Архивный четверг: Опять о коммунарах
Как начинаешь изучать архивные документы, сразу открывается какая-нибудь очередная историческая трагедия. Люди не обращаются с заявлениями в государственные учреждения, когда они счастливы, не сообщают об этом всему миру в официальных отчетах, не отражают в планах на будущий год. Документы пишутся по другим поводам - более прозаическим, поэтому жизнь отдельных людей, семей, учреждений, государств в архиве представлена большей частью войнами, революциями, многотрудным строительством, тяжбами, жалобами, просьбами. Вот и жизнь коммунаров, реэмигрантов из Америки, создавших в 1922 году коммуну на базе совхоза Ира Кирсановского уезда Тамбовской губернии, является примером исторической трагедии. Чем далее углубляешься в документы, тем более это осознаешь.
Наследие Ирской коммуны. Фото П. Кольцова. Январь 2017 года
Выходцы из царской России, уехавшие на Запад после 1905 года, с победой революции решили вернуться на Родину, чтобы организовать сельскохозяйственную коммуну и доказать всему миру "преимущество коллективного труда перед единоличным". Доказать, что "построение общества, спаенного в одну солидарную и дисциплинированную организацию", имеет больше возможностей для достижения высоких результатов. Доказать, что таким способом можно разоренное войнами и революцией хозяйство сделать образцовым.
В 1921 году для создания коммуны в Америке через газеты бросили кличь, на который откликнулись не только выходцы из России, но и немцы, поляки, финны, итальянцы, евреи и другие. Энтузиасты собрали в общий котел свои деньги, 30 000 долларов, купили на них 4 трактора, 2 грузовика, легковую машину, сельхозинвентарь, станки, зерно для посева, продукты, медикаменты, одежду и выехали с семьями в Россию, остановив выбор на Ире Кирсановского уезда. В первой группе переселенцев насчитывалось 98 человек - взрослых и детей. Старшему поколению было, в основном, по 30-40 лет.
Для ведения хозяйства коммунары по договору получили в пользование землю и имущество Ирского совхоза с полуразрушенными постройками бывшей усадьбы княгини Оболенской (урожденной Нарышкиной). Поскольку жилых помещений не было, то люди "ютились в двух старых флигелях, теснясь по нескольку семей в каждой небольшой комнатке, частью же помещались в палатках до самых поздних морозов".
Во главе коммуны стояло общее собрание членов. Исполнительный орган, Совет коммуны, первоначально состоял из пяти человек: К. Богданова (председатель), К. Хохрякова, В. Кобеля, Ф. Баскакова, К. Задираки.
За два года коммунарам удалось оборудовать два больших дома, отремонтировать старый жилой флигель, восстановить мельницу, посеять и собрать урожай, введя многопольную систему севооборота, перестроить скотные дворы и конюшни, оживить животноводство, создать плодовый питомник и наладить работу мастерских. За три года капитал коммуны увеличился на 163 598 рублей.
Между тем, по договору, ни один из членов коммуны не имел права на имущество, которое было приобретено либо на его деньги, либо создано его трудом. При ликвидации коммуны оно все, всецело, должно было перейти в собственность государства.
Никто из коммунаров не получал никакой оплаты труда, поскольку "все потребности, по мере возможности, удовлетворялись наравне со всеми членами из хозяйства коммуны".
Трудовые достижения добывались тяжелым трудом, который был помножен на невыносимые условия жизни и непривычный для многих суровый климат. Не удивительно, что через три года 80% коммунаров стали страдать от малокровия и других болезней. В тот период дух некоторых членов коммуны поколебался. Возникло предложение "войти в ходатайство перед Советом Труда и Обороны об оказании помощи в подыскании подходящего совхоза на юге УССР". Выход из создавшегося положения виделся в переселении в южные места Украины с теплым, здоровым климатом. Перед отъездом предлагалось "организовать в оставляемом совхозе коммуну из местных граждан", т.е. оставить после себя "достойных приемников".
Конечно, коммуна никуда переехать не смогла. Конечно, ее члены, за исключением некоторых, все-таки уехавших, продолжали ударно трудиться и показывать фантастические результаты, доказывая жизнеспособность своей идеи. Постепенно быт налаживался. Появились новые деревянные дома-коммуны, образцовое хозяйство, государственные награды. Коммуна укрупнялась. Ее стали показывать иностранным гостям, которых потрясало увиденное. Так, в Ирской коммуне побывали Бернард Шоу и леди Астор.
Тут подоспел 1937 год. Коммунары, среди которых были иностранцы, попали в колесо репрессий. Часть из них была арестована и расстреляна по обвинению в шпионаже, диверсиях, вредительстве.
