Конкурсный текст: Они идут (начало)

[mn_coordinator]

Автор: Дэнис Старк

Большая черная жирная капля упала с низкого свода камеры, в которой пристроился на ночь крохотный красноватый муравей из семейства Cоленопсис севиссима. Она проникла в муравейник из большого бетонированного резервуара, закрытого металлической крышей. В крыше был люк, из которого в определенное время мощный насос высасывал, а затем сливал в толстые пластиковые бочки жидкие ядовитые отходы фармацевтической фабрики. Резервуар располагался на заднем дворе, позади производственных цехов и лабораторий, скрытый от посторонних глаз высоким колючим кустарником.

Через двенадцать лет эксплуатации непрочный бетон в одном из углов резервуара дал крошечную трещинку. В нее проникли первые капли кислоты, содержащейся в жидкости в огромном количестве, и эти капли стали медленно разъедать хрупкие бетонные стены сливного бассейна. Спустя несколько месяцев тоненькая ядовитая дорожка потянулась вглубь сухой и рыхлой почвы, испещренной лабиринтами подземных обитателей.
На самой фабрике никто не подозревал о смертельной опасности, нависшей над ее работниками и над тысячами людей, никак не связанных с ней. И когда первая капля достигла обитаемого подземного поселения и с оглушительным грохотом свалилась на первого муравья, наступила катастрофа.
Большая часть муравья оказалась в густой черной жиже. Муравей стал барахтаться в ней, пытаясь освободиться от тягучей жидкости, и заглотнул вместе с воздухом несколько горьких капелек. Наконец перепуганное насекомое вылезло из ядовитой жижи и, выплевывая изо рта остатки химических отходов, выползло из своей камеры. Оно тут же завалило отверстие комочками глины, смоченной для крепости слюной. Движение подземного потока на какое-то время приостановилось. Муравей облегченно вздохнул и по темному лабиринту отправился искать себе новое пристанище для ночлега.
Вскоре он нашел себе временное место между двумя спящими муравьями и пристроился там, еще не зная, что в его жизни уже произошел крутой поворот. Он крепко спал, но его организм быстро работал, и каждая новая секунда новой жизни рождала и конструировала новую форму, зловещую форму чудовища, силу и мощь которого невозможно было оценить.
В тело и кровь насекомого проникли химические микроэлементы, которые за несколько секунд разнеслись по всему телу, потом проникли в клетки живой ткани, перестроили работу клеток и вызвали необычную скорость их деления. Сами клетки стали подрастать, следующие пары увеличились почти в два раза, они же в свою очередь создали вдвое большие клетки. Муравей рос во сне.
Скоро в своей новой спальне он вырос до размеров самой спальни. Его мощное тело теперь в шесть раз превосходило прежнее и продолжало медленно, но неуклонно расти. Двое его собратьев были раздавлены его тяжелым и прочным, как сталь, хитиновым телом, так как не успели вовремя выскочить из камеры. Муравей-великан, наконец, проснулся, поскольку его тело уже не вмещалось в маленьком помещении, и он почувствовал сильное давление стен и потолка. Потоптавшись на мертвых тельцах собратьев, он мощными жвалами вырыл себе проход и медленно выполз из земляного мешка, который чуть не стал его могилой.
Сначала огромное насекомое запаниковало. Оно не узнавало себя в новом обличье, и новые ощущения вводили его в сильное заблуждение. Оно долго не могло понять, что оно такое и куда оно попало. Вокруг пробуждалась жизнь. Мимо него пробегали малюсенькие создания, которых он и узнавал и не узнавал. Создания останавливались возле него и с изумлением и с испугом смотрели на великана, нежданно появившегося в их муравейнике. Их усики-антенны соприкасались друг с другом, передавая тревожную информацию, которая быстро разнеслась по всем лабиринтам. Толпы красноватых муравьев стали скапливаться вокруг пришельца, пока, наконец, им не стало тесно в этом проходе.
Муравей-гигант, который не переставал расти, двинулся вперед, вверх, к выходу из муравейника. Он чувствовал, что ему становилось опасно тесно в нем, и он спешил покинуть его, чтобы не быть раздавленным в нем, словно под колесом мчащегося мотоцикла.
Выбравшись наружу, он заметался по горячей голой земле под обжигающими лучами солнца и помчался в сторону генераторной будки фармацевтической фабрики. Сильные длинные ноги несли его вперед к спасительной тени у стены здания, а потом в само здание…

