Андре Моруа "Полковник Брэмбл и его друзья". Комментарии. Глава X.
Главный герой X главы - почетный лейтенант и квартирмейстер С.У. Таркингтон, «офицер-ветеран 53 лет от роду», мечтающий получить Военный крест. В оригинале он vieil - то есть просто старый, пожилой. И так как Андре Моруа указывает его полное звание, то мы можем понять, что он и не совсем офицер.
Второй лейтенант взял закуску командира. Карикатура Г. М. Бэйтмана, около 1930 г.
«Почетные офицеры» отражали одно из противоречий, существовавших между офицерством и нижними чинами. Они возникли по причине профессиональной целесообразности, но их социокультурная идентичность была сконструирована так, чтобы не представлять угрозы для традиционного офицерского класса.
Путь к получению этого звания был долгим, часто более 21 года нераскрытых преступлений образцовой службы. В армии существовала давняя традиция назначения старших нижних чинов на должности, требующие старшинства и допускающие частое взаимодействие с офицерскими чинами. Здесь и была создана возможность продвижения по службе избранных сержантов и уоррантов до звания «почетного офицера». Почетные офицеры имели «условный» статус, производились не по воле суверена, а «назначались» военным ведомством. Не стоит путать их с другими «рэнкерами», произведенными из нижних чинов. Несмотря на многие схожие проблемы, связанные с социальным происхождением, образованием, культурным уровнем и благосостоянием, те были все же «настоящими» офицерами. Так, сэр Уильям Робертсон, в юности прислуга, прошел путь от рядового до фельдмаршала и баронета. При этом дети почетных офицеров давали достаточно высокий процент произведенных из нижних чинов уже в полноценные офицеры.
«Почетному» званию обычно предшествовало указание на профессию или функцию, например, «квартирмейстер и почетный лейтенант», как у А. Моруа правильно и написано. Они не имели столько же прав и власти, как другие офицеры, и, разумеется, не считались джентльменами. Существовали внешние отличия, у почетных офицеров не было офицерского шарфа, в Гвардии - знаменитой медвежьей шапки. Зато таким образом удовлетворялись амбиции многих солдат, добившихся повышенного жалованья, возможности носить офицерскую форму и отличаться от других нижних чинов, Армия получала опытных профессионалов-служак, а «настоящие» же офицеры благодаря этому лелеяли свое нежелание принимать какое-либо участие в «ремесле» или торговой деятельности. «В эдуардианской армии это также отражало ситуацию, при которой офицеры были «довольны быть джентльменами», оставив технические вопросы «тем, кто не был джентльменом», и сохранять чистоту подхода, исходящего из того, что они являются универсалами (generalists), а не специалистами».
Почетные офицеры часто обладали обширными техническими знаниями, особенно в некоторых родах войск, таких как артиллерия (хотя в Королевском армейском медицинском корпусе QM&Hon не обязательно имели медицинскую квалификацию), обычно были отличными администраторами и имели хороший профессиональный опыт. Офицерский класс уже давно скомпрометировал свою исключительность, принимая в свои ряды представителей из коммерческих и деловых семьей, а в военном деле все большую роль начинала играть техника, но, несмотря на это, культурная и социальная ценность функций почетных офицеров считалась низкой.
