История одной песни: Жан-Батист Клеман - о времени, свободе и любви... (песни Парижской коммуны)
Выполняю обещание для nina_tian и для xgrbml.
«Время вишен» (Le Temps des cerises) - одна из самых известных исторических песен Франции. За полтора века своего существования она обросла многочисленными мифами и легендами - порой приходится читать, что эта песня была рождена прямо на парижских баррикадах, что она посвящена легендарной революционерке Луизе Мишель и т.д. Как мы увидим дальше, все это не совсем верно.
Начнем с того, что послушаем эту песню в одном из лучших классических исполнений - поет великолепный Ив Монтан:
Оригинал, например, здесь: https://fr.wikisource.org/wiki/Le_Temps_des_cerises
Подстрочный перевод:
Когда мы воспоем время вишен
Веселый соловей и дрозд-пересмешник -
Все будут на празднике.
Красавицы будут иметь безумства в голове,
И влюбленные солнце в сердце,
Когда мы воспоем время вишен,
Дрозд-пересмешник засвистит еще лучше
Но оно так коротко, это время вишен,
Когда вдвоем уходят собирать в мечтах
Висящие серьги…
Вишни любви подобные розам,
Падающим на листья каплями крови,
Но оно так коротко, это время вишен,
Гроздья кораллов, что срывают в мечтах!
Когда вы попадете во время вишен,
Если вы боитесь страданий от любви,
Избегайте красавиц!
А я не боюсь жестоких мук,
Я не проживу и дня без страданий,
Когда вы попадете во время вишен,
Вы тоже будете страдать от любви!
Я всегда буду любить время вишен,
Это время, которое я храню в сердце,
Открытая рана!
И госпожа Удача, подарив мне его,
Никогда не сможет скрыть мою боль…
Я всегда буду любить время вишен,
И воспоминания, которые храню в сердце!
Не правда ли, это любовная лирическая песня? Казалось бы, причем тут Парижская коммуна, революция и баррикады? Сразу следует сказать, что это не народная, а литературная песня, ее текст практически не имеет вариантов и поется неизменным на протяжении полутора веков. Чтобы узнать лучше историю этой песни, познакомимся сначала ближе с поэтом - автором слов.
Жан Батист Клеман (Jean-Baptiste Clément) родился в 1836 году в пригороде Парижа. Сын зажиточного мельника, он в 14 лет сбежал из дома, желая «порвать с деспотизмом семьи». В поисках подходящего занятия он изучил 36 ремесел и на собственном опыте узнал, что такое жизнь человека физического труда, но так и не нашел занятия, где бы не требовали от него безропотной покорности. Однажды полюбивший его начальник предложил ему стать надсмотрщиком за рабочими, но Клеман отказался «примкнуть к тиранам и эксплуататорам». Как-то однажды, полный невеселых дум впечатлительный юноша решил покончить с собой: он специально заснул на краю обрыва, над рекой, надеясь на то, что, повернувшись во сне, упадет в реку и погибнет (весьма экзотический способ самоубийства, надо сказать). Но судьба уберегла его: он не перевернулся во сне и не погиб, а проснувшись, уже не захотел повторять такую попытку. В итоге юноша решил, что стать независимым он сможет только в «свободной профессии», и что его ждет карьера литератора. Скопив с великими трудами сотню франков, он отправился в Париж, поступил в приказчики к одному виноторговцу, а все вечера отдавал самообразованию и писанию стихов. Начались долгие годы лишений и нищеты. Только в конце 1850-х годов поэту удалось продать одну из своих песен музыкальному издателю за 15 франков. По словам Клемана, он испытал в тот день «необыкновенное чувство»: «У меня все еще стоит в ушах мелодичный звон трех пятифранковиков, которые издатель вложил мне в руку; я стиснул их так лихорадочно, словно совершил кражу».
Жан-Батист Клеман (1836-1903), французский поэт-песенник, член Парижской коммуны, участник социалистического движения
Поэзия Клемана тех лет хранит фольклорные мотивы, своим учителем в песенном искусстве он считал Беранже. Вскоре Клеман превратился в политического шансонье и оказался на подозрении у цензуры Второй империи. Запрещалось множество его песен, был запрещен целый его сборник о тяжелой трудовой доле крестьян в деревне - «Песни из-за куска хлеба». Однажды он явился в Цензурный комитет и, играя в наивность, спросил, за что же он обречен на одни гонения. Ему сурово ответили, что поэт должен пенять на самого себя. «Зачем вы затрагиваете, - прибавил, несколько смягчаясь, цензор, - такие сюжеты, которые и т. д. и т. д.? Вам ведь было бы так легко сочинять прелестные вещицы, воспевая цветы, птиц, да мало ли что еще. Останьтесь в указанных мною рамках - и вам не придется жаловаться на цензуру» (все цитаты из позднейших мемуаров Клемана - РД). Поэт пообещал последовать благому совету и вскоре представил в цензуру новую песню - «О муза, воспоем дубравы и цветы!» Но в цензуре никак не ожидали, что о дубравах и цветах можно писать подобным образом, и песня Клемана была запрещена еще строже, чем все предыдущие.
