ВОЗВРАЩЕНИЕ В БЕССАРАБИЮ (38)

[sergey_v_fomin]

Портрет Сикара кисти неизвестного художника. Фрагмент.

Друг Пушкина и Ришелье (продолжение)

Прежде чем продолжить наше повествование о прибытии летом 1804 г. в Одессу Шарля Сикара, попытаемся поближе познакомиться с самим этим человеком.
Принято считать, что он родился в 1773 г. в Марселе и был старшим сыном в семье местного торговца.
Одесский краевед и историк, внучатый племянник строителя города Александр Михайлович де-Рибас (1856-1937), используя сведения, полученные им от Льва Михайловича Сикара (директора Киевского частного коммерческого банка), утверждал, что Шарль Сикар родился во Франции 28 февраля 1773 г. (де-Рибас А. Друг Ришелье «Страничка старой Одессы» // «Одесский Листок». 1912. № 163. 15 июля).
Более точные сведения на сей счет содержатся, как нам кажется, в известном фундаментальном двухтомнике пушкиниста Г.Г. Безвиконного, написанного им на основе архива Дворянского собрания Бессарабской губернии, документы которого (при получении и подтверждении права на дворянство) предусматривали, как правило, высокую точность сведений.
Так вот, по данным этого труда, Шарль Сикар, сын Жака Сикара, родился в 1774 г. в Валлорис в департаменте Вар (Bezviconi G. Boierimea Moldovei dintre Prut şi Nistru. Vol. I. Bucureşti. 1940. P. 7; Vol. II. Bucureşti. 1943. P. 156).
Сведения эти содержат, однако, небольшую неточность. Дело в том, что во время рождения Шарля Сикара этот городок на Лазурном Берегу Франции входил в состав Королевской провинции Прованс. Вар с административным центом Тулоне) создан был лишь после революции - в марте 1790 г.
Сам же городок, расположенный на западной оконечности Антиба, хотя и существовал еще в Х веке, был ничем не примечательным. Пожалуй лишь Наполеон, высадившись в Валлорисе 1 марта 1815 г., вписал этот приморский городок в историю. Однако к тому времени Шарль Сикар уже давно обосновался в России.



Памятная колонна в честь высадки Наполеона, установленная в 1913 г.

Попытавшийся выявить французских родственников Шарля Сикара, используя генеалогические базы данных, С.Г. Решетов так пишет об итогах своих поисков: «…Можно обнаружить целое семейство Сикаров, по хронологии проживающее в то же время в Марселе, т.е. именно в том городе, откуда Сикар выехал в Одессу. Однако, проследить связь Карла Яковлевича с этими Сикарами в настоящий момент не представляется возможным»: http://genealogia.ru/170/299/frantsuzskij-negotsiant-karl-yakovlevi
Существенное замечание содержат записки личного врача Наместника Новороссии графа М.С. Воронцова - Эраста Степановича Андреевского: «Сикары из евреев южной Франции - я долго недоразумевал, правда это или нет, но однажды, лет 35 тому назад, я занял деньги у Jean Baptist Sicard`a, их дяди, известного в городе ростовщика, и легко мог из его выговора, характеристических манер и всей обстановки прийти к убеждению, что он не только жидовского происхождения, но, по всей вероятности, смолоду еще и сам был еврейского вероисповедания» (Э.С. Андреевский «Записки». Т. 3. Одесса. 1914. С. 157).
Воспоминания эти, считающиеся многими исследователями ценным историческим источником, изданы были сыном их автора только через сорок с лишним лет после смерти Э.С. Андреевского по причине, как утверждают, содержавшихся там многочисленных отрицательных характеристик знакомых ему людей, включая представителей высшего общества и администрации.



Эраст Степанович Андреевский (1809-1872) скончался в Одессе и был похоронен на Преображенском кладбище, уничтоженном советскими властями в начале 1930-х годов.

