Неравенство обмена
1 квартер пшеницы = а центнерам железа.
Карл Маркс
Есть давние предрассудки. Все их повторяют, подражая друг другу. Одним из таких предрассудков является представление о том, что обмениваемые товары в чём-то равны друг другу, а потому нужно найти сущность, которая уравнивает товары на рынке. Маркс эту таинственную сущность называл Wert, которую русские марксисты перевели как «стоимость».
С тех пор слово «стоимость» стало одним из самых непонятных в общественных науках. То ли это затраты, печаль, то ли это результаты, радость. Помню в студенчестве, а это была середина 70-х, развлекался со «стоимостью», ставя однокурсников в тупик. Я их спрашивал: «Что такое национальный доход?». Они заученно по учебнику отвечали, что это вновь созданная в народном хозяйстве стоимость. «А что такое стоимость?» - спрашивал я. Мне как формулу говорили, что стоимость - это овеществлённый в товарах труд. Тогда я, указывая на наши грандиозные планы роста национального дохода на душу населения, печально говорил, что нам придётся больше трудиться, вкалывать. Однокурсники меня успокаивали, говорили, что рост национального дохода произойдёт за счёт технического прогресса. Но ведь техника, машины не создают стоимость. Стоимость создают только наши мозолистые руки, печалился я дальше, так же ссылаясь на учебники и на Маркса, который призывал экспроприировать капиталистов за присвоение стоимости, которая создаётся исключительно трудом.
И сегодня простой вопрос, с чего государство берёт налог на добавленную стоимость (НДС): с добавленной радости или с добавленной печали - почти всех ставит в тупик. Только в обыденной речи, когда речь идёт о цене, о том, сколько нужно заплатить, слово «стоимость» понятно всем.
Стоимость, как объективную субстанцию, которая для всех одинаково уравнивает товары на рынке, трудно понять только потому, что нет такой субстанции. И не надо её искать, потому что каждый состоявшийся обмен это не уравнение, а неравенство. Причём обоюдовыгодное неравенство. Для каждой стороны в состоявшемся обмене получаемое предпочтительнее отдаваемого.
Уравнение Маркса для описания состоявшегося обмена железа на пшеницу:
1 квартер пшеницы = а центнерам железа - неверно.
Обмен следует записать двумя неравенствами:
1 квартер пшеницы > а центнеров железа для покупателя пшеницы и
1 квартер пшеницы < а центнеров железа для покупателя железа.
Товары сравнимы, соизмеримы, но у каждого человека свои весы для взвешивания товаров. И обмен происходит лишь тогда, когда эти весы показывают разное, когда для каждой стороны обмена приобретаемое весомее отдаваемого. Нет общих весов, нет общей субстанции. У каждого своя, индивидуальная, личная субстанция для сравнения благ. И эту субстанцию неудачно называть стоимостью. Её лучше назвать ценностью, предпочтительностью, желанностью, радостью.
Карл Маркс
Есть давние предрассудки. Все их повторяют, подражая друг другу. Одним из таких предрассудков является представление о том, что обмениваемые товары в чём-то равны друг другу, а потому нужно найти сущность, которая уравнивает товары на рынке. Маркс эту таинственную сущность называл Wert, которую русские марксисты перевели как «стоимость».
С тех пор слово «стоимость» стало одним из самых непонятных в общественных науках. То ли это затраты, печаль, то ли это результаты, радость. Помню в студенчестве, а это была середина 70-х, развлекался со «стоимостью», ставя однокурсников в тупик. Я их спрашивал: «Что такое национальный доход?». Они заученно по учебнику отвечали, что это вновь созданная в народном хозяйстве стоимость. «А что такое стоимость?» - спрашивал я. Мне как формулу говорили, что стоимость - это овеществлённый в товарах труд. Тогда я, указывая на наши грандиозные планы роста национального дохода на душу населения, печально говорил, что нам придётся больше трудиться, вкалывать. Однокурсники меня успокаивали, говорили, что рост национального дохода произойдёт за счёт технического прогресса. Но ведь техника, машины не создают стоимость. Стоимость создают только наши мозолистые руки, печалился я дальше, так же ссылаясь на учебники и на Маркса, который призывал экспроприировать капиталистов за присвоение стоимости, которая создаётся исключительно трудом.
И сегодня простой вопрос, с чего государство берёт налог на добавленную стоимость (НДС): с добавленной радости или с добавленной печали - почти всех ставит в тупик. Только в обыденной речи, когда речь идёт о цене, о том, сколько нужно заплатить, слово «стоимость» понятно всем.
Стоимость, как объективную субстанцию, которая для всех одинаково уравнивает товары на рынке, трудно понять только потому, что нет такой субстанции. И не надо её искать, потому что каждый состоявшийся обмен это не уравнение, а неравенство. Причём обоюдовыгодное неравенство. Для каждой стороны в состоявшемся обмене получаемое предпочтительнее отдаваемого.
Уравнение Маркса для описания состоявшегося обмена железа на пшеницу:
1 квартер пшеницы = а центнерам железа - неверно.
Обмен следует записать двумя неравенствами:
1 квартер пшеницы > а центнеров железа для покупателя пшеницы и
1 квартер пшеницы < а центнеров железа для покупателя железа.
Товары сравнимы, соизмеримы, но у каждого человека свои весы для взвешивания товаров. И обмен происходит лишь тогда, когда эти весы показывают разное, когда для каждой стороны обмена приобретаемое весомее отдаваемого. Нет общих весов, нет общей субстанции. У каждого своя, индивидуальная, личная субстанция для сравнения благ. И эту субстанцию неудачно называть стоимостью. Её лучше назвать ценностью, предпочтительностью, желанностью, радостью.