Если бы я писал о стихах Гены Каневского
Давно уже у меня появилась идея написать эссе о поэтике Каневского (gaika_tool), серьёзное и с размахом. У меня в наличии три книжки Гены - "Как если бы" (Спб: Геликон; Амфора, 2006), "Небо для лётчиков" (М.: Арго-риск; Книжное обозрение, 2008), "Поражение Марса" (Нью-Йорк: Ailuros, 2012; забавно читается, кстати, подобно высказыванию Гераклита, порядок этих названий: "Как если бы небо для лётчиков - поражение Марса"). В общей сложности почти 170 стихотворений (168, если быть точным). Я уже и прежде касался творчества Гены, правда, косвенным образом ( здесь - я называю Гену среди тех людей, которые для меня важны; здесь, в шуточной форме, вполне серьёзное четверостишие о Гене - "я хочу писать как Каневский"; здесь - Гена оказывается - волей случая - по одну сторону с Гомером, и это не считая многочисленных упоминаний о встречах с Геной, а также приглашений его в Саратов на чтения и проч. и проч.).
Дело в том, что я никогда бы не стал писать о стихах кого-либо, если бы этот "кто-либо" был бы "просто человек хороший", а стихи его меня бы не цепляли. У меня достаточное число знакомых, которые хорошие люди, а стихи у них, возможно, и хорошие, но меня они не призывают к тому, чтобы о них что-либо сказать, не то чтоб отдельно написать. Как обычно, я при этом руководствуюсь соображением, о том, что мне не нравится, не писать. Так вот, о Гене я хотел бы написать, учитывая всё вышесказанное.
Однако, события последнего времени (в том числе не очень ясная мне - в силу Гениной тактичности и Таниной многоходовости - история), а также ряд других обстоятельств, как бы намекают мне отложить пока эту работу. Кроме того, мои эссе о поэзии не очень-то и требуются кому-то (именно поэтому, возможно, я их и пишу со спокойной совестью). В любом случае, я бы хотел - скорее даже для себя - наметить контуры этого эссе, основные, так сказать, положения. Если я вернусь к этой работе, то уже будет задел, если нет - то что ж. Нижеследующие пункты (их будет четыре, но могло бы быть и больше, говорю только об основных, хотя в уме их не менее девяти) - не последовательность планируемого эссе, но действующие одновременно координаты такового. Итак:
1. Я бы шёл путём от позднейшей книжки к ранней. Мне кажется (возможно, я ошибаюсь), что творчество Каневского (далее - Г.К.) проходит путь от максимальной тематической насыщенности (ранний Г.К.) к очищенным единичным мотивам, напряжённым - вследствие этого очищения - до нервического состояния. Особенно это читается в том, что я бы назвал "обрубанием стиха" (пример: "всех вас / всех / отныне зовут дульсинеи / это имя любил / мой господин"), либо в навязчивом (как в "Болеро" Равеля, с малейшими изменениями, но в них - вся суть) напряжении повторения ("славно поют мертвецы стимпанка... / славно встают мертвецы стимпанка..."), хотя мотив накаляющего обстановку повторения у Г.К. скорее смысловой, нежели буквальный (это потребовало бы отдельного рассмотрения).
2. Поскольку я не филолог, то меня мало бы интересовали "характерные черты поэтики Г.К.", поскольку для меня всё дело в том настроении, которое создаёт поэзия Г.К., настроение понимать здесь следует, естественно, как настроение (настроенность) у Хайдеггера и Бибихина, как то, что направляет любые наши возможности на действие и бездействие, как то, что раньше любого сознательно осмысленного высказывания или даже намёка, раньше интуиции. Само так понятое настроение (если оченнь уж хочется), а не только то или иное настроение, можно извлечь из стихов Г.К. ("утром ступаешь с кровати / как будто с пирса / в воду существования белковых тел..."). Выписать то раннее, что предшествует любому звучанию стиха Г.К. и, при этом, порождается только им и из него - вот была бы задача максимум. Эффект предшествования настроенности, порождаемый тем, что уже настроено - у Г.К. это читается проще всего (для меня, по-крайней мере).