Ну, а теперь вновь вернемся в тот далекий летний день 1804 г., когда на Одесском рейде бросил якорь парусник с тридцатилетним Шарлем Сикаром на борту.
Несколько дней спустя после прибытия корабля герцог Ришелье навестил своих соотечественников. Разговорившись с марсельским негоциантом, расспросив о здоровье, о намерениях, Ришелье пригласил его к себе.
Долго тянулась сорокадневная карантинная обсервация, но закончилась и она.
Ярко светит солнце. И жизнерадостный искатель приключений уже спешит в город к губернаторскому дворцу.
Велико же было его изумление, когда вместо рисовавшихся богатым воображением гранитных лестниц и мраморных колонн взорам его предстал маленький, ничем не примечательный деревянный домик. Удивление Сикара еще более возросло, когда он увидел обстановку губернаторского «дворца». В пяти маленьких комнатах стулья заменяли длинные грубые скамьи, а письменное бюро - небольшой круглый столик.
Дюк жил более чем скромно. И тут как нельзя кстати пришлись великолепные марсельские стулья, привезенные Шарлем в корабельном трюме.
Первая встреча положила начало продолжительной крепкой дружбе двух незаурядных личностей. Она же определила дальнейшую судьбу Сикара - он решил обосноваться в Одессе.
Однако Карл Яковлевич не был ординарным торговцем, слепо стремящимся к получению одной лишь прибыли. В 1812 году в Санкт-Петербурге на французском языке увидели свет его «Письма об Одессе», рассказывавшие о городской торговле и ее перспективах.



«Lettres sur Odessa. Par Sicard, ainé, Négociant établi dans cette ville». St.-Pétersbourg, de l’imprimerie de Pluchart et Comp. 1812. 415 p.

Долгое время считалось, что первые письма («Письма путешественника по южным провинциям России», без обозначения их авторства) появились еще в 1808-1809 гг. в популярнейшем в ту пору европейском журнале «Bibliothèque britannique», печатавшемся в 1797-1816 гг. в Женеве (L. Pingaud «Les français en Russie et les russes en Françe». Paris. 1886. P. 330; А.И. Маркевич «К биографии А.А. Скальковского» // «Записки Императорского Одесского общества истории и древностей». Т. 23. Ч. 2. Одесса 1901. С. 30).
Лишь недавно, благодаря разысканиям современного знатока одесской старины историка Александра Ивановича Третьяка (ум. 2016), был определен настоящий автор тех анонимных писем: помянутый нами в прошлом по́сте другой протеже герцога Ришелье - маркиз Габриэль де Кастельно д`Орос (1757-1826), распорядитель Императорских театров при Павле I и Его личный секретарь: https://odessitclub.org/publications/almanac/alm_43/alm_43_6-19.pdf
Став по существу историографом Новороссийского края, он еще в 1812 г. представил Императору Александру I написанную им «Историю», вышедшую в трех томах в 1820 году в Париже, куда он отбыл вместе со своим другом и покровителем герцогом Ришелье.



Marquis Gabriel de Castelnau «Essai sur l'histoire ancienne et moderne de la Nouvelle Russie. Statistique des provinces qui la composent. Fondation d'Odessa; ses progrès, son état actuel; détails sur son commerce. Voyage en Crimée, dans l'intérêt de l'agriculture et du commerce». T. 1-3. Paris. 1820.

Ко времени выхода в Петербурге в типографии Плюшара книги Шарля Сикара Европа была истерзана многолетними войнами сначала революционной Франции, а затем наполеоновской «коронованной революции». Торговля приходила в упадок, чему способствовала маниакальная идея континентальной блокады «императора французов». О гибельности для России (впрочем, как и для многих других стран) этого наполеоновского плана см.: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/396030.html
Именно об этом говорилось в одном из писем, опубликованных в книге, Сикара:
«Месье! Я полагаю, что в условиях бедствий, в которых оказалась всеобщая торговля, был бы утешительным пример противоположного свойства, обрисовав вам картину состояния коммерции Одессы. В этой картине, хотя и весьма краткой и несовершенной, вы с удовлетворением обнаружите спокойствие, достаток и благополучие, царящие среди многочисленного населения; вы увидите, что существует край, в котором негоциант может использовать с прибылью и безопасностью свои капиталы, свои таланты и труды свои. Наконец, вы обнаружите доказательство того, что благополучие народа, так же, как и любой личности, покоится в нем самом; что невозможно достигнуть этого средствами насилия; что Провидение распределило на каждую точку земного шара равную часть своего благодеяния, и что этот драгоценный росток благополучия человеческого может быть оплодотворен только мягкостью культуры и покоем» («Lettres sur Odessa, par Sicard, aine, Négociant établi dans cette ville». St.Pétersbourg, 1812. Р. 78).



