«Вечный зов»: дело было на Инской
Я, по меткому выражению egor_ka13, продолжаю играть в "Разрушителей мифов". И сегодня мы займемся проверкой очередного слуха: известный на весь Советский Союз писатель Анатолий Иванов ("Тени исчезают в полдень", "Вечный зов") будто бы почерпывал новые образы и места действия своих произведений на окраине Новосибирска.
«…И, оттолкнувшись от вагона, <Анфиса> дико, на всю станцию закричала:
- Кирья-я-ан!
Подбегая потом к нему, она уже видела, что это он. На крик ее он повернул обросшее, грязное, давно не мытое лицо, толстые, заскорузлые губы его перекосились, в глубоко запавших глазах плескался, все более разгораясь, смертельный испуг, будто к нему не жена приближалась, а смерть.
- Родимый!! - выдохнула она и рухнула перед ним, тычась головой в грязные, стылые доски перрона, в то место, где у него должны быть колени.
- Анфис... Анфис! - пробормотал он хрипло и пьяно. И, забыв свои деревянные колодки, которыми при передвижении отталкивался от земли, голыми руками уперся в осклизлые доски, подкатился к ней вплотную, взял в ладони ее растрепанную голову.
- Я тебя нашла... я тебя все равно нашла! - глотая целыми горстями слезы, хрипела она.
И у него глубокие и худые глазницы были, казалось, до краев переполнены слезами. Он большими и трясущимися ладонями гладил голову жены, будто мял и мял ее, и все повторял одно и то же без конца:
- Анфис... Анфис... Анфис...».
Этот эпизод - пожалуй, один из самых трогательных в романе «Вечный зов» и одноименном советском телесериале. Истовая любовь, сострадание к герою-фронтовику Кирьяну Инютину, потерявшему в войне обе ноги, раскаяние и самоотверженность его жены Анфисы, с огромным трудом разыскавшей его, заставили прослезиться не одно поколение читателей и зрителей.
Кадр из телесериала. Встреча Анфисы и Кирьяна
Я неспроста вспомнил об этом советском романе. Дело в том, что существует легенда, согласно которой создатель «Вечного зова»
Анатолий Иванов «списал» своего персонажа с реального безногого нищего, жившего в послевоенное время на железнодорожной станции Инская, что в Первомайском районе Новосибирска,
и, как и Инютин, передвигавшегося с помощью рук на доске-каталке, певшего жалостливые песни в пригородных поездах и просившего милостыню.
Несмотря на то, что съемки вышеописанного момента сериала проходили в Москве на станции Канатчиково, есть масса подтверждений того, что прототип Кирьяна Инютина и правда был встречен Анатолием Степановичем на Инской.
Во-первых, на момент начала работы над своим лучшим романом (в конце 1950-х - начале 1960-х) писатель проживал в Новосибирске.
Мемориальная доска на доме по ул. Депутатская, 38 в Новосибирске
Во-вторых, на это прямым текстом указывают некоторые цитаты из романа:
«Оно (письмо) было от какой-то неведомой ей Глафиры Дементьевны Пучкиной, из Новосибирска. "...И хоть муж твой без обеих ног, да ведь живой, - шевеля побелевшими губами, читала Анфиса, руки ее дрожали, и она боялась, что порвет тетрадный листок. - Начальник госпиталя Андрей Петрович выхлопотал ему место в доме инвалидов, а Кирьян, муж твой, оттуда сбежал и теперь вот ездит по поездам, поет жалостливые песни, ему подают, а он все пропивает потом..."»
И еще:
«Кирьян никуда не скрылся, никуда не успел уехать, Анфиса нашла его на станции Инская, расположенной под самым городом.
- Там, в Инской, его надо день и ночь поджидать, там у таких... вагонных попрошаек сборное место, - сказала дочка той старухи Глафиры Дементьевны, которая написала Анфисе письмо. - Поездят и туда возвращаются. Видно, бражку да и водку там где-то достают, спят где-то. Я так думаю - притон кто-то держит там. <...>
Станция Инская - большой поселок, дома в нем почти все деревянные, одноэтажные, почерневшие от времени и от морозов, вокзальчик небольшой, каменный, похожий на длинный сарай, с грязным и вонючим каким-то буфетом.
На липких столах с утра до вечера хлебали выдаваемые по карточкам жиденькие борщи железнодорожники - стрелочники, слесаря, кондукторы, путевые рабочие. Часто за этими же столами сидели люди из тех, кого Надежда назвала «вагонными попрошайками»; их можно было сразу отличить - у кого не было руки, у кого ноги, шинели и тужурки на них рваные, мятые, грязные, и главное - они всегда были пьяными.
Поездов через Инскую проходило много, над станцией день и ночь стоял паровозный дым, угольная сажа сверху сыпалась круглосуточно, снег здесь никогда не был белым».