Доклад Барта о массовых выбросах китов на берег был самым длинным и самым скучным. Класс заполняла тишина, нарушаемая лишь нудным бормотанием Барта, который неуверенно стоял у стола мисс Танагавы, и, посматривая на нас, пытался понять нравится ли нам его писанина или нет. Наши лица ничего кроме скуки не изображали, но Барт, кажется, этого не замечал. Еще немного и он нас всех усыпит. Наконец мисс Танагава поблагодарила Барта за ‘очень интересный’ и ‘насыщенный информацией’ доклад и с улыбкой отправила его на свое место. Класс мгновенно оживился.
- Кто-нибудь хочет добавить что-нибудь к этому сообщению? - спросила она нас.
Мы стали пожимать плечами.
- Я думаю, что мы уже имеем достаточно полное представление о проблемах экологии и нарушении экологических балансов на нашей планете, а также угрозу всему живому, и новые сведения в этой области помогут вам уяснить суть проблем, которые человечество должно решать, не откладывая в долгий ящик. У кого есть еще какие-нибудь вопросы?
- Мисс Танагава, если какой-нибудь вид будет преобладать над другим, это может привести к экологической катастрофе? - неожиданно для меня спросил мой друг Боб Уокер.
Мисс Танагава помедлила с ответом. В классе наступила напряженная тишина.
- Не думаю, что такое возможно. Впрочем, это зависит от того, насколько большим будет такое преобладание.
- А если, например, ядовитых пауков станет сразу на несколько миллионов больше? - снова спросил неугомонный Боб. - Они ведь могут убить все живое на большой территории?
- Наверное, да. Такое скопление опасных особей может навредить природе и экологическому балансу среди мелких биологических видов. Возможно быстрое уничтожение колоссального количества как мелких насекомых, которых эти пауки могут просто съесть, так и крупных животных и даже людей. Но, повторяю, - мисс Танагава улыбнулась своей мягкой улыбкой, которую мы все так любили, - так много ядовитых пауков мгновенно не может появиться, и поэтому нам здесь опасаться нечего.
- А если огромные муравьи доберутся до нас? - подняла руку маленькая Соня Райтман.
- Не доберутся, Соня. Тебе нечего бояться, в нашем штате таких просто нет.
- У Сэма есть, - сказала Соня, показывая пальцем на Сэма, сидящего за соседней партой.
Все разом повернулись к Сэму. Мисс Танагава подошла к его парте и с улыбкой наклонилась к нему.
- Правда, Сэм?
Сэм кивнул и живо достал из ранца коробку из-под чипсов. Учительница взяла коробку и открыла ее. На лице ее появилось выражение изумления. Мы все повскакали со своих мест и столпились вокруг парты Сэма.
- Откуда это у тебя? - спросила мисс Танагава, внимательно осматривая мертвого муравья, вывалившегося из коробки на парту Сэма. Такого огромного муравья я не видел даже в фильмах программы «Дикая Природа». Это был черный блестящий гигант, сантиметров десять или даже больше в длину, с огромной конусной головой и страшными, скрюченными жвалами, напоминавшими мне ножи бульдозеров.
- Мой отец принес его с фабрики.
- Впервые в жизни вижу такое. Я могу взять его на время? Мне нужно определить из какой группы и подгруппы эта особь.
Сэм молча кивнул. Тут же прозвенел звонок, и мы ринулись из класса, не дождавшись, когда учительница даст нам домашнее задание.
На пороге школы мы оказались вместе: я, Боб Уокер и Криста Карсон.
- Вы видели этого муравья? - спросил я. - Огромный, да? Отец Сэма притащил его с фабрики. Чуете, в чем тут дело?
- Нет, - ответили почти одновременно Боб и Криста и выжидающе посмотрели на меня. В их взглядах было нетерпение. Я не торопился выкладывать им то, что было у меня на уме.
- Давай, Пит, колись. Что ты хочешь этим сказать? - крикнул Боб, дернув меня за рукав.
- Тише, - прошипел я. - Не так быстро. У меня только предположения. Надо еще все обдумать. Поехали ко мне домой. Там и поговорим.
Мы уселись на свои велосипеды и помчались к моему дому, который был ближе всех от школы. Теплый мартовский ветер обдувал наши лица и развевал длинные волнистые волосы Кристы, постоянного члена нашей команды, без которой не обходилось ни одно из наших приключений.

