"Пропавший дивизион" императора Галлиена
Фигура Галлиена, на правление которого (253-268 гг.) пришёлся пик кризиса III в. в Римской империи, вниманием историков не обделена. Для одних он живой символ этого кризиса, новый Нерон, который бросил родного отца в персидском плену и предавался всевозможным порокам, когда империя распадалась. Другие, напротив, видят в Галлиене символ "нового начала", который искренне пытался спасти то, что было можно, и заложил основы будущего возрождения империи. Так называемые "реформы Галлиена", по их мнению, затронули в первую очередь армию - что естественно, так как императору пришлось много воевать, бросаясь из конца в конец империи и латая дыры в обороне (при этом аристократ-интеллектуал и ценитель греческой культуры резко выделялся на фоне других "солдатских императоров", будучи из них самым "несолдатским"). Но правомерно ли их называть именно реформами? Среди тех авторов, которые симпатизируют Галлиену, достаточно тех, кто спешит выдать желаемое за действительное и приписать Галлиену то, чему нет убедительных подтверждений. Прежде всего это "реформа" римской кавалерии.
Ранение императора в галльской кампании 265 г. (с) И. Дзысь
Реформу сводят к следующему. Во-первых, Галлиен якобы создал отдельную сводную "конармию", своего рода корпус быстрого реагирования, который можно было оперативно перебросить с базы в Медиолане против очередных мятежников или варваров (или, по другому толкованию, использовать его как "центральный кавалерийский резерв"). Во-вторых, император якобы увеличил число всадников в обычных легионах со 120 до 726 (730). В результате возросла роль конницы в римских вооружённых силах, предвосхищая идею мобильных армий поздней империи (cominatenses).
Первым эту идею выдвинул Э. Риттерлинг (Ritterling E. Zum romischen Heerwesen des ausgehenden dritten Jahrhunderts // Festschrift zu Otto Hirschfelds. Berlin, 1903. S. 345-349), в дальнейшем у неё нашёлся ряд влиятельных сторонников, среди которых особое место занял А. Альфёльди (Alföldi A. Der Usurpator Aureolus und die Kavalleriereform des Gallienus // Zeitschrift fur Numismatik. 1927. No. XXXVII. S. 197-212; The Crisis of the Empire (A.D. 249-270) // CAH1. Vol. XII. Cambr., 1932. P. 208-222). В настоящее время одним из её сторонников является, в частности, К. Штробель (Strobel K. Strategy and Army Structure between Septimius Severus and Constantine the Great // A Companion to the Roman Army. Malden, MA; Oxf., 2007. P. 270-275).
Вместе с тем доказательная база более чем скудная. Ссылаются на Вегеция, фиксирующего увеличение всадников в легионе (II. 6; при этом лично Галлиена он не упоминает и, возможно, вообще имеет в виду не реальное состояние дел, а некий идеальный легион), и Кедрина (I. 454 Bonn), согласно которому до Галлиена солдаты больше ходили пешком, а потом стали больше ездить верхом. Находят у Зосима (I. 40) и Зонары (XII. 25) упоминание об Авреоле - начальнике конницы Галлиена. А. Альфёльди добавляет к этому монеты серии Fides Equitum, найденные в Медиолане. Ф. Сиднелл даже "установил" точную численность корпуса - до 30 000 всадников (Sidnell Ph. Warhorse. Cavalry in Ancient Warfare. L., 2006. P. 280-281). Правда, не сказал, как. :) Очевидно, просто взял численность разбитой Авреолом армии Макриана (S.H.A. V. Gall. II. 6-7) и приписал победителю столько же.
Поэтому даже те, кто относится к идее кавалерийской реформы в целом благожелательно, считают целесообразным озвучить те или иные оговорки. Так, П. Саверн называет реформу Галлиена "самой известной, но наименее обоснованной" и интересуется, куда же "конармия" делась после гибели императора (Southern P. The Roman Empire from Severus to Constantine. L.; N. Y., 2001. P. 88-90). Как считает Л. Де Блуа, создание такого корпуса было сугубо временной тактической мерой и не предполагалось как системная реформа (De Blois L. The Policy of the Emperor Gallienus. Leiden, 1976. P. 29-30). По оценке М. Рокко из его свежей монографии, в последнее время критиков кавалерийской реформы (или, точнее, скептиков) действительно больше, чем сторонников (Rocco M. L’esercito romano tardoantico: persistenze e cesure dai Severi a Teodosio I. Padova, 2012. P. 133-134, n. 563).
