Белым по чёрному. (Рецепты пирожного и напитка)
«Жил-был молодой человек. Он учился на поэта и хотел стать поэтом к Пасхе, а потом жениться и зажить доходом от своих сочинений…» Да-да, вот тут в книжке черным по белому так и написано - «хотел стать поэтом к Пасхе!» )))
Это мы с вами, дорогие мои друзья, морозным зимним вечером, расположившись на уютном диване, попивая горячий напиток, едим пирожные с глазурью и читаем сказку Ганса Христиана Андерсона «Чего только не придумают!»
А за несколько часов до этого момента было вот что:
Ингредиенты:
Для пирожного:
3 ст. муки
1 ст. сахара
100 гр. сливочного масла
1,5 ст. кефира
1 ч.л. соды
0,7 ч.л. лимонной кислоты
3 ст.л. кэроба
Для глазури:
200 грамм сливочного масла
10 ст.л. кэроба
200 гр. сахара
100 мл. воды
Для напитка:
1 литр виноградного сока
250 мл. воды
Специи: 1,5 ч.л. мускатного ореха, 5 гвоздик, 1 палочка корицы
Что делать?
Снег, который живописно кружился за окном, и мороз, который заставлял людей заматывать лица огромными вязаными шарфами и превращаться в заиндевевших ниндзей, вынесли безапелляционный приговор - сидеть дома и читать книжки. А до этого приготовить что-то такое… зимнее что ли! Выбор пал на пирожные и напиток «а-ля глинтвейн». «А-ля» потому, что будет он безалкогольным [ибо алкоголь не пью уже несколько лет и вам не советую - прим. автора].
Перейдем же скорее к делу!
Начнём с пирожных. Смешав все ингредиенты, делаем тесто. По консистенции оно получается как густая сметана. Кэроб, который заменяет нам какао, и придает пирожным чудесный тёмный цвет, тоже добавляем в тесто.
Почему не использовать просто какао? Просто я предпочитаю ему кэроб. К тому же, сам по себе он сладкий, поэтому сахара можно использовать меньшее количество.
Заполняем форму тестом…
...и отправляем в разогретую духовку на 40 минут. Раз-два-три, горшочек, вари духовка - пеки!
Уже готово!?! Какое хорошее заклинание, надо запомнить ))
Перекладываем готовый корж с противня на доску. Обязательно пропитаем его раствором сахара (0,5 стакана воды + 1 ст.л. сахара). Делается это так: столовой ложкой зачерпываем сироп и поливаем им по всей поверхности коржа. Даём немного остыть и прийти в себя. После этого разрезаем на равные части.
Корж готов, теперь самое время приготовить и глазурь. В кастрюле на огне смешиваем все ингредиенты и при постоянном помешивании варим 5 минут до загустения.
И вот уже горячая глазурь ложится на пирожные, покрывая их слоем райского удовольствия...
Смотрю за окно. Ветер гоняет летящий снег во все стороны, образуя самую настоящую зимнюю вьюгу. Всё кругом такое белое и пушистое. Красота-то какая, ляпота-а-а! Украсим, украсим же и мы наши с вами пирожные! Украсим их узорами, как украшает мороз стёкла окон, когда приходит время зимы!
Накрываем пирожные лентами или гипюровой тканью с изящным узором и посыпаем сахарной пудрой через мелкое ситечко. После чего очень аккуратно убираем ленты или ткань, видим то, что получилось и восхищаемся!
Так-так, что у нас дальше? Дальше у нас напиток "а-ля глинтвейн"! Вскипятим воду в турке и добавим туда все наши специи. Мускатный орех в молотом виде, а гвоздику и корицу кладём целыми.
Вода со специями должна покипеть 5 минут, после чего убираем турку с огня и оставляем настаиваться минут на 10.
Остался один лишь шаг. Заливаем сок в кастрюлю и добавляем содержимое турки.
Греем напиток, доводим его до кипения, но не кипятим и снимаем с огня. Пробуем… Ух ты, и в самом деле - очень похож на глинтвейн!
Подавать
У нас с вами, дорогие мои, всё готово! Закутавшись в мягкий плед, располагаемся на уютном диване и начинаем читать книжку. Сильный запах пряностей кружит голову. Вкус пирожных усиливает эйфорию. Неизбежно происходит погружение в мир иллюзии. Хотя где сказка, а где реальность? Кто его знает…
За вкусные фото спасибо singla_photo!
Тем же из вас, кому интересно, стал ли молодой человек поэтом к Пасхе или нет - вот сама история:
«Чего только не придумают...»
Г.Х. Андерсон
Жил-был молодой человек. Он учился на поэта и хотел стать поэтом к пасхе, а потом жениться и зажить доходом от своих сочинений. Сочинять - значит придумывать что-то новое, это он знал, вот только придумывать не умел.
Слишком поздно он родился, все уже было разобрано до того, как он появился на свет, все воспето, обо всем написано.
- Как счастливы были те, что родились тысячу лет назад! - говорил он.
- Им не трудно было стяжать бессмертие! Даже тех, кто родился сто лет назад, можно считать счастливыми: все-таки тогда еще оставалось много такого, о чем можно было писать. А теперь все сюжеты для поэзии исчерпаны - о чем же я стану писать?