Даже в сериале на вокзале станции, на которую приезжает Анфиса, можно разглядеть надпись «Инская» и расслышать объявление по громкой связи: «Прибывает поезд Барнаул - Новосибирск».
Кадр из телесериала. Отчетливо видна надпись "Инская"
Я решил подкрепить эти доказательства свидетельствами очевидцев - бывших железнодорожников, ветеранов станции Инская.
- Еще до работы на Инской, в годы войны я подростком трудился на Бердском военном заводе №286, - рассказывает Николай Андреевич Дубровин. - Домой я возвращался на пригородном поезде и в нем не раз видел безногого нищего на катушке, который просил милостыню у пассажиров, - точь-в-точь Кирьян Инютин из сериала! Правда, песен он, по-моему, не пел. Время было голодное, но люди все же подавали ему: кто кусок хлеба, кто еще что-то из еды.
- Я начал работу на станции в 1954 году, и тогда бездомных там околачивалось очень много, - вспоминает Анатолий Федорович Дрыгин. - Были и инвалиды: без рук, без ног. Грелись на станции, побирались. Кто-то им подавал, кто-то - нет, но с вокзала их никто не выгонял. Ну а
описание вокзала станции у Иванова очень точное, таким он в 1950-е годы и был.
Маленький, невзрачный, вот только деревянный, а не каменный. Буфет, в котором питались железнодорожники, тоже имелся - как и в романе, не очень чистый. И паровозов проезжало большое количество, и снег всегда был черным от копоти.
- Я сама помню нескольких безногих, передвигавшихся на катушках с помощью деревянных колодок, - говорит Валентина Егоровна Баева. - На Инской топили печи, и в начале 1950-х бездомные съезжались туда погреться и переночевать. Помню, как они, собирая в пригородных поездах милостыню, жалобно пели песни: «Катюша», «Славное море, священный Байкал» и другие. Никто из пассажиров не ругался на них, наоборот, многие кидали им мелочь - кто сколько мог. Если не ошибаюсь, в конце 50-х вышел государственный запрет на такую деятельность, и все они куда-то пропали со станции…
Станция Инская (настоящая)
Что ж, судя по всему, безногих нищих в военное и послевоенное время в Новосибирске было множество. Что и неудивительно: как говорится, страшное эхо войны. И какой конкретно из них стал реальным прототипом Инютина, сегодня уже, видимо, не скажет никто. Но то, что сам Анатолий Иванов не только бывал на станции Инская, но и увековечил ее саму и кого-то из ее обитателей в своем эпохальном произведении, теперь не остается практически никаких сомнений.
[кнопки для репоста]
«…И, оттолкнувшись от вагона, <Анфиса> дико, на всю станцию закричала:
- Кирья-я-ан!
Подбегая потом к нему, она уже видела, что это он. На крик ее он повернул обросшее, грязное, давно не мытое лицо, толстые, заскорузлые губы его перекосились, в глубоко запавших глазах плескался, все более разгораясь, смертельный испуг, будто к нему не жена приближалась, а смерть.
- Родимый!! - выдохнула она и рухнула перед ним, тычась головой в грязные, стылые доски перрона, в то место, где у него должны быть колени.
- Анфис... Анфис! - пробормотал он хрипло и пьяно. И, забыв свои деревянные колодки, которыми при передвижении отталкивался от земли, голыми руками уперся в осклизлые доски, подкатился к ней вплотную, взял в ладони ее растрепанную голову.
- Я тебя нашла... я тебя все равно нашла! - глотая целыми горстями слезы, хрипела она.
И у него глубокие и худые глазницы были, казалось, до краев переполнены слезами. Он большими и трясущимися ладонями гладил голову жены, будто мял и мял ее, и все повторял одно и то же без конца:
- Анфис... Анфис... Анфис...».
Этот эпизод - пожалуй, один из самых трогательных в романе «Вечный зов» и одноименном советском телесериале. Истовая любовь, сострадание к герою-фронтовику Кирьяну Инютину, потерявшему в войне обе ноги, раскаяние и самоотверженность его жены Анфисы, с огромным трудом разыскавшей его, заставили прослезиться не одно поколение читателей и зрителей.
Кадр из телесериала. Встреча Анфисы и Кирьяна
Я неспроста вспомнил об этом советском романе. Дело в том, что существует легенда, согласно которой создатель «Вечного зова»
Анатолий Иванов «списал» своего персонажа с реального безногого нищего, жившего в послевоенное время на железнодорожной станции Инская, что в Первомайском районе Новосибирска,
и, как и Инютин, передвигавшегося с помощью рук на доске-каталке, певшего жалостливые песни в пригородных поездах и просившего милостыню.
Несмотря на то, что съемки вышеописанного момента сериала проходили в Москве на станции Канатчиково, есть масса подтверждений того, что прототип Кирьяна Инютина и правда был встречен Анатолием Степановичем на Инской.
