ТАРКОВСКИЕ: ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ (часть 150)
Одесса военной поры.
Испытание войной (продолжение)
«Транснистрия станет румынской территорией, мы её сделаем румынской и выселим оттуда всех иноплеменных. Во имя осуществления этой цели я готов вынести на своих плечах все тяжести…»
Маршал Ион АНТОНЕСКУ.
Одной из приманок (но, конечно же, не исключительной и не решающей) была Одесса, к которой - после занятия Румынской армией Бессарабии - вела сама география и логика событий.
Еще 4 августа советская Ставка Верховного Главнокомандования приказала оборонять оказавшийся под угрозой окружения город.
На Одессу шла 4-я румынская армия, которой командовал генерал-лейтенант Николае Чуперкэ.
Личность эта была своеобразная. Еще накануне пушкинского юбилея 1937 г. этот находившийся в то время в Кишиневе генерал приказал уничтожить выгравированные на установленном еще 1885 г. памятнике великому поэту слова на русском языке из его стихотворения «К Овидию» (1821):
Здесь, лирой северной пустыни оглашая,
скитался я…
Теперь армия именно этого генерала подходила к Одессе. 13 августа она обошла город с севера, полностью отрезав его от связей с внешним мiром.
Однако город и не думал сдаваться.
Кольцо сжимали. Оборонявшиеся контратаковали. И тогда уже наступавшие занимали оборону, а на город, волна за волной, шли самолеты, нанося бомбовые удары. Били в первую очередь по порту, а также морским подходам к берегу.
5 сентября наступление румынской армии приостановилось. Причина заключалась не только в том, что напор выдохся. У командования произошел кризис в понимании целей войны.
Генерал Чуперкэ подал в отставку, которая была принята 9 сентября.
«Эй, Ион, - обратился он к Маршалу, которого давно и хорошо знал, - я не понимаю, что мы ищем в России. Мы возвратили принадлежавшее нам, похищенное Советами, и это всё. Поступим же так, как это всегда делал наш крестьянин. Выгнав чужое животное со своего поля, он начинал заниматься делами собственного хозяйства. Но ты меня не послушал…»
Всё это, конечно, были благие пожелание, исполнить которые реально не было никакой возможности. Тем не менее, даже эта решительная позиция не помогла впоследствии генералу, арестованному коммунистами в 1948 г., сидевшему в знаменитом Жилавском застенке и скончавшемуся в больнице Вэкэрештской тюрьмы.
Генерал-лейтенант Николае Чуперкэ (1882†1950) - участник первой мiровой войны. В качестве командующего 4-й армией участвовал в освобождении Бессарабии.
Командование армией было передано генералу Иосифу Якобичу (1884†1952). Он и взял город. Правда, не сразу, а только 16 октября.
Почти что двухмесячная осада Одессы кончилась ее падением.
Румыны вошли в город.
Подобно Черновцам, Кишиневу и Тирасполю, состоялся военный парад и в Одессе.
8 ноября в честь взятия в Одессы «Парад Победы» состоялся также и в Бухаресте. На нем присутствовали Король Михай, маршал Антонеску и немецкие союзники.
Некоторые снимки этого парада мы уже публиковали:
http://sergey-v-fomin.livejournal.com/151914.html
Серия румынских почтовых марок «Священная война против большевизма» с памятной надпечаткой в честь взятия Одессы.
Битва за Одессу очень дорого обошлась румынам. Из общего числа потерь, которые во время военной кампании 1941 г. понесла 4-я румынская армия, 90% составляют именно одесские.
Румынское военное кладбище в Одессе.
Было убито и умерло от ран 20 116 человек, ранено 74 487, без вести пропало 11 958.
28,5% из них - офицеры.
Безвозвратные потери Красной армии и флота составили 16 578 человек.
Военнопленные красноармейцы направляются на дорожные работы рядом с румынским военным кладбищем под Одессой.
17 октября, на следующий день после падения города, маршал Антонеску подписал указ о введении там румынской администрации и перенесении туда столицы Транснистрии.
Граница губернаторства проходила: на юге - между устьями Днестра и Южного Буга по побережью Черного моря; на западе - по Днестру, начиная от устья этой реки и до впадения в него левого притока речки Лядова; на востоке - по Южному Бугу, от ее устья до правого притока - речки Ров; на севере - по речкам Лядова и Ров вплоть до их истоков в Барском районе Винницкой области.
«Hora victoriei». Район Одессы. Осень 1941 г.