И до того он доучился, бедняга, что извел себя вконец и заболел. Ни один врач не мог ему помочь, разве что знахарка. Жила она в маленьком домике у шлагбаума, который должна была поднимать перед всадниками и экипажами. Но она умела открывать не только шлагбаум и была умнее самого доктора, ездившего в собственном экипаже и платившего налог за звание.
- Надо пойти к ней! - решил молодой человек.
Жила знахарка в маленьком, чистеньком домике без затей: ни дерева рядом, ни цветов. У дверей только улей - вещь очень полезная! И маленькое картофельное поле - вещь тоже очень полезная! А еще была тут канава, поросшая терновником. Терновник уже отцвел и был усыпан ягодами, от которых сводит рот, если отведать их до того, как их прихватит морозом.
"Вот воплощение нашего лишенного поэзии века!" - подумал молодой человек, и это уже была мысль, золотое зерно, найденное на пороге дома знахарки.
- Запиши ее! - сказала она. - И крошки тоже хлеб! Я знаю, зачем ты пришел: ты не умеешь ничего придумывать, а хочешь стать к пасхе поэтом!
- Обо всем уже написано! - сказал он. - Наше время не то, что доброе старое время!
- Конечно, нет! - отвечала знахарка. - В старые времена знахарок сжигали, а поэты ходили голодные, с продранными локтями. Наше время лучше, самое лучшее. Но у тебя нет правильного взгляда на вещи, нет острого слуха. Есть о чем петь и рассказывать и в наше время, надо только уметь рассказать. А мысли можно черпать где хочешь - в злаках и травах земных, в текучих и стоячих водах, надо только уметь, надо уметь поймать солнечный луч. На вот попробуй-ка мои очки, приставь к уху мой слуховой рожок и перестань думать только о самом себе.
Не думать о самом себе было трудненько, удивительно, как такая умная женщина могла даже потребовать этого.
Он взял очки и рожок и вышел на середину картофельного поля. Старуха дала ему большую картофелину. В картофелине звенело. Затем послышалась песня со словами - история картофелин, очень интересная будничная история в десяти строках; десяти строк было достаточно.
О чем же пела картофелина?
Она пела о себе и своей семье, о тем, как картофель впервые появился в Европе, и о том презрении, какое ей довелось испытать, пока ее не признали за дар, более драгоценный, чем золотые самородки.
- По повелению короля нас раздавали в ратушах всех городов, всем было объявлено о нашем великом значении, но этому никто не верил, не знали даже, как нас сажать. Одни рыли яму и бросали в нее целую меру картофеля. Другие совали в землю одну картофелину здесь, другую там и ждали, что из каждой вырастет целое дерево, с которого можно будет стряхивать плоды. Появлялись отдельные кусты, цветы, водянистые плоды, остальное же погибало. Никому не приходило в голову порыться в земле, поискать там настоящие картофелины... Да, мы много вынесли и выстрадали, то есть не мы, а наши предки, но ведь это все едино.
- Вот так история! - сказал молодой человек.
- Ну, хватит, пожалуй. Теперь посмотри на терновник!
- У нас тоже есть близкие родственники на родине картофеля, но только севернее, - рассказывал терновник. - Туда явились норманны из Норвегии, они направились на запад сквозь туманы и бури в неведомую страну и там, за льдами и снегами, нашли травы и зеленые луга, кусты с темно-синими винными ягодами - терновник. Его ягоды созревали на морозе, как созреваем и мы. А та страна получила название Винланд - "Винная страна", или Гренландия - "Зеленая страна".
- В высшей степени романтическое повествование! - сказал молодой человек.
- Да, а теперь поднимись на насыпь, что возле канавы, - сказала старуха, - да погляди на дорогу, ты увидишь там людей.
- Вот так толпа! - сказал молодой человек. - Да тут историям конца не будет. Шум, гам! У меня просто в глазах рябит. Я лучше отойду назад.
- Нет, шагай вперед! - сказала старуха. - Шагай прямо в людскую толчею, пусть твои глаза и уши будут открыты и сердце тоже, тогда ты скоро что-нибудь да придумаешь. Только прежде чем идти, давай-ка сюда мои очки и слуховой рожок!
И она отняла у него то и другое.
- Теперь я ровно ничего не вижу! - сказал молодой человек. - И ничего не слышу.
- Ну, тогда не сделаться тебе к пасхе поэтом.
- А когда же?
- Ни к пасхе, ни к троице! Тебе никогда ничего не придумать!
- Так за что же мне взяться, если я хочу зарабатывать на поэзии?
- Ну, этого-то ты можешь добиться хоть к масленице! - сказала старуха. - Трави поэтов! Рази их творения, это все равно что разить их самих. Главное, не дрейфь! Бей сплеча и тогда сколотишь деньжонок, чтобы прокормить себя и жену.
- Чего только не придумают! - сказал молодой человек и ну колотить поэтов направо и налево, раз уж сам не мог заделаться поэтом.
Все это нам поведала знахарка; кому же, как не ей, знать, чего только не придумают.