Наиболее распространенными разновидностями почетных офицеров в пехоте и кавалерии были квартирмейстеры и райдингмастера (берейторы, инструктора верховой езды). Квартирмейстеры назначались Военным секретарем и Военным министерством по рекомендациям полковых командиров и отвечали за широкий спектр обязанностей, связанных с расквартированием и снабжением войск, в их подчинении находились полковые (RQMS) и ротные (CQMS) квартирмейстер-сержанты. Им присваивалось звание почетного лейтенанта, и они могли постепенно дослужиться до почетного майора, в исключительных случаях даже до подполковника (если я правильно понял, в случае стафф-квартирмейстеров гарнизона, военной школы или колледжа), годам, этак к 50-55. Для примера приблизительного соотношения на начало войны - из 131 награжденного Звездой 1914г. квартирмейстера почетных лейтенантов было 85 (65%), капитанов 34 (26%), майоров 12 (9%)
Повышение не меняло основной роли или статуса, это делалось для увеличения жалованья. Нижние чины обращались к ним «сэр», но не офицеры формально младшие по званию. Военная историография склонна игнорировать роль почетных офицеров, считая их «тупиковыми» назначениями, «в основном канцелярскими по природе». Это как посмотреть - с точки зрения нижних чинов они занимали высокие посты, достигнутые после многих лет безупречной службы, образцового послужного списка, высокой конкуренции, экзаменов и проверок, в общем, прекрасная карьера и щедрое жалованье. Да и с неофициальной точки зрения обычно они были уважаемы, как полковой историк Вустерширского полка заметил после потери их квартирмейстера: «С тех пор, как он сыграл важную роль в завоевании батальоном высокого места в стрельбе, будучи колор-сержантом, сержант-майором и квартирмейстером, он был источником постоянного вдохновения для молодых солдат, и все чины скучали по его присутствию и его поддержке в последующие месяцы». Почетные офицеры, как и подсистема уоррантов и сержантов, отвечали за бытовую жизнь армии, однако оказывались в тени прославляемых в пропаганде массовой культуре отважных простых солдат и храбрых благородных офицеров-джентльменов, так что в популярные рассказы для школьников о военной службе не особо попадали.
Важной особенностью всех почетных офицерских должностей был их небоевой статус, им было запрещено руководить солдатами в бою. Эдуардианские джентльмены-офицеры считали себя наделенными уникальным «характером» лидерства, и эту свою ответственность-привилегию они тщательно охраняли. В профессиональном опыте почетных офицеров виделась потенциальная конкуренция, и, следовательно, важно было подавить, понизить статус почетных офицеров. Идеал джентльменской мужественности был зарезервирован исключительно для офицеров и многие почетные роли, связанные в первую очередь с бытовой сферой армии, были гендерными и феминизированными. Гламурная гегемонистская маскулинность джентльмена-офицера представляла почетных офицеров женоподобными и, крайне важно, неспособными руководить в бою, поскольку им не хватало необходимого характера, к тому же это усугублялось их ответственностью за «домашние дела» в армии.
До войны квартирмейстеры были наиболее распространенной разновидностью почетного офицерства. В начале 1914 года в армии было 539 квартирмейстеров, соотношение примерно один на каждые 12 офицеров. Их политическое влияние было даже меньше, чем следует из этого соотношения, потому что хоть интендант и был ключевой должностью в своем батальоне, батарее и т.д., они были буквально «сами по себе», изолированные в офицерской столовой. Их звание, обычно лейтенант, по сравнению с другими регулярными офицерами не соответствовало их возрасту, в среднем 42 года, а их «университетами» была долгая служба в армии рядовыми, сержантами и уоррантами, часто имелся и боевой опыт. Два квартирмейстера в списке 1914 года, Уильям Робертсон и Фрэнк Кирби, были награждены Крестом Виктории, оба за 2ю англо-бурскую войну. Наличие наград за доблесть или выдающиеся заслуги не являлось обязательным условием, но увеличивало шансы на почетное производство.
Офицеры 10го (Собственного принца Уэльского Королевского) гусарского полка, Равалпинди, 1910г. Среди них два почетных офицера.
В частях, связанных с лошадьми, особенно в кавалерии и артиллерии, обычно был еще один почетный офицер. Райдингмастера (берейторы, инструктора верховой езды) на которых возлагалась ответственность за обучение навыкам верховой езды, были добавлены в полковой список офицеров после Ватерлоо. Перед войной в армейском списке было 40 райдингмастеров, из них несколько человек имели звание майора. В своем раннем воплощении эта роль включала инструкторов без какого-либо военного образования или предоставляла возможность обедневшим офицерам из традиционного офицерского сословия. Ко времени войны эта должность сохранялись почти исключительно для выслужившихся нижних чинов. Обычно производились «крутые всадники», старшие сержанты, ответственные за объездку и обучение новых лошадей.
Худ. Б. Фостен "Джентльмен в драгунах".