Общая площадь губернаторства составляла 44 тысячи квадратных километров, население - 1,2 миллиона человек. Административно Транснистрия была разделена на 13 уездов.
Губернатор Георге Алексяну.
Переехавший из Тирасполя в Одессу гражданский губернатор Георге Алексяну разместился в Воронцовском дворце.
Воронцовский дворец - резиденция губернатора Транснистрии.
Градоначальником Одессы Антонеску назначил Германа Пынтю (1894†1968).
Герман Васильевич был уроженцем Бессарабии. После окончания (еще до революции) Кишиневской гимназии он поступил в Императорский Новороссийский университет, образование в котором, однако (из-за разразившейся войны), не завершил.
Окончив Киевское юнкерское училище, он был выпущен офицером и прикреплен в качестве переводчика к IX армейскому корпусу Российской Императорской Армии на Румынском фронте.
В 1917-1918 гг. поручик Пынтя был членом «Сфатул Цэрий», проголосовав за присоединение к Румынии. События тех лет он описал в своей книге «Unirea Basarabiei» («Присоединение Бессарабии»), которую издал в 1943 г. в Одессе во время своего управления городом.
В 1919 г. он окончил юридический факультет Ясского университета, получив степень доктора права. Будучи депутатом Румынского Парламента, в течение четырех лет Герман Пынтя был председателем Палаты депутатов; в 1938 г. его назначили сенатором. В 1920-1930-х годах он трижды занимал пост градоначальником Кишинева.
Этот опыт, несомненно, пригодился ему в период управления им в 1941-1944 гг. Одессой.
В приморский, хорошо знакомый ему с юности город Герман Васильевич Пынтя прибыл 18 октября, через два дня после занятия его румынскими войсками, въехав трехэтажный особняк на углу Пироговской улицы и Французского бульвара.
Митрополит Виссарион (Пую), в сопровождении гражданских и военных властей, благословляет одесских верующих. Крайний слева, в котелке - градоначальник Герман Пынтя. 1943 г.
В Одессе еще было неспокойно. 22 октября в половине шестого вечера там произошел взрыв, результатом которого стали многочисленные жертвы среди румынских и германских офицеров.
Тем же вечером командующий 4-й армией генерал Иосиф Якобич отдал приказ, в качестве акции возмездия, «публично повесить на площадях евреев и коммунистов», подозревавшихся в причастности к совершению диверсии. (Этого пришедшие в конце 1940-х годов к власти новые правители Румынии генералу не забыли, посадив того в тюрьму Аюд, из которой он уже так и не вышел, скончавшись 11 марта 1952 г. от туберкулеза.)
Прямо перед разрушенным зданием в Александровском саду (или как он был назван в 1920 г. большевиками - «парке Шевченко») было устроено кладбище погибших при взрыве.
Часто правил здесь панихиды по погибшим митрополит Виссарион (Пую) (в то время, когда он возглавлял Православную Румынскую Миссию в Транснистрии).
В день Торжества Православия 14 марта 1943 г., служа в соборе в Одессе, Владыка совершил положенное по чину (но, к сожалению, редко возглашаемое) анафематствование безбожников и гонителей Церкви.
После прихода в Одессу советских войск кладбище было снесено бульдозерами, а на его месте произвели новые захоронения погибших при освобождении города советских солдат и офицеров. С тех пор это место известно под названием «Аллея Славы».
Митрополит Виссарион (Пую) служит панихиду по погибшим в Одессе.
В прошедшей через частое сито идеологических фильтров памяти одесситов Герман Пынтя удержался, как автор невиданной ранее меры - запрета на лузганье в публичных местах семечек, вынудив продавцов предварительно очищать их.
На деле Герман Васильевич сделал для города и его жителей неизмеримо больше этой запомнившейся горожанам меры, сделавшей, правда, одесские улицы чистыми.
Именно благодаря его энергичным мерам в кратчайшие сроки было восстановлено электроснабжение, вновь запущены водопровод и отопительная система, разрушенные прежними властями накануне оставления ими города.
Рынок на Молдаванке. 1943 г.
Была решена продуктовая проблема, а также налажено обезпечение горожан другими товарами и услугами. Сделано это было простым, но, как всегда, эффективным способом: частным лицам разрешили продавать свою продукцию. Более того, такая деятельность поощрялась: очень легко было получить лицензию в самых разных сферах частной деятельности, не существовало никаких препятствий на аренду помещений и открытие в них частных магазинов, ресторанов, закусочных, хлебопекарен, парикмахерских, разнообразных мастерских, кинотеатров.
