVI (1754-1793) и Королевы Марии Антуанетты (1755-1793) - дофина Людовика XVII (1785-1795).
«Кантемир и Ришелье, - читаем в “Баденском романе” А.О. Смирновой-Россет, - после трагической смерти Короля и Королевы хотели спасти несчастного ребенка, который был поручен Самсону, менее ужасному из его стражей. Кантемир выкупил его за большую сумму у Самсона. У него был ребенок больной, белокурый и весь покрыт вшами; ночью тайком они его вывезли, скакали верхом проселками; его держал на руках то Ришелье, то его верный Батист, и довезли в Голландию и поручили его жене нашего посланника, князя Голицына, женатого на известной своим умом и знаниями графине Шметтау. У нее был сын и дочь, она воспитала le Grand Dauphin, и на ком он женился, неизвестно. Дело в том, что les Comtes de Normandie [графы Нормандские] не сказка. Кантемир купил все Петито [(1794-1862) - французский художник и скульптор. - С.Ф.] за 10 000 фр[анков], потому что знал, что в числе их портрет Marie Antoinette, и глаз ребенка. Он вручил их княгине Голицыной, а в Эрмитаже находятся прочие Петито» (Там же. С. 310-311).
Историкам это возвышенное предание было известно давно. Оно очень похоже на другие подобные случаи. Так, славный граф Логин Петрович Гейден (1773-1850), выходец из Голландии, во время вторжения французской революционной армии на его родину вывез на лодке в Англию в январе 1795 г. всю Нидерландскую Королевскую Семью. Вернувшись на родину, был арестован и приговорен к смертной казни. Бежав в 1790 г. из тюрьмы, принят в России на службу Императрицей Екатериной II. Будучи адмиралом Русского Флота, разбил под Наварином 8 октября 1827 г. турецкую эскадру. Один из его сыновей, граф Федор Логинович Гейден (1821-1900), в 1843-1846 гг. участвовал в усмирении Кавказа, а в 1849 г. в Венгерской кампании. Был генерал-губернатором Великого Княжества Финляндского, начальником Русского Главного Штаба.
Был и одесский случай… Младший брат основателя Одессы адмирала Иосифа де Рибаса - Феликс - оказал крупную услугу Неаполитанскому Королевскому Дому, дав в городе приют Королеве-изгнаннице Каролине и ее сыну Леопольду. Как и другие его братья, он, хотя и состоял на русской службе, оставался, однако, подданным Неаполитанского королевства (А. де Рибас «Старая Одесса. Исторические очерки и воспоминания». М. 2005. С. 27-28).
Но что же, однако, Дофин? Французские историки, несмотря на весьма распространенные версии о его бегстве (результатом чего вплоть до 1830 г. было появление многочисленных самозванцев, объявлявших себя Людовиком XVII), утверждают, что тот, несомненно, умер в 1795 г. в тюрьме Темпль (См. самую обстоятельную работу на эту тему: Beauchesne «Louis XVII, sa vie, son agonie, sa mort». Paris. 1876).
Как бы то ни было, но впоследствии - напомним - герцог Ришелье был первым министром Людовика XVIII (1755-1824), вступившего на Французский престол в 1814 г., после разгрома Россией и союзниками наполеоновской Империи.
Франц Ксавье Винтерхальтер. Портрет А.О.Смирновой-Россет. 1837 г.
«Эти благодетели, - продолжает Александра Осиповна рассказ о своем отце, - советовали ему принять должность драгомана у Порты. Порта платила тогда щедрой рукой и награждала драгоманов драгоценными камнями, жемчугами и шалями (теперь турецкие шали точно так же тяжелы, как попоны, а в то время они славились, когда шаль была так тонка, что можно было ее продернуть в обручальное кольцо). Через три года отцу надоела эта должность и он приехал в Херсон и определился в Черноморскую гребную флотилию, которой командовал известный праводушный и всеми уважаемый адмирал Мордвинов и вице-адмиралы Делабрю и de Galeta. […]
В послужном списке моего отца сказано было, что он был флигель-адъютантом князя Потемкина и получил Куяльники в Бессарабии, но и на это не было документов, остались только счета по Куяльнику (Куяльник - дача виноградная по-бессарабски). […] Тогда была война с турками, и Суворов осаждал Очаков.
Я была давно замужем, и муж мой был губернатором в Калуге. Однажды приехал престарелый князь Вяземский [Николай Григорьевич (1767-1846)] и спросил у него, на ком он женат. Он ему отвечал: “На mademoiselle Rossetti”. - А как ее зовут? - “Александра Осиповна”. - “Так это дочь моего лучшего друга, шевалье де Россет! Я хочу ее видеть”.
Тут гостили у нас двое из моих братьев. Он нас расцеловал и сказал: “Мои дорогие друзья, ваш отец был гений, обладавший самыми лучшими душевными качествами, прочным и разносторонним образованием. Без него мы никогда не взяли бы Очаков. […] За взятие Очакова он получил […] шесть тысяч десятин земли на Тилигуле”. Тилигул впадает в Ингул, Ингул в Водяную, а Водяная в Буг под Николаевом.
Что делал мой отец после Очаковского дела, в котором турки потеряли до 10 000 убитыми и ранеными, а русские - 5000, остальное турецкое войско отправилось на своих довольно пробитых нашими ядрами судах, и до 20 000 погибло в море. С взятием Очакова кончилось владычество в Южной России турок.