Одесса. Гравюра из книги маркиза Габриэля де Кастельно.

Курс, проводимый в Одессе герцогом Ришелье (согласованный, разумеется, с Императором Александром I), ломал все принятые в то время стандарты.
«Если вспомнить, - пишет историк А.И. Третьяк, - что вся торговля, шедшая через Балтийское море, более чем на 70% контролировалась англичанами, то становится понятным, сколь серьезным преимуществом обладала юная Одесса в темпах своего развития по сравнению, например, с самыми крупными портами Империи на тот момент, какими являлись рижский и петербургский.
Более того, можно со всей очевидностью утверждать, что Одесса стала едва ли не первым городом Европы, где фритредерство, при всей условности данной экономической категории, нашло свое воплощение в чистом виде. Ибо даже Великобритания, родина великой экономической теории Адама Смита, вплоть до середины XIX в. прятала свои огромные прибыли, получаемые от посреднической торговли, по правилам “Навигационного акта”, согласно которым ввоз товаров в Англию мог осуществляться только английскими судами. Сикар, напротив, практически в каждом раз деле своей книги ратовал за расширение иностранной торговли и в качественно-количественном отношении, и в географическом.
Нельзя забывать, что русский торговый флот в рассматриваемое время был не просто слаб и немногочислен, особенно на Черном море, но и крайне недостаточен для ведения хоть какой-нибудь значимой части собственных экспортных операций, хотя в то же время Российская Империя и являлась единственной страной, имевшей положительное сальдо в торговле со всеми государствами Европы. У английских моряков того времени даже ходила шутка, что русские торговые корабли самые защищенные в мiре, так как на каждый торговый корабль приходилось не ме нее двух военных судов. Однако в том и состоял парадокс экономического эффекта Одессы, что он ломал один стереотип за другим, превращая собственные слабости и внешние угрозы в свое преимущество.
Приверженец физиократов и экономической теории Тюрго, герцог Ришелье великолепно понимал, что во вверенном под его управление крае найти сотни матросов, опытных капитанов и штурманов для торгового флота элементарно невозможно. Это не было бы возможно даже в масштабах всей Империи. Да и зачем, если заинтересованные в развитии черноморской торговли страны стягивали через одесский порт купеческие капиталы, корабли, опытных мореходов из Испании, Франции, итальянских государств, Австрии, Греции, Турции и т.д.? В данном отношении оставалось только строго соблюдать основополагающие принципы фритредерства, когда экономическая целесообразность становилась сильнее политических амбиций»: https://odessitclub.org/publications/almanac/alm_43/alm_43_6-19.pdf
Между тем время было грозное. В самый канун Отечественной войны 1812 года герцог Ришелье (с 1803 г. градоначальник Одессы, а с 1805-го генерал-губернатор Новороссийского края), обезпокоенный надвигающимся конфликтом с Наполеоном, настойчиво просил Императора Александра Павловича, с которым был в дружеских отношениях, ускорить, пусть и ценой серьезных уступок, заключение мира с турками, с которыми Россия была в состоянии войны с 1806 г. Неопределенность, по его мнению, угрожала как Одессе, так и всему Новороссийскому краю («Герцог Арманд-Эммануил Ришельё. Документы и бумаги о его жизни и деятельности 1766-1822» // «Сборник Императорского Русского Исторического Общества». Т. 54. СПб. 1886. С. 320, 340-341).
На торговлю, однако, это не слишком сильно влияло. Как пишет тот же А.И. Третьяк, «торговые обороты Одессы в означенный период не только не упали, а резко возросли. Так как закрой, к примеру, Османская империи черноморские проливы для прохода торговых кораблей, шедших из одесского порта, то и наказала бы сама себя, вызвав, по меньшей мере, голодные бунты в собственной столице. Не менее яркая картина обозначилась и в период так называемой континентальной блокады. То, за что купцов приморских городов континентальной Европы наказывали и даже расстреливали, конфискуя и сжигая колониальные товары, одесским купцам приносило огромные барыши, особенно торговля кофе и хлопком».



«Одесский градоначальник герцог де Ришелье». Гравюра, приложенная к русскому изданию книги Шарля Сикара.