При этом градоначальник ввел т.н. добровольный налог (сколько каждый из предпринимателей считает для себя необременительным). Результат оказался неожиданным: в кратчайшие сроки было собрано более 130 миллионов марок - сумма огромная, если принять в расчет зарплату инженера (тысяча марок в месяц) или директора магазина (400 марок) и то, что килограмм салями или два хороших гуся стоили 100 марок.
Особое внимание Пынтя уделял рынкам. В шесть утра он инкогнито (в лицо его первое время мало кто знал) появлялся в торговых рядах, приценивался, разговаривал с торговцами. Потом его уже узнавали, называли Германом Васильевичем, а за глаза - «Нашим Папашей». Ходил градоначальник один, без всякой охраны.
Пынтя хорошо понимал, как функционирует городское хозяйство, в чем нуждаются жители.
Среди прочих его начинаний было открытие столовых для неимущих.
Сообщение «Одесской газеты» от 30 ноября 1941 г.
http://zanuda32.livejournal.com/
«...В Одессе, что и говорить, жизнь налажена, - читаем запись в дневнике от 10 октября 1942 г. подростка Юрия Суходольского. - Городской голова г-н Герман Пынтя на открытии университета сказал, что жизнь в Одессе лучше, чем в каком-либо другом городе Западной Европы. Действительно, на базаре прямо что-то удивительное: колбасы, мясо, масло, фрукты и все прочее».
На одесской улице военного времени.
Одесса, как мы уже говорили, была для Германа Пынти не чужим городом. Здесь он жил в молодости, знал ее и относился с почтением.
Одной из первых инициатив градоначальника было возвращение прежних, «человеческих» названий улиц. Именно тогда вновь появилась привычная Дерибасовская, названная в первые годы советской власти улицей Лассаля.
Постановление городского муниципалитета № 8 от 19 ноября 1941 г. («Одесская газета». 23 ноября 1941 г.).
http://zanuda32.livejournal.com/
Не следует, конечно, при этом и слишком упрощать ситуацию: «зернышко ладана» кинули при этом и «новым богам».
На всех улицах сбили старые таблички, заменив их новыми: на русском и румынском языках.
Заметным событием стало открытие знаменитой Оперы после завершения ремонта серьезно поврежденного в 1941 г. здания.
В течение сезона 1942-1943 года на одесской сцене было поставлено 58 различных спектаклей. Три четверти - европейская классика, четверть - русская.
В это время в Одессу стали приезжать деятели русской культуры, оказавшиеся после революции за границей (главным образом в Румынии или Бессарабии). Большим успехом пользовался популярный эстрадный певец Петр Лещенко.
Как видим, русская культура не преследовалась, хотя, конечно, по вполне понятным причинам, румынский язык поощрялся. Однако, судя по сохранившимся официальным документам, и другие языки допускались. Кстати, и сам Герман Пынтя свободно владел не только русским, но и украинским языком.
Вообще «румынизация» в Транснистрии, о которой, по незнанию или исходя из пропагандистско-идеологических соображений, много преувеличенного или вовсе недостоверного до сих пор сообщают некоторые авторы, сводилась (за исключением отдельных нехарактерных в целом случаев) к тому, что в молдавских, по преимуществу, селах обучение в школах и богослужение в храмах шло на румынском языке.
Что же касается русских или украинских учебных заведений, то преподавание там румынского языка (наряду с основным: русским или украинским) было введено как средство межнационального общения в условиях, возникших в результате войны новых политических реалий. Владение этим языком фактически помогало вести дела, облегчало культурное и научное общение, а также получение образования в Румынии.
Для установления и закрепления этих связей градоначальство организовывало посещение Одессы группами студентов и преподавателей Бухарестского университета. В город часто приезжали члены Ассоциации преподавателей Румынии, народные хоры и танцевальные коллективы из разных уездов Королевства, журналисты, спортсмены. Группы одесской молодежи, в свою очередь, также премировались поездками на различные мероприятия в Румынии.
Знаменитая одесская лестница. 1943 г.
С начала 1942 г. в Одессе стали открываться первые школы, а в сентябре произошел и первый набор студентов во вновь открывшийся, реформированный университет.
Собственно, открытие его состоялось 7 декабря 1941 года. Инициатива эта принадлежала губернатору Георге Алексяну, хотя не обошлось здесь, разумеется, и без Германа Пынти, учившегося накануне первой мiровой войны в Императорском Новороссийском университете, основанном еще в 1865 г.