Герой стихотворения Редьярда Киплинга «Gentlmen-rankers» имеет неплохие шансы повысить свой статус до почетного офицера. На русский это стихотворение переведено как «Джентльмен в драгунах», хотя в нем нет указаний на полк, персонаж просто кавалерист. Художник Брайан Фостен изобразил его рядовым 12го (Принца Уэльского) Королевского уланского полка. Перекрещенные пики на левой руке показывают, что он квалифицированный улан-пикинер. Шеврон внизу рукава - значит служит от 2 до 6 лет. Шпора на правом рукаве - инструктор верховой езды и объездчик лошадей. В оригинале на это есть прямое указание, потерянное при переводе: «Yes, it makes you cock-a-hoop to be “Rider” to your troop, And branded with a blasted worsted spur».
Взаимодействие с офицерами, которых они обучали и экзаменовали, а также высокий авторитет конного спорта в джентльменских представлениях о спорте, обусловили необходимость предоставления райдингмастерам «условного» статуса офицера. Это позволяло преодолеть проблемы, связанные с разницей в социальном статусе учителя и ученика. Хотя некоторые ситуации по-прежнему вызывали «смущение» из-за классовых различий, например, когда райдингмастер Браун из 16го гусарского полка обучал 16-летнего принца Уэльского (будущего короля Эдуарда VII) в июле 1858 года, он «чувствовал» неспособность говорить с принцем напрямую, поэтому критиковал его конюшего, полковника Кеппела, за ошибки.
Интенданты и инструктора верховой езды - наиболее распространенные и известные разновидности почетного офицерства, но не единственные. Были еще музыкальные директора, главные инспекторы и офицеры механического транспорта, комиссары и главные инспекторы по артиллерийскому вооружению, инспекторы школ, казначеи и комиссары Индийской армии.
Прочные семейно-полковые связи были свойственны многим поколениям почетных и выслужившихся офицеров. Генри Джордж Клей и Сидни Томас Боаст оба были из армейских семей и назначены перед войной почетными квартирмейстерами в пехотных полках. Они оба были награждены Медалью за выдающиеся заслуги (DCM) в Южной Африке. Клей, поступивший на должность квартирмейстера в Восточно-Суррейский полк в 1903 году, в возрасте 31 года, стал офицером-вербовщиком в Лондоне в 1911 году. С началом войны и массовой вербовки его обязанности и звание выросли с назначением в Военное ведомство. Он стал Командором Ордена Британской империи (CBE) и почетным полковником в 1936 году. Его сын, служивший в том же полку, был убит в 1916 году вскоре после производства в офицеры из нижних чинов. Боаст, произведенный в 1911 году в возрасте 42 лет, всю войну служил в Южно-Ланкаширском полку, был награжден Военным крестом (MC), и в 1923 году вышел в отставку в звании почетного майора. У него также было трое сыновей, которые стали «рэнкер»-офицерами этого же полка. Артиллерийские райдингмастера довоенной эпохи Роберт и Фрэнсис Уорки родились в Индии в семье батарейного сержант-майора (BSM) Роберта Джона Уорка. У них было еще два брата - Альфред, также BSM, получивший звание офицера в октябре 1914 года, и Гектор, сержант-майор в Экспериментальной артиллерийской школе в Шоберинессе.
Расширение армии осенью 1914 года привело к значительному увеличению числа квартирмейстеров. Война также поставила под сомнение нестроевой статус почетных офицеров и заставила выполнять функции, которые были бы невозможны для них в мирное время. В своем дневнике 21 июля 1916 года Аллен Уитти писал: «Генерал Бейнбридж предложил мне должность зама у Уилтов (Герцога Эдинбургского (Уилтширский полк)). Сказал, что был бы рад взяться за эту работу, но только если бы я мог быть «газетирован» (производства публиковались в газетах) постоянным полевым рангом. Он вполне видел расчетливость с моей стороны, и он сказал, что сделает все возможное, чтобы довести это до конца». В данном случае почетному офицеру предлагалось взять на себя боевую роль, но он попросил изменения своего статуса. В крайних случаях интенданты активно участвовали в боевых действиях, например, почетный лейтенант (капитан?) и квартирмейстер У. Дж. Сондерс принял командование 10м батальоном Хэмпширского полка в захлебнувшейся атаке на Галлиполи, за что получил Военный Крест.
Уильям Джон Сондерс и его награды.