3. С каких бы текстов я бы начал? Дело в том, что я всегда пишу так, что не знаю, чем кончится писание и на какие окольные пути оно заведёт, а поэтому назвать весь перечень текстов не могу. Но точно знаю (всегда со всею отчётливостью) - с чего письмо должно начинаться. Итак, это были бы три стиха из последней книги (я же сказал, что начал бы с последней): "бухта" ("я буду последним из тех, кто возился с вами") - здесь легче всего было бы отойти от Г.К.-человека к Г.К.-поэту, а затем и к Г.К.-стихам как таковым; сюда же примыкал бы мой любимый "sancho" (уже цитированный мною выше); и - о, ирония житейских влюблённостей! - "где будет надо, я тебя предам..." (назван в жж как "неформальное общение"; он был отобран мной давным-давно, ещё до того, как я узнал о предыдущих, и поэтому мне показалось чем-то самой собой, что Марианна Гейде (mariannah) назвала послесловие к последней книге - "О красоте предательства". Я бы, конечно, сакцентировался на иных, нежели Марианна, аспектах (что само собой разумеется и так, но она мне помогла - и я бы безусловно ссылался бы на этот короткий текст, дабы лучше выявить собственную позицию), но текст о предательстве был бы взят в любом случае.
4. В отдельную обойму эссе попали бы нравившиеся мне всё больше и больше последние записи Г.К. (из ЖЖ) об искусстве. Как правило, они имеют характер аккуратных вопросов (например вот эта). При этом я прекрасно понимаю, что нельзя в полной мере доверять рефлексии поэта о собственном творчестве (и от этого меня бы избавил переход от Г.К.-человека через Г.К.-поэта к Г.К.-стихам - см. п.3), однако, в этих своих вопросах Г.К. всё больше (и я ему говорил об этом, даже просил подумать о собственной книжке) очищает путь к суждениям об искусстве по аналогии с тем, как видятся мне его стихи ("очищенные единичные мотивы" - см.п.1). Это очищение носит характер точечных ударов ( например). Чаще всего вопрошание Г.К. имеет характер перепостов (как вот тут или тут), что не меняет характера принадлежности этих вопросов самому Г.К. Этому пути сопутствуют такие вещи, как всё большая мудрость, усматривающая право быть у различных нюансов нашей жизни (и которые люди нетерпимые и рассудочные либо яростно отвергают, либо попросту не замечают), так и всё большая нетерпимость к откровенной глупости, не прошедшей ещё даже шага по пути очищения самой себя, но полагающей, что сумеет во всём разобраться. Это - Сцилла и Харибда (затёртый образ? кто же сумел затереть этих чудовищ?), пройти мимо которых можно только посредством таких вот, "точечных" вопрошаний.
5. И что-нибудь бы получилось. Бы.
UPD от 12.07.2012: о "рецензии" Дмитрия Артиса
Так получилось, что нью-йоркское издательство "Айлурос", выпустившее последнюю книгу Г.К., дало ссылку на этот моей текст в своём блоге. Это здорово, очень хорошо, когда издательство следит за судьбой выпущенних ими книг. Но дело в том, что пост называется "Михаил Богатов и Дмитрий Артис о Геннадии Каневском". Я не знал кто такой Дмитрий Артис, но, после прочтения его "рецензии" (с каких пор рецензией называется то, что написано Артисом? или это у "Детей Ра" так принято?), заголовок поста на блоге издательства стало звучать как: "так моськи тявкали на слона" )) Если вкратце пробежаться по более чем краткой и чрезвычайно неостроумной рецензии Д.Артиса, то мы увидим, что "в названиях текстов встречаются модные иностранные словечки, зажатые в квадратные скобки. Будет интересна политизированной молодежи, эстетствующим дамам преклонного возраста и, как повод написать хорошую статью, литературоведам." Далее к этой "политизированной молодежи", либо же к "эстетствующим дамам преклонного возраста" (а может быть, сразу же, скопом, и к тем, и к другим?) Артис относит Марианну Гейде (!). В общем, если некто, читая стихи, видит лишь "иностранные словечки", то о чём может идти речь? И ничего не меняет то, что какое-то очередное общество писателей выдало Артису диплом (на это стоит поглядеть). Для желающих ознакомиться с его стихами - милости просим на "Стихи.Ру". Если кто-то спросит меня - "а что ты так взъелся-то?", то для этого есть веская причина, вот такое предложение автора "рецензии": "Надо отдать должное скромности Геннадия Каневского, который, видимо, предчувствуя страх читателя, могущий возникнуть в процессе чтения его новой книги «Поражение Марса», убрал с обложки информацию о том, что в ней попадаются стихи" (интересно, "Дети Ра" такую рецензию заказывали? платили за это? хотя бы это оправдало халтуру, хотя нет, не оправдало бы). Когда это пишет человек, поэтика которого застыла на уровне "неплохого качества для сайта "Стихи.