Именно на основе этого учебного заведения, а не советского Одесского университета 1933 г., было воссоздан новый «Университет Транснистрии».
Ректором его стал известный врач и хирург («заслуженный врач РСФСР») Павел Георгиевич Часовников (1887†1954), а проректором -- профессор-ботаник Георгий Иосифович Потапенко (1889†1946).
Деканом юридического факультета был назначен профессор-правовед Иван Яковлевич Фаас (1894†1945), заместителем - Николай Прокопьевич Макаренко (1874†1945), авторитетнейший ученый в сфере криминалистики, а одним из заведующих кафедрой - доктор государственного права Александр Алексеевич Жилин (1880†после 1949).
Профессора всемiрной литературы, доктора наук Владимiра Федоровича Лазурского (1869†1947) поставили деканом историко-филологического факультета. (Он был младшим братом Александра Лазурского - известного русского врача и психолога, ученика В.М, Бехтерева, а также отцом Вадима Лазурского - художника-графика, каллиграфа, создателя «Гарнитуры Лазурского».)
Среди наиболее выдающихся преподавателей университета были: директор Астрономической обсерватории, член-корреспондент Академии Наук СССР Константин Дормидонтович Покровский (1868†1944), филолог-классик профессор Борис Васильевич Варнеке (1874†1944), искусствовед и историк профессор Николай Афанасьевич Соколов (1886†1953), историк и пушкинист Валентин Иванович Селинов (1877†после 1947).
Профессор В.И. Селинов появился в городе в годы гражданской войны, бежав из Киева. С 1930 г. он работал научным сотрудником и заведующим отделом в Одесском историко-археологическом музее; в 1941-1944 гг. был его директором. В неопубликованной переписке бессарабского пушкиниста Г.Г. Безвиконного сохранился отзыв последнего о профессоре Селинове как о «последнем знатоке старины Одессы». Вместе с И.Я. Фаасом в годы войны они возродили на короткое время известное в дореволюционную пору Одесское общество истории и древностей.
В день рождения А.С. Пушкина у памятника поэту. Одесса. 1943 г.
Особой страницей научно-культурной жизни Одессы в описываемое время было налаживание сотрудничества с румынскими учеными.
Осенью 1942 г. профессора И.Я. Фаас и Н.А. Соколов ездили в Румынию, где познакомились с историком А.В. Болдуром (1886†1982).
Александр Васильевич был уроженцем Кишинева. Он окончил местную Духовную семинарию (1906), затем юридический факультет Петербургского университета (1910), а также Археологический институт (1912). Преподавал в Петербургском университете, а также в высших учебных заведениях Севастополя (1918), Симферополя (1920) и Москвы (1922).
В 1924 г. Болдур выехал в Румынию, где преподавал историю румын на Богословском факультете Ясского университета. В 1931 г. он стал доктором наук, в 1937 г. получил звание профессора.
Современные исследователи пишут о нем, как о «стороннике автономии Бессарабии в составе Румынии». За «чрезмерное русофильство» его даже критиковал знаменитый румынский историк Николае Йорга. Это, собственно, подтверждала справка коммунистической службы безопасности 1948 г., в которой историк «квалифицировался как человек, питавший определенные симпатии к царскому режиму, а в донесениях конца 1950-х гг. отмечались его широкие связи с русскими эмигрантами, а также представителями русской диаспоры, вышедшими из Бессарабии» Одновременно Болдур был тесно связан с некоторыми видными представителями легионерского движения и с атташе по культуре Германского посольства: https://cyberleninka.ru/article/n/istorik-aleksandr-boldur-rumynskiy-korrespondent-d-s-lihacheva
В 1943-1948 гг. он находился на должности директора Института национальной истории имени А.Д. Ксенопола в Яссах. Весной 1943 г. в большом зале Одесского университета А.В. Болдур прочитал 15 лекций на русском языке по истории Транснистрии, выпущенных затем отдельной брошюрой. Речь идет о напечатанной в 1943 г. в Яссах небольшой книжке «Românii şi strămoşii lor la istoria Transnistriei» («Румыны и их предки в истории Транснистрии»).
В советское еще время в Кишиневе для своей библиотеки я раздобыл эту 80-страничную книжку с вклеенными в нее многочисленными картами и схемами. Экземпляр был в идеальном состоянии, однако без обложки и титульного листа. (Прежний владелец, скорее всего, опасался вполне вероятных неприятностей за ее хранение.) Далеко не сразу смог я установить ее автора, а также место и время издания.