Ряд исследователей отмечает, что эксперименты с конницей и мобильными армиями начались раньше - в частности, при Александре Севере (S.H.A. Alex. Sev. LXI. 8) и Деции (подробнее см., например: Syvanne I. The Reign of Decius: The Great Dragon and Precursor of Antichrist, AD 249-251 // Slingshot. 2011. No. 276. P. 2-8), так что Галлиен был не более чем способным компилятором. "...Личная инициатива Галлиена заключалась именно в умелой и удачной перестановке имевшихся в наличии институтов и лишь в малой степени в создании ранее неизвестных реалий", - подытожил Е. П. Глушанин (Глушанин Е. П. Предпосылки реформ Галлиена и их место в процессе трансформации римской армии // Страны Средиземноморья в античную и средневековую эпохи. Проблемы социально-политической истории. Горький, 1985. С. 95-105). Тем не менее именно "умелая и удачная перестановка" позволила удержать центр империи и обеспечить базу для последующей реконкисты. В сложившейся ситуации "кризис-менеджер" был нужнее, чем реформатор.
В этой связи интересным представляется резюме, сделанное М. Ибеджи (Ibeji M. C. The Evolution of the Roman Army in the Third Century. Diss. PhD. Birmingham, 1991):
* Авреол командовал не только конницей, но и ретийскими легионами (Aur. Vict. Caes. XXXIII. 17).
* Т.к. Зонара называет "гиппархами" также будущих императоров Клавдия и Аврелиана (XII. 25-26), значит, Авреол командовал не всей конницей Галлиена.
* Конница в Медиолане, скорее всего, была приписана к его постоянному гарнизону для обороны северной Италии, и её присутствие в городе объяснялось единственно тем, что в случае внешней угрозы та местность была удобнее для действий именно конницы (разведка, защита бродов, уничтожение мостов, изматывание противника).
* Римская кавалерия того времени просто не была достаточно сильной для того, чтобы вести самостоятельные операции. И при Галлиене, и при его ближайших преемниках она могла успешно действовать только в связке с пехотой.
* Таким образом, заслуга Галлиена состоит не в том, что он создал автономный кавалерийский корпус, а в том, что он создал новые подразделения (в т.ч., в частности, equites Dalmatae) и сделал конницу "независимой" в смысле расширения полномочий и увеличения круга задач (длительные рейды, поиски и т.п.).
Ранение императора в галльской кампании 265 г. (с) И. Дзысь
Реформу сводят к следующему. Во-первых, Галлиен якобы создал отдельную сводную "конармию", своего рода корпус быстрого реагирования, который можно было оперативно перебросить с базы в Медиолане против очередных мятежников или варваров (или, по другому толкованию, использовать его как "центральный кавалерийский резерв"). Во-вторых, император якобы увеличил число всадников в обычных легионах со 120 до 726 (730). В результате возросла роль конницы в римских вооружённых силах, предвосхищая идею мобильных армий поздней империи (cominatenses).
Первым эту идею выдвинул Э. Риттерлинг (Ritterling E. Zum romischen Heerwesen des ausgehenden dritten Jahrhunderts // Festschrift zu Otto Hirschfelds. Berlin, 1903. S. 345-349), в дальнейшем у неё нашёлся ряд влиятельных сторонников, среди которых особое место занял А. Альфёльди (Alföldi A. Der Usurpator Aureolus und die Kavalleriereform des Gallienus // Zeitschrift fur Numismatik. 1927. No. XXXVII. S. 197-212; The Crisis of the Empire (A.D. 249-270) // CAH1. Vol. XII. Cambr., 1932. P. 208-222). В настоящее время одним из её сторонников является, в частности, К. Штробель (Strobel K. Strategy and Army Structure between Septimius Severus and Constantine the Great // A Companion to the Roman Army. Malden, MA; Oxf., 2007. P. 270-275).