Почти сухая почва приютила огромный клан маленьких темно-красных муравьев. За много лет они вырыли тысячи коридоров, которые постепенно расширялись ими и уходили в разные стороны на сотни метров. Слой почвы в долине был достаточно тонким, и вскоре некоторые ходы уперлись в твердую скалу. Нескончаемые трудолюбие и работоспособность привели однажды к тому, что один из рабочих муравьев вырыл жвалами кусок почвы и, не успев отбежать с этого места, чтобы вытащить его наверх за пределы муравейника, провалился в дыру в полу прохода и свалился с большой высоты на дно глубокой гранитной ямы. Это была громадная подземная пещера. По дну ее, рядом с одной из стен в неглубоком русле протекал поток чистой ледяной воды. Муравей плюхнулся в воду и мгновенно исчез в бурном потоке.
Через некоторое время пещера была обжита и стала домом для десятков тысяч сородичей. Чистая вода, постоянная температура и влажность стали благодатными условиями для размножения. Ничто не могло затормозить ускоряющийся процесс увеличения численности колонии.

- Ну, давай, Пит, говори, не тяни резину! - нетерпеливо сказал Боб, когда мы все устроились на веранде моего дома.
Я медлил, раздумывая над тем, все ли сходится в моих предположениях.
- Ты так и будешь молчать или скажешь, о чем ты думаешь? - крикнула Криста мне прямо в ухо.
- Ладно, слушайте. Вы знаете, что там, в долине, находится фармацевтическая фабрика?..
- Да, знаем, что дальше?
- Они разрабатывают разные химические препараты…
- Ну и что?
- В том числе они работают над препаратом, который мог бы увеличить рост человека.
- Кто это тебе сказал? - спросил Боб.
- Криста. Ее мать и отец работают на этой фабрике.
Криста кивнула в знак согласия. Родители Кристы Карсон были эмигрантами из Швеции. Мать работала химиком-исследователем в одной из лабораторий фабрики, а отец там же старшим энергетиком.
- А зачем им увеличивать рост человека? - удивился Боб.
- Видишь ли, есть дети, у которых заторможен естественный рост по разным биологическим причинам, - стала объяснять Криста. - Некоторые дети на какой-то стадии вообще перестают расти и остаются карликами. Тебе хотелось бы быть карликом?
- Нет, конечно! - испуганно воскликнул Боб.
- Тебе хотелось бы принимать препарат, который сделал бы тебя нормальным человеком? Ну вот, видишь!
- Ну, хорошо, и что дальше? - Боб обратился ко мне.
- Думаю, ситуация вышла из-под контроля.
- Это как? - спросил Боб.
- Очень просто. Они, очевидно, проводили опыты над муравьями, - вста-вила Криста, - и один из них сбежал.
Я наградил ее острым взглядом.
- Не совсем так. Зачем им проводить опыты над муравьями, когда они используют всяких там собак и мартышек.
- Все это ваши выдумки, - бросил Боб насмешливо. Насмотрелись фильмов ужасов и теперь придумываете на ходу всякие истории.
- А если этот муравей случайно попал на фабрику и добрался до одной из пробирок?
- Ага, и с удовольствием выпил рюмочку за здоровье своего папаши, кото-рый в это время дрых где-нибудь глубоко под землей, - съязвил Роб
Я не нашел, что сказать в ответ, и мы все погрузились в долгое молчание.
- Ладно, - сказал Боб, вставая, - мне пора домой. Спасибо, Пит, за то, что раскрыл нам очередную тайну. Ты идешь, Криста?
Они уселись на свои велосипеды и медленно покатили дальше по дорожке от моего дома. Дом Боба был на углу улицы, а Криста жила наискосок от него.
- Постойте! - крикнул я им вдогонку. - Не хотите проехаться до того места и поискать? Может, найдем еще парочку таких же!
Оба моих друга остановились и оглянулись. По лицу Боба пробежала тень сомнения, а Криста оживилась.
- Когда? - крикнула она.
- Может, в ближайшую субботу?
Боб молчал, размышляя над моим предложением. Криста кивнула в знак согласия:
- Ладно. Вечером встретимся и обговорим детали, - сказала она, и оба двинулись вверх по улице.