Ру"" (в то время как Гена - безусловно - ставит и решает собственно поэтические задачи), то лишний раз хочется сказать: я не написал эссе о Гене в силу внешних обстоятельств, а также (и это главное) потому, что мне видится очень трудным делом сказать то, что делает Геннадий Каневский, когда пишет стихи, что он делает словом - именно он и именно в стихах. Это невероятно сложная задача (подстать текстам Гены), в то время как автор "рецензии" легко с ней "справляется". Может ли быть способ легче справиться с задачей, нежели её попросту не заметить? Халтура, в общем. И ещё: было бы очень любопытно, если бы Артис написал рецензию на книжку стихотворений, скажем, Пауля Целана (которую выпустило то же издательство и которую можно скачать прямо с официального сайта). Интересно, заметил бы Артис "стихи" в поэзии Целана? На пару часов погрузившись в изучение творчества Дмитрия Артиса, я полагаю, что нет. А если бы и заметил, то только потому, что не замечать Целана просто нельзя ("люди осудят"?). Да. Последнее: ничего лично против Дмитрия Артиса я не имею, но написал эту приписку только потому, что в очередной раз на глаза попадается халтура, текст, не ставящий никаких целей, кроме того, чтобы "было" (и что это за цель? ну "есть" теперь, и что? автор в своём союзе писателей поставит ещё одну галочку в отчёт как он "работает поэтом и критиком"?). Передо мной не текст Дмитрия Артиса, а типичная "рецензия" типичного "критика", который даже не ведает о том, что такое "рецензия" и "критика", что, впрочем, не мешает ему, писать "рецензии" и "критиковать". Господа, может хватит рождать недоносков? Лучше уж пусть ничего не будет, чем такое вот? Прежде чем браться за творчество другого человека, за описание той сложнейшей работы, которую он выполняет, может быть следует самому чуть-чуть напрячься и проделать работу, как минимум, аналогичную описываемой? Или "рецензия" - это только высказывание "личных мнений"? Ну тогда, действительно, да - возвращаемся в вышеназванной басне Крылова - и никогда из неё уже не выбираемся.
Дело в том, что я никогда бы не стал писать о стихах кого-либо, если бы этот "кто-либо" был бы "просто человек хороший", а стихи его меня бы не цепляли. У меня достаточное число знакомых, которые хорошие люди, а стихи у них, возможно, и хорошие, но меня они не призывают к тому, чтобы о них что-либо сказать, не то чтоб отдельно написать. Как обычно, я при этом руководствуюсь соображением, о том, что мне не нравится, не писать. Так вот, о Гене я хотел бы написать, учитывая всё вышесказанное.
Однако, события последнего времени (в том числе не очень ясная мне - в силу Гениной тактичности и Таниной многоходовости - история), а также ряд других обстоятельств, как бы намекают мне отложить пока эту работу. Кроме того, мои эссе о поэзии не очень-то и требуются кому-то (именно поэтому, возможно, я их и пишу со спокойной совестью). В любом случае, я бы хотел - скорее даже для себя - наметить контуры этого эссе, основные, так сказать, положения. Если я вернусь к этой работе, то уже будет задел, если нет - то что ж. Нижеследующие пункты (их будет четыре, но могло бы быть и больше, говорю только об основных, хотя в уме их не менее девяти) - не последовательность планируемого эссе, но действующие одновременно координаты такового. Итак:
1. Я бы шёл путём от позднейшей книжки к ранней. Мне кажется (возможно, я ошибаюсь), что творчество Каневского (далее - Г.К.) проходит путь от максимальной тематической насыщенности (ранний Г.К.) к очищенным единичным мотивам, напряжённым - вследствие этого очищения - до нервического состояния. Особенно это читается в том, что я бы назвал "обрубанием стиха" (пример: "всех вас / всех / отныне зовут дульсинеи / это имя любил / мой господин"), либо в навязчивом (как в "Болеро" Равеля, с малейшими изменениями, но в них - вся суть) напряжении повторения ("славно поют мертвецы стимпанка... / славно встают мертвецы стимпанка..."), хотя мотив накаляющего обстановку повторения у Г.К. скорее смысловой, нежели буквальный (это потребовало бы отдельного рассмотрения).