Титульный лист и предисловие к книге А.В. Болдура 1943 года.
Были у А.В. Болдура и другие исследования, посвященные этой теме: «Istoriа Transnistriei» (Одесса. 1942) и «Cu privire la istoria Transnistriei» («Взгляд на историю Транснистрии»), напечатанная в 1943 г. во втором номере журнала «Viaţa Basarabiei» («Жизнь Бессарабии»).
На русском языке увидели свет: «История Транснистрии. К годовщине вступления румынских войск в Одессу» (Одесса. 1942) и «История румынского народа. Книга для общего ознакомления» (Бухарест. 1943). На румынском издали сборник его выступлений: A.V. Boldur «Comunicări făcute la Ședințele Institutului de Istorie Națională A.D. Xenopol la Odesa si Iaşi» (Zalău, 1944).
Александр Васильевич близко сошелся с С.Ф. Лазурским и В.И. Селиновым. Но наиболее тесные отношения связывали его с И.Я. Фаасом, которому вместе с женой, после 1944 г., он помогал скрываться от советской и румынской (что в то время было одно и то же) госбезопасности. После увольнения из Института Болдур переехал из Ясс в Бухарест, продолжая заниматься историческими исследованиями.
Среди прочих он автор, к сожалению, малоизвестных у нас работ, посвященных исследованию исторических реалий «Слова о полку Игореве». Так, в 1958 г. в XV выпуске «Трудов Отдела древнерусской литературы» ИРЛИ АН СССР (Пушкинский дом) вышло его исследование «Траян в Слове о полку Игореве», а в 1964 г. в другом издании того же института, журнале «Русская литература» (№ 1), была напечатана и другая его статья - «О русском двоеверии XII в.».
Первая из работ получила высокую оценку известных российских ученых. «Вашу статью “Траян в Слове о полку Игореве”, - писал Александру Васильевичу в письме от 14 декабря 1956 г. профессор Д.С. Лихачев, - Варвара Павловна Адрианова-Перетц передала в Сектор древнерусской литературы Института русской литературы Академии наук СССР. Варвара Павловна очень высокого мнения о Вашей статье. Ее мнение разделяю и я».
К 1966 г. А.В. Болдур завершил написанную им на румынском языке монографию о «Слове о полку Игореве», до сих пор так и не опубликованную. Один из ее экземпляров хранится в Российском государственном архиве литературы и искусства: https://cyberleninka.ru/article/n/istorik-aleksandr-boldur-rumynskiy-korrespondent-d-s-lihacheva
Александр Васильевич Болдур. Снимок 1939 г.
Другим румынским исследователем истории Транснистрии был буковинец Ион Нистор (1876† 1962) - доктор филологических наук, член Румынской академии (1916), профессор истории юго-восточной Европы и Румынии в Черновицком (1912-1940) и Бухарестском (1940-1941) университетах. В 1927-1940 гг. он занимал различные министерские должности. В 1950-1955 гг., при коммунистах, находился в заключении в Сигетской тюрьме.
Первая из работ на интересующую нас тему вышла у Иона Нистора в Черновцах в 1925 г.: «Românii Transnistrieni» («Заднестровские румыны»). Вторая - «Aspectele geopolitice şi culturale din Transnistria» («Геополитические и культурные аспекты Транснистрии») - в Бухаресте в 1942-м.
Одним из самых малоизвестных научных учреждений Одессы был открывшийся 20 мая 1943 г. Антикоммунистический институт, в котором, по мысли его создателей, должны были проводиться социальные исследования коммунистического феномена и на этой уже основе вестись пропаганда. (Как полагают, к его образованию был причастен Ясский институт национальной истории, возглавлял который А.В. Болдур.)
Председателем Антикоммунистического университета 23 марта был утвержден Иван Яковлевич Фаас, а генеральным секретарем - Андрей Васильевич Мойсеев.
Жизнь подавляющего большинства названных нами ученых после освобождения Одессы 10 апреля 1944 г. завершилась трагически. Особенно лютовали по отношению к тем, кто был так или иначе причастен к Антикоммунистическому институту.
Семидесятилетние профессора К.Д. Покровский, Б.В. Варнеке и Н.П. Макаренко умерли после применения спецсредств на допросах, не дожив до суда. Двое первых - в 1944 г., последний - в победном 1945-м.
П.Г. Часовников, Н.А. Соколов, В.И. Селинов и Г.И. Потапенко, получив срок, погибли в лагерях.