Темная густая блестящая жидкость медленно текла по одному из длинных проходов, направляясь все ниже и ниже вглубь муравейника. Ее зловоние постепенно наполнило все пустоты в земле. Вначале муравьи были очень напуганы ядовитыми испарениями, исходящими от смертоносного потока, но уже через некоторое время привыкли к запаху и стали подбегать к потоку и всасывать жидкость. К ним присоединялись все новые и новые группы обителей подземелья. Через некоторое время, напившись ядовитой жидкости, они отбегали в сторону и падали на землю, словно мертвые. Пролежав в бессознательном состоянии несколько минут, они вдруг оживали и начинали беспорядочно сновать взад и вперед, сталкиваясь друг с другом. Потом, сцепившись в большие клубки, они катались по широким галереям, пока неожиданно не расцеплялись и не убегали в разные стороны, чтобы засесть в каком-нибудь уголке и начать изменяться.
Процесс мутации проходил быстро, и уже совсем скоро несколько сотен муравьев трансформировались в чудовища длиной до десяти сантиметров. Затем процесс ускорился, и уже ничто не могло его остановить. Вскоре увеличилась не только численность муравьев. Увеличились их размеры. Резко увеличились. Уже через три дня колония разбухла, словно громадный ядовитый гнойник, готовый прорваться в любую минуту и вытечь наружу, за пределы муравейника.
Муравьи-убийцы готовились к выходу. Голод заставил их съесть остатки фуража, который до этого бережно хранился ими до начала весны. Голод заставил их истребить всех насекомых-приживал, которые до этого спокойно сосуществовали бок о бок с этой колонией. Голод готовил их к выходу на поверхность. Став настоящими монстрами, они уже ничего и никого не боялись. Чувство страха покинуло их, и на смену его пришла решительность и кровожадность. И еще больший голод.

Земля казалась серой в лучах чистого круга луны, на поверхности которой легко различался кузнец с кувалдой в руках. Маленькая долина, зажатая двумя горными хребтами, была почти плоской, только кое-где высились невысокие мрачные холмы. Редкие сухие кустики печально пригнулись к твердой как камень земле. Они словно вцепились в нее из-за страха, что ветер может оторвать их от родного дома и унести далеко-далеко от него.
При этом призрачном свете луны невысокие фабричные корпуса, с редкими освещенными окнами казались особенно мрачными. Прилегающая к строениям территория была темной: владельцы фабрики испытывали финансовые трудности и экономили на электричестве. По ночам свет отключали везде, где он не был нужен.
На самой фабрике в такой поздний час было немного работников. Два сторожа в вестибюле на первом этаже, дежурный электрик, сегодня им был сам Густав Карсон, и четверо сотрудников лаборатории № 3, которые, прежде чем уехать домой, хотели закончить важный опыт.
Во дворе на стоянке для сотрудников, стояло несколько легковых автомобилей, освещенных единственным фонарем на столбе у входа в центральный корпус. Пара пустых трейлеров, готовых для загрузки медицинских препаратов, темнели у забора на заднем дворе, на котором не горела ни одна лампа, но освещение там особо и не нужно было: при свете луны он казался широким светло-серым пятном.
Охранники, сидевшие за высокой полукруглой стойкой с системой наблюдения и оповещения и несколькими телефонами, видели только входную стеклянную дверь, за которой скрывалась, как им казалось, безопасная темнота и больше ничего.
В комнате отдыха рядом со складом трое водителей трейлеров играли в карты, а один смотрел телевизор.
В лаборатории № 3 двое пожилых химиков наблюдали за процессом кипения прозрачной жидкости после соединения нескольких ингредиентов в большой стеклянной колбе. Элла Карсон, изучала какую-то информацию на экране монитора. Молодой химик-лаборант, сидел в маленькой комнатке для отдыха и готовил всем кофе. Густав Карсон читал газету в застекленной кабине с электрическими распределительными щитами в самом конце длинного коридора.
Ничто не нарушало безмятежную и спокойную тишину помещений. Ничто не предвещало начало катастрофы.

