Молитва преп. Ефрема Сирина
Греческий текст:
Κύριε καὶ Δέσποτα τῆς ζωῆς μου, πνεῦμα ἀργίας, περιεργίας, φιλαρχίας, καὶ ἀργολογίας μή μοι δῷς.
Πνεῦμα δὲ σωφροσύνης, ταπεινοφροσύνης, ὑπομονῆς, καὶ ἀγάπης χάρισαί μοι τῷ σῷ δούλῳ.
Ναί, Κύριε Βασιλεῦ, δώρησαι μοι τοῦ ὁρᾶν τὰ ἐμὰ πταίσματα, καὶ μὴ κατακρίνειν τὸν ἀδελφόν μου, ὅτι εὐλογητὸς εἶ, εἰς τοὺς αἰῶνας τῶν αἰώνων. Ἀμήν.
περιεργία - это не уныние, а любопытство или излишний труд. Таким образом, второе понятие тесно связано с первым (праздностью) и вытекает из него: от праздности происходит либо любопытство, либо пустое и суетное делание. Однако остается вопрос, почему все-таки закрепилось в молитве уныние, которое в аскетической литературе обычно обозначается словом ακηδία? Напрашивается вывод, что были разные редакции этой молитвы, до книгопечатания, во всяком случае.
В дореформенной версии, сохраняющейся у старообрядцев, молитва читается так:
Господи и Владыко животу моему, дух уныния, небрежения, сребролюбия и празднословия отжени от мене.
Дух же целомудрия, смирения, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему.
Ей, Господи Царю, даждь ми зрети моя согрешения, и еже не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки, аминь.
Почему вместо "любоначалия" появилось "сребролюбие" - вполне объяснимо, поскольку слова φιλαρχία и φιλαργυρία по написанию похожи.
Источником молитвы, скорее всего, послужил отрывок из книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова
(22, 31 - 23, 5):
Кто даст мне стражу к устам моим и печать благоразумия на уста мои, чтобы мне не пасть чрез них и чтобы язык мой не погубил меня!
Господи, Отче и Владыко жизни моей! Не оставь меня на волю их и не допусти меня пасть чрез них.
Кто приставит бич к помышлениям моим и к сердцу моему наставника в мудрости, чтобы они не щадили проступков моих и не потворствовали заблуждениям их;
чтобы не умножались проступки мои и не увеличивались заблуждения мои; чтобы не упасть мне пред противниками, и чтобы не порадовался надо мною враг мой?
Господи, Отче и Боже жизни моей! Не дай мне возношения очей и вожделение отврати от меня.
Пожелания чрева и сладострастие да не овладеют мною, и не предай меня бесстыдной душе.
Остается выяснить, когда в богослужебный обиход вошла эта молитва. В византийском Евхологии Барберини (VIII в.) в чине Преждеосвященной литургии она не упоминается.
Κύριε καὶ Δέσποτα τῆς ζωῆς μου, πνεῦμα ἀργίας, περιεργίας, φιλαρχίας, καὶ ἀργολογίας μή μοι δῷς.
Πνεῦμα δὲ σωφροσύνης, ταπεινοφροσύνης, ὑπομονῆς, καὶ ἀγάπης χάρισαί μοι τῷ σῷ δούλῳ.
Ναί, Κύριε Βασιλεῦ, δώρησαι μοι τοῦ ὁρᾶν τὰ ἐμὰ πταίσματα, καὶ μὴ κατακρίνειν τὸν ἀδελφόν μου, ὅτι εὐλογητὸς εἶ, εἰς τοὺς αἰῶνας τῶν αἰώνων. Ἀμήν.
περιεργία - это не уныние, а любопытство или излишний труд. Таким образом, второе понятие тесно связано с первым (праздностью) и вытекает из него: от праздности происходит либо любопытство, либо пустое и суетное делание. Однако остается вопрос, почему все-таки закрепилось в молитве уныние, которое в аскетической литературе обычно обозначается словом ακηδία? Напрашивается вывод, что были разные редакции этой молитвы, до книгопечатания, во всяком случае.
В дореформенной версии, сохраняющейся у старообрядцев, молитва читается так:
Господи и Владыко животу моему, дух уныния, небрежения, сребролюбия и празднословия отжени от мене.
Дух же целомудрия, смирения, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему.
Ей, Господи Царю, даждь ми зрети моя согрешения, и еже не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки, аминь.
Почему вместо "любоначалия" появилось "сребролюбие" - вполне объяснимо, поскольку слова φιλαρχία и φιλαργυρία по написанию похожи.
Источником молитвы, скорее всего, послужил отрывок из книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова
(22, 31 - 23, 5):
Кто даст мне стражу к устам моим и печать благоразумия на уста мои, чтобы мне не пасть чрез них и чтобы язык мой не погубил меня!
Господи, Отче и Владыко жизни моей! Не оставь меня на волю их и не допусти меня пасть чрез них.
Кто приставит бич к помышлениям моим и к сердцу моему наставника в мудрости, чтобы они не щадили проступков моих и не потворствовали заблуждениям их;
чтобы не умножались проступки мои и не увеличивались заблуждения мои; чтобы не упасть мне пред противниками, и чтобы не порадовался надо мною враг мой?
Господи, Отче и Боже жизни моей! Не дай мне возношения очей и вожделение отврати от меня.
Пожелания чрева и сладострастие да не овладеют мною, и не предай меня бесстыдной душе.
Остается выяснить, когда в богослужебный обиход вошла эта молитва. В византийском Евхологии Барберини (VIII в.) в чине Преждеосвященной литургии она не упоминается.