Почетные офицеры имели ограниченный доступ в офицерскую столовую - этот эпицентр коллективной идентичности джентльмена-офицера. Столовые расходы и обеды взимались с них по сниженной ставке, дабы сделать участие доступным, что было особенно важно в полках с репутацией щедрых обедов, таких как столовой Королевской артиллерии в Вулидже, где «стоимость ужина 1895 года взималась со всех, кроме райдинг и квартирмейстеров, которые платили по 10 шиллингов каждый». Однако почетным офицерам не разрешалось присутствовать постоянно, исключения определялись конкретным полком. Например, 2й батальон Королевских Уэльских фузилеров позволял им «обедать» только по пятницам.
Младшие офицеры полка не выказывали такого почтения к почетным офицерам, каковое они разделяли между собой. Свежепроизведенный второй лейтенант-джентльмен, выпускник колледжа Хейлибери, вышедший в Нортумберлендские фузилеры в 1914 году, первое время наивно относящийся к разнице в статусе, рассказывал, как приветствовал «огромного, великолепного джентльмена с медалями» каждое утро после поступления в полк. В конце концов, его спросили, для чего он салютует этому «старому педерасту»? Тот ответил, что видимо это кто-то важный, и другой офицер заметил: «Он никакой не важный». Молодой лейтенант отдавал честь квартирмейстеру, что не считалось ни необходимым, ни уместным. Это иллюстрирует формальную разницу в статусе, а использование термина «старый педераст» предполагает, что неформально существовало также и презрение.
В «Неписаных законах и идеалах» Питкэрна приводится история, иллюстрирующая «куртуазные манеры» столовой применительно к почетному офицеру, иллюстрируя проблемы почетных в адаптации к джентльменским манерам за столом: «Сержант-майору полка было присвоено звание квартирмейстера и при получении производства его пригласили на ужин. Во время первого раздавали лед (возможно, имеется в виду мороженое, сорбет) и до него дошло первому, как гостю вечера. С отчаянием оглядевшись вокруг стола, он выбрал большой комок и бросил его в суп; полковник увидел это и тут же сделал то же самое. Cэр Чарльз Грандисон не смог бы превзойти эту готовность и умелую вежливость».
Квартирмейстер в этой истории из-за отсутствия у него знаний этикета и манер представляется лишним посторонним в офицерской столовой. Противоположностью невоспитанности интенданта, показанной в этой виньетке, являются манеры, или «готовность и умелая вежливость» полковника и других джентльменов-офицеров в столовой, которые пощадили его затруднение (как показывает карикатура в начале поста не всегда гаффы, произошедшие в офицерской столовой, завершались так тихо и мирно). За что и следует комплиментарное сравнение с сэром Чарльзом Грандисоном - персонажем романа 1753г., идеальным джентльменом, известным своим благородством, сдержанностью и хорошими манерами. Хорошие манеры были важным свидетельством джентльменского статуса. В определении разницы культурного статуса почетного офицера и офицера-джентльмена из этой истории становится ясно, что участие в столовой почетных офицеров было условным.
Итак, в Армии возник и существовал элитный социальный слой нижних чинов, который джентльмен-офицер по необходимости терпел приспособил к делу. Но культурная идентичность почетных офицеров была построена и согласована таким образом, чтобы противостоять любой угрозе предполагаемому авторитету офицерского класса. Со стороны эти важные различия казались надуманными, и к 1914 году звучали призывы «отменить бессмысленный титул «почетного капитана для райдингмастеров и квартирмейстеров» и, по крайней мере, в названии, увидеть их должным образом интегрированными». Однако эти предложения поступали из-за пределов армии, и такое наименование этой категории чинов будет сохраняться в течение длительного времени, гарантируя, что они будут держаться на достаточном расстоянии и достаточно отличаться друг от друга, чтобы не представлять угрозу идентичности регулярных офицеров.
Именно такого персонажа мы и видим в главе X. Соблюдено полное титулование - почетный лейтенант и квартирмейстер, ему 53 года, 37 лет службы, 18 лет безупречного поведения, а его круг общения - сержант-майор. Таркингтон имеет «медаль за кампании в Трансваале и фиолетовую ленточку старослужащего».