В сотне метрах от забора фабрики, в глубоких норах в земле активно бурлила жизнь и без остановки множилась колония безобидных на вид существ. Снаружи высился темный пористый холм, поверхность которого была усеяна миллиардами крошечных крупинок земли. Это добросовестные и трудолюбивые рабочие муравьи бегом выносили ее из подземных проходов. Рытье новых проходов и расширение старых продолжалось безостановочно. Крупицы становились все крупнее и крупнее.
Неожиданно движение прекратилось. Теперь жизнь внизу, казалось, замерла. Не было слышно беспокойного шуршания и делового шарканья тысяч и тысяч маленьких ножек, не было слышно шороха провианта, который прежде волочили по земле муравьи-фуражисты, не было слышно хруста поедаемой пищи.
Муравейник заполнила тишина. Опасная тишина. Муравьиное племя затаилось в ожидании.

И вот на самой верхушке холма появилась гладкая блестящая конусная головка с огромными фасеточными глазами, в которых преломлялся рассеянный свет луны. Десятки крошечных граней уставились на окружающий полутемный мир, словно пытаясь распознать угрозу, таящуюся в нем. Несколько минут голова медленно двигалась над конусом, потом из отверстия кратера стало высовываться туловище животного, которое еще недавно было крохотным и безобидным насекомым. Громадный черный муравей с твердыми, как сталь, и острыми, как бритва, челюстями выполз наружу, осторожно передвигая шестью тяжелыми, закованными в хитиновую броню, ножками и поблескивая мощным хитиновым корпусом. Длиной этот гигант был около тридцати пяти сантиметров, и был самой крупной особью среди своих собратьев.
Здесь, на самой вершине своих владений, появился император, владыка всех этих богатых пищей земель. Появился, чтобы безраздельно править этим миром, чтобы уничтожать все, что будет мешать ему жить. Появился, чтобы убивать и есть. Есть, есть и есть. Император был голоден. И ему нужна была еда. И его армия, его стотысячная армия добудет ее для него. Стоит только приказать и отправить их на охоту. И он это сделает. И сделает немедленно.
Вслед за владыкой, главным и самым большим муравьем, из подземелья стала выходить его армия, сначала робко и неуверенно, потом все смелее и быстрее. Последующие муравьи, на ходу расширяя горловину, стали выливаться из конуса холма, словно из кратера вулкана, широкими черными и блестящими потоком смертоносной лавы, пока поток не превратился в бурлящую лавину. Весь конус холма теперь покрывала черная, поблескивающая под тусклыми лунными лучами, шевелящаяся и оглушительно шуршащая сотнями тысяч лапок живая масса. Масса быстро росла и также быстро стекала вниз по склону муравейника. Первые потоки муравьев состояли из огромных особей, всего на несколько сантиметров меньше своего властелина. За ними следовали армии менее крупных особей. Под конец из жерла вулкана с огромной скоростью полилась темно красные живые волны совсем крошечных, еще не успевших мутироваться обитателей колонии. Они были еще маленькими и беспомощными, но они послушно бежали по зову своего хозяина, чтобы сражаться и умирать за него, и дорогу им уверенно и бесстрашно прокладывали их старшие собратья-мутанты.
Свою армию вел сам властелин. И он точно знал, куда он ее вел.
Впереди была ясно обозначенная цель: там темнели корпуса фармацевтической фабрики. Там была пища. В огромной емкости. Странная, необычная пища. И ее возбуждающий запах и притягивающий вкус все сильнее и сильнее будоражили новые инстинкты властелина и со страшной силой тянули его к себе. Там, совсем рядом, за колючей проволочной изгородью был резервуар с громадным запасом зелья, которое дало ему новую форму и власть господина.
Жажда и голод выталкивали муравьиные легионы вслед за огромным блестящим мутантом из их подземелий и направляли к фабрике. Кровавый поход начинался.