Профессор И.Я. Фаас, выехавший в Румынию под чужим именем («Иоан Адриан»), скончался «в своей постели» в Бухаресте 11 апреля 1945 г. и был похоронен под чужим именем.
Сумел скрыться также профессор-правовед А.А. Жилин. В 1944 г. он вместе с семьей выехал в Болгарию, а оттуда - в Буэнос-Айрес, где советским спецслужбам его было уже не достать.
Регулировщик движения у Оперного театра. 1943 г.
Пострадали не одни ученые. Так, профессор Одесской консерватории Виктор Алексеевич Селявин (1875†1945) умер 17 ноября 1945 г. прямо во время допроса. В 1952 г. в лагере скончался актер и главный режиссер Русского драматического театра в Кишиневе Василий Михайлович Вронский (1883†1952).
В марте 1951 г. во время концерта в румынском городе Брашове был арестован известный певец Петр Константинович Лещенко (1898†1954), скончавшийся 16 июля 1954 г. в румынской тюремной больнице Тыргу-Окна. Материалы по его делу до сих пор закрыты.
В 1952 г. арестовали его жену музыканта и певицу Веру Георгиевну Белоусову-Лещенко (1923†2009), учившуюся в Одесской консерватории. Из Румынии ее вывезли в СССР, где «за измену родине» (брак с иностранным гражданином) приговорили к высшей мере, замененной 25 годами лагеря, из которых она отсидела, правда, только два года. В 1954 г., после смерти Сталина, ее выпустили. Скончалась она в 2009 г. в Москве.
Духовой оркестр на Приморском бульваре. 1943 г.
Что касается Германа Васильевича Пынти, то его судьба многими нашими отечественными исследователями подается весьма благостно. Судили, мол, дважды, но всякий раз его-де оправдывали. Намекали на то, что это происходило во многом благодаря тому, что во время войны градоначальник помогал оставшейся на оккупированной территории сестре то ли маршала С.К. Тимошенко (то ли маршала Ф.И. Толбухина).
К чему сегодня столь явное «спрямление острых углов» нам не очень понятно: ведь найти информацию о том, как было на самом деле, не составляет особой проблемы.
После «народно-демократического» переворота 1944 г. одесский градоначальник некоторое время скрывался у брата в Крайове под чужим именем. Однако в 1947 г. приехал в Бухарест, чтобы найти способ покинуть Румынию, но был арестован. Три года он без суда находился в Жилавской тюрьме. Наконец, в 1952 г. о нем вспомнили: военный суд приговорил его, как «военного преступника и врага рабочего класса», к десяти годам каторги.
В 1955 г., согласно государственному указу об амнистии, Германа Пынтю выпустили. Тогда ему удалось узнать об особой роли в его судьбе тираспольчанина Никольского-Грюнберга, а также закрытую до тех пор информацию о подлинной причине постишего его наказания: за членство в комиссии по выселению евреев из Одессы (к чему в действительности он не имел никакого отношения).
Освобождение, конечно, носило характер довольно условный. Госбезопасность продолжала следить за ним, пытаясь даже осуществить его вербовку, от чего он решительно уклонился.
Такое внимание к Пынте коммунистической госбезопасности неудивительно: ей по-прежнему продолжал руководить всё тот же тот же генерал А.С. Никольский:
http://sergey-v-fomin.livejournal.com/151914.html
http://sergey-v-fomin.livejournal.com/161350.html
В 1961 г. Германа Пынтю вновь арестовали. Сидел он на сей раз вплоть до 1964 года.
После второго освобождения слежка продолжалась. А 1 февраля 1968 г. последовала смерть при весьма подозрительных обстоятельствах. Будучи совершенно здоровым, он вышел из дома, зашел в кафе, обычным посетителем которого он являлся, выпил традиционную чашечку кофе, вышел на улицу, упав через несколько шагов замертво.
Похоронили Германа Пынтю на бухарестском кладбище Беллу.
Мемориальная доска Герману Пынте в Кишиневе с ошибочной датой кончины (1967 г. вместо 1968 года).
В 2010 г. в Кишиневе на одной из улиц, названных в честь прежнего мэра главного города Бессарабии, установили памятную доску с его фотографией и именем.
Продолжение следует.
Этот и следующий пост мы иллюстрируем фотографиями из ЖЖ:
http://humus.livejournal.com/2347029.html
http://humus.livejournal.com/2349003.html
http://humus.livejournal.com/2350467.html
http://humus.livejournal.com/2352361.html
http://fototecaortodoxiei.ro/6-182-misiunea-ortodoxa-din-transnistria