Massimo Di Via - La memoria dell'assente
Вышел перевод очень важной книги: Примо Леви. Канувшие и спасенные. Примо Леви - итальянский поэт, прозаик, поэт и переводчик, химик по образованию. Во время Второй мировой войны был членом антифашистской организации "Справедливость и свобода", действовал в составе партизанской группы Partito d’Azione, был арестован в 1943 году, одиннадцать месяцев провел в Освенциме. После освобождения 27 января 1945 года Советской армией из шестисот пятидесяти итальянских евреев в лагере смерти выжили двадцать, Леви - в их числе.
+ + +
Шоа, Гулаг, Руанда, desaparecidos... Даже неглупые люди говорят, что достаточно знать: в Аушвице был ужас, ужас, ужас, а вникать в детали - перегружать нервную систему и потом ошарашено смотреть на себя и прохожих. Зачем? Если и так согласны с "тоталитаризм - ад", "никогда снова", "они - изверги". Только сопереживание жертвам, демонизация "первых лиц" рейха и "сталинской гвардии", привычные ритуалы памяти - не андидот и не расширитель сознания. Они и после войны, и сейчас работают вхолостую. "Список Шиндлера", "Пианист", "Жизнь прекрасна" Бениньи... Даже тонкая "Колыбельная" Эфраима Севела - мимо. Потому что рассказ об отчаянии, показ инфернальности происходившего оставляют след в сердце, но мало что добавляют к пониманию, к открытию несущей конструкции геноцида - "банальности зла" (из последнего что видел сильного на эту тему "Чтец" Стивена Долдри и "Kapò" Джилло Понтекорво) и тому, что экзистенциалисты называли феноменом "алиби в бытии", индульгенцией этического отсутствия в современности. Был массовый прогул истории и в эту лакуну хлынули не бесы с "негативными онтологиями", а "социальные роботы", чьей человечности хватало на частную жизнь, а за ее пределами - "был приказ" и "я просто делал свою работу". Об этом - Шаламов, Ален Рене, Михаил Ромм, Андрей Хржановский... Похоже, им удалось достучаться до мыслящих людей в своих поколениях, но для тех, что приходят сейчас - это "музей" или, и того хуже, "комикс". Нужны какие-то сверхестественные усилия, чтобы транслировались не знания, а опыт, чтобы концлагерная история была осмыслена как своя, личная, а не маргинальная, андеграундная, священная только для выживших.
Massimo Di Via - La memoria dell'assente.
А. Рогинский: "Память о сталинизме в России - это почти всегда память о жертвах. О жертвах, но не о преступлении".
Фрагменты из "Канувшие и спасенные" Примо Леви: http://www.stengazeta.net/article.html?article=6746.
Itzhac Perlman, John Williams - Schindler's list theme
+ + +
Шоа, Гулаг, Руанда, desaparecidos... Даже неглупые люди говорят, что достаточно знать: в Аушвице был ужас, ужас, ужас, а вникать в детали - перегружать нервную систему и потом ошарашено смотреть на себя и прохожих. Зачем? Если и так согласны с "тоталитаризм - ад", "никогда снова", "они - изверги". Только сопереживание жертвам, демонизация "первых лиц" рейха и "сталинской гвардии", привычные ритуалы памяти - не андидот и не расширитель сознания. Они и после войны, и сейчас работают вхолостую. "Список Шиндлера", "Пианист", "Жизнь прекрасна" Бениньи... Даже тонкая "Колыбельная" Эфраима Севела - мимо. Потому что рассказ об отчаянии, показ инфернальности происходившего оставляют след в сердце, но мало что добавляют к пониманию, к открытию несущей конструкции геноцида - "банальности зла" (из последнего что видел сильного на эту тему "Чтец" Стивена Долдри и "Kapò" Джилло Понтекорво) и тому, что экзистенциалисты называли феноменом "алиби в бытии", индульгенцией этического отсутствия в современности. Был массовый прогул истории и в эту лакуну хлынули не бесы с "негативными онтологиями", а "социальные роботы", чьей человечности хватало на частную жизнь, а за ее пределами - "был приказ" и "я просто делал свою работу". Об этом - Шаламов, Ален Рене, Михаил Ромм, Андрей Хржановский... Похоже, им удалось достучаться до мыслящих людей в своих поколениях, но для тех, что приходят сейчас - это "музей" или, и того хуже, "комикс". Нужны какие-то сверхестественные усилия, чтобы транслировались не знания, а опыт, чтобы концлагерная история была осмыслена как своя, личная, а не маргинальная, андеграундная, священная только для выживших.
Massimo Di Via - La memoria dell'assente.
Click to viewА. Рогинский: "Память о сталинизме в России - это почти всегда память о жертвах. О жертвах, но не о преступлении".
Фрагменты из "Канувшие и спасенные" Примо Леви: http://www.stengazeta.net/article.html?article=6746.
Itzhac Perlman, John Williams - Schindler's list theme