Шаламов и Хенкины. Судьба "списка-68"
Как известно, в начале лета 1968 года Шаламов передал корпус "Колымских рассказов" для издания книгами в Париж через Ирину Каневскую (дополнительно здесь). Советское шаламоведение отметает ее рассказ как диссидентскую басню, утверждая (впрочем, в прошлом, сейчас этот вопрос вообще предпочитают не поднимать), что никаких доказательств знакомства Шаламова с Каневской не существует. Оказывается, они существуют. Теперь появилось лишнее свидетельство того, что Каневская и ее муж могли пользоваться полным доверием Варлама Шаламова.
Ирина Каневская была женой журналиста Кирилла Хенкина*; на пике "пражской весны" оба работали в столице Чехословакии, откуда и переправили шаламовское пятикнижие колымской прозы во Францию, в издательство ИМКА-Пресс (где рукописи бесследно сгинули).
Насколько Шаламов мог доверять супругам Хенкиным как связным и на чем могло основываться это доверие? Доверял Шаламов немногим, однако в период 1965-68 гг. безусловно доверял Наталье Столяровой и Надежде Мандельштам, через знакомого которой, слависта Кларенса Брауна, передал рукописи КР в Америку еще в 1966 году. Так вот, привожу цитату из статьи Павла Нерлера, "Свидетельница поэзии. Очерк жизни и творчества Надежды Мандельштам", журнал "Вопросы литературы", №3, 2014:
"...поздней осенью 1965 года она [Надежда Мандельштам] переехала в собственную однокомнатную кооперативную квартирку (ул. Большая Черемушкинская, д. 50, корп. 1, кв. 4), приобретенную на средства, одолженные К. Симоновым (вступить в кооператив помог К. Хенкин по просьбе Н. Столяровой). Свой первый Новый год в собственном жилье Н.М. встречала в обществе Варлама Шаламова, Виктора и Юлии Живовых, Димы Борисова".
Итак, Кирилл Хенкин помог вступить Надежде Мандельштам в жилищный кооператив еще в 1965 году. В 1967-м (может быть, и раньше, но за неимением данных датирую их брак общим письмом к Надежде Мандельштам) они с Каневской уже супруги. Оба хорошо знакомы и с Мандельштам, и с Натальей Столяровой, по просьбе которой Хенкин помогает первой решить такую первостепенной важности проблему как получение собственного жилья. Таким образом, не считая личного знакомства Шаламова с Хенкиными ("Мы часто виделись. Он приходил и к нам, и к Надежде Яковлевне Мандельштам" - Ирина Каневская), рекомендовать их Шаламову в качестве надежных связных могли два человека, пользовавшихся в то время его полным доверием.
Диссидентская басня со временем обрастает фактами, которые ее бесстрастно, но неуклонно материализуют. Не найденной остается главная улика - орудие убийства, иначе говоря, сами рукописи "Колымских рассказов", хранящиеся где-то в тайниках руководителя издательства ИМКА-Пресс Никиты Струве, если они не уничтожены. Поскольку о них ни слуху ни духу, решающее значение получают косвенные свидетельства, а их уже предостаточно (см. сборник "Варлам Шаламов в свидетельствах современников", раздел Материалы к биографии). Данный пост добавляет еще одно.
* См. Кирилл Хенкин о себе, аудиозапись на сайте Радио Свобода
Ирина Каневская была женой журналиста Кирилла Хенкина*; на пике "пражской весны" оба работали в столице Чехословакии, откуда и переправили шаламовское пятикнижие колымской прозы во Францию, в издательство ИМКА-Пресс (где рукописи бесследно сгинули).
Насколько Шаламов мог доверять супругам Хенкиным как связным и на чем могло основываться это доверие? Доверял Шаламов немногим, однако в период 1965-68 гг. безусловно доверял Наталье Столяровой и Надежде Мандельштам, через знакомого которой, слависта Кларенса Брауна, передал рукописи КР в Америку еще в 1966 году. Так вот, привожу цитату из статьи Павла Нерлера, "Свидетельница поэзии. Очерк жизни и творчества Надежды Мандельштам", журнал "Вопросы литературы", №3, 2014:
"...поздней осенью 1965 года она [Надежда Мандельштам] переехала в собственную однокомнатную кооперативную квартирку (ул. Большая Черемушкинская, д. 50, корп. 1, кв. 4), приобретенную на средства, одолженные К. Симоновым (вступить в кооператив помог К. Хенкин по просьбе Н. Столяровой). Свой первый Новый год в собственном жилье Н.М. встречала в обществе Варлама Шаламова, Виктора и Юлии Живовых, Димы Борисова".
Итак, Кирилл Хенкин помог вступить Надежде Мандельштам в жилищный кооператив еще в 1965 году. В 1967-м (может быть, и раньше, но за неимением данных датирую их брак общим письмом к Надежде Мандельштам) они с Каневской уже супруги. Оба хорошо знакомы и с Мандельштам, и с Натальей Столяровой, по просьбе которой Хенкин помогает первой решить такую первостепенной важности проблему как получение собственного жилья. Таким образом, не считая личного знакомства Шаламова с Хенкиными ("Мы часто виделись. Он приходил и к нам, и к Надежде Яковлевне Мандельштам" - Ирина Каневская), рекомендовать их Шаламову в качестве надежных связных могли два человека, пользовавшихся в то время его полным доверием.
Диссидентская басня со временем обрастает фактами, которые ее бесстрастно, но неуклонно материализуют. Не найденной остается главная улика - орудие убийства, иначе говоря, сами рукописи "Колымских рассказов", хранящиеся где-то в тайниках руководителя издательства ИМКА-Пресс Никиты Струве, если они не уничтожены. Поскольку о них ни слуху ни духу, решающее значение получают косвенные свидетельства, а их уже предостаточно (см. сборник "Варлам Шаламов в свидетельствах современников", раздел Материалы к биографии). Данный пост добавляет еще одно.
* См. Кирилл Хенкин о себе, аудиозапись на сайте Радио Свобода