Вот две первые строфы этой песни (перевод В.Левика):
В парижском воздухе ты, муза, захворала, -
Покинем этот склеп, в нем душно и темно!
И пусть крылатый стих не возбудит скандала:
Мы только то споем, что нам разрешено.
Прочь, мысли горькие! С тобой бедны мы оба,
А строгих цензоров и я боюсь, как ты.
Чтоб не настигла нас министров лютых злоба,
О муза, воспоем дубравы и цветы!
Померкли небеса. Неся угрозу миру,
К нам буря близится и все сметет она.
Ужель в такие дни обречь молчанью лиру?
Народ печали полн и песнь ему нужна!
Для крыльев мир не тесен
Веселый наш рефрен - отрада нищеты.
Но мы вручим не ей венец бессмертных песен.
О муза, воспоем дубравы и цветы!
...Но, конечно, приходилось и Клеману писать и о цветах, и о птицах, и об идиллической любви - как по зову души (какой же истинный француз не пишет о любви?), так и попросту ради хоть какого-то заработка. Так появилось и «Время вишен». Но сначала Клеману пришлось срочно уехать из Франции, потому что на родине его собирались отдать под суд за песню «Восемьдесят девятый год». Прославляя Великую французскую революцию, поэт звал французов к новой революции: «…Как и в восемьдесят девятом году, народ по-прежнему страдает; для него не сделано ничего. Во имя справедливости - пора, чтобы для всех крепостных земли, заводов и рудников наступил их восемьдесят девятый год!»
Песня была немедленно запрещена. Спасаясь от преследований, Клеман выехал в соседнюю Бельгию без гроша в кармане. Однажды по пути во Фландрию он остановился в местечке, где старинный дом был окружен цветущими вишнями - это был 1866 год - и это вдохновило его на создание стихотворения (интересно, что уже до этого в 1863 году Клеман воспел цветущие вишни в другой лирической песне, под названием «Жанетта» по имени ее героини; но та первая песня в дальнейшем не получила известности). А через некоторое время Клеман встретился с композитором и оперным тенором Антуаном Ренаром. Рассказывают, что Ренар помог Клеману, у которого не было теплой одежды - певец подарил Клеману свой меховой плащ, а Клеман в ответ в качестве благодарности подарил ему свое стихотворение «Время вишен» и авторские права на него.
Здесь следует сказать несколько слов про самого Ренара. Он родился 15 февраля 1825 года в Лилле на севере Франции. Сын рабочего-литейщика, он работал на фабрике в Реймсе и вечерами пел на постоялом дворе; затем он начал выступать в водевилях в театре Реймса с труппой любителей. Через несколько лет, все еще продолжая работать литейщиком-формовщиком, он дебютировал на сцене оперного театра в Лилле в качестве хориста; пел на улицах и во дворах, затем - хористом в Парижской опере. Наконец, в 1852 году он выступил уже в качестве солиста-тенора в опере в Ниме; в течение следующих лет он выступал в оперных театрах в Гавре, Страсбурге, Бордо и Лионе и наконец, в 1856 году вновь достиг - уже в качестве солиста - заветной парижской оперной сцены.
Антуан Ренар (1825-1872) - французский оперный певец, композитор и музыкальный деятель, автор музыки к песне «Время вишен»; карикатура современника - Этьена Карья
Однако сольная карьера Ренара продолжалась недолго, вскоре с ним случилось несчастье - рак лица. В последний раз он выступал на сцене казино в Марселе в 1869 году. Еще некоторое время он занимался различной театральной менеджерской деятельностью - руководил музыкальным театром в Гренобле и других местах и, наконец, в 1870 году основал собственное музыкально-театральное агентство в Париже на Монмартре. Однако болезнь брала свое - в 1872 году, в возрасте всего 47 лет, он умер в Париже в бедности. Интересно, впрочем, что его потомки в пятом поколении до сих пор живут в Париже.
Считается, что песню «Время вишен» на слова Жана-Батиста Клемана Ренар написал в 1867 году и тогда же сам ее несколько раз исполнил. По поводу мелодии песни, есть версия о том, что Ренар использовал в качестве основы переработанную мелодию песни начала девятнадцатого века «Plaisir d’Amour» («Удовольствие любви») на музыку Жана-Поля Мартини (1746-1816).
Вот эта первоначальная песня - в принципе, не очень похоже, но некоторые музыкальные фразы узнать можно (слова - Жан-Пьер де Флориан). Поет известная оперная певица - Элизабет Шварцкопф.