Сегодня наследие коммунаров пришло в полную ветхость: дома-коммуны опустели и разрушаются, парк зарастает. Однако продолжают жить на свете потомки коммунаров, которые стараются сохранить историю своих семей и мечтают о новом возрождении исторического места.
Идём в Иру-Ленинское!
Коммунарское наследие
Из истории Ирской коммуны
Сайт "С. Ленинское"
Наследие Ирской коммуны. Фото П. Кольцова. Январь 2017 года
Выходцы из царской России, уехавшие на Запад после 1905 года, с победой революции решили вернуться на Родину, чтобы организовать сельскохозяйственную коммуну и доказать всему миру "преимущество коллективного труда перед единоличным". Доказать, что "построение общества, спаенного в одну солидарную и дисциплинированную организацию", имеет больше возможностей для достижения высоких результатов. Доказать, что таким способом можно разоренное войнами и революцией хозяйство сделать образцовым.
В 1921 году для создания коммуны в Америке через газеты бросили кличь, на который откликнулись не только выходцы из России, но и немцы, поляки, финны, итальянцы, евреи и другие. Энтузиасты собрали в общий котел свои деньги, 30 000 долларов, купили на них 4 трактора, 2 грузовика, легковую машину, сельхозинвентарь, станки, зерно для посева, продукты, медикаменты, одежду и выехали с семьями в Россию, остановив выбор на Ире Кирсановского уезда. В первой группе переселенцев насчитывалось 98 человек - взрослых и детей. Старшему поколению было, в основном, по 30-40 лет.
Для ведения хозяйства коммунары по договору получили в пользование землю и имущество Ирского совхоза с полуразрушенными постройками бывшей усадьбы княгини Оболенской (урожденной Нарышкиной). Поскольку жилых помещений не было, то люди "ютились в двух старых флигелях, теснясь по нескольку семей в каждой небольшой комнатке, частью же помещались в палатках до самых поздних морозов".
Во главе коммуны стояло общее собрание членов. Исполнительный орган, Совет коммуны, первоначально состоял из пяти человек: К. Богданова (председатель), К. Хохрякова, В. Кобеля, Ф. Баскакова, К. Задираки.
За два года коммунарам удалось оборудовать два больших дома, отремонтировать старый жилой флигель, восстановить мельницу, посеять и собрать урожай, введя многопольную систему севооборота, перестроить скотные дворы и конюшни, оживить животноводство, создать плодовый питомник и наладить работу мастерских. За три года капитал коммуны увеличился на 163 598 рублей.
Между тем, по договору, ни один из членов коммуны не имел права на имущество, которое было приобретено либо на его деньги, либо создано его трудом. При ликвидации коммуны оно все, всецело, должно было перейти в собственность государства.
Никто из коммунаров не получал никакой оплаты труда, поскольку "все потребности, по мере возможности, удовлетворялись наравне со всеми членами из хозяйства коммуны".
Трудовые достижения добывались тяжелым трудом, который был помножен на невыносимые условия жизни и непривычный для многих суровый климат. Не удивительно, что через три года 80% коммунаров стали страдать от малокровия и других болезней. В тот период дух некоторых членов коммуны поколебался. Возникло предложение "войти в ходатайство перед Советом Труда и Обороны об оказании помощи в подыскании подходящего совхоза на юге УССР". Выход из создавшегося положения виделся в переселении в южные места Украины с теплым, здоровым климатом. Перед отъездом предлагалось "организовать в оставляемом совхозе коммуну из местных граждан", т.е. оставить после себя "достойных приемников".
Конечно, коммуна никуда переехать не смогла. Конечно, ее члены, за исключением некоторых, все-таки уехавших, продолжали ударно трудиться и показывать фантастические результаты, доказывая жизнеспособность своей идеи. Постепенно быт налаживался. Появились новые деревянные дома-коммуны, образцовое хозяйство, государственные награды. Коммуна укрупнялась. Ее стали показывать иностранным гостям, которых потрясало увиденное. Так, в Ирской коммуне побывали Бернард Шоу и леди Астор.
Тут подоспел 1937 год. Коммунары, среди которых были иностранцы, попали в колесо репрессий. Часть из них была арестована и расстреляна по обвинению в шпионаже, диверсиях, вредительстве.
Сегодня наследие коммунаров пришло в полную ветхость: дома-коммуны опустели и разрушаются, парк зарастает. Однако продолжают жить на свете потомки коммунаров, которые стараются сохранить историю своих семей и мечтают о новом возрождении исторического места.
Идём в Иру-Ленинское!
Коммунарское наследие
Из истории Ирской коммуны
Сайт "С. Ленинское"