Медалей для армии за Трансвааль было две. Южноафриканская медаль Королевы - вручалась за участие во 2й англо-бурской войне с 11 октября 1899г. по 31 мая 1902г. И Южноафриканская медаль Короля - с 1 января по 31 мая 1902г., на практике для ее получения надо было служить с декабря 1900г., и она не вручалась отдельно, а только в пару к первой. Соответственно, если Моруа упоминает одну медаль, то это Королевы.
Вторая награда - Армейская медаль за выслугу лет и хорошее поведение. С 1870г. вручалась как раз за 18 лет безупречной службы, и до июня 1916г. ее лента была одноцветной, без белых полосок по краям, как и написано в романе.
Медаль за выслугу справа, вернее один из ее вариантов. Общий дизайн неоднократно менялся в деталях, и так как мы не знаем в каком году Таркингтон получил ее точно, она может отличаться. Слева - Коронационная медаль короля Георга V (1911).
«Но при известном везении лейтенант, пусть даже только почетный, может заполучить еще и Military Cross , если, конечно, он почаще будет попадать под огонь вражеской артиллерии и при этом все-таки уцелеет». Военный Крест действительно был предназначен для уоррант-офицеров, субалтернов и капитанов, и на момент событий романа эта награда была недавно учрежденной - 28 декабря 1914г., первые награждения 1 января 1915г. (71 офицер и 27 уоррантов). Неудивительно, что храбрый и, похоже, честолюбивый, Таркингтон мечтал о ней. В главе упоминается битва при Лоосе (сентябрь-октябрь 1915г.) и ранение короля Георга V (28 октября 1915г.), произошедшие «за несколько месяцев до…», получается, что обострение ревматизма и эвакуация в Англию главного героя должны приходиться на конец 1915-начало 1916г.
После битвы при Лоосе в командовании обострились споры и взаимные нападки, кто виноват в неудачах. Король решил посетить войска во Франции, чтобы лично разобраться в ситуации, и в результате у него укрепилось негативное мнение о главнокомандующем БЭС сэре Джоне Френче. 25 октября он писал: «С войсками здесь все в порядке, но… несколько наиболее важных генералов полностью потеряли доверие к [сэру Джону], и они заверили меня, что это повсеместно и что он должен уйти, иначе мы никогда не выиграем эту войну. Это мое мнение уже некоторое время». Незадолго до окончания визита на фронт, во время смотра 1го крыла Королевского летного корпуса внезапное приветствие напугало лошадь, которая встала на дыбы, а затем поскользнулась на грязной земле, упав и прижав короля под собой. Его таз был сломан в двух местах, из-за чего король испытывал сильную боль. Лошадь принадлежала генералу Дугласу Хейгу, он уверял, что обучал ее не бояться громких и резких звуков, но эти летуны размахивали шлемами перед самым ее носом. Король не винил его. А вот главнокомандующий удостоился от него более холодного приема. Решая вопрос о докторах и эвакуации, Френч написал сообщение королю лично. Король резко ответил: «Передайте сэру Джону убраться к черту».
Госпитальное судно «Саксония» в романе - аллюзия на судно «Англия» (Anglia), на котором в реальности король был эвакуирован в Англию, и оно действительно позже подорвалось на мине, выставленной германской подводной лодкой UC-5. Это случилось 17 ноября 1915г.
«В кругах командования обсуждался вопрос о происхождении этих мин - дружеские они или вражеские». В оригинале указаны конкретные аббревиатуры: «Les autorités discutaient sur l'origine de ces mines, que le N.T.O. disait amies, alors que le M.L.O. les croyait enemies». NTO - Naval transport officer (Королевский флот), должность отвечающая за быструю и безопасную разгрузку судов, а также за связь с капитанами судов и командирами войск на борту. MLO - Military Landing Officer, отвечал за поддержание связи с военно-морскими властями по вопросам высадки войск и припасов, их местонахождения в пределах базы и дальнейшей отправки на фронт.
Квартирмейстер Собственного Короля (Королевского Ланкастерского полка) Артур Уингфилд Моррел дослужился до почетного капитана и получил Военный Крест, как и персонаж романа Андре Моруа - почетный капитан и квартирмейстер С. У. Таркингтон.