… Теперь вернемся к приключениям Клемана. Вернувшись через некоторое время на родину, он продолжал активную деятельностью поэта и памфлетиста - оказался участником восьми процессов, возбужденных Империей против республиканской прессы. За попытку издавать свой собственный журнал «Кастет» Клеман был обвинен в «оскорблении императора и членов императорской семьи»; в январе 1870 г. суд приговорил его к году тюремного заключения и к штрафу в 500 франков. Но поэта заключили в тюрьму 5 марта, а полгода спустя Империя рухнула. Вскоре он принял участие в восстаниях уже против нового республиканского правительства, а после провозглашения Парижской коммуны популярный к этому времени в левых кругах анархист-прудонист, поэт и журналист Клеман был избран в ее члены, где оказался одним из самых активных и непримиримых деятелей. Например, он был одним из немногих членов Коммуны, кто на практике начал проводить в своем округе (он был избран, помимо прочего, мэром Монмартра) декрет о передаче парижской бедноте квартир бежавшей буржуазии. И поэт оказался одним из самых активных бойцов на баррикадах Коммуны в ее последние дни.
Собственно в дни Коммуны Клеман был так занят своими общественными и революционными обязанностями, что в это время не написал ни одной песни или стихотворения. После подавления Коммуны он был заочно приговорен к смертной казни Версальским военным судом. Некоторое время Клеман скрывался в парижском подполье, затем ему удалось бежать в Бельгию. Из Бельгии он перебрался в Лондон и здесь провел в нищете около 10 лет эмиграции. Однажды Клеману повезло: его пригласили преподавать французский язык одному английскому аристократу и платили за это хорошие деньги. Но как-то раз ученик спросил Клемана, верны ли слухи, что он был коммунаром, и добавил, что «недолюбливает коммунаров». Клеман ответил резко и непечатно - и потерял свой заработок. В другой раз к нему явился некий французский издатель с предложением выпустить книгу стихотворений. Поэт обрадовался и предложил напечатать свои революционные песни, запрещенные при Империи. Но издатель в очередной раз хотел только про любовь и цветочки, и Клеман резко отказался от публикации. Наконец, около 1880 года он вернулся на родину - с годами его радикализм несколько поумерился, и хотя он стал членом Рабочей партии и принимал участие в социалистическом движении, однако примкнул к умеренному, реформистскому крылу, занимаясь пропагандой и заботой о легальном улучшении положения рабочих. За годы эмиграции Клеман создал, в том числе, цикл песен о Парижской Коммуне и написал о Коммуне и о своей юности. Свой первый сборник «Песни» Клеману удалось официально издать только в 1885 г. на средства, собранные его товарищами - бывшими коммунарами. Умер Клеман в 1903 году в Париже в крайней бедности - однако за его гробом шло около пяти тысяч человек. К этому времени «Время вишен» пели повсюду, и даже успели появиться первые звукозаписи. Поэт был похоронен на кладбище Пер-Лашез.
Надгробие Клемана на кладбище Пер-Лашез с надписью «Автор «Времени вишен»
…Прежде, чем вернуться к истории песни «Время вишен», следует сказать о других песнях Клемана из цикла, посвященного Парижской коммуне. Не все из них одинаково известны и не все нынче исполняются. Однако есть по крайней мере еще одна песня, довольно хорошо известная и часто исполняемая по сегодняшний день певцами левых взглядов - это «Кровавая неделя» (La Semaine Sanglante). Песня была написана Клеманом вскоре после подавления Коммуны, под свежим впечатлением от событий.
«Кровавая неделя» - это, собственно, устоявшийся исторический термин, под таким названием вошла в историю последняя неделя существования Парижской коммуны 21-28 мая 1871 года. 28 мая под натиском превосходящих сил версальских войск Тьера пала последняя баррикада на улице Фонтен-о-Руа. После этого начался террор победителей. Данные о числе погибших у историков расходятся: так, считалось, что погибло в боях около 3 тысяч коммунаров, по приговорам военных судов было приговорено к расстрелам около 6 тысяч человек, и порядка 15 тысяч человек было расстреляно без суда, в частности, у стены кладбища Пер-Лашез, где сейчас установлен памятник. Другие исследователи называли цифры еще в два раза больше, до 30 тысяч расстрелянных без суда. Однако в последние годы английский историк на основании археологических раскопок в Париже посчитал, что прежние данные были сильно завышены и установил число захороненных жертв расстрелов примерно в 6-7 тысяч человек. На всякий случай: даже если его оценки верны, нужно сказать, что по меркам относительно травоядного девятнадцатого века 6 тысяч человек (по нижней границе) только расстрелянных только в одном городе в Европе только за одну неделю - это не просто много, а ОЧЕНЬ много. Чтобы не было разговоров про «ну подумаешь всего-навсего». Современниками это воспринималось совершенно не так, как нами воспринимается после Освенцима и подобных катастроф ХХ века.