Ближайшим сотрудником Герцога в проведении этой линии был Сикар, причем не только при воплощении ее в жизнь, но и всячески пропагандируя его идеи, что видно хотя бы из тех же «Писем об Одессе».
Россия стала его второй родиной. К тому времени, когда в 1812 году Великая армия Наполеона начала свой Русский поход, Шарль Сикар, именовавший себя Карлом Яковлевичем, уже не был французским гражданином. Взамен этого 8 февраля 1807 г. он получил российское подданство. В годы Отечественной войны он снабжал провиантом русскую армию, дислоцировавшуюся в Бессарабии.
Что касается герцога Ришелье, то он, сдержав свое слова не обнажать шпаги против соотечественников, оказал всё же в лихую годину немалые услуги Российской Империи: «Дюк, будучи французом, сам призывал русских на войну со своими земляками […] Известен факт, что Ришелье собрал среди одесских граждан крупную сумму денег на фонд для образования народного ополчения против Наполеона. Первое пожертвование сделал он сам, отдав в этот фонд все свое личное денежное состояние - 40 000 рублей» (А. де Рибас «Старая Одесса». С. 57).
С окончанием Отечественной войны и заграничных походов перед Сикаром, вчерашнем средней руки торговцем, открывались неограниченные возможности. И он с блеском использует представившийся ему случай. «Состоя в числе ближайших советников Ришелье, - писал Александр де-Рибас, - он принимал участие во всех его начинаниях - в делах торговых, благотворительных, таможенных, театральных и даже военных» (А. де Рибас «Старая Одесса». С. 365).
Тем временем в 1814 г. герцог Ришелье навсегда оставил Одессу…
«Настал день прощаться с герцогом, - читаем в “Автобиографических записках” А.О. Смирновой-Россет. - Император на высотах Монмартра сам надел аксельбант на Киселева; заметив его необыкновенные способности, он послал его в Вену с дипломатическим поручением […]; оттуда Государь послал Киселева за герцогом в Одессу. Герцог, преданный России из благодарности, все-таки желал увидеть свою родину наконец успокоенную, и видеть своих сестер и детей. Все, что он приобрел в России, он оставил; он жил при большом и почти неограниченном содержании очень экономно; оставил Стемпковскому 150 000 р., библиотеку - лицею и 10 000 р. сиротскому дому, им основанному. Создатель Новороссийского края и его благоденствия оставил по себе неизгладимую память» (А.О. Смирнова-Россет «Дневник. Воспоминания». С. 83).



Герцог Ришелье. Гравюра Ф. Линьона по рисунку Лоуренса. Париж. 1824 г.

В 1818 г. плоды трудов герцога Ришелье обозревал посетивший Одессу Император Александр I. (Это был Его первый приезд в город. Во второй раз Государь приезжал сюда в 1824-м, незадолго до кончины.)
Перед Одессой Царь, как мы уже писали, навестил Кишинев: https://sergey-v-fomin.livejournal.com/460933.html
Сопровождавший Императора генерал А.И. Михайловский-Данилевский так описывал в своих записках эту часть Высочайшей поездки:
«Апреля 29-го Император выехал из Кишинева в Тирасполь, дорогою обозревал Бендерскую крепость, у Днестра осмотрел понтонную роту, приказал ей навести мост на Днестре и перешел по нем. В Тирасполе был смотр и на другой день маневр корпуса Сабанеева. […]
Из Тирасполя мы поехали 1-го мая в Одессу немецкими колониями. В каждой были сооружены триумфальные ворота, девушки усыпали путь Монарха цветами, колонисты приветствовали Его восклицаниями. Император провел в Одессе три дня, называя их одними из приятнейших в Своей жизни.
Как будто мановением волшебного жезла возникшая среди Екатеринославских степей, Одесса в прекраснейшее весеннее время являлась в роскошном виде. Государь осматривал все казенные заведения, даже частные училища, по нескольку раз в день выходил на балкон и был так доволен, что послал фельдъегеря в Париж вручить орден св. Андрея Первозваннаго дюку де-Ришелье, создателю Одессы.
Его преемником был граф Ланжерон, известный многими прекрасными воинскими подвигами, благородством чувств и рассеянностью. Встречая в Одессе Государя, он хотел представить Его Величеству рапорт о благосостоянии вверенного ему края, долго искал рапорт во всех карманах и, не найдя, сказал:
- Ma foi, Sire, je ne sais pas ou j'ai mis mon rapport. (Право, Государь, не знаю, куда положил мой рапорт).
Император улыбнулся и пожал руку покорителя Монмартра. Ланжерон провел с Государем четверть часа в своем кабинете и, выходя оттуда, запер дверь ключем, забыв, что там оставил Императора.
Мая 4-го поутру выехали мы из Одессы в Вознесенск»: http://az.lib.ru/m/mihajlowskijdanilewskij_a_i/text_1892_05_zapiski_oldorfo.shtml
Именно эта поездка, как полагают исследователи, была причиною выхода в 1818 году в Петербурге русского перевода «Писем об Одессе», вышедших впервые на французском шесть лет назад.
«Чем именно, - пишет в своем очерке историк А.И. Третьяк, - привлекла внимание русского Императора книга Сикара, ибо то, что подобная литература могла быть напечатана в России только после личного распоряжения Царя, не вызывает сомнения, понять совершенно не трудно. Александр увидел в письмах французского негоцианта воплощение тех грандиозных реформ, которые были задуманы Им еще в начале своего Царствования для всей Империи, но проваленные… […] Величие управления герцога Ришелье как раз и заключалась в том, что он сохранил положительные тенденции Александровских реформ начала века, не допустив при этом распространения рабского уклада Империи на Новороссийские губернии…»