2. Поскольку я не филолог, то меня мало бы интересовали "характерные черты поэтики Г.К.", поскольку для меня всё дело в том настроении, которое создаёт поэзия Г.К., настроение понимать здесь следует, естественно, как настроение (настроенность) у Хайдеггера и Бибихина, как то, что направляет любые наши возможности на действие и бездействие, как то, что раньше любого сознательно осмысленного высказывания или даже намёка, раньше интуиции. Само так понятое настроение (если оченнь уж хочется), а не только то или иное настроение, можно извлечь из стихов Г.К. ("утром ступаешь с кровати / как будто с пирса / в воду существования белковых тел..."). Выписать то раннее, что предшествует любому звучанию стиха Г.К. и, при этом, порождается только им и из него - вот была бы задача максимум. Эффект предшествования настроенности, порождаемый тем, что уже настроено - у Г.К. это читается проще всего (для меня, по-крайней мере).
3. С каких бы текстов я бы начал? Дело в том, что я всегда пишу так, что не знаю, чем кончится писание и на какие окольные пути оно заведёт, а поэтому назвать весь перечень текстов не могу. Но точно знаю (всегда со всею отчётливостью) - с чего письмо должно начинаться. Итак, это были бы три стиха из последней книги (я же сказал, что начал бы с последней): "бухта" ("я буду последним из тех, кто возился с вами") - здесь легче всего было бы отойти от Г.К.-человека к Г.К.-поэту, а затем и к Г.К.-стихам как таковым; сюда же примыкал бы мой любимый "sancho" (уже цитированный мною выше); и - о, ирония житейских влюблённостей! - "где будет надо, я тебя предам..." (назван в жж как "неформальное общение"; он был отобран мной давным-давно, ещё до того, как я узнал о предыдущих, и поэтому мне показалось чем-то самой собой, что Марианна Гейде (mariannah) назвала послесловие к последней книге - "О красоте предательства". Я бы, конечно, сакцентировался на иных, нежели Марианна, аспектах (что само собой разумеется и так, но она мне помогла - и я бы безусловно ссылался бы на этот короткий текст, дабы лучше выявить собственную позицию), но текст о предательстве был бы взят в любом случае.
4. В отдельную обойму эссе попали бы нравившиеся мне всё больше и больше последние записи Г.К. (из ЖЖ) об искусстве. Как правило, они имеют характер аккуратных вопросов (например вот эта). При этом я прекрасно понимаю, что нельзя в полной мере доверять рефлексии поэта о собственном творчестве (и от этого меня бы избавил переход от Г.К.-человека через Г.К.-поэта к Г.К.-стихам - см. п.3), однако, в этих своих вопросах Г.К. всё больше (и я ему говорил об этом, даже просил подумать о собственной книжке) очищает путь к суждениям об искусстве по аналогии с тем, как видятся мне его стихи ("очищенные единичные мотивы" - см.п.1). Это очищение носит характер точечных ударов ( например). Чаще всего вопрошание Г.К. имеет характер перепостов (как вот тут или тут), что не меняет характера принадлежности этих вопросов самому Г.К. Этому пути сопутствуют такие вещи, как всё большая мудрость, усматривающая право быть у различных нюансов нашей жизни (и которые люди нетерпимые и рассудочные либо яростно отвергают, либо попросту не замечают), так и всё большая нетерпимость к откровенной глупости, не прошедшей ещё даже шага по пути очищения самой себя, но полагающей, что сумеет во всём разобраться. Это - Сцилла и Харибда (затёртый образ? кто же сумел затереть этих чудовищ?), пройти мимо которых можно только посредством таких вот, "точечных" вопрошаний.
5. И что-нибудь бы получилось. Бы.