В это время в лаборатории № 3 парень-лаборант, вынимал из центрифуги несколько пробирок с мутной беловатой жидкостью. Один из химиков рассыпал синий порошок по нескольким высоким стаканам. Смесь тут же начинала бурлить. Лаборант зажал нос рукой: дурной запах был просто невыносим.
- Включи вентилятор. Вон тот, маленький, - распорядился третий, низкий и толстый мужчина. Эй, Вик, пойди включи второй кондиционер! Ты передал Элли данные для последнего спектрального анализа? Я думаю, эту формулу надо немного подправить…
- Кажется, структура четвертой фазы очень шаткая. Думаю, надо добавить немного цезия для молекулярной стабильности.
Толстый химик задумчиво почесал затылок.
- Сначала узнаем, что показывает спектральный анализ. Сходи к Элли и спроси, готов он или нет.
Парень в белом халате вышел, и лаборатория снова погрузилась в привычную тишину.
За разговором ни один из них не заметил длинные черные блестящие усики почти у самого пола у приоткрытой двери, ведущей из бройлерной комнаты. Затем в комнату быстро вбежало первое насекомое и спряталось в тени под лабораторным столом, следом за ним в комнату проникло второе насекомое, потом третье, потом четвертое... Коридор с другой стороны лаборатории уже наполнялся кровожадными хищниками.
Шуршащая масса проникла во многие помещения, перегрызла все доступные электрические кабели и телефонные провода. Первыми отключились компьютерные системы и погасли экраны работающих мониторов. Следом прозвучала сирена тревоги и резко оборвалась, и через пару секунд все погрузилось в густую жуткую черноту… Еще через несколько секунд жуткие вопли взорвали спокойную тишину фабрики…