Вот песня «Кровавая неделя» в исполнении певца Марка Ожере (Marc Ogeret)
Автор мелодии этой песни неизвестен, считается, что она основана на более ранней песне еще одного известного французского революционного поэта-шансонье, Пьера Дюпона (Pierre Dupont), “Le Chant des Paysans” (Песня крестьян)
Оригинал слов «Кровавой недели», например, здесь: https://fr.wikipedia.org/wiki/La_Semaine_sanglante
Подстрочный перевод:
Кроме стукачей и жандармов,
На дорогах видны лишь
Печальные старики в слезах,
Вдовы и сироты.
Париж сочится страданием,
Даже счастливые вздрагивают.
В моде военные советы
И окровавленные булыжники.
Припев:
Да, но!
Это волнение в проливе,
Плохие дни закончатся.
И берегись! возьмем реванш
Когда все бедняки здесь встанут (2 раза)
Газеты экс-префектуры,
Пираты, порченые люди,
Выскочки-авантюристы,
Самодовольные, разодетые
Люди Биржи и закоулков,
Любители бросовых девочек,
Кишат, как куча бородавок,
Над трупами побежденных.
Припев…
Выслеживают, заковывают в цепи, стреляют
Всех тех, кто подвернулся случайно.
Мать рядом с дочерью,
Ребенка на руках у старика.
Правосудие красного знамени
Заменено террором
Всех бандитов из притонов,
Холуев королей и императоров.
Припев…
Итак, мы возвращаемся к иезуитам,
К Мак-Магону 1), к Дюпанлу 2).
Прольется дождь святых вод,
Толстосумы сделают сумасшедшие деньги.
С завтрашнего дня, в радости
И Сент-Эсташ 3) и Опера
Возобновят конкуренцию,
И каторжные тюрьмы наполнятся.
Припев…
Завтра содержанки и куртизанки
И дамы из красивых предместьев
Украсят свои воротнички
Винтовками и барабанами
Все будет в триколоре,
Блюда дня, и ленты,
В то время как герой Пандор
Будет расстреливать наших детей.
Припев…
Завтра люди из полиции
Вновь зацветут на тротуарах,
Гордые своей службой,
И пистолетами на груди.
Без хлеба, без работы и без оружия,
Нами будут руководить
Стукачи и жандармы,
Военные и священники.
Припев…
Народ в ошейнике страдания
Будет ли он всегда прикован?
Доколе, пока люди войны
Находятся на вершине пирамиды?
Доколе Святая Клика
Будет считать нас презренным скотом ?
Когда, наконец, настанет Республика
Справедливости и Труда?
Припев…
Примечания к тексту песни:
1) Мари-Эдм-Патрис-Морис де Мак-Маго́н (1808-1893) - французский военачальник и политический деятель, сенатор, Маршал Франции. сенатор (24 июня 1856 - 4 сентября 1870), Маршал Франции (5 июня 1859 года). Во время Франко-прусской войны имя Мак-Магона связано с двумя страшными поражениями французской армии: при Верте, где Мак-Магон потерял половину своего I армейского корпуса, и при Седане. По возвращении во Францию 15 марта 1871 года, Мак-Магон 5 апреля был назначен Главнокомандующим Версальской армией, командовал правительственными войсками во время осады Парижа против коммунаров.
2) Феликс-Антон Дюпанлу (1802-1878) - французский проповедник и религиозный писатель, с 1849 г. епископ орлеанский (позже архиепископ); сотрудник клерикальных газет; один из главных авторов закона 1850 г. о народном образовании. Упорно противился введению светского и обязательного начального обучения; восставал против распространения светских женских средних учебных заведений.
3) Парижская церковь Сент-Эсташ (Église Saint-Eustache) в 1-м округе Парижа рядом с бывшим Центральным рынком. Одна из последних готических церквей Парижа; сочетает архитектуру готики, ренессанса и классицизма.
Еще пара вариантов исполнения песни «Кровавая неделя».
Поет группа «Les Amis d'ta femme»
И еще одна обработка, поет Франческа Сольвилль (Francesca Solleville)
Мемориальная доска, установленная на месте последней баррикады Парижской коммуны. Надпись на доске «Здесь, на улице Фонтен-о-Руа была последняя баррикада Парижской коммуны, защищаемая под руководством Эжена Варлена, Теофиля Ферре и Жана-Батиста Клемана. Она пала к полудню 28 мая 1871 года во время «Кровавой недели». 120 лет спустя, Социалистическая партия и ее первый секретарь Пьер Морой воздают честь народу Парижа, который хотел изменить жизнь и тем 30 тысячам, которые были расстреляны во «время вишен». 28 мая 1871 / 28 мая 1971 года»
Продолжение здесь: http://naiwen.livejournal.com/1470083.html
«Время вишен» (Le Temps des cerises) - одна из самых известных исторических песен Франции. За полтора века своего существования она обросла многочисленными мифами и легендами - порой приходится читать, что эта песня была рождена прямо на парижских баррикадах, что она посвящена легендарной революционерке Луизе Мишель и т.д. Как мы увидим дальше, все это не совсем верно.