Вместе с тем доказательная база более чем скудная. Ссылаются на Вегеция, фиксирующего увеличение всадников в легионе (II. 6; при этом лично Галлиена он не упоминает и, возможно, вообще имеет в виду не реальное состояние дел, а некий идеальный легион), и Кедрина (I. 454 Bonn), согласно которому до Галлиена солдаты больше ходили пешком, а потом стали больше ездить верхом. Находят у Зосима (I. 40) и Зонары (XII. 25) упоминание об Авреоле - начальнике конницы Галлиена. А. Альфёльди добавляет к этому монеты серии Fides Equitum, найденные в Медиолане. Ф. Сиднелл даже "установил" точную численность корпуса - до 30 000 всадников (Sidnell Ph. Warhorse. Cavalry in Ancient Warfare. L., 2006. P. 280-281). Правда, не сказал, как. :) Очевидно, просто взял численность разбитой Авреолом армии Макриана (S.H.A. V. Gall. II. 6-7) и приписал победителю столько же.
Поэтому даже те, кто относится к идее кавалерийской реформы в целом благожелательно, считают целесообразным озвучить те или иные оговорки. Так, П. Саверн называет реформу Галлиена "самой известной, но наименее обоснованной" и интересуется, куда же "конармия" делась после гибели императора (Southern P. The Roman Empire from Severus to Constantine. L.; N. Y., 2001. P. 88-90). Как считает Л. Де Блуа, создание такого корпуса было сугубо временной тактической мерой и не предполагалось как системная реформа (De Blois L. The Policy of the Emperor Gallienus. Leiden, 1976. P. 29-30). По оценке М. Рокко из его свежей монографии, в последнее время критиков кавалерийской реформы (или, точнее, скептиков) действительно больше, чем сторонников (Rocco M. L’esercito romano tardoantico: persistenze e cesure dai Severi a Teodosio I. Padova, 2012. P. 133-134, n. 563).
Ряд исследователей отмечает, что эксперименты с конницей и мобильными армиями начались раньше - в частности, при Александре Севере (S.H.A. Alex. Sev. LXI. 8) и Деции (подробнее см., например: Syvanne I. The Reign of Decius: The Great Dragon and Precursor of Antichrist, AD 249-251 // Slingshot. 2011. No. 276. P. 2-8), так что Галлиен был не более чем способным компилятором. "...Личная инициатива Галлиена заключалась именно в умелой и удачной перестановке имевшихся в наличии институтов и лишь в малой степени в создании ранее неизвестных реалий", - подытожил Е. П. Глушанин (Глушанин Е. П. Предпосылки реформ Галлиена и их место в процессе трансформации римской армии // Страны Средиземноморья в античную и средневековую эпохи. Проблемы социально-политической истории. Горький, 1985. С. 95-105). Тем не менее именно "умелая и удачная перестановка" позволила удержать центр империи и обеспечить базу для последующей реконкисты. В сложившейся ситуации "кризис-менеджер" был нужнее, чем реформатор.
В этой связи интересным представляется резюме, сделанное М. Ибеджи (Ibeji M. C. The Evolution of the Roman Army in the Third Century. Diss. PhD. Birmingham, 1991):
* Авреол командовал не только конницей, но и ретийскими легионами (Aur. Vict. Caes. XXXIII. 17).
* Т.к. Зонара называет "гиппархами" также будущих императоров Клавдия и Аврелиана (XII. 25-26), значит, Авреол командовал не всей конницей Галлиена.
* Конница в Медиолане, скорее всего, была приписана к его постоянному гарнизону для обороны северной Италии, и её присутствие в городе объяснялось единственно тем, что в случае внешней угрозы та местность была удобнее для действий именно конницы (разведка, защита бродов, уничтожение мостов, изматывание противника).
* Римская кавалерия того времени просто не была достаточно сильной для того, чтобы вести самостоятельные операции. И при Галлиене, и при его ближайших преемниках она могла успешно действовать только в связке с пехотой.
* Таким образом, заслуга Галлиена состоит не в том, что он создал автономный кавалерийский корпус, а в том, что он создал новые подразделения (в т.ч., в частности, equites Dalmatae) и сделал конницу "независимой" в смысле расширения полномочий и увеличения круга задач (длительные рейды, поиски и т.п.).