Резкие телефонные звонки не прекращались, пока не разбудили тетю Клэр. Она, недовольно бормоча что-то под нос, спустилась в холл и сняла трубку, долго слушала и, наконец, снова поплелась наверх, чтобы разбудить меня. Но я уже встал с кровати и с почти закрытыми глазами протопал к телефону.
- Питер! Питер, это ты? - из телефонной трубки вырывался взволнованный голос Кристы.
Я спросонок выронил трубку, и она повисла на проводе, раскачиваясь возле самого пола. Наконец я схватил ее и поднес к уху.
- Криста? Это я. Что случилось? - я взглянул на настенные часы. Они показывали почти семь часов утра.
- Пит, что-то случилось! - в голосе Кристы слышалась истерика. - Моих родителей нет дома! Я не знаю, что и думать. Мне страшно, Пит!..
- Успокойся, Криста. - прервал я ее. - Не кричи так. Хорошо. Теперь расскажи, что произошло.
- Обычно они возвращаются около семи вечера. Иногда, задерживаются, но они всегда предупреждают меня, если остаются на работе еще на час-два. Но вчера никто из них не позвонил… Я легла спать, так и не дождавшись их… А сегодня утром я увидела, что их спальня пуста. Их просто нет! Питер! Что мне делать!
- Спокойно, Кри. Пока рано поднимать панику. Ты пыталась позвонить им на фабрику?
- Конечно, несколько раз. И по сотовому тоже. Никто не отвечает. С ней нет никакой связи. Я подумала, что линия не в порядке и успокоилась. Подумала, что они также не смогли связаться со мной из-за этого. Но сегодня утром я увидела, я увидела…
- Что увидела?
- Что их нееет! - Из трубки вырвались истерические вопли. - Пит, скажи, что мне делать? Пит, я боюсь! Не знаю чего, но я боюсь! Я чувствую, что что-то произошло.
- Ладно, Кри, я сейчас приеду к тебе. Подожди меня. Ничего не предпринимай пока. Да, пока я буду собираться, позвони Бобу. Пусть тоже подвалит, если сможет.
Я выскочил из дома, на ходу надевая теплую куртку, и через несколько минут мы втроем уже сидели в гостиной Карсонов. Я и Боб долго успокаивали Кристу, пока она, наконец, не перестала всхлипывать и не замолкла, с надеждой посматривая то на Боба, то на меня. Мы позвонили друзьям мистера Карсона и попросили их связаться с фабрикой по своим телефонам, но и у них ничего не получилось. Потом я позвонил на телефонную станцию нашего городка, но через некоторое время нам сообщили, что они тоже не могут дозвониться до фабрики. Никакой связи с ней не было.
- Остается одно: самим отправиться туда и выяснить, в чем там дело, - я, наконец, принял решение.
- Но до нее от города почти одиннадцать километров! - вскричал Боб. - Мы не успеем вовремя вернуться и попасть в школу.
- Что для тебя сейчас главнее - школа или родители Кри? - резко спросил я, вставая и направляясь к двери. - Мы поедем туда на наших велосипедах. Где-то через пару часов мы будем на месте, вот там все и узнаем. Возможно, ничего особенного и не произошло. Но, по крайней мере, мы выясним это. И Кри успокоится, и нам легче будет от этого.
- Хорошо, - согласился Боб, - поехали. Только я сначала предупрежу родителей. Я не хочу, чтобы они искали меня с полицией штата.
Спустя несколько минут мы уже сидели на велосипедах и мчались по еще пустынным утренним улицам Гринриджа до кладбища, от которого узкое асфальтированное шоссе вилось по долине до самой фабрики и дальше на северо-запад.
Легкий прохладный ветер обдувал наши лица. Восходящее солнце светило нам в спину, и впереди нас двигались три длинные тени. Через несколко километров бешеной гонки я почувствовал, что ноги мои так устали, что превратились в деревянные колодки. Я съехал с шоссе и остановился на обочине. Мои друзья последовали за мной.
- Что случилось? - спросил Боб.
- Мои ноги устали… Отдохнем минут десять, потом поедем дальше, - ответил я, усевшись прямо на асфальт.
Криста стала нервно вышагивать вокруг нас.
- Как мы можем сидеть здесь и беззаботно болтать столько времени, когда мои родители, возможно, в большой опасности! Мы не можем терять ни минуты!
- Успокойся, Кри. Десять минут ничего не решат. Дай сначала отдохнуть ногам, иначе мы вскоре будем ехать со скоростью черепахи. Тебе тоже нужно передохнуть. Посиди немного.
Но Криста не послушалась и продолжала топтаться на месте, то и дело всматриваясь в ту сторону, где за дальними холмами находилась фабрика. Со стороны Гринриджа послышались звуки приближающегося автомобиля. Мы повернули головы и увидели подъезжающую машину шерифа Харвера, рядом за рулем сидел еще один полицейский. Машина остановилась, и мы подошли к открытому окну со стороны шерифа.
- Что вы тут делаете, парни? Разве вам не нужно идти в школу? - спросил Харвер, мужчина лет пятидесяти, с круглым обветренным лицом, приоткрыв дверь.
- Мы едем на фабрику, - ответил Боб быстро.
- На фабрику… Хм, - задумчиво протянул шериф. - И зачем это вы едете на фабрику?
- Криста, расскажи им все, - предложил я.
Криста довольно сбивчиво повторила свой рассказ. Шериф молча слушал его. На лице его появилось напряженное выражение.
- Так, парни, - произнес он медленно, после того, как внимательно выслушал нас. - Я как раз еду на эту самую фабрику. Мне надо выяснить кое-что для себя. Поэтому я предлагаю вам вернуться в город и пойти в школу пока не поздно, а мы сами разберемся, что здесь к чему. Давайте, - резко добавил он, - двигайтесь! Быстро возвращайтесь!
Потом с шумом захлопнул дверь, и машина рванула вперед и умчалась с большой скоростью.
Мы молча наблюдали за тем, как она исчезла вдали в облаке серой пыли. Боб повернулся ко мне.
- Ну, что?
- Что? - ответил я резко.
- Вернемся домой, как сказал шериф Харвер? - с мрачным видом спросил Боб.
- Я не могу вернуться вот так просто, ничего не узнав о своих родителях, - бросила Криста, хватаясь за ручки велосипеда. - Я не могу. Вы как хотите, а я еду дальше!
- Послушай, Кри, скорее всего ты напрасно паникуешь. Вот увидишь, вернутся твои родители целые и здоровые. Надо просто подождать… - неуверенно сказал Боб, пытаясь остановить Кристу.
Криста молча уселась на седло велосипеда, обернулась к нам и закрутила педалями. Мы с Бобом переглянулись. Я размышлял всего несколько мгновений. Поскольку, как правило, последнее слово оставались за мной, я и сейчас принял решение.
- Поехали! - сказал я твердо, и уже через пару секунд мы мчались прямо по пустынному шоссе, догоняя Кристу Карсон.
Нам оставалось проехать каких-нибудь семь километров.