Начнем с того, что послушаем эту песню в одном из лучших классических исполнений - поет великолепный Ив Монтан:
Click to viewОригинал, например, здесь: https://fr.wikisource.org/wiki/Le_Temps_des_cerises
Подстрочный перевод:
Когда мы воспоем время вишен
Веселый соловей и дрозд-пересмешник -
Все будут на празднике.
Красавицы будут иметь безумства в голове,
И влюбленные солнце в сердце,
Когда мы воспоем время вишен,
Дрозд-пересмешник засвистит еще лучше
Но оно так коротко, это время вишен,
Когда вдвоем уходят собирать в мечтах
Висящие серьги…
Вишни любви подобные розам,
Падающим на листья каплями крови,
Но оно так коротко, это время вишен,
Гроздья кораллов, что срывают в мечтах!
Когда вы попадете во время вишен,
Если вы боитесь страданий от любви,
Избегайте красавиц!
А я не боюсь жестоких мук,
Я не проживу и дня без страданий,
Когда вы попадете во время вишен,
Вы тоже будете страдать от любви!
Я всегда буду любить время вишен,
Это время, которое я храню в сердце,
Открытая рана!
И госпожа Удача, подарив мне его,
Никогда не сможет скрыть мою боль…
Я всегда буду любить время вишен,
И воспоминания, которые храню в сердце!
Не правда ли, это любовная лирическая песня? Казалось бы, причем тут Парижская коммуна, революция и баррикады? Сразу следует сказать, что это не народная, а литературная песня, ее текст практически не имеет вариантов и поется неизменным на протяжении полутора веков. Чтобы узнать лучше историю этой песни, познакомимся сначала ближе с поэтом - автором слов.
Жан Батист Клеман (Jean-Baptiste Clément) родился в 1836 году в пригороде Парижа. Сын зажиточного мельника, он в 14 лет сбежал из дома, желая «порвать с деспотизмом семьи». В поисках подходящего занятия он изучил 36 ремесел и на собственном опыте узнал, что такое жизнь человека физического труда, но так и не нашел занятия, где бы не требовали от него безропотной покорности. Однажды полюбивший его начальник предложил ему стать надсмотрщиком за рабочими, но Клеман отказался «примкнуть к тиранам и эксплуататорам». Как-то однажды, полный невеселых дум впечатлительный юноша решил покончить с собой: он специально заснул на краю обрыва, над рекой, надеясь на то, что, повернувшись во сне, упадет в реку и погибнет (весьма экзотический способ самоубийства, надо сказать). Но судьба уберегла его: он не перевернулся во сне и не погиб, а проснувшись, уже не захотел повторять такую попытку. В итоге юноша решил, что стать независимым он сможет только в «свободной профессии», и что его ждет карьера литератора. Скопив с великими трудами сотню франков, он отправился в Париж, поступил в приказчики к одному виноторговцу, а все вечера отдавал самообразованию и писанию стихов. Начались долгие годы лишений и нищеты. Только в конце 1850-х годов поэту удалось продать одну из своих песен музыкальному издателю за 15 франков. По словам Клемана, он испытал в тот день «необыкновенное чувство»: «У меня все еще стоит в ушах мелодичный звон трех пятифранковиков, которые издатель вложил мне в руку; я стиснул их так лихорадочно, словно совершил кражу».
Жан-Батист Клеман (1836-1903), французский поэт-песенник, член Парижской коммуны, участник социалистического движения
Поэзия Клемана тех лет хранит фольклорные мотивы, своим учителем в песенном искусстве он считал Беранже. Вскоре Клеман превратился в политического шансонье и оказался на подозрении у цензуры Второй империи. Запрещалось множество его песен, был запрещен целый его сборник о тяжелой трудовой доле крестьян в деревне - «Песни из-за куска хлеба». Однажды он явился в Цензурный комитет и, играя в наивность, спросил, за что же он обречен на одни гонения. Ему сурово ответили, что поэт должен пенять на самого себя. «Зачем вы затрагиваете, - прибавил, несколько смягчаясь, цензор, - такие сюжеты, которые и т. д. и т. д.? Вам ведь было бы так легко сочинять прелестные вещицы, воспевая цветы, птиц, да мало ли что еще. Останьтесь в указанных мною рамках - и вам не придется жаловаться на цензуру» (все цитаты из позднейших мемуаров Клемана - РД). Поэт пообещал последовать благому совету и вскоре представил в цензуру новую песню - «О муза, воспоем дубравы и цветы!» Но в цензуре никак не ожидали, что о дубравах и цветах можно писать подобным образом, и песня Клемана была запрещена еще строже, чем все предыдущие.