Во время революции французские эмигранты рассеялись по всей Европе. В Петербург между прочими - герцог Ришелье… […]
Император Александр был сметлив и тотчас, узнав герцога Ришелье, сказал ему: “Дорогой герцог! Вы знаете, как Меня мучит совесть. Юг России достался Мне от Нее [Бабушки Екатерины Великой] в наследство; этот край богат зерном, но помещики видят, как гниет их урожай, не имея возможности вывезти его. Я даю вам полную власть и прошу вас возможно скорее установить регулярные сношения между Малороссией, Турцией и портами Средиземного моря”. - “Государь, - ответил герцог Ришелье, - я сделаю все возможное, чтобы оправдать Ваше доверие, прошу Вас лишь об одном условии: я никогда не обнажу свою шпагу против француза”. - “Тогда идите, дорогой герцог, Я знаю вас”.
Еще при Потемкине были отпущены большие суммы на постройку церкви, казармы, присутственных мест, госпиталя и тюрьмы. Каково же было удивление герцога, когда он приехал в Одессу! Все эти строения были почти развалины, всего были две систерны на 8000 жителей, половина их состояла из евреев и молдаван, а русские были нищие, и по сих пор есть улица, называемая Молдаванкой.
С Ришелье отправились лучшие из эмигрантов: le Duc de Rochechoirt, Mortemart, le marquis de la Maisonfort, son cousin le Marquis de Rastignac, граф d`Allonville, граф de St.-Priest, граф д`Олон, граф Кастельно, который писал историю Одессы и ее управления при герцоге.
Отец приехал в 1808 году [в действительности в 1802-м], и Castelno в своей книжке [“Essai sur l`histoire ancienne et moderne de la Nouvelle Russie”. Paris. 1820] говорит: “Шевалье де Россет насчитал сейчас двести пятьдесят кораблей в одесском рейде, а население достигало 40 000”. Почтенный старец, отец Павловский [1], мне говорил в 1867 году: “Ришелье был великий человек, все, что он оставил и что не успели испортить, было прекрасно”. Из Лицея сделали университет, и преладный. Затруднениям не было конца, тотчас приступили к устройству систерн, к постройке церкви, казарм, присутственных мест, тюрьмы и карантина. Негде было мыть белье, и посылали на тройках белье в Херсон. Работники были отысканы в Николаеве.
[1.] Протоиерей Михаил Карлович Павловский (1810-1898) происходил из семьи священника Херсонской губернии. После окончания Киевской духовной академии (1833) определен законоучителем в Ришельевский лицей.. Заслуженный профессор богословия Ришельевского лицея и Новороссийского университета. Генерал-губернатор Новороссийского края граф М.С. Воронцов доверил ему религиозное воспитание своего сына Семена.Был похоронен на старом Преображенском (существовавшем с основания города) кладбище, уничтоженном в начале 1930-х. На его месте устроили «Парк Ильича» и зоопарк.
Карло Боссоли. Одесса. Въезд в город. Цветная литография. 1842 г.
Герцог очень обрадовался моему отцу, потому что он его познакомил с бытом края и некоторыми личностями, ему известными как люди честные и способные. Комендантом был назначен шотландец, генерал Фома Александрович Кобле. Тюрьма была под присмотром генерала Ферстера.
Гарнизонный командир был полковник Гакебуш. Вызваны были негоцианты: итальянец Викентий Антонович Лидо, швейцарец Сикар (вот и появляется герой нашего рассказа! - С.Ф.) и француз Рубо. Герцог вызвал француза Vessell, который привез шпанских овец и лошадей. Он вызвал бывшего своего садовника Батиста, который привез огромное количество корней фруктовых деревьев, апортовых яблок, больших груш, называемых “poire Duchess” (по-русски - дули), мелких груш и полосатых груш, и смородин черных, красных и белых, из которых готовится слабительная манна.
Адъютант герцога Стемпковский занялся с эмигрантом Бларамбергом раскопками древностей этого края. В Ольвиополе нашли монеты с изображением Александра Македонского, что и заставляет полагать, что Одесса - древняя Эдесса, разрушенная, а может быть, почти обвалившаяся в море. Перед моим приездом в Одессу наш домик на хуторе съехал в море. Нашли огромные каменные фигуры, 20 штук (их называют бабами), и полагают, что они служили мерными столбами Тамерлану или Чингисхану, которые, выходя из Сибири, засеяли поля, а на возвратном пути не голодали. В книге Кастельно упоминается огромное количество всяких диких народов, которые там проходили. […]
Из Флоренции были вызваны часовщики и ювелиры, но узнали, что эти мастера знали сокрытые искусства Медициев [Медичи] и успели наделать всякие гадости, раздавали кольца, в которых была отрава; они хотели завладеть герцогом. Им было известно, что он не знал женщин, они привезли с собой очень красивую итальянку, она везде преследовала Дюка, раз забралась в его спальню, бросилась к нему на шею и хотела его поцеловать в губы, он бросил ее на землю, на его крик прибежал Стемпковский и его люди. Ее отправили в тюрьму, после строгого исследования оказалось, что и кто. Поццо успел с товарищами много зла, их посадили в цепях на турецкую фелюку и они погибли в море.
В Одессе были уже консулы: английский мистер Томас, итальянский Кастельно, который женился на красавице дочери Бларамберга. Ришелье назначил Растиньяка губернатором в Крым. Раздавая земли под Одессою, он повторял: “Сажайте, скрещивайте, поливайте”» (А.О. Смирнова-Россет «Дневник. Воспоминания». С. 73-76).
Так расцветала, одновременно усиливая свою мощь, Российская Империя.
Продолжение следует.