«Письма об Одессе. Сочинение г. Сикара, одесского негоцианта, коммерции советника и Российского генерального консула в Ливорне. Перевод с французского Николая Трегубова». СПб. Типография Карла Края, 1818. 156 с., 2 таблицы.

Отъезд герцога Ришелье во Францию, государственные дела и политическая борьба не прервали его общения со своим протеже.
До нас дошло 13 его писем Сикару, отправленных, главным образом из Парижа, с января 1818 г. по январь 1822-го.
После возвращения на родину Ришелье, напомним, в 1815 г. году, по предложению Императора Александра I стал премьер-министром в Правительстве Короля Людовика XVIII, пробыв в этой должности до 1821 г. (с перерывом в 1818-1820 гг.)
В свое время письма были изданы («Герцог Арманд-Эммануил Ришельё. Документы и бумаги о его жизни и деятельности 1766-1822» // «Сборник Императорского Русского Исторического Общества». Т. 54. СПб. 1886. С. 512, 513, 531, 532, 533, 536, 620, 627, 630, 632, 635, 636), а оригиналы до сих пор хранятся в Государственном архиве Одесской области.
Были обнаружены также написанные Шарлем Сикаром воспоминания о герцоге Ришелье, написанные им на французском языке в 1826 г. (Ch. Sicard «Notice sur onze années de la vie du duc de Richelieu a Odessa pour servire a l`histoire de sa vie» / Сб.ИРИО. Т. 54. С. 25-79).
«…Шарль Сикар, - пишет о них А.И. Третьяк, - не был писателем, а тем более профессиональным литератором. И всё же его искренность и где-то трогательная наивность строк, посвященных личности герцога, дают нам образ Ришелье неизмеримо более привлекательный, чем это смог бы сделать самый талантливый художник своего времени. Видимо, на скрижалях истории Сикару и было суждено оставить свое имя в качестве одного из самых деятельных соратников знаменитого одесского градоначальника, что, невзирая на чины и посты, позволяло ему до конца дней своих гордиться высокой честью личной дружбы с великим человеком своей эпохи».
Это подтверждают и слова герцога из его последнего письма своему одесскому конфиденту от 10/22 января 1822 г., в котором он изложил план своего возвращения в город на Черном море, что и понятно - положение его на родине складывалось не просто:
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/415114.html
https://sergey-v-fomin.livejournal.com/415780.html
Планам приезда летом 1822 г., как сообщал в письме Герцог, сбыться было не суждено, 17 мая он скончался. Похоронили его в Париже в церкви Сорбонны, построенной когда-то его предком - знаменитым кардиналом Ришельё.
Памятник работы Этьенна-Жюля Раме-младшего установили в том же 1822 году. Надпись на нем гласит: «Дюку де Ришелье, вернувшему Франции её Рейнскую границу».



http://richelieu.forum24.ru/?1-28-0-00000006-000-10001-0

Продолжение следует.