Вот две первые строфы этой песни (перевод В.Левика):
В парижском воздухе ты, муза, захворала, -
Покинем этот склеп, в нем душно и темно!
И пусть крылатый стих не возбудит скандала:
Мы только то споем, что нам разрешено.
Прочь, мысли горькие! С тобой бедны мы оба,
А строгих цензоров и я боюсь, как ты.
Чтоб не настигла нас министров лютых злоба,
О муза, воспоем дубравы и цветы!
Померкли небеса. Неся угрозу миру,
К нам буря близится и все сметет она.
Ужель в такие дни обречь молчанью лиру?
Народ печали полн и песнь ему нужна!
Для крыльев мир не тесен
Веселый наш рефрен - отрада нищеты.
Но мы вручим не ей венец бессмертных песен.
О муза, воспоем дубравы и цветы!
...Но, конечно, приходилось и Клеману писать и о цветах, и о птицах, и об идиллической любви - как по зову души (какой же истинный француз не пишет о любви?), так и попросту ради хоть какого-то заработка. Так появилось и «Время вишен». Но сначала Клеману пришлось срочно уехать из Франции, потому что на родине его собирались отдать под суд за песню «Восемьдесят девятый год». Прославляя Великую французскую революцию, поэт звал французов к новой революции: «…Как и в восемьдесят девятом году, народ по-прежнему страдает; для него не сделано ничего. Во имя справедливости - пора, чтобы для всех крепостных земли, заводов и рудников наступил их восемьдесят девятый год!»
Песня была немедленно запрещена. Спасаясь от преследований, Клеман выехал в соседнюю Бельгию без гроша в кармане. Однажды по пути во Фландрию он остановился в местечке, где старинный дом был окружен цветущими вишнями - это был 1866 год - и это вдохновило его на создание стихотворения (интересно, что уже до этого в 1863 году Клеман воспел цветущие вишни в другой лирической песне, под названием «Жанетта» по имени ее героини; но та первая песня в дальнейшем не получила известности). А через некоторое время Клеман встретился с композитором и оперным тенором Антуаном Ренаром. Рассказывают, что Ренар помог Клеману, у которого не было теплой одежды - певец подарил Клеману свой меховой плащ, а Клеман в ответ в качестве благодарности подарил ему свое стихотворение «Время вишен» и авторские права на него.
Здесь следует сказать несколько слов про самого Ренара. Он родился 15 февраля 1825 года в Лилле на севере Франции. Сын рабочего-литейщика, он работал на фабрике в Реймсе и вечерами пел на постоялом дворе; затем он начал выступать в водевилях в театре Реймса с труппой любителей. Через несколько лет, все еще продолжая работать литейщиком-формовщиком, он дебютировал на сцене оперного театра в Лилле в качестве хориста; пел на улицах и во дворах, затем - хористом в Парижской опере. Наконец, в 1852 году он выступил уже в качестве солиста-тенора в опере в Ниме; в течение следующих лет он выступал в оперных театрах в Гавре, Страсбурге, Бордо и Лионе и наконец, в 1856 году вновь достиг - уже в качестве солиста - заветной парижской оперной сцены.
Антуан Ренар (1825-1872) - французский оперный певец, композитор и музыкальный деятель, автор музыки к песне «Время вишен»; карикатура современника - Этьена Карья
Однако сольная карьера Ренара продолжалась недолго, вскоре с ним случилось несчастье - рак лица. В последний раз он выступал на сцене казино в Марселе в 1869 году. Еще некоторое время он занимался различной театральной менеджерской деятельностью - руководил музыкальным театром в Гренобле и других местах и, наконец, в 1870 году основал собственное музыкально-театральное агентство в Париже на Монмартре. Однако болезнь брала свое - в 1872 году, в возрасте всего 47 лет, он умер в Париже в бедности. Интересно, впрочем, что его потомки в пятом поколении до сих пор живут в Париже.
Считается, что песню «Время вишен» на слова Жана-Батиста Клемана Ренар написал в 1867 году и тогда же сам ее несколько раз исполнил. По поводу мелодии песни, есть версия о том, что Ренар использовал в качестве основы переработанную мелодию песни начала девятнадцатого века «Plaisir d’Amour» («Удовольствие любви») на музыку Жана-Поля Мартини (1746-1816).
Вот эта первоначальная песня - в принципе, не очень похоже, но некоторые музыкальные фразы узнать можно (слова - Жан-Пьер де Флориан). Поет известная оперная певица - Элизабет Шварцкопф.