Во-первых, на момент начала работы над своим лучшим романом (в конце 1950-х - начале 1960-х) писатель проживал в Новосибирске.
Мемориальная доска на доме по ул. Депутатская, 38 в Новосибирске
Во-вторых, на это прямым текстом указывают некоторые цитаты из романа:
«Оно (письмо) было от какой-то неведомой ей Глафиры Дементьевны Пучкиной, из Новосибирска. "...И хоть муж твой без обеих ног, да ведь живой, - шевеля побелевшими губами, читала Анфиса, руки ее дрожали, и она боялась, что порвет тетрадный листок. - Начальник госпиталя Андрей Петрович выхлопотал ему место в доме инвалидов, а Кирьян, муж твой, оттуда сбежал и теперь вот ездит по поездам, поет жалостливые песни, ему подают, а он все пропивает потом..."»
И еще:
«Кирьян никуда не скрылся, никуда не успел уехать, Анфиса нашла его на станции Инская, расположенной под самым городом.
- Там, в Инской, его надо день и ночь поджидать, там у таких... вагонных попрошаек сборное место, - сказала дочка той старухи Глафиры Дементьевны, которая написала Анфисе письмо. - Поездят и туда возвращаются. Видно, бражку да и водку там где-то достают, спят где-то. Я так думаю - притон кто-то держит там. <...>
Станция Инская - большой поселок, дома в нем почти все деревянные, одноэтажные, почерневшие от времени и от морозов, вокзальчик небольшой, каменный, похожий на длинный сарай, с грязным и вонючим каким-то буфетом.
На липких столах с утра до вечера хлебали выдаваемые по карточкам жиденькие борщи железнодорожники - стрелочники, слесаря, кондукторы, путевые рабочие. Часто за этими же столами сидели люди из тех, кого Надежда назвала «вагонными попрошайками»; их можно было сразу отличить - у кого не было руки, у кого ноги, шинели и тужурки на них рваные, мятые, грязные, и главное - они всегда были пьяными.
Поездов через Инскую проходило много, над станцией день и ночь стоял паровозный дым, угольная сажа сверху сыпалась круглосуточно, снег здесь никогда не был белым».
Даже в сериале на вокзале станции, на которую приезжает Анфиса, можно разглядеть надпись «Инская» и расслышать объявление по громкой связи: «Прибывает поезд Барнаул - Новосибирск».
Кадр из телесериала. Отчетливо видна надпись "Инская"
Я решил подкрепить эти доказательства свидетельствами очевидцев - бывших железнодорожников, ветеранов станции Инская.
- Еще до работы на Инской, в годы войны я подростком трудился на Бердском военном заводе №286, - рассказывает Николай Андреевич Дубровин. - Домой я возвращался на пригородном поезде и в нем не раз видел безногого нищего на катушке, который просил милостыню у пассажиров, - точь-в-точь Кирьян Инютин из сериала! Правда, песен он, по-моему, не пел. Время было голодное, но люди все же подавали ему: кто кусок хлеба, кто еще что-то из еды.
- Я начал работу на станции в 1954 году, и тогда бездомных там околачивалось очень много, - вспоминает Анатолий Федорович Дрыгин. - Были и инвалиды: без рук, без ног. Грелись на станции, побирались. Кто-то им подавал, кто-то - нет, но с вокзала их никто не выгонял. Ну а
описание вокзала станции у Иванова очень точное, таким он в 1950-е годы и был.
Маленький, невзрачный, вот только деревянный, а не каменный. Буфет, в котором питались железнодорожники, тоже имелся - как и в романе, не очень чистый. И паровозов проезжало большое количество, и снег всегда был черным от копоти.
- Я сама помню нескольких безногих, передвигавшихся на катушках с помощью деревянных колодок, - говорит Валентина Егоровна Баева. - На Инской топили печи, и в начале 1950-х бездомные съезжались туда погреться и переночевать. Помню, как они, собирая в пригородных поездах милостыню, жалобно пели песни: «Катюша», «Славное море, священный Байкал» и другие. Никто из пассажиров не ругался на них, наоборот, многие кидали им мелочь - кто сколько мог. Если не ошибаюсь, в конце 50-х вышел государственный запрет на такую деятельность, и все они куда-то пропали со станции…
Станция Инская (настоящая)
Что ж, судя по всему, безногих нищих в военное и послевоенное время в Новосибирске было множество. Что и неудивительно: как говорится, страшное эхо войны. И какой конкретно из них стал реальным прототипом Инютина, сегодня уже, видимо, не скажет никто. Но то, что сам Анатолий Иванов не только бывал на станции Инская, но и увековечил ее саму и кого-то из ее обитателей в своем эпохальном произведении, теперь не остается практически никаких сомнений.
[кнопки для репоста]