UPD от 12.07.2012: о "рецензии" Дмитрия Артиса
Так получилось, что нью-йоркское издательство "Айлурос", выпустившее последнюю книгу Г.К., дало ссылку на этот моей текст в своём блоге. Это здорово, очень хорошо, когда издательство следит за судьбой выпущенних ими книг. Но дело в том, что пост называется "Михаил Богатов и Дмитрий Артис о Геннадии Каневском". Я не знал кто такой Дмитрий Артис, но, после прочтения его "рецензии" (с каких пор рецензией называется то, что написано Артисом? или это у "Детей Ра" так принято?), заголовок поста на блоге издательства стало звучать как: "так моськи тявкали на слона" )) Если вкратце пробежаться по более чем краткой и чрезвычайно неостроумной рецензии Д.Артиса, то мы увидим, что "в названиях текстов встречаются модные иностранные словечки, зажатые в квадратные скобки. Будет интересна политизированной молодежи, эстетствующим дамам преклонного возраста и, как повод написать хорошую статью, литературоведам." Далее к этой "политизированной молодежи", либо же к "эстетствующим дамам преклонного возраста" (а может быть, сразу же, скопом, и к тем, и к другим?) Артис относит Марианну Гейде (!). В общем, если некто, читая стихи, видит лишь "иностранные словечки", то о чём может идти речь? И ничего не меняет то, что какое-то очередное общество писателей выдало Артису диплом (на это стоит поглядеть). Для желающих ознакомиться с его стихами - милости просим на "Стихи.Ру". Если кто-то спросит меня - "а что ты так взъелся-то?", то для этого есть веская причина, вот такое предложение автора "рецензии": "Надо отдать должное скромности Геннадия Каневского, который, видимо, предчувствуя страх читателя, могущий возникнуть в процессе чтения его новой книги «Поражение Марса», убрал с обложки информацию о том, что в ней попадаются стихи" (интересно, "Дети Ра" такую рецензию заказывали? платили за это? хотя бы это оправдало халтуру, хотя нет, не оправдало бы). Когда это пишет человек, поэтика которого застыла на уровне "неплохого качества для сайта "Стихи.Ру"" (в то время как Гена - безусловно - ставит и решает собственно поэтические задачи), то лишний раз хочется сказать: я не написал эссе о Гене в силу внешних обстоятельств, а также (и это главное) потому, что мне видится очень трудным делом сказать то, что делает Геннадий Каневский, когда пишет стихи, что он делает словом - именно он и именно в стихах. Это невероятно сложная задача (подстать текстам Гены), в то время как автор "рецензии" легко с ней "справляется". Может ли быть способ легче справиться с задачей, нежели её попросту не заметить? Халтура, в общем. И ещё: было бы очень любопытно, если бы Артис написал рецензию на книжку стихотворений, скажем, Пауля Целана (которую выпустило то же издательство и которую можно скачать прямо с официального сайта). Интересно, заметил бы Артис "стихи" в поэзии Целана? На пару часов погрузившись в изучение творчества Дмитрия Артиса, я полагаю, что нет. А если бы и заметил, то только потому, что не замечать Целана просто нельзя ("люди осудят"?). Да. Последнее: ничего лично против Дмитрия Артиса я не имею, но написал эту приписку только потому, что в очередной раз на глаза попадается халтура, текст, не ставящий никаких целей, кроме того, чтобы "было" (и что это за цель? ну "есть" теперь, и что? автор в своём союзе писателей поставит ещё одну галочку в отчёт как он "работает поэтом и критиком"?). Передо мной не текст Дмитрия Артиса, а типичная "рецензия" типичного "критика", который даже не ведает о том, что такое "рецензия" и "критика", что, впрочем, не мешает ему, писать "рецензии" и "критиковать". Господа, может хватит рождать недоносков? Лучше уж пусть ничего не будет, чем такое вот? Прежде чем браться за творчество другого человека, за описание той сложнейшей работы, которую он выполняет, может быть следует самому чуть-чуть напрячься и проделать работу, как минимум, аналогичную описываемой? Или "рецензия" - это только высказывание "личных мнений"? Ну тогда, действительно, да - возвращаемся в вышеназванной басне Крылова - и никогда из неё уже не выбираемся.