… Теперь вернемся к приключениям Клемана. Вернувшись через некоторое время на родину, он продолжал активную деятельностью поэта и памфлетиста - оказался участником восьми процессов, возбужденных Империей против республиканской прессы. За попытку издавать свой собственный журнал «Кастет» Клеман был обвинен в «оскорблении императора и членов императорской семьи»; в январе 1870 г. суд приговорил его к году тюремного заключения и к штрафу в 500 франков. Но поэта заключили в тюрьму 5 марта, а полгода спустя Империя рухнула. Вскоре он принял участие в восстаниях уже против нового республиканского правительства, а после провозглашения Парижской коммуны популярный к этому времени в левых кругах анархист-прудонист, поэт и журналист Клеман был избран в ее члены, где оказался одним из самых активных и непримиримых деятелей. Например, он был одним из немногих членов Коммуны, кто на практике начал проводить в своем округе (он был избран, помимо прочего, мэром Монмартра) декрет о передаче парижской бедноте квартир бежавшей буржуазии. И поэт оказался одним из самых активных бойцов на баррикадах Коммуны в ее последние дни.
Собственно в дни Коммуны Клеман был так занят своими общественными и революционными обязанностями, что в это время не написал ни одной песни или стихотворения. После подавления Коммуны он был заочно приговорен к смертной казни Версальским военным судом. Некоторое время Клеман скрывался в парижском подполье, затем ему удалось бежать в Бельгию. Из Бельгии он перебрался в Лондон и здесь провел в нищете около 10 лет эмиграции. Однажды Клеману повезло: его пригласили преподавать французский язык одному английскому аристократу и платили за это хорошие деньги. Но как-то раз ученик спросил Клемана, верны ли слухи, что он был коммунаром, и добавил, что «недолюбливает коммунаров». Клеман ответил резко и непечатно - и потерял свой заработок. В другой раз к нему явился некий французский издатель с предложением выпустить книгу стихотворений. Поэт обрадовался и предложил напечатать свои революционные песни, запрещенные при Империи. Но издатель в очередной раз хотел только про любовь и цветочки, и Клеман резко отказался от публикации. Наконец, около 1880 года он вернулся на родину - с годами его радикализм несколько поумерился, и хотя он стал членом Рабочей партии и принимал участие в социалистическом движении, однако примкнул к умеренному, реформистскому крылу, занимаясь пропагандой и заботой о легальном улучшении положения рабочих. За годы эмиграции Клеман создал, в том числе, цикл песен о Парижской Коммуне и написал о Коммуне и о своей юности. Свой первый сборник «Песни» Клеману удалось официально издать только в 1885 г. на средства, собранные его товарищами - бывшими коммунарами. Умер Клеман в 1903 году в Париже в крайней бедности - однако за его гробом шло около пяти тысяч человек. К этому времени «Время вишен» пели повсюду, и даже успели появиться первые звукозаписи. Поэт был похоронен на кладбище Пер-Лашез.
Надгробие Клемана на кладбище Пер-Лашез с надписью «Автор «Времени вишен»
…Прежде, чем вернуться к истории песни «Время вишен», следует сказать о других песнях Клемана из цикла, посвященного Парижской коммуне. Не все из них одинаково известны и не все нынче исполняются. Однако есть по крайней мере еще одна песня, довольно хорошо известная и часто исполняемая по сегодняшний день певцами левых взглядов - это «Кровавая неделя» (La Semaine Sanglante). Песня была написана Клеманом вскоре после подавления Коммуны, под свежим впечатлением от событий.
«Кровавая неделя» - это, собственно, устоявшийся исторический термин, под таким названием вошла в историю последняя неделя существования Парижской коммуны 21-28 мая 1871 года. 28 мая под натиском превосходящих сил версальских войск Тьера пала последняя баррикада на улице Фонтен-о-Руа. После этого начался террор победителей. Данные о числе погибших у историков расходятся: так, считалось, что погибло в боях около 3 тысяч коммунаров, по приговорам военных судов было приговорено к расстрелам около 6 тысяч человек, и порядка 15 тысяч человек было расстреляно без суда, в частности, у стены кладбища Пер-Лашез, где сейчас установлен памятник. Другие исследователи называли цифры еще в два раза больше, до 30 тысяч расстрелянных без суда. Однако в последние годы английский историк на основании археологических раскопок в Париже посчитал, что прежние данные были сильно завышены и установил число захороненных жертв расстрелов примерно в 6-7 тысяч человек. На всякий случай: даже если его оценки верны, нужно сказать, что по меркам относительно травоядного девятнадцатого века 6 тысяч человек (по нижней границе) только расстрелянных только в одном городе в Европе только за одну неделю - это не просто много, а ОЧЕНЬ много. Чтобы не было разговоров про «ну подумаешь всего-навсего». Современниками это воспринималось совершенно не так, как нами воспринимается после Освенцима и подобных катастроф ХХ века.
Вот песня «Кровавая неделя» в исполнении певца Марка Ожере (Marc Ogeret)
Автор мелодии этой песни неизвестен, считается, что она основана на более ранней песне еще одного известного французского революционного поэта-шансонье, Пьера Дюпона (Pierre Dupont), “Le Chant des Paysans” (Песня крестьян)
Оригинал слов «Кровавой недели», например, здесь: https://fr.wikipedia.org/wiki/La_Semaine_sanglante
Подстрочный перевод:
Кроме стукачей и жандармов,
На дорогах видны лишь
Печальные старики в слезах,
Вдовы и сироты.
Париж сочится страданием,
Даже счастливые вздрагивают.
В моде военные советы
И окровавленные булыжники.
Припев:
Да, но!
Это волнение в проливе,
Плохие дни закончатся.
И берегись! возьмем реванш
Когда все бедняки здесь встанут (2 раза)
Газеты экс-префектуры,
Пираты, порченые люди,
Выскочки-авантюристы,
Самодовольные, разодетые
Люди Биржи и закоулков,
Любители бросовых девочек,
Кишат, как куча бородавок,
Над трупами побежденных.
Припев…
Выслеживают, заковывают в цепи, стреляют
Всех тех, кто подвернулся случайно.
Мать рядом с дочерью,
Ребенка на руках у старика.
Правосудие красного знамени
Заменено террором
Всех бандитов из притонов,
Холуев королей и императоров.
Припев…
Итак, мы возвращаемся к иезуитам,
К Мак-Магону 1), к Дюпанлу 2).
Прольется дождь святых вод,
Толстосумы сделают сумасшедшие деньги.
С завтрашнего дня, в радости
И Сент-Эсташ 3) и Опера
Возобновят конкуренцию,
И каторжные тюрьмы наполнятся.
Припев…
Завтра содержанки и куртизанки
И дамы из красивых предместьев
Украсят свои воротнички
Винтовками и барабанами
Все будет в триколоре,
Блюда дня, и ленты,
В то время как герой Пандор
Будет расстреливать наших детей.
Припев…
Завтра люди из полиции
Вновь зацветут на тротуарах,
Гордые своей службой,
И пистолетами на груди.
Без хлеба, без работы и без оружия,
Нами будут руководить
Стукачи и жандармы,
Военные и священники.
Припев…
Народ в ошейнике страдания
Будет ли он всегда прикован?
Доколе, пока люди войны
Находятся на вершине пирамиды?
Доколе Святая Клика
Будет считать нас презренным скотом ?
Когда, наконец, настанет Республика
Справедливости и Труда?
Припев…
Примечания к тексту песни:
1) Мари-Эдм-Патрис-Морис де Мак-Маго́н (1808-1893) - французский военачальник и политический деятель, сенатор, Маршал Франции. сенатор (24 июня 1856 - 4 сентября 1870), Маршал Франции (5 июня 1859 года). Во время Франко-прусской войны имя Мак-Магона связано с двумя страшными поражениями французской армии: при Верте, где Мак-Магон потерял половину своего I армейского корпуса, и при Седане. По возвращении во Францию 15 марта 1871 года, Мак-Магон 5 апреля был назначен Главнокомандующим Версальской армией, командовал правительственными войсками во время осады Парижа против коммунаров.
2) Феликс-Антон Дюпанлу (1802-1878) - французский проповедник и религиозный писатель, с 1849 г. епископ орлеанский (позже архиепископ); сотрудник клерикальных газет; один из главных авторов закона 1850 г. о народном образовании. Упорно противился введению светского и обязательного начального обучения; восставал против распространения светских женских средних учебных заведений.
3) Парижская церковь Сент-Эсташ (Église Saint-Eustache) в 1-м округе Парижа рядом с бывшим Центральным рынком. Одна из последних готических церквей Парижа; сочетает архитектуру готики, ренессанса и классицизма.
Еще пара вариантов исполнения песни «Кровавая неделя».
Поет группа «Les Amis d'ta femme»
И еще одна обработка, поет Франческа Сольвилль (Francesca Solleville)
Мемориальная доска, установленная на месте последней баррикады Парижской коммуны. Надпись на доске «Здесь, на улице Фонтен-о-Руа была последняя баррикада Парижской коммуны, защищаемая под руководством Эжена Варлена, Теофиля Ферре и Жана-Батиста Клемана. Она пала к полудню 28 мая 1871 года во время «Кровавой недели». 120 лет спустя, Социалистическая партия и ее первый секретарь Пьер Морой воздают честь народу Парижа, который хотел изменить жизнь и тем 30 тысячам, которые были расстреляны во «время вишен». 28 мая 1871 / 28 мая 1971 года»
Продолжение здесь: http://naiwen.livejournal.com/1470083.html